Вопросы и ответы

      Катастрофа, горе всему народу саламандр — иначе Арас и не могла думать. Безутешная княгиня — восемь раз она была беременна и подарила своему мужу девять дочерей. Мужу — и княжеству, которое ждало наследника, мальчика, что по завету предков и Отца-Вулкана должен был занять престол после своего отца. Но истощая себя беременностями и взвалив на свои плечи это тяжёлое бремя, княгиня снова и снова приводила в мир девочек, не справляясь со своим долгом. Хорошую же жену себе выбрал Тасел, мудрый князь! — Я должна оставить тебя! — когда в восьмой раз Арас родила девочку, её отчаянию не было предела. Она не могла смотреть на этого ребёнка, которого невозмутимый муж взял на руки, как подобает традиции.       Он держал девятую дочь и смотрел на неё с теплом, прижимая к сердцу, пока её мать, разбитая и униженная, без сил и без надежды лежала в постели на грани срыва. Она снова подвела свою страну — за что же Отец-Вулкан так прогневался на неё?! — Я недостойная жена, наш Великий Отец отвернулся от меня! — сквозь слёзы всхлипнула Арас. — Тебе нужна другая женщина, которая сможет родить тебе сына... — Не говори глупостей, — Тасел всегда был удивительно спокоен даже в самых безнадёжных ситуациях. Он продолжал прижимать к сердцу девятую дочь, мягко глядя на супругу. — Лучшей жены, чем ты, мне не найти. А что до наследника... Что ж, нелёгкое бремя со временем придётся взвалить на свои плечи сыну одной из наших дочерей. Не забывай, Арас, что такие прецеденты в моём роду уже были.       Горько было признавать подобное, ведь Арас была преданной женой и старающейся на благо княжества княгиней. Её воля была так крепка, а верность непоколебима, а с первейшим долгом она справиться так и не смогла. Это было настолько унизительно, что хотелось сгореть на месте, отдав Вулкану все семь жизней за раз. Как после такого она может смотреть подданным в глаза и называться княгиней?!       Новость о новой, девятой, беременности вызывает лишь страх и отчаяние от неизбежного. Арас уже не ждёт чуда — если восемь раз до этого она рожала девочек, то почему в девятый что-то должно измениться? Её тело и разум устали от постоянных переживаний и нагрузок — так много беременностей подряд за одну жизнь действительно непростое испытание. А потому, едва узнав, что снова ждёт дитя, Арас рыдает навзрыд горькими горячими слезами от усталости, отчаяния и безнадёжности. Она действительно устала так сильно...       Девятая беременность оказывается невыносимой. Пусть княгиня ещё, в общем-то, молода, она взваливает на свои плечи слишком много. Усталость копится годами словно камень и теперь так отчётливо давит на плечи. Ведь она должна быть опорой и поддержкой мужу, мудрой и рассудительной правительницей, помогающей ему решать государственные дела. Ещё она должна быть хорошей матерью, и это оказывается сложнее всего, когда вокруг девять дочерей, на которых тошно смотреть. Не то чтобы княгиня не любила их, но с каждой новой девочкой её расположение и терпение всё уменьшались и уменьшались.       Да, они были носительницами княжьей крови, но право власти передавалось исключительно по мужской линии, что означало, что когда время придёт, на престол взойдёт чужак — муж одной из дочерей. И милость Отца-Вулкана будет велика, если им окажется достойный саламандр, как отец Тасела, предыдущий князь. Но что если нет? И тогда страна погрузится в хаос и братоубийство — худший кошмар для любого народа. И чем больше Арас об этом думала, тем всё более тошно ей становилось. А тут ещё одна беременность!..       Не то чтобы она уже ненавидела этого ребёнка, но она злилась и была раздосадована. На самом деле она просто смертельно устала хотя бы в элементарном физиологическом плане. Девять беременностей подряд всего лишь за одну неполную жизнь — это было слишком сложное испытание, а потому неудивительно, что княгиня выносила его с трудом. С каждым днём становилась всё более обессиленной и раздражительной, и под конец срока с трудом вставала с кровати, потому что никак не могла хоть немного восполнить силы. Злилась от этого ещё больше, ведь стала обузой для мужа, которому нужно было думать и заботиться о государстве, а не о ней. — Ты слишком категорична, — он лишь качал головой, осторожно обнимая её, мягко разминая плечи и поглаживая по спине. Гладил её живот и улыбался взглядом — так, как умел делать только он. — Ты часть моей семьи, и вы не менее важны для меня, чем княжество и народ.       Тасел всегда был рядом, хоть и не должен был. Их брак был холодным и прагматичным расчётом, и Арас не ждала, что муж будет проявлять к ней внимание. Они — партнёры, которые вместе трудятся на благо родины, не более. Они никогда не любили друг друга. Уважали и были друг другу товарищами, но любви между ними не было. И тем не менее...       Арас не понимала, почему муж делает всё это и ведёт себя таким образом. Он заботился о ней сам, часто даже отсылая слуг. Всегда был рядом каждый раз, когда она была беременна. А потом, когда дети рождались, он заботился о них и любил их, обучал их и играл с ними, пусть даже все его дети были дочерьми. Он никогда не был раздражён этим или зол и принимал каждую из девочек, давая им понять, что на него всегда можно положиться. Арас никогда этого не понимала, да и никогда не была такой, всегда строгая, холодная и отстранённая. Виноватая в том, что девять детей князя — все, как одна, девочки, а оттого неосознанно переносящая чувство вины на каждую из них.       Тасел же боролся с этим. Каждого ребёнка он любил одинаково сильно и рождения каждого всегда ждал по-своему с нетерпением. И даже сейчас, когда жена была беременна в девятый раз и, вероятно, снова должна была родить дочь, он всё равно был рад этому ребёнку и ждал его рождения. — Почему? — всхлипывая у него на груди, однажды спросила Арас, чувствуя себя такой уставшей и униженной. Ребёнок начал толкаться, и беременность стала ещё более невыносимой, чем раньше. — Потому что это мои дети — разве нужна ещё какая-то причина? — Тасел в ответ лишь пожал плечами, отчего супруге ко всему прочему стало ещё и невыносимо стыдно. Сама она вряд ли когда-нибудь смогла бы проявить такую очевидную и простую искренность.       Так и получилось, что десятый ребёнок княжьей четы был одновременно желанным и нежеланным. Отец любил его несмотря ни на что; мать же готовилась к тому, что даже смотреть на него будет тошно — оттого удивление и радость от его рождения стали сильнее, чем кто-либо рассчитывал.       Арас умерла во время родов, как и предполагали повитухи. За нежеланного ребёнка, очередное разочарование она отдала текущую жизнь, истощив себя до полного изнеможения. Поэтому лишь после возрождения, набравшись хоть немного сил и отдохнув, она узнала, каким великим даром наградил её Отец-Вулкан. В девятый раз княгиня наконец-то привела в мир сына, и не было для неё лучшей награды за все пережитые страдания.       Улыбаясь сквозь слёзы, едва придя в себя, под радостный щебет служанок она протянула руки к мужу, держащему у сердца долгожданного сына. Он был рядом всё это время и оберегал ребёнка от чужих глаз, пока мать наконец-то смогла увидеть его и отдать своё благословение как полагается.       Арас не могла поверить своему счастью; Тасел же смотрел на неё с гордостью. Десятый ребёнок, которому мать пророчила стать разочарованием, стал бесценным даром — долгожданным и выстраданным сыном.