Вопросы и ответы

      Путешествия заводят его в разные места. После того как он демонстративно ушёл, не желая терпеть упрямство старого барана, перед Хравном простёрлись все дороги мира. И он ходил по ним, полный искреннего и живого интереса, желая познать другие народы и познакомиться с их традициями и культурой. Присматривался к интересным личностям, предлагая им работу, и заводил множество знакомств, обрастая связями. Мир был таким большим и необъятным, и целой жизни было мало, чтобы обойти и познать его весь.       Другие народы были необычными. Интересными. Эльфы и люди удивляли гнома по-своему. Но что особенно откликалось внутри него — их религии и верования.       Для гномов почитание богов и существование с ними в гармонии было важнейшей частью культуры и жизни. Боги были повсюду и всё время сопровождали гномов; они были товарищами и друзьями, которых не стоило гневить и расстраивать, но к которым можно было обратиться за помощью. Истории о богах и символы, связанные с ними, были широко распространены в литературе, резьбе, татуировках и других видах искусства. Даже магия — руны — и та считалась даром Игга, которому тот обучил смертных. Гномы шли с богами рука об руку, а Хравн к тому же бо́льшую часть жизни провёл среди жрецов одного из них, выращенный ими и поставленный на ноги.       Поэтому вопрос религиозности и веры был для него важен, и он обращал особое внимание на традиции других народов. Эльфийский пантеизм удивлял, но был близок гномам, хотя, конечно, те не обожествляли так огульно всё подряд как эльфы. А вот человеческий дуализм...       Их религия была странной и излишне строгой. Шутка ли, но люди искренне верили, что рождались осквернёнными грешниками, и в то время как у гномов умершие дети попадали в чертог одного из самых приятных и светлых богов, у людей их души забирал себе тёмный бог, которого они проклинали и ненавидели. Да-а, люди верили, что блаженство подле своего покровителя и защитника они должны заслуживать на протяжении всей жизни праведными делами, и только тогда он может откликнуться и принять их. Чудаки.       Впрочем, не это удивило Хравна больше всего, когда он соприкоснулся с человеческими верованиями. Они ненавидели смерть и считали её скверной и проклятием. Естественный процесс, естественное завершение цикла они считали страшным наказанием, и даже случайное касание и взаимодействие с трупом расценивалось ими как страшный грех, который нужно долго и упорно замаливать. Для Хравна это звучало как какая-то дикость.       Гномы относились к смерти с огромным уважением. Своих умерших они хоронили с большими почестями, воздавая хвалу богине Смерти. Неправильно захороненные или намеренно за злодеяния не похороненные надлежащим образом обрекались на вечные мучения, не способные найти правильную дорогу в последний чертог, и вот это было страшным проклятием. Застрять между жизнью и смертью, не принадлежа ни одной из сторон.       У людей же речи не шло о пышных похоронах. Даже своих королей и вельмож они отдавали на откуп могильщикам — проклятым людям, которым уже никогда не отмыться от тёмной грязи и не попасть в чертог светлого бога. А уже они выносили их за черту поселения — города или села — и сжигали словно прокажённых. Варварство какое-то!       Хравну довелось лишь однажды столкнуться с такой ситуацией, когда он прибыл в Каер-Лундин. И ведь этот город, благодаря своему расположению, славится относительным либерализмом и более мягким давлением церкви и религии...       Странными и откровенно отталкивающими были религиозные традиции людей — и как они только могли рассчитывать, что смогут заинтересовать весь мир и обратить его в свою веру? Если они с таким неуважением относятся к смерти — как до сих пор они не пали жертвой собственного невежества? Хравн лишь неодобрительно качал головой, слушая речи священника в храме, куда он пришёл с интересом и вопросами. Определённо, от человеческой религии он не был в большом восторге, и едва ли она когда-нибудь могла бы в действительности зацепить его.