Вопросы и ответы

      Открыв глаза и увидев перед собой серую безжизненную пустошь, Игорь ничуть не удивился. По-хозяйски огляделся, созерцая серый с болотным налётом пейзаж и бодро улыбнулся себе под нос, чувствуя прилив сил и энергии. Ну и что, что он только что умер и переродился в качестве нежити! Это не повод унывать и опускать руки! Ведь после смерти жизнь только начинается, не так ли? Тем более он прекрасно знал, какое именно посмертие ожидает его, а потому был готов к нему.       Сделав шаг вперёд, Игорь на пробу размял шею и тряхнул плечами. Посмотрел на свою руку, задумчиво разглядывая отливающую трупной серостью кожу. Теперь он нежить, один из множества немёртвых, пополнивший бесчисленные ряды повелителей смерти. Что ж, это определённо был наилучший результат.       У него ещё при жизни было много времени, чтобы подумать и обдумать всё. Не то чтобы Игорь готовился к смерти и как-то планировал свою жизнь после неё — он и будучи живым не отличался подобными качествами. Просто мысли беспокойного пытливого разума временами сворачивали и в эту сторону, и он пытался представить, каково это.       Основных вариантов посмертия было всего шесть. Не так уж и много, хотя и немало, из-за чего перед каждым смертным открывалось множество дорог. Впрочем, Игорь сомневался, что кто-то основывал свою веру и жизненные приоритеты на перспективах получить определённое перерождение, хотя возможно, и такие безумцы были. Не Игорю было их судить и оценивать, в самом-то деле.       Существование после смерти определяло существование при жизни. Да, вот так прозаично и просто, но всё действительно зависело от того, кем ты был и как себя вёл, будучи живым. Во что верил и каким богам поклонялся или не поклонялся никому вообще. Жизнь определяла смерть, и это было весьма логично, ведь что, как не вечность, открывающая двери, когда тело умирало, должно было стать самым надёжным, суровым и жестоким палачом деяний смертных?       Истовые верующие, благочестивые праведники, кроткие агнцы, присягнувшие на верность светлому Гельнору, получали от него благословение, возносясь после смерти пресветлыми сияниями, свитой могучего бога. Свою вечность они делили с ним, карая от его имени или наставляя на путь праведности заблудшие души, взывающие к Свету. Существование после смерти для таких душ было высочайшей наградой за благие, угодные суровому божеству дела при их жизни. Но Игорь никогда не стал бы их частью.       Свободные души, открытые ветру и приключениям, трудящиеся ремесленники, воины с горящими сердцами — все они, кто отдали свои жизни неистовой и независимой Деве Бурь, после своей кончины пополняли её свиту. Становились они свободолюбивыми пассатами, не сидящими на одном месте, гонимыми жаждой путешествий. Они, словно ветра, исхаживают самые дальние уголки Вандрима, разносят вести и волю Рилески, служат её глазами и ушами. Однако лишь тех, чьё сердце горит огнём, Дева Бурь отмечает своим знаком, и Игорь пусть приблизился к ней, всё же не стал одним из её любимцев.       Друиды и следопыты, защитники природы и мистики, отдающие себя служению и поддержанию Гармонии, врачеватели чужих тел и душ, взывающие к милосердию Матери Жизни — их отмечает своим благословением Джиона, Великая Мать. Принимает их в своё лоно, отнимая бо‌льшую часть памяти и былой личности, но даруя силу и гнев Природы для тех, кто посмеют вредить ей и пренебрегать ею. Духи природы населяют леса и водоёмы, их ласковые хранители, которых тем не менее не стоит злить и печалить. Таким духом стала мать Игоря, и переродившись дриадой или нимфой, где-то она продолжает беречь Гармонию и нести волю Великой Матери.       Силы порядка разносторонни, но их разносторонность противостоит ненасытному Хаосу, желающему поглотить и разрушить всё, что есть в этом мире. Сонм демоном пополняется беспрестанно душами самых отъявленных ублюдков, насильников, убийц и садистов, чьи руки по локоть в крови, а сердца не знают ни раскаяния, ни жалости. Они противны всем из богов, и лишь огненная бездна Ада принимает их с распростёртыми объятиями. Впрочем, есть и те, кто вручают ей себя добровольно.       Сектанты и демонопоклонники не так и редко заключают сделки с демонами и заимствуют их силы. Кровавые контракты связывают их души с новыми господами, и после смерти ждёт их единственная участь перерождения такими же выродками как и те, кому они служили. И многие отчаявшиеся обращаются к этому простому варианту, ведь демоны только и ждут возможности поживиться смертными душами и за счёт них усилить свою мощь, лишь бы только избежать участи, что хуже даже Ада.       Забвение. Бесконечное Ничто, из которого нет возврата. Кладбище Душ, где каждый теряет себя раз и навсегда.       На Кладбище Душ попадают убитые во второй раз души, кому не посчастливилось расстаться с вечностью своего перерождения. Туда же уходят и демоны, уничтоженные раз и навсегда. Но также дети и те смертные, кто были при жизни так никчёмны и ничтожны, могут потерять заветный шанс получить второе существование в каком-либо виде. Унылые и скорбные, после Суда Вершителя они сразу попадают сюда и больше никогда не возвращаются в своём виде и сознании. Смешиваются в один поток с другими душами и рождают новые, воплощаясь лишь частично, теряя память и идентичность, в новых неповторимых душах, даруя им шанс на рождение и существование.       Да, жизнь определяет смерть. Вера и дела смертных дней определяют, кем же ты проснёшься, уснув вечным сном. Но что делать тем, кто ни во что не верит? Кто совершал плохое и хорошее и оказался за бортом божественных чертогов, Ада и забвения? Что было делать Игорю, никогда не возносившему молитв и не оглядывающемуся по сторонам, но сосредоточенному на единственной цели?       В Туманные Земли мог прийти любой желающий, даже живой. Некоторые из некромантов так и сделали, не умерев физически, но перейдя за грань, добровольно приняв нежизнь. Но те же, кто отринули богов или тайно поклонялись тому из них, кто сам был отвергнут собственным братом, попадают сюда после смерти, пополняя ряды рыцарей-вампиров и колдунов-личей. Становятся нежитью под незримым присмотром и покровительством Смерти и её владыки, Томиралиса Неотвратимого, и эта судьба, на самом деле, поджидает большинство из тех, кто ещё не шагнули за грань.       Ведь боги обидчивы и могут отказать в милости тем, кто поклоняются им, если узрят в них неискренность или нарушенные заветы. Ведь грань между добром и злом, дозволенным и непозволительным, праведным и грешным подчас бывает так тонка, что оступиться оказывается так легко. И чаша весов перевешивает и уравновешивается лишь в Пустоте, которую дарует Смерть, и скитальцы снова и снова находят своё пристанище в неприветных пустошах Туманных Земель.       Игорь оказался в их числе. Более того, он хотел оказаться в их числе. Сохранить своё тело, свою память, свою личность и свои способности, чтобы продолжить поиски и скрасить ожидание долгожданной встречи, которая, он верил, непременно случится. Ведь теперь у него в распоряжении была целая вечность, и спешить совершенно точно было некуда.