Вопросы и ответы

      Несдержанность — пожалуй, нет лучшего слова, чтобы охарактеризовать Кальда. Вспыльчивый и огненный, этот эльф, кажется, страдал определёнными проблемами по контролю гнева. Вывести его из себя могла любая мелочь, и он практически буквально взрывался впечатляющей экспрессией, способной пронять даже мёртвых. Да и на поле боя магия огня давалась ему лучше любой другой, что было, в общем-то, весьма ожидаемо.       Атратин наблюдал за ним, как и за другими соратниками наставника, со стороны. Кальд был относительно молод, так что до печальных событий нынешней войны Сервилий не был лично знаком с ним. Слышал лишь, как Авитус несколько раз упоминал его в разговорах как «перспективного молодого лича», и если он так говорил, значит, в этом эльфе действительно был талант. Что-что, а разбираться в других наставник всегда умел.       Кальд и вправду оказался способным. Его магической силе могли позавидовать старейшие маги-некроманты, копившие её столетиями. Он обрушивал на головы своих врагов огненные шторма и дожди, и немногие щиты могли устоять против ударной силы его заклинаний. Огонь, казалось, был самой сущностью Кальда, а тот был достаточно сильной и несгибаемой личностью.       Упрямый, обидчивый и вспыльчивый, тем не менее он умел слушать других и признавать свои ошибки. Взять хотя бы его интерес эфирной нежитью, после того как Атратин сделал замечание — этот шаг, вообще-то, немало удивил Сервилия. Впрочем, как Атратин узнал позже, Кальд ко всему прочему был одним из преподавателей в Академии, а значит, хотя бы зачатками дипломатичности он всё же должен был обладать.       Интересной он был личностью, и Атратину даже было любопытно, какая же причина привела Кальда к немёртвым. Тем более что некромантия давалась ему туго, и преуспел он, разве что, в искусстве бальзамирования. Однако не в характере Сервилия было лезть в чужую душу, особенно сейчас, когда конфедерация была на грани краха, а сам консул стал привидением. Но возможно, когда всё закончится, им и удастся познакомиться ближе.       На данный момент же каждый из них был занят своим фронтом работ. Кальд больше времени проводил в бою, отражая штурмы вражеских войск, в то время как Атратин следил за ситуацией в городе, летал в разведку да сеял панику в рядах противника. Лишь изредка они пересекались в ставке Авитуса, докладывая последние новости и принимая участие в разработке новых тактик. Кальд не был способным стратегом, но был хорошим исполнителем и шёл в бой без сомнений и страхов. Не хотелось бы, чтобы Дит призвал его к себе.       Он был полезен — как и любой из защитников Унбарама. Соратник консула, а значит, вдвойне ценная фигура. И что-то Атратину подсказывало, его судьба ещё нескоро настигнет его.