Don't take that sinner from me

Елка, которую они начали наряжать с детьми, стоит в углу, украшенная только наполовину, разноцветные огни сливаются перед его полными слез глазами. Гирлянда из мишуры щекочет кожу, покрасневшие запястья болят от безуспешных попыток освободиться. То, что началось как чудесный день, полный праздничного веселья всей семьей, превратилось в кошмар, как только он открыл дверь и увидел дожидавшегося там Солдатика. Каким же идиотом он был, полагая, что супер не вломится к нему домой, тупо надеясь, что есть место, где он может быть в безопасности. — Ах! Он так благодарен, что все ему поверили, когда он сказал, что устал и предпочитает остаться дома, а не идти смотреть на рождественские фейерверки. Благодарен, что все они ушли и не услышат его криков, не станут свидетелями того, что с ним сделают. Как когда-то гордый и сильный рейнджер превращается в рыдающую постельную игрушку знаменитого супергероя. С каждым движением бедер Солдатика колокольчики на шее звякают, добавляя унижения. Он в ошейнике, как животное, как кукла, с которой этот супер может играть как ему вздумается. Корделл пытается сдержать рыдания, когда Солдатик выходит. Бедра широко разведенных ног напряжены, колени прижаты к груди. Сперма и кровь смешиваются, вытекая из его растянутой дырки. — Посмотри на себя, такой красавчик, как мой личный маленький рождественский леденец. Он видит, как Солдатик облизывает губу, узнает блеск в его глазах, когда тот ныряет вниз. — Нет! Нет! – Корделл кричит, изо всех сил пытаясь вырваться из хватки супера, брыкаясь и пинаясь в надежде сбросить его. Но хватка Солдатика становится крепче, под пальцами расцветают синяки. — Не двигайся, — рычит он, предупреждающе куснув Корделла за ягодицу, прежде чем уткнуться лицом между обеими. При первом прикосновении языка Солдатика он снова начинает рыдать. Из всех ужасных вещей, которые супер с ним проделывает, это Корделл ненавидит больше всего. Беспощадно проникающий язык, исследующий самые интимные части тела, колючая борода, непристойные звуки, которые тот издает, будто задница Корделла лакомство, а он умирает от голода. То, как позорно дергается в ответ член и судорожно сжимается пустая дырка. Когда Солдатик проникает языком внутрь, Корделл с криком отрывает бедра от дивана, яйца поджимаются, а сам он не может сдержать всхлипов. И кончает, заливая живот и грудь, так и не прикоснувшись к себе. Солдатик с ухмылкой отстраняется. Его волосы растрепаны, по подбородку стекает слюна. У Корделла нет времени отдышаться. Солдатик переворачивает его, обхватив за пояс, заставляя его выгнуть спину так, чтобы задница задралась, как у суки в течку. Он снова раздвигает ладонями ягодицы Корделла, чтобы глубже пробраться в его тело, работая языком.