Венок из звёзд

Люмин прихорашивается перед зеркалом, слушая тяжёлый металл для поднятия настроения. Непонятно, зачем вообще на фоне играет эта дурацкая музыка, блондинка всё равно никак не обращает на неё внимание. Она красит ресницы, чтобы дополнить свой образ. Девушка отвлеклась, пока красилась, наложив тем самым слишком много туши. Мысли снова унесли её куда-то в сторону. Макияж не совсем важен, всё равно маску ведь наденет, но это придаст ей больше уверенности. Ей всё ещё не до конца верится, что Кэйа правда достал для неё пригласительное на вечеринку Фатуи, и что ей предоставлена такая идеальная возможность для расследования. Убедившись, что с лицом всё в порядке, достала из шкафа вечернее платье тёмно-синего цвета, элегантное, красивое, не слишком яркое, но подходящее для вечера. Она даже не стала обговаривать, какими методами и способами синеволосый смог исполнить её просьбу, Альберих всегда был скользким и проворливым, как змея, так что, скорее всего, тут он подключил свои связи, и тем не менее, Люмин в полном долгу перед ним, хоть и взамен друг ничего не попросил. Прошло несколько дней с происшествия в домике, они были просто кошмарными. Конечно же, Люмин доложила об этом в полицию, она была просто обязана пойти в ближайший участок и дать показания о нападении и защите. Та самая бабушка, которая решала кроссворд на своём крыльце, подтвердила, что данный человек, который ворвался в дом с ножом, был хроническим алкоголиком и нередко блуждал по округе в пьяном состоянии. Это был лишь вопрос времени, когда тот просто напьётся до чёртиков и по-настоящему нападёт на кого-то. Так что Чайлду это никак не грозило, рыжий был мгновенно оправдан. Видимо, из-за этого он был так спокоен, не выдавал никакой лишней эмоции, Люмин порой восхищалась его сдержанности. Девушка думала, что он так притворяется, как бы показывает, что убийство человека никак не повлияло на него, и он в порядке, поэтому оказывала максимальную поддержку, какую только могла предоставить. Или этот случай и правда был ему ни по чём. Блондинка никак не винит своего любимого за это, ведь прекрасно понимает, что он действовал исключительно из инстинкта самосохранения, но вот одна деталь… Его взгляд. Это не то, чтобы беспокоит девушку, но она никак не может забыть взгляд этих синих глаз в тот момент, когда молния осветила всю комнату. Словно они засияли, словно он и не походил на человека, до сих пор при одной лишь мысли мурашки бегают по спине. Вдобавок ещё нескончаемые мысли об Итэре. В эмоциональном плане ей нужен хороший отдых, желательно на шезлонге где-нибудь в Гавайях, и желательно на пару недель, потому что мягко говоря, тревога и переживания до судорогах по ночам теперь абсолютная обыденность. Да, она так и не поведала полиции о той самой записке от брата, пускай они продолжат искать его именно как пропавшего без вести. Утаивать важную информацию в расследовании — это равноправно преступлению, но она всё равно бы не смогла объяснить, откуда знает это. А вся история целиком знатно потрясла блондинку. Всё становится ещё более и более запутанным, девушка точно сходит с ума. Но как только закрывает глаза, видит перед собой эту сцену. Он бросил топор в сторону, руки и лицо покрыты кровью, повернулся к Люмин, чтобы посмотреть на неё и… Улыбнулся. Блондинка сидела в полном ужасе там, в кровати, она только что проснулась и стала свидетелем зверского убийства. Всё, что могла делать первые несколько секунд — это смотреть на него в ответ, прикрыв рот руками. А когда заметила, как тяжело дышал Аякс, хотя в кромешной тьме тяжело разглядеть его силуэт, тут же выпрыгнула с кровати, прямо к нему, и обняла. Девушка обвила руки вокруг мужского торса, истеричным голосом произнося: — Т-ты в порядке? Не ранен? На удивление спокойный и уравновешенный. Люмин просто списала это на глубокий шок. Чайлд положил руку на белобрысую макушку и погладил. Если бы в комнате было светло, если бы он смог увидеть её лицо, то знал бы, что по щекам Люмин стекают слёзы. Хриплым и тихим голосом произнёс: — Всё хорошо. Нет, не хорошо, кровь Аякса сейчас бушует с такой скоростью, такой жар разгоняют по клеткам, что он чувствует себя богом. Это сильно взбудоражило его, то, что он сейчас ощущает - просто необъяснимо. Но одно знает точно: и тело, и мозг требуют большего. Что угодно, чтобы направить всю эту энергию, весь пыл, например хороший матч на боксёрском ринге, или плавание, или секс, ну хоть что-нибудь. Но нет, судя по общей картине происходящего, Чайлд понимает, что его девушка немного не в настроении для этого, повалить её на диван и раздеть - не самое уместное действие, особенно учитывая то, что на полу посреди комнаты всё ещё лежит разрубленный труп, от которого уже исходит свежий запах сырой плоти. Хотя сам рыжий был бы не против. Детектив подняла на него глаза, хотела пойти к тумбочке и взять его телефон для фонарика, но отпускать его совсем не хотелось. — Что произошло? Дрожащим голосом еле выдала из себя эти глупые слова. Почему глупые? Потому что и так понятно, и всё же не спросить не могла. Аякс ещё сильнее прижал любимую к груди, придерживая ладонью её затылок, любовно поглядывая на неё сверху вниз. Почему он не может сейчас притвориться, что ему страшно? Что его тошнит от всего этого? Что он в шоке? Он ведь может надевать маски, и довольно умело, но почему он позволяет Тарталье сейчас взять над ним верх? Хорошо, что Люмин сейчас не может увидеть его, иначе ужаснулась бы ещё больше из-за улыбки. Удовлетворённой и расслабленной улыбки. Ведь тот, которого она обнимает не Чайлд, и не Аякс, а… Тарталья. Тот, который сейчас хочет повалить её на кровать не её любимый мужчина, которого она знала больше двух лет, а жестокий и кровожадный убийца, за которым охотится больше месяца. Прямо перед ней, в её руках. Неужели грань между ним и Тартальей настолько тонкая? Неприятно осознавать, когда Чайлд приложил столько усилий, чтобы отделить от себя Тарталью. Глупо осознавать именно сейчас, что нельзя отделить то, что и так часть тебя. Убийца это не отдельная «маска» или «лицо», которую можно снять и надеть в любой момент. Убийца — это и сам он. Голубые глаза сверкнули чем-то неизвестным, открыл рот и начал всё рассказывать, кратко и неторопливо. За окном дождь так и не унимался. А неожиданные сильные раскаты грома больше не пугают. Люмин дрожит как не в себя. Им некуда сейчас идти, а спать в одной комнате с трупом не хотелось. Аякс рассказывал, как этот человек проник в дом с ножом в руках, но всё, о чём она могла думать в этот момент - это запах, что теперь исходит от рыжего. Вместе с его парфюмом, от которого девушка просто тащится, от рыжего разит кровью. Тяжело вздыхает, берёт себя в руки и отходит от зеркала. Она сейчас одна дома, голубоглазый сейчас по своим делам в городе, и Люмин использовала эту возможность, чтобы хорошенько всё обдумать и переосмыслить в полном одиночестве, пока готовится к великой вечеринке. Руки до сих пор трясутся. Но она умело убеждает себя в том, что ей не нужны антидепрессанты, что она со всем справляется, такая сильная и стойкая женщина. Но глубоко внутри понимает, какой же это паршивый самообман. Ведь именно сейчас нужно не опускать руки, она так далеко зашла, что даже и не думает передать кому-то другому дело Тартальи. А об отдыхе и каком-то там ментальном здоровье потом подумает, когда поймает брата и даст ему хороших люлей, не забыв посадить за решётку того ублюдка. А пока что цель полностью оправдывает средства. Выглядит она прекрасно, и ведь зря так парится над макияжем, всё равно ведь наденет маску, но опять же, для уверенности. Она идёт туда с важной миссией, зажав сердце в кулак. Не представляет, что делать, как вести себя, там ведь будет присутствовать много элиты, включая криминальной. Нет, те, кто занимаются тёмными делишками, там будут в первую очередь, поэтому детектив немного очень, блять, сильно нервничает. Будет лишь вести себя естественно, там столько особ и гостей, что нет причин подозревать её одну. Распахнула глаза, подумала, что за странную музыку тут поставила и выключила. Последние несколько дней она практически не спала, дела обстоят ещё хуже, чем раньше, ещё больше стресса и нагрузок на её и так потрёпанную психику. Буквально всё плывёт в глазах. Она устала, так чертовски устала, но времени нет, сроки поджимают со всех сторон. Девушка буквально тонет, уже захлёбывается в работе. Бессильно падает на диван. Скрип, пылинки полетели вверх. Блондинка сейчас в каком-то омуте, ещё немного и полностью потеряет связь с реальностью. Связь с реальностью? Связь с реальностью. Та нить, за которую так отчаянно хватается, может порваться в любой момент. Всё это, все события перемешались полной кашей в голове, записка, Итэр, домик, топор, труп, гроза, полиция, Фатуи, Тарталья… Тарталья. От одного лишь упоминания кровь стынет в жилах, она ненавидит и боится его, но знает ведь, что рано или поздно встретится с ним лицом к лицу. Тарталья - убийца, который явно любит своё дело и себя самого, у которого необычные хобби и увлечения. Но Люмин, что-то в её голове замкнулось, она снова подумала о взгляде. Как Чайлд выглядел в тот момент, когда забрал жизнь другого человека. И тут же сердце защемило, как же она могла подумать о своём парне в таком ключе? Ведь рыжий, её любимый рыжий, которого она не один год знает, не может быть садистом, так ведь? К тому же, ей просто показалось. Определённо показалось, так стоп- Детектив прикрыла лицо обеими руками и тяжело вздохнула.《- Ну всё, я точно свихнулась.》 Она закрыла глаза и попыталась отвлечься, но безуспешно. Рядом с ней зазвонил телефон. Тут же вскочила, взяла и ответила, не посмотрев, кто там. Знакомый мужской голос прозвучал с другого конца линии: — Привет, дочь, как ты? Маленькая улыбка прояснилась на женском лице. — Папа, да, привет, у меня всё хуёво хорошо. Простите, что не звонила вам, была очень занята. Её отец хмыкнул, положил одну руку в карман и с улыбкой спросил: — Точно всё в порядке? Я отсюда слышу, какая ты уставшая. Блондинка сглотнула и поджала губы. Она знает, что родители хотят знать любую новость об Итэре, все продвижения в расследовании, но можно ли им говорить о том послании? Нет, детектив не любит обманывать близких ей людей, но выдавать непроверенную, мутную и непонятную информацию, в которой сама не до конца разобралась, не может. Значит, надо утаивать. Паршивое чувство. — Н-нет, ха-ха, я в норме. Просто… — Тяжёлая неделя? — Лучше и не скажешь. — Что ты сейчас делаешь? Собираюсь на бал мафиозной организации под прикрытием, дорогой родитель, а ты? — Да так, работаю. Ничего особенного. — Я не отвлекаю? — Нет, нет, что ты. Как раз взяла маленький перерыв. — Хм, перерыв это хорошо, отдых тоже важен. Ты же ела сегодня? — Да, пап, я ела. Блондинка смотрит в потолок и ждёт, когда её отец спросит об Итэре. Но на удивление, тот просто расспрашивает дочь о её здоровье. — Мы с мамой беспокоимся за тебя, ты давно не приезжала к нам в гости. Может, заедешь на эти выходные? Всего на пару часов. Возьмёшь с собой и рыжего кавалера. Услышав эти слова, Люмин грустно улыбнулась. Её папа так хотел в этот момент быть сильным для неё, поддержать, оказать некую психологическую поддержку, несмотря на то, что они с женой сами с ума сходят. Таковы родители. — Я не знаю, не думаю-. хм, я очень занята, но если только на пару часов. К тому же есть маленькое продвижение в деле Итэра. — Правда? Что? Что за продвижение? — Ничего особенного, это ещё проверить нужно. Всё, что могу пока сказать, надежда ещё не утеряна. Люмин могла даже чувствовать, как её отец сжимает телефон в руке, на пару добрых секунд тот замолчал. Девушка встала и пошла в ванную, включила воду, чтобы помыть руки, придерживая телефон плечом, затем спросила: — А мама где? — А. Она на чердаке, разбирает хлам, чтобы отдать всё ненужное в приют. Девушка посмотрела в зеркало с мыслью: 《- В этом вся мама.》, но вслух произнесла лишь: — Ясно. Хорошо, пап, прости, мой перерыв окончен, мне пора. Увидимся на выходных. — В воскресенье? — Нет, в субботу. В воскресенье не могу. В воскресенье я иду в церковь, где тусуются Фатуи, чтобы разузнать о них, тяжёлая у меня работа. — Хорошо, договорились. Люблю тебя. — Я вас тоже. Конец звонка. Короткий, не особо нагруженный, даже слегка сумбурный, но он поднял дух детектива. Маленький груз с плеч свалился вниз, даже дышать стало как-то легче. Она сможет, это не так трудно. Отражение, что смотрит на неё в ответ, просто ужасает, эта бледная кожа, круги под глазами, которые так отчаянно пыталась скрыть, в придачу с ярким вечерним макияжем, засохшие губы. Выглядит она в общем-то неплохо, но глаза выдают усталость. Насчёт этого бала она говорила с Чайлдом, он нахмурился и обеспокоенно выдал: «это полное безумие.» Девушка ведь не хочет что-то утаивать от него, рассказывает всё о расследованиях, действиях и планах. И это дело он не до конца одобрил по понятным причинам. Идти не то чтобы в логово льва, а прямиком в его пасть. У неё не будет возможности хоть как-то написать ему, светиться с телефонами там нельзя. Но в конце концов сдался, что ему ещё оставалось. Идти по следам Тартальи изначально кажется опасной игрой. Девушка знает, что он чувствует, ему тоже не просто выносить такое. Хоть и пытается не показывать недовольство и характер, но рыжий тоже очень переживает. Она опускает глаза на раковину, сжимает белый, фарфоровый край и тяжело вздыхает. Над их отношениями нависло сильное напряжение. И как бы Люмин не пыталась это отрицать, от очевидного не скроешься. Конечно, её бойфренд терпеливый и заботливый, и она видит, как он тоже прилагает усилия, чтобы справиться с этим сложным периодом, но он ушёл куда-то в город, и их разговор окончился на негативной ноте. - Что, прости? Рыжий отставил в сторону ноутбук с наполовину написанной статьёй и, мягко говоря, удивлённо, посмотрел на неё. — Да, ты правильно всё расслышал. Подняв одну бровь, решил переспросить: — Ты собираешься проникнуть на какую-то вечеринку под чужим именем? — Да. — И не просто какую-то, а Фатуи? Детектив кивнула. Она решила сообщить Чайлду об этом, как только Кэйа выполнит обещание. Но теперь кажется, будто никто из них не готов для этого разговора. — И ты хорошо знаешь, какие слухи о них ходят, верно? И какие неприятности у тебя будут, если тебя вычислят, это тоже знаешь? Она снова кивнула. Нет, рыжий не был злым, или не показывал это, скорее встревоженным. Люмин ткнула ему в лоб такую новость, так что неудивительно. Она спокойно наблюдала за тем, как он откидывается на спинку кресла, лениво поднимает подбородок и задаёт очередной вопрос, на этот раз с какой-то иронией в голосе: — Ладно, и как же ты хотела, чтобы я отреагировал? Конечно, милая, иди, только будь дома в семь и не забудь мне фотки с вечера прислать? Ты же будешь там одна, я прав? — Я справлюсь, и лишний хвост будет только мешать. — Лишний хвост может выручить в случае чего. Блондинка совершенно не умела преподносить такое, но с ним всё намного проще. Девушка подходит к нему вплотную и садится на мужское колено. Ситуацию это не исправит, это просто правильный подход к голубоглазому. Как правило, он тает мгновенно в её объятиях, но не на этот раз. И на телефоне ноль сообщений. Значит, он всё ещё дуется. Но это пройдёт, а Люмин надо собираться. Специально для такого заказала эффектную машину, которая будет совсем скоро. Кэйа предупредил, что Люмин входит в базу приглашённых как Мередит Фитз, как ему удалось и это устроить - ей остаётся только гадать. В животе урчит, с каждой секундой блондинка переживает всё сильнее. Она уверена, что справится с этим, но справится ли на самом деле? Может, она слишком поторопилась, взяла слишком большую ношу на свои маленькие плечи? Снова посмотрела в зеркало. — Дело о нём не продвинулась почти никак за всё это время. К тому же… Пора прикрыть чёрную жилу этих бандитов. Цель оправдывает средства, можно и так сказать. Когда она услышала по радио о великой вечеринке, тут же просчитала это в голове как большой шанс. Но когда час настал, почти вся эта уверенность и амбиции испарились. В ней это говорит страх. Люмин может действовать хладнокровно, подавлять эмоции и включить разум потому, что этого требует не работа. Она уже раскрывала убийства раньше, обладает опытом, которым легко может гордиться для своего юного возраста. И даже участвовала в поимке серийных убийц. Но Тарталья — это совсем другое. Она сама не понимает почему, но этот демон вселяет в неё столько страха и безысходности, что это необъяснимо словами. Она и так ненавидела то, как смотрела на него, сверху вниз, а позже киллеру всегда удавалось как-то одурачить детектива, обогнать её, да ещё и поиздеваться в процессе. А после того звонка на телефон, когда она услышала неестественно низкий голос со специфичным акцентом, когда мурашки неистово забегали по телу, когда кровь стыла в жилах от каждого слова убийцы, Люмин поняла, что боится мерзавца намного сильнее, чем хотела бы признать. Ведь тот, кто говорил тогда по телефону, очень вероятно, что это подставной Тарталья, но зная убийцу, это был он, несомненно он. Она боится, что тот тоже будет присутствовать, что узнает каким-то образом из толпы и доложит о ней. Тогда Люмин конец. • • — Эй, ты же не обязан это делать. Знаю, я вас немного подставил, и прошу за это прощения… Но хэй, сам же отказался покидать нашу территорию. Так что мы квиты, ясно? Аякс смотрел на себя в зеркало, пока слушал насмешливый голос Кэйи по телефону. Рыжий поэтому и позвонил, чтобы спросить «какого хуя, братан?», и так вышло, что они почти полчаса обсуждают данную тему. Цокнув языком, выдал в ответ, совершенно спокойным и непринуждённым голосом: — Квиты? Так дела не ведутся, друг мой. Это слишком. Ты позволил Люмин влезть в это, и за это поплатишься. — Да брось! Ты же так её любишь, я верю, что ты сможешь уберечь свою девушку в случае чего, даже просто наблюдая со стороны. Альберих перешёл черту, и они оба это знают. Аякс будет мстить, это они тоже знают. Но этот ход, синеволосый поступил просто гениально. По сути он ведь помог Люмин, и знает, что его дорогой друг об этом не доложит, и проблемы и все переживания достаются Аяксу. Рыжий поправляет пряди одной рукой и с усмешкой спрашивает: — Ты что, ревнуешь? — Да, конечно, размечтался. Ты всегда был самовлюблённым и думал, что всё крутится вокруг тебя, но нет. Я так поступил, потому что это приказ. Чайлд сначала улыбнулся краем губ, затем и вовсе рассмеялся. — А у тебя всегда было отменное чувство юмора. — Пытаюсь этим покрыть свою душевную боль, рад, что ты оценил. — Значит, я не так понял, прости, товарищ, но от твоих слов я сделал такой вывод. Что ты ревнуешь. Альберих посмотрел в потолок, продолжая раскачиваться в кожаном кресле, стиснув зубы. Каков мерзавец. Его дорогой друг, раб и служитель Фатуи, хотел задеть Альбериха словами, и у него получилось, но никому, кроме Кэйи, об этом знать необязательно. Услышав в ответ ничего, кроме молчания, тот продолжил: — Ха-ха, так ты в самом деле скучаешь по мне? Чего замолчал? — Расслабься и хватит нести хуйню. Старшая школа давно прошла, и чем мы там игрались. давно в прошлом. Его собеседник на другой стороне провода кивнул, как бы соглашаясь. Но решил долго не размусоливать одну и ту же тему и спросил: — Так значит ты дал Люмин пригласительное, чтобы мне насолить? Ты хоть понимаешь- — Хватит притворяться, что ты не рад этому, Аякс. У тебя же будет шанс поговорить с Люмин от лица Тартальи, не забудь только микрофончик прихватить, который голос меняет. - Что? Теперь уже улыбался Кэйа. В этом и состоит главная перчинка их высоких отношений, они всегда найдут, чем задеть и пищи для издёвок. Наверное, именно поэтому ещё не пристрелили друг друга, в конце концов, являются также врагами и соперниками. — Ха-ха, малыш Аякс считает меня идиотом? Думаешь, я не знаю чего ты хочешь? Рыжий нахмурился, он чувствовал всем существом, что не хочет знать ответ на этот вопрос, или, как минимум, что там себе Альберих напридумывал, и всё же решил подыграть: — И чего же я хочу? Синеволосый покрутился в кресле, придержал небольшую паузу, как бы думая, и лукаво произнёс: — Ты ведь хочешь, чтобы Люмин знала и Тарталью, я прав? Аякс всё смотрел на своё искажённое отражение, пока его собеседник продолжал говорить, да с таким тоном, словно ему принадлежит всё ебаное мироздание: — Ты хочешь, чтобы она любила и Тарталью, как... Хах, неотъемлемой части тебя. Даже если она будет считать твою тёмную сторону как отдельного человека. Отражение искажалось всё сильнее, Чайлд почти терял нить и смысл слов своего друга. Но в какой-то момент всё щёлкнуло, рыжий безразлично опустил веки и тихо спросил: — Откуда же такие интересные выводы, господин психолог? — Что? Откуда выводы? - Кэйа выпрыгнул с кресла и теперь стал ходить по кабинету. — Не забывай, с кем ты говоришь. — С кем же я говорю? — С тем, кому десять лет назад доверил своё настоящее имя, Аякс. И мне не нужно быть психологом, чтобы это понять, ведь ты… Синеволосый приблизил телефон к губам и прошептал, прежде чем выключить: — Позвонил Люмин и поговорил с ней, как Тарталья. Чайлд так и не успел ничего ответить, звонок прервали. Отложив телефон в сторону, продолжил смотреть на себя в зеркале. Что такого интересного там, сам не понимает, но всё расплывается стоит ему потерять контроль. Но контроль над чем, над рассудком? Или над остатками? Но его лицо словно приобретает новые формы, словно он превращается в кого-то другого, и пульс, его сердце бьётся так быстро, посылает вибрирующие импульсы. Именно так он себя чувствует последние несколько дней с того убийства топором. Почему на него напали такие. ощущения, такое удовольствие, чуть ли не эйфория, он и сам толком не знает. Ведь всё, что он знал об убийствах до сих пор, это только то, что он обязан. Он обязан убивать ради того, чтобы выжить, и все эти годы скорее не наслаждался убийствами, а смиренно опускал голову, выполнял заказы и не задумывался об этом слишком много. Конечно, первое время было самым трудным, но Аякс был крепким и стойким, сколько себя помнит, он даже ни разу не плакал во время кровавых процедур, хотя мальчику только 14 исполнилось, когда впервые взял в руки пистолет. Но первое убийство он запомнит на всю жизнь, и как не мог и глаз сомкнуть всю ночь после этого. Потом это превратилось в обыденность. Аякс выполнял заказы, всё подчищал, жил абсолютно нормальной жизнью, о которой в глубине души мечтал, увлекался свободолюбивыми профессиями, такие как, например, писатель или журналист фрилансер, для прикрытия, и строго отделял настоящую работу с «обычной жизнью». Со временем выработал сильный иммунитет к этому, убивать из пистолета стало скучно, неинтересно, он начал издеваться над детективами, которые брались за его дело тем, что оставлял разную символическую хрень рядом с трупами, для собственного развлечения. Не считал себя психопатом из-за того, что делал подобные вещи без зазрения совести, скорее, идеальный человек-оружие, тот, кто обязан делать грязную работу. Но… даже сейчас вспоминая то, как он всадил топор в человека и разрубил череп, как фонтаном прыснула кровь по всей комнате, как тот человек кричал, по телу разливается приятная истома. Ему понравилось, Аякс не хочет признать это, но ему чертовски понравилось, такой изощрённый и жёсткий способ отнять у кого-то жизнь. В тот момент он ведь не думал ни о чём другом, как о защите Люмин и своей жизни, даже не думал, как это затуманит ему чувства. Это было похоже на. наркотик, да, определённо как накидаться грибами. Он медленно моргает, зрачки расширены, стало тяжелее дышать. Неужели с ним что-то не так? Неужели у него проблемы с головой? Или он психопат, как о нём думают окружающие? Он не чувствовал ничего, никаких эмоций до сих пор, а теперь? Это полностью перевернуло с ног на голову всё представление, всё что он знал о самом себе. Так кто же он? Кто сейчас смотрит на него в ответ, в этой комнате со слабым освещением? Что он ещё не знает о себе? Захочет ли он снова убивать, но по собственной воле, без заказов сверху? Голова раскалывается, сильно зудит. Сегодня у него важный бал, на котором он обязан присутствовать, и на котором будет Люмин. Ты хочешь, чтобы Люмин полюбила и Тарталью. Настоящий смысл этих слов дошёл только сейчас, когда он зарыл прежние размышления поглубже в голове. Тарталья сжал челюсть, наклонил голову в сторону и чуть ли не промурчал: — Ну вот и поиграем, детектив. А нет, сначала нужно заехать к Люмин и нормально поговорить, не хватало ещё чтобы Чайлд выглядел в её глазах мерзавцем, Тартальи вполне достаточно. • • Уже вечер, Люмин едет в машине на то самое нашумевшее мероприятие с чуть более приподнятым настроением. Прямо перед тем как она вышла из дома, Чайлд вернулся к ней, извинился и приободрил. Она с полным пониманием отнеслась к этому, но ей также было важно, чтобы он её поддержал и верил. Да, Люмин страшно, но она знала на что шла, когда подавала документы в полицейскую академию. И она бы не доверила эту работу другому, это её расследование. Да и кто знает какую ещё правду девушка вскроет на этом пути. Но теперь все эти птеродактили в животе ещё от того, что ей любопытно, что она узнает. Мягкая улыбка расцвела на лице от совсем недавнего воспоминания, прежде, чем она вышла к машине, Чайлд взял её обеими руками за щёки и поцеловал, настолько грубо и глубоко, насколько сама блондинка это любит. И лёгкий румянец на щеках, ещё немного и она бы осталась с ним в квартире, наплевав и на чёртов бал, и на Тарталью, и на расследование. Но это незаметно из-за синей маски наполовину лица, которую детектив сейчас носит. Она знает, что синий ей к лицу, поэтому и на короткие локоны нацепила несколько заколок в виде кристальных синих бабочек. Обошлась без парика, так как наличие такого атрибута практически сразу станет заметным, но в ней всё равно тяжело узнать полицейского. Для антуража даже набила временную татуировку на шее в виде синей бабочки, чтобы полностью соответствовать экстравагантной даме высшей касты. Выглядит как настоящая, блондинка уже раз сто проверила, теперь подумывает набить настоящую, выглядит совсем не дурно. А пока смотрела в окно, поправляла маску, думала о смысле своего существования, она приехала в грандиозный отель Голден Плаза, самый роскошный ночлег в Нью Йорке, который Фатуи арендовали и оборудовали для своих гостей. Дорого богато. Люмин никогда там не была, видела легендарное здание только снаружи и только по телевизору, а самой побывать средства не позволяют. Она видит, как приглашённые собираются и входят внутрь, у ворот стоят несколько рабочих в масках и. плащах с мехом? Мех летом? Странные они. Рабочие пробивают код с пригласительного в базу компьютера, улыбаются и вежливо приглашают внутрь. У дверей пресса расположена, завтра только об этом и будут говорить. При виде всех этих больших ступеней, ярких огней и свечений живот крутит, руки слегка подрагивают, потом белобрысая сглатывает.《- Успокойся, ты бывала и в ситуациях похуже. Вот, перестрелка, помнишь перестрелку в прошлом году? Что может быть хуже этого? Помни, родители, Итэр, Чайлд, Кэйа, который с таким трудом всё это устроил… ради них.》 Пусть и ненадолго, но самообман воодушевил её. Потом она вольётся во всё это, перемешается с толпой и почувствует себя увереннее. Детектив берёт пышный шарф из синих перьев, обвивает вокруг себя, придерживая его руками, забирает конверт с пригласительным и выходит из машины. Сколько людей вокруг, девушка еле успела пройти, как её зафиксировали десятки камер. Сердце стало делать сальто и перевороты, когда работники проверили код на её билете, всё это заняло дольше чем у остальных, или ей так кажется, но один из них посмотрел на неё и выдал: — Всё в порядке, мэм, можете проходить. Приятного вечера! И освободил путь. На лице никаких эмоций, кроме лёгкой улыбки, вместе с этой маской создавая загадочный и красивый контраст. Лёгкой походкой пошла вперёд. Никаких проблем, несмотря на то, что прямо перед тем как приехать сюда, блондинка ходила на участок и взяла с собой пару жучков для прослушки, на всякий случай. Навряд ли кто-то осмелится проверить гостей на наличие таких жучков, во-первых, это обычное светское празднование, во-вторых, кому придёт в голову протащить сюда жучки для прослушки? Она внимательно обводит взглядом каждого отсюда, но гостей так много, и все в дурацких масках, в ярких костюмах, что складывается ощущение, будто девушка пришла на дорогой детский утренник. Да и сама не лучше, выглядит как смесь павлина и синего кита. Но она не веселиться пришла, а рыть, и попытается вынести отсюда максимум возможного, чем больше грязи, тем лучше. Такой высокий потолок, и люстра, словно составленная из бриллиантов, всё такое золотое и яркое. Легко можно ослепнуть. И Люмин признаёт у себя в голове, что место стоящее. Всё настолько гипнотизирует, что она чуть не забыла зачем пришла. Для вида взяла бокал с шампанским, который ей предложил официант, который тоже был в маске, сделала маленький глоток. Изысканно, это самое вкусное шампанское, что Люмин когда-либо пила. Или, очень возможно, вкус искрящегося напитка просто слегка дополнил общую атмосферу, это и повлияло на вкусовые рецепторы. Она совершенно одна. Но к ней обязательно подойдут, кто-нибудь да заговорит, хочет того Люмин или нет. Все пьют, смеются, вечеринка сильно попахивает викторианской эпохой, Фатуи очень сильно любят себя. Но вот Люмин сколько угодно может отвлекаться на неплохие закуски, красоту и люкс, но бдительность приходит с двойной силой в каждом таком случае.《 — Интересно, сколько из тех кто сейчас так смеются на самом деле преступники? 》 Эта мысль теперь не даёт ей покоя, на каждый смешок, каждое движение она смотрит с опаской и подозрением, не вызывая больше подозрения к себе. Люмин подошла к двум женщинам сзади, незаметно для них, и смотрела куда-то вдаль, пока прислушивалась к их словам: — А я слышала, что помимо официальных работников тут будут и подпольные Фатуи. — Подпольные? — Ну да, те кто занимаются грязными делишками и всё подчищают. — Это же просто слухи, и потише об этом. — Да ну, слухи, не слухи, а ты сама подумай: можно ли построить такую денежную империю, не убив никого, даже косвенно? Это нормально устранять угрозу твоему успеху. — Так, чш-ш-ш, тебя кто-нибудь услышит! А ответ прозвучал смех. Люмин фыркнула, ничего интересного, медленно обводит зал и теперь подслушивает новый разговор: — Мне очень нравится вино, как думаешь, какого оно года? — Без понятия, но, ха-ха, мне кажется, я выпиваю уже вторую бутылку. Девушка закатила глаза, всё хуйня, ничего интересного, хотя, чего она ожидала только в самом начале приёма. Ничего ещё не началось, гости продолжают заполнять зал, вокруг становится так шумно и душно, что блондинке нужен свежий воздух. И острое ощущение, что кто-то за ней наблюдает, очень странно и неприятно. Она оглядывается и ищет взгляды направленные на неё, но на деле многие лишь смотрели на присутствующих, а том числе и на неё, и комментировали их наряды. Люмин не заметила, как выпила уже весь бокал и тянется за вторым, в конце концов, ей нужно расслабиться. Её внимание, как и всех, привлекла женщина на высоких каблуках, что спустилась по лестницам, очень грациозно и медленно. Она одета в чёрный костюм, чёрную корону из роз, из которой на спину падает тёмная вуаль их кружева, и детектив смотрит, но не может понять: это красиво или нелепо? Женщина берёт в руки микрофон, лицо её скрывает кружевная маска, а на губах кроваво-красная помада, и голос разносится по всему помещению: — Добрый вечер и добро пожаловать, дорогие гости, дамы и господа. Мы рады приветствовать вас на нашем большом мероприятии, очень значимом для нашей компании. Этот юбилей прямое доказательство нашего кропотливого труда, несмотря на сложные периоды, поэтому хотим разделить этот миг с нашими дорогими гостями, те, кто неоднократно поддерживал нас и оказывал руку помощи, спасибо вам. Не будем больше задерживать, да начнётся праздник! Из колонок заиграла музыка, официанты принесли ещё больше еды и выпивки, а женщина в чёрном, что только что говорила, спустилась к нескольким гостям и начала обмениваться приветствиями. Люмин тоже последовала к столу, подслушивая короткий разговор: — Генеральный директор, как всегда, прекрасна. — Согласен, ей очень идёт чёрный. Генеральный директор? Ну, допустим. Вокруг стало темнее, только для того чтобы включить разноцветные огоньки, веселье началось. Девушка вздохнула, взяла виноградинку и закинула в рот. Она не отчаялась, знала, что настоящий сок будет после того, как все напьются. К ней ещё никто не подошёл, но почти все вокруг с кем-то разговаривают. Интересно, это выглядит странно со стороны или нет? В любом случае привлечёт ненужное внимание, но и подойти к кому-то не может. Она же никого отсюда не знает. И это с первого взгляда кажется, что всем всё равно, но блондинка уверена: за ними наблюдают. Это не паранойя, а предчувствие. И если она ни с кем не поговорит, это посчитают странным. В конце концов, она взяла себя в руки, перестала нервничать и выглядит совершенно обычно. Словно она и должна быть тут. Или, может быть, ей просто помогло шампанское. Но людей так много, они так быстро двигаются, разве возможно за ними всеми уследить? Но это Фатуи, они способны на всё. В центре зала уже начали вальсировать пары, так элегантно и плавно, видны уроки танцев проплаченных с детства. Остальные хихикают, обсуждают и смотрят на танцующих. Очень напрягающая атмосфера, все в масках, даже как-то символично. Когда Люмин потянулась за ещё одним бокалом, к ней кто-то подошёл, высокий, даже крепкий на вид, со странной маской скрывающее лицо: багровая, с двумя большими рогами, и круглым, голубым камнем посередине. Этот кто-то протянул ей руку, девушка тут же отметила кожаные перчатки. Странный человек пригласил её на танец? Белобрысая отложила бокал, быстро оглядела новоиспечённого партнёра, робко протянула свою руку и позволила увести себя к центру зала. Без лишних слов. Дойдя до нужного места, незнакомец резко развернулся, положил одну руку Люмин на талию, другую обвил вокруг женской кисти, и начал крутить её в неспешном танце. Девушка напряглась, но не растерялась, положила ладонь на плечо незнакомца и посмотрела на его маску. Его рост, параметры тела казались такими знакомыми, она точно где-то видела этого чудика. Одет он, к слову, в чёрной военной форме, сзади маячит плащ такого же цвета. Волосы чёрные, недлинные, волнистые, легко можно спутать с настоящими. Незнакомец молчал и смотрел на неё, Люмин сглотнула. Страх и тревога медленно пробираются к костяшкам, она боится, но даже не знает почему, нутром чувствует что должна сейчас бояться. Какая глупость. Её сильно напрягает немногословие её партнёра по танцу, может, заговорить первой? — Замечательный бал, мне очень нравится. Незнакомец кивнул. Люмин напряглась ещё сильнее. Её маска более открытая, легко можно увидеть её эмоции, а вот этот странный человек ходячая загадка. И с чего он пригласил на танец именно её, тревога усиливается. Люмин, хоть и боится, но не даст взять над собой верх и не уймётся: — Так. может, представитесь? Человек слегка наклонил голову, очень вероятно что там, за маской, он улыбнулся. У Люмин снова кровь застыла в жилах, когда он приблизился к ней и промолвил неестественно низким голосом: — В этом нет нужды, детектив. На блондинку словно облокотили ведро ледяной воды, сердце ушло в пятки, в горле сильно пересохло. Ох, чёрт, этот акцент, эта манера… она знает кто перед ней. Блядь, блядь, блядь, она должна была одеться поярче, чтобы точно никто не узнал, весь план рухнул. А сейчас она в руках того, кто либо сдаст её с потрохами и навлечёт кучу проблем, либо вдоволь наиграется в кошки-мышки, прежде чем сдать с потрохами и навлечь кучу проблем. Что первый вариант, что второй, один хуже другого. Люмин решила включить дурочку, сглотнуть и спросить: — М-мы знакомы? Чёрт, голос уже ломается, соберись, тряпка. Партнёр по танцу снова приблизился и выдал: — Не узнаёте меня, детектив? Я же ваш самый лучший и близкий друг. — Друг? Мои друзья не ходят по подобным местам, в подобных масках. Человек в маске усмехнулся, покрутил девушку и с забавой в голосе спросил: — Тогда что вы тут забыли? Не меня ищете? — Я. даже не знаю вас, чтобы искать. — Ну вот, я хотел облегчить вам миссию, а вы даже не узнаёте. Разбиваете мне сердце, детектив. То как он произносит «детектив», прямо как по телефону. Люмин увлажнила засохшие губы, посмотрела по сторонам, если кто-нибудь ещё наблюдает за ней, знает, кто она такая. Пока Люмин раздумывала, в панике оглядывала гостей, не заметила, как тип в маске отпрянул от неё и отошёл на несколько шагов, но продолжал смотреть на неё. Она отразила взгляд. Затем тот развернулся и пошёл в сторону балкона, посмотрел на девушку через плечо, как бы указывая последовать за ним, и снова начал идти. Люмин сжала руки в кулак, нахмурилась, снова облизнула губы и неуверенно пошла за ним. Она знала, что если не станет выполнять его требования, будет только хуже. Она очутилась на балконе, где открывался вид на ночной сад из роз, так высоко отсюда, наедине с типом в маске. Как только они закрыли дверь, музыка чуть стихла, мужчина резко подошёл к ней и протянул ладонь. Он что-то требовал, но не озвучил, хоть и Люмин догадывалась о чём речь, девушка всё равно посмотрела на ладонь, потом на голубую орбиту в центре маски. И сглотнула. Терпение у него не бесконечное, поэтому тихо сказал: — Ну же, детектив, я не собираюсь раздевать вас прямо тут, но планы могут поменяться при таком отношении. Она хотела сделать шаг назад, но уткнулась спиной в стену, он лишь приподнял ладонь. Тогда Люмин поджала губы, прикрыла глаза, опустила руку в лифчик и достала один жучок для прослушки, и положила ему в руку. Он так и продолжал стоять, в такой же позиции, намекая, что догадывается и об остальных жучках. Блондинка отвернулась, приподняла край платья и достала ещё один, отдала ему. Он снова не сдвинулся, но девушка скрестила руки и обиженно выдала: — Это все. Больше нет. Тарталья сжал руку, затем положил жучки в свой карман, потом начал медленно надвигаться на белобрысую. — Да говорю же, это все. — Я должен верить вам на слово? Она стиснула зубы. Подери его тысяча чертей, он неплох. И всё же внимательно оглядел её, с ног до головы, на наличие самого маленького и незаметного выпирающего провода. Она чистая. — Простите мне мою грубость, детектив, сами понимаете, работа такая. У неё нет слов. Это Тарталья, перед ней убийца, на длине вытянутой руки, но скрутить или хотя бы снять ебаную маску с него не может. Выходит, это ловушка? Или игра, без определённого победителя. Кто-то проиграет, а кто-то потеряет ещё больше проигравшего. Но что этот псих затеял? Она не может сказать, абсолютно ничего, все преимущества у мерзавца в рукаве. Пока девушка собиралась с мыслями, он снова начал: — Знаете, мне это даже льстит, что вы ради меня на такое готовы. Её усты задрожали, прежде чем она произнесла то, что произнесла: — Тарталья. Человек в маске тут же повернул голову, чтобы сдержать смех, а Люмин теперь накрыла ярость. За страхом приходит гнев, ибо эти две эмоции тесно связаны. — Вы очень проницательны, ох, мы можем перейти на «ты»? — Почему? Он развёл руками по сторонам и задал встречный вопрос: — Что «почему»? — Почему ты не сдал меня? Убийца сделал вид что задумался, затем тут же ответил: — Ты не представляешь угрозу пока я за тобой слежу, разве нет? А в остальном, мы можем не портить друг другу праздник и веселье. — Звучит излишне хлопотно. Люмин отошла от стены, для уверенности окуталась синими перьями, что Фатуи посчитал забавным, и он просто сказал: — Хочешь знать почему? Блондинка сохраняла между ними дистанцию, хоть и её странный собеседник то и дело пытался сократить её. А когда тот начал поправлять рукав, безмятежным и спокойным голосом ответил на свой же вопрос: — Я восхищаюсь тобой, детектив. Вот и всё. Скажу как есть, я по своей натуре честный человек, — Люмин подавилась слюной. — Я всегда наблюдаю за теми, кто берётся за моё дело. И все предыдущие детективы были. скучными, неинтересными. Они бросали дело при малейшем неудобстве, или же делали всё ради денег. Она скрестила руки и с опаской спросила: — С чего ты взял, что я делаю это не ради денег? О-откуда тебе вообще что-либо про меня знать? Тарталья усмехнулся, уставившись на неё, словно видит впервые. Она такая красивая, когда морщит нос в отвращении, когда боится, но всё равно брызгает ядом. Сделал шаг вперёд, в сторону двери, от чего Люмин стала пятиться. Она подумала, что убийца идёт на неё? Очаровательно, но нет, он захотел вернуться на бал. Открыв дверь, мужчина в маске показал в сторону шумного зала, приглашая Люмин за собой, и она прояснила для себя одну вещь: у неё нет выбора. Неизвестно сколько продолжится эта странная игра, которую затеял убийца, но ей остаётся лишь подыграть. В любом случае, за весь вечер наверняка удастся узнать что-нибудь новое. Точнее, она надеется. Детектив спокойной, как ночное озеро, походкой прошла мимо него, хотя внутри бушевали языки пламени. Она пошла вперёд, к столу с закусками и выпивкой, он последовал за ней. Девушка чувствовала, как ей прожигают дыру в затылке от напряжённого взгляда. Пыталась изо всех сил унять дрожь в руках, этот ублюдок может в любой момент выдать её личность. Но почему он не сделал этого раньше, в голове никак не укладывается. Развлечение? Отсутствие угрозы? Это же просто смешно, киллер, которого она знает и преступления которого лично расследовала, до невозможности дотошный, осторожный и внимательный. Тарталья не из тех, кто делает глупые ошибки, всё спланировано до самых мелких деталей, чтобы она поверила, что он «развлекается». За этим кроется что-то большее, и она не успокоится, пока не узнает причину. Блондинка слегка повернула голову, посмотрев через плечо на виновника её страданий, и обнаружила, что он /ближе/, чем она думала, его грудь чуть ли не упирается ей в спину. Белобрысая взяла бокал вина, поднесла к губам и сделала пару небольших глотков, под острый взгляд глаз, которых даже увидеть не может. Это хоть на немного, но успокоит её. Тарталья тоже взял вино, прикоснулся к нижней части своей маски, в области подбородка и уже собирался отодвинуть её, чтобы отпить, но Люмин не отводила взгляд в сторону. Янтарные орбиты отражают страх, усталость и интерес одновременно. Тогда он лишь повернул голову в её сторону и стал смотреть в ответ. Люмин ещё на немного задержала на киллере своё внимание, вздохнула и отвернулась. Убийца молча отодвинул на немного маску, если бы блондинка сейчас смотрела, то заметила маленькие выпирающие провода и такого же размера микрофон, с целью изменить голос и сделать его более низким. Оголив бокал наполовину, капелька алой жидкости проскользнула вниз, от края губ, которую убийца поймал языком, продолжая наблюдать за затылком любимого детектива. А когда он вернул багровое украшение на лицо, девушка всё же выдержала, посмотрела на него и смогла уловить лишь малую часть мужского подбородка. Кожа казалась белой, молочно белой, но особо не разберёшь под этим освещением. После того как он уложил маску себе на лицо, Тарталья усмехнулся. Он даже не удивлён от такой выходки, Люмин пошла ва-банк. Он значительно сократил между ними расстояние и игриво спросил: — Так хочешь увидеть моё лицо, детектив? В ответ мрачный, но осторожный взгляд. Девушка молча допила тот бокал, прищурилась и тихо ответила, с той же иронией в голосе: — Была бы непротив. Сразу после того как положила бокал на стол, Тарталья протянул ей руку, снова приглашая на танец, которую блондинка сухо оглядела, сглотнула и приняла приглашение. Как будто у неё есть выбор, и моргнуть не успела, как её начали вести в более энергичном танце. Люмин поддавалась движениям убийцы и позволяла вести себя по танцполу, пока прикусывала язык, ощущая во рту металлический привкус крови. — Как ты думаешь, детектив, как я выгляжу? Наверняка уже построила в голове какой-нибудь образ. Блондинка оглядела багровую маску, словно это и есть лик киллера, словно она ищет ответы на свои внутренние вопросы. Прикосновения его рук словно обжигают, на талии и на запястье, ей так тяжело сосредоточиться, мозг всё больше отключается, это всё из-за него, неповторимого автора всех тех злодеяний, прямо перед ней. Ей всё ещё трудно осознавать, что находится в полу-объятиях киллера, весело танцует вместе с ним, будто так и должно быть. Но ей нужно собраться, это же как испытание, как игра в шахматы, как она сама же ранее подмечала. Даже если Тарталья впереди, даже если у мерзавца все преимущества, даже если он может уничтожить её здесь и сейчас, она не покажет слабость и не признает поражение, о не-е-ет, такого удовольствия Фатуец точно не получит. Глубокий вдох, сосредоточиться, это самое главное. Блондинка слегка опустила веки, сама придвинулась ближе и сжала чуть увереннее мужское плечо, ещё раз оглядела эту ебаную маску, но уже как-то надменно, и выпалила: — Да как-то так и представляла. С этими рогами, я уверена, что они у тебя настоящие. — Остроумно. — Я ещё более остроумная в униформе и с пистолетом. Мужчина резко покрутил детектива, заставив её на мгновение, совсем на мгновение, потерять контроль, чтобы она так же резко врезалась ему в грудь, затем убрал руку с её талии и отодвинул нижнюю часть чёрного мундира и показал револьвер, который уютненько красовался на поясе. С усмешкой посмотрел на реакцию блондинки и выдал: — Ха-ха, ты об этом? Ну же, покажи мне своё остроумие. Я хочу увидеть. Вернув ткань на место, снова схватился за женскую талию. Люмин затихла. Янтарные глаза выражают гнев, страх, отвращение, и много, много чего, похоже, что это один из скрытых талантов Тартальи, выводить её на эмоции. — К тому же… и форму ты обычно не носишь. Люмин с ещё большим отвращением посмотрела на него. Конечно, преступник уже признавался, что следил за ней, но слышать всё равно неприятно. А он просто купался в власти над ней, тут играет не музыка, и не гости вокруг, а его скрытые садистские наклонности, которые высвобождаются наружу, как только тот надевает маску. Блондинка теперь действует из отчаяния, по принципу «а вдруг получится», общение с тем, на кого она охотится, в принципе многое может разъяснить. Но по какой-то причине он не сдал её, держит на поводу, следит, играет как с марионеткой, но не сдаёт. Сердце застучало в быстром ритме, действия почти не поспевают за мыслями, белобрысая осмелилась взять киллера за руку и сплести крепко их пальцы, глядя ему прямо в. глаз? На что тот ответил тем же, сжав её руку в ответ. Эти кожаные чёрные перчатки, если бы не они, то Тарталья бы оставил болезненный ожог на коже детектива, именно такое ощущение. Затем она задала вопрос: — Я тебя знаю? Это ожидаемо. Но есть возможность, что под маской наемника скрывается кто-то, кого она видит в жизни, кто-то из полицейского участка, кто продаёт ей утренний кофе, с которым она училась в универе, кто живёт с ней по соседству… Убийца наклонился, чтобы произвести свои слова как можно тише, и чтобы Люмин всё услышала: — Зависит от чего ты имеешь ввиду, детектив. Подразумеваешь «знать меня» по-настоящему? Про кого из всего круга общения ты можешь сказать, что знаешь на все сто? Не уверен, что такое возможно, у каждого свои скелеты, у твоих друзей, у семьи, даже у тебя, детектив. Все носят маски, и все притворяются другими людьми. — Что ты? Ты не ответил на мой вопрос. — А ты честна со своими близкими, де-тек-тив? Холодок пробежался по её спине. Ну вот, теперь он раздражает еще больше. Да кем он себя возомнил? Великим манипулятором? Он правда считает, что может убивать ради денег, потом говорить ей подобное? 《- Прибереги эти сладкие речи для суда, там они и пригодятся. Когда я до тебя доберусь-》, короткое послание, что девушка передала своему собеседнику. Но вслух произнесла: — Да. — Правда? Полностью честна? Этот разговор очень странный, идёт в никуда, и у Люмин скоро голова взорвётся. Но теперь она так устала, так заебалась, что зайдёт так далеко, насколько ублюдок перед ней ей этого позволит: — Знаешь. Тарталья, мне кажется, ты очень сильно запутался и погряз в лютой паутине лжи, которую сам же и сплёл. Ты чувствуешь себя виноватым. Хотя, навряд ли, у психопатов не очень развиты эмоции. Тогда для собственного достоинства ищешь изъяны у других, для оправдания. Она бросила это ему. в маску? словно бомбу, не особо думая о последствиях, но Тарталья затих. Она с тяжестью на душе ждёт его реакции, которая не заставила себя долго ждать. Наемник обнял Люмин, положив одну руку ей на затылок, от чего та остолбенела. Объятие само по себе грубое, угрожающее, что он хочет этим сказать? «Браво?» «Да как ты смеешь?» «Я тебя сейчас задушу, тварь?» Одна из её рук неохотно приземлились на чёрный плащ, задняя часть костюма убийцы, другая где-то спереди, у пояса. Люмин сохраняла спокойствие, но не могла контролировать свои глаза, они чуть на лоб не полезли. Единственный не минус в данной ситуации следующий: Тарталья неплохо разбирается в парфюмах, и, как бонус, её ещё не выперли отсюда, как шпиона из полиции, это тоже радует. Рука, что ухватилась за пояс, теперь прикоснулась к револьверу, что заставило девушку дрожать ещё сильнее. Он так тихо и ласково прошептал: — Осмелишься? Детектив могла слышать этот хищный оскал через маску, в мозгу произошло короткое замыкание, электрический ток по всему телу, так что револьвер она отпустила. Киллер продолжал обнимать блондинку, медленно двигаясь с ней в танце, а после инстинктивной попытки украсть у него оружие и навредить, наемник кратко посмеялся. С ещё большей лаской в голосе добавил: — Мне нравится, когда ты называешь меня по имени, делай это почаще. Лумин. Холод, жар, необъятная тьма, оковы, смерть. Люмин медленно поворачивает голову, чтобы увидеть, как эта круглая орбита на багровой маске смотрит в ответ. Он с таким акцентом произносит её имя, её будто оголили, полностью. Ужасное чувство. Воспользовавшись её растерянностью, мужская рука стала легонько гладить её по спине. Но не в пошлом смысле, скорее, чтобы показать на что способен, не прибегая к насилию, и, конечно же, чтобы уткнуть белобрысую носом в её беспомощность, уязвимость, вселяя ещё больший страх. И ненависть. Когда Люмин всё же вышла из транса, попыталась выйти из неприятных объятий, он не позволил. Снова начал нести какой-то бред: — Выходит, ха-ха, я не ошибся насчёт тебя. Она уже не переваривает смысл слов, голова. голова болит, всё шумит, всё давит, не может ничего понять, осмыслить. Наконец-то, он отпрянул, непринуждённо продолжил танцевать, словно ничего и не было, Люмин уставилась на него. Её засохшие губы немного открылись, и девушка сказала ему: — Дьявол. — Ха-ха, да ты решила осыпать меня комплиментами? Сколько ещё будет продолжаться этот танец, музыка играет слишком долго, это похоже больше на сон, чем на реальность. В глазах всё плывёт, ещё сильнее чем раньше. Но детектив не отступит, ни за что. — Кто ты. такой? Кто ты? Отвечай. Эта синяя орбита снова блеснула. — Хм-м, голос прорезался, ты стала показывать клычки, это значит, что ты чувствуешь себя комфортнее? — Увернулся от ответа. — Мне жаль это сообщать, правда, не хочу разочаровывать, но. кхах, ты немного не в ситуации, где можно требовать. Хотя мне нравится отвага. Девушка поморщилась. Это ебаное чувство, словно отдалённое дежавю, неописуемо и необъяснимо, нужно только почувствовать. Но Тарталья повержено пожал плечами, и хриплым, низким голосом вновь заговорил: — Не смотри так на меня, я не могу ответить. — И- ахем, почему не можешь? Я же думала что ты и правда мой самый лучший друг. Твои же слова, так ведь? Выходит что ты врёшь, как и «все»? Смелые, достаточно колкие, но не грубые слова, блондинка снова взяла себя в руках, наемник восхощён. А он, одним словом восхищён. — Нет, я слов на ветер не бросаю, всё дело в том, что я и сам не знаю. Я не знаю кто я такой, детектив, но можешь считать меня. подонком, мерзавцем, злодеем. Ничтожество, с несчастной судьбой, или обычная мразь, что гонится за деньгами. Или раб. Меня можно описать по-разному. Белобрысая хмыкнула. Ещё один круг, ещё один шаг этого ебучего танца, и её точно вырвет. Но ответ интересный, даже увлекательный. Больше всего она заостряла внимание на «раб». — А ты, детектив? Люмин подняла глаза. — Кто ты, можешь ответить? Если, конечно, знаешь ответ. — Зачем тебе? — Не считаешь это лицемерием, просить у меня чего-то, что ты сама не можешь мне дать? Девушка прикусила губу. Что ж, хорошо, её ответка будет такой же загадочной, размытой, как и у киллера. — Я. хм, а кем ты меня видишь? Тарталья слегка замедлился. Снова интересный вопрос. — Кем я тебя вижу? — Именно. Я ведь не могу судить себя объективно, не могу посмотреть на себя со стороны, и не могу сейчас спросить кого-то другого, никто меня тут не знает, поэтому скажи ты? Их зрительный контакт, если это можно так назвать, становился всё более напряжённым, у Люмин начали дёргаться глаза, но посмотреть в сторону отказывалась наотрез. Киллер сначала взвесил мысли, а уже потом озвучил: — По-моему, это и так очевидно. Раз уж мне досталась роль злодея, то ты герой, доблестный и чистый. Я даже немного завидую. Она в который раз нахмурилась. Кажется, понимает, что он имеет ввиду, но этот человек настолько мутный и подозрительный, что если бы он сейчас произнёс «2+2=4», то девушка даже это ставила бы под сомнение. Но заметив отдышку у детектива, преступник наконец-то понял, что хватит уже танцев, плавно завершил танец и отошёл, поглядывая на Люмин, чтобы она пошла за ним. Так белобрысая и сделала. Хоть ноги уже не держали, но всё же пошла. Мужчина в маске нашёл кресло, где им никто не помешает, сел и с улыбкой, которую девушка всё равно не увидит, похлопал на место рядом с собой. Они немного понаблюдали за остальными гостями, Тарталья откинулся на спинку, расслабился и посмотрел на любимого компаньона. В голову пришла идея. — Детектив! Люмин вздрогнула. — Давай сыграем с тобой в одну игру. — В какую? — Правила простые. Ты можешь задать мне 3 вопроса, исключая те, что могут сразу указать на мою личность, конечно же, и я на них честно отвечу. Взамен ты выполнишь одно моё желание, опять же, без эксцессов, не переходящую определённую грань. Как тебе? Люмин вспыхнула, в ней заиграл некий азарт, и звучит заманчиво. Но… — Постой. Ты сам определяешь если это переходит грань или нет? — Технически, да. — Что за желание? — Я определю желание только по состовляющей твоих вопросов, в любом случае, твоей жизни, чести. и ещё чему-то там не грозит. Блондинка подняла подбородок. — Почему ты спросил меня? — Ну, чтобы дать выбор? — Выбор? Детектив скрестила руки. — Я буквально у тебя на цепи, ты в любой момент можешь забить тревогу, что я не та за которую себя выдаю, или пристрелить меня, всё равно за это ничего не будет, выбора у меня нет. — Ты очень пессимистичная. А сравнение очень любопытное, — он протянул пальцы в сторону шеи Люмин и с усмешкой добавил. — Однажды, ты точно будешь у меня на цепях… Отвращение, еле сдерживаемый гнев — вот что отражают сейчас зеркала души его собеседницы. Инстинктивно села подальше от него, но Тарталью это никак не смутило. — Точно, буду на цепях, когда ад замёрзнет. Убийца начал поправлять рукава и с той же иронией в голосе выдал: — Ты никогда не была в замёрзшем аду? Если это твоё единство условие, то- — Ближе к игре. Он сжал руку в кулак, затем тут же разжал, весело кивнул и отбросил тему с цепями: — Ну хорошо, ты готова задать мне три вопроса? Если вопросы простые, то и желание будет соответствовать, а если нет, то. ну ты поняла. Давай, я слушаю. — А если я задам вопрос, который ты посчитаешь слишком из ряда вон, то я потрачу один из шансов или нет? — Ага, значит это первый вопрос? У тебя остались два. У Люмин такое лицо сейчас, как будто она лимон съела. Это было ожидаемо. Но Тарталья хихикнул, положил руку себе на грудь и игриво промолвил: — Шучу, шучу, нет. Если вопрос мне не понравится, то у тебя всё так же останутся три шанса. Девушка вздохнула. Он её точно до белого каления доведёт, или до психушки. Облизнув губы, хорошенько подумала, что бы задать такого, чтобы сузить круг подозреваемых? А если чёрт в любом случае будет пиздеть? Хотя, чутьё подсказывает, что хоть что-то дельное да узнает из этой странной игры. Ловушка Джокера, блядь. — Первый вопрос. Скажи, ты из России? Человек в маске на немного промолчал. Его акцент буквально кричит о том, что в жилах течёт славянская кровь, и этот вопрос может указать на непосредственную личность, и всё же кивнул. — Да. Блондинка удивилась. Убийца ведь никак не мог знать, что такой информацией детектив уже обладает, и ответил честно. Собралась с мыслями для второго вопроса. Это правда её шанс? Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, но игра стоит свеч. — Твои. послания на трупах. В них есть хоть капля смысла? Хоть самую малость? Или это просто издевательство. — Очень хитро, детектив, это почти несколько вопросов сразу, но я не посчитаю данный ход как жульничество. Иначе игра не будет интересной. И. зависит от чего ты имеешь ввиду под «иметь смысл», ничего вокруг нас по-настоящему не имеет никакого смысла, как такого. — Это не ответ. — Ладно. хм, возможно. С точностью сказать не могу, возможно, и есть. — Какой же ты- — Хм? Какой? Ну же, детектив, удовлетвори моё любопытство, какой я? Люмин буквально процедила это сквозь зубы, а ублюдок всё равно услышал. Раз на то пошло… — Несносный. Раздражающий. Этого достаточно? Мужчина в маске стал надвигаться на неё, от чего блондинка передвинулась ещё назад и вытянула руки. Киллер посчитал это забавным. Наверное, потому что его «друг» боится его, но говорит, что он её бесит. Она быстро собралась, последним решила задать это: — У тебя есть вторая половинка? Тарталья опешил, одна секунда, вторая, искра, буря, он начал смеяться, Люмин всё так же напряжённо смотрела в ответ. Как жаль, что он сейчас не может вытереть слёзы из края глаз. — Детекти-и-и-ив… ха-ха, ты флиртушь со мной? Хочешь стать моей девушкой? — Это любопытство. Не флирт, а любопытство. Хочу лучше понять тебя, хоть и после каждого твоего ответа у меня прибавляются вопросы. Он перекинул ногу на ногу, продолжая тихо смеяться, но блондинка напряжённо оглядывала. — Ну ладно, хорошо. Он внимательно оглядел девушку, её синюю маску, потрясное платье, татуировку бабочки на шее, взгляд, что кричит о самых негативных эмоциях, и выдал следующее: — У Тартальи нет второй половинки. Тарталья никого не любит, и никогда не получит в ответ любовь, знаешь почему, детектив? Потому что он чудовище, у которого давно сгнило сердце. Запомни это. Люмин посмотрела вниз, на свои руки, запоминая хорошенько каждое слово, потому что без микрофонов можно надеяться только на память. — У Тартальи? С опаской спросила. Почему киллер говорит о себе в третьем лице? — Ты хотел сказать что у- — Вопросы закончились, детектив. Настал час расплаты, же-ла-ни-е! Она снова дрогнула, но никак не помешает в лице. Ей страшно, хоть и знает что ничего особо извращённого он не загадает, он же обещал. Так, стоп, почему она воспринимает всерьёз обещания человека, которого ненавидит и даже за человека, собственно, не считает? Тарталья придвинулся ближе, Люмин застыла. Очень низкий голос в перемешку с музыкой на фоне снова охомутал её и так потрёпанный разум: — И так, моё желание будет таким: за ответы на интересующие тебя вопросы, ты должна. улыбнуться мне. Белобрысая удивлённо распахнула глаза. Улыбнуться? Звучит бредово, и абсурдно, простая улыбка? Но задача оказалась не такой простой как изначально казалось. Улыбнуться Тарталье, да она столько мышц должна напрячь, почти что болезненно. Девушка силком поднимает уголки губ вверх, и то что вышло: натянуто, криво, неискренне. Конечно же, типу в маске это не понравилось, тот недовольно покачал головой со словами: — Так не пойдёт. Улыбнись по-настоящему, я требую. Она сжала кулаки.《- Ох, нравится тебе? Ну подожди ты, когда я до тебя доберусь, так улыбаться буду! 》На секунду прикрыла глаза, представила что-то приятное, хорошее, светлое, представила, что где-то далеко отсюда, не в этой душной, шумной комнате, а куда-то далеко. Вспомнила свои глупые ссоры с Итэром из-за компьютера или чего-то ещё, как с родителями посетила конюшню, как с Чайлдом обнималась в кровати, когда он спускал руки всё ниже, нашёптывая ласки и комплименты ей на ухо. На лице сразу появилась смущённая, но самая искренняя и яркая улыбка. Блондинка тут же открыла глаза и продолжила улыбаться, пока не встретилась взглядом с этой кошмарной маской. Точно демон. Улыбка девушки продержалась недолго, но Тарталья всё равно остался довольным, снова откинулся на спинку, перекинул одну ногу на другую и поместил руку на своё колено. Что ж, всё прошло не так плохо, как казалось изначально, каждый извлёк из этого что-то для себя, или, как минимум, запомнят это надолго. Наемник кивнул каким-то своим мыслям, посмотрел на свою собеседницу и заключил: — Должен сказать спасибо за столь короткую, но увлекательную игру. Я уверен, мы с тобой ещё встретимся, твоё расследование не закончится тут, детектив. Желаю тебе удачи. — Да… тебе того же. Люмин слегка поежилась на своём месте. Теперь когда игра закончилась, он собирается сдать её? Тарталья собирался уже встать и уйти, но будто вспомнил о чём-то, эта синяя орбита на маске опять зловеще засияла: — Детектив, закрой глаза и только посмей открыть. — Что? — Делай как я говорю. Немедленно. Ей хотелось задать ещё десяток вопросов, но неохотно опустила веки вниз. Затем, убийца приподнял свою маску, взял руку Люмин и прижался губами к костяшкам её пальцев. Только спустя пары секунд она поняла, что Фатуец целует ей руку. И также быстро вернул маску на место, а прежде чем исчезнуть, бросил напоследок: — И да, классная татуировка. Когда Люмир открыла глаза, перед ней никого не было, лишь призрачное ощущение прикосновения на женской шеи, там где и расположен рисунок бабочки. Убийца полностью слился с толпой и исчез из виду, оставив девушку одну. Сначала, первые минуты 3, она смотрела в пустоту и думала: «это сейчас произошло на самом деле? Это был не сон?», потом она попыталась отложить всё что этот ненормальный наговорил, на всякий случай. Затем она в панике оглядела весь зал. Все танцуют, веселятся, вечеринка в самом разгаре, никто не бежит на неё с ножом, очень странно. Может, он просто дал ей время, чтобы она уматывала, прежде чем он расскажет? Или правда собирается молчать? Если Люмин свалит прямо сейчас, это будет выглядеть странно, как минимум, странно. И подозрительно. Никто не уходит с такой вечеринки так рано. Блондинка опускает глаза на руку, которую поцеловал Тарталья, и обеспокоено нахмурилась. Теперь у её кошмаров появилось лицо. Тревога снова заполнила всё душевное состояние. • • Уставшая, дрожащая и нагруженная девушка пришла домой после бурной вечеринки в Голден Плаза. Она почти не пила и не ела, делала это только для отвлечения внимания, но разум опьянён целиком и полностью. Время было далеко за полночь, но рассвет ещё не наступил. Как же она хочет спать, или нет, горячий душ, хотя нет, биться головой о стену, пока не просочится кровь. Все варианты описывали душевное состояние, ментальное здоровье и общее настроение блондинки. Она не могла выкинуть из головы его. Теперь это не просто серийный убийца, а её личный опухоль. Конечностей она совсем не чувствует, идёт, как робот, прямо в сторону спальни, где её встречает Чайлд, полуголый, с руками под затылком и с улыбкой на лице. Девушка тоже устало улыбнулась, начала снимать с себя платье, мягко спросив: — Не спишь? — Нет, любовь моя. Не мог заснуть, пока тебя не встречу. Вальяжно встал с кровати и помог снять с Люмин платье. — Ну? Как вечеринка? — Ох. и не спрашивай, полный кошмар. Т-ты не поверишь, что там было. Рыжий повернул её к себе, затем уложил на диван, стал снимать маленькие украшения и кидать на пол. — Что ж, милая, я весь во внимании.