Самый тупой примарх

      Очнулся Миха всё там же — на ебучем бетонном троне. Затекшие ноги адски болели.       Ну и архиблядская же поебота приснилась! Миха на всякий случай поерзал, чтобы убедиться, что в штанах сухо. Вот знал же, что пиздеж. Он бы не зассал бы перед какой-то немытой залупой, он же не долбоеб.       — Что это поебота была, а, мелкие уебки? — рявкнул Миха на темный угол каюты. Угол промолчал — конченные маленькие существа успели куда-то съебаться.       «Убил бы нахуй»,‎ — подумал Миха. Воздух помутнел, и перекошенная харя алкаша-Керза встала перед глазами так живо, как будто в морду ткнули распечаткой его еблета. Миха икнул.       Бля. Какие же все конченные в этой семейке. Один — аутист, другой — шизик. Может, пиздюки и нагнали дерьма, но теперь видеться с Керзом не хотелось совершенно. Укусит ещё своей немытой парашей — так от бешенства лечиться заипешься. И пить во время уколов нельзя будет.       Нет, ну нахуй.       — И нихуя я тебя не испугался, мудила немытый, — буркнул Миха. — Просто времени нет твою грязную пасть порвать. Мне легионом командовать надо. И бабу на ништяки сменять. Да.       Его взгляд упал на пустые бутылки из-под сока.       Что за сраное палёное дерьмо держал у себя Лев, что ему такая поебень приснилась? Или он эту дрянь специально оставил, чтобы травить тех, кого в его тупую тушу занесет? Вот же блядский псих.       Нужно будет теперь на ком-то проверять свой хавчик перед тем, как обедать, чтобы не попасться в ловушку этого пидора.       Блядь, вроде и примарх, а до закупа придется жить как на тюремных харчах. Хуже, чем ебаный Керз в своей помойке.       Со скрипом докрутив эту мысль до конца, Миха ухмыльнулся. У него появилась отличная идея.

***

      — Конкретнее! У вас хуесосы Керза есть или нет?       — Так точно, мой лорд, — очередной болванчик-марин вытянулся по струнке — Миха решил, что много чести запоминать их имена, хватит и Азраила и его долбоклюев. — Пленные находятся в тюремном отсеке на другом корабле. Мы можем транспортировать их сюда и организовать вам встречу. Кто именно вам нужен?       — Бля. Ну тащи того, у кого ранг повыше.       Марин отсалютовал и куда-то съебался. Заебись. Сейчас он так отхуесосит маринов этого немытого шизика, что Керзу икаться будет. Миха почесал в пидорских лохмах Льва. Сколько можно ходить как телка? Нужно побриться налысо, как дойдет до хаты.       Делать пока было нехрен — не идти же к Азраилу, который опять попытается припахать его к какой-то параше — и Миха поудобнее устроился на паллете для неведомой металлической хуйни и заснул.       Через три часа по его наплечнику постучали, а потом с сучьим грохотом отпрыгнули подальше — потому что долбоебы. Вряд ли из-за того, что Миха оскалился и лязгнул зубами. Для порядка нарычав на нервного марина — где их Лев, блядь, только находил? — он двинулся вслед за ним и вскоре оказался в местном обезьяннике.       Голые стены, потолки пять метров, решетка посреди комнаты, унылые, но почти не угашенные стулья. Нарисованных хуев нигде не было — ну хоть местная уборщица знала, какой стороной держать тряпку.       «Небось та старуха на полставки моет»‎, — подумал Миха, вспомнив сморщенную архиценную навигаторшу.       — Ты стоишь перед нашим примархом, — послышалось из-за приоткрытой двери по ту сторону решетки. — И ты проявишь должное уважение или вылетишь в шлюз!       — Понял-понял, братишка, — отозвался невидимый кент, и из-за двери показался бледный патлатый хер, лыбящийся во все тридцать два. Ебало ехидное, глаза — как мазут. Тот же Керз, только не такой угашенный.       — О чем желает поговорить дядюшка? — хер криво поклонился.       — О том, что твой примарх — хуйня, пидор и ссыкло, — пояснил Миха.       — Так и есть, — пожал плечами хер.       — И в честный бой он лезть зассыт.       — Зассыт.       — И я его как парашу размотаю и в дурку сдам.       — Разумеется, размотаете и сдадите, дядюшка.       — Хватит мне поддакивать, сука!       — Да, дядюшка, — кивнул хер и оскалился.       — Ах ты ж ебанный нахуй… — вскипел Миха и двинулся вперед.       — Что такое, дядюшка? Голова болит? Увидели что-то не то? — улыбка бледного хуя стала такой же липкой и гадкой, как забодяженный с мартиней пивас.       Заебал, сучара. Свирепо выдохнув, Миха с размаху ебнул решетку прямо напротив морды ехидного хуя. Хуй отпрянул, а неблагодарная решетка прогнулась и ебнула электричеством в ответ.       — Какого хуя она под током?! Вы вообще ебанутые?!       — Это предатели человечества, ублюдки и отступники! — рявкнул в ответ марин. — Это не мы тут ебанутые! Это они ебанутые! — тут в его черепушке что-то перемкнуло, и он сдулся. — Это стандартные меры безопасности, одобренные вами. Со всем уважением, милорд.       — Отъебись, — Миха сплюнул и сжал почему-то гудящие виски. То ли ебанный ток, то ли… — А ну стой, блядь, — Миха рывком обернулся к сопровождающему. — Ты псукера, сука, приволок?       Марин — белобрысый, тормозящий, то есть вылитый Азраил, только тупее — ожидаемо завис.       — Он не член библиариума, лорд Лев, но психический потенциал, по нашим данным, у него есть.       В этот раз Миха ебнул стенку, искренне и от души — благо, та оказалась без подстав.       — Я с ебучими колдунами пиздеть не нанимался! Убери его нахуй! И решетку, блядь, убери! — добавил Миха, вспомнив вызывающе дерзкую рожу Керза. Ишь чего думают, зассыт! — Я и без неё с ним поговорю. То есть не с ним, бля, а с кем-то нормальным!       Марин и патлатый хер по очереди на него зыркнули. Миха ненавязчиво хрустнул кулаком, чтобы заставить их черепушки варить скорее.       — Я распоряжусь, чтобы доставили другого пленного. Вас оповестят, — марин вроде как хотел спиздануть что-то ещё, но заткнулся и начал тыкать в кнопки на планшете.       — Ах дядюшка, как вы поменялись, — задумчиво процедил хер, но подальше от решетки, сука, всё-таки встал. — Всё-то в нашем мире меняется…       — Пасть закрыл, колдун ебучий, — отозвался Миха и для верности наподдал решетке ногой. Примаршьи кирзачи, сука, тоже оказались без изоляции — и кто только такую хрень покупает? — и током его снова ебнуло. — И уберите, блядь, к моему приходу ебаную решетку!