***
Дождь больше не идет. Улицы потихоньку вновь заполняются людьми, что куда-то идут, огибая образовавшиеся лужи. В правой руке он держит небольшой букет розовых гвоздик, в крафтовой упаковке. Он специально выбирал именно их. Ведь на языке цветов это значит благодарность. Нарцисса была бы польщена узнай, что Драко пользуется знаниями, что она так усердно вталкивала своему сыну, когда они проводили время в ее оранжерее. Ну, а еще, они просто красивые. И какая женщина не любит розовый цвет? Хотя, это скорее пыльно-розовый. От яркого, его бы, самого, просто передернуло. Альта идет рядом. Ее поводок не натянут, а слегка провисает. В этот раз на ней специальный полицейский ошейник с надписью «don’t touch» по бокам. Все-таки, это их официальный выход. К тому же, с него она точно не сорвется. Хватит с него таких приключений на всю оставшуюся жизнь. Крепления идут через шею и грудь, толстыми полосками из мягкой ткани, чтобы не перетирала кожу собаки. Они переходят очередной пешеходный переход и пройдя каких-то десять метров оказываются перед входом в нужное кафе. Темно-синяя входная зона, наверху которой красуется белая надпись «Writers shop». В помещение пусто, лишь Марк — бариста, с которым Драко уже давно хорошо общается, стоит за стойкой и что-то пишет. Он дергается, когда звенит колокольчик, оповещая о новых гостях. — Дрейк, — Марк откладывает свои дела и выпрямляется. Его губы искажаются в улыбке, и Драко отвечает ему тем же, — Неужели соскучился, — парень подмигивает и смотрит на цветы, что держит Драко. Малфой усмехается. — Ага. Давно хотел тебе сказать, но все никак не решался. — Драко подходит к стойке и кладет букет на стол. — Так что, вот. Наконец я созрел и… — Ладно. Ладно. Туше, — Марк поднимает руки вверх, и оба мужчины начинают громко смеяться. Марк чем-то напоминает ему Забини, когда тот был в расцвете своей молодости. Курсе так на третьем. Сначала Драко не воспринимал Марка как человека, с которым можно было бы поговорить. Он просто заходил в это кафе, брал свой кофе и уходил. Но в один из таких приходов Марк угостил Альту молоком и понеслась. Марк был не единственным работником в этом месте, но почему-то именно с ним Драко нашел общий язык. Да и виделся чаще, тоже с ним. Иногда ему попадалась молодая девушка, но он даже не запомнил ее имени. — Ладно, тебе чего? Ты же явно с целью сюда зашел? — наконец спрашивает Марк переведя взгляд на Альту, что все это время смотрела в сторону книжного. Книжный представляет собой большой проходной коридор слева от стойки. Он не шире двух метров и с пола до потолка заставлен книжными изданиями. Коридор ведет в заднее помещение, где располагается еще пара книжных полок, одно небольшое кресло с торшером и столиком, а также, там есть стол, заваленный, обычно, новыми книгами. Половина библиотеки Драко, что сейчас есть в квартире, отсюда. — На самом деле, да. Представляешь, эта мадмуазель, — Драко указывает на Альту, — сегодня сбежала от меня в парке. Погналась за долбанной белкой и все. Слава Богу, — все магические восклицания и оскорбления давно произносятся лишь в его голове, — ее нашли и привели обратно. Оказалось, что эта спасительница живет здесь… — Имеешь ввиду в этом здании? — Ага. Вот, — Драко слегка приподнимает букет, — в качестве благодарности решил подарить цветы, а то она так быстро ушла, что и спасибо не сказал. — Чего-то все девушки от тебя быстро уходят, Блэк, — многозначительно подмечает Марк, зная множественные истории о его сексуальной жизни, что он по пьяни успел однажды выболтать. Драко цыкает на это замечание. — Не все. Эта осталась. Да. Эта осталась, а еще одна не сбежала. От нее он сбежал самостоятельно. Причем так быстро, что лишь пятки сверкали. Он даже не обернулся тогда. Просто оставил ее одну. При этом, сам чувствовал себя полнейшим ничтожеством. Хотя, он им и был. — Хм. Ну, удачи. Тогда. Может, в этот раз никто не сбежит. — Очень на это надеюсь, — Драко проводит рукой по своей бороде и слегка чешет ее. — Слушай, а у тебя ничего нового не появилось? — Посмотри на столе. Вчера должны были новые книги привести. Если Хелен их разложила, то да. Драко усмехается. Хелен… Точно. Пройдя книжный коридор, Драко подходит прямо к столу, который полностью заполнен разными изданиями книг. Некоторые написаны на других языках, Драко уже приметил парочку на французском и несколько на немецком. Французский он знает еще с младенчества, мать часто пела ему колыбельные, а вот на немецком, к собственному сожалению, Драко не разговаривает. — Привет, — раздается тихий голосок, и Драко резко вскидывает голову, не ожидая кого-то здесь увидеть. Между книжных полок, облокотившись об одну из них, сидит маленькая девочка. Она точно обращалась к Альте, которая подошла к ребёнку и начала ее обнюхивать. Девочка подняла свои глаза выше, встречаясь взглядом с Драко. Она легко улыбается ему, вызывая у Драко ухмылку. — Ты же в курсе, что животные не умеют разговаривать, правда? — спрашивает он со смешинкой в голосе, который слишком напоминает ему о былой молодости. Детские бровки слегка хмурятся, а губки сжимаются в тонкую линию. О, Мерлин, как же это напоминает ему о Грейнджер. Драко, даже приходится откашляться, чтобы сбросить все старые воспоминания. К тому же, откуда ему знать, как она выглядела, когда была маленькой. Он встретился с ней, когда им было по одиннадцать. Но…***
— Ты же в курсе, что библиотека работает до одиннадцати, — его голос был пропитан былой насмешкой, а уголки губ дрогнули в подобии улыбки. — Отвали, Малфой, — Грейнджер вернулась к чтению книги, что держала в своих руках. Драко на секунду зацепился за то, как одинокая прядка спадает на ее лицо, и она дует на нее пытаясь убрать. Ее пухловатые губы выстроились трубочкой, и Малфой громко сглотнул. Слава Салазару, она не услышала.***
— Ну ты же с ней разговариваешь, — произносит девочка проводя своей маленькой ручкой по голове Альты, между топорщащих ушей. Губы Драко расползлись в улыбке. — Твоя взяла. Драко изучает девочку, что стала поглаживать его собаку, еще пару минут, прежде чем подозвать Альту к себе и, захватив одну из книг, двинуться обратно к Марку. Напоследок девочка помахала ему, и он поймал себя на том, что отвечает ей тем же. Может не все дети плохи? — Слушай, а что у тебя там за принцесса сидит? Салазар. Почему он вообще назвал ее принцесса? Это что, заразное что-то. Встреть ребенка и стань милым. Дети не милые. А еще они много чего требуют и хотят. Слишком многого. Марк развернулся к Малфою, поставив на ближайшую полку новую пачку с кофе, что собирался закинуть в кофемолку. Драко подошел к кассе, кладя новую книгу рядом с букетом, что оставил здесь до этого. Марк забирает книгу. — Дочь моей девушки, — легко говорит он, пробивая товар для Драко. — Не знал, что у тебя есть девушка, — тихо произносит Малфой потрясенный этим открытием. Видимо, за то время, что они не видились, многое в жизни его хорошего знакомого изменилось. — Ну, это потому что мы очень редко с тобой видимся, — констатирует Марк пожимая плечами. — Три фунта. — Он вводит сумму на устройстве для оплаты и протягивает его Малфою. Драко лезет в карман за карточкой. Это правда, он давно не заходил в это кафе, слишком заваленный работой. — Мы начали встречаться с ее матерью месяц назад. Просто, я еще не совсем разобрался. — Пищящий звук, сигнализирующий об успешной транзакции, прерывает разговор Марка. — Под «не успел разобраться», ты имеешь ввиду наличие у нее ребенка, да? Марк слабо улыбается и прикусывает губу. — Она хорошая. Правда. Знаю, раньше, я думал это не так. Ну, я имею ввиду детей. Но эта… Эта малышка что-то. Драко усмехается. — Да, я вижу. Телефонный звонок прерывает интересный разговор, и Драко ругается себе под нос, точно зная для кого стоит эта мелодия. — Да, Прентис? — быстро спрашивает он, только ответив на звонок. Его голос из веселого сразу же становится стальным. И кажется, что за секунду Драко превратился в камень. — Блэк, ты нужен в отделе срочно. — Есть. Блять. Драко вешает трубку и кидает телефон обратно в карман куртки. Он слегка прикусывает нижнюю губу обдумывая, что ему делать. — Я так понимаю, со своей спасительницей ты сегодня не встретишься. — Работа, — чуть печально выдыхает он, — Придержишь книгу у себя. Я потом за ней заскочу. — А цветы?! Драко пожимает плечами. — Подари кому-нибудь, — он подмигивает своему знакомому и, подозвав к себе Альту, что уже успела отойти к книжному коридору, выходит из Лавки. Драко безумно ценит свою работу. Это то, что дало ему стимул жить в этом мире и работать по его законам. Когда он впервые столкнулся с преступлениями у него был шок. Шок того человека, что побывал под козырьком у Темного Лорда и остался в живых. Шок человека, который наблюдал пытки маглов в собственном подвале. Оказалось, это было не самым страшным. Тогда ты думал, что приспешники Волдеморта сущее зло. Они мучают бедных людей, которые ничего не могут сделать против магии. Многократные круциатусы и сектумсемпры напрочно запечатлелись на старых стенах подземелья. Но вот, тебе дают первое дело, и ты сталкиваешься с настоящим, сущим злом в человеческом обличии. У него нет волшебной палочки, нет магии, что течет в его крови, но есть безумие, что заполонило его мозг. Вместо круциатуса множество предметов для пыток. Тысячи всевозможных приборов и способов, чтобы довести человека до края. Первое дело в качестве психоаналитика-стажера — первая серия убийств, что он видел собственными глазами и не мог ничего сделать. Психологический портрет плохо складывался, а очевидные вещи становились неочевидными. Работа стала его призванием. Но лишь когда он научился этому. Даже спустя столько лет работы, каждый звонок бьет его холодным потом, потому что он знает, что будет за этим. Кровь. Боль. Жертвы. Поиски. Убийца… Вот это ирония: раньше он обедал с убийцами за одним столом, а теперь ловит их и сажает за темную решетку. Наверно, непросто так он выбрал психологию на четвертом курсе, что открыла ему двери в мир полиции. Он не мог ничего достичь в мире магии. Ему пришлось уйти оттуда. Скрыться, и начать все с нуля. Теперь он нужен своему отделу. Им нужен их Шерлок Холмс, но без приставки высокоактивный социопат. Простым людям нужна его помощь. И Драко ее окажет. Ну а собака Баскервилей идет в придачу. Драко без своей Альты никуда.***
Ощущение, когда земля проваливается под ногами, для нее точно не впервые. В первый раз, это произошло в 2002. Почти в самом его начале. Один телефонный звонок, который разрушил всю ее жизнь до самого основания. Смерть родителей. Именно тогда, она в первый раз, почувствовала на себе, что значит это выражение для маглов. И описать это лучше, чем «земля проваливается под ногами» невозможно. Вот ты стоишь. Все хорошо. Потом бам. Тебя нет. Все внутренности уходят вниз, а колени начинают подкашиваться и перестают держать. Первое, что она почувствовала, когда дверь перед ней открылась — это запах. После одышки, она слишком глубоко вдыхала. И именно запах заставил ее замереть и всмотреться в человека, на которого уже успела запрыгнуть Альта. Первое, что она вспомнила — запах. Такой родной и знакомый. Немного хвои и грецкого ореха. Аромат витает в помещении. Она думала, что больше никогда не почувствует этот запах. Никогда больше не увидит его обладателя. Даже сейчас, быстрым шагом направляясь в сторону балетной студии, Гермиона не совсем уверена, что ей не показалось. Мужчина, что открыл дверь, даже не взглянул на нее. Она не осуждает. Нет. Наверняка он был больше озабочен пропажей собственной собаки, что Гермиона так удачно нашла. Но Мерлин. На его груди точно были три розовых полоски, что пересекали его торс. Она заметила их краем глаза, когда он присел на корточки. Воспоминание о том, как Гарри использовал Сектумсемпру на Драко, сразу всплыло в мозгу. И тогда она сбежала. Прикрывая рот рукой, чтобы не захлебнуться в собственном страхе, что это он. Она сбежала. Хлопнула дверью на выходе, и пулей промчалась мимо охранника. Дождь еще бил, когда она выбежала на небольшую улочку, в закоулке которой стоял дом. Завернув за угол, она подняла голову вверх и рассмеялась. Это был такой дикий смех, пропитанный горечью и обидой, что она заплакала, но слезы смешивались с дождем и проникали под ее одежду. Зонтик просто висел в руке. Это не может быть он, вторит она себе на протяжении всего пути. Но вот. Она точно знает, кто это. Ее Драко… Прошло столько лет, но она все помнит его запах. Он изменился. Стал взрослее, что ли. Хотя… кто не стал? И он живет рядом. Совсем близко. Как так произошло, что за все это время они никогда не встречались? Почему сегодня, когда она уезжает на выходные к Гарри, происходит столько всего? Почему опять с ней? Надеюсь, я больше его не увижу. Я не смогу. Не смогу наблюдать, как он счастливо живет со своей женой. Астория? Да, ведь? Вроде так зовут ту девку? Она не замечает, как дождь заканчивается, и тучи уходят все дальше от их района. Гермиона не замечает, как доходит до студии, пока не упирается в стеклянную дверь с названием «Bluebird». Вытерев тыльной стороной руки щеки, она проходит внутрь и идет в знакомое помещение. Кроме Лины, осталась лишь Хлоя. Девочки что-то смотрят на телефоне Лины и смеются. Занятие закончилось десять минут назад, и, видимо, все правильные мамаши уже забрали своих чад. Гермиона стучит по двери, обозначая свое присутствие, и улыбается. Девочки быстро поднимают свои головы, оторвавшись от телефона. Лина вскакивает, чуть ли не роняя телефон, и бежит к Гермионе. Впиваясь в ту, крепкими объятиями. — Привет, мартышка, — говорит Гермиона поглаживая девочку по гладкой, залаченной прическе. — Привет, — бубнит Лина куда-то ей в живот. — Здравствуйте, тетя Миона, — проговаривает Хлоя, и Гермиона кивает ей. Хлоя полная противоположность Лины. У нее светлые волосы, цвета пшеницы, ярко-зеленые глаза, со светлыми ресницами и бледная кожа, с небольшой россыпью веснушек на плечах, что всегда видны, когда она в коротком боди для занятий. Она тихая и очень послушная в то время как Лина, маленький ураган Катрина. С единственным плюсом, этот ураганчик любит читать. Это у них наследственное. — Фух, я не сильно опоздала, — запыхавшись врывается в раздевалку мать Хлои, и девочка тихо встает со скамьи направившись к матери, чья прическа сильно растрёпана. — Нет, как видишь, Мерси, они с Линой хорошо провели время без родителей, — Гермиона мягко улыбается. Мерси одна из мамочек, с которыми Гермиона любит общаться. Она чем-то напоминает ей Джинни во времена Хогвартса. А еще Гермиону всегда удивляет этот контраст. Тихий послушный ребенок и буйная, всегда одетая в черное, мать. — Миона, — протягивает женщина, — Давно не виделись. Гермиона усмехается, положив руку на плечо Лины, когда та развернулась. — Ну, в отличие от тебя, я предпочитаю ходить пешком, а не ездить на машине. И судя по всему, ходить пешком безопаснее. Ты хоть видела, что за ужас у тебя на голове, — Гермиона многозначительно смотрит на волосы женщины, и та приложив руки к голове в шоке начинает посмеиваться. — Может вас подвезти? — две женщины со своими девочками уже вышли на улицу, покинув здание студии. — Нет, ты же знаешь. — Знаю, — Мерси усмехается и открывает дверь машины, в которую тут же запрыгивает Хлоя, перед этим быстро попрощавшись с Линой, — Если захочешь выпить — пиши, — Мерси подмигивает заставляя Гермиону рассмеяться. Вот такая у них дружба, если это можно так назвать, завязанная на совместном распитии алкоголя. Гермиона даже никогда не думала, что может быть так. Что она — послушная девочка и прилежная ученица, будет в хлам надираться с матерью подруги дочери. Ха, а вот будет. Ведь так легче. Сначала это было странно. У тебя маленький ребенок, о котором нужно заботиться. Но почему-то в шкафчике всегда появляется открытая бутылка, которая не задерживается там на долго. Прошли года. Те времена, сильных запоев с маленьким ребенком на руках, остались позади. Но вот пить, Гермиона не перестала. Теперь, ей мог бы позавидовать любой сомелье, о том, сколько вина она за свою жизнь выпила и какие бутылки хранятся на верхних полках кухни. Дорогу до дома мать и дочь идут рука об руку. Гермиона периодически сжимает маленькую ладошку, напоминая, что она рядом. Но вот ее сознание летает совершенно в другом месте. Они не идут прямо домой. Нет. Не доходя до поворота на Мэддокс Стрит каких-то десять метров. Мать с дочерью проходят в закрытый коридор, который со стороны похож на обычный вход в магазин, но вот для жителей этого небольшого райончика, такие переходы означают вход во внутренний двор. Их всего четыре. Один из которых — ворота на другой стороне, чтобы машины могли выехать. Пройдя насквозь здание, Гермиона и Лина оказываются в известном месте. Здесь расположен небольшой садик и детская площадка, на которой Лина часто играет. По бокам сделаны места для парковок. Парочка подходит к одной неприглядной двери. Белая краска местами стерлась и начала опадать. Гермиона достает ключ из своего кармана и открывает заднюю дверь своего книжного. Лина первая проходит в небольшое помещение, которое завалено раскрытыми коробками. Гермиона хмыкает. Хэлен. Лина нажимает на небольшую кнопку. Ей приходиться встать для этого на носочки и вытянуть высоко левую руку. Дверь с небольшим скрипом открывается, образуя проход в дальнем углу книжного. Перед ними сразу появляется небольшое кресло с зеленой обивкой и высокий торшер, что Гермиона нашла на открытой распродаже, почти в самое открытие. Пройдя внутрь Гермиона нажимает на небольшую коричневую поверхность, что плитками закрывают стену, и дверь, что с другой стороны представляет собой книжный шкаф, медленно закрывается. — Привет, — в проходе, на краю книжных полок стоит девочка. Ее каштановые волосы, на пару оттенков светлее, чем у Лины. — Элейн, — восклицает Гермиона, которая не ожидала увидеть здесь девочку. — Привет, — бросает Лина и по-доброму улыбается. Элейн одаривает их тихой улыбкой. Девочки очень похожи если смотреть на них издалека, но при ближайшем рассмотрении ты начинаешь видеть, что оттенки их волос совершенно разные, а темно-карие глаза Лины, очень отличаются от нежно-шоколадных Элейн.***
— Вот, держи, — Гермиона протягивает Элейн пачку с бумагой и та садится за небольшой столик, что стоит в кабинете. Гермиона сидит за большим столом полностью заваленным разными бумагами пытаясь отыскать нужные. С трудом, но она находит договор о поставках и ставит подпись с печатью. Ей нужно отдать его Марку, потому что ее не будет завтра на приемке товара. Лина пошла читать в зал. Гермиона спокойно отпустила свою малышку, зная, что та никому не помешает. Людей сегодня почти нет, даже несмотря на то, что погода на улице стала получше. Гермиона еще раз проверяет бумаги, на случай, если она что-то забыла. Но нет. Все на месте, в своеобразном художественном беспорядке. Девушка забирает Договор со стола, напоследок треплет Элейн по голове и та рассмеивается. — Пока, малышка, — говорит она, забирая детское пальто Лины с дивана, — Я скажу Марку, что ты у меня в офисе, — девочка согласно кивает, и Гермиона выходит, оставляя дверь приоткрытой. Она находит Лину, сидящей на полу между книжный полок с книгой в руках. — Идем? — спрашивает женщина привлекая внимание дочери. Лина кивает. Дочитав абзац до конца, она кладет книгу на место и подходит к матери. Они заходят в главное помещение, которое представляет собой небольшое кафе. Они делают пока только кофе, но Гермиона уже почти договорилась с пекарней неподалеку на доставку выпечки. — Марк! — первая восклицает Лина и, огибая барную стойку, прилетает в объятия бариста. Марк поднимает девочку и сжимает в объятиях, оставляя поцелуй на ее щеке. — Ну, привет, — он переводит взгляд на Гермиону, — Миона, — Гермиона терпеть не могла официоза, поэтому на корню прекратила попытки Марка называть ее мисс. К тому же, теперь, они слишком хорошо знакомы, — Не знал, что вы пришли. — Да вот, решили проскользнуть через задний вход. Кстати, если что, Элейн у меня в кабинете. Марк опустил Лину на пол и мягко улыбнулся. — Да, хорошо. — А, и вот еще, — Гермиона подошла к стойке, держа в руках парочку белых бумаг, — Договор на приемку товара на завтра, — она кладет его на стол и только тогда замечает красивый букет розовых гвоздик, — А это кому? — с лукавой улыбкой спрашивает она. Лина слегка приподнимается на носочки с другой стороны стойки. — А, это? Если хочешь, то тебе. — В смысле? — Ну, мой хороший знакомый, не смог подарить их своей даме мечты, — на этой фразе он закатил глаза, и Гермиона усмехнулась, — Сказал, что я могу подарить их тому, кому хочу. Так, что… Мисс Миона, вы прекрасная женщина, не соизволите ли вы, — он берет букет в руки и протягивает их над стойкой, — принять этот скромный букет от такого бедного юноши, как я. Ее щеки немного алеют. Давно она не слышала таких слов в свой адрес. Очень давно. Даже если они по факту ничего не значат. Зато, значат эти цветы. — Розовые гвоздики в знак благодарности, — шепчет она себе под нос, и забирает букет из рук Марка. — Ты что-то сказала? Я не раслышал. — Говорю: СПА-СИ-БО, — нарочито громко произносит она. Лина начинает заливисто смеяться.***
В широком зеркале, что доходит почти до потолка и стоит на полу, отражаются две девушки. Одна, совсем еще юная, ее каштановые волосы, что завиваются в широкие локоны, распущены и слегка подпрыгивают на спине, когда девочка двигается. Вторая, уже совсем женщина. Ее волосы коротко острижены и достигают плеч. Темно-каштановые кудри более мелкие, но опрятные. Справа она заправила их за ухо, чтобы не мешались. В старом винтажном зеркале, с широкой деревянной рамой, покрытой сусальным золотом, которое потемнело местами, отражаются мать и дочь. В отражении видно, как девочка сидя на стуле надевает желтые резиновые сапоги, пока ее мать ходит из стороны в сторону, периодически пропадая из отражения. Наблюдая из зеркала со стороны, можно заметить, как ненадолго в отражении появляется белый хвост, но почти тут же исчезает. Старинное зеркало пережило несколько войн и одну революцию. Оно было найдено в одном антиквариатом магазине, что находится на окраине города. Там, оно было всегда занавешено толстым слоем странного полотна. Зеркало помнит всех людей, что когда-то в него смотрели. Но эти двое. Мать и дочка. Они не похожи ни на одних владельцев, что видело зеркало. Они особенные. Для него. Для самих себя. Вот, мать и дочка, надевают на себя плащи, что не пропускают дождь, под цвет своих сапог, и покидают квартиру.***
В восьмидесяти километрах от города, дождь все еще идет. Они въехали почти в самое сердце грозовых туч, что преследовали их на протяжении всего пути. После того, как Гермиона и Лина покинули Лавку, они поднялись в квартиру, переоделись и уже через полчаса стояли возле машины, собираясь в небольшую поездку на ферму. Ферма — так они называют дом Поттеров. Гарри приобрел его сразу после свадьбы с Луной. Это стало неожиданностью для Гермионы. Не тот факт, что Гарри начал встречаться с Луной, а то, что он больше не был с Джинни. Они никогда не говорили об этом напрямую, но Гермиона знала — это из-за нее. Гермиона помнит, как Гарри привез Луну с собой на другую часть света. Лавгуд, тогда была безумно счастлива. Они даже немного попутешествовали вчетвером. Луна быстро нашла общий язык с Линой, также, как и Гарри, которого Лина уже тогда называла Дядя Ари. Странно, но лет до пяти она так и называла Поттера, пока в какой-то момент не перестала. Их общение в живую было достаточно редким, но каждый раз, когда они встречались эти моменты были пропитаны небывалым теплом. Они часто общались по видеосвязи, несмотря ни на что. Как только Гермиона и Лина переехали в Лондон визиты к Поттерам стали обязательной программой через выходные. И оно было понятно… Ферма, действительно была фермой. Луна не держала в своем доме магических существ (нарушает все статуты секретности), но ее душа всегда слишком любила животных. Поэтому магические существа заменились на обычный домашний скот. — Мамочка, смотри, там Арес, — Гермиона смотрит в сторону начинающегося участка Поттеров, замечая Ареса. Вороной жеребец пасется на краю участка за небольшим деревянным забором. Видимо дождь его ни капли не смущает. Они проезжают дальше. Мимо одного из хлевов, где находятся стойла для еще двух лошадей и коровник. Как только они припарковываются на небольшой парковочной зоне под навесом рядом с огромным внедорожником Поттера, Гермиона замечает хозяина дома на входе. Гарри стоит под козырьком и усердно машет им рукой. Лина первая высвобождается из своего кресла и, чуть не сломав при открывании дверь, выбегает из машины, бросившись прямиком в объятия к своему дяде. Дождь, под которым она в это время пробежала, кажется, даже не затрагивает ее. Гермионе же требуется время, чтобы забрать их с Линой вещи. Гарри стоит, ожидая ее, на пороге. Лина уже пробежала внутрь, скинув свои желтые сапоги прямо в проходе. — Гарри, — ласково шепчет Гермиона, стискивая друга в объятиях. — Привет, Миона, — с усмешкой отвечает Гарри.***
Этот дом пропитан теплом и уютом, с небольшой погрешностью на интересные вещички, что привнесла в него Луна. Белый деревянный стол заставлен чистой посудой, что явно была раздобыта на антиквариатных распродажах. Лина уже сидит за столом, когда Гермиона проходит внутрь сопровождаемая Гарри Поттером. Луна делает последние приготовления на кухне. — Привет, Гермиона, — своим тонким голоском произносит Луна на время повернувшись, отвлекаясь от готовки. — Привет, Луна. Ее волосы убраны назад небольшим платком. Они распущены. Гарри подходит к своей жене и нежно обнимает ее сзади, оставляя легкий поцелуй на белой макушке. Они пример идеальной пары, что изначально не была создана друг для друга. Гермиона не знает, как так случилось, но они довольно счастливы. Хотя… На самом деле она прекрасно знает, что означает быть с кем-то, кого считают неподходящим.***
— Ты же понимаешь, что это неправильно? — спросил Драко. Их руки сцеплены, и Драко слегка поглаживает ее тонкую кожу. — Да, — тихо ответила она и повернулась. И среди всего этого неправильного. Среди всего того, что было их в жизни… Они оба чувствовали, что нет ничего более правильного, чем ощущение этой маленькой ручки в ладони Драко. И нет ничего более правильного, чем то, как ее голова покоится на его плече.***
Они сидят за столом. Смеются и пьют свежий сок, что приготовила Луна утром. Гарри смотрит на Луну с трепетом, пока та сидит, откинувшись в кресле, поглаживая свой животик. Луна уже на пятом месяце. У них будет девочка. Они уже даже придумали той имя, но пока не сказали Гермионе. Лина сидит напротив Гарри и Гермионы, рассуждая о чем-то своем, детском. Гарри периодически отвечает на всевозможные вопросы. Поттер — глава Аврората, как всегда и хотел. Его волосы, которые слегка вьются, ко всеобщему удивлению, теперь всегда убраны в гульку на макушке. Когда он их распускает они длиннее, чем у Гермионы, но Луна любит зарываться в них своими пальцами. Темная аккуратная борода очерчивает давно сформировавшееся острое лицо. Гарри, также, как и она, сильно повзрослел. И дело не в том, что с самого рождения он был Мальчиком-который-выжил, а потом превратился в мальчика-который-умер-и-опять-выжил. Нет. Жизнь. Обычная жизнь. Вот что изменило их. Та, что неполна приключений. Та, где тебя не хотят убить за каждым поворотом. Простая, человеческая жизнь, что сработала в разы лучше круциатуса и авады кедавры. Гермиона смеется над очередной шуткой, что отпускает Гарри, прикрывая рот рукой. С ними ей хорошо. Именно они стали ее опорой, когда она в ней так нуждалась. Они… — Гарри, — Гермиона привлекает внимание Гарри, слегка дергая того за кофту, пока Луна что-то активно объясняет Лине. — Слушай, что ты знаешь о Малфое. Гарри откашливается, точно не ожидавший такого вопроса. Его широкие брови хмурятся. — Каком именно? — голосом, который часто слышат люди работающие в Аврорате, спрашивает он. — Младший, — тихо шепчет Гермиона смотря в изумрудные глаза друга. — Ну, — он чешет бороду и откидывается на спинке, — честно. Не знаю. Аврорат потерял его после нашего курса. На сколько я знаю, он просто ушел с радаров. Возможно… Аврорат, правда, не признавал эту версию, но… Но мне кажется, что он живет среди маглов. А что? Гермиона лишь секунду думает о том, посвятить ли своего друга в подозрения. Ты не ошибаешься, Гарри. — Да, нет. Ничего. Гарри одаривает ее подозрительным взглядом, но Гермиона лишь невинно улыбается, скрывая все свои эмоции за толстым слоем новой плитки, что уже успела положить на новый цемент.***
— Твои мозгошмыги стали белыми, Гермиона, — растягивая слова произносит Луна. Гермиона останавливается на пути к хлеву, куда они с Луной собрались. Она решила присоединится и помочь той с вечерним кормлением, пока Гарри развлекает свою любимую племяшку. Девушка спокойно идет дальше, шлепая ногами по лужам, которые образовались после дождя. Черные капли грязной воды не видны на темных сапогах. — Хочешь сказать, что они больше не черные? Луна останавливается. Гермиона скрестила руки на груди ожидая ее ответа. Девушка развернулась и в пару воздушных шагов достигла Гермионы. Она на полголовы ниже. Такая хрупкая и воздушная. В огромном кардигане, что скрывает уже округлившийся животик. Она точно связала его сама, судя по расцветке и крупной вязке. Ее волосы все также убраны назад светлым платком. Она улыбается. Нежно. Очень по-матерински. — Нет. Они все еще черные. Просто теперь в них больше белого, — она произносит это будто точно знает, что это значит. Даже Миона не до конца уверена, что это из-за него. Но вот, Луна стоит прямо перед ней и говорит, что ее мозгошмыги поменяли цвет. Скорее всего из-за него. — Луна? — Да? Наверное, это не самый лучший момент, чтобы спрашивать ее об отношениях. Чтобы узнать, что такое любовь. Где-то, в глубине души, она не уверена, что Луна должна это услышать. — Нет, ничего. Пойдем? Гермиона двинулась вперед. Луна спешит за ней, думая о чем-то своем. — Прямо как летающие драконы, — шепчет она, проходя мимо Гермионы и заходя за дверь хлева. Гермиона улыбается и касается правой рукой левого предплечья, где живет ее черный дракон. Скрытый под кашемировой кофтой и тёмным плащом. Ее личный дракон, что никогда ее не оставит.