***
Оставшуюся часть концерта Лины все они сидят в небольшом напряжении. Почти все. За исключением Луны, которой все это слишком нравится и которая не может отвлечься от плеча Гарри, играя с пальцами его руки. Она буквально излучает спокойствие и если бы у Амортенции сейчас была бы живая оболочка, то Луна Лавгуд Поттер прекрасно бы отразила все ценности розоватой жидкости, которая соединяет сердца и любовь, сквозь тонкие нити запахов и ароматов, что витают в воздухе. Гермиона старается не обращать внимания на нервного и задумчивого Виктора рядом с собой, концентрируя внимание на балете, в котором принимает участие ее дочь. Она сглатывает, наблюдая за тем, как ее малышка бегает по сцене в красивом костюме и венком из цветов на голове. Мягкая музыка наполняет концертный зал, периодически переключаясь во что-то более живое и настоящее. — Все в порядке? — спрашивает она у Виктора почти под самый конец выступления. Гермиона слегка приподнимается в кресле, чтобы прошептать ему это на ухо. — Ч-что? — Он оборачивается на нее, сжимая пальцы в кулаки. — Д-да. Да. — Точно? Утвердительно кивает, и Гермиона кладет свою руку поверх его. Так, как он порой любит делать ей, когда знает, что с ней не все хорошо. Мягкая улыбка появляется под его бородой, и он с благодарностью смотрит на Гермиону. — Все слишком запутано. — Значит мы распутаем. — Не думаю… — Мы семья, Виктор, — говорит уверенно, сжимая его руку. — Мы помогаем друг другу. Он слегка кивает, возвращая свой взгляд на сцену. Гермиона еще немного смотрит на профиль человека, который стал частью ее семьи, и лишь затем поворачивает голову и смотрит на сцену за тем, как ее малышка кружит в небольшом фуэте, прежде чем грациозно опуститься на сцену.***
Они стоят на улице рядом с главным входом в школу, чтобы не толпиться с другими родителями внутри. Не то, чтобы возле школы людей намного меньше, здесь в основном просто гости. Но, по крайней мере, здесь свежий воздух, что не давит на легкие. Гермиона и Мерси помогают малышкам внутри, заставив их всех ждать снаружи. Драко нервно смотрит на главный вход, наблюдая за тем, как люди выходят оттуда. Он ждет лишь двоих. Его девочек. Он почти не слышит то, что рассказывает Лука Нарциссе, пытаясь поднять ей настроение, после того, как Виктору пришлось срочно уйти из-за проблем в приюте. Марк тоже быстро ушел после завершения концерта, потому что что-то случилось с Элейн, дочерью его девушки. — Можно тебя? — Драко переводит недоверчивый взгляд на главу Аврората, который бросает его матери быструю дружелюбную улыбку, прежде чем перевести взгляд изумрудных глаз на Драко. Малфой кивает, начиная отходить в сторону. Он догадывается зачем все это. Драко останавливается под небольшим деревом в тени подальше ото всех. Поттер рядом. — Что-то хотел, Поттер? — говорит, как можно более мягко. Откашливается, когда выходит не так, как хотелось бы. — Она счастлива, — серьёзно произносит Поттер, и Драко слегка приподнимает бровь. Гарри закатывает глаза. — Хватит вести себя так будто мы все еще в Хогвартсе. Драко передергивает плечами и прикрывает на секунду глаза. — Привычка, Поттер. Особенно при виде тебя. Гарри усмехается, качая головой. Убирает руки в карманы штанов. — Уже научился балету? Легкая улыбка трогает губы Драко, приподнимая один уголок в знакомой ухмылке. — В отличие от тебя, я всегда умел. Гарри хмыкает. — Я научился ради нее. — Драко не нужно знать о ком он. Он прекрасно видел на сцене ту, что крутила фуэте в исполнении самого прекрасного цветка. — Ты бы сделал это? — Что именно? — Подарил бы ей весь мир и сделал все, чтобы она пожелала? Я знаю, — быстро продолжает Поттер, стоит Драко открыть рот, чтобы ответить. Он тут же прикрывает его, — что ты пойдешь на все ради Гермионы, но сделаешь ли ты тоже самое ради Лины? Ты же знаешь, что не можешь получить только Гермиону? Драко хмурится, чувствуя, как внутри начинает бурлить кровь. — Я прекрасно это понимаю, — говорит сквозь стиснутые зубы, сжимая пальцы в кулаки от злости, что ядом растекается по венам. Он делает шаг ближе к Поттеру, серьёзно заглядывая тому в глаза. — И я согласен на это. Я знаю, что у тебя нет поводов мне верить, кроме того, что я всегда желал для нее лучшего. И, если они захотят получить этот чертов мир, я с радостью предоставлю его им на коленях. — На меньшее я и не рассчитывал, — спокойно говорит Гарри, заглядывая Драко в глаза. — Должен был убедиться, что ты понимаешь, что если что, тебя ждет холодная яма в нескольких метрах под землей и пара сотен червей. — Если что-то случится, то я сам вырою себе чертовую яму, Поттер. — Прекрасно. — Отлично. — Тогда жду вас на Ферме в субботу. — Что? Драко хмурится, непонимающе смотря на Поттера. Тот лишь вздыхает, делает шаг назад и поправляет свои очки на носу. — Это значит, что я радушно приглашаю тебя в свой дом, Малфой. — Меня? — Да. — К себе домой? На… ферму? — Мерлин, Малфой, ты глухой что ли. — Гарри! — Твою ж мать, — почти выкрикивает Драко, когда рядом с ним неожиданно появляется Луна. Она нежно улыбается ему, смотря снизу своими светлыми глазами, и обнимает за левую руку. Поттер тихо посмеивается с его реакции, но прекращает, стоит Луне посмотреть на него строгим взглядом. — Мы были бы очень рады, если бы в следующий раз ты приехал к нам вместе с Гермионой. Не так ли, Гарри? — Именно. — Знаешь, еще чуть-чуть и я подумаю, что твою голову нужно будет очистить, любимый муж. — Она говорит это все с улыбкой, но Драко не может скрыть удивления, когда глаза Поттера от слов жены становятся с каждым словом все больше и больше. Бывший Избранный немного отступает, одаряя Луну широкой улыбкой. — Я пойду, надо еще с Нарциссой кое-что обсудить, — делает еще парочку шагов назад, не спуская глаз с жены. — Иди. Поттер тут же разворачивается и быстрым шагом начинает идти в сторону матери Драко, что стоит в окружении Луки. — Я хочу знать? — посмеиваясь спрашивает Драко, смотря вниз на Луну. — Не-а, — протягивает она, улыбаясь. — Я рада, что вы нашли друг друга. — Рада? — Мгм. Ты делаешь ее счастливой, а она делает счастливым тебя. — Она всегда умела это делать, — констатация факта, с которым он давно смирился. Будто Гермиона единственный свет в его жизни. Всегда им была и будет. Без нее невозможно жить. Не просто существовать, а жить. По-настоящему. Если бы Боги существовали, то они бы разочаровались в людях. Потому что, как можно променять жизнь на существование для них навсегда останется загадкой. А тем временем почти все люди на планете занимаются именно этим. Драко мог бы даже рассмотреть тот вариант, где люди путешествуют к монахам в горы, чтобы набраться того сокровенного знания жизни. Но он знал, где хранится его собственная. В ком. — Нужные люди всегда делают нас счастливыми. Даже если порой это длится не долгое время… — Она вздыхает, на время замолкая. А затем вновь улыбается. — Счастье всегда стоит каждой минуты. К тому же ваши мозгошмыги перекликаются, а это хорошо, — уже веселее добавляет она. — У нас с Гарри тоже. Драко мягко улыбается. — Ты всегда умела красиво говорить. Луна пожимает плечами. — Я просто всегда говорю правду. — Нет, — он качает головой. — Ты, Луна, говоришь истину. В этом есть разница. — С тобой всегда приятно разговаривать, Драко. Он сдерживает улыбку на губах, стараясь не думать о том, что почти все их разговоры проходили через железные прутья небольшого окошка в деревянной двери, за которой ее держали в подвалах Мэнора. — Мне кажется, мы с тобой хорошие друзья. — Если ты так говоришь. Луна лишь уверенно кивает, прижимаясь ближе к его руке. Драко поднимает голову, чувствуя чужой взгляд на себе. Гарри Поттер внимательно смотрит на них, слегка прищурившись, переводя взгляд с Драко на Луну и обратно. — Знаешь, еще немного и я подумаю, что Поттер тебя ревнует, — говорит Драко, одаривая Гарри ухмылкой. — Гарри будет ревновать, только если я скажу, что ты занимаешься сексом лучше, чем он. — А разве это не так? — спрашивает он с усмешкой, за что сразу получает легкий удар по голове от Луны. — Да почему вы, женщины, не любите мои шутки про секс? Что ты, что Гермиона… — Мы любим секс, Драко, а не шутки про него. Драко резко давится слюной и начинает откашливаться. — Может заберете Лину на пару дней? — приподнимает брови с усмешкой. — Нет, Драко, предлагаю учиться заниматься сексом, когда у вас есть дети. С Линой это примерно уровень профессионал. Мы с Гарри пока насладимся сексом без детей, — договаривает она, кладя левую руку поверх живота. — Могу поздравить с маленьким Поттером? — С маленькой Лавгуд Поттер, но да. Драко усмехается. — Это будет весело, — говорит он с подтекстом, и Луна прищуривается. Драко не сдерживает смешка, что слетает с губ, и качает головой. Их недообщение с Луной началось еще до школы, когда они встречались на больших приемах. Правда было это лишь пару раз. А потом их общение продолжилось, когда они случайно пересекались в коридорах Хогвартса. Она всегда здоровалась с ним, даже когда он откровенно издевался над ней. В конце концов ему надоело. Она никогда не отвечала ему, лишь продолжала улыбаться своей мечтательной улыбкой и шла дальше, порой подпрыгивая. Это слишком раздражало в самом начале. Он часто слышал о ней со слов Тео, который в одно время был в нее слишком сильно влюблен. Кажется, они даже встречались какое-то время, но из этого, видимо, ничего не вышло. А потом было подземелье Мэнора. И был конец. Всего. Его жизни. Жизни других. Конец, который через несколько лет послужил началом чего-то нового. Чего-то, о чем он никогда не мечтал и на что никогда не надеялся. Началом судьбы, которая ждала его где-то впереди. Судьбы, в которую он не хотел верить. — Они идут, — произносит Луна, вытягивая его из пучины собственных мыслей. Драко поднимает взгляд вверх, находя главный вход в школу. Луна расплетает свои руки, отпуская его, и отходит. Драко смотрит, с широкой улыбкой на лице, как Гермиона спускается по лестнице вместе с Линой. На ее плече висит детский рюкзак, а в правой руке чехол с одеждой. Мерси и Хлоя идут рядом. Мерси тоже несет вещи своей дочери, которую Драко не так хорошо знает. Лина широко улыбается, почти перепрыгивая через ступеньки в белых кроссовках. Луна идет к остальным, и Драко медленно следует за ней. Лина поднимает на него глаза, и ее улыбка вмиг становится еще шире, кажется, что она почти достает до ее ушей. Малышка сбегает с последних ступенек и бежит в их сторону. Гарри приседает на корточки, раскрывая руки для объятий, заставляя Драко нахмуриться. Он отказывается верить в то, что в нем от этого просыпается хотя бы частичка ревности. Ведь, в конце концов, он не может ревновать того, кому обязан всем. Драко наблюдает за тем, как Лина бежит к Гарри, но оббегает его мимо. Он даже моргает, смотря на то, как малышка продолжает бежать дальше. В его сторону. К нему. Он не замечает растерянный взгляд Гарри, когда тот оборачивается себе за спину. Не замечает ничего, кроме одной бежащей к нему девочки в джинсовых шортах и лавандовой футболке. — Драко! — восклицает Лина, подбегая ближе к нему. У него есть пара секунд, чтобы нагнуться и поднять малышку в воздух с ее быстрого бега. Пара секунд, на которые у него хватает ловкости. Лина прижимается к нему, как маленькая мартышка, обвивая ногами талию и цепляясь руками за шею. Воздух вырывается из легких от сильного толчка в грудь, и он делает небольшой шаг назад от неожиданности. Смех наполняет его, вызывая усмешку на губах. Лина смеется, слегка отпрянывает в спине, заглядывая в его глаза своими черными. — Драко! Ты видел? Видел? Видел, как я танцевала? — быстро лепечет она, и ее щеки краснеют. Она смотрит на него своими сияющими глазами, и Драко усмехается. — Конечно видел, ты была лучше всех, — гордо произносит он. — Правда? — Правда. Лина тихо взвизгивает и прижимается к нему, зарываясь своим маленьким носиком в его шею, наконец открывая ему обзор вперед, напоминая, что они тут не одни. — Ты самый лучший, — шепчет она, обдавая кожу на шее теплом. Драко сглатывает, прижимая ее руками еще ближе, хотя казалось, что ближе некуда. Он прикрывает на секунду глаза, чувствуя тепло от маленького липкого тела, и лишь затем решается посмотреть на остальных. Луна, видимо, пытается как-то утешить Гарри из-за того, что Лина буквально проигнорировала своего крестного. Она проводит руками по его волосам, что-то произнося при этом. Лука разговаривает с Хлоей, стоя одним коленом на земле, и Мерси улыбается, смотря на этих двоих. А Гермиона… Гермиона стоит рядом с его матерью, и они обе смотрят на него. На их лицах появились небольшие улыбки, и ему даже кажется, что в глазах его матери стоят непролитые слезы от того, как сияет их голубизна на солнце. Он идет к ним, и тепло преисполняет его изнутри. Это чувство, которое он никогда не думал, что сможет испытать. Никогда не надеялся, что сможет почувствовать хотя бы что-то приближенное к этому. Но они… Они каждый раз переворачивают все внутри него наизнанку, растапливая старые ледники, устраивая настоящее глобальное потепление внутри. Это всегда были льды Арктики, что встречали тепло и вязкость молочного шоколада. Холод и жара, что переплетались друг с другом, не давая умереть, не поглощая, а оставаясь в новом состоянии, создавая что-то общее, новое. — Лина? — М? — мычит она ему в шею. — Мне кажется, что твой дядя немного расстроен, что ты не обняла его, — говорит Драко, подходя к матери и Гермионе. Лина поворачивает голову на его плече, и ее волосы лезут ему в лицо, заставляя морщиться. — О-оу, — протягивает тихо она, прежде чем просится вниз, расцепляя руки и ноги. Драко ничего не остается, как поставить маленькую мартышку, что отцепилась от него, на землю. — Дядя Гарри! Дядя Гарри! — начинает кричать она. Лина срывается и бежит к Поттеру, которого все еще пытается утешить Луна. Драко усмехается, смотря на малышку. — Дядя Гарри! Гермиона посмеивается, когда он подходит к ним. Гарри поднимает малышку, крепко прижимая к себе. Он поворачивается к ним спиной, начиная что-то говорить Лине, на что та быстро кивает. — Это сильно ударит по его эго, — качая головой произносит она, смотря на все это. — Девочка тебя очень любит, — вставляет Нарцисса. — Что я могу поделать, — пожимая плечами говорит он, делая шаг вперед, к Гермионе. Еще один. И еще. Пока не оказывается прямо напротив. Он забирает из ее руки чехол с одеждой, смотря прямо в глаза. — Все женщины Грейнджер от меня без ума, — говорит он, прежде чем касается губ Гермионы своими. Ее руки тут же обхватывают его за талию, сжимая ткань рубашки. Драко обводит ее губы языком, смачивая те, прежде чем проникнуть внутрь. Его рука утопает в ее коротких волосах, прижимая голову ближе, наклоняя под нужным ему углом. Их поцелуй прекращается, почти не начавшись. Потому что еще немного и его контроль просто бы улетел. Закончился. Он славился своим контролем, вплоть до того момента, как в его жизни вновь появилась она. Та самая Гермиона Грейнджер, рядом с которой понятия контроля невозможно. Стон слетает с ее розовых губ, когда он отрывается от нее, касаясь лбом. Их носы соприкасаются, и Гермиона медленно открывает глаза. Драко усмехается, замечая румянец на ее щеках. — Тут твоя мама, — на выдохе произносит она, смотря прямиком в его глаза. Он готов потонуть в темноте ее взгляда. Готов вырыть себе яму в них, а затем смирно лежать, пока кто-то будет закапывать его в ней. Вместе. — Мама? Отвернись, пожалуйста. Слышен небольшой шорох справа от них, и Гермиона усмехается, прикусывая нижнюю губу. Ее руки все еще сжимают ткань белой рубашки, едва касаясь его тела. — А остальные? — Плевать, — срывается почти рыком, когда он опять целует ее после небольшой передышки, позволяя себе раствориться в ней.***
— Так что там за история с Виктором? — Да. Мне тоже интересно узнать, — поддакивает Гермиона. Драко протягивает Нарциссе бокал с вином и садится на стул в центре стола. Гермиона облизывает губы, отпивая немного сладковатой светлой жидкости из своего, внимательно смотря на Нарциссу. Они заканчивают день рождения Драко с бокалами в руках. Лина спит в гостевой спальне вместе с Альтой, которая почти не отходит от мартышки, когда они здесь. Сегодня был очень долгий день, особенно для одной маленькой принцессы. Знакомство с Нарциссой, которая сразу ей понравилась. Небольшая прогулка на детской площадке вместе с Мерси, пока Лука, Драко и Нарцисса ловили их на горке под слишком громкий детский смех. Выгул Альты вчетвером в ближайшем парке, а потом вечер пиццы под ее любимый сериал. Она заснула, свернувшись калачиком под боком у Драко, даже не досмотрев до середины первой серии. Ему пришлось отнести ее спать в комнату. И они наконец остались втроем. В гостиной горят лишь пару светильников, делая атмосферу приглушенной и темной. Нарцисса Блэк крутит бокал в руке. Жидкость внутри слегка плещется по кругу. Она не смотрит ни на кого из них, погружаясь взглядом в собственный бокал в руке. Драко отпивает виски из граненого стакана. Кубик льда стучит о стекло, разнося звон по комнате, когда он ставит его на стол. — Не знаю, как вы познакомились с Виктором, Гермиона, — она поднимает взгляд голубых глаз на Гермиону. — И честно говоря я никогда не думала, что увижу его снова. Но, видимо, судьба странная штука. Не так ли? — спрашивает с усмешкой, обводя их с Драко взглядом. — В конце концов вы нашли пути друг к другу. Гермиона бросает быстрый взгляд на Драко, который отвечает ей тем же. Он кладет правую руку поверх ее левой, переплетая их пальцы. — Мы познакомились с ним двадцать лет назад, — тихо произносит Нарцисса. — И это не принесло мне ничего хорошего. Гермиона видит, как Драко напрягается от слов матери. Как у него в шее начинает пульсировать вена, а губы смыкаются в тонкую полоску. Его взгляд ужесточается. — Двадцать лет назад? — спрашивает он почти сухим голосом, смотря на мать. Нарцисса кивает, прикусывая нижнюю губу. — Мне было восемь, — Гермиона внимательно смотрит на Драко, который кажется ей слегка задумчивым и потерянным. Будто он погрузился внутрь себя и не может найти выхода. Или не хочет, пока не найдет то, что ищет. Проходит время, прежде чем тишина гостиной вновь наполняется его голосом. — Разве ты не была беременна в то время? Я точно помню, что у тебя был живот. Глаза Гермиона расширяются, когда она в шоке смотрит на Нарциссу, не зная, что та была когда-то беременна второй раз. Нарцисса отпивает большой глоток вина и сглатывает, облизывая губы. — Я не знала, что у вас был второй ребенок, — тихо произносит Гермиона, смотря на женщину. Нарцисса вздыхает, и ее взгляд наполнен печалью. — Потому что его никогда не было. Малышка умерла сразу после рождения. — Она делает рваный вздох и вытирает левой рукой под глазами, не давая слезам упасть вниз. — Мне очень жаль. — Мне кажется, я помню это, — Драко хмурится, смотря на мать. — Ты тогда долгое время не выходила из комнаты. И как тогда вы познакомились с Виктором? Нарцисса молчит. Прикрывает глаза и делает глубокий вдох. И Гермионе кажется, что она понимает к чему все это идет. — Вы познакомились с ним до, не так ли? — спрашивает она тихо, слегка наклоняя голову. Слабая улыбка трогает губы Нарциссы, и она открывает глаза. — Мы познакомились с ним «до», — едва слышно произносит Нарцисса, и ее голос наполнен старыми воспоминаниями. — Виктор тогда только приехал из Косово. Ты, Драко, наверное, не помнишь, но это было в Косой Аллее. Он тогда был так молод и потерян, и спросил у меня дорогу. Тогда в Албании были темные времена, не думаю, что вам нужно говорить почему. Гермиона нервно сглатывает, бросая на Драко косой взгляд, понимая, что тот думает о том же. Темный Лорд должен был скрываться именно там. Она видит, как он сглатывает, его кадык двигается вниз, а затем вверх. — Я влюбилась в него, как молодая девчонка, — говорит с грустной усмешкой. — Мне тогда казалось, что я впервые наконец почувствовала, что такое настоящие чувства, настоящая жизнь. Он стал моим глотком свежего воздуха. Мы стали встречаться в Маггловском Лондоне. В отличие от Люциуса, я там бывала достаточно часто. Ты же знаешь, где располагается дом Блэков. — Она не спрашивает у Гермионы, просто говорит это, уже зная. — Это были одни из самых счастливых месяцев в моей жизни. Она замолкает. И тишина повисает в воздухе. Слишком вязкая, чтобы нарушить ее в ту же минуту. — А потом Люциус узнал об этом, — говорит она через время. Слишком тихо. Слишком сухо. — И после этого я никогда не видела его. А потом узнала, что беременна. — Мама… — произносит Драко с грустью и состраданием в голосе. Нарцисса делает рваный вздох, пытаясь улыбнуться. — Все хорошо, правда. — Почему вы никогда не встретились с ним «после». — После чего, Гермиона? После того, как мы участвовали на Темной стороне. Той самой, что убила его семью в Косово? — Гермиона поджимает губы, смотря на бедную женщину перед собой. — Или после того, как мой муж умер? Я дала Виктору единственное, что имела — деньги. И продолжаю делать это до сих пор. — Вы спонсор? Она лишь кивает. — Он знает? — тихо спрашивает Драко. — Нет, — отвечает Нарцисса на выдохе. Драко злится. И Гермионе это прекрасно видно. Слишком очевидно. — Блядь, — бросает он и вздыхает. — Будь этот ублюдок жив, то я бы лично закопал его в землю. Живым. А до этого бы пытал его несколько дней, — говорит Драко со злостью. — Драко! — Что, мама? Хватит того, что я ни разу не встал между ним и тобой. Хватит того, что у меня никогда не хватало смелости ему ответить, а когда я хотел, то он срывался на тебе, потому что ты не воспитала меня правильно. Я бы убил его голыми руками. Нарцисса обхватывает его левую руку своими и тянет на себя, касаясь его костяшек губами в материнском поцелуе. — Мама… — Ты лучшее, что со мной случилось, мой Дракон. Прости, что не смогла тебя защитить от всего, — говорит она со слезами. Драко поднимается со стула с небольшим скрипом, расцепляя их с Гермионой руки, и подходит к матери. Наклоняется, приобнимая ее. Целует в светлые волосы. — Это я должен был тебя защищать. Гермиона прикусывает губу, чувствуя, как слезы скатываются с глаз. Она всегда знала, что Люциус Малфой был тем еще ублюдком, но никогда не догадывалась насколько. — Нет, сынок. Дети не должны защищать своих родителей. Это не ваша обязанность. — Все равно я… — Нет, Драко, — прерывает она его. — Нет. Слышишь меня? Гермиона смотрит на все это с болью в сердце и с замиранием дыхания. Она ничего не видит кроме двух разбитых душ, что находят спасение друг в друге точно также, как она когда-то нашла спасение в Гарри. — А почему бабушка Цисса плачет? Гермиона резко поворачивает голову, не слыша тихих шагов Лины. Ее малышка зевает и потирает глазки. — Почему вы все плачете? — хмурясь, спрашивает она, переводя взгляд между ними, пока не останавливается на Гермионе. — Иди сюда, — Гермиона отодвигается на стуле, зовя Лину к себе на ноги вместо ответа. Вытирает слезы с щек и одаряет дочь мягкой улыбкой. Лина забирается к ней на колени, скрещивая ноги в темно-зеленых носках в щиколотках. Гермиона обнимает руками дочь, прижимая к своей груди, и целует в каштановую макушку. — Нам просто взгрустнулось, — с улыбкой произносит Нарцисса вместо них всех. — Почему? — Потому что взрослым иногда становится грустно. Драко выпрямляется, внимательно смотря на принцессу, и Гермиона проводит рукой во волнистым волосам, приглаживая их. — Как тебе? — Лина поворачивает голову в сторону Гермионы, внимательно смотря на нее. Гермиона вздыхает. — Как мне, мартышка. Лина кивает, понимая. — Тогда все пройдет. Деда Виктор говорит, что после каждого дождя приходит радуга и солнце, — серьезно произносит она, переводя взгляд на Нарциссу. Нарцисса усмехается, смешок слетает с ее губ. — Деда Виктор прав. Лина широко улыбается и кивает. — Деда Виктор всегда прав, даже когда говорит маме, что это не так. — Лина! Нарцисса смеется, вытирая глаза от слез. Драко усмехается, качая головой. И Гермиона делает то же самое. Понимая, что ее дочь способна рассеять любую грусть своим существованием. Она делала так с самого детства. Потому что ее всегда было достаточно. Лины***
— Знаете, я думаю, что вам нужно с ним встретиться, — говорит Гермиона тихо, пока в конце коридора Драко пытается уложить Лину спать, потому что она отказалась идти в постель без него. — Не так, как сегодня, а по-настоящему. Где-то вдвоем. Нарцисса отпивает вина. Это ее третий бокал за вечер. — Ты так думаешь? — Я знаю, что такое терять время впустую. — Не все ли мы это знаем? Гермиона пожимает плечами и делает глоток вина, что проходит сладостью по горлу. — У него никого нет. Точнее даже не было, насколько я знаю. Нарцисса кивает, принимая это к сведению. — Как вы с ним познакомились? — спрашивает она спустя время. Гермиона улыбается, вспоминая, как впервые пришла в старый приют, который искал волонтеров для помощи. Она рассказывает это Нарциссе. Рассказывает про первые ужины в доме Виктора, про безумную любовь Лины к собакам. Рассказывает про те два года, что знакома с ним и за которые он стал членом ее семьи, стал отцом, которого она лишилась. Рассказывает о том, как Виктор нашел семью в них, а она нашла семью в нем. Это истории, которые она рассказывает с нескончаемой улыбкой на лице. И Нарцисса поддерживает ее своей. — Я подумаю, — произносит Нарцисса, когда Гермиона заканчивает со своим рассказом. Ее бокал с вином опять пуст, и она тянется за бутылкой на столе, наливая себе еще чуть-чуть. Еще немного… — Вы заслуживаете счастья, мисс Блэк. — Гермиона улыбается и поднимает бокал с вином в воздух. Нарцисса усмехается, играется с ножкой пустого бокала пальцами. — Как и вы с Драко. Я правда не думала, что снова увижу его таким. — Каким? — Счастливым. Ты, Гермиона, всегда могла сделать его счастливым, несмотря ни на что. — Этого не всегда было достаточно. — Мой сын жив: этого было достаточно, — произносит она с ноткой грусти в голосе. — Я слишком хорошо знаю своего сына, Гермиона. Знаю, что с ним происходило в то время, даже когда он пытался скрывать все от меня. И поверь мне: ты была единственной причиной, по которой он продолжал жить. Даже если он не признается в этом сам себе. — Драко… — она не знает, что сказать. — Он человек, Гермиона, как бы Люциус не пытался сделать из него кого-то хуже. Он всегда оставался человеком. Остался им благодаря тебе. Гермиона облизывает губы и вздыхает. — Думаю, мы стали этим друг для друга. — Не сомневаюсь. Мой сын хоть и был заносчивым и слишком разбалованным засранцем. Не без моего участия, конечно. — Гермиона усмехается, смотря на слабую улыбку Нарциссы. — Но он всегда защищал тех, кто ему дорог. Своими путями. Не всегда правильными. Но защищал. Даже если у него не получалось. Он Блэк, а Блэки ставят семью на первое место. А ты, Гермиона, часть его семьи. И я надеюсь, что теперь у вас все будет хорошо. Мы все заслуживаем хороший конец. Гермиона ничего не отвечает, не произносит ни слова, позволяя тишине наполнить все внутри. Позволяя словам Нарциссы просочиться внутрь и осесть где-то на костях старой гравировкой. — Думаю, мне уже пора, — Гермиона не знает, сколько проходит времени, когда Нарцисса Блэк встает со стула в своем трикотажном бежевом платье. Она вскидывает голову от небольшого скрежета стула, встречаясь взглядом с мягкой улыбкой и голубыми светлыми глазами. — Уже? — Гермиона поворачивает голову на внезапный голос Драко. Он проходит внутрь большой гостиной, что соединена с кухней. Теплый свет с кухни падает на часть его лица и белой рубашки, заставляя почти светиться. — Думаю, я и так задержалась больше, чем было необходимо. — Ерунда. — Мне правда пора, Драко. Гермиона поднимается со стула, когда Нарцисса обходит стол, направляясь в сторону выхода. Она останавливается и поворачивается к Гермионе. — Была рада с тобой вновь познакомиться, Гермиона. Гермиона мягко улыбается, смотря на женщину перед собой. — Взаимно, Нарцисса. — Что же, думаю теперь у меня есть больше поводов приезжать сюда из Франции, чем только на день рождения единственного сына, — произносит она, дотрагиваясь до щеки Гермионы в материнском жесте, как порой она сама дотрагивается до Лины, что-то говоря той с нежностью. — Лина будет вас ждать. Нарцисса убирает руку, продолжая улыбаться. — О, я на это надеюсь. Мне обещали устроить еще один концерт. Драко усмехается, и Гермиона не сдерживает образовавшегося внутри смешка. — Думаю, Лина согласится устроить концерт в одном из бальных залов в твоем доме во Франции, — как ни в чем не бывало произносит Драко. — Тем более она хотела бы там побывать. — Раз так, — Нарцисса переводит взгляд на Драко, а затем обратно на Гермиону, — то буду вас непременно ждать у себя в гости. Тем более скоро зацветет оранжерея. — Мы подумаем. — Мое предложение можно считать открытым. В любом случае Драко знает дорогу. — Да. Несколько часов на поезде, а потом еще пара на машине от Парижа, — произносит он с усмешкой, закатывая глаза. Гермиона смеется, прикрывая рот рукой, чтобы было не так громко. Драко ухмыляется, подмигивая ей. — Я так понимаю, Лина уже спит, — приглаживая платье руками, произносит Нарцисса, смотря на Драко. — Спит как младенец. Гермиона фыркает. — Ты не видел ее младенцем. Там было все, что угодно кроме сна. Нарцисса улыбается почти из солидарности. — Драко был таким же. — Вот поэтому, — Драко указывает на них с Нарциссой указательным пальцем, переводя его с матери на Гермиону, — вот по этой причине, я никогда не хотел детей. Все всегда врут. — Ну что ты, Драко, Лина самый безупречный ребенок. — Она маленькая змея, и ты это знаешь, — говорит он, прищурившись. Гермиона невинно пожимает плечами. — Вся в мать, что я могу сказать. — Вот именно! Вот именно. — Лина чудесная девочка, — вставляет Нарцисса с улыбкой. — Ты воспитала прекрасную малышку. — Спасибо, Нарцисса. — А ты, — Она указывает на Драко пальцем, — не смей обижать моих девочек. Драко хмыкает, смотря на мать, и скрещивает руки на груди. — Дожили... теперь и родная мать мне угрожает. А в этом мире будет кто-нибудь на моей стороне? — Луна и Лина на твоей стороне, — говорит Гермиона, приподнимая одну бровь. — Вот именно, так что с тебя хватит. — Хорошо, меня вполне устраивает это компания. Я, Луна и Лина. Прекрасно, я считаю. Лучшая команда в жизни. — Ладно, — Гермиона вздыхает и подходит к Драко, приобнимая его одной рукой, прижимаясь к его телу. Она поднимает подбородок вверх, заглядывая Драко в глаза, который опустил голову. — Я в твоей команде. Он прижимает ее ближе к себе. Гермиона чувствует его сильные пальцы на руке, которые отдают теплом сквозь легкую ткань рубашки, которую она взяла в его гардеробе. — Вот теперь мне точно пора, — как бы невзначай произносит Нарцисса, обходя их. — Нам надо проводить твою мать, — произносит Гермиона, смотря в темно-серые глаза. — Драко? — окликает его по имени, когда он ничего не делает и не говорит. Лишь его глаза пронзают самую душу, завораживая и поглощая. Позади них слышен слабый звон лифта, двери которого открываются внутрь коридора рядом с дверью на лестницу. Двери открываются с мягким скрежетом, а затем закрываются. А они все еще стоят, пока Драко удерживает ее одной рукой, не давая оторвать от себя взгляд.