Мурлыка. Холод самых теплых дней

Виктория, посмеиваясь, смотрела на озадаченного Дилюка. Сын смотрел вперёд с виноватым видом, чего не было с самого детства. Вольф издевательски продолжал: — Браво. Ноль внимания, отношение словно к ребенку. А потом в голову ревность ударила — и пошел, пошел женится. Без кольца, без объяснений. Как с игрушкой. Чужой мальчишка взял игрушку и надо срочно кипеть, разбираться. Это официально самое худшее, что ты мог сделать. Дилюк уныло молчал. Он и сам себя корил, но в то же время был недоволен что родители буквально увели его из зала под благовидным предлогом, оставляя Венти одного. — Просто представь, как ему обидно где-то в душе. То ты на него как на ребенка смотришь, то как убийца с миной ревнивца. А потом, толком не давая возможности обдумать ничего, тащишь и делаешь предложение. Цветы, какой-то подарок, какое-то паршивое свидание — да зачем, он же маленький! Я его за шиворот как котенка возьму, сквозь зубы выдавлю "бери мой суповой набор — руку и сердце, я сделаю тебя счастливым" и всё. Дело сделано. А что, вдруг куда-то уведут? Вдруг Венти поймет: на всем свете белом есть люди повнимательнее, — взять того же Эллеона, который заранее и подарок выбрал и цветы, просто чтобы потанцевать. Дилюк опустил голову, спрятав лицо за длинными волосами. — Какой ты романтик, отец, — буркнул Дилюк из-за своего алого укрытия. — Я просто уважаю твою мать. И тогда я думал в первую очередь о ней, а не о своей ревности. Хотя не с одним идиотом подрался в свое время. — Когда в моем окружении стало всё больше приятных подарков и травмированных ухажеров, я сдалась и решила прекратить это вредительство. Венти, конечно, тебя безоговорочно любит. И даже если бы ты нацарапал на парте записку с признанием в чувствах — был бы счастлив. Но всё это несерьёзно. Даже если он маленький и свадьба будет нескоро, — а я понимаю, что он совсем ребенок во многих вещах, — это не значит, что стоит вести себя так. — В чем-то вы правы. Просто так вышло и я, — Дилюк тяжело вздохнул, — я не знаю. Я просто рад что вышло так, и он ответил вполне серьёзно. Он говорил что меня любит еще до Сумеру, но я как-то не верил. Выходит, вы не против? — Это лучший выбор из возможных, - подбоченясь, отчеканила королева. — Твоя жизнь, — отмахнулся Вольф, — но мальчишку в обиду не дам — это очевидно. — Ты считаешь что я его обижу? — Нет. Я считаю, что ты должен хорошенько все обдумать. А сейчас — взять себя в руки и пойти обратно к Венти. — Вы же сами меня сюда позвали. Вольф закатил глаза. — Цветы на шкафу, кольцо по размеру там же — спасибо скажешь в виде парочки внуков. Иди. Несчастье, а не сын. Бестолочь. Дилюк так посмотрел на отца, что Вольф рассмеялся. Красный от недовольства — или от смущения, кто знает — сын взял в руки красивый букет сесиллий. В коробке лежало тонкое кольцо, усыпанное рубинами. — Ощущение, будто вы готовились. — Иди уже, горе. Кольцо твоей матери, а сесилии срезали из оранжереи, пока ты в любви объяснялся. И скажи спасибо своему старику. Позор, — отмахнулся король, — а ещё надежда нашей семьи. Страховать и страховать! ********* Лео присоеденился к свите Венти на торжестве, также как и все ожидая пока вернутся хозяева праздника. Сам растерянный и счастливый помолвленный стоял рядом, явно в шоке. Альбедо настолько был удивлен, что ни на шаг от друга не отходил. А Лиза — о, колдунья и та озадаченно косилась на Альбериха, словно спрашивая — знал ли он о такой затее сводного брата? Но Кейя только за бокал шампанского схватился, глядя на игристое вино — словно ожидая увидеть там нечто другое, явно покрепче. Лео вздохнул. Было, конечно, обидно. Венти очень ему нравился, но сейчас было очевидно — ему ничего не светит. Эллеон улыбнулся краем рта. Венти-Венти. Повезло кронпринцу — такое сокровище. Очень добрый человек. — Я считаю, ты мой должник. Если бы я так прекрасно с тобой не вальсировал, у Его Величества бы от ревности понимание, что тебя уведут, не случилось. Венти улыбнулся. Он всё ещё был ошарашен случившимся, но одновременно благодарен Лео. — Мы все ещё друзья, лорд Миросси? — намекая на то что возможно Лео обидится, почувствовав себя использованным, спросил Венти. — А с чего бы мне с вами ссориться? Моему бизнесу наша дружба будет полезной, — хмыкнул Эллеон, — Ваша помолвленная светлость. И всё же мне более привычно, когда меня зовут Лео. — Мне нравится этот новый титул для Венти. Вечер воистину замечательный, — протянул Кейя, — так Дилюк ещё не позорился. Мистер сдержанность не пережил, что любовь всей его жизни за ручку подержал кто-то другой и наломал таких дров — о, я в восторге. Эллеон закашлялся от смеха. Венти осуждающе посмотрел на Кейю. — Осталось Нигреда зам… — Прошу так не шутить, Ваше Величество, — остраненно сказал Альбедо, — Венти, прими мои поздравления. — Ты посмотри какой холодный, — недовольно фыркнул Кейя, — ты так навеки один останешься. Да и как можно обнимать того, кто тебя взглядом испепелит, а потом магией прикончит. — Вероятно, таких обнимать не стоит, — спокойно сказал Нигред. — Не на всех твоя магия действует. Смотри — как приударю за тобой, мало не покажется. Я не Дилюк, обольщение у меня… Альбедо сделал шаг вперед и, приподняв голову, взглянул прямо в лицо мужчины. — Не стоит, Ваше Величество. Вероятно Кейя бы что-то ответил, но вернулся Дилюк. С цветами и очевидно другим кольцом. — Надеюсь он его не уронит. Это будет полнейший позор, — хмыкнул Кейя, — фиаско королевского уровня. *********** Неделю спустя. Венти зарылся носом в очередной букет цветов присланных в академию. Уже пятый. За пять дней помолвки. Дилюк вел себя в последнее время очень виновато, стал совсем уж… Идеальным. Готовил ему, присылал в школу цветы, забирал постоянно. И хоть бы раз поцеловал, как тогда на балконе! Дилюк словно обходил такие моменты. Нет, так оно и было. Ну да ладно, ещё успеется. — Женитесь скорее. Сесилии в оранжерее закончатся, что делать будете? — хмыкнул Эллеон. Венти улыбнулся. День выдался жаркий. Даже не верилось, что уже окончание обучения. В голову как-то не приходило что вот, выпускной. Последний год он провел буквально возле королевы, волнуясь о Дилюке, и только сейчас понял что место, в котором он учился, уже вот-вот станет чужим. Альбедо сегодня не было. Он готовился к отъезду на обучение в Сумеру. Юноша вздохнул. Ещё и самочувствие странное: тошнило с самого утра, голова слегка кружилась. — Ты странный какой-то. — Мне как-то не по себе. Лео потянул носом воздух. — Домой иди. Или таблетки выпей. Тебе лучше от альф сейчас подальше держаться. Я думал цветы в нос бьют, а тут... Слушай, лучше машину вызови. Венти недоуменно покосился на Лео. — Странный ты. Нормально все со мной. Ладно, я пошел. Мне Дилюк написал, что уже ждёт. ************ Венти спустился вниз, Дилюк ждал его прямо у входа. Парень неожиданно перестал улыбаться и начал выглядеть обеспокоенно. — Как ты себя чувствуешь? — Да нормально. А что с тобой? — Ничего. Тебе к врачу надо, чтобы таблетки выписали. Скажем так: ты уже окончательно повзрослел. На тебя странно альфы не косились? Венти пожал плечами. Кажется, нет. Понятно, приехали. Значит ему плохо потому что он… Омега. Ну, что же. Врач пугал его ужасами а-ля «думать будет сложно», «странная реакция на альф». Мда, как обычно, всё преувеличили. — Слушай. Я слышал, что альфы понимают кто им подходит по запаху. Я тебе подхожу? Дилюк остановился. Венти смотрел на него хоть и смущённо, но абсолютно бесхитростно — ему явно было любопытно. И как вот признаться, что уже сейчас мурашки по коже от такого соблазнительного аромата, глядя в эти почти детские глаза? — Не подхожу? — почти испуганно спросил юноша. — Венти, я понял что ты мне подходишь как только приехал из Сумеру. Не спрашивай о таком, прошу. Мне тяжело. Венти, склонив голову, вопросительно посмотрел на парня. — Я привык к тебе, как к воспитаннику. Родному, близкому. Я очень тебя люблю, ты знаешь. Но мне тяжело принять тот факт, что ты вырос, и более того — что мы вместе. Мы помолвлены. Дай мне немного времени. Меня внутри порой разрывает. Одна часть меня видит в тебе ребенка. Другая... Дилюк крепче сжал руку мальчика, обняв за талию. Слегка наклонившись, втянул носом воздух прямо около уха юноши. — Лучше тебе не знать, чего хочет другая. Тебе только исполнилось шестнадцать и я не хочу тебе навредить, — тихо сказал парень. — Ты никогда мне не навредишь. Ну и чушь же ты несёшь в последнее время, - улыбаясь, протянул Венти. ********* К вечеру стало хуже: поднялась температура. Приехавший доктор покачал головой, оставил таблетки и пояснил: в первый раз омеги переносят подобное состояние тяжело. Юноша может капризничать, вести себя не как обычно, и вот в чем соль: из-за того что он полукровка, могут сильнее проявится черты животного. Так что если подопечный станет не только мило мурлыкать, но и громко шипеть — удивляться не стоит. Венти забился в угол большой постели. В его комнате кровать стояла прямо у стены. Юноша, укутавшись в одеяла, тяжело дышал и походил на худенького загнанного зверька. Температура не спадала, но врач сказал что к утру станет лучше. — Дилюк, — тихо позвал юноша. В голосе действительно стало больше кошачьего: тон удивительно бархатный, но высокий, ласкал звук так же, как и запах. Рагнивиндр, проклиная себя за неуместные мысли, направился на зов. Венти виновато смотрел откуда-то из-под одеял. — Побудь со мной, пожалуйста. Парень кивнул. Включив кондиционер на полную мощность, он забрался под одеяло, пока в комнате намечался филиал северного полюса. — Прости, почему-то одному быть не по себе. — Тише, я с тобой, всё в порядке. Юноша закрыл глаза. Прижавшись к парню, он задремал. А вот Дилюк продолжил самобичевания. То ли он с цепи сорвался, то ли Венти был слишком желанным омегой, но каждый его жест, вдох — всё манило. Какой же Венти беззащитный. Жмётся к нему, наверняка инстинктивно ища в нем защиту. Уткнувшись носом в шею, чувствуется, как шевельнулись мягкие губы — кажется что он во сне улыбается, совсем расслабившись. Пытка. Венти, забросив на него ногу и хвост, тихо замурлыкал во сне. Дилюк продолжил себя проклинать. *************** Горячо. Худые руки обхватывают за шею, сбивчивый шепот становится несдержанным стоном. Венти под ним, прижавшись всем телом, царапает от удовольствия шею, — но слегка вспотевшие ладони соскальзывают на спину, и юноша буквально впивается ему в кожу, на выдохе громко зовя по имени. Алые розовые отметины. Венти лежит под ним, мечется, царапает спину. Кажется, даже у его кожи есть вкус: лёгкий, сладковатый. Хочется опять оставить засос, сжав бедро или талию крепче — наслаждаясь его податливостью, покорностью, преданностью. То, как он смотрит прямо в глаза, а внутри него так горячо, — как алеет от отметин кожа, возбуждённо горят глаза и щеки. Всё, от удивительной послушности до поразительного умения дарить себя — нравится и сводит с ума. Так зачем же себе отказывать в удовольствии? Венти полностью принадлежит ему. Толчок. Ещё один. Венти всхлипывает, прижимается крепче и даже пальцы на ногах поджимает — как же хорошо, если бы только можно было продлить этот момент... В следующий раз сдержится — о, в следующий раз он придумает нечто очень любопытное, — а сегодня уже никак. — Дилюк... Венти почти прошептал это имя, умоляя не останавливаться. ********** Дилюк открыл глаза. Парень уставился в темноту, пытаясь понять что происходит. — Тебе что-то снилось. Ты меня звал и так крепко обнял. Плохой сон? — обеспокоенным шепотом спросил юноша. В комнате было темно — кажется, была ночь. Дилюк крайне этому обрадовался. Венти лежал рядом, тихонько гладя его волосы. — Всё хорошо, — хрипло сказал Дилюк, пытаясь затолкать подальше возбуждение, навеянное таким пошлым сном. — Как твое самочувствие? — Лучше. Только я все равно хочу возле тебя спать. Ты не против? Дилюку захотелось взвыть. Пытка. Но и отказать Венти нельзя. Какое же мерзкое чувство — понимать, какая ты сволочь: пока человеку плохо, ему в то же время сны весьма нецензурного содержания снятся! Трудно быть альфой и воспитывать своего же омегу. Особенно такого, как Венти. — Нет, не против. Только я в душ схожу — под одеялом даже с кондиционером жарко. Дилюк выбрался из-под теплого пледа и, спустив ноги на пол, почувствовал что ламинат был ледяным. — Да? А мне даже немного холодно, — рассеяно сказал Венти, устраиваясь удобнее. Постель пахла Дилюком, и от этого было так спокойно. *********** Праздник получился пышным. Наверное, это один из самых ярких выпусков академии святого Августа. Не просто аристократы — будущие главы великих семей учились на одном курсе: выдающиеся фамилии, известные родственники. Братья Миросси, Эллеон и Нолан — дети великого маркиза Миросси, министра иностранных дел. Мартин Штейн — единственный сын барона Штейна, главы фондовой биржи Мондштадта, главы министерства юстиции. Дочь герцогини Вольфрам — Каролина. Лучший ученик академии за последние десять лет, воспитанник блистательной пурпурной колдуньи — Альбедо Нигред, который даже получил приглашение на обучение в Сумеру, — а это огромная редкость. Ну и разумеется скромный Венти, помолвленный с кронпринцем воспитанник королевской семьи — куда уж без него. Достаточно аристократов для одного маленького класса. Об остальных и думать не хочется: ещё немного, и все будут встречаться только на приемах в столичном дворце или по работе. Торжество — разряженные в пух и прах люди, громкие речи учителей, директора, поздравления, аттестаты. На этом всё. Класс принял решение не делать общего праздника — каждый отмечал как хотел. — Что там у тебя с отметками? — через плечо Венти заглянул Лео, — знаешь, вот хорошо, что ты замуж выходишь. Замечательно. Дилюк так же покосился на оценки, закатил глаза — но промолчал. Последние экзамены бедняга провел, не выходя из комнаты: сдавал дистанционно, так что на многое никто не рассчитывал. — Зато я добрый человек. И по музыке лучший в классе. Лео закатил глаза. Пробившись сквозь толпу, к Дилюку и Венти подошла Минчи, сияя как настоящая мать. Но в глазах женщины что-то ещё подозрительно блестело. — Поверить не могу, вы отучились. Но все ещё дети, и вообще… Женщина быстро осмотрелась и обняла Дилюка. — Как ты держишься, им когда аттестаты давали, я чуть не заплакала... Ну такие же крохи были, помнишь? — зашептала ведьма. Рагнивиндр молча неловко обнял женщину. Конечно, помнит. Он помнит того малыша из приюта в белой непонятной одежде, напрочь перепуганного и укусившего его за руку. Он помнил плачущего ребенка в своих покоях в ту самую первую поездку во дворец, помнил и отдых в Инадзуме. Всё останется внутри — вот только в голове не укладывалось, как же так сложилось. Венти — цветущий, вроде бы и взрослый, но малыш. И будто не этот самый подросток пару дней назад наталкивал его на такие мысли — даже стыдно. Альбедо так же вырос — где тот мальчишка, отчаянно боявшийся кого-то напугать своим видом? Как они выросли... Когда только умудрились так изменится? — Что это с ними? — Альбедо наклонился к Венти, наблюдая за лицами Дилюка и Лизы. Оба выглядели достаточно странно. — Старость. Они осознали, что мы взрослые, — хмыкнул Венти, — может ещё и дойдет, что мы вроде бы помолвлены, но это со временем — я понимаю, в его возрасте все потрясения… Дилюк с каменным лицом посмотрел на Венти. Тот умилительно захлопал ресницами. Заноза. — Мне 22, а Лизе 29. До старости как-то далековато, — хмыкнул Дилюк. — Сколько? Она же говорила 25 — возмутился Венти. — Да? Она вроде бы меня на воспитание в двадцать взяла, — протянул Альбедо. Ведьма отодвинулась от Дилюка. Венти с Альбедо начали проводить сложный подсчет, понимая: эта задачка была как минимум с двумя лживыми неизвестными. — Мне столько лет, на сколько я выгляжу! Все дружно засмеялись. Минчи закатила глаза. — Ты уезжаешь. Я… Это по-идиотски. Сначала я ждал Дилюка, а теперь ты. Будь осторожнее. Альбедо вздохнул и молча обнял Венти, прижав невысокого друга к себе. За годы, что провели вместе, они стали настоящими друзьями — доверяли друг другу до последнего. Сложно будет без шуток Венти и его поддержки, но так надо. — Дружба-то какая, — протянула Лиза. — Ага. Дракона выпустили, люстру… — О, милый, ты уже в курсе? И разнесённая лаборатория туда же: твое чудо моего покрывало. Венти сдавленно засмеялся: осуждающий взгляд Дилюка его почти не тревожил. Рагнивиндр будет рядом, а вот Альбедо... Его будет не хватать. — Я сегодня уеду. И я надеюсь, что когда вернусь, то у тебя всё так же будет хорошо. Я даю тебе слово: я буду стараться изо всех сил стать лучшим. Может так случится, что когда вернусь я уже буду служить тебе — и буду этому очень рад. Спасибо тебе за всё, — прошептал Альбедо, отпуская Венти. Мурлыка сцепил зубы. Идиотская натура какая: слезы сами собой потекли. Ну что за день! — Я придумаю тебе самую идиотскую кличку из всех возможных. Самую слащавую, самую… — заворчал Венти, стараясь скрыть растроганный голос и избавиться от кома в горле. — Снежок. Да, самый натуральный Снежок. Есть у нас Мурлыка, а этот будет Снежком. Альбедо недоуменно посмотрел на Кейю. Откуда он появился — непонятно, но он тоже важная часть его жизни. Он поддерживал его так же, как и Лиза. Нигред крепче обнял друга. Хорошо, что его будут ждать. Интересно, что изменится, когда он вернётся.