Hoc meum est, maxime misera procul/ это мое, самое несчастное далеко

Когда старший брат и спустя две недели, не явился обратно в Централ, Альфонс, шумно грохотав по улицам доспехами, прибрел к штабу, в поисках полковника Мустанга или ребят, его команды Ожидая, что Эдвард находится на севере страны, он надеялся встретить родственника спустя прошедшую неделю, с отъезда, на вокзале, в назначенное время прибытия. Но прибывший поезд, не выпустил из душных объятий, ни майора Армстронга, ни братика, будто пряча их, или вообще оставя там, в Бриггсе И сейчас, как раз попадя в, на вид пустой кабинет полковника, Ал вдруг застыл, не поверя своим глазам В самом дальнем уголке помещения, расположился сам владелец, держа в одной руке, не давнюю утреннюю газету, а другой пряча глаза от солнечного света, исходящего с открытого окна Вид его был помятым и грустным, будто неизбежно смертельным и до скиптизма походимым на обыденный, ежедневный, что придавало вид маски на лице, надетой с целью бегства от реальности или спасения утопающего. Так уж точно, полковник Рой Мустанг, выглядел лишь раз и то, сам Альфонс этого не видел, лишь догадываясь, после смерти своего лучшего друга, Маеса Хьюза, милого и прекрасного папы, погибшего по вине одного из гомункулов, в данный момент имя, которого не известно — Полковник? — Ал? — Здравствуйте, господин Мустанг. Я тут по делу пришёл. Братика уже две недели нет. Разве вы не говорили, что он и майор, должны были вернутся на прошедшей неделе? С ними все хорошо, вы не знаете? — Альфонс, ты читала новую газету? — Сегодня ещё нет, а что то случилось? — Держи В один момент бумага полетела на пол, прямо под ноги Элрика, тогда же мужчина быстро покинул комнату, оставив мальчика одного — Что? ***** Длинная тишина застекленного , маленького пространства, застилала сознание, накидывая на сердце камень, напряжения и неимоверного страха. За пределами, под искусственным светом, громко переговаривалась свора личностей, текст разговора которых, понять было не возможно из за сильнейшей боли в теле, что отдавалась в голове, выступивших красных венах на руках и лице, а так же дрожавшим конечностям, к которым были прикреплены трубы, ведущие к подделке трона — Отец, сейчас, какова наша основная задача? — Прайд, на тебе Алчность, поймай и приведи его сюда. Гнев, разберись с младшим Элриком. Остальные, на вас, подчинённые полковника Мустанга, заставьте их замолчать. И все завтра прибудьте сюда, мы встретим вашего нового брата — Отец, вы правда, уверены? — Энви, он подходит на эту роль, лучше всех и тебе это известно. Имея волю к жизни, страсть к победе, он может стать огромной частью нашего плана и поэтому я готов потратить столько сил, на этого парня. А сейчас, все отправляйтесь В секунду, помещение опустело, а глава, поднявшись, последовал к огромной колбе, в которой открыв аметриновые* глаза в ужасе, парил человек. Положив сначала руку, а после и голову, Отец тихо прошептал: — Ох, Эдвард. Как же твой папа, будет рад. Мой милый… ***** Все таки, предчувствие полковника подтвердилось, в лице доказанной смерти Эдварда Элрика, государственного алхимика, со званием майора, что погиб при исполнении, во время взрыва на одной из лабораторий Бриггса, после стычки с неизвестным врагом Известие о возвращении Армстронга, побитого и лишенного одной руки, поразило всех и привело в чистый ужас, когда тот, появился на пороге штаба, с завернутым обгоревшим телом, друга После, и в правду стало известно, что мёртвый и был Элриком- старшим, а газеты, написав эту новость в этот же день, лишили последней надежды знакомых, друзей и семью умершего Вскоре того похоронили, повысив до полковника И все таки, их общее предчувствие подтвердилось. Только дальше, Рой будет чувствовать его, уже точно один ***** Ван Хоэнхайм, знал что день, когда он появится у трона, существа из пробирки слишком близок. Счастье, что хоть успел защитить мир Но точно, сыновья ещё не простили его и поэтому он не умрет, пред монстром, лишившего Ксеркса, дома и счастья И точно он, в этом глухом помещении, полностью жестоком и окружённом выжившими гомункулами, детищами существа, не умрет, сражаясь до последнего — Ван. Хоэнхайм. Как долго я ждал тебя, друг мой — Не могу сказать того же, чудовище — Правда? А я думал в умении знакомится, мы похожи? А оказалось ты просто злодей — Я человек. В этом мы различны полностью — Да что ты? Думаю меня, тоже можно назвать человеком. Я думаю, люблю, радуюсь, грущу и ненавижу кого то, постоянного желая вернуть своё. И тебя я, как раз ненавижу — И за что же? Это я вообще то, должен — Ох, наверно за то, что ты решил сбежать, моя собственность. В принципе ты и вся твоя семья, моя собственность. Я подарил тебе жизнь. Вечную жизнь. И я могу из неё, что то забрать. Хм… Как же, ее звали? Ага… Триша Элрик. Такая милая дама, не видел таких вообще никогда. Добрая и открытая. Жаль только, умерла. От чего там? Да… От смертельной болезни. Но все же, была ли это случайность? — На что ты… — Да, Хоэнхайм, мы убили твою жену. Она была слишком важна для тебя, вот я и подумал, что ты слишком счастлив стал, мой милый друг. Совсем забыл своего родителя — Да как ты… — Ммм… А ее милые дети. Сейчас они твой мир? — Ты не мог… — Что именно? Убить твою жену или забрать детей? Ну, не важно. Младший не интересный экземпляр. А вот старший… Взмахнув ладонью, Отец позвал пальмовидного гомункула, тащащего за спиной огромную колбу с красной водой Когда зрение, сквозь чёрные круги, появившиеся после известия об убийстве жены, уловило движение внутри, у Вана подкосились ноги, а воздух перестал поступать в легкие — Как по мне, твой сын, просто чудо, Хоэнхайм