Список ужасных (и нескольких хороших) нянь Маки и Соула

Котятам ее котят шёл восьмой месяц, и Блэр была убеждена, что с момента родов они не могли даже продохнуть. И имела в виду она не новорожденных. Она имела в виду Соула и Маку. Блэр так гордилась своими котятами. Видите ли, волшебная кошка чувствовала себя частью их истории. Конечно, ее не было рядом в тот роковой день, когда они встретились, но она стала их первым поражением (ня-я-я, если бы она тогда знала, как сильно полюбит этих котят, она бы не сказала, что хочет их убить…), она ходила с ними на дополнительные занятия, даже дралась с ведьмами. Блэр полусонно валялась на кухонном столе, когда в пятнадцать лет у котят состоялся первый (целомудренный) поцелуй у двери комнаты Маки; она так же притворилась, когда вернулась домой с работы, что не видит, как котята целуются, будто от этого зависит их жизнь, на диване, когда им было по шестнадцать. Им было по семнадцать, и именно она научила их надевать презерватив на банан, когда заметила, что их сеансы целования/потрахушек сквозь одежду становятся все более отчаянными. Мака чуть не померла со стыда, а Соул даже не нашёлся, что сказать, но ни один из них не избежал вдумчивого урока и не пожаловался, когда кошка начала раскладывать упаковки презервативов возле каждой плоской поверхности в доме. Скорее всего, ее не было дома во время их первого раза, так как они хорошо ознакомились с ее графиком, но в последующие ночи она их много раз слышала — оба были на удивление вокальны. Она ужинала с ними, когда они впервые заговорили о женитьбе — им было по восемнадцать, и Мака была полна решимости не идти по стопам родителей и выходить замуж в таком юном возрасте. Соул лишь рассмеялся и сказал ей, что они и так уже почти что женаты, но они поступят, как захочется ей. Блэр лишь попросила удостоить её привилегии организовать девичник. А девичник она организовала эпичный. Блэр в образе кошки несла на церемонии их обручальные кольца, когда им было по двадцать лет; она танцевала с братом Соула на вечеринке, чтобы отвести его и его раздражающие манеры подальше от жениха; она присматривала за домом, пока котята развлекались в медовом месяце. Она даже предоставила им больше уединения и пространства в первые годы супружества и перестала ходить по дому полуголой. Блэр первой услышала новость о беременности. Блэр держала Маку за волосы, когда ту тошнило по утрам, а Соула не было дома, она помогала готовить здоровую пищу, которую прописал Штейн, она даже покрасила бывшую комнату Соула, превратившуюся в детскую, в фиолетовый цвет в качестве сюрприза. Она устроила ужасный беспорядок, но Мака разревелась и сказала, что ей очень нравится. Соул пробормотал «гормоны» и на том и порешали. А когда они спросили мнение Блэр насчёт имён, той пришлось готовить охренеть какой крепкий коктейль для Соула, когда котята узнали, что ждут близнецов. Блэр одной из их первых навестила больницу, она помогала Маке мыться (ей пришлось делать Кесарево сечение), пока Соул кормил котят, и помогала Соулу менять им подгузники, пока Мака готовила детские бутылочки. Она отвлекала Спирита, когда тот своей игрой в «деду» доводил всех в доме до белого каления, и она играла с котятами, пока Мака плакалась мужу в плечо, потому что ее мать до сих пор не пришла навестить их. Блэр считала настоящей бабушкой этих котят себя, но не сказала ни слова. Ей не пришлось. Как бы то ни было, Блэр видела, что ее котята устали. Пф-ф-ф… люди. Вот если бы она решила завести котят, их было бы где-то шесть или восемь. — Это буквально самая страшная вещь, которую я когда-либо слышал, — пробормотал Соул, когда кошка озвучила эту мысль. Он налил себе и Маке две чашки крепкого кофе и чашку молока их волшебной соседке-кошке. — Пожалуйста, пообещай мне, что, если решишь завести котят, то переедешь к Спириту. — Ага, заодно папе будет чем заняться, — согласилась Мака, тоже понизив голос. Они только что уложили детей спать. — Блэр, мы тебя не выселяем, но пока достаточно и двух. — Или навсегда, — пробормотал Соул. Мака хотела влепить ему чем-нибудь, но слишком для этого устала. — Что приготовим на ужин? — Мне не хочется готовить, — ответила его жена, лениво попивая кофе. — И мне тоже. Может, закажем чего? Раз ты больше не кормишь грудью… — Я готова убить тебя ради фаст-фуда. — Не надо меня убивать, женщина, кто тебе тогда пиццу закажет? — Это было бы… — Мака-чан, Соул-кун, — перебила её Блэр, деликатно поставив чашку на стол. У нее была наимилейшая улыбка, а голос был подобен музыке, когда она сказала: — Валите-ка вы нахрен из дома. Пара обменялась недоуменными взглядами, прежде чем снова повернуться к кошке. — Блэр… — Сейчас пятничный вечер, вам двадцать три, и вы влюблены, — объяснила та, подчеркивая слова. — Сходите на свидание. Напейтесь с друзьями. Сходите окрестите комнату Шибусена, где вы познакомились, пофиг. Только валите. — Ее длинный розовый ноготь ткнулся Маке в щеку. — Вы охотитесь на монстров за деньги, так что перестаньте вести себя так, будто вы усталые старики. По выражению его лица Блэр поняла, что тут же убедила Соула словом «старики». Как всегда, Маку пришлось убеждать подольше. — Да, мы усталые, Блэр, — сказала она своим лучшим учительским тоном. — У нас только что родилось двое детей… — Котеночек, прошло уже восемь месяцев, а ты почти не выходила из дома. — Если Соул раньше был не согласен, то он определенно был сейчас, после того, как его поразило прозрение, что его жена устала не только физически, но и ментально. Мака не из тех женщин, которым можно засиживаться дома, какой бы преданной матерью она ни была. — Тебе тоже нужно время для себя. — Но дети… — Мака, дети выкупаны, переодеты, накормлены и спят, — вмешался Соул, протягивая руку через стол. Он ободряюще сжал ее пальцы. — Я думаю, что Блэр права. Нам бы сейчас не помешал перерыв. Мака закусила нижнюю губу, задумавшись. Она так усердно думала, что у нее заболела голова — как будто она давно не использовала свой мозг. Вот это да. Может быть, ей действительно нужно сменить обстановку. — Мне будет неспокойно, если я их брошу, — пробормотала она и ее лицо окрасилось в бледно-розовый оттенок. Большой палец Соула начал успокаивающие тереть ее запястье. — Мака, ты не их бросишь, — сказал он мягким тоном, которым редко пользовался. — Тебя не будет всего пару часов. А твой декрет и так уже почти закончился. Или ты решила уйти на пенсию пораньше? — Нет! В смысле, я не… — Ты их не бросишь, котенок, — повторила Блэр, щипая её за щеки. — Бу-чан ведь никуда не денется. Бу-чан всё это время помогала тебе с Саунд-чан и Айкой-чан, ведь так? — Ну, да… — пробормотала Мака, по-детски надув щеки, от чего Соул ухмыльнулся, а Блэр пришлось сопротивляться желанию прижать ее к груди. Иногда было так легко забыть, что Соул и Мака были ещё очень молоды. — Только пообещай, что не будешь левитировать их или вообще использовать магию. — Бу-чан обещает! — сказала кошка и даже подняла правую руку. — Тогда хорошо … — согласилась Мака, и Блэр с возбужденным прыжком снова превратилась в кошку, в то время как Соул обошёл вокруг стола, чтобы предложить ей руку. На губах у него играла его фирменная дьявольская ухмылка, и Мака задалась вопросом, когда она ее в последний раз видела. — Тогда пошли, — сказал он, и что-то в его красных глазах заставило ее крепко сжать колготки. — Можем начать свидание с ванны. Под этим он подразумевал «разделить». Мака издала что-то среднее между раздраженным звуком или стоном, а Блэр, посмеиваясь, ушла в детскую, чтобы вздремнуть на ковре между двумя кроватками.

***

Он надел свои лучшие джинсы и свою новую любимую косуху, а она — короткое черное платье, которое развевалось вокруг нее, пока они ехали по городу. Без пункта назначения, Соул просто вёз их, как всегда, вверх, наслаждаясь ощущением ветра в лицо, и рук жены, аккуратно обнимающей его. Она не ездила с ним с тех пор, как у неё округлился живот, и Коса Смерти не мог поверить, как сильно он соскучился по ощущению ее крошечного тела, прижатого к его спине, ее лица, покоящегося между его лопатками. Соул любил своих детей больше всего на свете, но он не мог отрицать, что скучал по временам наедине с Макой. Они не обменивались словами, пока ехали, но их души были крепко сплетены, резонируя. Соул играл их песню, ноты любви и доверия, заботы и товарищества. Мака напевала мелодию у него за спиной, фальшивя и не попадая в такт, но всё равно очаровывая, а ее душа окутала его, словно теплое одеяло. Она просто радовалась тому, что была его партнершей, его лучшим другом, его возлюбленной, его женой. Соул остановился у переднего двора Шибусена, потому что это была самая высокая точка в городе, и оттуда был виден весь Город Смерти. Огромные свечи школы, как всегда, горели, но в окнах света не было. В конце концов, был пятничный вечер, и Соулу не нужно было Восприятие души Маки, чтобы понять, что там, скорее всего, никого нет. В маневре, который сам Блэк*Стар похвалил бы, Соул развернулся мотоцикле, не спускаясь с него, и приблизил Маку, почти что посадив ее к себе на колени. Удерживая равновесие на припаркованном байке, он осторожно пригладил ее длинные волосы, взлохмаченные ветром. Это была самая длинная прическа, которую когда-либо носила Мака, и он думал, что она идет ей так же, как и ее старые косички. — Ита-а-ак… — сказал он плавным голосом, глядя в ее ярко-зеленые глаза. — Куда дальше пойдём? Она чудесно улыбнулась, поправляя нежными пальцами его бандану. — Ну, я думала о том… — пробормотала она, лаская его подбородок и не сводя глаз с его губ. — Да…? — подбодрил он ее, медленно опуская руки к ее бедрам. — Что мы оставили наших новорожденных детей с безответственной волшебной кошкой-извращенкой! — воскликнула она писклявым голосом, закрыв лицо руками и портя настроение настолько, что Соул уж было решил отвезти ее домой. Вместо этого он просто скрестил руки на груди, глубоко вздохнул и приготовился к тараканам, которые Мака Албарн-Эванс успела надумать. — Соглашусь, кошка наша волшебная и извращенка, но не безответственная. Точнее… Она безответственная кошка, но не в таких моментах. Черт, я вообще не знаю, как бы мы справились с двумя детьми без помощи Блэр. Она прекрасно знает, как за ними ухаживать. Скорее всего, они просто заснут, проснутся, покушают, и снова заснут. Не так уж и сложно. — Я знаю, но… но… — пробормотала Мака, по-прежнему глядя вниз. — Не тяни, жена, — сказал он очень серьезно, хотя слово «жена» было скорее ласкательным прозвищем, которое он для нее придумал. — Выкладывай. Это было единственное поощрение, в котором она нуждалась. — Мы ужасные родители... — Да не. — Мы понятия не имеем, что делаем… — Полгода назад не имели, а теперь имеем. — Я не ожидала, что у нас будет аж двое детей… — Тут уж ничего не поделаешь. — И имена мы им выбрали нехорошие… — Ты ведь в курсе, что двух наших лучших друзей зовут Блэк*Стар и Смерть-младший? — Я думала, что это хорошая семейная традиция, а они теперь будут ненавидеть нас, когда станут старше… — Мне нравятся их имена, и они все равно будут нас ненавидеть, когда станут подростками. — Нам не хватает места… — Это верно. Давай переедем. — Мама не пришла на свадьбу и познакомиться с детьми тоже… — Твоя мама вообще стерва, не лепи Макину затрещину, пожалуйста. — Я уже плохо её помню… — И хорошо, потому что, как я уже сказал, она стерва. — Значит, я даже не знаю, как быть матерью… — Не будь как она, это уже хорошее начало. — Нарываешься. — Извини. — И мне все время стыдно, потому что я уже больше не могу сидеть дома, я хочу работать… — …Ну, в этом и вся проблема, разве нет? — Но от этого мне кажется, что я плохая мама… — Мака, ты вовсе не плохая мама просто потому, что скучаешь по работе. Я бы, наверное, тоже скучал, если бы не работал. — Ты Коса Смерти, последняя Коса Смерти, ты не можешь позволить себе уйти на пенсию раньше, но я… — Ты не уйдешь на пенсию раньше, если любишь работу больше, чем меня. — Как я могу просто выйти на работу и оставить детей одних, кто их будет воспитывать? Блэр? Папа? Няня? — …Я вообще-то жду, когда ты опровергнешь мое последнее заявление… — Я хочу работать, но я также хочу иметь возможность быть со своими детьми! — С этим мы разберемся, обещаю. Давай поговорим с Младшим и посмотрим, что можно сделать. — Хрона все еще на Луне… — А… А это тут при чём?! — И после родов мое тело… я не… у меня эти ужасные растяжки, и ты… — Та-а-ак, всё, хватит, хватит! — Соул прервал её, взяв её руки в свою, а другой взял ее за подбородок, заставляя посмотреть прямо ему в глаза. — Теперь ты уже порешь чушь. Окажи мне хоть немного доверия, а? Я знаю, что у тебя низкая самооценка, хоть и не знаю почему, так что выслушай меня, глупая жена. — Мака фыркнула, пока он держал ее лицо в своих теплых ладонях, медленно лаская большими пальцами щеки. Он приблизил ее лицо, его глаза горели, а голос был хриплым. — Во-первых, мне плевать, есть ли у тебя шрамы или растяжки, набрала ли ты сто фунтов или облысела. Я по-прежнему буду любить тебя и хотеть тебя, как и последние десять лет, лишь бы душа оставалась прежней. Ей не нужно было объяснять двойной смысл этих слов. — Важна не форма… — пробормотала она, цитируя его. Ответом Соула была его привычная улыбка, и он обнял ее. — Прости, психанула немного. — Ничего, я знал, на ком женюсь. — Она усмехнулась ему в грудь. — Во-вторых, в ситуации с Хроной тебе нужно выйти на работу, если хочешь найти способ помочь ему. Что возвращает нас к основной проблеме. — Он мягко оттолкнул ее, достаточно, чтобы посмотреть ей в глаза. — Хочешь вернуться к работе, так возвращайся к работе. Это не сделает тебя плохой мамой, и мы придумаем, как хотя бы один из нас будет оставаться с детьми каждый раз, когда это возможно. Мака глубоко вздохнула и, закрыв глаза, наклонила голову. Соул понял и прислонился своим лбом к её. — Я не хочу, чтобы они чувствовали себя брошенными, как я, — прошептала она свое последнее признание. — Мы не можем контролировать чувства детей, Мака. Мы можем только стараться изо всех сил. Она открыла глаза, ее сомнения медленно уходили с ее лица, пока она смотрела на своего потрясающего мужа. — Когда ты стал таким хорошим родителем? — Ну, ты девять месяцев кайфовала от гормонов. Я же провел эти девять месяцы, психуя обо всём, что могло пойти не так. Мака лишь рассмеялась. — Приятно знать, что у тебя есть ответы на все вопросы. — Да ни фига. Теперь-то ты спокойна? — Думаю, да. Спасибо. — Она подарила ему нежный поцелуй. — Ита-а-ак… Куда дальше пойдём? — Ты крадешь мои реплики так же, как и мою одежду. Может, поужинаем? — Звучит неплохо. Как там Блэр выразилась? Сходите на свидание, напейтесь и… — …окрестите комнату Шибусена, где мы познакомились, — закончил он, и несколько секунд они молча смотрели на школу. — Да-а-а-а-а… поздновато уже. — Я по-прежнему не знаю, забеременела ли я в тот день, знаешь ли. — Да по ходу никогда и не узнаешь, — пошутил Соул, развернувшись и снова запустив двигатель. Руки Маки снова обвили его талию. — Итак, ужин, выпивка, а потом найдем другое место для крещения. — Кладбище «Замутить» — известное место для знакомств, ты знал? — …Впечатлен ли я этим каламбуром или нет — вот чего я не знаю.

***

Они вернулись домой в три часа ночи, один слегка подвыпивший (Соул) и второй конкретно выпивший (Мака), в одежде, испачканной подозрительной грязью, и обнаружили, что их кошка спит между двумя кроватками. Дети все еще мирно спали, их покормили и переодели, когда было где-то десять. Сейчас они были одеты в одинаковые комбинезоны с кошачьими ушками на капюшонах, и это было очень мило. Блэр утвердили в качестве няни, и с этого дня они решили проводить больше ночей вместе.