За двумя зайцами

От автора: Данная часть написана для тех, кто желал НЦу с омегой-активом. Ну и так, по мелочи. Основное повествование закончилось в предыдущей главе. На восстановление сил мне понадобилась неделя. У оборотней обнаружилась интересная традиция: называть детей производными от имен альф, их зачавших, а вот придумать имечко должен отец - омега. Я чуть мозги не сломал. В итоге теперь у нас Зальдина и Дариана. Мужья покривились – непривычные для оборотней имена получились, но аз есмь царь! Весть о рождении моих малышек разнеслась со скоростью лесного пожара. К нам стекались представители из разных стай, чтобы лично увидеть малюток. Гордые отцы демонстрировали наших красавиц всем желающим, не выпуская сокровища из рук и скалясь на особо настойчивых. Некоторые из прибывших уже сейчас пытались заключить помолвку. Непрерывный поток делегаций сводил с ума, я выматывался так, что к концу дня мне, кроме как спать, ничего не хотелось. Мои кобели строили из себя грозных отцов семейства и брутальных самцов, но стоило мне посмотреть на них заинтересованным взглядом, как вся брутальность слетала, и они пытались притвориться частью интерьера или слиться с местностью. Партизаны, блин, доморощенные! А через месяц случилось чудо! Нет, затащить мужей в постель мне пока все еще не удалось. Приехала делегация эльфов. Привезли целую кучу подарков, самыми ценными из которых оказались скромные кулончики на тоненьких цепочках. Теперь наших девочек любой лес примет и окажет посильную помощь. Их главный толкал занудную речь о том, как они все счастливы, как долго ждали и на какие жертвы всем пришлось пойти. Нас с мужьями возвели в ранг героев. Я не особо прислушивался, но только до тех пор, пока эльфячье отродье не начало воспевать неоценимый вклад его народа в целом и одного ушастого в частности в столь значимое событие. Вперед вытолкнули до невозможности гордого собой моего старого знакомого. На этом торжественная часть была экстренно завершена ввиду отсутствия главных действующих лиц. Мы не расстроились и продолжили праздник в узком кругу приглашенных, то есть я, двое моих хвостатых и предприимчивый эльф в немного разодранных местами штанах, оглашающий мелодичными воплями всю округу. Тиз с Даром были не в курсе моих претензий к лопоухому, но преданно помогли загнать добычу на дерево. Там он и провел всю оставшуюся часть визита. Чтобы не портить отношения с эльфами, потрепанного поганца пришлось отпустить. Через некоторое время визиты в наше селение постепенно прекратились, и жизнь вошла в свою колею. После родов выяснилось, что мужья мне достались на диво работящие. Я ложился спать – они еще работали, просыпался – они уже работали. Ройс с Озвином сначала наблюдали за трудоголиками с некоторым недоумением, но потом сердце отца не выдержало, и, дождавшись очередной охоты моих супружников, он решил высказать все, что накипело, нерадивой «невестке». Девчонки сладко посапывали в своей колыбельке. Я занимался приготовлением ужина. Хлопнула входная дверь и раздался звук шагов. Затолкнув пирог в печь, вытирая руки полотенцем, я обернулся к посетителю. Облокотившись плечом об дверной косяк и сложив на груди руки, стоял мой то ли тесть, то ли свекор, меряя меня не самым добрым взглядом. – Ты вот скажи мне, Гнорнушка, – начал он вкрадчиво. – Может быть ваша семья голодает? Удивленно на него вытаращившись, я попытался ответить, но меня перебили: – А может быть вам носить нечего? Или ты так возгордился своей исключительностью, что решил из моих парней рабов сделать? Старейшина пересек кухню и возвышался надо мной грозной тучей. Мне удалось вставить маловразумительный вяк, долженствующий выражать отрицание. – Так почему ты над ними изгаляешься!? – уже тряс он меня, как грушу. Сначала я хотел возмутиться, настучать ему по глупой тыкве и накрутить хвосты своим блохастым, но потом понял, как развернуть ситуацию в свою пользу, и всхлипнул. Выдавить слезы оказалось не так-то просто. Я старательно вспоминал все существующие и надуманные обиды, а через пять минут буквально рыдал на груди у старейшины, сморкаясь в его рубашку. Растерянный мужик хлопал глазами и гладил меня по головке. – Ну что ты? Не плачь! Не так уж сильно я тебя потряс, – пытался утешить меня он. – Они меня совсем не лю-у-убя-а-ат... – завывал я. – Я им со-овсе-ем не нравлюсь... Они-и-и лучше сдохнут, но ко мне не прикоснутся... – продолжал я представление, вцепившись в Ройса, как клещ. Чтобы меня успокоить и во всем спокойно разобраться, была призвана тяжелая артиллерия в лице Озвина. Наябедничав на мужей и состроив молящий взгляд, я обрел двух союзников в соблазнении своих благоверных. Старейшина полез на чердак и вскоре вернулся с какими-то белыми тряпками. Ведун вплотную занялся мной. К вечеру я был вымыт до скрипа, тело блестело от втертого в него масла, волосы были забраны в высокую прическу, даже глаза слегка подвели. То, что опрометчиво было названо тряпками, оказалось чем-то наподобие женского пеньюара с тонкой серебристой вышивкой. Его ткань мягко струилась, скрывая меня от шеи до пят. При малейшем движении она соблазнительно прилегала к телу, во время ходьбы разрезы по бокам кокетливо открывали ноги. Взглянув на себя в зеркало, я оторопел. Честное слово, сам себя бы разложил. Сильно сомневаюсь, что мои мохнатые воспримут меня по-другому, но вот ведуну со старейшиной мою проблему знать не стоит. Вон, как радуются и уверяют, что передо мной теперь никто не устоит. Пока Ройс собирал детские вещи и перекладывал малюток в переносную колыбель, Озвин прошелся по дому и заговорил все окна и двери. Теперь мои мужья могли войти, а вот выпустить их из дома мог только я. Посчитав свой родительский долг выполненным, старая гвардия подхватила детей, вещи, козу и удалилась нянчить внучек. Коза упиралась и в качестве компенсации пыталась прихватить что-нибудь из белья, сушившегося во дворе на веревке. Проводив родственников, я стоял посреди опустевшего дома и пытался сообразить, что делать дальше. Секса хотелось до одури. Я был готов отказаться от активной роли, лишь бы почувствовать тепло мужей. Но тут дело принципа: сами обещали, за язык их никто не тянул, да и хочется иногда ощутить под собой желанное, податливое тело. На улице уже стемнело. Чтобы не спугнуть своих красавцев, решил все сделать как всегда, то есть: оставил на столе ужин и приготовил воду для купания, а сам удалился в спальню. Едва успел скрыться, как раздались осторожные шаги, загремела посуда. Я заметался по комнате, не зная, как встретить мужей. Мелькнула идея: спрятаться за дверью, огреть чем-нибудь тяжелым по голове и тащить в постель, пока не очнулись. Взгляд заскользил в поисках подходящего предмета. Наткнулся на кровать. Отбросив кровожадные мысли, я бросился к ней. Создав из подушек и покрывала живописный беспорядок, улегся в центре полубоком, почти на живот. Левая рука под моей подушкой, правая на соседней. Надеюсь, волосы разметались красиво. Прогнувшись в спине, я согнул ногу в колене так, чтобы ее открывал вырез. Сердце колотилось как бешеное. В дверях послышалась возня, что-то грохнулось. Не видя смысла и дальше изображать спящего, я потянулся и сел в постели. Мужья ломились в дверь - выйти им мешал не наговор Озвина, а то, что они пытались ее открыть не в ту сторону. – К черту! – взорвался Тиз. – Обещали – надо выполнять. Я так больше не выдержу! – он направился к кровати с таким решительным видом, что я даже слегка испугался. Но после того, как на удивление нежно был подхвачен на руки, успокоился, оказавшись в крепких объятиях мужа, и повис у него на шее, обхватив ногами талию. Мои губы смял жадный, собственнический поцелуй, от которого голова пошла кругом. Как же я соскучился по ласкам... Сзади раздался рык Дара. Тиз сел на кровать и, не разрывая поцелуя, оглаживал мое тело. Сексуальная тряпочка сползла, открывая грудь и плечи и держалась только на бедрах благодаря поясу. Но и там надолго она не задержалась: вылизывая мой живот, Тиз быстро справился с застежкой и отбросил державшуюся на честном слове одежду в сторону, оставив меня полностью обнаженным. Сзади прижался Дар, требуя моего внимания. Я поднялся на колени и потянулся к нему за поцелуем. Поймав мой взгляд, Тиз начал отползать на середину кровати, нащупав на тумбочке флакон с маслом, щедро плеснув из него на руку, развел ноги и, не разрывая зрительного контакта, начал себя растягивать. По телу прошла дрожь от возбуждения, мне хотелось ворваться в это тело, но Дар не пускал. Нашептывая, что еще рано и нужно немного потерпеть, он покусывал и целовал мою шею и плечи. Его руки гуляли по моему телу, лаская грудь, живот и внутреннюю сторону бедер. Возбужденная плоть скользила меж ягодиц. Но войти в меня он не пытался. Я терся о Дара, поглаживая его бедра, и не отрывал взгляд от Тиза. Судя по всему, ему тоже нравилось наблюдать за нами, так как, несмотря на непривычную для него роль, возбужден он был не меньше. Наконец меня выпустили из объятий и подтолкнули к Тизу. Дар одним слитным движением оказался рядом с ним на боку, забрал склянку из рук брата и, согнув ногу в колене, пошло облизнувшись, принялся готовить себя. Две пары глаз пристально следили за каждым моим движением. Мне хотелось их обоих, до дрожи в коленках и звездочек в глазах. Но готов был пока только Тиз. Подбираясь к мужу, я уговаривал себя не торопиться – если им не понравится, то такое счастье мне больше не светит. Склонившись над Тизом, я решил начать с самого простого, завладев его губами. Перехватить инициативу он не пытался. Я с упоением начал вылизывать его рот и посасывать язык. Тиз застонал, я приподнял голову и посмотрел ему в глаза. Протеста не было, в глазах светилось ничем не замутненное желание. Осмелев, я начал спускаться ниже, оставляя влажные следы на плечах и шее. От плеч спустился губами к рукам. Дойдя до запястья, снова поднялся вверх. Задержавшись на груди, уделяя особое внимание соскам, продолжил движение вниз. Муж хрипло постанывал и пытался потереться членом об мою грудь. Продолжая ласкать его руками, я приподнялся и взглянул на Дара. Тот завороженно следил за нами и ласкал себя. Заметив мое внимание, он потянулся за поцелуем, но вот углубить его не дал, сразу же отстранившись. Со стороны Тиза раздался полурык-полустон. Я вернулся к нему, поглаживая бедра и обводя языком кубики пресса. Вредный альфа все время пытался подставить под ласки свое возбужденное, истекающее смазкой естество. Пришлось укусить и слегка шлепнуть за своеволие. Укус ему похоже понравился, а на шлепок он не обратил внимания и продолжил поползновения. Обойдя столь щедро предлагаемое, принялся покусывать внутреннюю сторону бедер. Зализывая обиженные места, поднялся обратно к паху. И все-таки провел языком от самого основания до налитой головки. – Либо ты уже приступишь, либо приступлю я, – зашипел Тиз, приподнявшись на локтях. Я осторожно пропихнул в него один палец, на что муж дернулся и сжался, но не оттолкнул. Желая его отвлечь, обхватил головку губами, лаская ее языком и слегка посасывая, и свободной рукой начал поглаживать его горячую плоть. Совершая круговые движения, пальцем я пытался нащупать заветную точку. Сладострастный стон подсказал, что путь выбран верно. От желания ворваться в мужа уже темнело в глазах, и я решился. Подложив под бедра Тиза подушку, я развел его ноги шире и сделал первый осторожный толчок. Муж зашипел, а внутрь погрузилась только головка. Уговаривая его расслабиться, я целовал все, до чего мог дотянуться. Через некоторое время я понял, что мне позволено продолжать. После нескольких осторожных толчков раздался судорожный вздох, и я почувствовал движение навстречу. Больше не осторожничая, я вбивался в мужа на полную длину. Внутри было горячо и тесно. Ни с одной женщиной мне не было так хорошо. Тиз рычал и подмахивал. Крышу снесло окончательно. – Мой! Никому не отдам! - я схватил его за бедра, раня выпущенными когтями, стараясь войти еще глубже, и вцепился клыками чуть выше груди. Тело подо мной забилось, и с хриплым криком Тиз кончил себе на живот. А вот меня запах и вкус крови слегка отрезвил. Я начал зализывать нанесенные мною раны. Оторвали меня от этого занятия самым наглым образом: – Я не железный! Я тоже хочу, - рыкнул Дар, пытаясь поставить меня в коленно-локтевую позицию. Э, нет, мы так не договаривались! Я извернулся, и в коленно-локтевой оказался уже он. Сопротивления не последовало, он только прогнулся в спине и развел шире ноги. Огонь моего желания получил новую пищу. Я прижался пахом к восхитительной ложбинке меж его ягодиц. Языком и губами пересчитал позвонки на спине. Пробежался пальцами, лаская грудь и живот. Большим пальцем размазал по головке выступившую на ней каплю. Погладил внутреннюю и внешнюю сторону бедер. Дар тяжело дышал, но не шевелился, позволяя мне вести. Я развел его ягодицы, лаская пальцами тугое колечко мышц. Муж задышал чаще и выгнулся еще сильнее. Не в силах сдерживаться, я вошел сразу на полную длину. То ли поза была удобней, то ли Дар лучше растянут, но проникновение было намного быстрее и легче. Приближение оргазма туманило разум. Собственник во мне требовал обновить метку, но меня останавливало то, что сзади альфу метить нельзя. Я резко вышел и завалил Дара на спину. Он посмотрел на меня безумным от желания взглядом и языком прошелся по своим искусанным губам. Окончательно потеряв контроль, я закинул его ноги себе на плечи и ворвался в него до упора. Похоже, что после такого он мне больше не даст... Я трахал и кусал его с каким-то остервенением. Толкнувшись в последний раз, я упал на него, с удивлением заметив, что он тоже кончил. Оглушенный произошедшим, я лежал между мужьями, пытаясь придти в себя и отдышаться. - Надеемся, ты не думал, что на этом все закончилось? - мужья уже оклемались и тянули свои конечности к стратегически важным местам. Я не думал. Я ни о чем не думал. Я просто был счастлив! Все, теперь точно КОНЕЦ