Починить то, что ты сломал / Fixing What You Broke

      Стоило портключу перенести Гермиону на землю Южной Америки, как она ощутила упавший с плеч тяжкий груз. Никто на этом свете, за исключением женщины из Международного бюро портключей, не знал, что она здесь. Она исчезла со всех радаров, сообщив друзьям только то, что покинула страну и собирается вернуться через пару недель.       Чуть меньше месяца назад она крутанула глобус и наугад ткнула пальцем, попав в океан поблизости от Картахены, Колумбия. В тот же день Гермиона отправила сову в бюро портключей и начала просматривать варианты размещения. Она арендовала очаровательную небольшую городскую виллу с прекрасным видом на разноцветные здания и потрясающую архитектуру.       Гермиона отчаянно нуждалась в отпуске.       Желание продолжить образование после Хогвартса привело её в Шармбатон, где она усердно изучала Волшебное право и Уход за магическими существами. За последние несколько лет это стало её страстью, которой она фанатично предавалась.       Высшее образование не являлось обязательным для получения работы в мире волшебников, но и лишним не было. И Гермиона чувствовала себя обманутой из-за того, как прошли её последние курсы в Хогвартсе. Она и близко не уделяла достаточное количество времени урокам, так что два дополнительных года учёбы в Париже были далеки от кошмара в её глазах.       Но теперь с учёбой, к сожалению, было покончено. Она сдала финальные экзамены на одни "превосходно" и получила должность в Департаменте регулирования магических популяций и контроля над ними, где начнёт работу в конце месяца.       К ней взывал реальный мир со всей своей банальностью, и, если быть честной, она тосковала по нему. За свои неполные двадцать один год Гермиона пережила больше приключений, чем многие смогли бы испытать за целую жизнь.       Она нашла уютную квартирку в магической части Лондона и не могла дождаться, когда переедет туда после отпуска. Она будет жить неподалёку от очаровательного кафе и крошечного книжного магазина, в который уже заглянула раз-другой, прежде чем решилась снять там квартиру. Гермионе повезло найти там несколько скрытых жемчужин, включая первое издание «Фантастических тварей и мест их обитания», которое она схватила так быстро, что, должно быть, выглядела так, словно нашла спрятанный среди полок мешок галлеонов.       Гермиона резко вернулась в реальность, услышав громкий гудок на улице.       Картахена была наполнена движением, цвета и люди так красиво украшали город, что у неё перехватило дыхание. Женщины носили на головах корзины с фруктами, а красивая мощёная мостовая аккуратно огибала каждое здание.       Она была не совсем подходяще одета для отдыха: в джинсах, кроссовках и футболке Шармбатона, которые вытащила из шкафа этим утром. Грейнджер позволила Джинни помочь ей собрать чемодан, и та проявила некоторую творческую вольность, разбавив его парочкой своих более красивых и ярких вещей, которых Гермионе так отчаянно не хватало.       Она отыскала нужный адрес и подняла ладонь козырьком ко лбу, закрываясь от солнца и оценивая здание.       Весь дом был выкрашен в яркий цвет фуксии, а балконы — по одному на почти каждое окно — в глубокий изумрудный. Гермиона в жизни не соединила бы два этих цвета вместе, но вкупе с яркостью остального города необычное сочетание смотрелось просто потрясающе. С каждого балкона тянулась густая завеса виноградных лоз, цеплявшихся за подоконники.       Глубоко вздохнув, она почувствовала запахи национальной колумбийской кухни, о которой много читала. Гермиона уже составила список блюд, которые, по её мнению, могли ей понравиться, так что ей не придётся лишний раз испытывать муки выбора в ресторане.       Шагнув в тень от балкона на втором этаже, Гермиона нашла маленький звонок сбоку от оранжевой двери. Позвонив, она отступила, оглядывая дорогу и впитывая каждое мгновение.       Через несколько секунд дверь широко открылась, и на солнце вышла невысокая колоритная женщина с ярко-красным шарфом, повязанным на голову.       — ¿Hola, como puedo ayudarte? — с лёгкой улыбкой спросила она, изогнув бровь.       Твою мать.       Гермиона собиралась использовать переводческое заклинание, прежде чем постучать, но её отвлекли виды города.       — Ох, эмм… Ayudar? Помогать? — Она поморщилась, пытаясь вспомнить основы испанского, который изучала до Хогвартса, но, не преуспев, задумалась о том, чтобы зайти за угол дома и быстро наложить заклинание, а потом вернуться. — О! Я знаю! — Девушка сунула руку в сумочку и застонала.       Заклинание незримого расширения в действии. Гермиона старалась не привлекать внимания, роясь в огромной сумке, которая в глазах женщины выглядела как небольшой портфель, улыбаясь ей каждые несколько секунд, пока судорожно искала нужное. Её пальцы наткнулись на крошечный испанский разговорник, и она вздохнула с облегчением, вытаскивая его.       На пол между ними упал зонтик — такого размера, который ни за что бы не поместился в её сумке через плечо — и Гермиона, нервно рассмеявшись, засунула его под мышку.       — Так, ага, Yo soy Гермиона Грейнджер. У меня… посмотрим… эм, — она снова неловко рассмеялась, перелистывая страницы книжечки. — ¿Habla Inglés?       — Нет, — женщина поджала губы и поморщилась — она теряла терпение с Гермионой, и от этого её сердце забилось быстрее.       — Tengo un reservation? Я остановилась тут! Si! Si! — Она нашла страничку, которая могла оказаться полезной: — Dormir por… por… две недели? — Грейнджер пожала плечами и скорчила гримасу, пытаясь показаться бестолковой туристкой, а не невежественной англичанкой.       — Senora Carmen! ¿Cómo estás hoy? ¿Esta mujer te está molestando?       Гермиона обернулась, узнав голос из её детства, и, нахмурившись, посмотрела на последнего человека в мире, которого ожидала встретить здесь, в Колумбии.       — Д-Драко Малфой? — Она нервно оглянулась, неуверенная в том, что тут на самом деле происходило. — Что, ради всего святого, ты здесь делаешь? — Девушка захлопнула книжку и заправила за ухо кудрявый локон.       — Я здесь по делам, Грейнджер, — с нейтральным выражением лица ответил он. — И случайно наткнулся на тебя, пристающую к милой сеньоре Кармен.       Драко наклонился, чтобы поцеловать упомянутую сеньору в обе щеки, и пожилая женщина просветлела.       — ¿Qué quiere esta chica? Ella está siendo extraña. ¿La conoces? — тихим голосом заговорила она с Драко, и Гермиона, хоть и не могла понять её слова, легко уловила тон. Она вздрогнула.       — Малфой, не мог бы ты, пожалуйста, сказать этой женщине, что у меня бронь на имя Грейнджер, и я остановлюсь на её вилле на две недели?.. Я забыла свой переводчик. — Она надеялась, что он поймёт.       Малфой закатил глаза и вполголоса заговорил с женщиной.       Гермиона не видела его довольно давно — несколько лет, на самом деле. Он будто вырос, а может, просто перестал постоянно сутулиться и потому казался выше. На нём была белая льняная рубашка с расстёгнутым на несколько пуговиц воротом и светло-серые брюки. Он выглядел слишком непринуждённо для человека, который тут по работе, но затем Гермиона заметила галстук и пиджак, перекинутый через его левую руку.       Его волосы были коротко пострижены, но на макушке оставалась небольшая длина, и чёлка падала на лоб. Она не помнила, чтобы его волосы были такими белыми, ей всегда казалось, что он был скорее желтоватым блондином, но здесь, под южноамериканским солнцем, они практически светились.       Женщина грустно посмотрела на Гермиону, пока Драко говорил, а затем скрылась в доме, оставив дверь открытой.       — Что происходит? — Гермиона скрестила руки на груди и отставила ногу в сторону — неприятная привычка.       — Как поживаешь, Грейнджер? Вижу, южноамериканская жара не на шутку потрепала твою гриву. — Он сузил глаза и скривил губы, взглянув на её дикие локоны.       — Каким был придурком, таким и остался, — фыркнула она и машинально закрутила волосы в небрежный пучок на макушке.       Вернулась сеньора Кармен и протянула Драко ключ. Он тепло ей улыбнулся.       — Gracias, Senora Carmen, — промурчал он.       — Si! Gracias! — крикнула Гермиона в захлопнувшуюся дверь, и Малфой усмехнулся себе под нос.       — Почему ты меня унижаешь? — вздохнула девушка, протягивая руку за ключом.       — Унижаю? Боюсь, мы совершенно по-разному понимаем это слово. Я бы счёл спасение тебя на улице в чужой стране скорее рыцарским поступком. — Драко держал ключ на расстоянии вытянутой руки от Гермионы.       — Спасибо за твою помощь, Малфой, — практически прорычала она. — Ключ.       Гермиона склонила голову набок и поджала губы в ожидании.       — Ох, не очень-то вежливо. Мать бы схватилась за семейный жемчуг, если бы услышала, что молодая женщина разговаривает подобным образом.       Гермиона быстро дёрнула рукой, чтобы схватить ключ, но Малфой оказался проворнее и удержал его.       — Ай-ай-ай, — укорил он. — Ну же, Грейнджер… Всего одно маленькое «пожалуйста»? — Он одарил её гнусной снисходительной улыбкой.       — Пожалуйста, — стиснув зубы, выдавила она.       Драко подбросил ключ в воздух, запустив его так высоко, что ей пришлось задрать голову к полуденному солнцу, чтобы попытаться его поймать. Ей не удалось, и ключ упал в канализационную решётку.       — Тупой сукин сын… — прорычала она, опускаясь на колени у решётки и незаметно доставая из кармана волшебную палочку.       — Adios, Грейнджер! Disfruta tu tiempo en Columbia! — кинул Малфой через плечо и растворился в толпе.       Она призвала ключ заклинанием и поднялась, отряхивая колени.       Каковы шансы, что Драко чёртов Малфой появится, чтобы спасти её на улицах Картахены? Гермиона закрыла глаза и резко вдохнула через нос, задержала дыхание на четыре секунды и выдохнула через рот. Этому приёму она научилась у мадам Бернард в Шармбатоне.       Гермиона увидела лестницу сбоку от двери и начала подниматься, взглянув на свой ключ с надписью «4А».       К тому моменту, когда она достигла верхнего этажа, Гермиона задыхалась, будто пробежала несколько миль. Это немного её смутило, но она быстро переключилась на волнение по поводу виллы.       Повернув в двери ключ и широко её распахнув, она оказалась не разочарована. Комната была выдержана в тех же ярких цветах, что украшали улицы, и вся эта обстановка казалась одновременно современной и старинной. Она прошла от полностью укомплектованной кухни до гостиной, уставленной красивой мебелью.       Скинув обувь, Гермиона зарылась пальцами ног в мягкий ковёр. Прямо перед ней были большие раздвижные двери, которые вели на приватный балкон, откуда открывался вид на шумный город внизу.       Она вышла на террасу и облокотилась на ограждение. Гермиона размышляла, стоит ли ей взять ужин навынос, или, быть может, лучше выйти в город и начать его изучение.       Постояв пару минут, она вернулась внутрь и прошла в спальню с огромной двуспальной кроватью с четырьмя столбиками и прелестным белым балдахином, свисающим сверху. Простыни были такими белыми и мягкими, что она не смогла удержаться и забралась на середину, раскинув руки и ноги как можно дальше, безуспешно пытаясь дотянуться до углов кровати.       Она достала маленькую волшебную камеру и повернула её так, чтобы сделать фотографию себя: дикие волосы разметались вокруг по белому одеялу, на усыпанном веснушками лице растянулась ухмылка.       Напечатанная фотография вылезла из нижней части камеры, и она поставила её на прикроватную тумбочку, чтобы картинка проявилась до конца.       Задрав ноги в воздух, Гермиона взвизгнула. Только тогда она заметила огромное окно, ведущее на её второй балкон — на этот раз с другой стороны здания, выходящий на более тихую улицу.       На нём стоял большой шезлонг, а солнце светило под таким прекрасным углом, что она тут же решила немного позагорать.       Наконец она посетила ванную комнату, в которой стояла слишком роскошная ванна на когтистых лапах — она казалась достаточно большой, чтобы вместить Хагрида. Здесь всё было белым, и казалось, что все предметы окунули в золото.       Вернувшись обратно в спальню, Гермиона запустила руку в сумочку, нащупала ручку чемодана и с пыхтением его вытащила.       Мама всегда учила её распаковывать вещи, если останавливается где-то дольше, чем на одну ночь. Так что Гермиона потратила некоторое время на то, чтобы расставить туалетные принадлежности и развесить одежду.       На дне чемодана она нашла маленький розовый пакет и нахмурилась. Внутри оказалась карточка и что-то, обёрнутое в розовый платок.       Гермиона,       Тебе никогда не везло, но твоя упорная работа принесла плоды, и настало время ИСПЫТАТЬ УДАЧУ! Наслаждайся своими каникулами ;)       Хх       Джин       Гермиона свела брови, распаковав небольшой свёрток. Она издала полусмешок-полустон, когда поняла, что это было несколько предметов нижнего белья.       — ДЖИННИ УИЗЛИ! — завопила она на подругу через полмира. Гермиона засунула вещи обратно в пакет, пакет в чемодан и застегнула молнию. Затем засунула чемодан в шкаф и захлопнула дверцы.       — Что теперь? — спросила она себя. Вполне вероятно, что это был первый раз, когда ей не приходилось беспокоиться об учёбе или войне, и она чувствовала себя… опустошённой. Гермиона вздохнула, посмотрела в сторону балкона и пожала плечами.       Быстро достав скромное бикини, она схватила большую шляпу.       Но не успела она начать переодеваться, как в окно постучал попугай.       На короткое мгновение Гермиона растерялась, но потом вспомнила, что заказала птицу в местном волшебном зверинце.       Она хотела отправить весточку друзьям, написать, что без проблем добралась до места, и подумала о фотографии на тумбочке. Гермиона уже собиралась нацарапать на ней записку, когда ей в голову пришла идея получше.       Через десять минут в Лондон отправился красивый ара, и вместо фотографии её на кровати он нёс фото, на котором она в огромной шляпе и купальнике нежилась на солнце.       В целости и сохранности. Увидимся через две недели! -Г.

***

      Гермиона решила, что сегодня не стоит оставаться дома, ведь это была её первая ночь в отпуске и всё такое. Поэтому, провалявшись на солнце почти два часа, она оценила своё отражение в зеркале: кожа чуть потемнела, а веснушки на лице стали отчётливее.       Разглядывая содержимое шкафа, Гермиона остановила свой выбор на цветочном платье с рукавами, свободно спадающими с плеч. У неё чуть не случился панический приступ, когда она примерила его, и затем она едва не развернулась, спускаясь по лестнице, но в итоге сделала глубокий очищающий вздох и напомнила себе, что тут её никто не знает. Она могла носить всё, что ей заблагорассудится! Не то чтобы она не могла делать этого в Лондоне или Париже… Но, в общем, быть Гермионой Грейнджер кое-что значило для определённых людей. Ей приходилось сохранять ауру скромности.       Она влюбилась в это платье в небольшом парижском бутике, и её неуверенность не остановит её от того, чтобы носить его. Но Гермиона всё равно постоянно одёргивала ткань, пытаясь посильнее прикрыться.       По дороге из виллы она встретила сеньору Кармен, сидевшую за маленьким столиком на двоих у двери в здание, которое, как предположила Гермиона, было её домом. Она одарила девушку ещё одной грустной улыбкой и покачала головой, когда Гермиона с любопытством на неё посмотрела и завернула за угол. Это было странно.       Она нашла небольшое кафе и остановилась в переулке, прежде чем войти, снова чуть не забыв наложить чары перевода. Гермиона часто ими пользовалась после переезда в Париж, поскольку знала тогда от силы пару фраз по-французски. Теперь же она владела им почти свободно, хоть ещё и оставались некоторые пробелы и сложности, особенно когда в разговоре участвовало несколько носителей языка, которые быстро разговаривали, используя современный слэнг.       Заклинание работало просто, изменяя её язык на испанский, а язык других — на английский.       Кафе было тёмным и оживлённым, с небольшим танцполом перед крошечной сценой, где располагались красивая колумбийка и несколько музыкантов. Девушка пела низким голосом с придыханием, и музыка плыла в воздухе вокруг. Гермиона чувствовала солёный бриз с океана, и всё это было похоже на воспоминание, к которому она будет возвращаться долгие годы.       Она села на высокий барный стул, и местный бармен положил перед ней меню.       — Принести вам что-нибудь выпить? — дружелюбно спросил он, и она облегчённо вздохнула, поняв его речь.       — Это мой первый день в Колумбии, может, вы что-нибудь предложите?       — У нас лучший рефахо во всей Картахене. Будете? — Язык мужчины необычно закручивался, когда он произносил звук «р».       Она вежливо улыбнулась и открыла рот, чтобы ответить, когда знакомый голос прервал такой приятный вечер.       — Два, пожалуйста. — Малфой облокотился о стойку лицом к ней, правой рукой поигрывая с небольшим кольцом на пальце левой.       Гермиона почувствовала, как по её челюсти расползается румянец от осознания, что её плечи обнажены перед Драко Малфоем.       — Надеюсь, ты не думаешь, что я оплачу это, — прищурилась она, стоило бармену отойти.       Малфой драматично закатил глаза.       — Не возражаешь, если я к тебе присоединюсь?       — Вообще-то, возражаю, — раздражённо ответила она.       — Знаешь, я понятия не имею, с какой целью ты засунула палочку себе в задницу…       — Прошу прощения! Ты, злобный, мерзкий…       — Мелкий таракан, да-да… Ты уже говорила это раньше, ты в курсе? Может, в следующий раз придумаешь что-нибудь новенькое…       — О, я могу придумать много всего прямо сейчас…       — Если бы ты дала мне закончить…       — Испорченный придурок…       — …ты бы услышала, как я говорю: «не знаю, с какой целью ты засунула палочку себе в задницу»…       Гермиона фыркнула и без улыбки взяла свой напиток у бармена, обхватив губами соломинку.       — …но Поттер и Уизел, кажется, поняли, что я гораздо более обаятельный, чем вы, ребята, считали в школе. Тебе стоит побороть свои предубеждения и перестать так плохо ко мне относиться.       Гермиона закашлялась, подавившись газированным напитком.       Он дёрнул бровью и поднёс стакан к губам, придерживая пальцем соломинку и делая глоток.       — Мои, мои предубеждения?! Ты смеёшься?       — Ну, я был просто лапочкой. Помог тебе, когда ты оказалась без переводчика, получил твой ключ, попросил присоединиться к тебе за ужином… Похоже, я позволил старым предубеждениям умереть, тогда как ты всё ещё цепляешься за свои, словно умирающий за свою палочку.       Его глаза сверкнули вызовом, а губы сложились в игривую ухмылку, но зрение Гермионы затуманилось из-за охватившей её ярости.       Девушка закрыла глаза, глубоко вдохнула, задержала дыхание на четыре секунды, выдохнула.       — Малфой, у меня нет против тебя предубеждений, поскольку предубеждение — это заранее сложившееся мнение, не основанное на фактах или опыте. Я же из первых рук знаю, что ты — высокомерный, испорченный, самовлюблённый, надменный говнюк.       Она думала, что это окажется концом их беседы. Это, конечно, было похоже на точку в конце незаконченного предложения… Но он рассмеялся. Малфой от души рассмеялся, выдвинул ближайший к ней стул и сел, подав пальцем знак бармену, что ему нужно меню.       — Ты можешь не есть со мной, — сказала Гермиона с нажимом, чтобы он не решил неправильно истолковать её тираду.       Он картинно оглянулся через плечо.       — Я что-то пропустил? Ты владеешь этим баром?       Она сделала ещё один глубокий вдох и выпустила воздух через рот.       Гермиона начала жевать соломинку — привычка, к которой она возвращалась, когда чувствовала себя неудобно или была пьяна — а в настоящий момент она пребывала в обоих состояниях сразу.       — Что в этом напитке? — обвинительным тоном спросила она у Малфоя.       — Я не ужинаю с тобой. — Он сделал большой глоток и уставился в меню.       — Почему ты так себя ведёшь? — фыркнула она.       — А почему ты ведёшь себя так самодовольно и ожидаешь, что я останусь спокойным и вежливым? — Он поднял бровь.       — Ты отвратителен, — закатила она глаза.       — Твои волосы отвратительны, — ответил Малфой полным инфантилизма голосом.       У неё вырвался смешок, и она прикрыла рот ладонью. Гермиона повернулась к нему и расхохоталась, откинув голову назад, когда увидела его высоко поднятые брови.       — Ещё по одному? — Рядом с ними остановился бармен.       — Пожалуйста, — сказал Драко, улыбаясь и наблюдая за её смехом.       — Честно, это лучшее, что ты смог придумать? Твои волосы отвратительны? — поддела Гермиона.       — Это был долгий день, — пожал плечами он. — И теперь твои зубы в порядке, так что у меня заканчиваются поводы посмеяться над тобой.       Гермиона покраснела — от выпитого, заключила она.       Заканчиваются поводы посмеяться над ней? Как будто раньше это были только её зубы или волосы… Точно. Она снова закатила глаза, на этот раз более игриво: алкоголь ослабил её щиты, и она почувствовала, что начала расслабляться.       Перед ней появился новый газированный напиток, и она допила остатки предыдущего, чувствуя, как нагреваются и краснеют уши.       Гермиона заказала несколько ареп — традиционное блюдо, вошедшее в её список предварительно одобренных, которые она должна попробовать.       — Тамале, пожалуйста, — Малфой кивнул и вежливо улыбнулся. Он повернулся к ней, расправив плечи и положив локоть на спинку своего стула. — Как Париж?       Он знал, что она была в Париже?       — На самом деле, всё уже закончилось. Экзамены завершились несколько дней назад, отсюда и причина для отпуска. Я начинаю работать в Министерстве через две недели, подумала, что сначала навещу какой-нибудь отдалённый уголок.       — Куда ты устроилась? — Он наклонил к ней голову без усмешки или оскорбления — просто разговаривая.       — Магические существа. — Она улыбнулась в стакан, гордясь собой. — Я не на самом дне пищевой цепочки. Шармбатон помог, директриса дала мне блестящие рекомендации, — просияла она, и Драко хмыкнул.       — Неужели ты думаешь, что кто-то в этом мире даст не блестящие рекомендации Гермионе Грейнджер, Золотой девочке?       Она проигнорировала его.       — Я буду работать с правами существ и добиваться принятия настоящих законов. Законов, которые действительно повлияют на весь класс магических существ, — начала разглагольствовать Гермиона, пока не вспомнила, что это Малфой, и ему определённо не интересно. — Так ты не работаешь в Министерстве? Но… с Министерством?       — Я — внештатный разрушитель проклятий, — просто ответил он.       — Почему бы просто не работать на Министерство? Гарри говорил, что они часто тебя нанимают, — спросила она, искренне заинтересовавшись.       — Они не могут меня себе позволить, — усмехнулся он. — Они могут позволить мою ставку только для конкретных случаев.       Гермиона хмыкнула. Ей и в голову не приходило заниматься чем-то, основываясь исключительно на деньгах.       — Типично, — прохладно сказала она.       — И что это значит?       — Ну, это просто выглядит очень… ну, очень по-слизерински. Кто-то, кому не приходится переживать о средствах до конца своих дней, заламывает большущие деньги за свои услуги. Это просто… Ну, это не то, что я когда-либо рассматривала. — Она задрала нос, глядя вперёд.       — Как невероятно благородно с твоей стороны, Грейнджер, — сузил глаза Малфой. — А ещё самонадеянно — думать, что знаешь что-то о моём состоянии. Я хорош в своём деле, чертовски хорош. Ты думаешь, это значит, что я не заслуживаю соответствующей компенсации?       — Забавно, — она расправила плечи, — что ты, кажется, думаешь, что заслуживаешь справедливую зарплату за своё время, но твои домашние эльфы — нет. — Она обвинительно изогнула бровь.       — И что, блять, это должно означать? — негромко спросил он.       — Ну, ты поработил свою домашнюю прислугу, заставляя работать бесплатно, отказывая им в свободе и возможности работать за деньги. Это омерзительно… — Она снова задрала нос и дала знак бармену обновить напиток.       Драко упёрся языком в щёку, и в его серебристых глазах разгорелся огонь, который в обычных обстоятельствах пустил бы мурашки по её позвоночнику, но алкоголь придал ей уверенности.       Бармен поставил на стойку ещё два стакана, и Малфой, всё ещё глядя на Гермиону, сказал:       — Бутылку текилы, пожалуйста. С лаймом и солью. — Гермиона взглянула на него.       — Я не буду пить шоты с текилой, Малфой.       — Давай сыграем в игру. Мы постоянно играли в неё в Хогвартсе… Я скажу тебе три вещи о себе, и ты должна определить ложь. Если угадаешь правильно, я выпью шот. Если нет — ты выпьешь. Договорились?       Гермиона обдумала предложение. Это был отпуск, и она не сомневалась, что сможет прочитать Драко Малфоя, как открытую книгу.       — Договорились, — с ухмылкой ответила она.       Перед ними появились текила, нарезанные лаймы, соль и две стопки, и Драко быстро наполнил каждую примерно наполовину.       Он прищурился, вглядываясь в её лицо.       — Первое: на моей руке есть тёмная метка. Второе: я нанимаю свободных эльфов и плачу им намного больше стандартной ставки. Третье: во время войны я стал перебежчиком и передавал информацию Ордену.       Гермиона чуть не расхохоталась вслух.       — Дерьмо собачье.       Драко засмеялся, и это прозвучало очень странно из его уст.       — Ну, у тебя есть метка, очевидно — Гарри её видел. — Она наблюдала за его лицом в поисках намёка, который он подаст, когда она скажет правду, но его выражение лица оставалось совершенно нейтральным; он поднёс свой напиток к губам и сделал долгий глоток. — Но я знаю, то есть… знала, я знала Добби, — она покачала головой от воспоминаний, — и я знаю условия работы эльфов в Малфой мэноре. Но так же я знаю, что скорее бы ад замёрз, чем ты сменил стороны на войне… Хотя это бы объяснило, почему все так сдружились с тобой в последнее время.       Она покачивала головой из стороны в сторону и на мгновение оказалась захвачена музыкой, звучавшей позади. Ритм становился всё энергичнее, и пары поднимались, чтобы потанцевать, кружа друг друга и смеясь в солёном ночном воздухе.       — Ты лжешь про эльфов, — приняв решение, быстро сказала Гермиона.       Малфой усмехнулся и толкнул стопку к ней.       — Невозможно, — воскликнула она.       Он закатал рукав рубашки до локтя, и там не было и следа метки.       — Но… Гарри говорил… Он сказал, что видел твою метку!       — Исчезла после того, как сама-знаешь-кто умер, — пожал плечами Драко и подвинул стопку ближе.       — Это формальность! У тебя же она была!       — Я сказал «на моей руке есть тёмная метка». Также в Малфой Мэноре раньше были порабощённые эльфы, и было время, когда я не был перебежчиком. Время тут имеет значение, Грейнджер. Прости, — он пожал плечами и подвинул стопку ещё на несколько дюймов к ней.       Она застонала и схватила шот, лайм и солонку. Лизнув внешнюю часть кисти между указательным и большим пальцем, насыпала туда соль, просыпав немного на колени.       Гермиона быстро слизала соль, мимолётно поморщилась, глядя на стопку, и выпила текилу, вонзившись затем зубами в дольку лайма и позволив кислому соку сменить вкус напитка. Она немного потанцевала на своём стуле, по позвоночнику побежали мурашки.       — Фу! Ненавижу текилу. — Она потрясла головой и взяла пузырящийся напиток, всё ещё пытаясь избавиться от неприятного вкуса.       — Но ненавидит ли тебя текила? Потому что только это по-настоящему важно, — подмигнул Драко и взял свою стопку, выпивая её без соли или лайма.       Показушник.       — Твоя очередь, Грейнджер, — усмехнулся он, и её сердце странно дрогнуло. Они флиртовали? Конечно, нет.       Она задумалась на мгновение, неуверенная, хочет ли делиться своими секретами с Драко Малфоем. Но шот текилы заставил её почувствовать себя живой, и ей хотелось продлить это чувство.       — Я девственница. Я позволила Виктору Краму облапать меня под рубашкой в библиотеке Хогвартса. Рон изменил мне, пока я была в Шармбатоне.       Она пыталась удержать нейтральное лицо, но у неё не получалось так же хорошо, как у него: на губах заиграла улыбка, а плечи подёргивались в такт музыке; глаза снова устремились на танцпол.       — Ты не девственница.       Гермиона резко выдохнула. Чёрт. Он был прав. Она скорчила рожицу.       — Откуда ты знаешь?       — Я слышал про тебя и Крама, — его губы странно скривились. — И я знаю, что Рон Уизли ни за что в жизни не изменил бы тебе.       — Может, тут ты и прав, — вздохнула она.       — А вы… вместе? — спросил он со странными нотками в голосе.       — Нет, — засмеялась она. — Нет, из этого ничего не вышло. Один поцелуй во время битвы, затем неловкое держание за руку и ещё одна попытка поцелуя, после которой мы оба рассмеялись и решили, что нам лучше остаться друзьями. А затем он начал спать с каждой девушкой, которая ему давала, и теперь я не прикоснусь к нему и рукояткой от метлы.       Гермиона улыбнулась воспоминаниям. Поначалу было больно, что такая большая часть её детства была потрачена на любовь к Рону Уизли. Она оплакивала отношения, которых никогда не будет. Но сейчас она знала, что может обращаться к этим воспоминаниям с улыбкой, и именно так поняла, что двинулась дальше.       — Давай сыграем ещё раз, — улыбнулся Малфой, и она осторожно кивнула. Гермиона не могла не почувствовать химию между ними. Это чувство было неправильным и волнующим, и ей пока не хотелось встать и уйти.       Они сыграли ещё несколько раундов, во время которых Гермиона узнала, что Драко сломал четыре кости, в детстве боялся высоты и потерял девственность с Миллисент Булдстрод. Он вздрогнул, когда открыл этот секрет, и Гермиона быстро догадалась, восторженно расхохотавшись.       Во время игры Драко опустил руку на спинку её стула, и Гермиона развернулась к нему, свободно смеясь, пока он говорил.       Её взгляд всё ещё метался к танцполу, и наконец Драко поднялся и протянул руку.       — Что? — нахмурилась она, уставившись на его ладонь.       — Пойдём. — Он кивнул в сторону сцены. — Такая музыка не предназначена для того, чтобы на неё смотрели, — усмехнулся Малфой, и улыбка затронула его глаза. Она нерешительно приняла руку, вставая, и пол под ней слегка покачнулся.       — Я не могу танцевать под неё. — Она повысила голос, чтобы перекричать музыку.       — Всё нормально. — Драко выпрямил руку, пока она настороженно на него смотрела. Он быстро притянул её к себе, обхватил другой рукой за талию и поднял вверх их соединённые ладони, покачивая бёдрами вплотную к ней. — Я могу.       Она засмеялась, уткнувшись носом ему в грудь, и он закружил её по танцполу под оживлённую музыку. Казалось, его ноги точно знали, что делать, когда он вёл её в идеально поставленном и одновременно спонтанном танце. Несколько раз она сбивалась, и он помогал ей, пока она хихикала над своими ошибками.       Их лица были всё ближе и ближе, пока музыка менялась, и некоторые пары начали покидать танцпол.       Драко снова закружил её, и она упала в его объятия.       Музыка в очередной раз переменилась, и молодая певица запела что-то медленное, более интимное. В одно мгновение кафе словно померкло и затихло, но Драко не отпустил её после изменения темпа. Он опустил руку ниже и притянул её ещё ближе, пока их тела не прижались друг к другу вплотную.       Он помедлил, ожидая подходящего момента, и двинул их в неторопливом синхронном движении. В танце, который она никогда не танцевала, с шагами, которые у него получались так естественно.       Гермиона сглотнула, встретившись с ним взглядами. Малфой смотрел на неё, и она почувствовала, что он усилил хватку на её талии, а затем отпустил её.       — Наверное, мне лучше идти, — прошептала она.       — Мне тоже, — выдохнул он у её щеки, медленно приближая своё лицо к её.       — Уже поздно, — пробормотала Гермиона, когда между их губами почти не осталось расстояния, и всё, что разделяло их от первого соприкосновения, — это поворот головы.       — Да, — согласился он, но не сдвинулся с места.       Гермиона не была уверена, кто сократил дистанцию, может, они сделали это одновременно. Несмотря ни на что, это расстояние было преодолено, и она стояла, босая, в колумбийском баре и целовала Драко Малфоя.       Не просто целовала, а целовала.       Его рука, до этого державшая её ладонь, покинула своё место и нашла убежище на её шее: он запустил длинные пальцы в кудри, повернув её голову так, чтобы иметь лучший доступ к её рту.       Гермиона вздохнула от уверенности его движений, от того, как он обхватил её талию и прижал ближе. Малфой прикусил её нижнюю губу, и она ахнула, открывая рот и позволяя ему проскользнуть языком внутрь, встречая её язык. Она застонала, обхватывая руками его шею и прижимая его ближе.       Гермиона задыхалась, когда поцелуй, к сожалению, закончился, и сделала шаг назад, не понимая, что произошло. Грудь Драко тоже вздымалась, а кожа окрасилась в розовый цвет.       — Мне так… — начал он.       — Пожалуйста, не надо. — Гермиона закрыла глаза и отошла ещё на шаг. — Не говори, что тебе жаль. — Она потрясла головой и открыла глаза, посмотрев на него.       — Почему?       — Потому что мне не хочется слышать, что ты жалеешь о поцелуе со мной. Это бы… всё испортило, — она фальшиво рассмеялась. — Всё нормально, если ты жалеешь, но никакой девушке не понравится быть поцелованной, а потом услышать, что придурок сожалеет об этом, — она издала невнятный смешок.       Гермиона поняла, что звучит нелепо. Но у неё был прекрасный вечер, не смотря ни на что, и она не хотела вспоминать ничего другого.       Он ухмыльнулся ей и схватил за руку, ещё раз закружив под набирающую обороты музыку, а потом прижал к себе, приподнял и снова поцеловал, на этот раз более быстро, непринуждённо… Прежде чем опустил на пол и начал двигать их телами в такт музыке.       После нескольких песен начал выключаться свет. Драко оплатил их счёт, даже после того, как Гермиона заикнулась о феминизме и том, что не нуждается в мужчине, который будет за неё платить. В ответ он лишь закатил глаза и вывел её, босую, из бара.       — Я был уверен, что тебя уносит с одного пива, Грейнджер. Но сегодня, должен признаться, ты меня удивила. — Он с ухмылкой посмотрел на свои ботинки. Они были недалеко от виллы Гермионы.       — Французы могут пить и в Риме, — хихикнула она.       — Ты имеешь в виду Париж? Мерлин, да ты пьяна. — Он одарил девушку скептическим взглядом, держа её за руку.       — Это магловское выражение. Ты надолго здесь? — спросила она, тяжело сглотнув. Гермиона всё ещё не могла полностью осознать, что произошло этим вечером.       — Ещё на неделю, полагаю. У волшебника, который меня нанял, довольно… обширная коллекция. Это хитрая магия, и я не думаю, что вернусь в Лондон раньше следующей недели.       — Где ты остановился? У мадам Кармен?       Драко рассмеялся.       — Лучший способ заставить сеньору Кармен возненавидеть тебя — назвать её на французский манер.       Гермиона застонала, осознав промах.       — Эй, а почему она постоянно смотрит на меня так, будто у меня умерла кошка?       — О, — ухмыльнулся он. — Я точно не помню. Кажется, там было что-то о том, что ты планировала эту поездку со своим женихом, но он бросил тебя у алтаря ради гораздо более взрослой женщины, и поэтому ты и приставала к ней — потому что она напомнила тебе новую любовницу твоего бывшего жениха? — рассмеялся он, и Гермиона пихнула его, приоткрыв рот.       — Это… Это полный абсурд!       — Знаю, я честно не понимаю, как вообще смог о таком подумать, — он снова засмеялся и притянул её в объятия, целуя в щёку.       — Мне было весело сегодня, Грейнджер. Даже с тобой, — усмехнулся Малфой, и Гермиона снова шлёпнула его, рассмеявшись его раздражающей шутке.       Город погрузился в тишину, и над улицей, по которой они шли, висели красивые светящиеся лампочки. Драко наклонился и поцеловал её снова, и этот поцелуй отличался от предыдущих. Он не был торопливым и неистовым, как первый, но не был и быстрым и игривым, как остальные. Он был… медленным и намеренным. Ладонями он притягивал её лицо ближе, а её руки лежали на его локтях.       Драко отстранился, и они начали восхождение по лестнице; он проводил её до четвёртого этажа, и Гермиона запаниковала. Она не была уверена, ожидал ли он большего, и, что более важно, не была уверена, хотела ли она сама этого большего.       — Ну, это мой, Грейнджер, — усмехнулся он у двери 4В.       — Что? Ты шутишь, — воскликнула девушка.       — Боюсь, нет. — Он наклонился и едва коснулся своими губами её. — Увидимся.       Она вошла в свою комнату и отправилась на балкон, всё ещё до конца не веря, как обернулся этот вечер.       Всё началось с того, что она ругалась с Малфоем, и закончилось их с Драко поцелуем. Гермиона засмеялась про себя. Никогда в жизни она не была такой беззаботной, а ведь у неё оставалось ещё целых две недели в Картахене.       Где-то снаружи играла мягкая музыка, и Гермиона наблюдала за парой влюблённых, которые тихо шли вниз по улице. Она представила, что это очень похоже на то, как они с Драко предстали перед миром сегодня вечером.       Гермиона прикусила губу, вспомнив его ладонь в своих волосах и руки на талии. Закрыв глаза, она вернулась к ощущению его груди, прижавшейся к её, и как они двигались под музыку.       Она отправилась на кухню в поисках чего-нибудь. Руки казались пустыми, а в животе порхали бабочки.       Задержав взгляд на бутылке текилы, Гермиона ухмыльнулась. Без задней мысли схватила бутылку за горлышко и пошла к выходу. Увидев своё отражение в зеркале у двери, она остановилась, но затем улыбнулась и сказала, открывая дверь:       — Похер.       Гермиона стояла перед дверью в номер Драко, думая постучать, но паниковала из-за того, что скажет. Нужно что-то безрассудное, что-то сексуальное и непринуждённое, типа «ну, я тут нашла бутылку текилы»… Нет, глупо.       Она уже была готова передумать и развернуться, когда дверь распахнулась, и вышел взволнованный Драко, наткнувшись прямо на неё и её текилу.       — Блять, Грейнджер. Что ты делаешь? — поражённо спросил он.       — Я… я… — Самое время, Гермиона. Где же твоё чёртово остроумие, обаяние и всё остальное, что у тебя есть, как клялся Ведьмин досуг. — Я собиралась узнать, не хочешь ли ты пропустить по стаканчику на ночь.       Она приподняла бутылку и уставилась на него гигантскими невинными глазами.       Он почти зарычал, прижавшись ртом к её рту, и быстро втолкнул её внутрь. Дверь за ними захлопнулась, и он легко поднял её и прижал к стене; она издала стон, когда он атаковал ртом её шею и сжал бедро.       Гермиона склонила голову набок, чтобы дать ему лучший доступ к горлу, и впилась ногтями в кожу его головы, вызывая у него стон. Она усмехнулась и потянула его за волосы.       Она не была какой-то секс-кошечкой, ни в коем случае. Гермиона не была уверена, была ли это текила, или страна, или Драко, но она чувствовала себя первобытно-сексуальной.       Это было так же, как когда они танцевали: он вёл её через все эти шаги, о которых она никогда даже не мечтала, но они были естественными, развратными и прекрасными одновременно.       Малфой потянул ткань платья на её груди, пытаясь обнажить больше кожи, куда он мог её целовать, и она выгнулась ему навстречу, с готовностью подчиняясь.       Она скрестила лодыжки за его спиной, и он понёс её в спальню, не отрывая губ от её плеч, ногой захлопнув за ними дверь.

***

      Гермиона проснулась с замутнённым сознанием.       Она моргнула от света, льющегося через окно, и натянула на голову одеяло, пытаясь прикрыться.       Её первой мыслью было, что она снова выпила слишком много вина с Элоизой. Француженка всегда заставляла её выпивать лишний бокал.       Но воздух был другим… И это ещё не всё. Она была… голой.       Будто плотину прорвало, и в её голове закружились воспоминания о прошлой ночи.       Она спорила с Драко… Потом танцевала с ним, и Гермиона закрыла глаза ладонью, когда вспомнила, что целовалась с Драко. Они шли домой и, обожемойобожемойобожемой, неужели она на самом деле стояла за его дверью с бутылкой текилы?       Гермиона вспоминала дальше… Его обжигающие поцелуи на шее, его умелые руки, хватающие её и подводящие к кульминации, её волосы, падающие вокруг них, когда она оседлала его…       Нет. НЕА.       От смущения ей захотелось выпрыгнуть из кожи. Это была её кровать? Его? О чём, во имя всего святого, он сейчас думал? Он кому-нибудь расскажет?       Она призвала каждую крупицу своей храбрости и обернулась через плечо.       Гермиона вздохнула. Драко нет. Но затем она услышала шум воды из соседней комнаты.       Дерьмо.       Она откинула одеяло и поняла, что, без сомнения, находится не в своей комнате.       Блять.       Гермиона осмотрела пол в поисках своего платья и не нашла его.       Твою мать.       Тогда она завернулась в одеяло и опустила ноги на холодный деревянный пол. Слезла с кровати и заглянула под неё — ни следа платья.       Она застонала, услышав, как в душе перестала течь вода.       Гермиона Грейнджер. Героиня войны. Золотая девочка. С голой задницей в комнате отеля Драко Малфоя. Пиздец.       Она глубоко вдохнула и изо всех сил постаралась принять непринуждённый вид. Гермиона знала, что всё ещё выглядит встревоженной и взвинченной, но это было лучшим, что она могла предпринять.       Драко вышел из ванной в клубах пара с обмотанным вокруг бёдер большим белым полотенцем. У неё пересохло во рту, когда она рассмотрела детали, которые, похоже, упустила из виду накануне.       Его тело было стройным и мускулистым, с глубокими впадинами у тазобедренных костей. Длинные линии мышц вели к этому чёртовому полотенцу, и Гермиона почувствовала, как её рот наполнился слюной, которую она быстро проглотила.       — Доброе утро, Грейнджер, — усмехнулся он, промакивая вторым полотенцем волосы. — Хорошо спалось?       — Я… Я не могу найти своё платье… — Она снова сглотнула.       — О, — он издал сухой смешок и потянулся за кресло в углу, скорчив гримасу. — Ну, думаю, ему потребуется Репаро… Я немного поторопился. Мои извинения, — бросил он ей лукавую ухмылку.       — Ну, эм, мне просто нужно что-то надеть, чтобы дойти до дома, — заикалась она, краснея.       — Грейнджер, на этом этаже только две комнаты. Ты могла бы пройтись там абсолютно голой, и никто бы не узнал. Но я не против, если ты хочешь одолжить моё одеяло, — засмеялся он. — Завтрак?       — Почему ты так легко к этому относишься?       — Прошу прощения? — он сузил глаза и обернулся к ней.       — Ты слышал меня. — Она сглотнула, надеясь звучать как львица, но больше походила на котёнка.       — Ты ведь помнишь, что у нас с тобой был половой акт не далее, как шесть часов назад, верно?       — Да, — прошипела она, задирая нос.       Казалось, он смеётся над её надменным выражением, и его оскорблённое лицо превратилось в игривое.       — И ты помнишь, как кончала? Не раз, не два, а три? — Он плавно подошёл к ней, и Гермиона почувствовала, как жар распространяется от её груди к лицу и скапливается внизу между ног.       — Драко Малфой! — покраснела она. — Дай мне мантию или хоть что-нибудь!       — Что? Не помнишь, как стонала моё имя? Снова, и снова, и снова? Я помню…       Она сдержала улыбку, пока он дразнил её, и в этом было что-то естественное.       — Ты и правда невыносимый придурок. — Он стоял прямо перед ней и наклонился так, что их лица оказались напротив.       — Кажется, вчера ночью ты не возражала, — ухмыльнулся он.       — У тебя сохранились дерьмовые воспоминания. — Она рассмеялась, когда он набросился на неё, откинув одеяло, и этот смех звучал так, будто был самой обыкновенной вещью в этом мире.

***

      Гермиона вышла на балкон в халате, соблазнённая запахом завтрака. Она заметила Ежедневный пророк, и её глаза загорелись. Гермиона не думала, что его можно доставлять сюда, и сделала мысленную пометку отправить за ним своего попугая.       Взяв газету, она начала просматривать страницы. Находясь в Париже, Гермиона не получала британскую прессу, и было странно видеть знакомые лица на страницах, посвящённых светской хронике, и в различных заголовках.       — Никаких новостей во время отпуска. — Малфой выхватил Пророк из её рук.       — Нечестно! — возмутилась она. — Почему тогда ты его читаешь?       — Я не в отпуске, Грейнджер. Я тут по работе, помнишь? — Он уселся напротив неё в таком же халате и подхватил кусочек бекона с тарелки между ними.       Она поджала губы и сдержала улыбку, потянувшись за беконом.

***

      — Ты настоящая задница. Ты знаешь это?       — Потому что я не согласен с тобой? — возмущённо ответил Драко.       — Нет, потому что ты неправ!       — Я неправ, потому что не соглашаюсь с тобой. Неужели ты не видишь очевидный недостаток в этом аргументе? — прорычал он.       — Я права не потому, что думаю, что права. Я права, потому что я ПРАВА!       — Вообще-то нет, и, кстати, невежество выглядит на тебе ужасно, — сказал он с болезненно-сладкой снисходительной усмешкой.       — Ах ты! — закричала Гермиона и швырнула ему в голову подушку, от которой он легко уклонился. — Ты — задница!

***

      Пузырьки в ванне поднимались к ключицам, и она наслаждалась ощущением его тела позади неё. Он ладонями ласкал её руки: вверх и вниз, снова и снова. Она опустила голову ему на плечо и захихикала, когда он переместил ладони от рук на её грудь, а затем ахнула, когда он скользнул вниз по животу между её ног.

***

      — Ты не можешь пойти сюда, — пробормотала Гермиона, сидя за доской с чёрно-белыми фигурами.       — Эта игра чертовски глупая, — прорычал он.       — Шашки такие же весёлые, как и шахматы. Некоторые бы сказали, что даже более весёлые, — улыбнулась она, нависнув над доской.       — Ага, эти некоторые, наверное, — магловские дети, которые ни разу не видели достойной игры в волшебные шахматы, — процедил Малфой.       — Ну, я — не магловский ребёнок. — Она двинулась в дамки и слегка пожала плечами. — И я видела волшебные шахматы, вообще-то, играла на доске с фигурами выше человеческого роста, и всё ещё думаю, что это веселее. — Гермиона съела его шашку и убрала её с доски.       Он сузил глаза.       — Вот почему люди думают, что маглы хуже волшебников.       Она резко перевела взгляд на его лицо, будто пытаясь поджечь, но Малфой выглядел игриво.       — Эта игра. Вот эта игра — та самая причина. Наверное, волшебники увидели её и осознали, насколько маглы примитивны…       Гермиона снова закатила глаза.       — Я уже называла тебя придурком сегодня?       — Раз или два. — Его улыбка затронула глаза, и он съел две её фигуры. Ухмылка на его губах и рык на её.

***

      Гермиона подняла волосы наверх, завязав неопрятный пучок, и склонилась над столом, изучая разложенные руны. Они пялились на них часами, и она наконец увидела закономерность.       — Мы смотрели не в ту сторону! Расставь их, вот так, да! Именно так! — усмехнулась ему она. — Ты изучал закон Хаверфилда? Возможно, эта музыкальная шкатулка имеет к нему какое-то отношение. Там говорится, что…       — Я знаю, о чём там говорится, Грейнджер. Чего я не знаю, так это зачем ты собираешься работать на психов в Министерстве, которые тебя не заслуживают, — прошептал ей в волосы Драко, обнимая сзади.       Она поморщилась.       Гермиона ненавидела мысль, что этот отпуск подходит к концу. Этот пузырь был слишком идеальным, и она была не готова возвращаться в реальность. В любом случае, какую реальность могут разделять Драко Малфой и Гермиона Грейнджер?       У неё тяжелело в груди от одной мысли об этом.       — Я буду скучать по тебе. — Она повернула к нему лицо и прислонилась лбом к его щеке.       — Я тоже буду скучать по тебе, — ответил он. Гермиона почувствовала, как сердце дрогнуло от его слов. Значит, он не собирался это продолжать.       — Ты можешь остаться со мной ещё на несколько дней? — застенчиво спросила она. — Я уезжаю в пятницу.       — Да, — просто ответил он. Без дальнейших объяснений или вопросов.

***

      Тёплая солёная вода была непривычна Гермионе, и она на мгновение погрузила пальцы ног в воду, прежде чем почувствовала позади Драко, обнимающего её и целующего в висок. На долю секунды она расслабилась, как вдруг он подхватил её на руки и бросился прямо в океан, падая назад и увлекая её за собой. Она всплыла на поверхность и со смехом брызнула в него водой.       — Борода Мерлина, Грейнджер. Твои волосы…       Она могла только представить, на что стала похожа её шевелюра, вот так намокнув — может, как утопающая кошка, вцепившаяся в голову своей хозяйки.       — Ох, заткнись, Малфой, — прорычала Гермиона, и он захихикал, плюхнувшись обратно в океан.

***

      Её сердце колотилось в грудной клетке. Она была готова поклясться, что он слышал, как оно стучит — словно летучая мышь, пытающаяся вырваться на свободу. Выйдя из ванной, она увидела, что Малфой лежит на её кровати, и сбросила халат.       Нижнее бельё от Джинни оказалось полезным, но она была в ужасе от своего дерзкого поведения.       Малфой побледнел, и у него отвисла челюсть, когда он взглянул на кружевной чёрный комплект, который выбрала для неё лучшая подруга.       — Иди сюда, — скомандовал он, и она расправила плечи.       — Нет. Ты иди сюда, — с вызовом бросила Гермиона, поднимая бровь.       Он закатил глаза.       — Упрямая ведьма.       Но Драко скатился с кровати и с кошачьей грацией двинулся к ней. Она в мгновение ока оказалась прижата к стене и обхватила его ногами за талию, пока он покрывал её шею и грудь влажными поцелуями.       — Иногда я командую, — пробормотал он её в кожу.       — Да… Но только потому, что я тебе позволяю.       Малфой отстранился с игривой ухмылкой, и Гермиона захихикала, прежде чем снова его поцеловать.

***

      — Тебе нужно будет использовать мой портключ?       Сегодня у неё весь день замирало сердце, а в груди затягивался тяжёлый узел. Сегодня был четверг. И они уезжали в пятницу.       — Нет.       — Нет?       — Ага. Нет.       — Почему нет?       Драко закатил глаза.       — Потому что у меня камин настроен на прямой доступ в Малфой Мэнор, и я предпочитаю не перемещаться портключом, если это не обязательно. Меня от них мутит.       Он сделал шаг назад, и расстояние между ними показалось огромным.       — Мы… Мы не говорили… об этом. — Она повела рукой в воздухе между ними, когда солнце опустилось чуть ниже к горизонту. — Это закончится в Лондоне?       Драко напрягся и мгновение помедлил.       — Я не хочу этого, Грейнджер. — Он поцеловал её в лоб. — Но это сложно. Мне нужно кое-что уладить. Ты можешь… позволить мне это сделать? — Он встретил её взгляд, и она кивнула.       Гермиона не была уверена, что именно он имел в виду, но знала, что при любом раскладе хочет, чтобы Драко Малфой был в её будущем, каким бы раздражающим он ни был.

***

      Её вещи были упакованы, и она стояла за городом у крошечной чайной чашки рядом с гигантской пальмой, ожидая активации своего портключа. Он был с ней.       — Итак… — начала Гермиона, не намереваясь заканчивать предложение.       — Итак, я пришлю тебе сову. Скоро. Просто… Мне нужно уладить кое-что, ещё и это проклятое дело так и не раскрыто до конца. Я знаю, что возвращаться к реальности будет тяжело… Просто дай мне несколько дней?       — Конечно, — улыбнулась она.       Чайная чашка засветилась, и Гермиона поднялась на носочки, чтобы поцеловать его в последний раз, но Драко быстро двинулся, оставляя поцелуй у неё на лбу и сжимая руки на её плечах, и она почувствовала, как сердце опустилось в живот.       — Пока, — улыбнулась уголком губ она.       — Пока, Грейнджер.

***

      Портключ перенёс Гермиону в Косой переулок. Не совсем то место, где ей хотелось оказаться, так что она быстро аппарировала к своей новой квартире. Мебель уже привезли — спасибо Рону, который принял доставку, — а всё остальное лежало в коробках, сложенных внутри.       Была пятница, и с понедельника ей предстояло возглавить разработку законопроекта, который облегчит жизни магических существ во всём мире. Ей просто нужно было очистить разум от отпускной Гермионы.       Она должна была сосредоточиться на том, что прямо здесь, перед ней. Драко там не было. Они ничего друг другу не обещали, не делали никаких заявлений.       Но когда Гермиона подумала о последних двух неделях, её сердце заколотилось.       Ненамеренно она влюбилась в Драко Малфоя. Ей стало плохо от этой мысли.       Она несколько дней ломала голову над тем, что сказать Гарри и Рону. Они узнали его получше во время совместной работы, они поймут. Конечно, они поймут… в конце концов.

***

      Она не упоминала Драко следующие два дня. Гермиона хотела подождать, пока он не разберётся со своими делами — она понимала, что и для него это будет нелегко. Он собирался наплевать на вековые традиции… Ей же всего лишь нужно было сказать Гарри и Рону.       Гермиона просматривала фотографии из отпуска. Стопка карточек, сделанных ими вдвоём в разных местах Картахены. На пляже, в деревне, в их комнатах. Смеются и хмурятся, и демонстрируют кучу других эмоций.       Должно быть, она потеряла тот портрет, который сделала первым делом по прибытии, — в стопке его не оказалось.       Глотик потёрся о её ногу, и Гермиона потянулась за почтой, которую недавно принесла сова. Сверху лежало письмо, написанное знакомым почерком, который она узнала во время их совместной работы, и она улыбнулась.       Гермиона,       Нам нужно поговорить. Сейчас. Пожалуйста, пришли мне свой адрес совой.       ДМ       Ей показалось, будто в живот прилетел камень. Записка казалась… такой невероятно неправильной.       Она отложила её в сторону и собиралась написать ответ, как вдруг взгляд упал на передовицу лежавшего снизу Пророка.       Сердце ушло в пятки, и она почувствовала тошноту.       Малфой и Гринграсс назначили дату! Свадьба десятилетия!       На передовице была движущаяся колдография Малфоя, который целовал в висок смеющуюся Асторию Гринграсс.       Гермиона бросилась к ближайшему мусорному ведру, и её стошнило.

***

      Гермиона дала себе день на то, чтобы похандрить, и теперь была готова. Готова забыть Драко Малфоя и нести в Волшебный мир изменения.       Она поправила пиджак, разглядывая себя в зеркало, и заправила локон за ухо. Это был её день.       Она перенеслась камином в Министерство и переступила через решётку, чувствуя себя уверенно на пути к своему будущему. Но её будущее встретилось с грудью Драко Малфоя, и она нахмурилась, сообразив, что врезалась в него.       — Отойдти от меня, Малфой, — прошипела Гермиона, пытаясь его обойти.       — Грейнджер, нам правда нужно поговорить, — произнёс он негромко, подозрительно оглядываясь вокруг на каждом шагу.       Гермиона прошла мимо десятка людей, прежде чем почувствовала его ладонь на своём локте.       — Грейнджер! — воскликнул он.       — Отвали! — прошипела она и вывернула руку из его захвата.       — Грейнджер! — закричал он. — Мне нужно поговорить с тобой.       Она развернулась и без единой мысли в голове дала ему пощёчину. Не заметив, что к этому моменту на них глазели сотни человек.       — Поговори со своей невестой, мудак хренов, — выплюнула она и пошла к лифтам. Гермиона сделала глубокий вдох, задержала воздух на четыре секунды, затем восемь, и выдохнула. Драко Малфой не испортит ей день.