Платок

Жить под одной крышей в этом новом качестве оказалось странно, но интересно. Самое главное - мне не приходилось искать себе занятия: у меня всегда было, чем себя занять, потому что мир потребовал от меня новой роли - уже не гостьи, а хозяйки. И я очень хотела с ней справиться. И училась справляться. Старалась не думать о том, что в конце лета или в начале осени случится что-то, что изменит меня надолго, если не навсегда. У чертова волшебника оказался свой кодекс чести. И он, кажется, не собирался от него отступать. Для нас ничего н изменилось, кроме, пожалуй, того, что мы могли сидеть у камина или на крыльце, уткнувшись в книги, и держаться за руки. Просто так. В первое время Кондор вообще держал меня за руку при каждом удобном случае. При чуть более удобных - мы целовались. В углах, за деревьями, в его комнате, когда я осмеливалась в нее зайти. Ладони волшебника лежали на моей талии. Его губы были нежными, а поцелуи кружили голову, но этим все ограничивалось. Словно все еще боялся причинить мне вред. То, что я считалась его невестой и мы могли, правда могли позволить себе чуть больше, чем поцелуи, Кондора словно бы не волновало. Я знаю, я проверяла. Я уточняла. После того, как мы страстно выяснили отношения в кабинете я не могла смотреть на письменные столы, не краснея. Я завидовала самообладанию Кондора, черт бы его побрал со всеми его правилами и этикой. Тем более, что целовался он очень умело. Я понимала, что если я снова проберусь к нему в спальню, намереваясь остаться в ней до утра, с него станется просто уложить меня спать. С помощью магии, как в прошлый раз. Я даже думала о пари, снова выиграть у него волшебное кольцо, но не предоставлялось случая… ...а потом случай появился. Чуть иной, тоже хороший. Мы вдвоем отправились в Арли. Точнее, он отправился в Арли, а я напросилась с ним - чтобы сменить обстановку. С кем-то встретиться. С кем-то поговорить. Я чувствовала себя достаточно окрепшей для этого, хотя Кондор, конечно, волновался - и с пониманием относился к тому, что я большую часть времени проводила дома. Зря он думал, что это просто так. В кабинет я вошла без стука, пользуясь правом друга. Кондор лишь кивнул мне и поднял вверх руку, махнув ею в знак приветствия. Он что-то искал - тонкие пальцы лежали на страницах большой старой книги, удерживая их. Работа. - Ты пришла что-то спросить? - он даже не поднял взгляд от книги - лишь перевернул страницу и, удерживая палец на какой-то строке, посмотрел в другую книгу, поменьше, словно проверял значение слова. - Нет, - ответила я, держа руки за спиной. - Я пришла тебя отвлекать. Он покосился на меня и усмехнулся, мол, попробуй - очень красивый, в рубашке с закатанными по локоть рукавами. Сюртук он снял, небрежно бросил на кресло у окна. Отвлекать волшебника было приятно, и сам волшебник оказался не против, даже выполз из-за стола. Я подошла ближе, убрала с его лба непослушную прядку и, встав на цыпочки, уперлась ладонями в его плечи и поцеловала - он только этого и ждал. Мы оказались на стуле у его стола, я - на коленях у Кондора, в кольце его рук. Мои пальцы уверенно и бесцеремонно расстегивали пуговицы его жилета, чтобы оказаться под ним. С узлом шейного платка пришлось повозиться. - Ты сегодня очень настойчива, - прошептал Кондор на миг отстранившись. - Ты даже не представляешь, - ответила я, поглощенная развязыванием узла. Я покончила с ним быстро, распахнула ворот рубашки волшебника и коснулась его шеи. Кожа была очень теплой. Мои пальцы прошлись от ключиц по шее вверх, к уху - и обратно. Наградой стал вздох, похожий на стон, и рука у меня на затылке. Никогда не думала, что буду соблазнять своего жениха. Всегда считала, что получится наоборот, но… Шейный платок - очень удобная вещь. Резная, с выемками спинка стула, несомненно, тоже удобная, особенно, когда нужно кого-то к ней привязать. Я завела руки Кондора ему за голову, не отрываясь от его губ. Туман в голове, видимо, был не только у меня: Кондор очнулся, только когда шелковая ткань обхватила его руки, сводя запястья вместе. - Ты что делаешь, милая? - невинно спросил он. Будто бы речь шла о попытке вытащить его за рукав из бального зала. - Привязываю тебя к стулу, - честно ответила я, продевая край платка через петлю в резной спинке. Куда интереснее то, что я собиралась делать дальше. - Ты не боишься, что кто-то войдет? - Нет, - я посмотрела ему в глаза. Спокоен, зараза. Или делает вид. - Ты всегда блокируешь дверь магией, если мы одни. - Хитра, - довольно хмыкнул он. - Еще бы, - выдохнула я в его губы - очень близко, так, чтобы он хотел поцеловать меня, но не мог достать. - С тобой и не так извернешься. Мой изначальный план, конечно, был далек от невинности: как показала практика, письменные столы в этом мире делали крепкими, путь и жестковатыми. Но Кондор то ли не торопился перехватывать инициативу, то ли держал себя в руках, и в моей голове появился другой план. Шейный платок в него отлично вписался. - И что дальше, леди Лидделл? - спросил Кондор почти издевательски. - Попытаешься защекотать меня до смерти? Я отстранилась. - О, нет, господин волшебник, - я погладила его по щеке. - Собираюсь покуситься на вашу честь. В его взгляде читалось что-то вроде “ну, давай, попробуй”, но Кондор не стал язвить. Я провела ладонью вниз - по его груди и животу, к поясу, с которым тоже справилась легко. И почувствовала, что краснею от собственных мыслей. Лучшего способа спрятать смущение, кроме как за поцелуем, я не нашла. То, что Кондор легко выбрался бы из пут, если бы захотел, я отлично понимала. Но он, кажется, принял условия игры и ждал, что я буду делать дальше. Взгляд из-под полуопущенных ресниц был лукавым и чуть настороженным. Когда я сползла с его колен на пол, во взгляде разлилось удивление. Кондор чуть дернулся, когда я задрала его рубашку и коснулась губами живота, и, кажется, задержал дыхание. Я плохая невеста, милый. Но тебе может понравиться. И ему, кажется, понравилось. Он поднял бедра, помогая мне стащить с него одежду, и застонал, сдавленно, словно пытался сдержать стон, когда я взяла в рот головку его члена. Это было не так страшно и не так стыдно, как казалось мне пару минут назад. Он был мой. И от его беспомощности сейчас кружилась голова. Не знаю, был ли у него такой опыт, и не хочу знать. Даже если я окажусь потом неправильной, я не пожалею ни о чем. - Иди сюда… Голос звучал тихо и очень хрипло. - Пожалуйста. - Что - пожалуйста? Я подняла на него взгляд. Кондор прошептал что-то еще, почти неслышно - я заметила только движение губ. Я потянулась к нему. И осознала свою ошибку. Я привязала его так, что он не мог наклониться ко мне. Он уловил мое смятение и усмехнулся: - Ну, милая, - прошептал он - губы были почти рядом с моими. - Ты сама начала эту игру вот так, - он судорожно выдохнул, потому что я и не думала останавливаться - мои пальцы продолжали то, что начал мой язык. - Поцелуй меня. Пожалуйста. Его “пожалуйста” я почти проглотила. Поцелуй был прерывистым, губы на моих губах - прохладными. Я чувствовала, как Кондор пытается вывернуться, но связанные руки не давали ему этого. Моя ладонь легла на его щеку, я дотронулась языком до его языка. Откуда-то появилось малодушное желание освободить его и позволить трахнуть меня прямо здесь, лицом в его драгоценные книги. Это желание было таким острым, что я сама не ожидала и тоже застонала. И почти почувствовала чужую усмешку. Взгляд Кондора был затуманен, но в нем все равно жило что-то, похожее на хитрость. Словно он знал мои мысли. Угадывал их. И был доволен. - Продолжай, - прошептал он. - Пожалуйста. И я продолжила - губами, языком, рукой. Стараясь не думать о том, что румянец на его щеках вызывал во мне странное, незнакомое чувство победы. Словно я тоже знала его мысли и секреты. К примеру, тот, что у господина грозного волшебника есть нежные чувства не только к письменным столам, но и к нестандартному использованию шейных платков. Шкаф, в котором хранился алкоголь, я нашла легко и, плеснув себе брендивайна, села на край стола. Колдовство справилось с узлом куда быстрее, чем я его завязала - Кондор сидел, растирая онемевшие запястья. Он почти привел себя в порядок. Только жилет все еще был расстегнут, а волосы - слишком растрепаны. Чуть пошатываясь, он встал и подошел ближе, чтобы бесцеремонно забрать у меня бокал и осушить его одним глотком, а потом потянуться ко мне за спину, туда, где стояла бутылка. Запах брендивайна смешивался с запахом трав и мужского тела, и я вдруг поняла, что мне как-то спокойно. Даже то, что я, конечно, только что нарушила все правила, которые могли существовать, меня не волновало. Бедро Кондора прижало меня к столу - случайно или намеренно, не знаю. Я была в ловушке и не собиралась из нее сбегать.