взмах крыла красного: опасно и жутко восхитительно.
---
— В смысле? — Ну посмотри, — Сокджин переворачивает книгу и проводит ладонью по потрёпанной странице. — У крыльев нет перьев, это странно, — хмыкает и переводит взгляд на координатора, застывшего в нелепой позе. — Это неправильный справочник, Тэ. — Всё он правильный! — уж больно громко выкрикивает Тэхён. Оскорблений в адрес своей коллекции он ни за что не потерпит. От родного брата — тем более. — Это ты неправильный! — шикает и наклоняется, грозно смотря в глаза напротив, не боясь ответного гнева. — У всех демонов эти их крылья, это доказано. Найди мне лучше масть твоего демона, не отвлекайся. — Но у Намджуна не такие крылья! — возмущается Джин, вскакивая. Он готов защищаться, если что-то пойдёт не по его хотению. — Они у него красивые, а не эти… — он мажет взглядом по странице книги, — омерзительные. — В смысле? — ТэТэ не отличается разнообразием вопросов и как-то потуплено сжимается. Странное предчувствие лижет его по спине, но он старается не думать об этом до тех пор, пока охотник не говорит того, обо что все его надежды разбиваются в пух и прах, беспрепятственно развеваясь по ветру над каким-нибудь земным морем или, что ещё лучше, океаном. Видел в людских фильмах, знает. — Его крылья точно такие же как мои, даже размерами похожи, только не белые, а чёрные. — С перьями? — сипло вопрошает Тэхён, оседая на стул. — Конечно, с перьями! — ощетинивается Джин, захлопывая книгу. — Дай мне другой справочник. — Знаешь, — шепчет ТэТэ. — Других справочников нет. — Что совсем? Ангел непонимающе моргает, рассматривая координатора. Тот смотрит в ответ, молчит непозволительно долго, отчего внутри Джина всё сжимается. Почему брат молчит? Что он сказал не то? — Кажется, — нарушает повисшую тишину Тэхён, — либо я дурак, либо ты. Учитывая, что я, априори, быть тупым не могу, остаётся только один вариант, — он деланно вздёргивает свой изящный носик. — Я старше, — тихо шипит Сокджин, наклонившись вперёд. Охотник впивается в лицо брата строгим взглядом. — Это не доказано, — отвечает ему ТэТэ. — И вряд ли можно доказать, — он тычет указательным пальцем в потолок. — Инкубаторы открываются строго в определённое время. Они на регулярной основе следят за показателями эмбрионов, вычисляют по ним, когда плоды готовы к рождению, — выдаёт максимально монотонным голосом. — Наш инкубатор открылся раньше времени, — парирует Джин, нахмурившись. На секунду в глазах брата мелькает удивление, но очень быстро прячется, и координатор, фыркнув, отстраняется. — В любом случае, — прекращает бесполезный спор Тэхён, вскинув руки в сдающемся жесте. — Этот справочник самый верный из всех верных справочников. Тут все масти демонов от низших до высших, их направленности деятельности и внешний вид, — координатор принимается ходить по комнате змейкой. — Это всё, что есть. — И что это значит? — Это значит, что нужно обратиться с этим вопросом к кому-то извне, — Тэхён вдруг останавливается и глядит на брата решительно. — И я знаю к кому, — твёрдо бросает он, а у Джина мурашки от его тембра голоса идут по всей спине. — И мы это сделаем прямо сейчас, — ангелок подскакивает к охотнику, хватает его крепкой хваткой за запястье, выдёргивая из удобного кресла. — Стой, подожди, — возмущается Сокджин. — Прямо сейчас? Однако его уже не слушают. Ведут по коридору общежития для координаторов, затем на лестницу, на этаж вниз. Тэхён не слушает ворчание брата, вышагивает решительно и наконец останавливается у одной из дверей. Та приоткрыта, но координатор всё же стучится. — Да? — женский голос с той стороны звучит немного обеспокоенно. Спустя пару секунд в проёме показывается блондинка с переливающимися золотом глазами. — В чём дело, Тэхён? Ты довольно поздно, — хмурится она. — Прости, Ёнджу, есть один вопрос, — ТэТэ выпускает из своих цепких рук брата и складывает ладони друг к другу в умоляющем жесте. А Сокджину названное имя кажется знакомым. — Кто там? — поверх девичьей макушки появляется лицо, и Джин охает, узнав Хосока. Ёнджу, как оказалось координатор из корпуса хранителей, уже несколько лет работает в паре с Хосоком. Милая, улыбчивая девушка с веснушками и носом-картошкой, маленькая, хрупкая и немного заносчивая. Ну или Джину так думается. Она пропустила нежданных гостей в комнату, недовольно хмуря тонкие бровки. Тэхён сбивчиво рассказывает подруге-тире-коллеге, в чём именно проблема. Хосок моргает испуганно, вылупив глаза. Сокджин чувствует себя максимально неловко, несмотря на то, что брат опускает моменты с влюблённостью. — Нарисуй мне его крылья, — просит Ёнджу. — Ты уверен? — задаёт вопрос Хо, всё ещё удивлённый рассказанной историей. Это немного отличалось от того, что он думал о Намджуне. — Ты же там был, — фыркает на него координатор, протягивая Джину лист бумаги и карандаш. — Но я не видел его крыльев, — возмущается в ответ хранитель, а затем переводит извиняющийся взгляд на друга. — Когда он пришёл на пляж и появился за спиной Мисона, я отвлёкся — в воде что-то булькнуло, — поясняет он. — А в тот раз ты с ним летал слишком высоко и далеко. Я не разглядывал. Кстати, если подумать, — Хосок закидывает ногу на ногу и деловито зажимает пальцами свой подбородок, — то Мисон хихикал, наблюдая за вами. — Думаешь, человек мог знать? — спрашивает его Тэхён, внимательно наблюдая за тем, как брат аккуратно выводит длинные перья и раскрашивает их. — Не знаю, я просто сказал. — Просто замолчи уже, — шикает Ёнджу и шлёпает ладонью по рисунку. — Эй! Я ещё не закончил! — вскидывается Сокджин, но резко замолкает под пристальным взглядом. — Я знаю кто он, — тихо произносит Ёнджу. — А с тобой, обалдуй, — обращается она к Хосоку, — я поговорю позже. И она наконец озвучивает своё предположение касательно сущности Намджуна. Всего лишь версия, но, получив такой ответ на свой вопрос, Тэхён нервно сглатывает, а Джин в непонимании бегает глазами по лицу чужого координатора. Хосок же участливо молчит, но вдруг тихо прокашливается в кулак, боясь нарушить напряжённое молчание. — Ох, я об этом не подумал! — вскакивает ТэТэ, хлопая себя по лбу. — Ты чё орёшь? — моментально щетинится на него Ёнджу и даже намеревается встать, однако Хо перехватывает её и усаживает обратно в кресло. — Это всё объясняет! — не обращает на подругу внимания Тэ и воодушевлённо поднимает на ноги шокированного Сокджина. Попрощавшись с хозяйкой и её гостем, оба быстро ретируются. — То есть… — сипит охотник уже в длинном, будто бесконечном коридоре. Он думает, что это шутка. Так хочется думать. Так, кажется, будет лучше. Вот только, стоило ему снова оказаться в комнате брата, уткнувшиеся в него решительные глаза Тэхёна говорят, что нет, всё правильно. И от этого Джин бледнеет. — Он меня обманул…? — тихо спрашивает скорее сам себя. Знает, что ответ брата будет положительным.---
Дождь начинается внезапно. Он льёт стеной, беспощадно, бьёт по лицу ангела и демона, застывших друг напротив друга в неловкости. Тот вечер невольно всплывает в его воспоминаниях. Совсем некстати. — Не хочешь забрать то, зачем пришёл? — нарушает повисшую между ними тишину Намджун под шелест дождя. Сокджин переводит взгляд с двух субстанций, так сильно отличающихся друг от друга, на Джуна. И только сейчас его сердце пускается в пляс. На него смотрят внимательным взглядом, глазами, в которых опять зажигаются красивые звёзды, открываются чёрные дыры, виднеются переливающиеся хвосты комет. Он словно задыхается, открывает рот, чтобы ответить на вопрос, но не может вымолвить и слова. Намджун шумно выдыхает и тянет к охотнику руку. — Ты должен выполнить миссию… — шепчет сквозь шум воды, кончиками пальцев касается ангельской шеи и опускает руку ниже, цепляя горловину промокшей насквозь футболки. — Слышишь? Джин слышит. Понимает. Он сжимает губы, затем облизывает их, морщась от неприятного вкуса дождевой воды, и медленно охватывает ладонью чужое запястье, продолжая смотреть в глаза напротив. «Я так соскучился», — крутится на повторе в его голове. Намджун вздрагивает, почувствовав прикосновение. Демон впивается взглядом в изящные пальцы, продолжающие плотно сжимать его руку. Не думал он, что они снова встретятся, да ещё и при таких обстоятельствах. — О! Кажется, дождь прекращается! — слышится за деревьями чей-то голос. — Тссс, — тихо произносит демон и резко притягивает к себе застывшего ангела за талию свободной рукой. Тот непонимающе хлопает веками, ослабляя собственную хватку. А Намджун, пользуясь замешательством Джина, щёлкает пальцами освободившейся из чужого захвата руки и две плавающие субстанции пропадают. Затем он проделывает то же самое во второй раз, унося за собой ангельского охотника от людских глаз. У Сокджина резко кружится голова и он отстраняется от демона, толкнув его в грудь обеими ладонями. Сквозь стену ливня видит, что его телепортировали из города. Ангел оглядывается, примечая, что они стоят на небольшом поле, окружённом деревьями со всех сторон, а неподалёку находится тот самый демомобиль, припаркованный под деревом. Демон же молчит, стоя неподвижно. Его ладонь обжигает недавнее ощущение тёплой кожи ангела под мокрой одеждой. Передатчик на запястьи Джина загорается зелёным — это Тэхён пытается выйти на связь, но охотник поначалу игнорирует вызов. Однако вскоре нервно жмёт на кнопку приёма. — Душа переместилась, — в панике сообщает координатор. На маленьком экранчике появляется обеспокоенное лицо Тэхёна. — Никогда не видел, чтобы люди так передвигались… — Тэхён, — прерывает поток слов Сокджин. — Всё в порядке, — мягким голосом. — Ох, — расслабляется тот. Будто слышит невысказанные слова брата. Может, понимает по взгляду, о чём сейчас думает ангел. — Дай мне несколько минут, я скоро вернусь, — кидает охотник перед тем, как оборвать соединение с Раем. — Где душа? — поворачивается он к Джуну. Тот, несмотря на ливень, неподвижен, всматривается в ангельское лицо особо внимательно, и Джин тушуется. Вся его бравада и решимость улетучиваются. Теперь он только и может, что глядеть в ответ и слушать приглушённое сердцебиение в своей груди. Именно сейчас ангел не может вымолвить и слова, хотя так долго ждал встречи, так тянулся к Намджуну. Даже ради этого измотал себя на миссиях. — Ты похудел, — говорит Джун, наклонив голову набок. Охотник было открывает рот, собираясь с мыслями, чтобы ответить, но демон щёлкает пальцами, и светлая душа, за которой он спустился на Землю, возникает прямо перед его лицом. Она загораживает вид, и ангел вздрагивает. — Забирай и уходи. И Сокджин забирает. Замок на клетке защёлкивается, и этот звук почему-то не приносит былого удовлетворения. Дождь между тем начинает успокаиваться, редкие капли текут по розовым ангельским щекам. Они горят с того самого момента, как демон его обнял, прижав к себе. Снова это чувство, как тогда, в последний день миссии номер один. Вот только существу напротив, кажется, всё равно. Горечь обиды пробирается на язык, и Джин, подняв голову, с толикой разочарования проговаривает: — Ты мне врал. — И о чём же? — насмешливо выдыхает Намджун. — О том, кто ты. На самом деле, — Сокджин расправляет плечи и делает шаг вперёд. Затем ещё один, и ещё, и, наконец, вырастает перед чужим взором. Джун смотрит пристально, но с места не двигается, — я теперь не тот глупый ангел, Намджун, — произносит чужое имя твёрдым голосом. Хочет прикоснуться, но медлит. Лицо Намджуна вытягивается, но по-прежнему не отражает никаких эмоций. Однако спустя пару секунд оно смягчается, по губам ползёт улыбка и демон расслабляется, чуть крутит головой, пряча глаза за отросшей чёлкой. «Его волосы так отросли», — думает Джин. И прежде, чем понимает, что делает, прикасается к мокрым прядям на чужом лбу, перебирает их, а когда демон поднимает глаза, судорожно выдыхает. — Допустим, — не опровергает. — Но есть кое-что, о чём я не солгал, — Намджун медленно поднимает руку и окольцовывает пальцами ангельское запястье, отводя его руку от себя на безопасное расстояние. — Хочешь знать? — Хочу, — одними губами отвечает ему охотник. — Когда я попросил тебя упасть в мои объятья, я говорил честно, без утаек. Это то, чего я желал в тот момент, мой ангелок. Охотник облизывает губы и часто моргает, безуспешно пытаясь прогнать вспыхнувшее смущение. Вот только оно, наоборот, нарастает с пугающей силой. Он дрожит всем телом, опуская взгляд. Капли дождевой воды в последний раз очерчивают две фигуры, а закат красиво окрашивает небо, конкурируя с тусклой радугой, а в мыслях ангела крутится только одна лишь мысль. Намджун её словно чувствует: подступается ближе. Ругает себя за это, но по-другому не может. Намджун на самом деле не хотел, чтобы они сближались, не думал, что его сущность не вызовет отвращения у чистого, неискушённого ангела, не знал, что давно забытые эмоции возьмут над ним верх. — Я заколебался ждать! — разносится по округе незнакомый голос. Демон закатывает глаза, ослабляя хватку на тонкой руке, пока Джин судорожно ищет источник звука. — Оп-па! — рядом с Намджуном из тёмного вихря энергии появляется незнакомец. Сокджин его пугается, отскакивает прямиком в лужу. Останавливается, осматривает себя, сдвинув брови, и вскидывается, а молодой паренёк удивлённо рассматривает ангельское создание. — Кто это? — слышит охотник вопрос из его уст. Голос такой красивый, как и он сам. Чёрная длинная футболка спереди заправленная в узкие джинсы с дырками, сквозь которые можно рассмотреть тёмную, почти шоколадную кожу, сандалии на высокой подошве и кудрявые волосы, частично забранные в высокий пучок. Джин хлопает веками, ответно разглядывая незнакомца. А Намджун молчит несколько секунд, хмуро рассматривает появившегося гостя и выдыхает: — Я сказал тебе сидеть смирно и ожидать, — грозно разместив ладони на боках. — Но я заметил кое-что интересное, — облизывается парень, неотрывно разглядывая Сокджина. — Приве-ееееее-т, — мурлычущим голосом тянет он, улыбаясь широко и сияюще. Нет, точнее, раздражающе. Джин задерживает дыхание, обхватывая себя руками и отшагивает назад. Намджун это замечает своим цепким взглядом. — Какая ж ты заноза, — цокает он, хватая за шиворот незнакомца. — А ну-ка, веди себя прилично. — Точно, — парень кивает и вырывается из хватки. — Где этот гадёныш? — он переминается с ноги на ногу в нетерпении. — Я сказал: прилично. — Ты такой зануда, хён-и, — надувает губки паренёк, складывая руки на груди. — Я ждал, ждал… Но, вижу, пришёл ты не только с добычей, — он чуть наклоняется, указательным пальцем намереваясь ткнуть ангела в щёку. — Руки убери, — шипит тот, реагируя на наглость моментально. — Какой голосок! — взвизгивает парень. — И красивый такой, — он улыбается ещё шире, и теперь Джин может разглядеть его острые клыки во всей красе. — Давай-ка ты подождёшь в другом месте? — подрывается демон. Он цепко ухватывает гостя за футболку и тянет на себя. — Ты его пугаешь, — шепчет в самое ухо. — Я Чонгук! — вырывается вперёд парень и хватает ангела за руку, жмёт и интенсивно трясёт, отчего Джин теряется окончательно. Как реагировать на это? — А ты ангел, да? Охотник, да? — его чёрные глаза сверкают интересом и ангел на секунду вспоминает брата, у которого глаза так же светятся, когда он рассказывает о демонах. Чужие пальцы тем временем крепко сжимают хрупкую ангельскую ладошку. — И ангел и охотник, — Сокджин наконец отмирает окончательно и позволяет Чонгуку вытянуть себя из лужи, стоя в которой всё это время промок до нитки. Не стоит юлить, он понял, что перед ним сущность, а не человек. — Ух ты, круто! — восклицает паренёк, принимаясь обходить ангела по кругу, отряхивая его мокрую одежду небрежно, местами даже больно. Зачем только он это делает? Джин вздыхает, тихо произносит заклинание и ткань моментально становится сухой и опрятной. — Ва-аааа-у… — вырывается у Чонгука. Джин недовольно скашивает глаза на парня. — Ты демон? — спрашивает он. — Самый настоящий, — деланно задирает нос Чонгук, принимая хвастливую позу. Намджун снова закатывает глаза, скрещивает руки на груди и тяжело выдыхает. Молчит непозволительно долго, судорожно думая, как выкрутиться из сложившейся ситуации, но сообразить ничего не может. Потому единственное, что он делает — пихает в руки Чонгука непойми откуда взявшуюся — Джин не слышал, чтобы он щёлкал пальцами как обычно — клетку с искрящейся внутри тёмной энергией. Тот поначалу пугается, но затем расплывается в счастливой улыбке, обхватывает «подарок» двумя ладонями. — А вот и ты-ыыыыы, — тянет он сладким голосом. — Спасибо, хён-и, ты меня выручил, а то выслеживал бы этого чертёнка всю вечность! — а затем щурится подозрительно и прежде, чем Намджун успевает что-то сказать, выпаливает: — Ты всё-таки отменный охотник! — подмигивает он Джуну и, отпрыгнув назад мягко, словно он пёрышко на ветру, раскрывает свои крылья. И, честно, это выглядит настолько эффектно, что у Сокджина застывает кровь в венах. Крылья эти как будто кости, обтянутые омерзительной кожей, ярко красные, прямо как земное солнце в момент заката, когда в такой же цвет окрашивает горизонт, выглядящие безумно зловеще, отчего кажется будто Чонгук — сам Господин Ада, и он явился пред ангелом-незнайкой. Взмах этих огромных крыльев страшен, их размеры не укладываются у Джина в голове. Он может только молча наблюдать за действиями Чонгука с открытым от изумления ртом и глупо моргать. А тот с такой лёгкостью образует вокруг себя завесу, улыбается застывшему в ужасе ангелу, машет на прощание и бросает: — Приятно познакомиться! Ещё увидимся, ангел-хён! — и исчезает. Клыки. Кожистые крылья. Прямо как на тех картинках в книжке Тэхёна. Вот как выглядят настоящие демоны. Сокджин, вздохнув, оборачивается и сверлит осуждающим взглядом оставшегося стоять истуканом Намджуна. Его одежда всё ещё мокрая, но он не спешит её осушить магией, и ангел делает это за него. — Есть несколько вопросов, — Джин шагает к нему, зажимая в руке ручку ловушки. Намджун смотрит на него, не отводит взгляд, и охотник не знает, что у того в мыслях. — Сейчас задать или? — Или, — хрипит Джун. — Почему не улетаешь? — он внимательно следит за тем, как к нему приближаются. Медленно, словно кошка на охоте. Понимает, что разговора не избежать. Его вина в том, что сейчас происходит между ним и ангелом, так огромна, что в груди щемит. Он не знал, что лёгкое ребячество с его стороны вырастет в нечто большее. И нельзя ведь так поступать. Намджуну категорически нельзя так поступать, но он не может — руки сами тянутся к невинному Сокджину. — Я не боюсь, — шепчет охотник. «Боишься, что соблазнишься и упадёшь вниз?». Джун усмехается. Не боится, значит. И правда, за два с половиной земных года его маленький ангелок изменился. Интересно, чья это заслуга? — Не боялся тогда, — продолжает Сокджин, дыша в чужие губы. — И не боюсь сейчас. Передатчик невовремя отвлекает, и ангел разочаровано выдыхает. Он теперь уже откровенно раздражённо жмёт на кнопку приёма вызова, чтобы отругать надоедливого брата, однако Джун накрывает его ладонь своей, и когда слышится вопросительный голос Тэхёна, интересующийся текущими делами, он достаточно громко, с расстановкой проговаривает в динамик, смотря прямо в светлое небо ангельских глаз: — Если ты волнуешься о душе, то она в клетке Сокджина. Если ты волнуешься о том, почему он не возвращается, то он стоит напротив меня, краснеет и тянется за поцелуем. Если ты волнуешься о том, вернётся ли он после твоего звонка, то ответ — нет. Если ты хоть кому-то брякнешь о том, что слышишь сейчас и от кого слышишь, то я приду и выкручу тебе уши. И если ты брат Сокджина, то знай: я никогда и ни за что не причиню ему вреда. А если сомневаешься, то папка с номером тринадцать на полке номер восемьдесят в архиве на девятом этаже Управления внутренних дел Рая тебе в помощь, — и, не дожидаясь ответа от шокированного ТэТэ, что таращится с экрана широко раскрытыми глазами, не моргая всю тираду, что вывалили на него, отключает вызов. Джин кусает нижнюю губу. Глазами прослеживает, как Намджун выпрямляется, не отпуская его руки. Ветер треплет волосы ангела, кудряшки то и дело лезут в глаза, но лицо напротив видит очень чётко. Сердце замирает, пропускает удар. Намджун расправляет свои крылья, притягивает к себе охотника, второй рукой скользит по предплечью. Нежно, ненавязчиво, ведь знает, что Сокджин растает, расслабится, станет податливым и мягким. Как и в прошлый раз, он ведь очень хорошо помнит тот вечер на крыльце неприглядной гостиницы. А ангел ожидаемо податливо жмётся к нему, утыкаясь носом в изгиб шеи, вдыхая аромат чужой кожи. — Я не боюсь упасть, — снова повторяет Сокджин. Будто пытается убедить и себя и Намджуна в том, что говорит правду. — Потому что у меня есть крылья, — и, скользнув ладонями по крепкому торсу, чтобы вцепиться в ткань футболки пальцами, раскрывает свои белоснежные крылышки. — Мои. И твои. По губам Намджуна скользит полуулыбка. — Какой смелый ангелок. Мой ангелок. Джин поджимает губы, смелеет ещё больше и поднимает голову, сразу же встречаясь с чёрным омутом напротив, который дарит теплоту, а не изморозь. Он расправляет ладони, Намджун перехватывает из его рук сосуд с человеческой душой, и поднимается ими к мощной шее, от неё — к скулам и, гладит кожу щёк большими пальцами так нежно, насколько способен. Джун ловит каждое движение Сокджина, тонет в нём. А тот, улыбнувшись, сам тянется к чужим губам. Целует сначала целомудренно, стесняясь, но, почувствовав приободряющее крепкое объятие в районе своей талии, опоясывает мощную шею руками и углубляет поцелуй.---
Слова Ёнджу на репите крутятся и крутятся, даже когда Джин устало откидывается на спинку кресла в комнате брата. — Вот только это нелогично, — Тэхён мечется из угла в угол, задумчиво подперев ладонью подбородок. — Зачем ему, Намджуну этому, соблазнять души? Охотник неуверенно жмёт плечами. Какая теперь разница? Дело-то ведь совсем не в этом. — Значит можно, Тэ? — прокашлявшись, подаёт голос и умоляюще всматривается в немного бледное лицо ТэТэ. У того оно всегда бледнеет, когда он в мысленном тупике. Его знания — неотъемлемый багаж, и как только знания дают осечку, маленький координатор горы свернёт, пока не получит удовлетворение от проработки собственных косяков. Мозг — то, чем Тэхён любит хвастаться, а не какая-то там редкая магия. — Можно любить его? — ангел прикрывает веки, но тут же снова распахивает глаза. Голова уже гудит от множества сегодняшних событий. — Я точно не уверен, надо проверить по Кодексу, — координатор подходит ближе, сжимает протянутую к нему руку Джина и мягко улыбается. Он видит, что брат расслабляется, уже не боится своих чувств. — Кстати, я могу поискать информацию о нём, хочешь? — осторожно спрашивает он. Сокджин мотает головой. Не хочет он. Зачем ему это знать? Он и без этого будет любить Намджуна таким, какой он есть. В его сердце сейчас растёт крепкое, устойчивое чувство, которое бьёт набатом в груди и растекается приятным теплом: его демон оказался совсем не демоном. «Скорее всего, он ангел. Изгнанный из Рая», — фраза, что теперь глубоко засела в охотнике, одаривая спокойствием. Намджун такой же ангел, пусть и согрешил, всё равно остаётся им, и это его истинная природная сущность.