Молодая слива

Шэнь Юань с самого начала знал про белую Хули-цзин, что живет на границе с Царством Демонов как и про то, что она была не в себе. В «Пути Гордого Бессмертного Демона» Ян Лин была одной из дам в беде. К сожалению, ей не помог даже Небесный Столп главного героя. Ло Бинхэ наткнулся на нее совершенно случайно и увидел, что она была почти безумной. Пожалев ее, он решил помочь в ее просьбе. «Я хочу ребенка…» Сделав па-па-па с белой Хули-цзин, та узнала, что беременна и ее безумие отступило. Она стала такой, какой была раньше. Городок запел жизнью, а раны со слуги полностью сошли. Вот только… Ребенок у нее родился мертвым. Это была последняя капля и белая Хули-цзин полностью сошла с ума. В своем безумии она убила всех в городке и своего верного слугу. Ну, а после покончила с собой. Вот и закончилась история белой Хули-цзин в ПГБД. Так что сейчас видя ее в нормальном состоянии, Шэнь Юань был поражен. Неужели ей помог этот ребенок?.. — Шэнь Цинцю! Ей помог оригинальный Шэнь Цинцю?! Первым порывом Ян Руи почему-то было сбежать, но мамины руки этого не допустили, а даже прижали его к чужому телу сильнее. После крика Лю Цингэ и другие присмотрелись к ребенку в объятьях Ян Лин. Лицо отличалось от настоящего тела Шэнь Цинцю, но вот цвет глаз был точно похожим. В этот момент в голове Ян Руи на миг пронеслась мысль о том, что Лю Цингэ действительно был псом. — Шэнь Цинцю?.. — Это правда ты?.. Юэ Цинъюань сделал несколько шагов вперед и с надеждой позвал: — Сяо Цзю? Ян Руи почувствовал, как к горлу подкатила тошнота, а во рту ощущался привкус горечи. У него теперь была другая жизнь, так какого черта они решили его найти?! Чтобы он отплатил за свои грехи?! Посмеяться?! Или и вовсе вернуть в Цан Цюн?! Ни за что не свете туда не вернется! Вот только… Ян Руи осторожно поднимает голову к Ян Лин. Видя ее привычную ласковую улыбку на сердце становится легче, но когда он смотрит выше и встречается с ее глазами… Холодок пробегает по позвоночнику. Ян Лин кладет свою нежную ладонь на его макушку. — Я чувствовала, что с тобой что-то не так, — говорит она приятным голосом. — Для своего маленького возраста ты был слишком спокоен и серьезен. Ян Руи поджимает губы и опускает голову. Ян Лин краем глаза смотрит на тех, кто посмел потревожить ее спокойную и счастливую жизнь, и сдерживает гнев внутри себя. Она им ухмыляется и подносит губы к макушке своего сына. — Я все равно люблю тебя, Руи-эр, — от ее слов он вздрагивает. — Разве я не говорила тебе? Какое бы зло или благо ты не совершил, мама всегда будет любить тебя. Я вырастила тебя и в наших жилах течет одна кровь, верно? Ян Руи нерешительно кивает. — Поговори с ними, а потом все будет как раньше… Почему-то он сомневается. Сильно сомневается. Рэн Шу переминался с ноги на ногу не зная как поступить и что ему вообще делать. Ян Руи никогда не был из тех, кто бежит от проблем. Мама была права: с ними надо было поговорить и прояснить все недопонимания. Если это вообще можно так назвать. — Мама будет рядом. — Шепчет Ян Лин и отпускает его. Она берет Рэн Шу за руку и отводит в сторону, давая им возможность поговорить. Ян Руи знает, что если он позовет ее, то она тут же примчится обратно и выпустит всю свою злость и гнев, который сдерживала годами. Ян Лин его узнала. Ян Лин также узнала Лю Цингэ. Ян Руи делает глубокий и успокаивающий вздох, а затем поворачивается к ним. Лю Цингэ, даже было удивительно, что он так сдерживался, пока они говорили с мамой, но теперь его прорвало и он подошел к нему слишком близко. — Шэнь Цинцю, ты должен вернуться в Цан Цюн! И выкрикивает такие грязные и отвратительные слова. Все эти четырнадцать лет он жил счастливо. Мама не жалела для него ничего. Учеба, тренировки, еда, одежда… своя любовь. Хули-цзин была демоном, но она дала ему именно то, что никогда не собирались давать люди. «Какое бы зло или благо…» Ян Руи выпрямляет спину и смотрит прямо в глаза Лю Цингэ. — Нет. Лю Цингэ уже было собирался еще что-то сказать, но чужой ответ остановил. Ян Руи склонил голову на бок. — Сяо Цзю, я… — Юэ Цинъюань хотел взять его за руку, но тот уклонился, отступая. — Это не мое имя. Мое имя — Ян Руи. Юэ Цинъюань замер. Ян Руи говорил холодно и отчужденно, даже с неприязнью. — Шэнь Цинцю, хватит себя вести так высокомерно! Мы искали тебя, чтобы вернуть в Цан Цюн, а ты!.. — Ци Цинци сейчас была похожа на свирепую гарпию, а не на фею, как говорили люди в народе. Ян Руи не ответил, продолжая холодно смотреть на них. — И не только… мы также хотели попросить прощения… — неловко и как-то робко добавил Му Цинфан. После того как Шэнь Юань сказал, о том, что Шэнь Цинцю страдал отклонениями ци почти постоянно, он почувствовал себя очень плохо. Му Цинфан был целителем и не смог заметить как страдает его боевой брат? У него не должно было быть даже предрассудков из-за слухов! Если бы его учитель был здесь, то точно бы избил до полусмерти! Му Цинфан был бы не против. После слов целителя Ци Цинци и Лю Цингэ фыркнули. Шэнь Юань неловко стоял позади всех вместе с Ло Бинхэ, который взирал на это действо с непроницательным выражением лица. Когда все закончится, он бы хотел спросить у Шэнь Цинцю почему он так его ненавидел, если он конечно ответит. Ян Руи какое-то время молчал, а затем повернулся к Юэ Цинъюаню. — Отдай мне его, — также холодно сказал он и протянул руку. Юэ Цинъюань сначала не понял, а потом спохватился и осторожно положил в подростковую ладонь мешочек с осколками Сюя. Ян Руи его раскрыл и провел кончиками пальцев по остаткам Сюя. Меч уже не восстановить, но можно перековать во что-то другое… например, в заколку. Вроде бы, в городке был кузнец. — Зачем мне возвращаться в Цан Цюн? — Ян Руи не поднял на них глаз, продолжая смотреть на свое разбитое отражение в осколках Сюя. — Потому что ты принадлежишь Цан Цюн! — снова кричит зверь с Бай Чжань. — Ты повелитель Цин Цзин! Говорит настолько очевидные вещи, что хочется вскрыть ему голову и проверить наличие мозгов. Этими осколками можно легко управлять, как и листьями. Интересно, он успеет вонзить их в эти шеи, которые ему часто хотелось задушить? — Я не повелитель Цин Цзин, Лю Цингэ, — Ян Руи наконец-то поднимает взгляд и показывает пальцем в Шэнь Юаня. — А он. — Шэнь Цинцю, я не хотел занимать твое тело… — мямлит Шэнь Юань, но все его слышат отчетливо. — Вы все поняли, что он не настоящий я только после того, как Сюя разбился? Отличия ведь кардинальные. Ян Руи с первого взгляда на эту подделку мог понять, что они разные. Узколобые кретины. Ян Лин с гордостью смотрела на своего мальчика, а Рэн Шу все еще не понимал, что происходит. — И теперь вы заявились сюда, чтобы вернуть меня в Цан Цюн и попросить прощения? Все их другие слова исчезли из-за его смеха. И на удивление, очень радостного! Он смеялся так, будто услышал самую смешную шутку на свете! Наблюдать за их растерянными лицами было то еще удовольствие! Ян Руи и не знал, что это будет так весело! Его смех резко прекратился. — Как и сказал ранее: в Цан Цюн я не вернусь, — стоит только представить как Цан Цюн будет уходить в упадок из-за того, что главного стратега нет, его охватывает то садистское удовольствие, которое он никогда раньше не ощущал, а рот так и наполняется сладостью! «Месть так хороша!» Они не понимают, что потеряли из-за своей гордости, но Ян Руи прекрасно видит и знает. Что они могут без него? Разожгут только бессмысленные войны и потеряют все свои ресурсы. Навряд ли Ло Бинхэ будет им помогать. О, он лично его обучал и знает, что звереныш и пальцем не пошевелит! Радостные чувства от мести бурлили в венах, но выражение лица оставалось холодным, но все же капельку ликующим. — Однако, ваши извинения я могу послушать, — Ян Руи прижимает разбитый Сюя к груди и машет рукой, будто отгоняет надоедливую муху. Делает паузу и продолжает, теперь приложив кончики пальцев к щеке; губы так растягиваются в злобную улыбку: — Упадите на колени, пачкаясь в грязи, и тогда, может быть, я вас выслушаю. Ци Цинци и Лю Цингэ задохнулись от гнева, их лица так и покраснели от сдерживаемых эмоций. Му Цинфан в неверии смотрел на него, а Юэ Цинъюань… Лидер секты Цан Цюн и в самом деле упал на колени, три раза побившись лбом о землю. Честно? Ян Руи даже не сомневался в этом. Из всех повелителей вершин Цан Цюн, только лидер так поступит. Жизнь с белой лисой действительно его изменила… Но он и не против. — Прости меня, Сяо Цзю!.. — Юэ Цинъюань продолжил биться головой о землю. Краем уха Ян Руи услышал тихий смех Ян Лин и бормотание Рэн Шу. Ян Руи успевает поймать Юэ Цинъюаня за подбородок, прежде чем он вновь ударится и приблизил свое лицо к его. Шэнь Юань наблюдал за всем с тихим страхом. Разве Самолет не говорил, что у этих двоих какие-то близкие отношения?.. Почему главный злодей так себя ведет? Ло Бинхэ откровенно скучал. Он единственный кто знал и видел, что этот человек та еще гадюка, так что и не удивился этому. Ян Руи стирает большим пальцем чужие слезы с грязной щеки. — Отвратительно, Юэ Цинъюань, — выносит он безжалостный вердикт. — Лидер секты и унижаешься ради какого-то мальчишки? — Ты Сяо Цзю, так что… — Юэ Цинъюань делает глубокий вдох и быстро говорит: — Пожалуйста, прости меня, Сяо Цзю, я был не прав! Что не заметил подмены, что обидел тебя и что не вернулся за тобой… — Ты ему рассказал? Юэ Цинъюань замолкает, встречаясь с холодными глазами. Сердце замирает на миг, а губы дрожат. — Я… Ян Руи не нужно уточнять, кому и что. — Я… Юэ Цинъюань отвел глаза и Ян Руи все прекрасно понял. — Жалко и грязно, лидер Юэ, — он отпускает его лицо, стряхивая с пальцев слезы как что-то мерзкое и отходит на два шага. — Шэнь Цинцю, прояви хоть каплю милосердия и снисхождения! — Ци Цинци подходит ближе к Юэ Цинъюаню, пытаясь поднять его на ноги. — Так я и проявляю, — просто отвечает Ян Руи, — прямо как вы, разве не так? Ци Цинци хотела кое-что сказать про его грубые слова, но ее остановила рука лидера секты на плече. Юэ Цинъюань покачал головой и она, хоть и не хотела, но проглотила все слова. — Сяо Цзю, я… — Мне это не интересно, — холодно прерывает Ян Руи и вздергивает подбородок. Жалко, что у него веера не было, надо будет потом приобрести один или несколько. Лучше несколько, определенно. — Разве разбитый Сюя не доказательство того, что Шэнь Цинцю мертв? От его слов Юэ Цинъюань дергается и кривит лицо, как от сильной боли. — Раз мы все обсудили, то покиньте поместье Ян, — Ян Руи одним свои взглядом заставлял всех поежиться от холода по спине. И как они только могли подумать, что взгляд так легко может поменяться за одну ночь? Шэнь Цинцю отказался возвращаться в Цан Цюн, а их гордость и неприязнь к нему не позволяла преклонить колени и унижаться, как это делал Юэ Цинъюань. Шэнь Юань рассказал про некоторые инциденты с настоящим Шэнь Цинцю, но это не означает, что они так быстро его примут. Он все равно оставался человеком со скверным характером и злыми умыслами. Лю Цингэ был не согласен. Да, Шэнь Цинцю всегда называл его тупоголовым зверем с Бай Чжань, но он ведь обязан ему жизнью! Шан Цинхуа рассказал про ту миссию и Лю Цингэ понял, каким был кретином. В Цан Цюн Шэнь Цинцю будет лучше! Лю Цингэ хватает четырнадцатилетнего Шэнь Цинцю за ту руку, в которой он держал осколки Сюя. — Тебе лучше на Цан Цюн!.. Лю Цингэ не успевает договорить, как краем глаза замечает что-то сверкающее и отскакивает, отпуская чужую руку. На щеке он чувствует легкую боль и прикладывает пальцы, чтобы проверить. Там была кровь. Он в недоумении смотрит на Ян Руи и видит в другой руке окровавленный и крупный осколок Сюя. А также его гневное выражение лица. — Не трогай меня, скотина, — практически рычит Ян Руи и уже хотел запустить осколок в его морду, как его запястье перехватывают. Ян Руи вздрагивает и оборачивается. Это была улыбающаяся Ян Лин. — Я думаю, этого достаточно, господа заклинатели, — твердо говорит Ян Лин и смотрит на них. — Мой сын отказался уходить с вами и принимать ваши извинения. Дальше разговаривать смысла нет, так что прошу покинуть мой дом. Девять хвостов за ее спиной угрожающе извивались, а вокруг головы появились всполохи лисьего огня. Она дала понять, что если не уйдут, то она применит силу, даже если исход — ее смерть. Повелители Цан Цюн не хотели уходить. — Хорошо, мы уйдем, — но приказ лидера секты был неоспорим. — Прости, Ся… Ян Руи за бессмысленное беспокойство… Голос, полный вины, резал слух Ян Руи, но он даже не взглянул на него. Это разбило сердце Юэ Цинъюаню, но он прекрасно понимал, что заслужил такое отношение к себе. Ян Лин отпустила его руку, но все еще стояла за спиной своего сына, провожая взглядом их всех. Шэнь Юань не знал о чем говорить с оригинальным злодеем и понял, что слова — пустой звук. Все было сделано и этого нельзя было исправить. Пусть и не по своей воле, но Шэнь Юань забрал его жизнь и все то, что с таким трудом Шэнь Цинцю зарабатывал. И еще он знает, что не будь в его голове Системы, которая в последнее время затихла, он бы все равно не сказал правды до тех пор, пока не стало бы поздно. Шэнь Юаню нравились статус и положение Шэнь Цинцю, он даже не обращал внимание на его ужасную репутацию. Богатый, сильный, красивый… Шэнь Юань не имел права даже смотреть на него. А потому, тихо развернулся и пошел с остальными. Он остановился возле ворот, так как понял, что рядом кое-кого не хватало. Он в замешательстве оглянулся и увидел, что Ло Бинхэ достал пергамент и начал что-то там писать, а затем отдал Ян Лин. Точно, договор о неприкосновенности. Пока Ян Лин читала его содержание, Ло Бинхэ сверлил взглядом Ян Руи. Тот в скором времени не выдержал: — Спрашивай, звереныш. Ло Бинхэ нахмурился от оскорбления, но не отступил. — Почему? Почему вы издевались надо мной? Почему вы оскорбляли меня? Почему вылили на мою голову горячий чай? Почему не видели во мне человека? Ян Руи понял все это в вопросе из одного слова. Он поднял голову, чтобы встретиться с его глазами. — Потому что я завидовал, — отвечает он, как самую простую истину на свете, что солнце восходит на Востоке, а заходит на Западе. — И потому что видел в тебе того, кого ненавижу до глубины души. «И не ошибся». Ло Бинхэ не оставалось ничего другого как кивнуть. — Спасибо за ответ. Ян Руи раздраженно щелкнул языком и отвернулся. Раз он отказался от прошлой жизни, то должен и сказать это зверенышу. Полностью вычеркнуть все и вся. Ян Лин одобрила договор и Ло Бинхэ поставил свою печать. После этого они наконец оставили поместье Ян. Ян Руи вздохнул с облегчением. Знакомые руки опустились на его плечи, заставив замереть и задержать дыхание. Со всеми этими идиотами он забыл о самом главном. — Поговорим? — звучит голос Ян Лин у него над головой. Рэн Шу отлучился кипятить воду, так что остались только они одни. Ян Руи медленно кивнул. Ему было боязно смотреть на ее лицо. — Тогда пойдем в другое место, — и голос странный, слишком спокойный. Ян Лин пошла вперед и Ян Руи отправился следом на расстоянии примерно четырех шагов. Сюя он спрятал за пазухой. Опустив низко голову, он не смел поднять взгляд. Вся правда сегодня открылась. Спустя какое-то время они останавливаются между деревьями. Ян Руи поднимает голову. Зрачки сужаются до маленьких точек. Это место… Ян Лин поворачивается к нему всем телом и наклоняет голову. — Узнаешь? Конечно, узнает… Именно здесь умер белый лисенок. Ян Руи стыдливо опустил глаза. — Я пытался его спасти, но не вышло… — тихо начинает он, Ян Лин слушает молча не перебивает. — Лю Цингэ сильнее меня и на спаррингах я всегда проигрывал… — Посмотри на меня. Ян Руи вздрагивает, но все же медленно поднимает голову и смотрит на ее лицо. Оно было пустым. Как маска. А глаза широко раскрыты и смотрели в самую душу, замораживая ее. — Я никогда тебя не прощу. Слова больно врезаются в сердце, но это справедливо. Невозможно простить смерть своего ребенка, даже если кто-то и пытался ему помочь. Если бы Шэнь Цинцю не ходил в этот чертов лес для медитации или просто прогнал мальчишку в первую встречу, то он был бы жив. Ян Руи съеживается. — Я понимаю… — шепчет он. — И не буду просить об этом. — Он делает несколько глубоких вдохов и, отведя взгляд, говорит: — Я уйду прямо сейчас и больше не попадусь тебе на глаза, обе… Тонкие руки прижимают к чужому телу, даря теплые объятия и заставляя замолчать. Ян Руи слышит ее прерывающиеся дыхание и то, как она дрожит. Ян Руи чувствует на лбу что-то мокрое. — Даже если я тебе никогда не дам своего прощения… это не означает, что моя любовь к тебе исчезнет, — тихо говорит она и сжимает сильнее объятья. У Ян Руи перехватывает дыхание, но он не жалуется, а отвечает, цепляясь руками за ее одежды на спине. — Я ведь говорила, что всегда буду любить тебя… Не уходи, мне больно это слышать… — Не буду, — отвечает Ян Руи и закрывает глаза, — мама. Ян Лин хотела разодрать в клочья того заклинателя, но сдержалась. Она понимала, что если открыто нападет, то навряд ли выживет. Ее необдуманный поступок мог навредить Рэн Шу и Ян Руи, как она могла так поступить? Чем пытаться отомстить за мертвого, Ян Лин будет жить для живых. Сердце будет болеть еще долго. Но рядом с любимыми она сможет справиться с этим. Ян Лин отодвигается и улыбается. Она стирает кончиком рукава слезы с чужих щек и целует его в лоб. — Руи-эр? — ласково зовет она. — Да, мама? — Пошли домой.

***

— Эй-эй, ты слышал? — звучит пропитый голос в одной таверне. — Что? — второй менее пьяный, чем его друг, но это ненадолго. — Говорят, Цан Цюн распался! — Да ладно?! Ты бредишь! Это же одна из великих сект заклинателей! — Это правда! — врывается третий голос из-за соседнего стола. — Я слышал, что это из-за повелителя Цин Цзин! — А он тут причем? — не понял первый голос и опрокинул в себя кружку спиртного. Третий человек довольно заулыбался. — Помните как говорили, будто его подменили? — двое кивнули, — так это правда! — Ты гонишь! — Правду говорю! Повелитель Цин Цзин стал полностью не похож на себя! Резко перестал в бордели ходить и жестоко относиться к своим ученикам! Это ведь странно! — Другие повелители этого не заметили? — Нет! Они поняли только после того как Сюя разбился! По таверне стал разноситься безудержный смех с подвываниями от этой троицы. — Вот ведь олухи! — И распался потому что эта подмена хреново справлялась со своими обязанностями! Я слышал, они даже искали настоящего, но бестолку! В дальнем углу таверны тихо сидел человек полностью укутанный в темный плащ. Он слушал этих мужчин с легкой и одновременно злорадной улыбкой на лице. После, оставил монеты на столе и вышел из таверны. Холодный ночной воздух пробирал до костей, но человеку в плаще это было не страшно. Он глубоко вдохнул этот холод и выпустил горячий пар, а затем отправился в одном ему известном направлении. Когда начало светлеть, этот человек наконец добрался до небольшого городка. Он с ностальгией смотрел на знакомые улицы и дома. Сильный поток ветра сдул с его головы капюшон. Серебряная заколка в виде пышного пера на его волосах красиво сверкала от редких солнечных лучей. Молодой мужчина не сбавил темпа, а когда на горизонте показались знакомые и дорогие его сердцу ворота, прибавил шагу. Двери открылись со скрипом. Его встретила красивая женщина с белыми волосами. На голове были лисьи уши с белоснежной шерстью, а за спиной девять хвостов. Она счастливо улыбалась, а из янтарных глаз стали течь слезы. — Руи-эр! Ян Лин бросилась к своему сыну и крепко обняла, а он так же счастливо ответил. — Гэгэ! Ян Руи взглянул за ее спину и увидел радостного Рэн Шу с мальчиком лет пяти на руках. Этот мальчик был очень сильно похож на свою мать: волосами, шерстью и глазами. А еще он был добрым и слишком наивным. Мальчик выбрался из объятий своего отца и побежал к своему брату, тоже обнимая. Ян Руи в глубине сердца поклялся, что на этот раз защитит его. Он отпускает свою маму и берет на руки младшего брата. Мальчик счастливо улыбается и жмется к нему, окутывая Ян Руи запахом цветов. — Я дома…