Празднество уродства

       Твик никогда в жизни не думал, что можно столько времени проливать слёзы. Буквально, будто взяв обет на полное беззвучие, Такер лежал с задранными к верху ногами и тихо плакал, даже за всё время присутствии парня ни разу не шмыгал носом. Иногда казалось, что он умер. Умер в тот же день что и мистер Стотч, но только не телом, а чем-то, что внутри, совершенно иным и как будто чужеродным, чего в таком, как он, вообще не могло и должно было быть. Твику жалко и неловко на это смотреть. Странно становится на душе, когда видишь урода, что искалечил тебя, а потом, потерпевший "отказ" ног, нуждается в твоём же уходе и только в твоем внимании. Он будто собака. Старая, больная с подваренным боком собака, что грезит только своим возлюбленным хозяином - Твиком и источает гнилостную ненависть ко всем окружающим, как Кенни, Кайл или Филиппу. Эту собаку, как обычно говорят взрослые, надо бы придушить или отравить, чтобы всех не мучила своим видом и сама стонала. А Твик, желая помочь Крэйгу сбежать от горечи утраты ног, много раз пытался избавить того от мучений, следую советам взрослых: несколько раз за ночь подрывался с места и, хватая ремень, неловко стоял над спящим великаном, или, взгромоздившись сверху, сжимал в ладонях разбитое горло бутылки. Но никогда не получалось довести до конца, ведь совершенно не хватало злости за издевательства над ним, а иногда вообще казалось, что Такер подглядывал из-под ресниц, смотря со жгучим азартом: прикончит или нет. Твик ненавидит, точнее, хочет, желает, мечтает его ненавидеть, но всё безуспешно. Крэйг своей беспомощностью подкупил его, так что кроме жалости и рвения помочь, так сказать, сгладить углы, постепенно превратилось в странные чувства. И сидя в путах странных чувствах к великану и своих слабостей, он коротал время в вагончике, лишь изредка выходя из него, только если его позовет Пип, если кому-то срочно нужна помощь или ради еды, или нужды. Твик большую часть всегда присутствовал рядом с великаном: вымученно стоял с плошкой еды, не понимая, как заставить его съесть хоть что-нибудь, не применяя насилие, как Кенни, или какие-то усыпляющие настойки, как Филипп, Твик не мог придумать даже хоть малейшею причину, которая сподвигла бы Крэйга сделать хоть один глоток прохладной воды. Такер впал в такую апатию, в такую трясину грусти и упадка, что все не знали, куда его спрятать, чтобы не дай бог, он не заразил их своей грустью и не портил им настроение. Так что, когда спрятанный от всех великан воет, как подваренный пёс, парень от скуки непринужденно копался в вещах: находил игральные карты с обнажёнными фигурами, прописную детскую тетрадь, маленький моток желтой пряжи, а так же открытку с изображением церкви и двух фигур приобнимающих друг друга в темных одеяниях. Весь текст на обратной стороне открытки был яростно перечеркнут и расцарапан, но с сохранившиеся подписью: "Ждем тебя на рождество христова. С наилучшими пожеланиями и с любовью души Лора и Томас Т.", и адресом : "Церковь святого Иоана Сукко." Чтобы не потерять среди другого хлама, Твик положил ее на стол.        Пип, став на роль Стотча, погрубел, стал более строгий, и, продолжая всё так же вежливо себя вести, стал для всех очень дорог. Филиппа старались слушать, выполнять все поручения и, словно ручные собачки, могли бегать за ним попятам. По контракту он продал Ред и Толкена другим компрачикосам, а Хайди пристроил к первой школе-интернату, и, отдав пару сотен заработанных деньжат, отпустил на волю Барбару, в общем, начал основательно от всего избавляться, будто от старческого хлама. Все проходило как по маслу, долго, но продуктивно: деньги за молодых уродов текли рекой, да и за недоделанных малолетних уродцев он не робел устраивать аукционы. Однако, единственное, что его тормозило - это Крэйг. Крэйг и раньше ему особо не нравился, а тут превратился в обузу с тошнотворными предпочтениями в любви к своему полу и красоте. Грубо говоря, Филипп вообще хотел его выкинуть в одном из городов, чтобы не марать свои руки и полностью окунуть того в омут самостоятельности, граничащей с выживанием. Но он же не монстр, он джентльмен, так что он решил попытаться избавиться от него аккуратно и по-человечески. Но и тут стала ещё одна проблема, нет, даже не одна, а целых две - ноги. Иногда сонными вечерами молодой компрачикос грезил, что просто отрежет великану ноги, думая, какая пила и какой раскалённый нож ему понадобится для операции, но когда он восторженно поделился своей идеей, то стал жертвой слезной мольбы и уговоров Твика. Почему, думал Филипп, Твик его так защищает, но всегда приходил к одному - Твик заразился от Крэйга любовью к своему полу, так что таким извращенцам, как они просто ничего, кроме перекрывания жалких жизней друг друга, не остаётся. А жаль.        Даже сейчас приходится тратить свою жизнь на этих двоих: сидеть на старом табурете под жарким солнцем и взглядом искать в записной книжке давно почившего мистера Стотча адрес нужного человека, что поможет Такеру. Рядом с ним, под боком, на пыльной траве сидел Твик. Он, трясясь от не понятно чего, старался узнать всю подноготную о человеке, чей адрес попадался Филиппу под палец, стоял над душой, раздражая того своими тиками. Компрачикос не был в восторге, но показать своё "фи" совершенно не решался и тактично предлагал то мистера Бамби, то какового Джэйса.        -Может Мистера Джо? - вопрошающе смотря на невротика, Пип склонил голову на бок.        -Агх! А что он-н де-делает?        -Не знаю, но думаю, - откинувшись спиной на горячею стенку вагончика, он устало нахмурил брови, - что сделает то, что нужно.        -Мистер, - хватая Филиппа за руки, умоляюще начал говорить парень, - ну может, нг, кого-нибудь д-др-другого?        -Чем тебе этот не угодил? - любезно убирая от себя руки, он вежливо улыбнулся. - Твик, не мучай себя. Давай, сделаем как со всеми остальными?        -Зачем же? «Давай, сделаем как со всеми остальными» - это значит, отправить в город на все три четыре стороны, или может продать на чьи-то плечи.        -Твик, я могу приструнить его или, чтобы ему стало легче хотя бы стоять на своих руках, отрезать ноги-        -Агх! Нет-нет!        -... ниже колен.        -Это бесчеловечно! - воскликнул Твик.        -Ему станет легче, может привыкнет на руках ходить, стал бы парой для нашей безногой Ред.        -Ну, нет же. Нет!        -Тогда, - Филипп, уже не в силах сдерживать своё возмущение, раздражённо выдохнул, - его можно определить в интернат.        -Как? Акх! Он не может хо-ходить!        -Значит, отре-        -Ах! Больше н-не хочу об этом сл-сл-слышать. - зажмурив глаза, парень закрыл руками уши.        -Твик, тебе не три, не шесть и не пятнадцать, так что возраст изображение истерик уже давно должен пройти. - Пип, при всей своей неприязни, всё равно старался поддержать Твика и, чтобы он хоть как-то пришел в себя, положил свою ладонь на плечо. - Вот смотри, - аккуратно развернул он лицом в сторону вагончика, где живут Стэн и Кенни, - Стэнли взрослый молодой парень, а ведёт себя, как маленький ребёнок. Он сломался под МакКормиком, - продолжал компрачикос, - стал тупым ребёнком в теле взрослого. И если ты будешь продолжать себя так вести, то станешь точно таким же. А ты хочешь?        В словах Пипа Твик ощущал правду, как пыльную землю под ногами, так что, молча согласившись, он утер лицо кулаком.        -Да и, Твик, сколько ты с нами уже? Семь, пять, девять лет?        Парень молча пожал плечами.        -Наверное, девять. - продолжал Филипп. - Я все это клоню, что ты не провел тут всю свою осознанную жизнь, как Картман и Стэн, но в отличи от них, ты более менее похож на человека, так что тебе ничего не стоит взять и самому уйти.        -Уйти?        -Да, уйти. Уйти подальше от этого мракобесия и извращенцев куда подальше, чтобы найти свое счастье. Там столько может быть перспектив и замечательных воспитанных людей. Представь, что может ждать тебя там, а не с калекой.        -Н-не говорите так, по-по-пожалуйста.        -Не защищай его. Поверь мне, Крэйг Такер - это душевно и уже физический урод. Прости меня за мои резкие слова, но я знаком с ним так и хорошей стороны, так и с плохой, но со второй намного лучше. В моих глазах он маленький, глупый ребенок, что за любое непослушание часто получал по хребту. В нём, я думаю, есть что-то хорошее, но он явно не хочет это показывать. Он умеет только ненавидеть, он умеет только ныть. Он поливает грязью тех, кому не может угодить. Невозможно полюбить такую редкостную мразь. Так что начинай думать головой, а не "сердцем", ведь ты не романтик, - усмехнулся Филипп, - и не какой-то там душой...        -Я понял, - слушать его Твик мог сколько угодно, но иногда, как сейчас, Филипп начинал говорить как вымученный своими заботами прагматичный взрослый, - но, тц, мне т-так жалко ег-его... Агх! Я хочу по-помочь.        -Почему ты хочешь ему помочь? Он же поливает грязью тех, кому не может угодить. Внутри Такер- это субстанция из зависти и подлости.        -Я... Я-я, нг, не знаю. - он знает.        -Если здесь замешаны чувства, - на этом слове, молодой человек захлопнул книжку и, будто из-за появившиеся горечи на языке, поморщил нос, - то я и сам не знаю, чем тебе помочь. Я так и знал, что мы с тобой вновь не придём к чему-то общему. Жаль. Но если это всё не сдвинется с мертвой точки, то за него, Твик, я возьмусь лично и основательно. Так у меня уже есть давно заготовленный план. - он поднялся с места и, предпочитая занять себя чем-то более полезным и приятным, направился прочь. - А ты найди уже себе тогда даму, а не калеку!        Бежать за ним, как за последней бумажкой, что из-за порыва ветра ускользнула из кармана, очень глупо, но очень хочется, ведь эта бумажка очень нужна не ему, а Крэйгу. От чувства разочарования, он с силой ударил кулаком себя по ноге. Из-за этого он раздражается и, скорчившись от обиды, быстрым шагом пошел к себе.        Встав на порожек, парень отбил подошву от пыли и, толкнув спиной дверь, аккуратно, чтобы не мешать, зашел в тихий полумрак. Ничего не изменилось, даже та самая открытка не сдвинулась. Твик, глубоко вздохнув душного воздуха, прошелся взглядом по полу от ножек стола до кровати. Сначала голый деревянный пол, а затем и ковер, но тут на давно привычном пути Твик увидел пару ног. Застывшие будто в судорогах, большие ступни стояли на шершавом ковру. Невротик взволновано пялился на них и боялся лишь на одно мгновенье их потерять из виду.        -Ты на что уставился?        Твик поднял испуганный взгляд. Спустя долгое время Крэйг наконец поднялся, а точнее присел. Он выглядел таким исхудалым и больным, казалось, что одного дуновенья ветра будет достаточно, чтобы он рассыпался на части.        -Ты что-то хотел?        От восторга Твик, будто мартовский кот, вскочил на колени великана и, приобняв за плечи, прижался к нему. Такер, не до конца разделяя радость, вскрикнул от боли, так что, когда Твик трепетно прижимался к нему, он хмурился и мычал от неприятных ощущений.        -Я рад, - не находя никаких больше слов, невротик уткнулся мокрыми глазами ему в шею. – Очень, гх, р-рад.        Крэйг, замешкавшись лишь на пару секунд чуть ссутулился, пригладил волосы парня и несильно, в возможность своих сил, обнял. Невротик не мог успокоиться: сердце в груди бултыхало, а из глаз текли слезы, слезы блаженного облегчения.        -Ох... - вздохнул Твик. - Мн-мн-мне жаль.        -Знаю, - устало и глухо, будто откуда-то из-под земли, сказал великан, - но ничего не сделаешь. Ничего страшного. Никто не виноват.        -Но-        -Никто. Совершенно никто: ни Кенни, ни табурет, ни Филипп и даже ты. - Твику этого было мало. - Вот только не надо реветь, - наверное, пытаясь подбодрить парня и самому освободиться, он несильно ткнул того в бок, - это не стоит твоих слез.        -нет. - всхлипнул он        -Твик.        -нет. - обвив теперь уже не только руками но и ногами, парень ещё сильней прижался к великану.        -Прошу тебя, Твик. - он взял его под руки.        -нет.        -Твик, ты меня так сломаешь. - упершись невротику в плечи, он аккуратно попытался отстранить его от себя. - Мне больно. Милый, - тихо прокряхтел великан, - хватит.        -К-как, гх, ты себя чувствуешь? - на момент отрезвев от счастья, Твик отдернул руки, но глаз на великана не поднял.        -Во мне будто раскалённые штыки. - простонав, Крэйг потянулся в спине.        -Хочешь воды? - думая, что немного воды в кружке усмирит его боль, он не стал дожидаться ответа и кинулся к столу.        -Зачем? - великан был удивлён. Если когда-то такая глупость всегда вызывала у него снисходительную улыбку, то сейчас он разреженно выдохнул и взглядом начал искать что-то, чем можно было бы успокоить себя и раздражающего его Твика.        -Нг! В-вода, наверное, тц, поможет, - рассуждая вслух, он шарил руками по столу, будто где-нибудь под бумажкой прячется какая-нибудь кружка. - Тебе нужно!        -Твик, спасибо, но мне это не поможет и, прошу, не надо переворачивать мои вещи.        -Стол потерпит, кх, а ты нет. Агх! Я-я точно помню, что у тебя есть к-к-ка-какой-то стакан!        -Твик, уйди от туда. - строго сказал великан.        -Я-я хочу, анх, п-помочь! Агх! Мож-же-жет я принесу что-нибудь п-покушать?        -Не сейчас.        -Крэйг! Кц!        -Твик, милый, - резко отрезал Такер, и, заметив, как в туже секунду невротик начал его внимательно слушать, сменил тон на более спокойных и ласковый, - мне не поможет вода - она не имеет смысла. Она поможет кому угодно, но не мне. Но я знаю, лишь одну, нет, - так он протянул одну руку Твику, - одного человека, кто мне поможет. - невротик, испугано икнув, нерешительно замер на месте. - Ты его знаешь, знаешь, как свои пять пальцев. Я его люблю, - на этом слове великан взволнованно изогнул брови и, сглотнув ком нервов, поджал губы. - Люблю и хочу, что бы он любил меня. Ты меня понимаешь?        Все слова, сказанные Крэйгом, прозвучали для парня будто на неизвестном языке, так что он, испуганно взглянув на тянущиеся к нему ладонь, нерешительно мялся на месте. Твику кажется, что ему нужно прижаться к великану, но с другой что-то очень маленькое, словно комар среди ночи, изо всех сил кричало, что нужно воспользоваться беспомощностью и срочно бежать.        -Твик?        А что если он и правда останется, чтобы быть рядом? Так, неловко протянув руку, Твик коснулся ладони кончиками пальцев и, проведя ими по сухожилиям и по синим венам, он прошагал к Такеру.        -Ты, - неотрывно смотря на невротика, великан пригладил волосы, - же-        -Господа! - по-хозяйски зайдя в вагончик, великана перебил Пип. Он встал во весь рост, поправил бабочку, стряхнул с себя невидимую пыль и, вежливо улыбаясь, в знак приветствия поклонился головой. - Я рад видеть вас вместе, ведь у меня для вас есть хорошая новость. Твик, прости меня, что недолжным образом разговаривал с тобой о Крэйге. Наверное, в твоих глазах я был гнусным невежей, когда предлагал отрезать ноги Крэйгу.        -Что ты предлагал?! - Такер испуганно вытаращил глаза. - Отрезать?! – его голос после долгого молчания прозвучал громко и так противно, будто заскребли столовым ножом по тарелке.        -Но в прошлом городе, - продолжал говорить он, пропуская мимо ушей все возмущения, - я видел одну замечательную пожилую даму. Самое интересное то...        -Пип!        -...что мистер катал свою любовь на кресле на колёсах...        -Не делай вид, что меня тут нет! - Крэйг пытался быть услышанным.        -И тут меня осенило!        -Филипп! - воскликнул Такер.        -Мы можем сделать, Крэйг, тоже самое. Эта конструкция называется инвалидной коляской.        Твик ахнул. В его глазах Филипп превратился в героя. Парень обернулся назад и радостным взглядом окинул Крэйга: он примерял, как хорошо будет чувствовать себя великан в коляске. Однако в глазах Такера прослезилась обида, и он притих. Видимо, "инвалид" для него теперь это самое обидное слово.        -Конечно, - продолжал Пип, - это будет недешево, но я считаю, что за всех своих уродцев и за всю помощь, которую ты нам предоставлял, Крэйг, ты получишь это кресло.        -Крэйг, - радостно улыбался Твик, чтобы хоть немного подбодрить, - ты рад?        Великан, будто не понимая, что ему делать, злиться или радоваться, лишь непонимающе открыл рот.        -Твик, я не был уверен, что мы с тобой сможем найти общий язык, так что я самостоятельно причем очень давно нашел этого замечательного человека. И прямо, - покосился Филипп на дверь, - сейчас к нам зайдёт Господин Гаррисон, - после этих слов в помещение зашел высокий широкоплечий мужчина в светлых брюках и в голубом драненьком пиджаке. Гаррисан, держа на своём лице сущее умиротворение, смущенно улыбался, но стоило ему перевести взгляд с Филиппа на Крэйга с Твиком, то в его глазах поселился тихий ужас. Возможно, он представлял себе многое, но не такое. - Он прекрасный человек и мастер своего дела. Так что, - обратился он теперь к гостю, - думаю, вы сможете взять мерки.        -Он что трогать меня будет? - брезгливо фыркнул Такер.        -Крэйг, в этом нет ничего противного. Если ты трогал многих детей, то, думаю, можно потрогать и тебя.        -Не трогал я детей! - воскликнул Крэйг. - Ты за кого меня принимаешь?        -Ниче-        -Ничего не говори. - перебил он Пипа. - Ничего! Уж лучше ты мне отрезал ноги...        -Но а ты бы умер от потери крови. - сквозь строчки колко сказал компрачикос.        -...или выкинул меня, лишь бы я больше не видел твою рожу. Как ты меня бесишь! Бесишь!        -Крэйг, - желая успокоить великана, Твик осторожно взял того за руку, - гх, успокойся.        -Раньше, значит, хотел меня отравить, - Такер, к страху и сожалению парня, отдернул ладонь, - а теперь опозорить?!        -Я не виноват, что ты, сердечник, так реагируешь на алкоголь. Господин Гаррисон, вы можете приступать к работе.        -Конечно. Спасибо, - неуверенно промямлил сквозь онемевшие губы мужчина и, пошарив по карманам, достал оранжевый моток ленты. - Как вас зовут? - несмело прошагал он к великану и начал измерять ноги: от пяток до колен, от колена до бедра, от копчика до макушки.        Крэйг, стиснув матрас, замолчал. По нему было видно, как ему мерзко, неприятно и как сильно он хотел его ударить, лишь бы его не трогали.        -Его зовут Крэйг. – представил того Филипп.        -Крэйг... - проговорил себе под нос мастер. - А можно ещё вопрос?        -Конечно.        -А что случилось, что отказали ноги? Как бы такой огромный...        -Несчастный случай, - отмахнулся Пип, - или же сказалось состояние здоровья. Просто, знаете, я как-то размышлял о человеке и пришел к такой мысли, что как можно больше рост или вес, то тем тяжелее жить. Представляете, какая только нагрузка была у него! Так что, что у него отнялись ноги, это был вопрос времени.        -Что вы такое говорите... Да он, наверное, силач.        -Может быть. Может быть.        -А как он тут появился?        -Вопросы... – усмехнулся Филипп.        -Простите, я просто ни разу с таким не работал. Мне очень интересно.        -Ничего страшного.        -Правда? Так что... Ну а что он делал? Может, тягал грузы или... или... - в этот момент взрослый мужчина превратился в ребёнка с маленьким словарным запасом, что никак не может описать своего восхищения и удивления, а только заикается и путается в словах. - Ну и, в конце концов, как он тут появился?        -Ничего подобного. - одной фразой Филипп убрал весь восторг мужчины. - Он не поёт и не рисует, не танцует, а просто есть. Он как красивая безделушка.        После этих слов, сказанными Пипом, Крэйг растерянно посмотрел по сторонам.        -Жаль. А как он появился?        -Знаете, - шаря руками за спиной, Пип постукивал пальцами по сзади стоящему столу, - он как тот самый котенок посреди холодной осени, которого хоть раз подкорми, так он за тобой хоть на край света пойдет. – пошелестев какими-то бумажками, он достал из-за спины небольшой листочек, напоминавший фотографию, и задумчиво начал её разглядывать. – И пошел же…        -Что это значит?        -Это значит,- спрятав находку в карман, он снова вежливо заулыбался и присел на рядом стоячий стул, - что объявился он как-то к нам ни свет, ни заря и до последнего сидел на ступеньках, ждал. Пока мистер Стотч не увидел всю его мордочку в инее, то не сжалился и не приютил.        -А кто такой мистер Стотч?        -Старое прошлое. Пережиток.        -Ой, а можно вы мне листочек с карандашиком для записей?        -Хорошо. Твик, - обратился Филипп к парню, - будь любезен, посмотри где-нибудь листочек с карандашом.        -Н-но-        -Твик, пожалуйста. Это же для Такера. - он будто пристыдил невротика, на что тот понурил голову и молча согласился. - А вы скажите, насколько еще вырос Крэйг.        -Ой, ну, - растеряно выдохнул мужчина, - мне сложно измерить его рост, когда он сидит.        -А так? Какая длина ног?        -Сложно... - нахмурился мужчина. - Повторюсь, что он сидит и узнать точный его рост в целом, как и длину ног, сложно.        -Неважно. Он уже не так много занимает места!        -Ну что ж, - прикинул он, теребя ленту в руках, - сто семь дюймов точно, но не меньше... хотя может быть и сто пять.        -возьмите, пожалуйста. - перебил Твик мужчину, протягивая блокнот и карандаш.        -Ох! - вздрогнул Гаррисон, когда взглянул в сторону парня. Ему было мерзко и страшно до мурашек по спине смотреть, что уж даже прикасаться к Твику, и, чтобы случайно не коснуться, он пальчиками взял бумажки и карандаш. - Спасибо, мальчик. - сразу устремил он взгляд куда-угодно, но не на парня.        -я не мальчик.        -Ничего страшного! - занервничал он. - Да и в принципе это не важно.        -Твик, - обратился к нему Филипп, - ты смущаешь нашего гостя-        -Всё с ним нормально. - тут же вмешался Крэйг.        -Такер, мистеру Гаррисону неловко работать с тобой, когда рядом находится Твик. Думаю, что любой при виде такого рыла обязательно подумал, что за ним пришли черти!        -Сам ты черт! - огрызнулся великан. - Все с ним нормально. Твик, не смей меня оставлять с этими кретинами.        -я не-        -Твик, - вмешался снова Филип, - прошу, оставь нас всего на пару минут. Не волнуйся за Крейга.        -а можно я побуду тут?        -Ты смущаешь нашего гостя.        Парень не мог понять, почему его так хотят выгнать, но стоило ему уловить свое отражение в начищенных застежках Пипа, как его осенило. Ах, да он же теперь уродливый. Наверное, если бы он увидел подобного мальчика, то обязательно потерял дар речи, но мастер держится хорошо, так что, чтобы не довести того до белого колени, Твик ушел прочь за дверь.        Минуты длились очень медленно и так не охотно, будто это был тягучий густой мёд. Твик ходил кругами и всё время только и гадал, думая, что там они делают и о чём они разговаривают. Волнение сжимало его сердце, било в висках, и от этого невротик хотел взвыть. Так что в туже минуту, когда Гаррисон и Филипп выходили, Твик пулей влетел вагончик. Такер выглядел растерянным, потерянным.        -Крэйг, - взволнованно подбежав к великану, Твик схватил его за руки и прижал его ладони к груди, - кц, ч-что они сказали?        -Я… Француз, - горестно вздохнув, от чего глаза снова заблестели слезами, Такер всхлипнул, - сказал, что отправит меня домой.        -Д-домой! – ахнул парень. – Это же хорошо. Нгх. Хорошо же? – не понимая, почему тот снова расплакался парень встал в ступор. – Верно?       -Нет… ах… Не хочу я в этот блядский дом. **************************************************************************************************        За окном пасмурное лето. Все, кто не любит переменный моросящий дождь и прохладный ветерок, сидят дома, только одни бедолаги, как бездомные и безвольные, копошатся под открытым небом. Если бы эту погоду можно было бы сравнить с каким-нибудь запахом, то Крэйг обязательно сравнил такую погоду с запахом мокрого бродячего кота, так как он выглядит отвратительно и от него воняет. При взгляде на улицу, у него сразу начинают бегать мурашки по спине. Холодно, мокро и зябко. Так что, когда мама попросила сходить за горшочком масла, так как прошлый успешно разбили и слизали всё содержимое крысы, Крэйг наотрез отказался идти, и Томас вызвался помочь.        Томас – пастор местной церкви. Все его считают ответственным и замечательным человеком, к которому можно обратиться за помощью даже в самую страшную минуту. Его большая фигура с широкими плечами и большими полными доброты глаза воодушевляют на сильные поступки и, как говорят прихожане, помогают не усомниться в существовании истинной доброты. И правда. Если бы Крэйг увидел этого мужчину в первый раз, то обязательно думал как все остальные, но зная его больше и совершенно с другой стороны, он совсем иного мнения: его отец – это совершенно странный, придерживающиеся только идеями давно погибших родителей, непонятный человек. У него нет своего мнения, которое он бы всем говорил, нет, он говорит, что раньше было лучше и только что написано в богослужебной книге. Он даже сошелся с Лорой не по любви, а потому что это ему сказали родители, мол, посмотри какая хорошенькая девочка. От родителей ему также досталось и умение наказывать, как, например, хлестать. Нет, все, у кого есть дети, наказывают, так как это является неотъемлемой частью воспитания. Если какой-нибудь другой отец мог просто взять и сказать, мол, ты наказан за то, что разбил любимую вазу сестры, то получи за это пять ударов розгами. В тоже время, Томас будет долго и мучительно говорить, что нельзя и что можно, одновременно путаясь, сколько раз уже ударил сына и сколько ещё осталось, пока вся кожа парня не покроется красными крапинками.        Так что, когда он ушёл, Крэйг тихо злорадствовал. Ему хотелось, чтобы отец немного померз, пока сам он будет находиться в тёплом доме вместе с мамой. Лора хлопотала на кухне: подкидывала щепок нагревающееся плиту, нарезала овощи в рагу. Она во всем всегда поддерживает отца, но только в отличие от него имеет своё мнение и иногда не робеет его сказать, как, например, когда Крэйг случайно сломал свечи, то вместо наказания она предложила, чтобы он отскрёб во всей церкви все восковые подтёки. Ещё она умеет хорошо шить, так как она была вынуждена этому научиться. Крэйгу просто было необходимо каждый месяц подшивать то брюки, то рубашки, чтобы, не дай Бог, он не выглядел как оборванец. Парень ей за это благодарен, ведь совершенно не умеет ладить с иголкой с ниткой, если это не вязальный крючок с пряжей, но единственное, что ему в ней не нравится так это её желание совать свой нос в его вещи. Крэйга это раздражает, ведь стоит ей найти что-то «не богоугодное» в его вещах, так это сразу же об этом узнает отец.        -Кстати, - стуча большим ножом о доску, женщина от усталости переминалась с одной ноги на другую, - как прошли уроки? Снова повздорил? – сегодня приходил новый учитель, что пригласили родители, но он, как и все остальные спустя одно занятие или через пару, ушел весь разгоряченный и выжатый, как лимон, заявив, как и прошлые приходящие учителя, что ноги его в этом доме больше не будет. Лора не может понять, чем их так мучает её сын, но уже от этого устала, от чего она сама готова выбить всю дурь из парня.        -Нет. Он хотел меня наказать. – по правде он действительно хотел его наказать, но только из-за того, что Крэйг решил с ним поспорить.        -Вот все тебя хотят наказать…        -Наверное. – пожал плечами Крэйг и, пока этого не видит Томас, ловко уселся на кухонную тумбу.        -Если отец увидит, - осуждающе покачала Лора головой, - то защищать не стану. Мне бы хотелось ещё поговорить о твоём обучении. Зачем тебе эти книжки по французскому и немецкому языку? Ты же их даже не учишь.        -Я их иногда пролистываю. – беззаботно пожал плечами Такер и, косо поглядывая на кусочки порезанной моркови, неспешно потянул к ним руку. – Просто лежат и всё.        -Нет, книжки не должны просто так лежать на столе. Их нужно ставить на место.        -Хорошо, я поставлю их на место.        Крэйг в туже минуту хотел уже утащить пару кусочков морковки, но женщина шлёпнула его по руке и быстро стряхнула в чугунную сковороду.        -Но это ещё же не все книжки. А как же те, где изображены обнаженные мужчины и женщины?        -Мам! - воскликнул парень и, взволновано забегав глазами, перебрал всё, что такого могла она найти у него в комнате.- Ты опять заходила ко мне в комнату? Зачем? Я же просил, что нельзя заходить и тем более смотреть, что у меня на рабочем столе! Это моё.        -Я твоя мама.        -Ну и что?        -И только? Позорник… - обидчиво проговорила женщина себе под нос. Крэйг, растерянно изогнув брови, виновато вжал голову в плечи. Она всегда умела пристыдить сына, если в этом даже нет его вины, потому что она его мама и сама она отлично знает, за что ему нужно стыдиться, а за что гордиться. – К тебе со всей душой, лишь бы ты был одет и сыт, а ты «ну и что»? – от недовольства она стиснула ручку ножа.        -Прости. – сквозь зубы проговорил Такер. От этого слово его уже не только морально но и физически мутит.        -Не достаточно тебя пороли! – Лора, насупившись, укоризненно ткнула пальцем сыну в грудь. – Ещё раз такое повторится, то попрошу отца, отхлестать тебя до крови. – мама, если ей что-то не нравилось, всегда больно тыкала пальцем в грудь или в плечо. - Понял?        -Да.        -Я же хочу, чтобы ты стал замечательным, добрым человеком. Понимаешь? – миссис Такер, задержав на сыне взгляд ещё на пару секунд, хотела сказать что-то ещё, но мысленно отдернув себя, она вернулась к приготовлению обеда. По тому, как она беззвучно шевелила губами и недовольно поджимала пальцы на ногах, Крэйг понял, что им снова не рады, но только этого вслух не скажут. - И не сиди с таким лицом, когда я с тобой разговариваю.        -Да-да. – он спустился с тумбы и уже хотел пойти к себе в комнату, чтобы разобрать свой рабочий стол, так как мать обязательно разворошила все полки, но его остановили за плечо.        -Ох, прости меня, - погладила миссис Такер сына по щеке, - я не хотела на тебя ругаться. Сегодня у меня с самого утра не задался день. – она, взяв Крэйга за подбородок, заставила выровняться в спине и, чмокнув в лоб, улыбнулась.        -Мам, а он меня снова отругает? – спрашивая про отца, что будет дома с минуты на минуту, Крэйг беспокойно почесал поясницу. – Просто не хочу снова запачкать свои кальсоны кровью.        -Ох, - опечалено вздохнула она и, вспомнив, как обычно Томас наказывает сына, её глаза блеснули, - Крэйг, все мы должны получать по заслугам. Сделал глупость – выдержи наказание и больше так не делай. Всё просто. – Крэйгу казалось, что это всё она на самом деле сказала не ему, а самой себе. – Не волнуйся, - продолжила она, - от наказаний никто ещё не умирал.        -А можно, - от неуверенности, что, как простудой, заразила его мама, парень начал пальцем водить по столу, - мы ему ничего не скажем? Учитель сам дурак…        -Милый! – воскликнула женщина, нахмурив брови. – Что это за слова? – она несильно похлопала его по щеке ладонью. – А ну забудь это слово! Забудь, чтобы я от тебя такого не слышала.        -Ну, ма-        -Не «Мам». – фыркнула она. – Хватит. Ты уже вытравил всех учителей, кого мы для тебя приглашали. Берись за голову и за свой палец. – Крэйг лишь устало закатил глаза, на что тут же получил толчок. – Не изображай из себя неженку! Смотри, если ещё раз так себя поведёшь, то, клянусь, что отец прижмёт его дверью.        -Я понял. – закивал головой парень, а сам, потирая бедный палец, вспоминал, как ему привязывали его к другим пальцам и как его с силой отбили об край косяка. – Хорошо, я постараюсь.        -Понял он. – поставила она руки в бока. – Понял это хорошо, но хватит ли этого хотя бы до конца дня?        -Хватит.        -Надеюсь, что эти слова были правдивы!        -Мам! – усталости, что его вновь не хотят слушать, парень топнул ногой. – Я всё- - стук в окно заставил замолчать, и Крэйг, приостановившись, обернулся на звук.        За окном стоял отец, он, пока на него также не взглянула Лора, молча и осуждающе смотрел на них.        -Вот отец зайдёт, - покривила она губы, - такой втык тебе сделает, - после этих слов юный Такер, беспокойно сглотнув и пряча руки в карманы, обернулся на косяк, из-за которого должен выйти Томас, - что потом как шелковый ходить станешь. Так что, - отвлеклась женщина обратно на ужин, - если снова хочешь показать ему свой характер, то хоть, как чёрт на голове прыгай.        -Ну, мам, – недовольно буркнул парень, - хватит.        Звук закрывающиеся двери, затем тяжелый вздох, тяжелые шаги. Крэйг, вытянувшись во весь свой рост, выпрямил спину и, всё так же продолжая прятать руки в карманах брюк, с предвкушением ожидал, что ему скажет отец.        -Привет, пап! – радостно воскликнул парень, как только заметив отца.        -Здравствуй, Крэйг. – Томас неспешно прошел мимо сына. Его широкие рукава плаща влажным холодом легонько коснулись парня, а не снятая обувь оставляла мокрые следы на голых половицах. – Мне пришлось подождать, пока он поговорит со своей дочерью, - намекая на человека, у которого он купил горшочек масла, он поставил покупку на тумбу, а сам уселся за стол, - так что пришел так поздно.        -Ничего страшного. – заулыбалась Лора.        -Я кстати видел учителя, что сегодня был у нас. – Крэйг занервничал. – Он был весь нервный и раздражённый.        -Ничего, знаю. – отмахнулась, женщина. – Сама видела.        -Предпочту умолчать, чем его так расстроил наш сын, но он сказал, что больше не хочет его учить. – устало вздохнул мужчина.        -Пап, ну повздорили мы. – шмыгнув носом, Крэйг хмуро смотрел то в одну сторону, то в другую. – Он не хотел меня слушать, да и назвал уродом. – его всегда задевало это слово. -Крэйг, присядь, пожалуйста. – он знаком пригласил присесть рядом с ним за стол, но парень, предпочитая перестраховаться, выбрал место напротив. Томас был немного удивлён, но отдёрнув себя, он перенял на себя усталый, спокойных вид. – Крэйг, не обращай внимание на таких людей. Ты не должен следить за ними. Сначала обрати внимание на себя: на своё поведение и – особенно акцентируя на поведении Томас, опёршись локтями, приблизился к парню, - на свой внешний вид. Понимаешь?        -Наверное. – неуверенно пожал плечами Крэйг.        -Не «наверное». Крэйг, ты уже отнюдь не маленький и должен заниматься важными делами, а всякой ерундой.        -Я не занимаюсь ерундой…        -Хорошо. Тогда, - сложив руки в замок, мужчина судорожно вздохнул полной грудью и, поджав губы, вопрошающе изогнул брови, - объясни мне, почему же ты себя так паршиво ведёшь? – отец постепенно выходил из себя, и Крэйг, прекрасно это замечая, старался не смотреть ему в глаза. – Со взрослыми пререкаешься, отказываешься со мной ходить на воскресное воскресенье, читаешь мерзкие… эти мерзкие книжки, которые книгами грешно называть!        -Папа, хватит.        -Тебе не надо знать, что внутри человека! Зачем тебе этот бред, когда тебя должен волновать внутренний мир человека, душа? Спасение души – это то, что тебе нужно.        -Мне просто интересно…        -Тебе просто интересно смотреть на обнаженных людей. И с этим надо что-то делать.        -А вот и нет! – воскликнул Крэйг из-за волнения, а теперь и из-за раздражения, и он не увидел, как сильно на него разозлился Томас. - Папа, мне не интересны обнаженные люди! Эти книжки у меня просто, потому что мне интересно! И всё! – юный Такер, часто встречаясь с полным нежеланием его понять, всегда до последнего старался объясниться и оправдаться, так что даже и сейчас, зная, что его дальше ждёт наказание, он старался достучаться до отца. – А учитель и правда не прав, он… он полный, - пытаясь подобрать нужное слово, Крэйг замешкался, - полный невежа! Дурак и урод! – парень, поняв, как сильно он разгорячился, лишь на мгновенье успел поднять свой взгляд, чтобы успеть извиниться за сказанные им слова, но отец, смотря с с полным гневом в глазах, положил свою ладонь на голову сына и резко опустил вниз. Теперь на пол-лица, после такого удара, с сопутствующим глухим стуком, останется большой синяк. – Ой-ёй… - проскулил парень, видя как в глазах, после встречи лица со столом, будто яркие молнии, вспыхнули желтые пятна.        -Знай, ты это заслужил.        -с-спасибо…        -Но это ещё не всё. Мы с твоей матерью обсуждали это давно… Мы тебя отправляем в школу. Она находится далеко, но я считаю, что в этом нет ничего страшного.