House of Cards

      Этот кошмар начался полгода назад. Когда Сукуна впервые увидел ее.       Возможно, жизнь полгода назад была гораздо лучше, чем сейчас. Потому что омерзительно-трепетное чувство, пожирающее изнутри, рвет на части. Он не слышал о ней ни разу, но стоило ему полгода назад вернуться домой раньше положенного — и белое стало черным.       Тогда Сукуна впервые застыл с спортивной сумкой на плече, анализируя девчонку с ног до головы. Взгляд исподлобья, молчание вместо приветствия, неловкость брата — анализ прошел успешно. Тогда, на кухне, впервые встретившись, все было предопределено с первого настойчивого взгляда. А Юдзи просто не рассчитал время и познакомил лучшую подругу со своим старшим братом.       Первое впечатление о ней было не очень: Сукуна подумал, что она чертовски тупая и имеет море психологических проблем — курит, пьет, ест раз в день и ее самооценка колеблется от количества съеденной еды, — но, стоило ему услышать через дверь ванной комнаты, как она подробно объясняет Юдзи решение алгебры логики, все встало на свои места. Его мелкий брат скрывал чертовски умную и адекватную девочку — Сукуна усек это через три минуты. Умная брюнетка с того дня смотрит на него как на кусок дерьма, отшивает и называет мудаком.       Сукуна берет свое благодаря маскулинности и статусу спортсмена. На него вешаются как на браслеты с двадцатью четырьмя каратами. Они не были знакомы из-за ряда причин, но основная — внезапная пропажа Сукуны из-за такого же внезапного академического отпуска. Он уехал из Токио, не сказав ни брату, ни деду причины, и заявился так же, как и уехал — как черт из табакерки. Так что по возвращению он вернулся на третий курс, как раз к своему брату, у которого в подружках сидела Мегуми.       И Мегуми была чертовски, нахуй, удивлена, когда увидела старшего брата вживую: два метра ростом, гора мышц и едкости, симпатичное лицо с татуировками. Плохой парень, от которого всегда защитит отец. На татуировки и харизму ведутся телки всех возрастов, а его образ жизни от спортивного до аморального притягивает таких же.       Сукуна не обижается, что на него вешаются все, кроме Мегуми.       Ему может дать даже самая яркая активистка, у которой золотых медалей больше, чем свободных дней в году. И именно такие громкие девушки, которые у всех на устах, оказываются с ним в постели, — если бы не общий интерес, ничего бы этого не было. Но последние полгода секс перестал приносить удовольствие с такими. Ему нужны чистые, опрятные. Девочки-девочки.       По этой причине у него в голове это черное каре, эти накрашенные тушью и кайалом глаза, эти тонкие руки и губы, эти опущенные от презрения брови и этот извечно похуистичный голос. Опрятный маникюр. Выглаженная одежда. Ровная осанка и зубы. Обеспеченная семья. Друзья. Хорошие оценки. Неотесанность, критиканство и требовательность. Жутко худое тело. Образ недоступной девчонки из полноценной семьи.       Сукуне нравится этот список настолько, что ничего другого, как секс с ней, он не хочет.       Когда-то Сукуна был осторожен:       — Слышишь, Мегуми, как дела?       Когда-то Сукуна был поскромнее:       — Хочешь, домой довезу?       Когда-то Сукуна был ошарашен:       — Я с тобой даже пьяная не заговорю, Сукуна.       Возможно, на первый взгляд можно подумать, что Мегуми относится к какому-то культу и поклоняется Богу черного цвета и презрения, но ее ум и трезвый взгляд на мир Сукуну отрезвляют. Спортсмен, живущий по своим правилам и законам, не поддающийся воспитанию и иному мировосприятию, желает умницей овладеть.       И ее мозгами, и ее телом.       Спустя три месяца настойчивости, он решил, что с него хватит.       Пять — пора идти в прямое наступление.       Полгода — а уже слишком большой срок, чтоб бросать ее.       Полгода истерзали его. Полгода, отданные на борьбу за внимание Мегуми Фушигуро.       Девчонке, презирающей его.       Вполне вероятно, Мегуми с другой планеты. А вполне вероятно, что Сукуна слепо влюбился в образ девы. В один переломный момент — когда впервые увидел ее — ему перестали быть симпатичны другие девушки. Весь его громадный своенравный список, который составлял с двенадцати лет, перестал существовать из-за нее — все стало неважным и второсортным.       Его хобби — тонуть в удовольствии и власти. Получать ровно столько, сколько хочет, не меньше. И так по жизни. И так будет всегда, в частности, если какая-то нестандартная черноволосая сучка думает, что сможет легко уйти от ответственности.       Мегуми ненавидит, когда на нее смотрят как на объект секса. И знает, почему на нее так смотрит Сукуна: прямо сейчас он прижал ее к подсобке на спортивном поле. Он весь потный, утомившийся, в спортивной форме с отбитыми в кровь коленями и локтями, — от него невообразимо тянет мускусом и мужским одеколоном. Он тяжело дышит, с челки капает пот, правая рука выставлена около уха Мегуми, не давая ей шанса на отступление. Сумку Мегуми пришлось бросить на землю: спасибо внезапности и желанию сбежать быстрее.       Сукуна через запах собственного пота чувствует ее цветочный аромат. Видит слои туши на глазах и солнцезащитный крем для лица на самом лице. На Мегуми черный кроп-топ и джинсы с высокой талией и, да, он видит ее выпуклые ключицы, тонкую шею и яремную ямку.       — Твой прикид сегодня на сто баллов. Поделись магазинчиком.       — Не стоит вжимать девушек не сходив в душ, Сукуна, — рубит с плеча.       — Если ты не заметила, мне глубоко поебать, — миленько улыбается он. — У меня к тебе кое-какое дело, от которого грех отказаться.       — Я не хочу тебя даже слушать, а ты говоришь про какое-то дело.       — Мне в квадрате поебать.       — Не удивлена, что тебе плевать.       — Ну мне плевать моментами. К примеру, когда ты не хочешь меня слушать и готова отказаться от предложения, которое даже не слышала. До пары осталось минут пять, и если ты припоздаешь, то твой статус прилежной ученицы будет подорван. Ох, а если я захочу «испортить» твою прическу? Что о тебе подумают друзья, люди, преподаватели? Могут пойти сплетни, что ты…       — Что ты хочешь от меня?       Мегуми ведь обычная домашняя девчонка. Ей лишь бы после учебы ничего не делать, выходные с пользой проводить и с мудаками не возиться.       Но что домашней девчонке делать, если это мудачье само липнет?       За полгода она перепробовала все: унижения и просьбы, пинки и оскорбления. Но Сукуна на такие детские шалости громко хохочет и продолжает ее терроризировать. Идет танком, берет свое, несмотря на открытое недовольство и конфронтации. Ему плевать, аж пиздец: чем сильнее действие — тем сильнее противодействие. Третий закон Ньютона, сука.       Он не воспринимает ее отказ как ответ.       Сукуна знает о ней фактически так же, как и Мегуми про него. Они знакомы; безусловно, за полгода приставаний можно пиздец как познакомиться на почве презрения. Девочка ни в какую не ластится. Даже если прижать её к стене и открыто угрожать. Мегуми его не опасается, — еще один пункт, отчего Сукуна обязан заполучить эту сучку целиком и полностью. Ведь ее каменное выражение лица и сложенные руки на груди провоцируют взять, сломать, раскрошить и вновь взять.       Мегуми предпочтет пулю в лоб, чем увязавшегося мудака.       — Что ты делаешь сегодня вечером?       — Для тебя я занята круглые сутки, — дежурно отвечает Мегуми.       То, что он несет за собой трудности, Мегуми в курсе: про это говорят его внешний вид и плохая репутация среди девчонок. И ей очень жалко, что его прицел свалился на ту, которая его презирает.       — Это не ответ на мой вопрос.       — Ты вжал меня в подсобку и думаешь, что буду внятно на твои вопросы отвечать?       — Ты — не ебаный тепличный цветок, чтобы с тобой соответственно обращались, — дежурно парирует Сукуна. — Я вижу тебя насквозь, Мегуми, и буду стоять так до посинения, пока ты не ответишь на мой вопрос. Не делай вид, словно ты меня не знаешь, а то расстраиваешь до глубины души.       — У меня репетитор и семейный ужин.       Сукуна удивленно приподнял бровь, но ни на шаг не отошел.       — С каких пор у тебя репетиторы по пятницам?       — А ты, что, мое расписание знаешь?       — Знаю, — усмехается. — Это ты мне постоянно заливаешь про «трудовые будни» по вторникам, четвергам и субботам. Так вот: с хуя ли у тебя репетиторы теперь по пятницам, а?       — Я собираюсь идти на красный диплом, если ты этого не знаешь, и мне нужно подтянуть физику. Так что не судьба.       — Да, как жаль, что твое трудолюбие и родаки не оправдание для меня, почему ты не должна идти со мной на свидание.       Мегуми давится воздухом.       — Забудь про это.       — Да, я понимаю, что это звучит дико — хотя я пытаюсь тебя пригласить на свидание уже дохуя времени, а ты морозишься как дура — да, я понимаю, но я не отстану, пока не получу ясный ответ. И да: я тупой, нахуй, не понимаю твое «нет». Так что либо свидание, либо свидание. Наша любовь достойна хотя бы первого романтика, не думаешь?       — Любовь? В тебя, вроде бы, сегодня мяч не прилетал, — Мегуми непоколебима. — Ты так уверен в себе, что я соглашусь? Спешу разочаровать, но ты облажался.       — Это «нет»?       — Это прямой посыл держаться от меня на расстоянии.       — Если ты боишься, что я поведу тебя на закат и подарю полевой цветочек как бедный студент, то спешу обрадовать, что нет, — пародирует Мегуми. — Могу в Старбакс сводить. Там делают кофе без сахара на миндальном молоке специально для таких, как ты.       — Я никуда с тобой не пойду.       — Что хорошенькая девочка хочет? Цветы какие любишь? Я не начну лезть тебе под юбку на первом свидании.       — Лжешь.       — А ты проверь.       Мегуми больно пихает его в грудь. Резко дергается в сторону, но Сукуна ощутимо впечатал ее обратно в стену. Такое проявление — обычное для них явление.       И Мегуми внутри себя взрывается:       — Если ты не понимаешь, Ремен, если ты тупой как пробка и тебе отшибло голову на твоем бейсболе, я повторю еще раз: мне твои свидания и ты сам не нужны. Мне плевать и на тебя, и на твои свидания, — смотрит ему в глаза. — Я понимаю, что ты у нас пользуешься популярностью и оборачиваешь все в свое русло, но как тебе не повезло. Да хоть годами за мною бегай — ничего, мудила, помимо отказа, ты не получишь.       Сукуна находит ее тон забавным — несерьезным. Девчонка-то домашняя, искренняя — вот что важно. Важно, что она здесь и сейчас с ним, на расстоянии поцелуя и ненавидит его. Чувства, сука, испытывает и вызывает. Сукуна смеется, чем сильнее Мегуми бесит.       — Тебе смешно? — наманикюренные пальцы сжимаются в кулак. — Что я смешного сказала?       — Блять, — все еще смеется. — Господи, блять, умоляю тебя, пошли на свидание. Я обещаю, что тебе понравится.       — Ты не в моем вкусе.       — Бывают мужики и похуже. Поверь, я еще неплохой вариант.       Мегуми пихает его от себя — Сукуна отстраняется, убирает руку в перчатке со стены, на два шага отходит. Ржать не перестает.       Мегуми поправляет свой топ, накидывает по новой сумку на плечо. Как же хочется ебнуть его или ножом, или стулом. И показывает ему прямо в лицо средний палец.       — Снова черный маникюр? Вчера сделала, что ли?       — Я тебе не дам к себе даже притронуться, плейбой.       — Ты назвала меня «плейбоем»?       — Да, зашифровано слово «мудила», если тебе это льстит.       — Ох, тогда в качестве извинений я приму только свидание.       — Потеряйся.       Мегуми спас звонок, и понимание Сукуны, который понимает ее педантичность.       Да, Мегуми даже не подозревала, что порой в ее жизнь приходят люди и без приглашения.       Эти люди или портят тебя, или помогают тебе.       А в итоге пришел тот, кто эту жизнь выворачивает наизнанку.

***

      Язвительная девчонка, которая вот-вот окончит техникум с красным дипломом. Маленькая, хрупкая, никому ненужная, имеющая всего двух близких друзей и зависимость от книг. Таких любят: от них не стыдно иметь детей. Ее накрашенные голубые глаза тремя слоями туши и кайалом на него смотрят пристально, пожирающе; убить готовы. Безукоризненная конкурентка.       Таких необходимо брать в охапку и облизывать с ног до головы. Наверняка ее кожа гладкая как шелк и без изъянов — Сукуна даже при пристальном разглядывании не замечает волосы или родинки. Ее волосы постоянно чистые и уложенные, отменно пахнут и держат объем целый день; аккуратный маникюр, опрятная одежда, ровная осанка и вздернутый нос. Мелкая пакость совершенна как творение всевышнего.       Что, если творение бога имеет тайны?       От которых Сукуне станет откровенно хуево?       — Пересядь от меня в другую лекционную.       Безупречная. Шикарная. Грубая. Знакомство с отцом будет проблемным.       — Пожалуйста, пожалуйста, Ремен, хоть раз выслушай меня.       Она устало трет переносицу.       Может, это нормально — когда наглые сучки превращаются в податливых овечек?       — Ненавижу.       Есть вариант, где она прибита к батарее и упрашивает о свежем воздухе; где Сукуна насильственно сжимает ее черные лакированные волосы и принуждает брать глубже; где тушь течет по щекам от слез от боли; где Сукуне не хочется сдавать тормоза и бросать дело на полпути. Все варианты, где присутствует он.       Таковы твои искренние намерения?       Буквально четыре дня назад он прижал ее в подсобку, сегодня уже доебывает в пустой аудитории, в которую Мегуми зашла перед парой заранее и, по иронии судьбы, за ней проследил Сукуна. Еще немножко, пару приложенных сил и упертости — и охуевшая сучка, отличница группы и самая умная девчонка на потоке, будет ходить с ним за ручку. Брать силой, если переговоры не работают — самый правильный вариант.       Сукуна улыбается. Все, что он хочет ей сказать, должно прозвучать при закрытых дверях с кроватью на двоих. Ненавидит или любит — неважно: приоритеты уже расставлены. На нем кожаная куртка поверх порванной безрукавки и такого же имиджа черные джинсы. На парковке ожидает его «старый японец», который привез его в техникум за десять минут. Сукуна знает: ее привез отец на Порше.       Сукуна бы никогда в жизни не стал вытворять подобное, если бы Мегуми не давала реакции.       Именно поэтому он добивается ее шесть, сука, месяцев.       А она, дочь известного судмедэксперта, хер к себе подпустит, — воспитание непростое. Заморское, блять.       Мегуми нервно щелкает ручкой. Пренебрежение показывает.       — Не слышу искренности в твоих словах, — он сидит к ней полубоком, откинув лениво голову на руку. Так лучше видно ее красивое лицо. — Может, ты хочешь что-то другое?       — Например, чтобы ты прекратил пялиться на меня как на экспонат? — они разговаривают шепотом; Мегуми косится на него. — Ты, во-первых, меня отвлекаешь, а во-вторых, бесишь.       — Вообще не удивлен. Ни капли, Мегуми, — прыснул и оглянулся на ручку, которой Мегуми неистово щелкает. — Еще немного — и она взлетит в воздух.       — Что мне сделать, чтобы ты забыл про меня?       — Дать мне то, что хочу.       — Мало ли что ты хочешь.       — Из малого я прошу свидание, из большего…       — Я тебе уже тысячу раз говорила, что я с тобой даже рядом не пройдусь, — перебила.       — Ну, нас отделяет расстояние вытянутой руки, и ты довольно миленько со мной общаешься, — язвит, заигрывает, пожимает плечами. — Я не отстану от тебя, не надейся. Только дай подсказку уже, дорогая моя Мегуми, что я должен сделать, чтобы ты согласилась на свидание со мной?       Мегуми сжимает зубы от ужаса.       Дорогая. Моя. Мегуми.       — Застрелиться.       Сукуна знает, как войти в ее омут и выйти сухим: делает из пальцев жест пистолета, прикладывает к виску, выстреливает себе в висок.       Мегуми хмурит брови — значит, Сукуна и здесь перевернул ситуацию себе на пользу.       — Как ты теперь пойдешь с мертвым на свидание? — Сукуна улыбается широко, безумно. — Мертвые не могут быть с живыми. Что же мне тогда с тобой делать, дорогая моя Мегуми?       Дорогая. Моя. Мегуми. Прямо на тебя смотрит пистолет из пальцев. Прямо тебе между глаз.       — К примеру, за собой забрать?       Большой палец сгибается, имитируя спусковой крючок.       Мегуми в бесстыжие глаза смотрит, презрение с ее лица не сходит.       Улыбка с его лица не сходит.       Улыбка с ее лица не сходит.       По пустой аудитории раздается звонкая пощечина.

***

      Плохие парни не исправляются. По крайней мере, Мегуми знает это не понаслышке. За ней охотится полгода парень, который представляет из себя сгусток магмы — точнее, сгусток наглости, нрава и непоколебимости, аж обжигает. Она брезгует его взгляда, прикосновений, когда он произносит ее имя. Ее скручивает как от воды со льдом. За ним не совестно бегать, завидовать и подражать: то, как он выстроил свое тело, волшебно. Сукуна выделяется среди оравы и всегда был, есть и будет самой значимой фигурой на поле. О нем знают все.       Про бурного и беспокойного Сукуну не слышали только глухие. Его старый Лексус — или, как называет Сукуна, «старый японец» — режет воздух, сам Сукуна — режет чужие сердца. Человек, который никогда не задерживался в отношениях и не был замечен с кем-то надолго. Такие, как он, любят многообразие и не задерживаются на чем-то одном. Вопросы про семью и братские чувства отшивает: не ваше дело, бляди.       Их всегда было трое — Мегуми, Юдзи и Нобара. С раннего детства, в школе и техникуме. Родители Мегуми и Юдзи были знакомы благодаря работе, а Нобара переехала с какого-то села. Так и познакомились, образовали свою шайку, в которую никого не пускали. Но одно-единственное, о чем толком ничего не знали — про старшего брата Итадори, на которого даже дед махнул рукой.       Мегуми даже не подозревала, что ей придется иметь с ним дело.       Все изменилось на третьем курсе. Когда Сукуна вернулся с академического отпуска.       В жизни спокойной девушки должен быть парень-повеса. Закон, сука, жизни.       И, как ни странно, именно такие парни откладываются в голове очень, очень надолго.       Потому что даже сейчас, в вечер субботы, когда вся домашняя работа выполнена и заботы перенесены на завтра, она сидит у Нобары с Юдзи, — ну да, эти двое начали встречаться у нее за спиной, боясь «разрушить дружбу», но Нобара сама раскрыла все карты. Мегуми охуела, но не осуждает. Просто в основном Юдзи сравнивают с его старшим братом.       Кухня достаточно просторная для троих студентов. Мегуми спокойно сидит за стойкой под музыку, ест фруктовый салат, пока Юдзи и Нобара крутятся у плиты и готовят еду. Мегуми безмолвно следит за ними, пережевывая мандарин с йогуртом: они, кажется, до сих пор из конфетно-букетного периода не вышли. Они встречаются практически год, вроде бы, через месяц «годовщина», а опьянены друг другом как в первый месяц. Может, маски будут сдернуты либо после первого секса, либо после брака. Минус на плюс.       Мегуми скептично настроена на данный союз — они ее своенравность знают. Юдзи чрезмерно приземленный чувак и любит умиротворение, когда Нобара полная противоположность.       Просто Мегуми слишком много анализирует, и порой это приводит ее в тупик.       — Тунцовый салат будет? — вытаскивает из мыслей Юдзи. — И, я надеюсь, я не должен буду заправлять его майонезом?       — В смысле? — размахивает руками Нобара. — У нас оливковое масло только.       — Это хорошо. Тогда я поставлю яйца на варку для салата, — Юдзи остановился у раковины, набирая воду в кастрюлю. — С тебя нарезанный тунец, маринованные огурцы и лук.       — Самую грязную работу мне отдаешь!       — Я знаю, как ты ненавидишь чистить яйца. Можем поменяться ролями.       — Ладно-ладно, молчу!       — Нет, я серьезно. Нам еще много закусок делать для вечера кино.       — Вообще-то мы тебя пригласили чисто из-за твоих умений в готовке, Юдзи, — льстит Нобара, специально приближаясь к своему парню впритык. — А не потому, что ты мой парень.       — Яйца тебе.       — Да я же пошутила!       Мегуми морщится: их невинный поцелуй в губы демонстрирует катастрофическую разницу в братьях. Они с Юдзи знакомы лет десять, когда Сукуну знает всего полгода, и Юдзи явно из тех братьев, кого больше уважают. Он никогда не подставлял своих подруг, при первом звонке выезжал и задаривал сладким в качестве компенсации за слезы, легок на подъем. Юдзи всегда, всегда поддерживал своих девчонок, даже если не были правы: он считает их ближе, чем Сукуну.       И именно в этого хорошего парня влюбилась по уши Кугисаки. И, возможно, Мегуми стоило бы брать с нее пример во вкусах. Итадори, как начал с ней отношения, ни капли не изменился: лелеет и балует как умеет и может на студенческие выплаты, одаривает вниманием и лаской, вкусно готовит и все свободное время уделяет ей, если сам не занят. О таком парне мечтают.       Нобара никогда не была тихой и спокойной — душа компании. Девушка-спортсменка, которая следит за собой и считает калории и такой же спортивный парень, поддерживающий здоровый образ жизни. Они нашли друг друга, даже дополняют, не перекрывая отрицательные качества, а принимая. Мегуми не лезет в эти отношения и особо не интересуется: все, что захочет, Нобара сама расскажет, да покажет. Например, фотографию Юдзи у зеркала, где он прессом красуется.       — Вы трахались?       Бесстрастно-похуистичный голос Мегуми перебил музыку — об этом говорят ребята, повернувшиеся в унисон. Взгляд исподлобья поднимает, спокойно жует банан с киви в йогурте.       — Это… неуместный вопрос, — отвечает Юдзи. — Немного.       — Почему?       — Такое не спрашивают у пары, ну, эм…       — Это самый обычный вопрос моим друзьям, которые передо мной не скрывают отношения. Вы встречаетесь… э-э… Не знаю, короче, но вы ведете себя как долбанные девственники-переростки, — следующая порция фруктового салата летит в рот: Мегуми открыто показывает, насколько этот диалог для нее простой. — Не смотри на меня так. Я все вижу своими глазами: целуешь ее, а за жопу не щипаешь.       Юдзи, честно говоря, от слов Мегуми покраснел.       А Сукуна бы знатно поржал и поддержал.       — Судя по твоей реакции и молчанию Кугисаки, первый секс у вас был… — ковыряет яблоко ложкой. — Понимаю, вам неудобно, но после первого раза же отношения выходят на новый уровень и это невозможно не заметить. Так что не удивляйтесь моему вопросу, господа, — кладет в рот яблоко. — Я знала ответ заранее и без ваших слов. Мне просто интересно, как сильно тебя гнобит брат за связь с Нобарой.       — Ох, теперь я все понял… — Юдзи развернулся. — Завела этот разговор, чтобы на Сукуну вывести?       — Да, — честно говорит Мегуми. — Я не видела его уже неделю. Где он?       Порой Юдзи готов признать, что Мегуми бывает невыносимой. Она не лезет за словом в карман, вечно смотрит исподлобья, много критикует и только бог знает, как он с Кугисаки может ее принимать. Ну, они все — лучшие друзья, без принятия минусов никуда. Но даже с громадным перечнем возмутительных качеств, у Мегуми столько же положительных. К примеру, эмпатия — ого, — здравый взгляд на жизнь — ого, — отличное чувство юмора — точнее, сарказм, — и умение оставаться в стрессовой ситуации спокойной. Ну, еще она чертовски умная.       — На соревновании по бейсболу, — пожимает плечами, смотря прямо на Мегуми. — Удивительно, что ты не знаешь.       — А почему я должна знать?       — Я в курсе, что он добивается тебя уже полгода.       «у нее есть парень?»       «что?»       «выкладывай мне все, итадори»       «ты не в ее вкусе, брат»       «спорим, брат?»       Мегуми глаза исподлобья поднимает.       — Это знает каждый встречный. И он этого не скрывает.       — Да, все знают. Но полгода его отшивать и чтобы он не потерял интерес… До академа я не помню, чтобы он задерживался в отношениях с девушкой хотя бы на месяц, а тут… Он мне ничем не делится, а спрашивать сам у него боюсь из-за реакции, — Юдзи косит голову; без зла и сарказма говорит. — Ремен ненавидит, когда ему отказывают и ненавидит, когда идут против него.       — Он не в моем вкусе.       Юдзи хмыкает.       — Не любишь упертых?       — Идиотов.       — Не думаю, что мой брат идиот.       — С чего это?       — Он добивается тебя столько времени, Фуши. Никогда не видел, чтоб он так настойчиво стучал в закрытую дверь.       Мегуми не знает, что это значит.       — Теперь я должна на колени перед ним упасть? Что твой брат не-идиот Сукуна с простушек на меня перешел? — жует фрукты. — Он, скорее всего, в курсе, что у меня нет соцсетей, поэтому достает меня только в техникуме. Боюсь представить, что бы он мне устроил в директе.       — Я ничего ему про тебя не говорил.       — Я в тебе уверена. А вот в нем нет.       Юдзи понимающе хмыкает, смеется.       — Ты могла напрямую про него спросить, а не подводить к нему через свои резкие вопросы.       — А ты мог его изначально предупредить, что у него нет шансов.       — Думаешь, не говорил?       — Говорил. Но ему плевать.       — Именно, Фуши.       — Вижу, болтать любите больше, чем жрать, да? — тактично вмешивается Нобара.       Мегуми слишком часто анализирует чужое общение, чтобы анализировать свое. Ей стоит компенсировать недельную пустоту без Сукуны… своими методами.       Задать траекторию своими путями, вопросы своими трактовками, ответы — своими словами.       Мегуми делает все по-своему.       Иначе не объяснить, почему Нобара кидается на Юдзи в страстный поцелуй, перемазанная начинкой для салата, и почему Юдзи специально щипает ее за задницу.       Нобаре повезло. Она сразу хорошего себе забрала.       — Кстати, Юдзи…       Плохой девочке — хороший парень.       — Зачем Сукуна брал академический отпуск?       Плохому парню — хорошая девочка.

***

      Мегуми — мудрый ребенок. Про это ей говорили с раннего детства, когда отдавала все внимание развивающим книгам, нежели бездушным игрушкам. Родители — в частности мать — были принципиальными и отдавали своих дочерей на развивающие кружки, не жалели денег и времени. Мегуми и Цумики ходили на различные кружки, от танцев до школы рисования; от шитья до ментальной математики. Девочки выделялись своим поведением, и большинство преподавателей говорили, что в них кроется огромный талант, который нужно раскрыть.       Цумики нашла свой талант в гимнастике. Мегуми нашла в скептицизме.       С Мегуми практически не общались ни в школе, ни сейчас в техникуме. Ее считают бессовестной и бессердечной из-за критического мышления, которое не находит надлежащим скрывать. Она прячет свои достоинства, выпуская только пренебрежение к окружающему миру — факт, что она воспитана в любви и в семье с достатком, отобразился на ее мировосприятии. Умных людей мало, понимающих — вдвойне.       Но напыщенность это или комплексы?       В этом и проблема: Мегуми ни во что не ставили как личность.       У нее крутые родители, благодаря которым смотрит на всех свысока. По большей части, это заслуга ее отца, Тодзи, который в придачу привил ей требовательный вкус к парням. А он такой, что отсеивает девяносто восемь процентов мужиков на Земле.       «нахуя тебе тупой и нищий?»       «лучше уж быть одной, чем прислуживать бытовому инвалиду»       «мужики ненавидят разборки и сильных женщин»       «как я на маме женился? единственная, кто выдержала мой скверный характер. грустно, что ты в меня пошла»       Возможно, дело в генетике и семье, в которой сестры выросли.       Возможно, дело в том, что Мегуми знает, что такое достойный уровень.       Мегуми — мудрый ребенок. Всегда им была и осталась в свои двадцать лет.       Мегуми знает, на кого смотреть. Но то, как глаза закатывает, говорит о многом. Изобилие смазки течет на пол, а зеркало напротив, в которое Мегуми смотрит, демонстрирует всю красоту ее стройного тела: девочка следит за собой благодаря привитому образу жизни из-за отца. Силикону все равно, сколько у нее было парней и подруг. Хоть косарь, хоть нуль — глубоко похуй. Силикону все равно на прелюдии и ласковые слова — он всегда готов помочь подруге с потребностями.       — Хочешь?       Мегуми расставляет ноги шире, полу-лежит перед зеркалом, на резиновый член садится.       — Хочешь, да?       Возбуждение бьет за края. Черное каре скачет в такт движениям вверх-вниз. Если бы не наличие родителей в доме в гостиной комнате, то ее стоны не стали бы секретом. Комната закрыта на замок — ни зайти, ни выйти. Мегуми умна. Иначе невозможно объяснить, по какой неземной причине этот член, который излюблен всеми дырками ее тела, входит на всю длину и идеально выходит.       Почему, сука, его внимание так необходимо?       — А ты в курсе, что ты не первый?       Почему она резко останавливается, рот рукой затыкает, его в зеркале видит?       Мелкая грудь дрожит. Дыхание сбито. Натянутый презерватив немного сполз.       — Будет интересно, когда поймешь, что нет?       Больше смазки добавляет. Руки напрягает. Белый ковер пачкает.       Пальцы насильно сжимают щеки. Стоны вырываются вместе с рваным дыханием.       — Плейбой очень расстроится…       И Мегуми, умная девочка, кончает, застыв на члене по самые силиконовые яйца.       — …когда узнает ответ.