Я больше никогда не заставлю тебя плакать

— Молния, солнышко, прости меня, пожалуйста! Мне так стыдно, мне так жаль! — произнёс Шторм довольно резко, чего испугался мальчик. Маккуин недоуменно смотрел на брата. Его переполнили чувства страха и удивления: сначала от того, что не понимал, что произошло…а потом он вмиг вспомнил все и стал ещё больше не понимать, как Джексон может плакать…и просить прощения… Но страх постепенно стал утихать, когда подошёл Док к постели. — Перестань пугать мальчишку! Ему нужен отдых! Нужно было раньше думать о последствиях! Скройся! — зло скомандовал Хадсон. У Молнии вдруг что-то передернуло, он откашлялся и тихим голосом произнёс: — Папа….все хорошо, я хочу выслушать Джека! Можешь…оставить нас на совсем немножко…? — Маккуин посмотрел на отца щенячьими глазами, которым Док никак не мог отказать. Все равно сильно переживая, он погладил его по макушке и спросил: — Малыш, ты уверен в этом? Тебе сейчас не нужно забивать голову разной информацией… Но я не могу тебе отказать, поэтому если что я буду за дверью в коридоре, хорошо? Молния слегка улыбнулся. Хадсон вышел, закрыв за собой дверь. — Братик, прости меня за всю боль, которую я тебе причинил! Мне так жаль!.. Я тебя ни за что бил, кричал на тебя… Я довёл тебя до этого!.. Как ты себя чувствуешь, Монти? Что-то болит?.. Проси все, что угодно! Я так хочу загладить свою вину… Не думаю, что наши родители были бы рады такому отношению их детей… — и для Джексона, и для Молнии это была довольно больная тема. Молния ещё больше погрустнел. Шторм взял его за руку и полушёпотом произнёс: — Прости… Наверно, мне стоит уйти. — Нет-нет, не надо, Джексон!.. Мне обидно, что ты так относишься ко мне… Я не могу тебя простить, потому что…я не хочу сейчас думать об этом… я не верю тебе, ты понимаешь это. Но ты можешь остаться, если пожелаешь, — мальчик закрыл глаза и повернул голову в левую сторону. У Шторма впервые потекли по щекам искренние слёзы. Он погладил легонько брата по ладони и поспешил удалиться, чтобы не тревожить Маккуина. Когда Джек вышел в коридор, Док презрительно взглянул на него: — Все? Парень вздрогнул. Повернувшись лицом к отцу, опустив взгляд, робко произнёс: — Д-да…на сегодня все… Я поеду домой. — Хорошо, иди. Приберись там. Шторм ушёл, а Хадсон зашёл в палату. Он поцеловал Молнию в лоб и стал поглаживать по голове, плечам и рукам. Этой ночью Док так и не вернулся домой. Он остался с внуком, поэтому Джек был один в доме. Все его мысли были о Молнии…ему было горестно, стыдно, страшно…паника одолела его, он боялся, что брат умрет, как папа и мама…конечно же, Маккуин не мог умереть из-за аппендицита. Джексон, после двух часов попыток заснуть, пошёл в комнату Молнии. Пройдя к двухместной кровати, он присел на нее и взял в руки мягкую игрушку—мишку, которого ещё давно подарил дед. Мальчик всегда спал, обнимая его. Именно тогда ему становилось тепло и не страшно. Шторм крепко прижал к себе плюшевую игрушку и расплакался от бессилия. Ему очень стыдно… он видел, что от его ударов у Маккуина синяки, даже шрам на правой руке есть. Слышал, как он плачет ночью, а потом у него начинается приступ. Если он не сильный, то таблетка и кислород помогают, но если сильный, то нужен ещё укол, возможно, и не один, поддержка со стороны любящего отца…и брата… Но он не принимал его за родственника, да и вообще за человека. Утопая в слезах, он смог уснуть на кровати младшего. Прошла ровно неделя. За все это время Док не разрешал Джеку приезжать в больницу: он боялся, что Молния разнервничается, чего нельзя было ему делать. Поэтому он переживал, плакал один дома… Шторм сам не понимал, что с ним резко произошло. Всего лишь несколько дней назад он жутко ненавидел брата, а сейчас готов все сделать для него. Парень почувствовал вину и желание заботиться о Маккуине, чтобы он его простил… Мальчика выписали из больницы. Убрали дренаж, но сказали делать перевязку 2 раза в день, обрабатывая место шва. Соблюдать строгую диету некоторое время, тяжести не носить, не перегружаться и не волноваться. Вообщем, все стандартно. Хадсон хотел отправить Джексона куда-нибудь, лишь бы подальше от Молнии. Но было некогда особо об этом думать, тем более много денег в этом месяце уйдёт на лекарства и желания младшего внука. Поэтому решил не подпускать Шторма к мальчику. Когда они вернулись домой в 9 часов утра, Маккуин медленно шел, так как шрам побаливал. Он почти сразу пошёл в свою комнату, Док за ним. Молния прилёг, взял и прижал к себе мишку. Он зевнул: — Я не выспался, пап. Можно мне немного поспать? — Конечно, милый! Мне посидеть с тобой? — Да нет, не стоит. Я сейчас себя нормально чувствую. — Хорошо, но если станет плохо, то позвони мне. Маккуин положил голову на подушку и зевнул. Док укрыл, поцеловал его и ушёл. Он спустился и пошёл в гостиную. Заварив чай и сев на диван, включил телевизор и стал смотреть новости, отхлебывая горячий чай из кружки. — Может, лучше стоило бы остаться с Молнией? Вдруг у него случится приступ или сознание потеряет от боли?.. А вдруг к нему Джексон тайком зайдёт?! Сейчас помою посуду и пойду к нему, так мне будет намного спокойнее, нежели быть тут и ничего не делать!— Док так и поступил. Пока он вытирал мокрые руки полотенцем, обернулся и увидел Шторма. Хадсон удивился, повесил тряпку на место и раздраженно спросил: — Что тебе нужно от меня? Джексон замялся и тихим тоном сказал: — Можно… Можно мне с Молнией поговорить? Я только поговорю, ничего более! — Нет, он сейчас спит. Когда проснётся, то может быть… Иди, займись чем-нибудь полезным. Как твой брат проснётся, я тебе скажу. — Спасибо большое, я так рад, что ты мне разрешил! — Джек слегка улыбнулся, а глаза заискрились. Док молча поднялся в комнату младшего внука. Он сидел на кресле, через 35 минут Маккуин проснулся. — Дедушка, я немного полежу, ладно? Просто хочу ещё чуть-чуть отдохнуть. — Милый, ты можешь отдыхать, сколько посчитаешь нужным! Тебе как раз сейчас нужно соблюдать постельный режим и иногда делать вещи, не требующие большой нагрузки. Но… Джексон очень хочет с тобой поговорить. Если ты, конечно, не желаешь, то не стоит! Мальчик слегка удивился. Он недолго помолчал, потом улыбнулся и сказал: — Я не против и готов его выслушать. Только далеко от комнаты не отходи… я боюсь, что… он меня может ударить… — он стал даже дрожать и сильнее сжимать плюшевого мишку. — Что ты, сынок, не бойся и не беспокойся! Я буду рядышком, если он посмеет тебя хоть пальцем тронуть, я ему буду уже силой объяснять, что можно, а что нельзя! — Хадсон поцеловал Молнию в щеку и потрепал по светлым волосам. Он снова улыбнулся, но глаза по прежнему были наполнены грустью и тревожностью. Маккуин опустил подушку, укрылся и повернулся на правый бок (от Молнии), все также крепко сжимая в своих объятиях игрушку. Док надел ему трубочки в нос, через которые поступал кислород. Просто когда он проснулся, то снял, чтобы совсем не отучился от обычного воздуха. Но понимая, что постепенно он начинает нервничать, тем самым потребляя больше кислорода, снова надел, чтобы не стал задыхаться и, тем более, не начался приступ. Вздохнув, мужчина вышел и пошёл в комнату Джека. Войдя, грубо произнес: — Молния проснулся. Можешь идти к нему. На твоё сведение, я буду за дверью. Имей ввиду. Джексон спохватился, бросил все дела, которых толком не было. Сердце из груди готово было выпрыгнуть. Когда он открыл дверь, земля будто бы ушла из-под ног. — Все хорошо, все будет хорошо, — повторял про себя парень. Он зашёл. Заметил все те же очертания комнаты брата, но он сам тоже был там. Молния решил не подыматься, просто полежать какое-то время. У Шторма сердце все-таки выпрыгнуло из груди, как показалось ему самому. Он ненадолго замялся у входа, потом переборол себя и закрыл дверь. Беззвучно подошел к постели и сел на ее левый край. Джексон дрожал, как никогда ранее. Он 3 минуты молча сидел, потом вздохнул, собрался с силами и тихим для себя тоном начал: — Привет, Молния… Я пришёл снова просить прощения у тебя и все объяснить, если смогу. В любой момент ты можешь прогнать меня, я пойму, — снова взяв воздух в грудь, только больше, продолжил. — Мне сильно жаль за свои ужасные поступки. Я бил тебя потому, что….мне казалось, будто ты нарочно делаешь все: и идеально, и нет. Это звучит так глупо… Но главным стимулом было то, что я тебя винил в смерти нашей матери. Я думал: лучше бы она просто отказалась от ребёнка, ведь если есть риск умереть, лучше спасти себя любимую, свою шкуру. Но она противоположный мне человек, то есть очень добрая, отзывчивая, понимающая и главное-человечная. Всех этих качеств нет и никогда не было у меня. Именно поэтому поступила совсем по-другому и рискнула. Но не повезло, и она умерла…а ты остался, ты выжил. Сейчас я понял, что ты-это символ, человек, который должен напоминать нам о маме. И не тосковать по ней… Если есть тот свет, то наверняка она вовсе не желала между нами таких отношений… Но братик, ты совсем ни в чем не виноват. Я больше никогда не позволю себе ударить тебя или обидеть, другим-тоже. Я очень-очень сожалею, что это все дошло до операции, тебе наверняка до сих пор больно… Но я рад, что дедушка узнал все. Если этого не произошло, то мои глаза никогда бы не открылись, пока не случилось непоправимое… Прости меня, Монти… — Шторм закрыл лицо ладонями и расплакался, наконец-то выплеснув всю свою вину. Он не успел заметить, как Молния почти с самого начала его рассказа полулёжа сел и внимательно слушал. Мальчик удивился слезам Шторма, ведь он никогда так искренне не плакал…не просил прощения… Он побольше приподнялся, придвинулся к Джеку и обнял, прижавшись к его груди: — Джексон, ну что ты, не плачь, я прощаю тебя! Я по прежнему сильно буду любить тебя! Возможно, я также бы мыслил, просто не знаю наших родителей и моя утрата не такая сильная, как для тебя… Но ты навсегда будешь моим старшим братом, которого я люблю и буду любить сильно-сильно! — Молния потерся о его шею и даже через аппарат почувствовал приятный аромат духов, которыми обычно пользовался Шторм. Он был таким же приятным, как и парень для объятий. Джек удивился тому, что Молния быстро простил его. Хотя мальчик был довольно добрым. Он обнял аккуратно в ответ брата и погладил по спине. Они сидели так 5 минут, пока Джексон не отстранился, поцеловав мальчика в лоб. Он посмотрел прямо в лазурные глаза Маккуина. Тот поймал взгляд, смущенно улыбнулся, а на щеках появились небольшие ямочки. Шторм будто настойчиво стал глядеть на брата, не отводя глаза. Маккуину стало даже страшно в каком-то роде, поэтому придвинулся к стене и закашлялся. — Прости-прости, тебе пшикнуть? — опомнившись, спросил парень. — Н-нет, все в порядке. Извини…у меня голова болит, может, потому что рано проснулся… Я прилягу, хорошо? — он стал поправлять подушку, потом стал поправлять трубки, которые были обмотаны вокруг его головы. Джек стал помогать ему и укрыл. — Тебе закрыть шторы? — Нет, не надо, — Молния окончательно лёг, обнимая своего любимого мишку. Джексон встал и собрался уходить, но услышал голос брата: — Спасибо, что помог мне. Если не трудно…можешь немного посидеть в комнате? Просто…я не знаю почему, но мне спокойнее засыпать в любое время суток, когда рядом кто-нибудь. Если ты не можешь, то… — Конечно, Молния, я останусь! — он снова сел на край кровати и стал нежно, неторопливо гладить мальчика по волосам, по рукам, по спине, вообщем, по всему, чему можно и нельзя. Маккуин смущался, но ничего не говорил. Ведь это просто забота Джека… Он лежал с закрытыми глазами и долго не мог уснуть. Вся эта «ласка» брата его усыпляла, но когда возвращались мысли о том, что сейчас Джексон набросится на него с кулаками и убьёт…или вколет наркотик его будила. Постепенно он все-таки стал засыпать. Когда окончательно уснул, Джексон посидел ещё 5 минут, потом тихонько встал и вышел за дверь. — Ты что-то задумал, да? — сидя на кресле в коридоре спросил Док. — Н-нет….совершенно ничего! Я сам не понимаю, что со мной происходит, но я рад, что мой мозг проснулся и стал адекватно мыслить, — в словах Шторма были нотки радости. Он и сам был счастлив, потому что младший простил его…причём искренне, правдоподобно. — Я схожу ненадолго в магазин? Хочу чего-нибудь к чаю прикупить. — Ладно…допустим, я тебе все-таки поверил. Но это не значит, что я тебе доверяю. Тем более, верю в искренность твоих слов, которые сейчас ты наплёл Молнии. Но я надеюсь на это, так как он сильно разочаруется, если ты наврал ему… — Хадсон обеспокоено вздохнул, приподнялся и резко остановился. — Да, точно. Можешь идти, прогуляйся, — полностью уверенный Док в том, что все сказал, зашёл в комнату Молнии. Прилег на правую половину большой кровати, так как мальчик спал на левой и легонько стал поглаживать его. Прошло 2 дня. Все это время Маккуин спал, периодически просыпаясь, потому что был уставшим и слабым. Но в этот день он никак не мог уснуть, поэтому лёжа на кровати листал комиксы. У него ломило все тело, да и вообще было тоскливо на душе, даже одиноко… Он услышал 3 стука по дереву и дверь медленно открылась. Вошёл Джексон и улыбнулся: — Привет! Можно к тебе?.. — мальчик в ответ улыбнулся и кивнул, отложив книжку в сторону. Джек присел на кровать рядом с братом. Его левая рука была за спиной, а правая нежно взяла руку Молнии. Он стал смотреть прямо в его глаза и говорить: — Я заметил, что ты стал более грустным. Может, поделишься, возможно, я смогу тебе как-то помочь? Улыбка с лица мальчика резко сошла, он левой свободной рукой сжал кусок одеяла. Немного подумав, сказал: — Поспать нормально не могу, все болит… Дедушке не говорю, потому что он и так переживает за меня. Хочу на улице побыть… Да и вообще… — внезапно Молния замолчал и снова сжал простынь. — Да и вообще что? Ты не договорил, — Маккуин смутился и кротко ответил. — Нет-нет, я все договорил, просто задумался. Джексон поверил, но в глубине души понимал, что брат хотел ещё чем-то поделиться, но передумал. Не посчитал нужным полностью открываться ему. — Не на что обижаться, он мог просто выгнать меня и не простить… — Бывает такое, особенно после операции. Если сильно будет болеть живот, то сразу же говори, я или дед сделаем укол обезболивающего. Милый, я могу тебе сделать массаж, чтобы ты расслабился и даже уснул. Молния удивился такому предложению. С опаской взглянул на Джека и сказал: — Я не против. Если это поможет мне, то я буду очень благодарен!.. — Хорошо! Но ещё я купил тебе шоколадку, если что положу на тумбочку, потом возьмёшь, — он достал левую руку из-за спины и демонстративно показал ее, после положив. Мальчик его поблагодарил за такую, казалось бы, мелочь. Джексон привстал и опустил подушку, чтобы Молния полностью лёг. Потом укрыл одеялом, снова сел на край постели и стал медленно гладить голову. Дойдя до шеи, нежно, не торопясь стал ее массажировать. Он был полезен, так как у Маккуина астма дыхательные пути расслаблялись и не сужались. Молния довольно быстро расслабился и закрыл глаза. Когда он стал засылать, то тихо простонал от некого удовольствия. Джексон сначала не понял, потом удивился. Но он был рад, что младший и вправду расслабился. Мальчик провалился в глубокий сон, а Шторм повторял те же действия пальцами ещё 10 минут. Удостоверившись, что Маккуин спит, погладил его по светлым волосам и правой руке. Он подумал над тем, чтобы уйти, но передумал и лёг на правую свободную сторону кровати. Джек лежал так около 20 минут, думал о своих поступках, о Молнии… Он сам не понимал, что происходит, но его влек брат. Он был таким милым…добрым…красивым… Даже женственным. У всех мальчиков в его возрасте ломался голос, но не у Маккуина, он попрежнему был приятным и мелодичным. А ростом он был невысок, где-то 160-165 см. В то время как Джексон немного меньше двух метров. Он его хотел взять на руки и поцеловать. Без разницы куда, достаточно и в щёчку. Он ведь младший братик, разве не так? Заботиться о нем, оберегать…от кого угодно! Шторм уже потянул руки, чтобы нежно обнять Молнию, но передумал. Это странно будет выглядеть, не так ли? Поэтому просто закрыл глаза, а позже и заснул, хотя не собирался. Когда Маккуин проснулся, спустя 2 часа после его разговора с Джексоном, заметил, как он сам лежит рядом с ним и крепко спит. Молния понял, что тот сам убаюкал его и решил вздремнуть. Он повернулся на левый бог в сторону брата и прижался к мишке, закрыв глаза. 5 минут он просто так лежал, но больше не смог уснуть. Решил просто поваляться и открыл обратно глаза. Он кое-что заметил: бугорок в ширинке Джека. Молния сразу понял, что это не показалось ему и что это стояк, который возбудился на…на него самого? Но он ведь его брат!.. Мальчик в этот момент серьезно испугался и разволновался. Не понимал, как такое возможно и к чему… А когда он сильно волнуется, то начинается приступ. Молния стал кашлять и нервно брать воздух, дыша ртом. Джексон на шум проснулся, так как спал чутко. Вскочил, достал кислородную маску и поднёс ко рту Маккуина, сев рядом. Он начал вдыхать воздух, постепенно восстанавливая дыхание. Не поднимая глаза на брата, пытался отогнать плохие мысли. — Может, мне просто показалось? Я слышал, что после наркоза такое бывает! Но мне его делали почти 2 недели назад… побочные эффекты… Нет-нет-нет, так не может быть! Если у него проблемы с девушками из-за скверного характера, это не значит, что он по мальчикам… — Молния! Все нормально? Ты меня слышишь? — крикнул Шторм, беспокоясь об странном игноре. Мальчик вздрогнул и бросил свой взгляд на Джека. Правой рукой дал понять, чтобы тот убрал маску с лица. — А? Да-да, все хорошо! Просто задумался… — Братик, ты задумчивый в последнее время, грустишь целыми днями в своей комнате. Тебе нужен постельный режим, но и дышать свежим воздухом на природе. Хм…знаешь, мы можем съездить на моей тачке в одно очень красивое место. Тем более, это природа, свежий воздух как раз. В палатке переночевать, или же в гостинице, которая рядом. Но…нужно разрешение от отца. Если ты сам желаешь съездить со мной, и он даст согласие, то поедем хоть завтра! — Правда? Я не против, сам хочу на улице побыть, а переночевать в палатке давно мечтал! Тогда ты иди спроси у папы. Надеюсь, он разрешит. Я пока что полежу, просто в сон тянет. На меня так этот кислород действует, извини… Джексон заботливо укрыл его и спустился на 1 этаж искать Дока. А Молнию бросало в дрожь только при мысли о том, что его внешность привлекает Джека…