***
Элегантно оттопырив мизинец, Люциус по-аристократски деловито отпил свой чёрный чай с лимоном. Северус, наблюдая за ним, с раздражением понял, что и сам оттопырил мизинец. Со слишком громким стуком приземлил чашку горячего напитка на блюдце, обжигая пальцы. — Твою мать! Тихо хохотнув, Малфой медленно вернул свою чашку на такое же белое блюдце с золотой окантовкой, вальяжно растягивая свою насмешку: — Что же ты её не трахнул? Сжигая друга взглядом, Снейп вытер руку белой шёлковой салфеткой, после чего бросил ту на стол. — Устал. — После одного минета? Я тебя умоляю, — рассмеялся Люциус, хитро прищурившись, — Ты собираешься с ней встретится в эту пятницу? — Нет, — солгал Северус, — Хватит этого безумия! — Безумия? — усмехнулся аристократ. Между ними повисла несколько напряжённая тишина. Северус откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди и выгнув бровь. — А как тебе рыжая? Презрительно фыркнув, Люциус начал очень внимательно рассматривать свой идеальный маникюр: — Слишком уж она непокорная. Не в моём вкусе. Хмыканье Снейпа привлекло внимание острых серых глаз: — Ты же так хотел девчонку, почему тогда не стал с ней спать, когда была такая возможность? — вновь перешел в наступление Малфой. — Я забрал подружку, вам была предоставлена вся постель. Какого дракла вы там делали столько времени? — Общались, — спокойно ответил Северус с издевательской улыбкой, — Возможно, однажды я ещё с ней встречусь. Но это не точно. Смерив друга взглядом, Люциус пожал плечами и перевёл тему в другое русло: — Как твоя новая старая работа? Снейп взял в руки чашку, задумчиво отвечая: — Я утром уволился. — Надоело играть? — фыркнул Малфой. — У меня достаточно денег, но недостаточно времени на свои заботы. — Да-а-а, заботы… — хитро протянул Люциус, тоже принимаясь за чай, — Мне вот интересно, кто эти девчонки… Странная улыбка Снейпа интриговала, но Малфой не стал спрашивать. Даже если знает — не скажет, змей. Мужчины расстались на обычной шутливо-надменной ноте, расходясь кто куда. Люциуса, естественно, ждал до блеска отполированный белый кадиллак с не менее надменным водителем. Сколько же он ему платит? Северус вытащил из внутреннего кармана тренча пачку сигарет, с досадой осознав, что достаёт последнюю. Придерживая тонкую темно-коричневую трубочку табака зубами, он уже чувствовал на губах сладковато-горький привкус. Абсентия… Оказавшись по ту сторону дороги, Северус облокотился о высокий забор, отделявший узкую набережную от бурной Темзы, чьи воды словно гипнотизировали, заставляя вновь вспоминать чёртову девчонку. Гермиона Грейнджер. Кто бы мог подумать, что невзрачная зубрилка и принцесса старой гриффиндорской кошки окажется такой… А какой? Горько-сладкой? Притягательной? Желанной? Пора признать, что уже одна мысль о ней заставляет его нутро трепетать в предвкушении. Как он мог не заметить, что нравился подружке Поттера? Как профессор он с полувзгляда вылавливал влюблённых дур и легко приземлял их едкими словами и длительными совершенно отвратными отработками. Но не поймал её. Надо же… Что ж, так даже интересней. Эта пятница все решит… одно из двух: либо это будет их последняя встреча, либо начало чего-то неведомого, но крайне желанного… Что же выбрать?***
Гермиона сделала глоток обжигающей красноватой жидкости с ярким привкусом грейпфрута. В клубе было весьма многолюдно, но сколько бы она не вглядывалась в многочисленные маски, найти Артемиса среди них не могла. Всю неделю она провела в нервном ожидании и размышлениях. Время будто остановилось, не желая наступления пятницы. В ту же ночь, вернувшись из клуба, она решила, что в следующий раз непременно придет одна и тогда у Артемиса не будет шанса к отступлению. Все решит эта пятница. В очередной раз, одёрнув подол платья, она поправила идеально уложенные кудри и вздрогнула, ощутив горячее дыхание на шее. — Ты прекрасно выглядишь, Абсентия, — низкий бархатный баритон отозвался теплом в каждой клеточке ее тела. Северус заметил девушку, как только вошёл в клуб, то ли она выделялась на фоне остальных посетителей, то ли просто она одна-единственная цепляла его взгляд. Он прекрасно видел, как она ищет его в толпе, как нервно поправляет причёску, смотрясь в маленькое карманное зеркало. Но ему понадобилось собрать все свое самообладание, чтобы подойти к ней. Несколько дней он провел в сомнениях и внутренних спорах. Зная, что это Грейнджер, будущая встреча казалась невозможной с точки зрения логики и здравого смысла. Но слепое желание обладать, вновь увидеть столь чистое желание и восхищение в ее глазах взяло верх. Присев на соседний стул, Северус взглянул в медно-карие глаза, отмечая их тёплый цвет и бешеное сходство с той, что раздражала его, когда вечно тянула руку вверх в классе зельеварения. — Я думала, ты не придёшь, — робко улыбнувшись, сказала девушка. — Как я мог не прийти? — протянул Северус, не отрывая от нее взгляда. — Где твоя подруга? — У нее семейные дела. Она не смогла сегодня прийти, — Грейнджер не стала уточнять, что собственно и не звала с собой подругу, впрочем, у рыжей действительно были другие планы на вечер. — В таком случае предлагаю пройти в приват, если ты не хочешь… чего-то другого, — неопределённо махнув рукой в сторону зала, протянул Снейп. — Нет, — слишком быстро ответила Гермиона, — идём. Сдержав смешок, Северус поднялся и протянул ей руку. — Разве нам не нужно взять меню? — Нет. У меня есть свои привилегии. Разговор Артемиса и Майкла за барной стойкой был коротким, и уже через несколько секунд Северус повел ее в сторону приватных комнат, но сделав несколько шагов, они нос к носу столкнулись ещё с одной парой гостей. — Дж… Молли, что ты тут делаешь? — воскликнула Гермиона, удивлённо глядя на подругу в компании того самого Лорда. Малфой тихо хмыкнул, но промолчал, наградив Северуса кривой усмешкой. — Планы на вечер несколько поменялись, — быстро взяв себя в руки, пробормотала рыжая. Тугой темно-зелёный корсет выгодно оттенял светлую кожу девушки, а обтягивающая юбка-карандаш подчёркивала аппетитные формы. Рука Люциуса небрежно лежала на талии, поглаживая мягкую ткань. — Приятно видеть и вас двоих здесь, — не унималась Уизли, заставляя Грейнджер покрыться румянцем. Северус наградил Малфоя многозначительным взглядом. Этим двоим не нужны были слова, чтобы сказать друг другу все, что они думают. Люциус так и светился, отмечая про себя, что был прав насчет этой парочки. А Снейпу до зубного скрежета хотелось стереть с его лица эту ухмылку. Когда неловкое молчание затянулось, Люциус кашлянул, привлекая к себе внимание. — Молли, куколка, нам пора. По счастливому стечению обстоятельств каждого из нас ждёт сегодня прекрасный вечер. Развлекайтесь, друзья, — и, кивнув на прощание застывшей парочке, потянул Джинни в сторону приват комнат.***
— Пришла в клуб и не сказала мне. Ну, какая… — прошипела Уизли, проходя в комнату. — Любишь все контролировать? — притягивая ведьму к себе, прошептал Люциус, как только дверь за ними закрылась. — Даже подругу? — О да-а-а, предпочитаю знать, где и с кем развлекается Абсентия, ещё и в моё отсутствие. Малфой усмехнулся, в глубине серых глаз плескалось веселье. Он отстранился от Джинни и прошёл к столику. Неспешно откупорив бутылку дорогого эльфийского вина, разлил рубиновую жидкость по бокалам и протянул один ведьме. — За хороший вечер, куколка. Джинни нахально усмехнулась, отпивая терпкую жидкость. Приятное тепло разливалось по венам мягкими волнами, с каждым новым глотком. — Ты была хорошей девочкой? Что ты хочешь, чтобы я сделал? Я могу многое… Открыть тебе другой неизведанный мир… — прошептал Люциус интимным голосом. — И что же ты можешь? — хмыкнула рыжая. — Мои вкусы специфичны. — Хм… Порка? — Все, что пожелает моя куколка, но не стану отрицать, что мне бы хотелось увидеть, как твоя задница приобретет ярко-розовый оттенок. Взгляд мужчины прожигал насквозь, плавил ее как восковую свечку. Внизу живота затрепетало от предвкушения от одних лишь слов, но желание стереть с тонких губ эту самодовольную усмешку было сильнее. — Хм… — Джинни отставила бокал и соблазнительно облизнула губы. План созрел в ее голове моментально. Она приблизилась к мужчине, чуть толкнув его в центр комнаты. Вовлекая Люциуса в порочный поцелуй, она ласкала его языком и, чуть прикусив нижнюю губу, ворвалась в его рот. Мягкими поглаживаниями она ласкала его напряжённые плечи и спину. В тот момент когда он расслабился, перехватывая инициативу, она подняла его руки вверх и с помощью одного невербального заклинания стянула запястья плотной бечёвкой. Верёвка взметнулась вверх, и за считанные секунды крепко зафиксировалась под потолком. — Ты что делаешь?! — Люциус дёрнулся, но Джинни ловко увернулась. — Ничего особенного, сладкий. Это всего лишь игра, — Джинни неторопливо развернулась и направилась обратно к столу. Одной рукой взяв бокал, второй потянула за собой высокий деревянный стул. Остановившись в нескольких метров от мужчины, она села напротив и снисходительно улыбнулась. — Ты слишком напряжен. — Ты любишь поиграть. Я понял, — хмыкнул аристократ, — Развяжи меня и мы поиграем. Я же сказал… Все что пожелает моя куколка. — Хм, — Джинни задумчиво прикусила губу, будто размышляя над его предложением, и поправила элегантную черную маску. Ещё одно невербальное заклинание оставило холёного аристократа полностью обнажённым. Блядь… Джинни поднялась и приблизилась, обойдя его по кругу. Она с удовольствием отметила, что как бы он ни возмущался, каменная эрекция красноречивее любых слов говорила об обратном. Ласково обхватив член, Джинни мягко провела по всей длине, чуть задержавшись на влажной головке. — Я хочу играть по моим правилам, — интимным шепотом заметила рыжая, целуя его шею. — И даже не говори, что ты возражаешь. О, да. Он не возражал. Несмотря на то, что холодный разум Малфоя кричал о своём постыдном положении, тело предательски реагировало на эту рыжую ведьму. Она легко прошла обратно к столу, осмотрела угощения на резном блюде и остановила свой выбор на сочном персике. Из причудливой цветочной композиции в центре столика Уизли выдернула ярко розовое-перо и вновь неторопливо вернулась к Люциусу. — Давай сегодня мы поменяемся местами… — промурлыкала Джинни, легонько проводя перышком по линии подбородка. — Позволь мне поиграть… — Что ты хочешь? — выдохнул Малфой, борясь с возбуждением и раздражением. — Порка, — на одном дыхании выпалила рыжая, откусывая сочную оранжевую мякоть. Мерлиновы яйца! Люциус открыл было рот в немом возмущении, но тут же закрыл, глядя в блестящие светло-карие глаза. — Ты. Хочешь. Выпороть меня, Молли? Девушка бессвязно промычала, вовлекая его в поцелуй со сладковатым привкусом персика. Она спустилась ниже, покрывая влажными поцелуями шею. Люциус прикрыл глаза от удовольствия, член пульсировал, требуя ласки. Он почти облегчённо выдохнул, когда женская ручка опустилась на возбужденную плоть. Рыжая бестия ласкала его умело и увлечённо, целовала напряжённое тело то тут, то там, оставляя свои красноватые метки. И впервые в жизни Малфою было на это плевать. Опустившись на колени, Джинни подула на влажную от смазки головку и тут же облизнула, как самый сладкий в мире леденец. Не теряя времени, она мягко прошлась по основанию, очерчивая языком каждую венку. После чего обхватила пульсирующую плоть губами и прошлась по всей длине. Малфой зарычал сквозь плотно стиснутые зубы и несколько раз толкнулся бедрами в ее сторону. Джинни тут же отстранилась, отчего мокрый от слюны и смазки член выпал изо рта, оставляя на подбородке влажную дорожку. Она поднялась, глядя ему прямо в глаза, и поднесла надкусанный персик к его рту. Сладковатая мякоть обожгла рецепторы, а тонкая струйка сока, побежала по подбородку. Джинни ее тут же слизнула. — Ну, что скажешь? — промурлыкала ведьма. — Обещаю, тебе не будет больно. Больно? Серьезно. Разум кричал об абсурдности и нелепости сложившейся ситуации, а член пульсировал, сбивая с толку. — Да… — казалось, согласие сорвалось с его губ против воли и всякого здравого смысла. Девушка улыбнулась, отбросив в сторону персик, и ласково провела пальчиками по тонкому перышку. Ещё одно невербальное заклинание и перо превратилось в небольшую кожаную плеть с редкими узелками на конце. Уизли не была сильна в трансфигурации, поэтому, даже после изменения формы предмета, его цвет остался прежним — кислотно-розовым. Ахуеть. Знакомый до боли свист рассек воздух, и первый удар опалил кожу своим пламенем. Люциус дёрнулся, но крепко зафиксированные запястья оставляли минимум пространства для маневров. Свист. Удар. Это не была боль в истинном ее проявлении, Джинни действовала мягко, с каждым ударом лишь слегка увеличивая интенсивность. Ягодицы, бедра, косые мышцы живота — боль обжигала на доли секунд, заставляя дёрнутся, но блаженное тепло словно сладкая патока растекалась по венам. Свист. Удар. Он знал эти ощущения слишком хорошо, но не испытывал уже много-много лет. Прикрыв глаза, Малфой добровольно сдался во власть ощущений: свист рассекающегося воздуха, ноющая боль в затекших запястьях, ее тяжёлое дыхание, десятки обжигающих поцелуев плети на воспаленной коже и цветочный аромат ее духов. Свист. Удар. Тихий хриплый стон сорвался с его губ. Джинни замерла, а рука с плетью дрогнула. Она приблизилась к нему, отмечая малейшие детали: бисеринки пота на лбу, покрасневшая кожа, подрагивающие ресницы… Игра затянулась, а собственная влага между ног мешала сосредоточиться. Отбросив плеть, она отменила связывающее заклинание и прильнула к нему, страстно целуя тонкие губы. Люциус зарычал, притягивая к себе ведьму. Подняв ее, он в несколько шагов преодолел расстояние до ближайшего кресла, и зашипел, когда жёсткая обивка царапнула воспаленную кожу ягодиц. Юбка задралась, обнажая белоснежную кожу и демонстрируя в очередной раз отсутствие трусиков. Джинни потерлась его член, слегка задевая припухший клитор. Направив головку к истекающему смазкой отверстию, она опустилась на него и задрожала от нахлынувших ощущений. Она медленно двинулась на нем, эротично покачивая бедрами. Люциус же перехватывая инициативу, грубо толкнулся, задевая шейку матки и вырывая из груди протяжный животный стон. Никакой ласки. Голова кружилась, но даже сквозь призму затуманенного разума Джинни не могла отдать ему бразды правления. Их колкое противостояние добавляло огня и послужило далеко не последней причиной сегодняшней встречи. Сжав внутренние мышцы, она с нескрываемым удовольствием поймала припухшими губами его глухой рык. — Ведьма, — его голос звучал хрипло, — Кто ты такая, черт подери? — Хочешь снять маску, дорогой? — Да, — прищурившись, выдохнул аристократ. Джинни недоверчиво смотрела в стальные серые глаза, продолжая плавно скользить по члену. — Ты первый. — Вместе. Помедлив немного, он потянулся к маске, по пути снимая маскировочные чары. Джинни подцепила тонкую кружевную маску, и почти одновременно они показали друг другу свое истинное лицо. — Малфой?! — Уизли?! Блядь. Удивлённый вздох рыжей ведьмы почти осязаемо повис в воздухе. Взгляд скользнул по тонким, приоткрытым в недоумении, губам, и Джинни нервно облизнула губу. Это была последняя капля. Хрупкие осколки самообладания рухнули, и Малфой с силой схватив ее за бедра грубо толкнулся в нее. Снова и снова. Каждый толчок задевал чувствительное местечко, посылая электрические импульсы и заставляя ее изгибаться в чистом наслаждении. Влажные шлепки, тихие стоны, хлюпающие звуки и скрип кресла наполнили комнату головокружительной симфонией страсти и чистого желания. Джинни откинула голову назад, но Люциус крепко схватил ее за подбородок. — Смотри на меня, ведьма. Я хочу это видеть. Каждое слово отзывалось сладостной болью, тело затрепетало в его руках, и мощный оргазм накрыл ее с головой. Он продолжал хаотично двигаться, чувствуя сокращение мышц и струящуюся из лона смазку. Но не в силах сдержаться, после пары толчков кончил, с силой сжимая влажную от пота кожу. Она рухнула на него, не в состоянии держать вес собственного тела. И Люциус обнял ее, закрыв глаза и стараясь восстановить сбившееся дыхание. — Если… ты хоть немного похожа на свою мать… то мне впервые в жизни жаль Артура Уизли, — хрипло заметил Малфой, поглаживая ее мокрые волосы. Джинни подняла голову и непонимающе уставилась на него. Когда смысл фразы дошёл до затуманенного разума, она усмехнулась, наградив его широкой искренней улыбкой. — Теперь у вас с папочкой много общего. — Упаси Мерлин! Кому скажи — не поверят, — пробормотал аристократ и, окинув ее порочным взглядом, потянулся к тугой шнуровке темно-зеленого корсета. — Я с тобой еще не закончил…***
Как только Люциус в компании рыжей ведьмы скрылись в соседнем коридоре, Северус мягко потянул Грейнджер в сторону привата. Прикрыв за ними дверь с мягким щелчком, Северус прошёлся взглядом по струящейся красной ткани, что выгодно подчёркивала фигуру девушки. Он заметил, как изменилось её дыхание, стоило им остаться наедине. Тихое, учащённое, зазывающее коснуться. Но прежде чем сделать непоправимую ошибку и вдохнуть этот умопомрачительный сливово-вишнёвый запах шёлка девичьей кожи и потерять себя в ощущениях, мужчина точно знал, что ему нужно. — Абсентия, — тихо прошелестел он, всё так же стоя на расстоянии нескольких шагов, заставляя девушку повести плечом, — Давай немного поговорим? Я бы выпил вина, как ты на это смотришь? Наконец-то повернувшись к нему лицом, Гермиона сдержанно кивнула, словно ожидая дальнейших указаний. Она постаралась выбросить из головы недавнюю встречу с Уизли и насладиться долгожданным вечером в полном объеме. Его рука обняла талию Грейнджер через приятную ткань платья комбинации, подталкивая девушку к одному из обитых бархатом кресел. Сам же он направился к барному столику, налил им розового полусладкого, сам себе удивляясь, ведь это явно не в его духе. — Прошу. Ее нежная улыбка теперь казалась крайне знакомой, и Северуса едва не передёрнуло от воспоминаний, в которых подобную роскошь она дарила своим безмозглым друзьям. Заняв место в соседнем кресле, Северус перекинул ногу через другую. Вальяжно поболтал вино в бокале и отпил немного, отмечая, что лёгкий привкус розы весьма удачно вписался в сладковатый букет. — Где ты училась, Абсентия? Она же соблазнительно облизнула пухлые губы, с придыханием отвечая: — В Хогвартсе. А затем в Британской Академии Магии. И ещё заочно во Французском Университете, — она неловко прикусила краешек губы, решаясь на свой вопрос: — А ты? Хмыкнув, расплывшись в ухмылке, Снейп равнодушно ответил: — Хогвартс, БАМ, затем через лет пять в Оксфорде на колдомедика. — Ого! Я не могла себе этого позволить, — застенчиво опустила глаза Грейнджер, — Оксфорд не даёт гранты на магические специальности. Поэтому Франция. Девушка лёгким движением поправила лямку платья, что соблазнительно съехала вниз, обнажая немного больше кожи, чем она планировала во время разговора. — Ты влюбчивая? — отпив еще немного вина, как бы невзначай спросил Северус. — На самом деле, — она усмехнулась, — совершенно нет. В моей жизни были увлечения. Как идиотка, дважды влюблялась в преподавателей. Люпин? Это был Люпин? Вопрос едва не сорвался с его губ, но вместо этого он лишь с любопытством поинтересовался: — А в кого именно? Только не говори, что это профессор Бинс, у меня нет шансов против мертвеца. Он хохотнул, но вдруг увидел, как девушка помрачнела. Гермиона опустила взгляд на бокал, из которого отпила всего раз. Поджав губы, подумав немного, всё же ответила: — Да, Артемис, с мёртвыми соревнований не устроить. Я вряд ли могу назвать своих преподавателей, не выдавая свою особу. — Хм… — он постучал указательным пальцем по губам. — А как ты сейчас смотришь на этих преподавателей? Грустная улыбка ответила лучше любых слов, однако Снейп внимал каждому издаваемому ею шороху: — Первая была глупостью. А вторая каким-то открытием где-то на курсе пятом. Хотя я усердно скрывала этот факт даже от самой себя. Странно, мне кажется, что я неприятна этому человеку. Во всяком случае, он избегает меня после некоторых вещей. Ему вспомнились те душные летние дни в Мунго, когда единственной отрадой были вечера, в которых Грейнджер приходила с новыми книгами и восстанавливающими зельями для голосовых связок по его рецепту. Прогоняла жужжавшего над ухом полдня Поттера и уходила под его хмурый взгляд. Он бы в жизни не подумал, что девчонка просто так сильно выучила его повадки, что знала о желании остаться в тишине. Надо же. Идиот. — А у тебя были школьные влюблённости? — поинтересовалась Грейнджер, наконец, тоже отпивая вино. Фыркнув, Северус внимательно посмотрел на розовую жидкость в своём бокале, осушив ее одним большим глотком. — Я был влюблён в свою подругу, но только годы спустя осознал несколько вещей. Во-первых, созависимые отношения вредят психике. Во-вторых, чувство вины — самое дерьмовое чувство в мире. И в-третьих, психотерапия нужна абсолютно каждому человеку, как и наслаждение. Заметно покраснев, Гермиона тихо ответила: — Мне стыдно говорить со своим терапевтом о проблемах в… интимной жизни. Призвав бутылку к себе, Северус налил ещё в свой бокал и немного подлил девушке рядом: — Поэтому они и не уходят. — Ты каждую пятницу в клубе? — решила перевести тему Грейнджер. — Да, это профилактика моей пережитой дистимии. Раз в неделю получать удовольствие. — Только раз? — удивилась девушка, отпила вина и смелее спросила: — Так вне клуба ты не заводишь связи? — Подобного рода — не представлялось возможности. Его хитрый взгляд прошёлся по напряжённой позе девчонки, что очень смутно напоминала ту угловатую зубрилку с раздражающей, вечно поднятой рукой. — Однако я открыт к возможности… прекратить посещать клуб. Если, скажем… что-то получится. Медовые, такие яркие в своей надежде, глаза заискрились радостью, и пухлые розовые губы расплылись в нежной улыбке. Гермиона склонила голову набок, смотря прямо в антрацитовые омуты напротив: — Так это «да»? Хитрая ухмылка на его тонких губах заставила её нервно вздохнуть. — Посмотрим, — промурлыкал Северус, наслаждаясь её замешательством. Тишина между ними не была напряжённой, скорее предвкушающей. Гермиона заправила свой выпрямленный локон за ухо, облизнула губы, перед тем как спросила: — Почему в прошлый раз ты не захотел заняться со мной сексом? Тихий мужской смешок прокатился по её спине опасным холодком. — Потому что, Абсентия, то как я тебя хотел, совершенно не вписывалось в концепцию происходящего. Зато сегодня я волен испробовать тебя так, как мне того хочется. Он не стал говорить о том, как сильно надеется запасть ей в душу сегодняшней близостью, уповая на то, что Гермиона Грейнджер решится на безумие встретиться с ним вне клуба… Он почти решился. Допив содержимое бокала, поставив его на невысокий столик между их креслами, мужчина поднялся на ноги. Подходя к её креслу и наблюдая, как она, вторя его движениям, отложила бокал, невольно подумал — моя умная девочка. Протянул ей руку, которую Грейнджер охотно приняла, резво поднимаясь навстречу предстоящим усладам плоти. И только ли им? Оказавшись в миллиметрах от мужчины, Гермиона издала тихий вздох, не сводя глаз с его приоткрытых губ. — Абсентия, сегодня я сделаю то, чего никогда не делал ни с одной женщиной. Её губы приоткрылись, выпуская с тихим свистом воздух. Глаза горели неприкрытым интересом и желанием. А Северус, облизнув собственные пересохшие от тяжёлого дыхания губы, хриплым полушёпотом, от которого у неё подкашивались ноги, прошелестел у самых губ девушки: — Я займусь с тобой любовью. — Ох… — выдохнула Грейнджер, чувствуя тепло, что разлилось внизу её живота, отдавая вниз обжигающей пульсацией. Медленно сократив расстояние между ними, Снейп накрыл пухлые губы своими в тягучем поцелуе. Он властвовал над её телом и разумом, затягивая в горько-сладкий нектар собственного блаженства. Даря ласку её языку своим, он словно обещал позаботиться обо всём на свете и, в частности, о ней. Легко прижимаясь своим телом к нему, Гермиона давала согласие на что угодно, лишь бы почувствовать себя вновь такой особенной. И это чувство дарил его терпкий запах дорогого табака со сладкими специями. Это чувство дарили его прикосновения, словно она самое хрупкое существо во всём мире. Это чувство дарили в равной мере жаркий взгляд и мягкость его губ. Это чувство дарил он. Скользнув пальцами к её пояснице, он понял, что сам дрожит от переизбытка чувств. Наплевав на собственную гордость, мужчина позволил тихому жаркому стону желания просочиться в их поцелуй так же глубоко и обжигающе, как и её пальцы, скользящие по его шее вверх. Она поймала край чёрной ленты, которой были связаны темные волосы и с улыбкой, которую невозможно было не почувствовать, освободила их. Чёрные пряди тут же рассыпались в своём обычном порядке, заставляя девушку оторваться от него, чтобы взглянуть. Это какая-то паранойя, но так он ещё больше похож на профессора Снейпа… Тёмные глаза полыхнули желанием, а язык прошёлся по губам, собирая привкус их поцелуя. Снейп усмехнулся, проводя пальцами по краю её нижней челюсти, скользя вниз по утончённой шее, огибая острую ключицу, чтобы зацепиться, будто бы случайно, за тонкую шёлковую бретельку платья, волнуя девушку нежностью своих прикосновений, проводя вниз по плечу. — Артемис, — прошептала Гермиона. Её кожа, покрытая мурашками, источала тот самый сладкий запах, что сводил его с ума с первой их встречи. Но не только тем, что она использовала, но и этим особенным привкусом и искусительной россыпью родинок. Воистину ведьма. — Да? — прохрипел он в ответ. Склонив голову набок, Северус стянул и вторую бретельку, заставляя красный шёлк заструится вниз по женственной фигуре. Скользя взглядом по небольшой аппетитной груди с темными напряжёнными сосками, отчётливой талии и небольшом животике, мужчина приоткрыл губы, чувствуя трепет внутри. Округлые бёдра, гладкий лобок и острые коленки. Он не знал, как отвести взгляд от изящных кистей или выступающих при дыхании верхних рёбер. Вся она, молодая женщина перед ним, казалась идеальной. Превосходной. Подходящей именно ему по всем возможным параметрам. — Молли рассказала мне о клубнике… Ох, как же прекрасно её смущение. Северус кивнул в понимании, отвечая с улыбкой: — Я бы отложил это на следующей раз, как бы соблазнительно ни выглядела для меня картина твоих губ на моём члене… Осмелев, Гермиона взялась за пуговицы той самой белоснежной рубашки, освобождая их из петелек. — Что ж, тогда имей в виду, я очень люблю гранат. Такой же терпкий, как наш поцелуй. — Учту, — усмехнулся мужчина, позволяя стянуть с себя верхнюю часть одежды. — Ты ведь не против? — нагло спросила Грейнджер, расстёгивая его ремень. — Веселись, — хмыкнул он, чувствуя как её пальцы, специально через ткань задевают внушительную эрекцию. Хитрый взгляд медовых глаз цеплял за определённые струны внутри его души, проникая неким очаровательным высокомерием под грубую кожу мужчины. Резко схватив её за шею сзади, Северус втянул Гермиону в очередной поцелуй, вот только в этот раз куда жёстче и грубее, хоть и сам себе обещал быть нежным. Однако и со стороны его горькой пьянящей любовницы чувствовалось небывалое наслаждение происходящим. Мерлин! Она же специально спровоцировала на это! Оторвавшись от желанных губ, прижавшись своим лбом к её, Снейп, тяжело дыша, прохрипел: — Даже не думай, что я спущу тебе это с рук. Весёлый смех девушки знакомо согрел что-то внутри его грудной клетки, овладев рассудком. Снейп снял с себя ботинки, стряхивая с ног штаны. — Ты не носишь носки? Хмыкнув на её любопытство, он ответил: — Ношу, но не летом. Хотя странный вопрос от девушки, которая не носит каблуки и стоит передо мной на шпильках. Тихо выдохнув, выдавая собственное удивление, Грейнджер попыталась восстановить своё положение: — Как та, кто их не носит, я держусь весьма уверенно. — Я другого и не говорил, просто не представляю тебя на работе в подобном виде. Хотя не скрою, не отказался бы работать с такой начальницей. Пробежавшись взглядом по подтянутому телу, она вдруг спросила: — Все здесь используют маскировочные чары, что прячешь ты? Застыв на мгновение, Северус фыркнул: — А ты? Поймав ее за подбородок, Снейп заставил медовые глаза смотреть в собственные антрациты. — Как знать, может быть, ты увидишь это раньше, чем рассчитывала. — Вечер интриг, — хмыкнула в ответ Гермиона, лукаво улыбаясь. Девичьи руки потянулись к его боксёрам, но он легонько шлёпнул по ним, заставляя ее вновь рассмеяться. Тепло улыбнувшись, Северус подхватил свою любовницу на руки. — Интригой оказалось отсутствие твоего белья, Абсентия… — по дороге к кровати прошептал Северус. Нервный смешок выказал её личные сомнения касательно этого решения, но затерялся в тихом аханье, от прикосновения обнажённой кожи к прохладному постельному белью. Северус навис сверху, мягко улыбаясь такой реакции. — Контраст ведь соблазняет, не так ли? — Если он уместен, — парировала Гермиона. — Вздор, контраст всегда уместен! — усмехнулся мужчина, нежно поглаживая мягкое податливое тело своей любовницы. — Вообще-то, — возразила Гермиона, тут же теряясь в собственных ощущениях, когда умелые пальцы погладили нижнюю часть её груди, теряясь в ложбинке между ними, — Если речь о температурном контрасте то для эмали зубов, к примеру, он очень вреден. — Какая ты примерная девочка, — протянул Северус, хитро наблюдая за реакцией девчонки, когда его пальцы прошлись по мягкому животу, скользя вниз к горячему источнику её вожделения, — Мы с тобой тоже весьма контрастны, так разве это плохо? Грейнджер задохнулась от ощущений его стимуляции на клиторе, выгибаясь навстречу мужской руке, всё ещё продолжая спор: — Никто не святой! Не бывает контрастных людей! — Повторяй себе это чаще, — хмыкнул Снейп, проникая пальцами между горячими влажными складочками. Гермиона фыркнула и простонала нечто нечленораздельное, прежде чем услышала его горячий весёлый шёпот: — Solus cum sola, in loco remoto, non cogitabuntur orare «Pater noster». Её смех вперемешку с тихими стонами сменился откровенным похныкиванием в желании получить больше. Даже вспомнился тот самый сон, который сводил её с ума неделями ранее. Изменив угол проникновения, Снейп увидел, что и хотел, как на её шее вздувается венка, а грудь рвано подпрыгивает в такт дыханию. Не в состоянии больше просто смотреть, он приник губами к той самой злосчастной венке, которую заметил в прошлый раз, пока её ублажала младшая Уизли. В его груди сердце бешено колотилось и, сам не понимая в чём суть подобных изменений, мужчина вынул свои пальцы, размазывая изобилие природной смазки по половым губам. — Пожалуйста… — протянула в отчаянии девушка, нервно покусывая губы. С тихим рычанием Северус снял с себя боксёры и пристроился к жаркому входу, дразня её горячей головкой. Гермиона подалась бёдрами к нему в надежде насадиться на член, но была резко остановлена. Снейп приблизился к девичьим губам, нашёптывая: — Позволь мне взять всё в свои руки. Позволь мне взять тебя. Доверчиво кивнув, она затянула его в сладкий поцелуй, желая чувствовать близость мужского тела. Обжигаться его жаром и дарить собственную нежность. Так аккуратно и мягко никто и никогда в неё не входил. Снейп легко толкнулся глубже и только тогда опустил руку вниз, чтобы поднять ногу девушки вверх, раскрывая её ещё больше. Медленные уверенные движения тазом удивительно сближали. Как и этот взгляд, что направлен явно куда-то глубже, чем просто в её душу. Словно он знает о ней всё. Словно они давным-давно знакомы. — Обними меня крепче, — прошептал ей на ухо, продолжая терзать тело нежными фрикциями. Послушно оплетая его руками и ногами, Гермиона поймала себя на мысли, что интимнее момента в её жизни не было. Она удивлённо охнула, когда оказалась сверху. Почувствовала, как он напряжённо выдохнул, садясь на кровати вместе с ней, бережно придерживая её за спину. Они вновь встретились глазами и замерли. Несколько секунд немого признания в этой жажде друг друга. Осознание наполненности где-то глубоко внутри, куда ни один из них не любил заглядывать. Опомнившись, Северус прижал девушку крепче к себе, насаживая на собственную эрекцию до предела возможного. Гермиона тихо выругалась, запрокинув голову назад, едва слышно прошептав, потерявшись в собственных грёзах: — Северус… Но он услышал. — Что ты сказала? — тяжело сглотнув, прошептал Северус. Подмахивая бёдрами его движениям, Гермиона более осознанно ответила: — Прости… я на минутку потеряла реальность. — Ясно, — усмехнулся мужчина, про себя теша собственное самолюбие. Как странно было знать, что сейчас, в момент блаженства, она желала его настоящего. Но стоит ли рушить эту сказку? Лёгкое подрагивание внутренних мышц подсказывало ему о близости её оргазма. С каждой медленной фрикцией девичьи стоны становились громче, а пальцы на его плечах сжимались с большей силой. Поймав медовый взгляд, полный неприкрытой страсти, Северус сжал женские бёдра сильнее, насаживая Гермиону на себя, затянув за собой, упав на подушки. Наблюдая за ним с неприкрытым интересом, Грейнджер вскрикнула от неожиданности, когда он начал наращивать темп снизу. Освобождение волнами наслаждения прошибло их тела, когда девушка вскрикнула от блаженства, а он нырнул в пропасть за ней. Подрагивая в посторгазмической судороге, пара так и лежала в обнимку, приводя своё дыхание в порядок. Северус нежно поглаживал покрытую испариной кожу, наслаждаясь жаром их плотно прижатых друг к другу тел. В частом дыхании девушки он учуял ту самую нотку розы, что смаковал ранее в вине и расплылся в ухмылке. Пьянящая. Прислонившись лбом к его подбородку, Гермиона уловила запах его духов, смешанных с природным ароматом их страсти. Под её ладонью с огромной скоростью билось его сердце. И она была уверена, что и её вот-вот выскочит из груди. Никто из них не знал, сколько прошло времени, казалось, часы замерли, и в пределах этой комнаты был слышен только стук их сердец и тяжелое дыхание. Наконец, взяв себя в руки, Северус прошелся взглядом по простой красной маске. Остановившись на припухших от поцелуев губах, хрипло прошептав: — Spes creata in corde meo. Нервно облизнувшись, Гермиона медленно слезла с него, чувствуя жуткое опустошение. Одна часть ее души пела от очередного признания на латыни, другая же сжалась от страха потери. Он так и не согласился на их встречу вне клуба. И, хоть Артемис подходит ей как мужчина, как никто другой, нельзя требовать от него невозможного. — Вот и всё? — ложась рядом с ним, прошептала Гермиона. — На самом деле время ещё есть, — тихо ответил Северус, чувствуя, как бешено отбивает ритм его сердце в груди, — Но, думаю, что на сегодня хватит. — На сегодня? Мы встретимся ещё? — с надеждой спросила Грейнджер, нервно сжимая пальцами скомканное уже нехолодное постельное белье. — Да, Абсентия, честно говоря, мне понравился наш эксперимент. — О-отлично, — нервно заикнулась Гермиона и, убегая от позора за свой рвущийся наружу дикий восторг, сдержанно поднялась с кровати и направилась к своему платью. Снейп накрыл пах одной из подушек, заложил свободную руку за голову, наблюдая за ведьмой, которую даже сейчас, после невероятного нежного, но жгучего секса, слишком сильно хотел. И осознание того, что хочет он её вовсе не для плотских утех, а нежно обнять, ударило по голове так больно, что Снейп несколько опешил. Поднявшись вслед за ней, он с помощью магии быстро оделся и вновь опустился на кровать. Борясь с искушением остановить ее, он наблюдал, как она натягивает на себя платье, разглаживая несуществующие складки. Поправив причёску, Гермиона наградила его прощальным взглядом и направилась к выходу. Шаг. Ещё шаг. Необходимо принять решение. — Мисс Грейнджер? — что-то рухнуло у нее внутри, оборвалось и камнем полетело вниз. Он узнал ее. Тихо, будто в замедленной съёмке она повернулась к нему. Неестественно прямая спина и сжатые в кулаки руки выдавали высшую степень напряжения. Он сделал несколько шагов в ее сторону и остановился, окончательно приняв решение. Подняв руку, он аккуратно стянул черную маску и снял чары, открывая ей свою истинную сущность. Гермиона открыла рот и тут же закрыла. Слов не было, только его имя настойчиво стучало в висках, вторя бешеному ритму сердца. — Ты все ещё хочешь встретиться за пределами клуба? — один вопрос и один шанс. — Да… — Хорошо, тогда… я заеду за тобой завтра в восемь, — и, подцепив одной рукой свой пиджак, Северус покинул комнату.