Сквозь время к истокам

— Отвернулся. Сейчас же! На их пути как раз так удачно попалась река, которая была достаточно глубока, чтобы в ней плавать, и не столь загрязнена, чтобы получить от этой воды болячек. — Муза, солнце, я там все уже видел… В ответ Икар получает грозный взгляд жены и, поворчав, отворачивается, наблюдая теперь за небольшим котелком над огнем. — Ты можешь возбудиться, а тут нет контрацепции. Становиться матерью я еще не планирую. Девушка мгновенно нырнула, оттираясь от всего, что успело налипнуть на ее кожу с помощью обычной глины, прекрасно заменявшей привычное мыло — просто возиться приходилось дольше. Уже выходя из воды, Муза услышала свист. — А за плащом этого всего не видно. Повезло тебе, Икар. К супу из консервов добавилось немного корешков и общипанная Лиамом непонятная птица. Знаки Эллинов удавалось находить все чаще, и это изрядно поднимало боевой дух их небольшой компании. За свои слова и довольно сомнительный с точки зрения самой Музы комплимент Мародер получил на голову горсть песка. Его поток нецензурной лексики, еще и шепотом, только насмешил молодых супругов. — Ты еще не видел, как она посылает взглядом. Наверное у отца научилась. Чтобы вытряхнуть песок из волос, нужно несколько минут, но Лиам идет мыться следующим. И неважно, что вода холодная: надо избавиться от этой вони. Мало того, что запах сам по себе не был приятным, он еще мог привлечь нежелательных гостей в виде хищников. Впереди виднелся очередной город, почти не отличавшийся от тех, что они уже успели пройти. Такие же руины, кишащие трупоедами, и разграбленные Мародерами магазины. Но их задачей здесь было найти хоть что-нибудь с греческим названием, где могли оставить свой знак Эллины. — Повара из нас такие себе. — без энтузиазма констатировала Муза, отхлебывая супчик из тарелки. Вкус был не очень, но главным здесь была питательная польза. — Ну, мы с Брутом принимали участие в кулинарном шоу. Судьям понравилось. — Это тогда, когда вы приготовили пересоленный суп и кашу вместо плова? Лиам на фоне поперхнулся, а когда удалось откашляться, тихо засмеялся, имея в виду теперь несколько новых фактов об Икаре. — Тебе напомнить, как ты электрической плиты боялась, м? — за свою фразу ученый совершенно справедливо получает подзатыльник и дальше молча ест супчик. — Так же, как ты боялся гигантских летучих мышей, когда их впервые увидел. — А ничего, что даже вы их летающим ужасом называли? — Ничего. Муза одним простым словом оборвала еще не начатую толком ссору, унесла тарелочки и ушла к реке, чтобы их помыть — но быстро вернулась, будучи встревоженной. — Мальчики, поднимаем тушки и валим в город. Я слышала шум моторов. Ситуация была уже знакома, и все действия отточены до автоматизма. Слух — главный инструмент выжившего. Буквально через несколько минут от их стоянки не осталось ни следа, а сами путешественники крались тихими тенями под стенами города, изо всех сил стараясь сохранять тишину нерушимой. Несколько улиц были позади, а впереди виднелась отчаянно нуждавшаяся в ремонте колесная автомагистраль, которая уже никогда не будет ей предоставлена, но огромное подкошенное здание привлекло их внимание. — Здесь уже кто-то был на мотоцикле. Следы видны. — Лиам указал на следы на пыльной дороге. Его привычка говорить шепотом сейчас была очень кстати. — Орион! Это же кин… Быстрым движением пришлось закрыть рот Музе, чтобы их не услышали, иначе могут быть очень большие проблемы. Девушка, к общему счастью, мгновенно умолкла и просто указала глазами на название бывшего кинотеатра. Когда ее наконец-то освободили и дали возможность говорить, она в быстром темпе объяснила причину своей секундной радости. — Здесь они были. Там должен быть профиль Афины и надпись «Противься Стиксу и стремись к Олимпу». Прежде чем она сделала еще хоть шаг, ее схватили за оба плеча и потащили обратно в тень. От двух суровых взглядов дикарка все же успокоилась и пошла в строю. В том, что было кинотеатром, благодаря ориентиру в виде деревца, о котором рассказывал Бард, удалось найти нужный знак. На этот даже раз целый. — Наверное, ваши родственники были здесь несколько часов назад. Следы еще свежи. Что за Стикс? — Это подземная река мертвых. В нашем случае это канализация. — Икар нетерпеливо перебирал пальцы на арматуре, которую с одной стороны он заострил на манер копья. Конечно никого убивать он не собирался, а вот нанести вред и дать время на побег вполне можно было. Люк, уже однажды поднимавшийся, чтобы помочь сбежать другим соискателям, нашелся в гаражах. У него следов было больше всего, но сейчас здесь царила тишина, которую нельзя было нарушать ни в коем случае. — Ну и вонь! Ученый закрыл нос рукавом, пытаясь отгородиться от запаха, но получалось не очень. Глаза постепенно привыкали к темноте, а заряд фонаря нужно экономить. Батареек при себе у них почти не было. — Терпи. Идем против течения. Некоторое время они слышали только шум воды Стикса, но потом к нему добавилось еще что-то. Совершенно тихое, но если постараться, то вполне можно было услышать цокот, как будто кто-то в туннеле вязал спицами. Этот звук отдавался эхом в глухих подземельях канализации. — Что это за… Луч фонарика осветил немалого размера продолговатую тушу, которая двигалась в их сторону с характерным стуком, который издавали ее многочисленные острые лапки, стуча о камень. Чем-то это создание напоминало сколопендру. — А об этом папа не рассказывал… Муза констатировала это удивительно спокойно, после чего схватила за шиворот Икара, что, похоже, так же не слышал об этом феномене постапокалиптической фауны, и ускорилась, таща мужа за собой. — Убегайте! Я её задержу! Мародер выхватывает пистолет, и по туннелю эхом разносятся выстрелы — но местный житель явно плевал, если бы мог, на пули и выстрелы, только больше злившие ядовитое беспозвоночное животное. Пули только застряли в губчатом теле. — Блять, чтобы тебя, болван, не играй в героя! Ты нам еще живым нужен! — в этом мире игры у героев с благородным «Убегайте, а я пожертвую собой» могут означать только крайнюю степень идиотизма и отсутствие инстинкта самосохранения. К счастью Лиама за шиворот тянуть за собой не пришлось. Проблема возникала только в том, что в темноте он подпустил сколопендру слишком близко к себе, и одна из конечностей оставила на его щеке немалую царапину, которую они заметили только на свету, куда мутированная гадина не полезла. Похоже, боялась. Икар лежал на земле звездочкой, будучи краснее помидорки после бега, а губы его шевелились. Наверное, что-то считал. — Восемь метров. Это… Оно было восемь метров! — настоящий страх настиг его только сейчас, но цвет лица не изменился. Так быстро платиновый мальчик давно не бегал. — Из чего такие выводы? Лиам так же лежал, пока Муза, взявшая на себя роль полевой медсестры, обрабатывала ему царапину этиловым спиртом, чтобы расщепить яд сколопендры. Девушка с любопытством посмотрела на мужчину, ожидая ответа на свой вопрос. — Муравьи когда-то были полсантиметра, а сейчас размером с кота — это где-то сантиметров сорок. То есть, они увеличились в восемьдесят раз. А сколопендры были размером с десять сантиметров, и если судить по этому, то эта тварь была восемь метров. Закончив свою пылкую, но короткую речь, ученый молча смотрел в небо, пока его сердцебиение и дыхание приходили в норму. — Наверное будет шрам: это химический ожог. Вот не надо сейчас здесь благородства, будь трусом и беги с нами в следующий раз. Ясно? От настолько строгого тона Музы Лиам зажмурился и кивнул. Незапланированная остановка, конечно, испортила их привычный график, но дала время осмыслить, что были и такие твари, которых Даре, Клыку и Барду просто посчастливилось не встретить.