Плоды персика поздним летом

Перейдя через порог квартиры одноклассника, Сяо первым делом шарахается от кота, вбежавшего в коридор с громким и явно недовольным шипением. Венти же неловко дергает плечом и, сняв ботинки, берет Юня на руки. Питомец никогда не был рад гостям, да и в принципе не жаловал никого, кроме хозяина — курильский бобтейл все-таки, предпочитает выбирать только одного человека. Парень оборачивается на гостя и кивает в сторону своей комнаты. — Можешь посидеть пока там? Я на кухне приберусь. — Окей. Сяо провожает его взглядом и хмурится, когда кот, уложив крупную голову на плечо владельца, шипит на него. Хотя он и любое другое животное в качестве питомца не полюбил бы никогда, что уж там. Помнится, Чжун Ли как-то подарил Гань Юй добермана, доводящего самого Сяо чуть ли не до слез — такая мерзотная и вредная была псина, что хотелось выбросить ее из окна. Этого он, разумеется, не сделал, но когда они переезжали, а эту собаку отдавали кому-то с работы отца, то он особо не грустил. В отличии от сестры, которая еще долго упрашивала родителей купить щенка или еще одного котенка. Лучше бы взяла себе какую-нибудь шиншилу или морскую свинку и была довольной. Сяо приоткрывает дверь в комнату и обводит ее беглым взглядом. Незаправленная кровать, книжный шкаф, стол с каким-то хламом и учебниками, комод и трюмо. На котором, к слову, он замечает неубранную косметику и слегка морщится. Венти еще и красится? Подойдя ближе, парень ставит упавший флакон с тональником, и глаза останавливаются на открытом блокноте и ручке, лежащей рядом. Сяо никогда не считал себя приличным или тем, кто будет соблюдать личные границы, вдобавок любопытство было ему присуще. Именно поэтому он берет блокнот в руки и опирается поясницей о трюмо. С каждым прочитанным словом лицо его мрачнеет, а внутри становится мерзко. Он пролистывает немного назад, находит в начале листа дату их встречи в кафе и признания Венти — и руки мнут блокнот, сжимая слишком сильно. Сяо стискивает зубы и оседает на стул, закрывая лицо ладонью. На всю страницу прописано блядское «я совершил ошибку» и все то, что он съел после их встречи вместе с приписанными рядом калориями. Везде, каждая страница, каждая строчка — четкий просчет всей съеденной еды, а в конце короткое «нужно будет сбросить еще...; нужно будет не есть...» Сяо в непонятном порыве злости замахивается, чтобы запустить этим треклятым блокнотом в зеркало, но в последний момент его рука останавливается. Он лишь ударяет по трюмо кулаком. И от этого открывается и так плохо закрытый шкафчик. Взгляд мгновенно перемещается к нему, даже если Сяо внутри говорит себе твердое нет. Лезть в уебанскую жизнь такого человека, как Венти вовсе не хотелось, ведь сочувствие может появиться так легко и просто, что становится страшно. И все же пальцы обхватывают ручку, тянут, и Сяо заглядывает внутрь. Здесь еще один блокнот, пару ручек, и лекарства. Много. Упаковки таблеток, пузырьки с капсулами предположительного снотворного, и то, что парень мгновенно вытаскивает, кидая на кровать. Ну уж нет, раз пришел говорить — они поговорят. Вот только сначала вовсе не о чувствах Венти, а об отсутствии у него мозгов. Взяв блокнот, Сяо садится на край кровати и откидывается назад на спину, листая его с самого начала. Как он и думал — одноклассник долго не задерживается, и уже через пару минут слышатся его шаги и голос. — Сяо, можешь... — Это что по-твоему? Венти непонимающе моргает, но после замечает собственные записи в чужих руках и испуганно кидается к парню. — Живо верни! — он тянется за блокнотом и почти по-животному рычит на Сяо, когда тот поднимает руку выше. — С чего бы? — Это не твое, ты, блядский... Удивленный вздох срывается с его губ, когда, не удержав равновесие, оба падают на кровать. Венти отчаянно краснеет от слишком близкого нахождения с объектом интереса и, приподнявшись, все-таки отнимает записи у одноклассника, сразу же отшатываясь от него и кладя блокнот на комод. — Я в любом случае уже прочел, — лениво тянет Сяо, не глядя смахивая пакетики с непонятным содержимым на пол. — Но вот это куда интереснее. Венти бледнеет. — Это... — Слабительное и мочегонное? Угадал же? Из меня неплохой Шерлок, за пять минут в комнате нашел столько всего. Случается то, чего Сяо не слишком ожидал — парень рухает на пол, дрожащими руками собирая препараты и спешно скидывая их в открытый шкафчик. Его одноклассник не имеет медицинского образования и никогда не будет, но, кажется, у этого чудика вот-вот случится паническая атака. Он вздыхает и подходит к Венти, разворачивая к себе. Тот вздрагивает и мгновенно начинает пятиться назад, упираясь в стенку. Подавив раздражение, Сяо выбрасывает руки вперед, ставя по обе стороны от собеседника. — Тебе, — начинает он. — Лечиться надо, понимаешь, нет? Мне спрашивать не хочется, сколько ты сейчас весишь с такими диетами. Но, — парень кладет руку ему на макушку. — Я правда пришел поговорить, а не загонять тебя в яму еще больше, чем ты сам успел. Открыть глаза у Венти удается только тогда, когда Сяо уходит на кухню, оставляя его на какое-то время одного. Парень съезжает по стенке вниз и накрывает голову ладонью, как недавно сделал одноклассник. Он был напуган до ужаса, но при воспоминании внутри все начинает трепетать. И это плохо. Очень-очень плохо. Осторожно поднявшись, он понимает, что записи Сяо унес на кухню, и на глаза наворачиваются слезы. И зачем ему это? Он ведь пришел говорить не об этом, да и вообще мало кто хотел лезть в это болото, в котором Венти, как одноклассник и сказал, утопил себя самостоятельно. Парень выходит к Сяо, видя его, играющим в странные гляделки с недовольным котом, но смеха нет ни капли, хоть и со стороны выглядит весьма потешно. Только заваренный чай оказывается в кружках и Венти осторожно садится напротив одноклассника и поджимает губы, опустив голову. — И... О чем ты хотел поговорить? — неуверенно начинает он, унимая дрожь в голосе. Сяо молчит, поднося кружку к губам и отпивая немного. Молчит, этот ублюдок. Зная, на каких нервах сейчас сидит Венти, и сколько мыслей носится в его голове. — Ну, — парень сгинает ногу в колене и отводит взгляд к окну. — Сначала про твои слова в кафе. — Э-это! — Не перебивай, — шикает на него он. — В общем... Я признаю свою ошибку. Ты, конечно, тоже хуйни какой-то нагородил, но и мне уходить так не стоило. И за то, что я сказал... — Сяо заминается. — За то, что назвал мерзостью, тоже прости. Это было неправильно. Венти чувствует жар на щеках и, не контролируя себя, вскидывает голову и смотрит прямо на одноклассника. И видит его неловкость. Ему трудно. Трудно это говорить, но он все равно продолжает. И извиняется уже второй раз. — Я не хочу оправдываться, но у меня была причина, почему я так поступил. Навряд ли я расскажу ее тебе хоть когда-нибудь, но, все же, пойми. И с тобой общаться мне было... Э-э, приятно, или как сказать. Но еще я хочу поговорить об этом, — он возвращает блокнот Венти. — И том, что было в шкафчике. — Я... Не знаю, как объяснить. Парень неуверенно встает, идя к окну. И как ему сказать Сяо то, чего он не поймет никогда? Бесконечное желание стать лучше, привлекательнее, перестать чувствовать себя таким отвратительным... Ему этого не понять. Потому что у него рассудок ничем не запятнан. Никто никогда не будет за малейшую ошибку в тесте наказывать его или проводить двухчасовые лекции о том, что он позорит имя семьи, прохлаждаясь с друзьями, а не занимаясь учебой. Венти любил родителей, но когда он копался в себе и пытался найти виновников своего состояния — кроме их имен на ум не приходило ничего. Сжав плечи в попытке успокоиться, парень садится на диван, подтягивая ноги к груди. Сяо медленно опускается рядом, склоняя голову. — Хотя бы попытайся. Иногда говорить — полезно. — Пошел ты, — фыркает Венти, толкая его в бок, но вздыхает, задумавшись. — У меня тоже... Свои причины. Сомневаюсь, что для тебя они покажутся стоящими. — Все равно, — одноклассник хмурится. — Обычно, когда я задаю вопрос, то хочу получить ответ. Неважно, какой. — Меня тошнит от себя, когда я смотрю в зеркало, — вырывается само собой у него. — Я не могу, не хочу видеть себя никогда и нигде. Чем больше пытаюсь понять и принять себя, тем больше кажется, что я везде не такой. У меня асимметричное лицо, все тело непропорциональное, кривые ноги и слишком курносый нос. Щеки и бедра будто... — Эй. Венти останавливается, поворачивая голову к Сяо, и задерживает дыхание, стоит его пальцам коснуться подбородка и скулы. — Что ты... — Не плачь. Стоит моргнуть — и вот по коже катится слеза, о которой парень даже не имел понятия. Он правда расплачется просто повторяя вслух то, что крутится в голове каждый день, каждую минуту и секунду? Венти всхлипывает прикрывая глаза. Он жалок. Почему он не может быть как мама, рассказывающая даже о своих самых тяжких проблемах с широкой улыбкой и несерьезностью? Парень уже было открывает рот, чтобы начать извиняться, но Сяо шикает на него, утирая дорожки от слез большим пальцем. — Только не говори, что я опять причина... — Нет! Все не так! — Я шучу, расслабься, — одноклассник кладет руку на спинку дивана и приподнимает уголок губ. — Я не испытываю к тебе отвращения, Венти, я просто пытаюсь разобраться, что происходит. И с тобой, и с нами обоими. Тебе будет легче, если я начну задавать вопросы? — Не знаю... — Просто после тех записей мне стало интересно, с чего все началось. И еще хотел спросить, че у тебя с предками. Их почти никогда нет дома, судя по всему, а когда тебе звонят, то ты общаешься весьма сухо. — Правда что ли? — А ты не замечал? — М-м, не знаю, — Венти откидывается на спинку дивана и складывает руки на груди. — Когда в детстве со мной что-то происходило, то я первым делом думал, какого подзатыльника отхвачу от матери, поэтому думал, как это скрыть. Хотя она, конечно, про все мои синяки и царапины узнавала, но я пытался. Мне рассказывали, как другие дети плачут рядом с любимой мамой и какие у них хорошие родители, так утешают их и поддерживают. У моей мамы подобная любовь кончилась когда мне было лет одиннадцать. Может, она переоценила свои силы, родив ребенка. Я пытался с ней разговаривать и никогда не оскорблял ее, мог изредка сказать, что она перебарщивает с криком, пусть это и было таким спусковым крючком. У тебя лицо странное, — отмечает Венти, глянув на Сяо и плотнее прижав колени к груди. — Я так долго мечтал сбежать от нее, съехать. Мне очень хотелось человека, которому я бы правда мог рассказать абсолютно все мои трудности и он бы помог. Которому я бы мог выплакаться или показать слабость, не боясь услышать, что я неблагодарный и просто истерю без повода. Еще и чувствовать себя виноватым за то, что моя мать, оказывается, тоже проливает по слезинке в месяц, какой же я плохой, что вынуждаю ее страдать. Мой отец стопроцентный каблук, хех... Не смотри так, пожалуйста. У меня снова глаза слезиться начинают. Слова вырываются нескончаемым потоком и Венти уже боится моргнуть, дабы ненароком не дать волю слезам. Сяо это не нужно, они не так близки, чтобы он выслушивал все это в принципе. Так почему все еще сидит рядом с ним и смотрит так внимательно? Почему готов утереть его слезы и утешить? — Я никогда не пытался умереть, — парень не выдерживает и прерывисто всхлипывает, уткнувшись в ноги, от чего становится тише. — Но хотел. Очень сильно. И даже держал лезвие. Я испугался тогда. И написал подруге, она смогла меня отговорить. Я рассказал об этом родителям, хотел услышать хотя бы долю испуга в их голосе, но...этого не было. Просто не было. Мама снова кричала, но с тех пор я, кажется, понял, что подруга была права. Быть ко всем равнодушным проще всего, пусть у меня и не получается... И на крики матери куда легче угукать, сидя в телефоне, чем бежать и плакаться в подушку. Прости, я расплакался, — Венти поднимает лицо с покрасневшими глазами и слипшимися ресницами и криво улыбается, виновато смотря на Сяо. — У меня такого не было, но, — он притягивает парня к себе, игнорируя его удивленный вдох и собственный шок от подобного поступка. — Мне жаль. Правда жаль, что такой человек как ты не смог стать полноценно счастливым. И жаль, что ты мучаешь свое тело ненужными голодовками, от которых у тебя торчат ребра, а оба запястья могут поместиться между моих пальцев. — Откуда ты... — На физкультуре еще заметил, мы все еще в одной раздевалке, придурок. — А, точно... — И мне жаль, что я совершенно не тот, кто может тебе помочь. Извини, твои чувства ко мне... Мне их не понять. — Все в порядке, — Венти жмется к груди собеседника, понимая разницу своих ощущений с ним и Маэдой. — Я знаю, что не привлекаю тебя и никогда не буду. И я честно без понятия, почему ты сейчас здесь, рядом со мной. Даже зная о моей любви, можешь остаться моим другом? Пожалуйста. Сяо трется щекой о его висок и еле слышно выдыхает. Сестра как всегда была права, верно? Пусть и в груди остается то тянущее чувство неправильности. — Конечно. Иошито выпучивает глаза и чуть не роняет стаканчик от купленного кофе, который держал зубами за край. — Да ну? Сяо? И поговорили? Нихуя, Венти, да ты колдун какой-то. Неловкий смех срывается с губ и Венти поправляет сумку, смотря на часы. Он чертыхается и спрыгивает с парты, скорее идя к выходу из класса. — Извини, мне пора идти, он не любитель долго ждать. — Венти! Парень оборачивается. — В следующий раз позови Сяо к нам во время обеда, а то Маэда по тебе соскучился! — Ох, — Венти криво улыбается, но согласно кивает, видя незамедлительную радость Кондо. — Конечно, до завтра! — Пока-пока! Иошито машет однокласснику вслед и покачивает свисающими ногами, задумчиво пялясь в потолок. У Сяо точно должно было случиться что-то с головой, раз он не только заговорил с ним, но еще и извинился. Хотя ему и было немного обидно, что обо всем приятель рассказал только сегодня, спустя уже две недели, но в любом случае он был рад приподнятому настроению Венти, который до этого выглядел, мягко говоря, подавленно. Спускаясь по лестнице и перепрыгивая через ступеньки, парень спешно вылетает из школы, врезаясь в стоящего на улице Сяо. Тот пошатывается, но телефон удерживает в руке. Развернувшись, он недовольно хмурится, и Венти получает заслуженный щелбан. Во-первых за опоздание, а во-вторых за едва не убитый телефон. — Извини, с Иошито говорил. — Уже понял, идем. Венти сцепляет руки за спиной и нагоняет друга, пересказывая вкратце их разговор с Кондо. На предложение совместного обеда Сяо только морщится, но все же говорит вымученное «да», видя щенячьи глаза собеседника. Упустил он момент, когда начал отступать от своих решений в разговоре с кем-то. Может, пора начать верить в слова старшей сестры по поводу собственных чувств? И все же, глядя на смеющегося и улыбающегося Венти, он не ощущал ничего странного. Никаких странных порывов, как было в рассказах сестры о ее парнях, никаких мыслей о красоте или звонком смехе. Правда, Сяо подпустил его близко. Возможно, даже слишком, но одноклассник выглядел настолько невинно и открыто, что все произошло как-то само. Вот и сейчас, они уже второй раз за эти недели идут к нему домой. Причем даже не зная, что будут там делать. Вот только стоило им переступить через порог и начать обсуждать вышедший в сети новый сериал, как телефон Сяо зазвонил. — Погоди, это отец. Венти шустро кивает и ставит сумку на пол. Он уже было стаскивает с себя ботинки, но замирает, когда слышит возмущенное «чего?» от одноклассника. — Что такое? — шепотом спрашивает парень и послушно замолкает, когда Сяо закрывает ему рот. — Прямо сейчас, ты серьезно? А мне какая разница, что ты забыл? Ну ты и... Ладно, хорошо. Скоро будем. Неважно, — одноклассник раздраженно вздыхает и смотрит на спутника. — План поменялся, отцу нужны какие-то документы из кабинета. Поедешь со мной? — Конечно! — Тогда вызови такси к офису B. Entertainment, а я схожу за бумагами. — Понял. Венти опирается спиной о дверь и провожает друга глазами. Похоже, у него отношения с родителями не лучше, хоть и ничего сверхъестественного конкретно в этой просьбе его отца он не увидел, но да неважно. Кто знает, что было раньше? Такси обещает подъехать через семь минут, и парень бросает короткий взгляд на зеркало, видя разлохмаченную косичку, и губы поджимаются в недовольстве. — Я все, когда там...а. Развернувшись к подошедшему Сяо с резинкой в зубах, Венти вопросительно вскидывает бровь, пока не глядя переплетает волосы. Одноклассник с минуту смотрит на шустрые движения пальцев, а после качает головой. — Ничего, просто никогда не видел твои косы распущенными. — Мф-фм, — Венти пожимает плечами и, закрепив пряди резинкой, берет с полки телефон. — Волосы бы очень мешались, ходи я без них. — А зачем тогда отращивать? — Да кто знает, просто не хочется быть таким же серым, как и все остальные. Такси будет минут через пять, пойдем спустимся пока что. Я оставлю сумку здесь? Сяо кивает, обуваясь. — Все равно вернемся, так что да. — Слушай. Глаза парня отрываются от телефона и, выйдя из машины, тот поворачивается к Венти, завороженно смотрящему на высокое здание, задрав голову. — Нихуя себе, — комментирует он, вызывая у Сяо усмешку. — Есть такое, — согласно кивает одноклассник. — Идем, у отца кабинет почти на самом верху. Да, знаю, ебнуться. Можешь даже не говорить. Венти как рыба открывает и закрывает рот, пока, держась за рукав ветровки спутника, пытается не потеряться в толпе людей, активно ходящих туда-сюда со стопками документов или свежезаваренным кофе. На разглядывания особо времени нет, ведь Сяо тянет его в лифт, параллельно успев поздороваться с каким-то секретарем. — А, так он директор компании? — парень смотрит сквозь прозрачную стенку лифта вниз. — Ну, твой отец. — Ага. — Теперь понятно откуда такая дорогая квартира. — Завидуешь? — Не-а, ваша такая одноцветная и неинтересная... Нашу-то помнишь? У тебя я вяну, стоит только прийти. — Не жить же тебе там, в любом случае. Или уже собрался? — Даже под страхом смерти о таком не подумаю! Венти толкает спутника локтем в бок и смеется, прикрывая рот ладонью. Лифт останавливается на шестидесятом этаже и Сяо, подойдя к двери в конце коридора, жестом руки просит спутника подождать здесь, пока он будет говорить с отцом. Кроме как послушно присесть на диван возле окна в стороне Венти ничего и не остается. Достав телефон, он улыбается на пришедшее от Иошито смс, который пересказывал ему реакцию Маэды на присоединение Сяо к их компании. Вообще, Кондо тоже не испытывал особой симпатии к новому другу Венти, но и неприязни не было. Как минимум потому, что он сам мог оказаться в подобной ситуации, раскройся его предпочтения в людях. Единственное их различие — Сяо никогда в жизни не будет встречаться с парнем, в этом он был уверен на все сто. Да и в принципе знакомый с ним хоть немного человек сам этого не захочет. Учитывая слухи про его бывших и то, как он с ними обращался... Об этом Кондо, разумеется, Венти не рассказывал. Как минимум до нынешнего момента, пока Сяо еще не проебался по-крупному. — Вы к директору пришли? Венти поднимает голову, встречаясь взглядом с рыжеволосым парнем, держащим в руках планшет. — А, — он качает головой. — Нет, я с Сяо, он... — Так значит друг Сяо? А директор вроде говорил, что он не спешит социализироваться... Я присяду, раз они там разговаривают? — Конечно. Парень опускается на диван рядом и протягивает руку, которую Венти неуверенно пожимает. — Можешь звать Аякс. Или Чайльд Тарталья. — Я Венти. Ты же не из Японии? — Так очевидно? — Аякс закидывает ногу на ногу. — Я из России. Он на мгновение задумывается, а после смеется и щелкает пальцами. — В Японии не так здороваются, да? — Ага. Я тоже никак не привыкну, в Америке по-другому, — Венти мягко улыбается, кивая. — Но ты хорошо говоришь на японском, тем не менее, — отмечает парень. — Учил два года, хотя лучше заговорил только перейдя в школу. — Меня директор все еще продолжает поправлять... Хотя я уже много лет здесь. Английский куда легче, согласен? — Это же мой родной язык, разумеется. Венти расслабляется, глядя на смеющегося Аякса, и прикрывает глаза. Видно, даже в таких серьезных и крупных компаниях есть подобные открытые люди. И это весьма приятно осознавать. Разговор Сяо с отцом задерживается, и парень сам не замечает, как беседа с помощником директора переходит на английский, вместо японского, что значительно облегчает восприятие для обоих. Увлекшись, он не сразу слышит слов одноклассника, и поворачивается только тогда, когда видит, как Аякс здоровается с директором, поклонившись. — О, здравствуйте, — Венти шустро поднимается и повторяет за новым знакомым. — Здравствуй. Ты Венти, получается? — мужчина переводит взгляд на помощника. — Аякс, не следует тебе так увлекаться беседами с детьми. — Директор, ему так-то уже восемнадцать! Не надо обо мне плохое впечатление складывать. Наблюдая за общением этих двоих, Венти усмехается. Похоже, у Аякса с директором весьма неплохие отношения. Рассказы Сяо про «не умеющего общаться отца» как-то меркнут на фоне этого. Он подходит и встает рядом с однокласснком, хлопая его по плечу. — Раз уж ты отдал документы, то, может, пойдем? Сяо? Парень поднимает глаза, чтобы встретиться ими со спутником и сказать что-то еще, но мгновенно закрывает рот. Почему у него такое лицо? Почему оно такое же, каким было после его признания? Проследив за его взглядом, Венти видит, что Сяо неотрывно смотрит на Аякса. Вопросов меньше не становится, наоборот — только больше. Но даже так, он понимает, что следует как можно быстрее вернуться домой, а не задерживаться здесь дольше, чем нужно. — Мы, наверное, пойдем. Не хотим вас задерживать, — говорит Венти, беря одноклассника под локоть и на прощание кланяясь директору. — Венти, — окликает его Аякс, с мягкой улыбкой продолжая на английском. — Позаботься о Сяо, а то директор переживает за него. — Конечно. Вопросов он не задает, Сяо ничего не говорит. В машине они сидят в тишине, до дома доходят в тишине, и даже когда одноклассник пропускает Венти в квартиру, то не говорит абсолютно ничего. Ему становится неловко, ведь с Сяо куда легче, даже когда он острит и оскорбляет, но когда молчит с равнодушным взглядом, то все возможные решения проблемы испаряются. Венти следует за ним на кухню, и осторожно присаживается на стул, подтягивая ноги к груди. Вроде, из кабинета отца Сяо вышел, выглядя как обычно. Но его взгляд изменился, стоило ему увидеть сидящего рядом с одноклассником Аякса. Выходит, он его знает? Правда Венти не до конца был уверен, что ему стоит в это лезть. И что Сяо в принципе подпустит его к себе настолько близко, чтобы рассказывать о чем-то подобном. И пока он сидит, размышляя, к столу подходит сам Сяо, опускаясь напротив с банкой колы из холодильника. — Этот Аякс пришел лет пять назад в качестве стажера к отцу в компанию, — начинает он, не глядя на собеседника. — Отец говорил, что он был вечно слишком активным, всюду лез, во всех проектах пытался внести что-то свое, и чаще от него были какие-то проблемы, хоть и несерьезные. И еще он вечно отнимал у него время, мать вечно с этого бесилась. А потом... Одноклассник прерывается, делая пару глотков газировки и морщась непонятно от чего — то ли от вкуса, то ли от воспоминаний. Но Венти подгонять не собирается, терпеливо молчит и ждет, пока тот соберется с мыслями. Навряд ли для кого-то вроде Сяо легко сразу же вывалить все, что успело накопиться. И, как кажется парню, они оба понятия не имеют, почему эта история рассказывается. — Потом мать нам с сестрой рассказала, что Аякс спал с ним. Хрен знает конечно, правда это или она просто сошла с ума от ревности, но, все равно, после красочных историй, как какой-то вшивый стажер трахает отца, пока никого нет, смотреть ему в глаза стало сложно. Ровно как и выносить его присутствие. Вообще не ебу, зачем тебе это рассказываю. Звучит, как сценарий какого-то дешевого... Сяо прерывается и удивленно расширяет глаза, когда чувствует объятия. В первую же секунду он упирается в плечи собеседника, но что-то останавливает, не дает оттолкнуть, вынуждает опустить руки и повесить голову. И это противно. Противно не от того, что его обнимает парень, что его обнимает Венти. Противно, что его приходится кому-то утешать, видеть подавленным, пусть и самую малость, и слышать о подобных слухах с участием отца. О таком стоит стыдливо молчать, унося воспоминания в могилу, так почему за последние недели между ними появилось так много откровений? Венти ничего не говорит, просто крепко сжимает в объятиях, впервые не стесняясь касаться кого-то так, что можно почувствовать его худобу. Сяо вздыхает, глядя на их кривое отражение в чайнике. Ему становится страшно. Страшно, потому что объятия кого-то вроде Венти более не вызывают тошноту и приносят покой.