***
Яэ вдыхает морозный воздух и морщит нос, натягивая шарф повыше и потирая руки друг о друга. Даже в перчатках мерзнут, а они с Аято слишком давно вышли из кафе — она успела замерзнуть. Пряча одну из ладоней в карман парня и переплетая с ним пальцы, девушка что-то бурчит под нос. Они уже три года стабильно выбираются на улицу и размеренно гуляют до самой полуночи по паркам Токио, глядя на оживленных людей, бегущих куда-то из магазина, с работы, школы. Для них не было как таковой обязанности провести Новый Год дома, за праздничным столом, с семьей. И хотя Аяка раньше возмущалась по этому поводу, со стороны Яэ никаких возражений не было вовсе. Родители сразу же вошли в положение, радуясь за дочь и ее возлюбленного, а младшего брата или сестры у девушки не было вовсе. И, все же, проводить Новогоднюю ночь так — чудесная идея. Единственная проблема это то, что Мико часто тянула Аято в кафе и магазины, чтобы погреться, иногда устраивала забеги от одного места к другому, чтобы хоть как-то разогнать кровь по телу. И не то, чтобы парню это так сильно нравилось, к холоду он восприимчив куда слабее, нежели его девушка. Сейчас они как раз доехали до Токио Дом Сити, одного из довольно-таки крупных парков столицы, где, вдобавок ко всему, есть яркая елка. Именно к ней пара и шла. Правда, то и дело задерживаясь. Как, впрочем, и сейчас — Мико бросает взгляд в сторону киоска с горячими вафлями, с мольбой смотря на своего молодого человека. И может ли он сделать что-то против этих глаз, когда-то три года назад захвативших его сердце? Нет, точно нет. Именно поэтому Яэ, довольная, словно кот, объевшийся сметаны, идет рядом с ним и уминает сладость, иногда подразнивая ей Аято. Ровно до того момента, пока он взаправду не хватает ее за кисть, кусая вафлю. — Эй-эй, мог бы купить себе тоже! — недовольно взвизгивает она, вырывая руку и поднимая ее высоко над головой. — Нечего у меня воровать! — Да ну? Воровать купленное за мои деньги? Вот это номер! Мико заливается смехом, стоит парню схватить ее со спины и приподнять над землей. Смешанный страх от отсутствия земли под ногами и веселье выливается в слезы, и Яэ точно привлекает кучу внимания, крича, чтобы ее поставили обратно. Ведь слезы, собирающиеся на глазаз, точно испортят макияж, а она так хочет встретить Новый Год при параде. Ты всегда самая красивая — как всегда скажет Аято, заставляя раскраснеться, и получит благодарный чмок в щеку — большее можно ждать только после двенадцати. Стрелки наручных часов тикают, и девушка, выкинув бумажку от съеденной сладости, сжимает ладонь Аято в своей, сверкая глазами. Ну вот, еще один марафон, в этот раз до елки. Придерживая съехавшую на затылок шапку, Мико смеется, стараясь не подсколбзнуться на асфальте. Несколько раз они чуть не врезаются в людей, отшатнувшихся от них, словно от прокаженных, но Яэ прекрасно знает — никто не ругнется на них. Никто не крикнет замедлиться, никто не разозлится. На них посмотрят с теплотой, с весельем, как на счастливых подростков, живущих свои лучшие годы. И Мико с этим согласна. Какие бы у них не были проблемы, как бы ее не мучали гормоны, комплексы, все это меркнет рядом с самым дорогим и любимым Аято. С Аято, у которого точно те же проблемы. Не с идеальным, не с показушным Аято, не с гениальным главой студсовета, готовым помочь в любом вопросе. С Аято, который боится высоты и бабочек, с Аято, который до одури переживает, как бы Аяка не наткнулась на плохого парня, с Аято, который так страшится потерять или разочаровать ее, Яэ. И это заставляет улыбаться. То, как они спорят или то, как Камисато пытается быть для нее «крутым парнем». И то, как она это позволяет. Как прикрывается им, словно щитом, если он этого хочет, как с готовностью признает в нем свою стену, как он позволяет быть его опорой и поддержкой. У них не идеальные отношения, достаточно разногласий и бывают обиды. — Смотри, смотри! Две минуты до полуночи, мы почти добежали! Аято едва может нормально дышать, пытаясь поспеть за ней. Мико всегда бежит вперед, не оглядываясь на тех, кто остался за спиной. Но она всегда обернется, если Аято отпустит ее руку. Вот только он не отпустит. — Фух! — Яэ неуклюже тормозит, опираясь о колени и стараясь отдышаться. — Х-ха... Хах, ох, господи, давно так не носилась, надо же... — А мне...кажется от булочной до...фу-ух, до кофейни мы также бежали? — точно так же прерываясь спрашивает Аято, утирая пот со лба. — Ха-а, в этом году они...даже перестарались с освещением... Ох, глаза режет адски, боже... — Есть такое, — соглашается Мико, отпуская руку парня ненадолго и поворачиваясь к елке. Она задирает голову и щурится, стараясь разглядеть верхушку. — У-у, выше, чем в прошлом, нет? Думаю они сюда денег... — Мико. Девушка замолкает, переводя взгляд на спутника. Ого, так быстро отдышался. Подойдя ближе, он стягивает бархатные перчатки с ее рук и, сделав то же самое со своими, сжимает взмокшие ладони в своих, поднося к губам. Щеки Яэ становятся пунцовыми от мороза и легких поцелуев в костяшки, и она усмехается, беря лицо Аято в руки. — Что ты там за очередную речь заготовил? — Да не речь, ты их не любишь, — парень гладит возлюбленную по запястьям и остраняет от себя, хитро улыбнувшись. — Скорее, подарок? Закрой глаза. — Боже, что ты учудил в этот раз? — Ну, шансы пятьдесят на пятьдесят, понравится тебе, или ты меня возненавидишь. — Оу, — Яэ даже всерьез смущается, моргая, но послушно закрывает глаза. — Ладно уж, посмотрим. — Ну, что ж. Речи у меня нет, но не изменю нашим традициям, — Аято, вероятно, потирает шею. — Мико, ты — самое чудесное, что происходило в моей жизни. Знаю, знаю, тебе не по душе эти шаблонные фразы и длинные признания в любви. Просто знай, что нет человека, которого я любил бы также сильно, как тебя. Ты — моя главная поддержка, без тебя ничего бы, что у меня сейчас есть, не было. У меня не было бы уважения в школе, я бы не был главой студсовета. Все благодаря тебе. Тебе, твоим словам и действиям. И за все это я безмерно благодарен. Я надеюсь, что когда настанет конец выпускного класса, мы не разойдемся, а продолжим идти вместе, рука об руку. Вернее, нет, не идти. Нестись галопом к твоим мечтам, которые станут и моими тоже. Ну, как у нас обычно и бывает, да? Яэ напрягается, чувствуя, как Аято берет ее за ладонь. И почему-то кажется, что он держит ее как-то снизу. — Мико, взгляни на меня Часы пищат, оповещая о новом часе. Яэ, распахнув глаза, и так уже полные слез, ошарашенно смотрит на парня, сжав губы в одну токную линию. Как же это было ожидаемо, черт! Каждая третья дешевая книга про любовь будет с предложением руки и сердца в Новогоднюю или Рождественскую ночь, но как мог Аято пойти по такому заезжанному клише... Как мог! Девушка опускается на корточки и всхлипывает, все еще не стараясь вытащить руку из руки Аято. Она смотрит прямо ему в глаза и пытается нахмуриться, но выходит только вновь шмыгнуть носом. — Ты придурок! — в сердцах восклицает она, пряча лицо за спавшей челкой. — Кто же делает это так клишированно?! Ну мог хотя бы стоя, господи! Зачем было вести под елку, на одно колено становиться... Да мы даже не уверены, что будем еще...еще долго вместе! — Мико, — Аято кладет свободную ладонь ей на щеку, бережно вытирая слезы. — Можем повторить не так клишированно. Хочешь? — Да, — обиженно бурчит девушка, поднимаясь. — Тогда... Спутник снова берет ее ладонь в свою, в этот раз сразу поднося кольцо к безымянному пальцу. — Мико, позволишь заставить тебя терпеть все невзгоды, радости и неловкие ситуации вместе и рядом со мной? Разрешишь залезать вместе в неприятности, вытаскивать нас оттуда? Согласишься отдать свой смех, свою улыбку, свои слезы и страхи мне? — Идиот, — все же ворчит Яэ, но улыбается, без промедления надевая кольцо на палец и тут же кидаясь парню на шею. — Какой еще может быть ответ кроме «да», я уже давно прибрала тебя к своим рукам! Аято смеется, обнимая возлюбленную за талию и приподнимая над землей, кружаясь вместе с ней возле огней елки. Горячее дыхание опаляет губы, предвещая поцелуй, и парень прикрывает глаза, прижимая Мико к себе настолько крепко, насколько это вообще возможно. Сердце щемит от радости, и Аято опускает Яэ вниз, склоняясь над ней, отдаваясь в плен ее губ. Ни за что он не позволит себе жалеть о дне, когда впервые увидел эту девушку в коридоре средней школы и решил сказать о застрявшем в прическе листе клена...***
— Я упаду! Я точно упаду! — Тише ты, стой, не паникуй. — Братик, Сахароза смешная! Сахароза едва сдерживает крик, не ощущая под ногами твердой почвы, но осознание ситуации приходит довольно быстро. Краснея от смущения, она цепляется Альбедо, держащему ее на руках, за воротник и прижимается ближе, недовольно бурча. Никогда поход на каток не казался хорошей идеей, тем более с ее-то умением балансировать. Она и на роликах кататься не умеет, что говорить о коньках... Вот только пытаться перечить Кли в Новогоднюю ночь — страшное занятие. Переложив ноги поудобнее, девушка обнимает Альбедо за шею, спрятав лицо в вороте объемной куртки. Это уже раз седьмой, когда она чуть не упала. Нет уж, это был последний. Благо, и друг понимает, как ей это надоело, потому подзывает Кли, отъезжая к выходу с катка. Сахароза хмурится, смотря через его плечо на остальных людей, и почти сразу отворачивается — на них смотрят. Смотрят и перешептываются. — Не люблю я коньки... — тихо ворчит девушка, игнорируя растерянное «что?» от Альбедо. Горячий какао с маршмеллоу поднимает настроение даже в морозные дни, тем более если рядом кто-то, кто подсыпет тебе маршмеллоу в виде звездочек и сердечек, принесенными официантом специально для нее. Сахароза неловко кашляет, стараясь остановить Кли, и с просьбой о помощи смотрит на Альбедо, вот только натыкается лишь на нежную улыбку. Взгляд, полный тепла и любви, направлен на младшую сестру, так щедро и с горкой добавляющей в какао девушки сладости. И что с того, что Сахароза сказала, будто не любит сладкое и в принципе заказала это по рекомендации Альбедо? Кли уверена, что взрослые, не едящие сладкое — очень глупые, как это так, отказываться от главного лакомства человечества? — Ты уверена, что тебе хватит? — обеспокоенно спрашивает девочка, когда Сахароза все же ставит баночку с зефирками обратно на стол. — Думаю, она попросит еще, если понадобится, — со смешком заверяет сестру Альбедо, потрепав ее по голове. — Верно же, Сахароза? — Э-э, — подруга с сомнением смотрит на падающие из кружки на стол маршмеллоу, неловко улыбаясь. — Да, спасибо Кли, я обязательно скажу, если мне не...не хватит... — Точно? Ты только скажи, у меня еще вон! Целая банка! Поняла? Сахароза кивает, осторожно вытаскивая ложку из какао, и откладывает ее на блюдечко, как-то растерянно разглядывая груду зефирок. И как ей это пить прикажете? Просить трубочку будет как-то неловко, а съесть столько сладкого... Да и тем более Кли плохой пример, как же это... Вздохнув, девушка смущенно берет мягкую звездочку, отправляя ее в рот, и строит Кли благодарную улыбку, пережевывая. Боже, да она их кучу насыпала, такое даже два человека не сразу съест! Взяв окрашенное розовым сердечко, Сахароза вздрагивает от ладошки девочки, шлепнувшей ее по кисти. — Ч-что то не так? — удивленно спрашивает она. — С братиком тоже поделись! Ему тоже! — Но он может взять из банки... — растерянно бормочет девушка, со страхом глядя, как Кли хватает полную зефирок баночку и прижимает к себе. — Не-а! Это домой! Сахароза покрывается румянцем, встречаясь с другом взглядами. Сжав другую руку в кулак, она корит себя за смущение и вечно краснеющие щеки и протягивает сердечко Альбедо, невольно задержав дыхание. Его движения отпечатываются в памяти. Как он заправляет несобранные резинкой волосы за ухо, как наклоняется, как осторожно берет зефир зубами, будто специально коснувшись кончиков пальцев губами и заодно кинув внимательный взгляд исподлобья. Сглотнув, Сахароза прижимает руку к груди, отворачиваясь. Не выдержав, она берет ложку и убирает часть маршмелло на блюдце, наконец делая нормальный глоток горячего какао. Тепло разливается внутри, помогая расслабиться, и девушка почти забывает о неловкой ситуации, как вдруг... — Могла бы просто отдать в руки... Едва не поперхнувшись, она резко поворачивается к другу, но не ловит его взгляда. Альбедо смотрит в окно, подперев подбородок ладонью. Но даже так Сахароза видит румянец на его щеках, стоит пальцам чуть дрогнуть и двинуться в сторону. Видит и смущается сама еще больше. Нервно поправив очки, съехавшие на нос, девушка сжимает кружку руками и немного прикрывает глаза. И все же, какая нелепая ситуация. — Могла бы. Настала пора Альбедо оборачиваться, не находя глаз Сахарозы, только ее красные щеки и упертый в стол взгляд. На губы самая собой набегает улыбка. — Братик! Парень, словно очнувшись, смотрит на дующую губы Кли, и смеется, трепля ее по волосам. — Что такое? — Я хочу обратно на каток! — Но мы же только пришли? — Я хочу посмотреть, как Сахароза катается! — капризно канючит девочка. — Но я же не смогу без поддержки Аль... — уже было начинает подруга и моментально закрывает рот, вспыхивая. — Ну так что? — нетерпеливо дергает их обоих Кли. — Пойдемте? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Ни за что не пожалеет, что взял Кли на их прогулку.***
— Милая, последи за плитой! — Лапша уже готова, я выключила! Сян Лин порхает по кухне, ставя тарелки, перебирая специи и добавки. Кажется, что ее родители боятся и шаг ступить на ее территорию, помешать какому-то особо важному процессу. Со стороны, вероятно, очень даже забавно за ними наблюдать. Девушка одна из немногих, кто проводит Новый Год в окружении семьи, без крупных тусовок. Ну, если конечно ее туда не позовут близкие друзья, а точнее студсовет. Но, насколько ей известно, у каждого из ее «коллег» есть дела и занятия на Новогоднюю ночь. Она не знала что там с Сяо и Венти, но, раз уж они снова встречаются, то и время наверняка хотят провести вместе. Да и не казались они кем-то, кто любит шумные вечеринки. Из ее комнаты слышится мелодия звонка и Сян Лин, тихо выругавшись, окликает отца. — Па-ап! Пожалуйста, две минуты, мне звонят! — Это Син Цю, — разминувшись с дочкой бросает мужчина. — Давай недолго, скоро полночь! — Да-да! Забежав в спальню, девушка плюхается на кровать, переползая на другую сторону, и снимая гаджет с зарядки, скорее отвечая на звонок. Как давно бывшие одноклассники ей не звонили! — Син Цю, слышишь? Син Цю? — она встает на ноги, стараясь поймать связь получше. — Слышим мы тебя, — раздается в трубке хихикающий голос. — Уже наготовили всякого разного с отцом? — А как еще! В этот раз мы запекли цыпленка с яблоками, сделали цзяоцзы и лапшу с бульоном. — Лапша долголетия, да? — Аха-ха-ха, точно! — Сян Лин улыбается, упираясь рукой в бок. — Как вы там? Мы все скучаем безумно, укатили в другой город, даже не приезжаете увидеться... А у нас экзамены, экзамены и экзамены! — Ой, да что может быть нового, — Син Цю фыркает. — Все по-старому, я зависаю в библиотеке, Юнь-Юнь мучается с ВСД. Стал чаще отпрашиваться с уроков и валяться в медкабинете, на самом деле. — Опаньки, а что врачи? — Да это же даже за болезнь не считают, ты ж помнишь. — Жесть конечно... Сян Лин вздыхает, оглядывая комнату, и на какое-то время замолкает, ровно как и Син Цю. Они так давно не виделись, не разговаривали, а сейчас даже и не могут найти, что сказать. А ведь скоро начнутся заключительные экзамены. А там уже и выпускной класс... — Мы на каникулах, может, заедем в Токио, — наконец говорит Син Цю. — Мы с Чунь Юнем и нашей одноклассницей. — О... Стойте, на каких, на этих?! — Сян Лин взвинчивается. — Да нет, после заключительных экзаменов. Со спокойной душой поедем отдыхать... Оя, прости, меня зовут, нужно идти. Жалко в этом году не попробуем, что вы там с отцом намудрили! Пока, Лин, с Новым Годом! — С Новым Годом, — тихо отвечает девушка, смотря на потемневший экран и поджимая губы. Спрыгнув с кровати, она подходит к окну, смотия на падающий снег. В груди щемит от тоски — Син Цю и Чунь Юнь, наверное, тоже сейчас смотрят на такой снегопад. Тоже смотрят, но в другом городе, не рядом с ней. Темнота ночи, еле освещающие улицу фонари — все хочет помочь погрузиться в свои мысли еще глубже, но вовремя в сознание врывается голос отца, кричащего с кухни. — Лини! Лини, ты закончила? Осталось пять минут, а я еще стол не накрыл! Сян Лин мягко улыбается, в последний раз глянув на улицу. Как же красиво. Ни за что не пожалеет, что выбрала проводить праздники именно так.***
Иошито закрывает за ними дверь, еще раз глядя на список продуктов, и плотнее закутывается в шарф — почему еще днем мама не сказала, что им не хватает каких-то ингридиентов? Почему отправила именно в холодрыгу, да еще темень, что черт ногу сломит Ворча себе что-то под нос, парень плетется вслед за Дайске, покорно согласившегося сопровождать его до магазина и обратно. Взгляд снова и снова возвращается вперед, к спине Огавы, к его красному клетчатому шарфу, к длинным и блестящим волосам, наконец-таки собранным в косу. Причем лично Кондо, не кем-то еще. Даже родители согласились, что Дайске идет, а он так упрямился. Иошито тихо смеется, вспоминая, как друг кривился, с сомнением рассматривая свои длинные волосы, заплетенные в аккуратную французскую косу. Но, кажется, недостаточно тихо, чтобы Огава не услышал. Именно поэтому парень останавливается, обернувшись на него, и с вопросом в глазах склоняет голову к плечу. — Что-то случилось? — интересуется он, поправляя растрепанную челку Иошито. — Смеешься тут у меня за спиной. — Ха-а-а, — Кондо выдыхает облачко теплого пара и задирает голову, смотря на падающиие с неба снежинки. — Нет, совсем ничего. Это первый Новый Год без Маэды, но я просто подумал, как рад сейчас быть здесь, с тобой Оу, черт, это было сказано двусмысленно. Вероятно настолько двусмысленно, что даже Дайске на время замолкает, вместе с ним наблюдая за снегопадом. — Звучишь...странно, — честно признается Огава. — Хах, боже... — Иошито качает головой, поправляя шапку. — Плохой из тебя актер, Дайске. — Что ты... — Ты ведь знаешь, что нравишься мне, да? Огава застывает, медленно переводя взгляд на друга. Сердце словно сжимает в тиски от того, с какой несоизмеримой печалью в глазах тот смотрел на него. И становится еще хуже от того, что поделать с этой печалью парень ничего не может. Парень хочет что-то сказать, но закрывает рот, плотно сжимая губы в одну тонкую линию. Щурясь от ветра, он рассматривает фигуру Иошито, стоящего настолько близко, что можно легко шагнуть и обнять его, утешить, погладить по голове. — Всегда же знал, — добивает его Кондо, убирая руки в карманы. — Черт, я и правда до недавнего времени думал, что ты ни о чем не подозреваешь... Что, может, когда я признаюсь... — Прости. Иошито напрягается, оказываясь у него в объятиях. И вовсе не спешит прижаться ближе, напротив, стоя ровно в той же позе, что и секунду назад. — Мне жаль, может, стоило раньше дать понять, что я знаю, но... У меня есть девушка, которая мне нравится. Прости, Иошито. — Блять, — парень стискивает зубы и дрожит, сам того не понимая. — Блять, и почему мне от этого так грустно... — Я всегда буду твоим другом, даже если ты меня любишь, — продолжает Огава, не обращая внимания на барахтанье Кондо и его отчаянные попытки скрыть слезы. — Обещаю. — Да черт с ним. Иошито толкает друга в грудь, отпихивая от себя, и трет глаза ладонями, стараясь успокоиться. И, вот же ж, это было нелегко. — Иоши... — Да заткнись ты. Словно послушавшись, Дайске затихает, следя за выпрямляющимся одноклассником. Тот, потерев шею, вздыхает. — Я не буду страдать из-за этого, — с уверенностью заявляет он, нахмурившись. — Я не какая-то младшеклассница, так что... Все правда в порядке. По крайней мере мне полегчало, но тебе стоило сказать раньше, что ты в курсе. — Не знал, как начать разговор. — Ну, проехали. Давай, тот магазин хоть и круглосуточный, но моя мать нас обоих убьет, если мы опоздаем. — Мой отец тоже. — Ну вот и шевелись, а не мух ртом лови! Давай. Огава пропускает друга вперед, с тоской смотря ему в спину. Если бы он только мог. Если бы мог — полюбил бы. Иошито и правда чудесный, веселый, сострадательный. Но быть для него кем-то большим, нежели просто другом, Дайске не в силах. Но даже так он ни за что не пожалеет, что однажды помог этому мальчику влиться в их с Маэдой компанию.***
Венти сонно потягивается и благодарно улыбается официантке, принесшей две чашки кофе. Рядом шевелится Сяо, до этого момента удобно устроившись на плече у одноклассника. Запустив в темные и влажные от снега пряди волос пальцы, парень массирует его голову и нежно касается лба губами, оставаясь довольным смущенным бурчанием Сяо под нос. С того дня, как они поговорили и разобрали все проблемы с недомолвками, которые возникали между ними, одноклассник стал...даже слишком тактильным. Не то, чтобы это было плохо, да и в школе Сяо, все же осознав, как они выглядят со стороны, сдерживал себя, но иногда Венти попросту терялся. Когда они были у него дома и парень без каких-либо объяснений утыкался носом ему в грудь, валил на кровать и не давал возможности встать, когда они гуляли на улице и он покрывал покрасневшие от холода ладони ледяными поцелуями, когда они целовались и Сяо жался так близко к нему, словно стараясь стать одним целым. Вот и сейчас — парень ластится к его руке, даже не сразу замечая принесенный кофе. — Остынет же, — тихо смеется Венти, проводя пальцем по пунцовой скуле. — Никак не можешь успокоиться? — Нет, — без лишних раздумий отвечает одноклассник, лениво протягивая руку к кружке с латте и поднося ее к губам. — Мне никогда не будет достаточно. — У-у, как мы заговорили. И этот человек заставлял меня мучаться почти два месяца? А если брать с самого начала наших «отношений»... — Все-все, я понял, я понял! — Сяо хмурится, выпрямляясь, и слегка недовольно смотрит на парня. — Теперь до конца жизни попрекать будешь, да? — А ты против? — невинно улыбается тот. Тяжелый вздох. — Как будто у меня есть выбор. Проходит час, два, у Венти давным-давно онемели руки без перчаток, которые он забыл, а Сяо чихнул уже, наверное, раз тридцать. И все равно до последнего они шатаются по улицам, доезжают до парка и во все глаза пялятся на Новогодние украшения деревьев, ограждений, киосков. Все это, безусловно, выглядит гораздо лучше ночью, вот только они сюда прийти уже не смогут. Чжун Ли-то, в принципе, все равно, с кем проведет Новогоднюю ночь его сын (ну, вернее, он уже смирился, что это будет точно не с ним), а вот родители Венти более радикальных взглядов. И вырваться вечером он точно не сможет, что вызывает толику грусти у обоих. Останавливаясь перед Новогодней елкой, ничуть не хуже чем в Токио Дом Сити, Венти разворачивается на пятках к Сяо, почти сразу заключая его в объятия. Из динамиков на столбах доносится новогодняя музыка, и парень прикрывает глаза, устроив подбородок на плече возлюбленного. Долго ждать не приходится, одноклассник, пусть и точно смутившись, обнимает его за талию, начиная покачиваться на месте. — Мне нужно ехать домой, — тихо шепчет Венти, щекоча ухо парня своим дыханием. — Родители снова начнут ругаться. — Почему ты просто не пошлешь их, — слишком уставший для раздраженности мычит тот, поворачивая голову и соприкасаясь с кончиком носа одноклассника своим. — Твоя же жизнь... — Которую они полностью спланировали, — добавляет он, прикрыв глаза и подавшись вперед. Разомкнув губы, Венти прижимается к холодным губам возлюбленного, придерживая его за шею. Ветер морозит холодными порывами, а горячие соприкосновения языков разжигают внутри огонь, едва не вынуждая потерять выдержку. Благо, до того, как к елке подходят другие люди, Венти прерывается и большим пальцем проводит по нижней губы парня, словно собирая поцелуй. — Мне нужно ехать, — повторяет он более твердо, отходя на шаг и беря ладонь Сяо в свою. — Давай, вызовем такси. — А следующий... Следующий Новый Год? Венти застывает, уже было пойдя обратно, и оборачивается через плечо, недоуменно смотря на одноклассника. И уже спустя пару секунд размышлений в груди разливается тепло. Ах вот о чем он. — Ну, может, если ты стащишь меня прямо перед Новогодней ночью, у меня не будет выбора, — хихикает парень и тянет Сяо за собой, идя спиной вперед. — Но это будет через год. — Целый год... — Всего год, Сяо! Давай, идем, родители точно попытаются приготовить что-то, а они без меня не смогут... Губы сами собой растягиваются в улыбке, а Сяо не пытается ее сдержать. Они не станут моментально идеальными друг для друга, да и их отношения не назвать примером для подражания. Но, даже так, он точно уверен, что безумно благодарен Венти. Благодарен за то, что ему дали еще один шанс, выслушали, и поделились своими проблемами. И ни за что бы Сяо не хотел возвращаться к тому, что было в начале их общения.***
Венти равнодушно наблюдает за родителями, разливающими шампанское по бокалам, и подтягивает вторую ногу к груди, обнимая себя за колени. Новый Год в окружении родителей всегда проходил как-то тоскливо, пусть рядом и стояла наряженная елка в ярких огнях, а на стол то и дело прыгал Юнь, забавно морщась от сильного запаха странной для него еды. В который раз мать сгоняет любимца на пол и убегает на кухню, принести еще что-то с плиты. Вздохнув, парень запрокидывает голову назад, рассматривая потолок, и перебирает пальцы между собой. Вот бы сейчас сидеть в компании студсовета...или с Сяо. Прижиматься к его груди, смотреть какую-то новогоднюю комедию, слушать комментарии любимого по поводу игры актеров и постановке камеры. И целовать. Целовать, везде и всюду, костяшки пальцев, ладони, запястья, плечи, шея, щеки, нос, губы, глаза. Сяо хотелось зацеловать с ног до головы, и Венти краснел, понимая, что это вполне взаимное чувство. Проводя по чувствительным запястьям кончиками ногтей он дрожит, пряча руки в рукавах. От каждого прикосновения к ним по коже шли мурашки и хотелось большего, вот только подпустить Сяо ближе все никак не удавалось. Было то ли страшно, то ли не хотелось рушить ту незримую нежность, которые они выстроили между друг другом. Взяв в руки телефон, Венти с какой-то тоской смотрит на пустую строку уведомлений, и переводит взгляд на время. Без двух минут полночь. Родители почему-то исчезают на кухне, оставляя телевизор включенным, а еду без присмотра, и именно в этот момент, словно подсчитав время, звонит Сяо. Как ошпаренный сорвавшись со стула, Венти скрывается в зале, торопливо смахивая звонок и прижимая телефон к уху. — Сяо..! — Родители не сильно разозлятся, если ты со мной посмотришь на салюты? Венти сглатывает, подходя к окну. — Если я их увижу, — тихо говорит Венти, прикасаясь пальцами к стеклу. — Хотелось бы смотреть на них и правда вместе. — Да-а, но это в следующем году, точно? — Ха, обещаешь? — Обещаю. — Венти! — раздается крик матери. — Черт, — парень оборачивается, прикусив губу, и отдаляет гаджет от себя. — Сейчас! Прости, я... — Погоди, еще пару секунд. — Но мама..! — Тихо, смотри на скай три. — Венти, быстрее! Уже почти двенадцать...! Но Венти не слушает, завороженно вглядываясь в небо. В голове лишь приглушенный счет Сяо, забравший все его внимание. — ...два... Три. Даже сквозь закрытые окна слышен звук расцветающих в ночном небе салютов. — Венти!.. — Я люблю тебя. Парень размыкает губы, словно хочет что-то сказать, но так и застывает, глотая слезы. Вхслипнув, он утирает мокрые дорожки со щек, прислоняясь лбом к окну. — И я тебя, — тихо шепчет он, не в силах сдержать улыбку. — Тоже тебя очень люблю. — Обещаю, когда мы встретимся, я повторю тебе это столько раз, сколько ты скажешь. — Мне не хватит и бесконечности. — Венти! Вздохнув, Венти осторожно протирает накрашенные глаза, в последний раз глянув на салюты. — Я должен идти. С Новым Годом, любимый. — С Новым Годом.***
Смотря на потухший экран, Сяо поджимает губы и прячет лицо в руках. Черт, даже у него слезы навернулись. Признаваться в любви — совсем не сложно, так почему все внутри вдруг так резко сжалось, мешая дышать? Парень оставляет телефон на подоконнике и выглядывает из комнаты, с сомнением переминаясь с ноги на ногу на пороге. Стоит ли идти на кухню? Там сейчас отец, наверняка же взглянет на него этим своим взглядом, способным довести до слез от жалости. Но все же, глубоко вздохнув, Сяо закрывает за собой дверь, шаркая по коридору. Заглянув внутрь, он криво улыбается, видя Чжун Ли. Чжун Ли, потирающего ножку бокала с шампанским. Мужчина слышит шаги и оборачивается через плечо, следя за сыном. — Все хорошо? — тихо спрашивает он, поднося бокал к губам. — М-м, — неопределенно мычит Сяо, беря бутылку с алкоголем. Чжун Ли замирает. Шампанское льется во второй бокал, а сын садится на стул напротив, поднимая его вверх. — С Новым Годом, отец, — еле слышно произносит Сяо, заставив себя улыбнуться. Сердце словно пропускает удар. Улыбнувшись в ответ, Чжун Ли протягивает свой бокал ближе, прикрыв глаза. О, Боги, он не сможет сдержать слезы. И правда — одна слезинка скатывается по щекам, но никаких вздохов со стороны Сяо мужчина не слышит. И это трогает еще сильнее. Стекло бокалов звенит. — С Новым Годом, Сяо.***
2022 год подходит к концу, нда, в этот раз поздравлять нужно. с наступившим новым годом, мои нежные! на самом деле приятно, что есть кого поздравить, даже если и не лично. конечно, год вышел у нас ДАЛЕКО не из самых лучших, но, несмотря на это, для меня он принес много перемен. даже взять эту работу, которую я начал аж восемь месяцев назад. честно, когда начинал, и подумать не мог, что получу такую отдачу и актив, до сих пор каждый комментарий и сотни просмотров отдаются теплотой в сердце. жаль, что мои пути разошлись с человеком, без чьей поддержки я бы и начать-то не смог. была бы возможность — поблагодарил бы его. и за поддержку, и за помощь в трудные времена, и за мечты о совместном будущем, и за долгие годы дружбы. надеюсь, сейчас у него все хорошо. вот на этой строчке начинаю задумываться, а не лишнее ли это поздравление и вброс мыслей, но да в принципе все равно как-то, кто запретит. не выразить словами мою благодарность моей любимой девушке, которая внесла огроооомный вклад и в мое творчество, и в мою жизнь в целом. несмотря на то, что мою работу она перестала читать досконально, все равно все мои идеи выслушивает по нескольку тысяч раз на дню, взвз. не знаю, что бы делал без нее, правда. иногда думаю за какие труды мне такой чудесный человек достался, хоть я и далеко не сладкий пирожочек, тем более в последние годы все меньше и меньше эмпатии к людям остается, как и желания извиняться за проступки. компания людей, с которыми мне приятно и комфортно общаться — ее же заслуга. пришел в ролевую, нашел уютный круг общения, удобненько, ахах. все же, несмотря на ситуацию в мире, этот год мне нравится. так или иначе, очень много хороших знакомств и довольно приятных событий произошло. я очень рад, что вам нравится мое творчество и вы следите за ним, возможно, даже с самого начало. надеюсь следующий год обрушится на вас не таким сильным градом, и позволит вдоволь насладится тем, что вам нравится. с праздником, пупсы ❤❤