Маньяк и вокзал

      Голова просто разрывалась от боли, в то время как все остальное тело томилось в сонной и уютной неге. За окном все также было пасмурно, когда он смог открыть глаза. Повязку с его лица уже сняли, поэтому впервые за долгое время юноша смог оглядеть всю комнату. Радовало также то, что тугого ремня на руках не было, поэтому пленник наконец-то мог свободно сесть.       Только сейчас он обнаружил, что был не совсем голый, а в своих брюках. Кроме них, на нём больше ничего не было.       — Проснулся? — с доброднушной улыбкой произнес Арсений, стоя около двери и медленно попивая из кружки свежий и ароматный кофе. Мужчина также стоял только в одних штанах, словно остальные атрибуты одежды ему было просто лень надевать.       Юноша нахмурился. Воспоминания вчерашнего слишком сильно перепутались в сознании. И только через несколько минут глубоких размышлений он с ужасом вспомнил все, что произошло вчера.       — Ты... Как ты... — с ужасом на лице произнес Антон и со страхом в глазах уставился на человека, который вчера от всей души поиздевался над ним.       — Прекрасно вчера было, не правда ли? — со все той же доброй улыбкой произнес Арсений и, подойдя к настороженному парню, протянул ему свою кружку. — Будешь?       В этот момент воспоминания вчерашнего дня особенно остро взорвались в памяти, да так, что парнишка стиснул зубы и в порыве злости со всей дури ударил по кружке. Несчастная посудина отлетела в сторону и разбилась, разлетевшись осколками по всей комнате.       Недовольный гость разбил уже вторую кружку в течение своего пребывания в квартире.       — Отвали от меня, урод!       Лицо Арсения помрачнело.       — Ты что сейчас творишь? — с ноткой холода в голосе спросил молодой мужчина.       Антон сразу же пожалел о такой необдуманной вспышке ярости, но было уже поздно.       — Слушай, Антон, то, что ты вчера стонал, как сучка, подо мной, знаешь ли, о многом говорит, — мужчина вплотную подошел к парню и крепко схватил того за волосы, чтобы поймать взгляд испуганных карих глаз, — и, между прочим, вчера тебе все понравилось.       — Нет, — прошипел Антон.       — Да неужели? Если тебе настолько противно то, чем мы вчера занимались, то как насчет того, что это твой не первый раз, и несколько лет назад я также трахнул тебя раком?       Антон замер. Дрожащий подбородок пленённого парнишки под захватом левой руки дёрнулся.       — Что... Что ты сейчас сказал?       Юноша хотел надеяться, что просто ослышался. Но спокойный и самоуверенный голос втоптал его гордость в землю:       — О, так ты не помнишь? А может, мне тебе напомнить? Тогда мы это делали в самых разных позах, — с этими словами мужчина толкнул расстерянного юношу на кровать и прижал дрожащие руки вплотную к измятому одеялу.       — Напомнить ли тебе, — шепнул он в самое ухо, — как именно я тогда тебя отодрал?       Антон тихо сглотнул и отвернулся.       Нет. Он и так хотел забыть тот день, так почему же все вокруг так яростно пытается ему об этом напомнить?       — Я не помню этого, — пленник стиснул зубы и отвернулся, не желая возвращаться к этому разговору.       — Тогда я напомню, — Арсений ухмыльнулся и вцепился в брюки юноши, единственной вещи, скрывающей наготу парня.       Антон сначала яростно сопротивлялся, отталкивал Арсения, отчаянно ругался и даже смог пару раз ударить его, но сам мужчина был непреклонен в том, что делает. И когда парень, собравшись с духом, решил все-таки врезать ублюдку, который посмел сделать это с ним не раз, его губы накрыло что-то мягкое и прохладное.       Что?       Антон широко раскрыл глаза и застыл.       Тепло прикосаемых к его губам губ заставило напряжённое тело взволнованно дрогнуть. Когда мужчина, нависающий сверху, углубил поцелуй, в голове юноши сверкнули воспоминания. Такие далекие и незнакомые, но одновременно такие близкие.       Мужчина, в отличие от предыдущих грубых слов, целовал очень мягко и нежно, как будто боялся спугнуть. Язык нежно и одновременно настойчиво проникал в рот и принимался скользить по всей области, танцуя с языком самого парнишки и окуная каждую клеточку тела в блаженство.       В животе скрутился трепетный полет бабочек. Антон попытался прервать поцелуй, но Арсений этого не позволил и только крепче прижал к себе дрожащее под собой тело.       Какие же знакомые ощущения... До ужаса знакомые... Словно это было не раз, не два... Этот поцелуй... Антон чувствовал, как голова готова была разорваться от воспоминаний, и все же... Как бы он ни пытался припомнить хоть что-то, связанное с этим запахом и этими ощущениями, ничего так и не удалось вытащить из глубин расшатанной памяти, таившей в себе неизвестную историю.       Внезапно откуда-то из коридора залаяла собака. Антон широко раскрыл глаза и прокричал:       — Кеша! — тем самым прервав такой долгий и чувственный поцелуй.       Арсений недовольно отстранился и буркнул:       — Да, я его отыскал. Он в соседней комнате.       Антон поспешно вскочил и уже было направился к своему любимому питомцу, как внезапно его остановили крепкой и чрезмерно недовольной хваткой. Арсений схватился за кисть юноши и не собирался отпускать.       — Я долго искал. Думаю, тебе стоит отблагодарить меня, — он с силой потянул пленника назад и швырнул обратно на кровать.       Нет. Только не это.       Антон стиснул зубы. Да, как же он мог забыть... Он в квартире маньяка. Если они когда-то и были знакомы и даже находились в близких отношениях, сейчас человек, стоявший перед ним, просто маньяк, а он — жалкая, несчастная жертва.       — Отпусти, я не хочу!       Но кто будет его слушать?       Юношу против воли прижали обратно к сбитым одеялам.       Назревала новая драка. И победитель был ясен без слов: спустя несколько долгих жесточайших минут Антон лежал на спине абсолютно голый, а его дрожащие руки были плотно связаны за спиной.       — Ты... Сдохни, слышишь.... Сдохни... Ненавижу! — в душе Антона боролись друг с другом множества чувств. Смесь прошлого изливала более теплые чувства к этому молодому мужчине, но суровая реальность настоящего порождала только ненависть и нотку похоти.       — Ты ведь обещал тогда... Обещал, что отдашься мне полностью... А что в итоге? Просто пропал?! — Арсений безумной синевой глаз уставился на взбешенного, прикованного к кровати парня.       — Я ненавижу тебя и то, что ты тогда сделал, — Антон не хотел этого говорить, но обида за прошлое и странные прорези воспоминаний вынудили его процедить эти неблагоприятные слова.       И очевидно... Его ненависть, должна была разозлить Арсения, но вместо того, чтобы разозлиться, он дьявольски усмехнулся и отчеканил:       — Прекрасно.       От этих слов, с примесью улыбки, юношу бросило в ледяную дрожь.       — Прекрасно, Антон, значит, следующие минуты для тебя покажутся настоящим адом, — мужчина дрожащими разьяренными руками вытащил из упаковки две таблетки и достаточно грубо запихнул их в сопротивляющийся рот. — Давай, глотай, и мы с тобой сейчас от души повеселимся.       Юноша на рефлексе сразу же попытался проглотить, да так, что чуть не подавился, и когда ему все же удалось отправить таблетки в желудок, на душе резко поплохело. Если вчера была так плохо после одной таблетки...       Что будет после двух....       Юноша судорожно вздохнул после того как ощутил, как огромный сгусток тепла достаточно быстро распространяется по всему телу, особенно концентрируясь в нижней части живота.       Да, он знал. Сейчас начнется настоящий ад. Он уже даже не обращал внимания на лай своей собаки, на стебные комментарии Арсения. В голове стало как-то пусто. Единственное, что удерживало его в объятиях рассудка, так это ещё одно действие мужчины, когда из кармана, помимо упаковки с таблетками, он достал ещё кое-что.       Что это... Парнишка с ужасом уставился на тонкий и изящно сделанный искусный предмет из стали.       — Антон, поверь. Этот день ты никогда не забудешь.       Только... Нет, этого не может быть... Парень все еще надеялся, что это не то, о чем он только что подумал.       — Это...       — Да, Антон. Это катетер, да еще плюс с прекрасными шариками вдоль ствола. Ну, как тебе?       Ужас сковал все тело. Юноша попытался отползти, но связанные руки под спиной препятствовали этому и не давали быстрой возможности увернуться или как-нибудь защититься.       — Ну куда же ты, — с теплотой в голосе прошептал Арсений и, схватив парня за колено, потянул на себя, — я думаю, тебе стоит отведать всех прелестей, которые предоставляет эта штука.       Антон зажал ноги и потрясенно заскулил:       — Нет, не смей...       — О, сопротивляешься... И на сколько тебя хватит? Я дал тебе двойную дозу, — парнишка от этих слов замер, карие глаза наполнились ужасом. Подрагивающее тело вот-вот должно было разорваться от распираемого жгучего тепла в каждой клеточке тела. — Антон, если ты не будешь так яростно сопротивляться, возможно, я не буду так груб.       Юноша сглотнул и, зажмурив глаза, медленно раздвинул ноги, сдерживаясь в порыве вырваться и сбежать. Это действие далось ему нелегко. Можно сказать, парнишке пришлось переступить через себя, чтобы покорно подчиниться мужчине, нависающему сверху. Он просто знал, что, если сейчас посмеет ударить Арсения, то, когда ему введут эту штуку, ощущения будут гораздо болезненее, нежеле чем сейчас он покорно сделает то, о чем его просят.       — Умница, — мужчина выдавил немного смазки, которую опять же взял со стола, и обмазал ею катетер. Предмет из стали был достаточно прохладным и тонким на ощупь. И от одного его вида у Антона в сердце зарождался испуганный хаос.       Хоть он и боялся этой штуки, определенная часть его сознания желала испробовать это на себе. Но в этом Антон никогда бы себе не признался.       — Готово, — хорошенечко прощупав предмет, маньяк изобильно обмазал свою руку в геле и от всей души вылил почти половину тюбика на давным давно привставшего дружка Антона.       Прохладная жидкость до дрожи в теле ласкала кожу. Таблетки уже начали действовать, поэтому от абсолютно всего парнишка получал двойное удовольствие. И сейчас, когда прохладная струйка стекала вниз по стволу, добираясь до поджимающегося ануса, юноша чувствовал внутри себя распирающий жар. И безумие так и охватывало его остатки разума.       Как же хотелось кончить. До дрожи. До безумия. До яркой вспышки в глазах.       Свет снова начал бить по расширенным зрачкам, и Антон, взвыв, отвернулся к стене и закрыл глаза.       — Извини, я забыл, — Арсений встал, подошел к шкафу и вытащил оттуда плотную темную ткань. После чего аккуратно обмотал ее вокруг головы жертвы, скрывая глаза от внешнего мира. — Слушай, а мне нравится твой вид сейчас. Ты такой, — мужчина нагнулся к самому уху, — беззащитный.       Предмет из стали легонько коснулся члена Антона, а он уже был готов кончить прямо сейчас. В этот раз все было куда страшнее. Его тело ерзало, изнывало и молило о прикосновениях. Юноша без конца пытался перевести дух, но развратное тело не давало ни секунды, чтобы передохнуть.       — Антон, придерживай свою похоть. Самое интересное только начинается.       От его слов пленника бросило в ледяной жар. Он крепко стиснул зубы, но, как только предмет из стали снова игриво пробежался от головки к яйцам, юноша выгнулся и тяжело застонал.       Вздымающаяся грудь и разгоряченные соски так и привлекали внимание. Арсений ухмыльнулся, наклонился, нарисовал дорожку из поцелуев от живота до груди, а потом прицепился к одному из сосков, буквально всосав его в свой рот.       Антон резко застонал и инстинктивно зажал ноги, но тут же их раздвинул, после грубого хлопка по колену.       Подразнив соски еще немного, Арсений наконец-то хорошо обмазал головку члена и, приметив нежную и маленькую дырочку в центре, приставил кончик катетера к головке. Антон сразу же напрягся. О да, он знал, это больно. Даже очень больно.       Когда предмет из стали начал медленно в него входить, парнишка напрягся и взвыл.       — Пожалуйста, не надо... Я... Это больно... Больно!       Но мужчина совсем не слушал и с упорным медленным нажатием вводил катетер в мочеиспускательный канал. Введя его полностью, он слегка отстранился, словно художник, рассматривающий свою работу со стороны, а затем одобрительно кивнул.       Юноша перевел дух. Но расслабляться было рано. Его резко схватили за бедра, а дрожащие ноги прижали вплотную к груди, создавая унизительную и одновременно такую открытую позу.       — Ну, а теперь я буду трахать тебя до потери сознания и кончать столько раз, сколько захочу. Кайф, да?       С этими словами, совершенно без предупреждения, и даже не смазав пульсирующую дырочку, взбухший член ворвался в нежные плотные стенки, одним резким движением раздвинув их.       Антон болезненно взвыл и дернулся, тем самым дав плоти возможность пробраться еще глубже.       — И знаешь, в чем истинное наслаждение, Антон? Я обкончаю тебя с ног до головы, а ты не сможешь кончить ни разу.       На лице Антона отразился ужас.       Таблетки начали по-настоящему действовать.       Мужчина снова резко ворвался внутрь и сразу же достиг заветного бугорка, от которого Антон вывернулся и вскрикнул.       Член пробивался все глубже и глубже, настойчиво и яростно терясь о стенки и без конца вбиваясь в маленький волшебный бугорок.       Юноша начал рыдать. О боже, как же он хотел кончить. Тело разрывало от желания, член был готов вот-вот взорваться, но, когда пришло время кульминации Арсения, он сделал настойчивый толчок, и горячий, очень мощный напор спермы рванул вглубь пульсирующей дырочки.       — Ну, думаю, на сегодня хватит, — так и не вытащив катетер и заботливо поцеловав Антона в лоб, мужчина укрыл извивающееся тело одеялом и вышел из комнаты, оставив парня наедине со своим неутолимым желанием.       Эти полчаса были настоящим адом. Тело вопило о ласке, дергалось и дрожало. Антон жалобно ворочался на одеяле, умоляя о том, чтобы мужчина вернулся и вынул из него мучительную штуку, дав долгожданную возможность остыть.       Спустя некоторое время Арсений, конечно же, навестил истомленную жертву и снова, без предупреждения, вторгся внутрь Антона, вынудив того чуть-ли не разорваться от желаемого наслаждения.       Юноша стонал, извивался. Дрожащие ладони крепко сжимались друг с другом, пока хозяин стискивал зубы, чтобы сдержать одичавшие стоны.       Кончить. Только бы кончить.       Вскоре, опустившись ниже морального достоинства и проигнорировав остатки своей гордости, Антон принялся умолять:       — Пожалуйста, я хочу... Очень хочу...       — Что? Не слышу, — Арсений снова обильно кончил в напряженную задницу Антона и, не услышав разборчивой просьбы, снова оставил пленника наедине с возбуждением.       — Нет, не уходи... — Антон попытался подвинуться, но затекшие связанные руки совсем не слушались.       — Я ведь сказал — это станет для тебя настоящем адом.       Юноша снова выгнулся от будоражащего кровь желания и тихо, почти беззвучно пролепетал:       — Пожалуйста...       — Что пожалуйста? Неужели я тебе сейчас не так противен, как был до этого?       Юноша сжал ноги вместе, и от еще нескольких искр, сжигающих разум, тихо и судорожно вздохнул.       Арсений, пожирая взглядом разгоряченное, истерзанное вожделением тело, снова возбудился.       — Если попросишь меня разрешить тебе кончить, тогда и поговорим.       И Антон сдался.       Арсений был уверен — юноша не опустится до жалких и постыдных просьб. Но какого же было его удивление, когда позади себя он услышал хриплый умоляющий голос:       — Пожалуйста, Арсений, позволь мне кончить...       Мужчина замер. В комнате пробежался пугающий холодок. Пленник, ощутив кожей пронзительный взгляд голубых глаз, сжался и тут же пожалел о сказанном. В свою очередь Арсений опасно улыбнулся и, развернувшись, очень быстро направился прямиком к дрожащему обездвиженному телу.       Он подошел к юноше, грубо перевернул того на живот и приказал:       — На колени, — Антон на грани безумия тут же подчинился приказу и, уперевшись лбом о кровать, встал в позу рака.       Мужчина с холодным выражением лица резко раздвинул развратные дрожащие ноги, а затем без предупреждения, яростно и почти убийственно ворвался по самые яйца.       Антон вскрикнул и уже было дернулся, как его голову плотно прижали к кровати. Арсений яростно вбивался в подрагивающую задницу, стараясь добраться до самых глубин. Юноша беспрерывно стонал, думая, что уже не выдержит. Член сдавливало от безумной боли, а копчик и ноги тонули в неописуемом наслаждении.       Мужчина врывался вновь и вновь, вдалбливаясь в Антона и полностью подчиняя его тело и душу. Яростно, безумно, даря тому, что снизу, неземное наслаждение.       Когда Арсений был у самого пика, он резко и очень быстро схватился за колечко, оставшееся снаружи над головкой и потянул на себя.       В этот момент тело парнишки охватила разгоряченная волна. Она прокатилась от самых лодыжек, коснулась ляжек, ягодиц, сконцентрировалась в сосках, затем в центре живота и после бурным потоком извергнулась в одеяло плотной, обильной и густой жидкостью.       И сразу же после того, как Антон кончил, стенки его ануса окатила разгоряченная сперма, которой юноша почему-то был рад. Она обильно вливалась, впитывалась в его дырочку, и он покорно принимал ее всю, до сих пор находясь на пике наслаждения.       Где-то вдалеке раздался лай собаки, но Антон уже ничего не слышал. Разум застелила пелена.