***
Эмма вскочила с кровати, задыхаясь. Ей нужно быть в ресторане через 20 минут, а принять ванну у неё не было времени… Эмма Свон не принимает душ, только умывается и чистит зубы… Её дыхание ужасно из-за алкоголя, который она выпила прошлой ночью. Она надела узкие чёрные джинсы, серую рубашку с длинными рукавами и старые чёрные кеды. Она схватила свою сумочку, ища внутри мятную жвачку, и побежала к своему автомобилю. Наконец-то была пятница. На улице было жарко, 86 градусов, но Эмма всегда была в одежде с длинными рукавами. У неё была таблетка от головной боли и жвачка от запаха изо рта, это помогает... Когда она припарковала свою машину перед рестораном, она выпила целую бутылку воды и вышла, чтобы начать новый рабочий день. Эмма Свон, 32 года, шеф-повар ресторана в Чикаго. Она приехала из маленького городка в штате Миссури, и теперь была одним из лучших шеф-поваров, и даже со своими демонами она хорошо готовила. Сотрудники любили её, и Эмма была надеждой своего босса. Работая там так долго, теперь у неё есть семья. Киллиан, су-шеф, был её лучшим другом, и единственным, кому она рассказывала почти обо всём. Он всегда знал, когда у неё было сильное похмелье или приступ тревоги. Итак, он был её лучшим другом. — Доброе утро, Свон. Феликс, пожилой мужчина лет пятидесяти, встречает её у дверей. Он был её боссом. — Привет, Феликс. Доброе утро. Она прошла мимо него прямо на кухню, а он за ней. — Ты опоздала. — Я знаю, извините, мой будильник не сработал. — Ты в порядке? Феликс знал, что у неё есть некоторые личные проблемы, некоторые из-за алкоголя, но она была профессионалом, так что раньше у них никогда не было проблем. Но он всегда волнуется. — Да, я в порядке. Она улыбнулась ему, и Киллиан прошёл на кухню. — О, доброе утро, любовь моя. Доброе утро, Феликс. — Доброе утро, Киллиан, — Феликс повернулся к Эмме. — Если с ней будет что-то не так, отправь её домой. — Я... Феликс вышел из кухни, оставив двух поваров одних на целый день. — Сколько ты выпила прошлой ночью? — Я не.., — она бы стала отрицать, но как только посмотрела на Киллиана, поняла, что ложь не имеет никакого смысла. — Просто бутылка бурбона. Я провела ночь, отдыхая и всё. Я в порядке. — Если ты так говоришь. Ты знаешь, что всегда можешь позвонить мне, если станет совсем плохо. И она действительно могла. Она сделала это дважды, когда больше не могла справляться со своими демонами, это было слишком. Она уже была пьяна, у неё текла кровь от порезов, и она безостановочно плакала. У неё действительно больше демонов, чем все могли себе представить. Её жизнь никогда не была легкой. Эмма Свон не была счастливой девушкой. — Спасибо. Она улыбнулась, но не смотрела ему в глаза. Работа - единственное место, где она может забыть, какой хреновой на самом деле была её жизнь. Мертвая сестра, мать, которой на неё наплевать... И проблемы, такие как тревога и членовредительство. Она знает, что однажды, вероятно, истечёт кровью до самой смерти, и иногда не может дождаться, когда этот день наступит.***
День был насыщенным, и Эмма была рада. Всё, чтобы отвлечь её от печальной жизни. Ей нравилось пить что-нибудь. Вино, водку, что угодно, но на работе она этого делать не могла, она уважала Феликса и своё рабочее место. Через 30 минут они откроются, всё было готово, весь персонал был на месте, и пока она пила кофе, зазвонил её мобильник, она хотела его проигнорировать, но взяла трубку. — Привет? — Эмма? Женский голос, которого она не узнала, раздавался в телефоне. Она хотела сбросить звонок, но что-то подсказывало ей поговорить с этой женщиной. — Да, это я. Кто это? Теперь кофе был забыт. — Не знаю, помнишь ли ты меня, но это Руби. Моя бабушка… — Руби. Я помню. Эмма перебила женщину. Конечно, она помнит Руби. Они росли вместе, и бабушка много лет работала на свою семью. Это был странный звонок. — Отлично! Я звоню, потому что бабушка считает, что ты должна знать, что происходит с твоим отцом. — Мой отец? Что с ним? Если бы этот звонок касался её матери, она отправила бы женщину куда подальше. Она не хотела иметь ничего общего с ней, но её отец... Ну, это то, что она хочет знать. — Ну, он обнаружил, что его сердце не работает должным образом, и стал чаще уставать. На прошлой неделе он потерял сознание, и твоя мать отправила его к врачу. Короче говоря, ему нужна операция. — Что? Операция? Ему что нужна пересадка? — Не совсем, не пересадить, просто что-то исправить. — О.., — нахмурилась Эмма. Теперь она не могла понять, почему звонит Руби. Операция не такая сложная, не так ли? — Да, и бабушка считает, что Дэвиду было бы хорошо, если бы ты была здесь. Я имею в виду, что он очень скучает по тебе, Эмма. Он много говорит о тебе с бабушкой, и я знаю, что с Мэри Маргарет не всё хорошо, но… Он твой отец. Было бы хорошо, если бы ты была здесь до операции. — Что? Думаешь, мне стоит вернуться в Уинд-Гэп? — Эмма закатила глаза, в этом не было необходимости. — Я не могу вернуться туда, Руби. Итак, я позвоню ему. Это всё? — Нет, Эмма. Ты не понимаешь. Ты должна быть здесь... Ты нужна своему отцу! — Слушай, мне нужно вернуться к работе. Я позвоню отцу позже. У Эммы не было на это времени. Она не может вернуться в свой родной город. Она не могла. Снова встретиться со своей матерью... — Пожалуйста, подумай об этом. Это… Эмма, ты нужна Дэвиду. У тебя уже есть мой номер, его операция в следующем месяце. Пожалуйста, вернись. — Я должна идти. Эмма повесила трубку и несколько секунд смотрела в свой телефон. Это было слишком странно. Прошло 10 лет с тех пор, как она уехала из города, 10 лет не разговаривая со своими родителями, со своей семьей. Она знала, что у неё есть сестра, она встретила её, когда была маленькой девочкой, и брат, которого она никогда не видела. В этом городе произошло всё худшее в её жизни, и она не хотела возвращаться.***
— Послушай, мне нравится моя форма группы поддержки. Что ты думаешь, мама? 15-летняя Эмма только что получила место в группе поддержки и была рада показать её своей маме. Это было ещё одно утро в их доме. Бабушка готовила завтрак. Её папа уже сидел за столом, а мама наливала ему кофе. — Вау… Ты прекрасно выглядишь, Эмма. — сказал её отец, улыбаясь. — Красиво выглядишь, утёнок, — сказала бабушка и улыбнулась им. Но её мама всегда была отстранённой и не уделяла Эмме того внимания, в котором нуждалась девочка. Нет, она лишь посмотрела на неё несколько секунд, прежде чем вернуться к газете.***
— Ты в порядке? — спросил Киллиан у Эммы, как только она вернулась на кухню. — Нет... То есть, да... Звонок вызвал у неё желание выпить. — Что случилось? — Эй, ребята, наши первые клиенты идут. Ресторан уже открыт. Клэр, одна из официанток, пошла на кухню за салфетками. — Спасибо, Клэр. Мы готовы. Киллиан улыбнулся девушке и снова повернулся к Эмме. — Эмма... — Мне звонили, — сказала Эмма, нарезая овощи, не глядя на Киллиана. — Из грёбаного Уинд-Гэпа. Ты можешь в это поверить?— Она нервно хихикнула, и Киллиан позволил ей говорить. — Моему отцу нужна операция на сердце, чтобы исправить что-то, и они позвонили мне. Ты можешь в это поверить? Я имею в виду МНЕ? Это лучшая часть, — она снова нервно хихикнула и перестала рубить, чтобы посмотреть на Киллиана. — Они хотят, чтобы я поехала туда. Они думают, что это хорошая идея, чтобы я вернулась. Пошли они! — Эмма вздохнула и вернулась к нарезке овощей. Киллиан ничего не говорил несколько минут, но он знал, что должен это сделать, потому что Эмма может сделать то, о чём может пожалеть в будущем. — Итак, твой отец единственный, кто заботится о тебе. Единственный, кто был рядом с тобой. Единственный… — Можешь заняться работой? Эмма бросила нож в раковину и повернулась к Киллиану. — Эмма, твоему отцу нужна операция, и они позвонили тебе, чтобы сказать об этом. Тебе не кажется, что это серьезно? Я имею в виду, может ли он умереть или что-то в этом роде? Зачем им звонить тебе спустя столько лет, чтобы сказать тебе что-то несущественное? Подумай об этом. Я знаю, что ты ненавидишь свою мать и всё, что произошло, но это твой отец. Ты любишь его, и я вижу в этом шанс увидеть его снова. Может быть, покончить с этим городом? С твоей матерью. Я не знаю... Всё, что я хочу сказать, это то, что не делай ничего, о чем ты можешь потом пожалеть. Это твой отец, Эмма. — Я уже сделала много вещей, о которых сожалела. Например, рассказала тебе об этом чёртовом звонке. Эмма бросила ложку в раковину и разозлилась на Киллиана. Вернее не на него. Она злилась на себя и на свою грёбаную жизнь: — Оставь меня в покое. — Ты знаешь, что я говорю правду, Свон! Перестань быть такой упрямой. Она больше ничего не сказала, но весь день думала об этом звонке и о том, как бы ей хотелось выпить. У неё был стресс... Этот звонок не принес ей ничего хорошего, нет, он принес только ещё больше стресса и беспокойства. ПРОКЛЯТИЕ! Она ненавидит свою семью, а именно мать, и этот чёртов город. Жить там было всё равно, что жить с самим дьяволом. Эта женщина никогда не любила её, и город принес ей только плохие воспоминания. Она не могла вернуться. Нет! Она не вернется, и это было её окончательное решение. Киллиан снова попытался заговорить с ней, но средний палец остановил его, и он только покачал головой и сказал ей, что она может позвонить, если что-нибудь понадобится. Но она только вышла из ресторана и направилась прямо в бар рядом с квартирой. Ей нужно что-то... Эмма больше не принимает наркотики, но она знает, что у неё есть проблема... На самом деле у неё много проблем, но она знает, что алкоголь был одной из них. Но ей все равно. У неё есть хорошая работа, которую она очень любит, но на этом всё. Ей надоело так жить, однажды она попробовала терапию, правда. Она провела 4 года на ней, но лекарства всегда вызывали у неё сонливость, усталость, постоянное плохое настроение... Итак, в один прекрасный день она сдалась. И с тех пор старается сама. Что ж, дела обстоят не так хорошо, как она этого хочет, но этого было достаточно. Она была на пятой рюмке водки, и ей начинало становиться плохо. Но, как ни странно, не от алкоголя. Она знала, что предстоит. Её дыхание становилось взволнованным, она допила последнюю рюмку и молча вышла из бара. Перейдя улицу, Эмма подошла к своей машине и быстро поехала домой. Почему Руби должна ей звонить? Почему? Она ничего не хотела знать о своей семье, ей хорошо и без них, и без каких-либо новостей от них. Она ненавидит этот город, она ненавидит там всех, она не вернется. Отцу она не нужна, у него уже есть другой ребенок. Там она не нужна. Её отцу она не нужна, верно? Эмма была уверена, что он больше не заботится о ней. Это было так давно... Почему он хотел её вернуть? Она сжала пальцами руль так сильно, что пальцы побелели. Она ненавидит этот город! Она припарковала машину и пошла к лифту... Голова кружилась, а сердце билось так быстро, что она была уверена, что умрёт прямо здесь. Несколько секунд в лифте показались часами. Она побежала открывать свою дверь и как только дошла до квартиры, начала раздеваться. Она задыхалась. Она пошла в ванную, позволяя холодной воде наполнить её. И начала плакать, сама того не замечая. Эмма была так зла... Ей хочется кричать на себя, на Руби, на отца из-за проблем с сердцем. Это все их вина! А потом она кричит. Падает на землю рядом с ванной и кричит... Она кричит о своей грустной жизни, о том, как ненавидит свою мать. О всём! О своей мёртвой сестре.... Она так всех ненавидит, но особенно себя. Она остаётся в одном и том же положении, пока не ощущает на пальцах ног холодную воду. Эмма посмотрела вверх, выключила воду и забралась в ванну. Было холодно, слишком холодно, но ей было всё равно, ей это нужно. Ей нужно остановить свои мысли. Ей нужно, чтобы это прекратилось.***
Всё почистить... Принять ванну... Эмма сидела в своей постели с очередной повязкой, на этот раз на одной из её ног. Она никогда не резала себя в одном и том же месте, нет, всё её тело уже было изрезано. Есть следы от плеч до ног. Итак, прошли годы с тех пор, как она сделала это с собой. Она даже умудрилась порезать себе спину... Некоторые из порезов - это слова, такие как сломанная, слабая, ненависть... Другие просто... Порезы, из-за которых она истекала кровью. Она ела жареный сыр и была одета только в спортивный бюстгальтер и нижнее белье. Было жарко, и единственное место, где она может чувствовать себя комфортно, это её квартира. Она может быть собой. И, конечно, рядом с ней стояла бутылка водки, которая была почти пуста. Как только она закончила есть, она допила её и легла на подушку. Это было лучшее чувство для неё. Совсем ничего не чувствовать. Не думая ни о своей умершей сестре, ни о матери, ни об отце... Она закрыла глаза, и позволила своей усталости охватить ее.***
— Тссс, Эверли, ты не можешь шуметь. Мама нас услышит. Эмма лежала на кровати сестры, им уже пора было ложиться спать, но они рассказывали друг другу анекдоты. — Прекрати! Ты всегда меня смешишь, — Эви прижалась к сестре, и Эмма обняла её. — У тебя был лучший день, чем у меня. — Нет, ты целый день провела с мамой на конюшне. Мне приходилось работать с папой… Это не смешно. — прошептала Эмма. Её сестра всегда была с их матерью, у Мэри Маргарет есть любимица, но Эви не нужно знать это прямо сейчас. Ей было всего 10. Она была ещё ребёнком. — Да, но папа всегда рядом. — Я знаю, верно? Он лучший. Дэвид всегда показывал своим дочкам, как сильно он любит их. Он действительно был лучшим папой, и Эмма была рада, что хоть один из родителей любит её. — И ты тоже. Ты лучшая сестра. Я люблю тебя, Эмма. Эви поцеловала сестру в щёку, а Эмма улыбнулась, крепко обняв сестричку. — Я тоже тебя люблю. А теперь давай спать.***
Прошло 3 дня после звонка, и впервые за много лет она была на работе сама не своя, и Феликс это заметил. Киллиан рассказал ему о том, что случилось, чтобы попросить его помочь присмотреть за ней, поскольку их босс был единственным, кто немного знал о жизни Эммы. Итак, в то утро на их встрече Феликс увидел, насколько не в духе блондинка. Он рассказывал об обязанностях на день, но только Киллиан и остальные обращали на это внимание. Он знает, что ему нужно делать и был готов принять решение. — Эмма, мой офис, — сказал Феликс, когда команда ушла, чтобы начать день. Ничего не говоря, Эмма прошла с Феликсом в его кабинет и села на один из стульев. — Итак..? — она спросила. И Феликс мог видеть, как странно она выглядит. Он подумал, что, возможно, она была на наркотиках, но Киллиан пообещал ему, что она не будет этого делать уже много лет, так что он доверяет своему су-шефу. — Что с тобой происходит? В последнее время ты не в себе, и я впервые вижу, как ты испортила больше одного заказа прошлой ночью, — Эмма начала кусать нижнюю губу, — Я вчера разговаривал с Киллианом и… — О, так это все из-за него? Слушай, Феликс, я в порядке. — Эмма, ты не в порядке! И я видел, что ты не брала отпуск в течение двух лет, и у тебя впереди много дней. Я разговаривал с Киллианом, и мы решили, что сейчас лучше всего для тебя взять несколько выходных. — Я не хочу. Нет, Феликс. Эмма расстроилась. Остаться дома, без сомнения, сейчас не пойдёт ей на пользу. — Эмма... Слушай, тебе не обязательно брать всё сразу, может быть... Не знаю, 20 дней? Нам и без тебя здесь будет хорошо. Киллиан уже позвал Нила на помощь, и они начнут завтра. Он останется с нами, пока ты не почувствуешь, что можешь вернуться. — Я… Феликс. Я не могу. Работать каждый день - это единственное, что заставляет меня чувствовать себя лучше. И… — Иди к своему отцу, Эмма. И это останавливает Эмму. Он пытался сделать вид, что не знает о звонке, но не мог видеть её такой. Он хочет помочь... Слишком заботится о ней, чтобы позволить вот так погубить себя. Она была для него просто ребёнком. — Что? — Прости, я слишком забочусь о тебе, Эмма. Я вижу, что ты страдаешь, и я думаю, что тебе следует пойти к отцу. Твоя мать может отправиться в ад, но твой отец.., — Феликс вздохнул. — Я знаю, ты ненавидишь этот город, но послушай, малышка, ты можешь это сделать. — Эмма учащенно дышала, её голова была готова взорваться. Она знает, что он был прав. — Ты знаешь, что можешь рассчитывать на меня и Киллиана, мы здесь, чтобы помочь тебе. Ты всегда можешь позвонить нам, — Эмма не понимала, откуда Феликс так много знает о ней, но ей все равно... Ей было нехорошо. Она хочет бежать. — 20 дней хорошо? — Феликс... Он подошел и схватил её за руки. — Просто глубоко дыши, малышка. Ты можешь это сделать. Феликс посмотрел ей в глаза, и она заплакала, качая головой. — Я-я не могу… Это слишком... — Я знаю. Но послушай, тебе необязательно оставаться в доме родителей. Я уже видел маленькую кухоньку в центре города и уже забронировал её для тебя. Ты останешься там, и если это слишком много, ты вернешься. Хорошо? — П-почему? — Эмма глубоко вздохнула и на секунду закрыла глаза. — Почему ты делаешь это для меня? — О, Эмма, — улыбнулся Феликс. — Ты напоминаешь мне мою милую Реми, мою младшую. Она такая же, как ты, я не мог ей помочь, но я не позволю, чтобы с тобой случилось то же самое. — Феликс... Эмма была сбита с толку. Она знает, что у Феликса двое детей, но ни один из них не Реми. — Она покончила с собой, когда ей было семнадцать. К сожалению, мы с женой не видели сигналов. Они были прямо перед нами, но мы их не видели… Но я вижу их на тебе, малышка и я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Поэтому я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь тебе. Я не хочу заставлять тебя делать это, однако, хочу, чтобы ты подумала о своём отце. Как уже сказал тебе Киллиан, не делай ничего, о чём ты можешь пожалеть, — Эмма ничего не сказала, она только обняла Феликса и крепко прижалась к нему. Блядь! Ей столько раз хотелось умереть, она всегда думала, что никто не будет скучать по ней, но теперь... Ей было плохо по какой-то дурацкой причине. — Мне жаль тебя и твою дочь. И я не знаю, что и думать, — Эмма отпустила его и вытерла лицо рукавами. — Я так скучаю по нему, я хочу его увидеть, правда. Но моя мама… Она будет там и этот чёртов город.., — она усмехнулась. — Я стараюсь поступать правильно, но я не знаю, что правильно. — Убивать себя нехорошо, малышка, — Феликс улыбнулся, и Эмма дёрнула рукава, хотя они и не задирались. —Я вижу тебя, Эмма. И моя жена Кэти тоже тебя видит. Ты знаешь, что она тебя обожает, — Феликс улыбнулся. — Мы здесь для тебя… Только никому не говори, что ты мой фаворит, — Эмма снова усмехнулась, и в этот момент она увидела, что Киллиан не единственный, кто действительно заботится о ней. Почему она никогда этого не замечала? — Так вот. Сегодня ты будешь работать, а завтра у тебя выходной. Ты вернешься в мой кабинет, и я сообщу тебе детали насчет твоего жилья, — Феликс встал и подошёл к своему столу. — Нил будет здесь завтра… И не волнуйся, малышка. Он не займёт твоё место. — Спасибо, Феликс. Я поговорю с тобой позже. Эмма улыбнулась ему на несколько секунд, прежде чем выйти из офиса прямо в ванную, чтобы умыться. К чёрту этот город! Если они её ненавидят, нахер их, нахер её мать, она может это сделать! Она может навестить своего отца и без проблем вернуться в Чикаго, верно? Блядь! Ей нужно попить... Брызнув себе в лицо холодной водой, Эмма смотрит на своё отражение в зеркале, и, чёрт возьми, она похожа на зомби. Она наконец умерла? Блядь! Она выглядит ужасно. Ей трудно доверять кому-то, но Феликс звучит искренне, и он даже забронировал ей место для проживания... И всё это, чтобы держаться подальше от злой матери. Она могла попробовать. Она может это сделать. Это будет легко! 20 дней... Если что-то пойдет не так, она всегда сможет вернуться. Отлично! Завтра она вернётся, чтобы трахнуть Уинд Гэп. Их всех.