Закон, мать его, Мёрфи

«Чёрт, — пронеслось в голове у Гэвина. А затем снова. — Чёрт, — и ещё раз. — Чёрт, чёрт, ЧЁРТ!» Что может быть хуже, чем откусить яблоко и увидеть там червяка? Правильно. Откусить яблоко и увидеть там андроида, проводящего языком по влажной ладони; пристально наблюдающие глаза. Анализирующие. Обращающие в камень не хуже Медузы. Во всех мыслимых и немыслимых смыслах. Гэвин сухо сглотнул, подгоняя панику движением кадыка. Назойливый ком в горле не собирался проходить, блокируя привычный ход воздуха по лёгким. Детектив хрипло вдохнул, неотрывно следя за каждым движением Ричарда. Словно тот был заклинателем змей, а Рид — послушной коброй, танцующей под чужую дудку. Полицейский тряхнул головой, через силу разрывая зрительный контакт. Сколько ещё глупых аналогий он придумает, пока тут таки на месте умрет от разрыва сердца, бешено колотившегося о ребра. Напевающего траурный марш. — Какого хера? — только и выдавил он из себя, едва не проглатывая потяжелевший язык с каждым слогом. Он не увидел. Сразу почувствовал. Руки на своём подбородке. Мягкое, слишком нежное, слишком неправильное давление на челюсть. Чтобы снова столкнуться с Ричардом глазами. Прожигающими. Серыми. Но не такими, как у самого Гэвина. Если взгляд детектива был детройтскими лужами, грязным придорожным снегом, то глаза андроида таили в себе резкость глетчерного льда с тёмными прожилками; ужасающую бурю, вырывающую с корнем всё, до чего она дотянется. Все принципы, истины и границы. И вот теперь чуткая сизость вглядывалась в хмурую серость. Из Рида вырвался сиплый выдох, когда пальцы сжали сильнее. Не до боли, нет. Просто более ощутимо. Чтобы поверить в реальность. Или же от неё вконец отказаться. Свет за спиной у андроида неистово плясал, сбивая с мыслей. Те ускользали, словно песок сквозь пальцы. И тонули в первобытных желаниях. Очень простых. Легко координируемых. Отголосками бьющих по барабанным перепонкам вместе с глухими ударами сердца. — Гэвин. И вот снова. Внутри словно личный Big Shot, гоняющий душу сначала наверх, а потом резко вниз. До закладывающего уши свиста. — В твоей слюне следы Бури. Она уже действует: у тебя расширены зрачки. Слишком даже для темноты, — рука переместилась к скуле, оттягивая большим пальцем веко. Рид дёрнулся, скидывая тёплые пальцы. Стало трудно дышать. Будто он только что сдал демонстрационный экзамен по физ-подготовке в полицейской академии. — Кто ж, блять, эту Бурю сраную придумал? А, Риччи? — детектив толкнул RК в плечо. Он вложил достаточно силы, но андроид так и не сдвинулся с места. Что ж, ничего страшного. Гэвин просто сделает шаг назад. Лишь бы хоть на секунду увеличить расстояние между ними. Лишь бы вдохнуть нормально. — Я не… — он запнулся, сжал губы в тонкую полоску. — Сейчас не об этом нужно думать. Этот наркотик очень быстро впитывается через внутренние стенки желудка. Тебе нужно вызвать рвоту. — А хуй тебе не пососать? — Гэвин фыркнул, при этом отстранённо ощущая, как губы слегка онемели. В голове сразу закружились въедливые комментарии, что у андроидов то и членов нет, а даже если и были бы, то ощущения ни в какую бы не шли с человеческими. Ведь что? Правильно: андроиды не способны чувствовать. В понимании, которое накрепко засело у Рида где-то на задворках подсознания. Даже если жестянки и могли копировать заботу или страх, они не ощущали ни искренней боли, ни наслаждения, ни блядской любви, о которой даже думать не хотелось. — Послушай. Это нужно сделать. И ты сам это понимаешь, — Ричард развёл руки в успокаивающем жесте. Словно перед раненным зверёнком, чтобы, не дай бог, не спугнуть. Отвратительно. Гэвин не какой-то там пугливый кролик, неспособный сам о себе позаботиться. Ему не нужна псевдо-забота от псевдо-человека. Да ему, по правде, вообще это не нужно. Ни от знакомых, ни от близких. Вот поэтому нужно сослать этот чёртов тостер куда подальше. В другую страну, на другую планету, за Солнечную систему: куда-то на Альфу Центавра. В голове он уже сотню раз посылал RК. И почему-то ни разу не смог облечь в слова. Сознание словно разделилось на два: одна половина выстраивала в голове диалог, а вторая, словно наблюдая сбоку, видела Гэвина, занемевшего и неспособного выдавить ни слова. Ричард снова что-то сказал. В ушах стоял шум, и разобрать слова совсем не получалось. Доходили только какие-то обрывки звуков, повышенные тона, нервозные нотки. Гэвин глухо хмыкнул, расфокусировав взгляд и уставившись в размытое пятно перед собой: Ричард и нервы — что-то несовместимое. «Сам понимаешь». Чёрт, да он уже совершенно не видел разницы между верхом и низом, куда там вникать в более сложные концепции. Хватало только на банальные ощущения: телу жарко, в горле пересохло, а голову вело, словно корабль на волнах. — Отвали, — запоздало крякнул Гэвин на повторную попытку андроида прикоснуться. Он шлёпнул по чужой руке, чувствуя, как мышцы наливаются силой. Призрачной и вполне объяснимой: наркотик не продуцировал энергию, а расходовал ресурсы организма. И скоро Рид буквально свалится с ног. А пока он мог — выплёскивал все эмоции, накопившиеся не только за время знакомства с жестянкой, но и самые глубокие и, казалось бы, давно осевшие копотью на лёгких. RК шагнул вперёд, сменив щенячью маску Коннора на насупленные брови. Рид понял. Он почувствовал на кончике языка этот доселе невиданный привкус: у андроида заканчивалось терпение. Детектив шаркнул подошвой по гравию, устойчивее упираясь в землю, и поднял руки, завершая защитную стойку. — Гэвин, я не хочу применять силу, — Ричард тяжело выдохнул. Слишком по-человечески. Слишком неправильно. Всё в нём сейчас было слишком. Это отвратительно окутывающее сопереживание, нервно подрагивающая верхняя губа. И пальцы, сжимающиеся в кулаки. Эти пальцы, чьё тепло Рид успел почувствовать несколько раз за сегодняшний вечер. — А мне срать на то, чего тебе там хотелось, — детектив повёл плечом, провоцируя. Всем телом показывая: «Нападай!» — Честное слово… — RК не договорил, полицейский схватил его протянутую руку и резко дёрнул, с разворота заезжая коленом по открытому боку. Андроид отпрыгнул назад, вырываясь. Гэвин разжал хватку и вернулся в защитную стойку. Поманил рукой. Усмехнулся. Перед глазами стояла пелена, вышитая узорами злости, отчаяния и адреналина, стучавшего в висках. Во рту нещадно першило, но скребущие ощущения в горле отходили на второй план. RК по-кошачьи наклонил голову вбок и в ответ ухмыльнулся каким-то своим мыслям, затем резко дёрнулся, проверяя реакцию. Рид дёрнулся следом, отзеркаливая движения. Ричард сделал короткий шаг, перенося вес — детектив последовал его примеру, обходя полукругом в каком-то странном танце. Гэвин замахнулся, выпрямляя сжатую в кулак руку, и Ричард тут же парировал своей, заводя другую для удара сбоку. Полицейскому пришлось присесть, чтобы защитить рёбра. Ещё по бою с Коннором в кабинете вещдоков он знал: если андроид дрался — делал это в полную силу, а уж машинной мощи ему было не занимать. Если пропустить хоть один удар, можно тут же попрощаться с победой. — Хватит этого детского сада, Гэвин, — слова RК не сходились с действиями, тот определённо хотел продолжить стычку. — Тогда будь хорошим мальчиком и прекрати распускать руки, — в той же заискивающей манере мурлыкнул детектив, сжимая и разжимая пальцы, которые начали слегка подрагивать. Это не укрылось от пронзительных глаз железки: его улыбку как ветром сдуло, снова возвращая похерфейс. — Это не в моих правилах, — андроид качнулся вбок, а затем резко перенес вес на противоположную ногу, замахиваясь кулаком. Рид принял удар в защитной стойке. Предплечье рассеяло силу удара, но тот все равно был достаточно ощутимым. Второй удар был быстрее, но оказался смазанным. Не успевший сгруппироваться, детектив пропустил его, и чужие костяшки прошлись по щеке. Кольнуло тупой далёкой болью. Как будто после анестезии. Взбешённый, Гэвин сделал несколько выпадов в ответ, наталкиваясь только на воздух — RК попросту уклонялся, даже не тратя силы на блок. Играл, будто кошка с мышкой. Поступающий к горлу адреналин перерос в гортанное порыкивание, и уже совершенно выведенный из себя Рид в тупую пёр на оппонента, позабыв о стойке. Он занёс удар и сразу же пригнулся, отвлекая обманным маневром. Широко шагнул, заступил за спину, просовывая руку через подмышку. Потянулся дальше к шее, захватывая в нельсон. Ричард дёрнул головой, затылком ударяя Гэвина по лицу. Полицейский ослабил хватку и отступил, загребая гравий. Скосил глаза и уставился на нос, стремительно опухающий. Слизнул проступившую с разбитой губы кровь. — Да ты, блять, издеваешься, — он коснулся переносицы пальцами, проверяя на перелом. Удовлетворённо выдохнул, отмечая всего лишь ушиб. Что-что, а различать такое после стольких покушений на свой нос Рид умел безошибочно. Не давая и секунды на передышку, Ричард сделал выпад, Гэвин широко шагнул назад и слегка вбок, перехватывая чужое предплечье. Он хотел было завести руку андроида за спину, как тот развернулся и таки лягнул коленом в поясницу. Подошвы ботинок скользнули по гравию, но вот боль от такого удара полицейский практически не ощутил, скидывая всё на побочки наркотиков. В момент удара RК потерял в равновесии. Детектив присел, подбив железку под подмышку плечом, а затем резко выпрямился. Дамы и господа, именно так и делается бросок через спину: андроид плюхнулся на землю. Гэвина распирало от пышущей силы. Он хотел пробежать несколько километров, подраться до потери пульса, и, мать вашу, затрахать эту чёртову железную банку до смерти. Он победно хохотнул, склонившись над поражённым «врагом»: — Ну что, готов молить о пощаде?.. — полицейский поперхнулся словами, столкнувшись взглядом с RК. Тот лежал на земле и усмехался. Его всегда уложенные волосы растрепались, а улыбка била все рекорды корявости. Вот честно, куда только смотрел Камски? Гэвин потом спишет свою замедленную реакцию на наркотик (хотя Буря была наоборот стимулирующей), но в тот момент, когда его сердце пропускало удар за ударом, перегоняя бушующую по всему телу кровь, Ричард схватил полицейского за грудки. А затем потянул, перекидывая, помогая выставленным для отдачи коленом. Рид больно шлёпнулся задницей, оказываясь у андроида между ног. Выбитый из лёгких воздух поступил лишь секундой позже, а затем бёдра RК захватили шею детектива в треугольник. Андроид ухватил одну руку Гэвина и потянул на себя, лишая того возможности хоть как-то выбраться из захвата. После нескольких отчаянных попыток, сопровождаемых брыканием и кряхтением, полицейский в отчаянии постукал ладонью по чужой ноге. Хватка слегка разжалась, позволяя Риду хрипяще вздохнуть. RК крутанулся, переворачивая себя вместе с полицейским, и ловко выпутался из странного клубка двух тел. Гэвин упёрся локтями в гравий, хватая ртом воздух и поднимая клубки пыли при каждом выдохе: — Пиздец, не честно. Я обдолбан. Не считается. Ричард протянул руку, помогая детективу, переводящему дух, подняться: — Если тебе так будет легче, надеру тебе зад ещё и в другой раз, — Гэвин не успел засмеяться, потому что затем андроид произнёс. — Прости, но это необходимо, — и запихнул пальцы Риду прямо в глотку. Живот скрутило резким спазмом, отозвавшимся покалыванием до кончиков пальцев, и Гэвина вырвало. Прямо на гравий. Возле парковки. За пятьдесят метров от роскошного поместья Аша. Блевать было не самым любимым хобби детектива, но занимался он им сейчас более чем самоотверженно. Хоть он и работал в полиции, бил морды, осматривал трупы, но вот звуки рвоты находили отклик в его желудке. Поэтому вторая волна тошноты сразу последовала за первой. Когда оказалось, что блевать уже было нечем, и Рид уже попросту давился спазмом, отскакивающим по тракту к горлу, он сплюнул на землю. Провёл языком по зубам, а затем сплюнул ещё раз. Для верности. Опираясь руками на колени, он тупо смотрел вниз. Благо, темнота и тусклое освещение на парковке сглаживали картину. Отдышавшись, он скосил взгляд на лаковые ботинки: Ричард всё это время стоял рядом, поглаживая детектива по спине. И до сих пор не убрал свою руку. Резко выпрямившись, Гэвин отвёл предплечьем чужую ладонь. Слишком резко. Но он не чувствовал за это угрызений совести. — Доволен, кусок ты дерьмопластика? — Рид исподлобья уставился на андроида. Его идеальный костюмчик был помят и в пыли. Волосы выбиты из привычной зализанной причёски и свободно падали на лоб, придавая ему куда более человечный вид. А в остальном он выглядел — целым. Стоял себе, невозмутимо поправлял лацканы костюма. Рид даже как-то расстроился, что не смог того покоцать, но быстро опомнился, выстраивая в голове цепочку из мыслей. Ричард — андроид. У Ричарда синяя кровь. Разум детектива повёл дальше. Окольными нелогичными дорожками. Туда, куда он заходить не хотел совершенно. Туда, где на каждом метре висела табличка «Вход воспрещён» и «Опасно». Он свёл лопатки, ощущая, как всё тело отдаётся мелкими импульсами боли: счёсанная о гравий ладонь, покалывающие рёбра, ноющие от принятых ударов предплечья, разбитая губа, уже успевший заложиться нос. И сердце. Сердце, спазмами прокачивающее кровь по телу. Ричард — андроид. У Ричарда синяя кровь. Гэвин влюблён в Ричарда.