Сердце умеет ждать

Хазан заставила себя оторвать взгляд от экрана телефона. Перед глазами все кружилось, а вот в голове почему-то было абсолютно пусто. — Дочка, — словно из-под толщи воды услышала она голос матери и вздрогнула. Хоть та и прошептала, Хазан показалось, что в ухо ей кто-то крикнул. — Что? — Давай же, дорогая, господин Синан ждет тебя! Фазилет подтолкнула ее прямо к столу новобрачных, где ее ожидал вселенский позор. Наконец Хазан удалось направить мысли в нужное русло, и она жутко разозлилась на всех, кого видела перед собой. Эдже так радостно улыбается, будто действительно сделала благое дело. Синан, судя по горделиво вскинутой голове, считает себя гением мысли и полагает, что после такого она должна пасть у его ног. А Ягыз… Ну, на него Хазан злилась просто так, заодно. Имелась у нее такая привычка. Как только Хазан по инерции после толчка матери сделала несколько неловких шагов, чуть не запнувшись о подол платья, и оказалась в зоне досягаемости Синана, он тут же схватил ее за локоть и подтянул к себе, заставив развернуться к гостям. — Эм… Спасибо за внимание, — обворожительно улыбнулся он. — Я хочу перед всеми сделать маленькое заявление. И прежде чем мы позволим моему брату и замечательной невестке расписаться, давайте поприветствуем свидетельницу со стороны невесты! Хазан сжала зубы, чтобы не закричать от злости. Как хитро они все провернули! Одним из ее условий присутствия на свадьбе было то, что Эдже позовет в качестве свидетельницы свою школьную подругу, так как свидетелем, конечно же, назначили Синана. А разговаривать или контактировать с ним, особенно в таких ролях, у Хазан не было ни малейшего желания. Как она сразу не догадалась, что что-то здесь не так?! Ее должно было смутить, что Синан сидел рядом с ней среди других гостей, а не за столом, и никакой школьной подруги и в помине не наблюдалось. Она бы заметила это, если бы не отвлекалась на свои личные переживания… Дождавшись, пока вежливые аплодисменты прекратятся, Синан крепко сжал ее ладонь. — Спасибо, спасибо, нам очень приятно. Друзья, я не хочу, чтобы меня обвиняли в чрезмерной наглости, поэтому скажу сразу: мое маленькое выступление обговорено заранее с молодоженами, так что никто не против. Не выдержав, Хазан бросила быстрый, но испепеляющий взгляд на Ягыза. Тот продолжал с замешательством наблюдать за братом, словно ни о чем не знал. — Ну так вот, перейду к делу, — Синан развернулся к Хазан и медленно выдохнул. — Я знаю, что Хазан сейчас на меня очень зла, но, уверен, не станет со мной драться при таком количестве свидетелей. Послышались смешки. Хазан вновь сжала зубы и почувствовала, что у нее заходили желваки. Нет, господин Синан заблуждается, и если он продолжит, никакие свидетели не остановят ее от того, чтобы как следует врезать ему по лицу. — Хазан… Я не знал, как еще заставить тебя выслушать, — посерьезнел Синан и поудобнее перехватил микрофон. — И не думай, что все это — спектакль. Я лишь хотел, чтобы ты поняла, что шутки давно кончились. Да, я совершил много ошибок по глупости. Только по глупости! Причина всегда была именно в этом, она никогда не была в тебе или в отсутствии моих чувств, Хазан. И перед всеми этими людьми я прошу у тебя прощения. Смотри, мой брат и твоя сестра женятся сегодня. Свадьба — это начало новой жизни. Прошу тебя, дай и ты мне шанс. Давай попробуем начать все сначала. Я не прошу, чтобы ты забыла все, что я тебе сделал, как обижал тебя… Но хотя бы попробуй. Я верю в нас, Хазан, несмотря ни на что, я все еще верю. Поверь и ты тоже, не ставь на нас крест. Хазан шумно сглотнула и медленно перевела взгляд на присутствующих в зале гостей. Кажется, их очень умилил широкий жест Синана. Послышались возгласы одобрения, кто-то присвистнул, кто-то зааплодировал. Наткнулась взглядом на маму. Госпожа Фазилет раздулась от гордости, как будто это ей тут прилюдно признавались в любви. — Ты дашь мне шанс, Хазан? Дашь шанс нам? Аплодисменты стали громче, гости одобрительно кричали. Хазан сглотнула и всмотрелась в глаза Синана, стараясь найти в себе хотя бы отголоски того, что испытывала к нему раньше. Может, он прав, и зря она так с ним?.. В конце концов, разве стал бы он столько унижаться, если бы ему было совсем все равно? Особенно сейчас, здесь, при всех… Но нет. Зло, причиненное им, так просто не забыть. Взгляд ее скользнул в сторону, на его брата. Внутри все похолодело, потому что он улыбался. Радуется, значит? Отдал ее в руки своему братцу-сердцееду и счастлив? Но улыбка какая-то слишком натянутая. Ладно, с ним она разберется позже. А сейчас стоит подумать — и притом быстро, — что предпринять. Конечно, больше всего хотелось послать Синана куда подальше, и нужные слова почти сорвались с языка, но тогда есть шанс испортить свадьбу Эдже, а этого Хазан совсем не хотела. Но и соглашаться простить его — не вариант. — Ладно, — вырвалось у Хазан прежде, чем она успела все хорошенько обдумать. — Ладно, да. Только давай поговорим об этом наедине. — Я не расслышал, — широко улыбаясь, Синан поднес микрофон к ее губам, — что ты сказала? «Аллах, удержи мои руки и мой язык от дурных намерений», — мысленно взмолилась она. Но весь зал с нетерпением ожидал ее ответа. — Я сказала, что мы поговорим об этом наедине. — Нет, госпожа Хазан, меня это не устраивает. Я хочу получить свой ответ сейчас. — Ну же, сестра, прости его, — шепнула ей Эдже. — Да, ладно, — неуверенно произнесла Хазан, и колонки разнесли ее голос, кажется, по всей земле. Гости повставали со своих мест и зааплодировали. Как ни старалась, нормальную улыбку Хазан выдавить так и не смогла. Нехорошее предчувствие змеей поднялось где-то в животе. Все внимание, вопреки виновникам торжества, было теперь сосредоточено на ней и Синане. Как бы он еще чего не выкинул. Ей не терпелось поскорее сесть за стол, чтобы весь этот цирк уже закончился. Скажи ей пятью минутами ранее кто-то, что она будет так сильно желать росписи Ягыза и Эдже — не поверила бы. Она уже направилась в сторону своего места свидетельницы, но Эдже взяла ее за руку. — Ты не поцелуешь его? — заговорщически улыбнулась она. Ягыз, который единственный услышал это, поморщился. — Эдже, прошу тебя, не создавай неловкую ситуацию. Думаю, с этим можно подождать, а вот брачный регистратор весь вечер ждать не станет. Давай закончим с этим, пожалуйста. Эдже пожала плечами и уселась обратно рядом с ним. Хазан была благодарна Ягызу, потому что в этот раз она точно бы не удержалась от того, чтобы кому-нибудь врезать. Слава Аллаху, Синан слов ее сестры не услышал, так что лишь молча сел рядом с Хазан. Все готовы были продолжить церемонию. — Не думай, что легко отделался, — прошепела Хазан на ухо младшему Эгемену, пока Ягыз и Эдже расписывались в брачной книге. — Это ты не думай, госпожа Хазан, что легко отделалась, — парировал он. Проигнорировав, потому что была ее очередь ставить подпись, Хазан вновь почти до боли стиснула зубы. Даже такое торжество умудрился превратить в шоу. Он у нее еще попляшет, да и Эдже за свои «гениальные» идеи тоже ответит. После того, как Синан поставил свою подпись, а счастливая Эдже подняла свидетельство о браке так высоко, чтобы каждый присутствующий мог разглядеть, на Хазан снизошло полное осознание, но было уже слишком поздно. С этой минуты Эдже стала женой Ягыза перед лицом Аллаха. Назад пути нет. Тоска как цунами накрыла Хазан с головой. В зале снова загалдели, очередь из родственников и друзей выстроилась, чтобы поздравить их, а Хазан лишь отвернулась, чтобы ничего не видеть. На какое-то время ей показалось, что она смирилась, но нет — отвлеклась. Отвлеклась на сообщение анонима и выходки Синана. А теперь реальность навалилась на нее во всей красе. И смотреть на это Хазан не претило совсем. Поэтому она встала и собралась уйти. — Эй, ты куда? — дернул ее за руку Синан. — Пойдем поздравим жениха и невесту. — Позже поздравлю. — Ты чего? — Синан встал и попытался приобнять ее за талию, но Хазан сбросила его руку. — Плохо себя чувствуешь? — Отстань от меня, нормально я себя чувствую. Сейчас пойду и поздравлю. — Но… — Отойди с дороги. Хазан отвела его рукой в сторону и шагнула к сестре. Поздравит как бы их обоих, но обращаться будет только к Эдже. А потом сошлется на плохое самочувствие и уберется отсюда к чертовой матери. Во всяком случае, так она для себя решила. Однако Эдже принимала поздравления от Ясемин; Ягыз же был совершенно свободен, лишь держал в руках букет, подаренный Эдже кем-то из гостей. Хазан испытывала некоторую неловкость между ними после сегодняшней встречи в комнате жениха, но невозможно же вечно бегать теперь, когда они стали родственниками. Хазан выждала пару секунд, но из-за образовавшейся толкучки никто не опередил ее. Понимая, что другого выхода нет, она коснулась плеча Ягыза.

***

Кто-то коснулся его плеча. Он натянул вежливую улыбку и повернулся. — Поздравляю! — искренне улыбнулась она. Улыбка сама собой сползла с губ — как обычно, тело его не слушалось. Он надеялся, что она подойдет только к Эдже, и тогда он смог бы избежать этого разговора. Но нет, Ясемин все никак не затыкалась. — Спасибо тебе. Я знаю, ты не в восторге от этой свадьбы… — Нет, что ты! Я очень рада за сестру. Да и тем более, вы отлично смотритесь вместе. И вообще, ты сделал правильно, что женился. Молодец. Желаю вам счастья. И любви. Ну, и чтобы дети были, взаимопонимание… Примерно на середине этого потока пожеланий Ягыз перестал слышать, что она говорит. Его слишком отвлекало, как она говорит. Совсем не смотрит ему в глаза, взглядом уперлась в букет, который он держал. Улыбка как будто приклеилась к ее губам. — … и будь хорошим мужем! Не обижай Эдже, а то знаешь, на что я способна. — Спасибо, — усмехнулся он. — Знаю. Спасибо тебе, Хазан. — Не за что, дорогой зять. Он не смог сдержать короткого смешка. Какой же абсурд происходит. — Так что, готов к семейной жизни? — Не знаю. Наверное, да. Во всяком случае, я готов к тому, что жизнь разделится на «до» и «после». Ее улыбка вдруг исчезла, и впервые за весь разговор Хазан посмотрела прямо ему в глаза. Выражение лица у нее было ошарашенным, чуть ли не оскорбленным. Он сказал что-то не так? Может, она вспомнила о ситуации с Синаном и решила сейчас ему это припомнить? — Что такое? — Нет, я просто… — Она тряхнула головой и вновь улыбнулась. Не то чтобы он был этому рад, ведь настоящая Хазан снова скрылась за маской. — Просто кое-что вспомнила. Но ты прав, брак — это начало новой жизни. Все недоразумения и глупости старой надо оставить в прошлом, ведь так? — Недоразумения? Кажется, я немного потерял нить. — Я имею в виду, все плохое нужно оставить позади. — Ах, это. Да, ты права. Но это не всегда получается, к сожалению. — Но мы должны пытаться! — Кто — мы? — вновь не понял он. — Ну… люди. Они неловко замолчали, непрерывно смотря друг на друга. Кажется, она перенервничала, потому что он не совсем понимал ее посыл. В конце концов, младшая сестра вышла замуж за человека, который ей неприятен, так она еще и вынуждена выдавливать из себя поздравления с этим неприятным для нее событием. Молчание затянулось, у Хазан даже покраснели щеки — или ему так показалось? Он решил предпринять что-то, и не придумал ничего лучше, кроме как обнять ее. Ведь так завершается любое поздравление, верно? Тем более, теперь она ему вроде как свояченица. Его свободная рука уже поднялась, но тут подбежала Эдже. — Сестра! — И она бросилась вместо него в объятия Хазан. — Ах, родная, поздравляю тебя! Ягыз тем временем улыбнулся подошедшему Синану. Он выглядел довольным. — Поздравляю, брат. — Спасибо. Они обнялись. Ягыз не чувствовал ничего приятного в этот момент, только раздражение. Синан опять вышел сухим из воды, Хазан, кажется, простила его. Надо бы порадоваться за брата, но Ягыз никогда не забудет, в каком состоянии врезалась в него Хазан в тот день в студии. — Спасибо, что помогли, — шепнул он на ухо Ягызу. — В смысле? — отстранился он. — Если бы не вы с Эдже, мы бы не помирились. Теперь, когда Эдже закончила обниматься с Хазан, они все стояли друг напротив друга, образовав полукруг. Синан, воспользовавшись этим, приобнял Хазан за талию. Что-то кольнуло Ягыза в сердце, но он прогнал это неприятное ощущение прочь. Разум включить, чувства выключить. — Спасибо вам обоим, правда. Иначе госпожа Хазан никогда бы меня не выслушала. Встретив недовольный взгляд Хазан, Ягыз понял, что случилось. Эдже наплела Синану, что он в курсе планируемого выступления и не имеет ничего против. Теперь Хазан думает, что он был с ними заодно. Но у него не осталось ни сил, ни желания пытаться кому-то что-то доказать. — Да уж, спасибо, — процедила Хазан и сбросила руку Синана со своей талии. — Что ж, идем. Надо освободить место. И она потащила Синана прочь. Ягыз решил воспользоваться моментом, пока не появились новые желающие поздравить, и наклонился к Эдже. — Зачем ты это сделала? — Что именно, Ягыз? Она посмотрела на него своими по-детски наивными голубыми глазами, и у Ягыза сжалась челюсть. Совсем девчонка. И это пышное платье и макияж совершенно ничего не меняют. Если бы брак не был фиктивным, он презирал бы самого себя. — Зачем позволила Синану устроить это представление? — Но я же знаю, что он ее любит. Им нужно было помириться, а я просто хотела помочь. — Ты ничего не знаешь. Эдже недоуменно нахмурила брови, но продолжить разговор возможности не представилось: освободившееся место заняла госпожа Фазилет. — Дорогая моя, родная, мамин ягненочек, поздравляю тебя, — защебетала она, обнимая и целуя Эдже. Ягыз закатил глаза, не выдержав. Его терпению подходит конец. Уж кто-кто, а эта женщина должна понимать, что поздравлять тут абсолютно не с чем. — Господин Ягыз, и вас поздравляю, будьте счастливы с моей Эдже. — Благодарю вас. Подошел отец. Ягыз напрягся, внимательно всматриваясь в его лицо. Совершенно ничего не выражает, разве что небольшое смущение. Их отношения сильно испортились, но не настолько, чтобы пропускать свадьбу родного сына. Пока тот поздравлял Эдже, госпожа Фазилет вдруг схватила Ягыза за локоть. — Господин Ягыз, вы же помните наш договор? — понизила голос она, выразительно приподняв брови и округлив глаза. — Я все помню, госпожа Фазилет, можете не сомневаться. Такое сложно забыть. — Вот и прекрасно, дорогой господин Ягыз, вот и прекрасно! — заулыбалась она, а потом вдруг так хлопнула его по плечу, что он аж подскочил. — Зять мой! Слава Аллаху, и эти дни я увидела, хвала Всевышнему! И внука скоро дождусь, а там, может, и еще одного… Ягыз кивал, а сам взглядом искал Хазан и не находил. То, что Фазилет несет бред, осознавала и она сама, а говорила все это только для вида, чтобы все вокруг услышали. Когда Фазилет наконец сменил отец. Ягыз сдержанно, но искренне улыбнулся. — Спасибо, что пришел. — Ну что ты, сынок. Как я мог не прийти? Поздравляю тебя. Они тепло обнялись, и Ягыз расслабился неожиданно для себя, впервые за многие дни. На душе стало спокойно, как в детстве. Он уже так отвык от этого чувства, что появилось желание заплакать, но лишь зажмурился. В этот момент не хотелось думать ни о чем плохом, связанным с отцом. — Спасибо, папа. Следом за этим последовала долгая вереница поздравлений. Как ни старался, он оставался рассеянным, мысли витали совсем далеко. Он не привык к таким столпотворениям, хотелось наконец-то остаться наедине с собой, со своими мыслями и, возможно, с бутылкой чего-нибудь крепкого. Желание выпить вдруг потянуло за собой воспоминания о том дне, когда она была в его квартире, перебрала с алкоголем, как он пытался ее успокоить, как она упала на него… Из раздумий его выдернули чьи-то громкие голоса. Ягыз внимательно пробежался взглядом по залу и заметил, что многие гости столпились у лестницы в холле, а оставшиеся смотрят в ту сторону. Кто-то громко звал врача. Эдже вцепилась в его руку. — Ягыз, что происходит? Тело прикрыло собой Эдже, взгляд искал только Хазан. Случилось что-то плохое, но где же она? — Оставайся здесь, Эдже. — Он мягко высвободил руку, но она схватила его снова. — Эдже, отпусти и жди здесь! И прежде, чем что-либо осознал, Ягыз бросился к выходу, нетерпеливо прокладывая себе путь сквозь толпу. Сердце, которое он «выключил», било тревогу. «Только не она, пусть это не будет связано с ней». — Пропустите, — зло выкрикнул он, проталкиваясь сквозь гостей. — Что случилось? Неожиданно все расступились, и он оказался прямо перед лестницей, едва успев затормозить. Сердце билось до тошноты сильно, где-то в горле встал ком. Паника, захлестнувшая его, достигла своего пика, а потом схлынула, оставив пустоту. Худшее, что могло случиться, предстало перед его потухшими глазами.

***

— Да куда ты так летишь, Хазан? Я же даже не успел поздравить их толком! — Что ты говоришь? Аллах Аллах, как жалко тебя! Хазан остановилась только когда идти дальше уже было некуда — они с Синаном отошли к противоположной от стола бракосочетания стене. Резко отпустив его рукав, она приблизилась к нему, чтобы не пришлось говорить громче и привлечь чье-то внимание. — Слушай сюда, господин Синан. Твоя выходка омерзительна. Ты поставил меня в ужасное положение, ты хоть это понимаешь? Да я знать тебя не желаю, какое еще прощение? — Но, Хазан… — Что «Хазан», что? Неужели у тебя хоть капли совести не осталось? После всего, что я от тебя натерпелась, еще и этот позор терпеть? Да накажет тебя Аллах. — Послушай! — воскликнул Синан, откинув волосы с лица. На них обернулись, и Хазан оттащила его еще дальше, уперевшись спиной в стену. — Хватит. Я осознал свои ошибки, понятно? И если потребуется, готов ждать, сколько угодно. Не надо прощать меня моментально, я ведь сказал, но дай хотя бы шанс. — Ты все свои шансы упустил, господин Синан. А теперь позволь я выйду на улицу, мне трудно дышать. — Хазан направилась к выходу стремительным шагом, но он увязался за ней. — Давай я пойду с тобой. А что с тобой? Может, хочешь воды? — Аллах, дай мне терпения, — пробормотала Хазан. Они проходили мимо Кериме, и Хазан схватила ее за руку, как будто та могла ее спасти. — Тетя Кериме! Хорошо, что ты здесь. Выйдешь со мной? Мне что-то нехорошо. — Но, дочка, я ведь еще не поздравила молодых… — Пожалуйста, тетя Кериме, — настойчиво повторила Хазан, косясь на внимательно наблюдающего Синана, — позже поздравишь, идем скорее. — Ну, ладно… Ах, господин Синан, вы тоже здесь? Поздравляю вас со свадьбой брата! — Да… Спасибо. Ладно, Хазан, иди, — сдался он. — Похоже, тебе правда нехорошо. Но мы поговорим позже, да ведь? Хазан ничего не ответила, лишь увлекла за собой тетю Кериме. Бросила взгляд на новобрачных: мама что-то нашептывала Ягызу. Наверняка наставления в духе госпожи Фазилет: дочь мою купай в золоте, каждый день дари бриллианты и упаси тебя Аллах покупать ей меньше одного платья в неделю. Оказавшись на улице, Хазан шумно выдохнула. Наконец-то это все закончилось, по крайней мере, для нее. — Дочка, в чем дело? Тебе и правда плохо? — обеспокоенно погладила ее по плечу Кериме. — Ничего страшного. Просто немного голова закружилась, сейчас воздухом подышу и пройдет. — Хорошо, милая, хорошо… Но я все-таки принесу воды, ты подожди здесь. Хазан не стала спорить. Оставшись одна, она прикрыла глаза и попыталась настроить себя на оптимистичный лад. Главное, что Эдже счастлива. Теперь у ее ребенка будет отец. Со временем им, вполне возможно, удастся построить настоящую семью. Чувства Хазан при этом не имеют совершенно никакого значения. Хазан достала телефон и проверила сообщения. Ничего нового. Где же она должна искать этого загадочного анонима? Судя по сообщениям, для начала стоит поговорить хотя бы с тетей Кериме, но вот Хазан все никак не могла выбрать удачный момент. Возможно, попробует сделать это, когда женщина вернется. Хазан также попробовала позвонить и написать на этот номер, но сообщения не отправлялись, а звонки прерывались короткими гудками. Так она провела в задумчивости минут пять, но тетя Кериме все не возвращалась. Хазан стало холодно, хотя раньше она этого даже не замечала. Подобрав подол, она вернулась в особняк, мысленно пообещав себе никогда в жизни больше не надевать длинные платья. Она почти дошла до дверей в главный зал, но вдруг заметила Синана, который торопливо спускался по лестнице со второго этажа. Хазан метнулась за колонну, не желая, чтобы он заметил ее и завел разговор. Спустившись, Синан сначала оглянулся назад, затем осмотрелся по сторонам. Он выглядел напряженным и внимательным, и оттого подозрительным. Не заметив никого, он поправил пиджак и вернулся в зал. Хазан вышла из-за колонны. — И что это с ним, Аллах Аллах? Вдруг распахнулась дверь, ведущая в комнату предварительного сбора гостей. Перед торжеством гости, которые пришли пораньше, собирались там, после чего их уже приглашали занять свои места. Оттуда стремительно вышли две женщины, одна за другой. Сама не зная, зачем, Хазан вновь юркнула за колонну и пригляделась. Неужели это?.. — Госпожа Гюзиде, прошу вас! — умоляла Кериме, пытаясь ухватить тетю Ягыза и Синана за руку, но та сопротивлялась. — Не надо просить меня, я не желаю больше вас слушать. Я немедленно расскажу обо всем Хазыму. Если бы он только знал… Но нет, все эти годы!.. Нет, я сейчас же расскажу ему. Госпожа Гюзиде поспешила в зал, но Кериме преградила ей дорогу и так оттолкнула, что женщина едва устояла на ногах. Хазан зажала рот рукой. — Нет, я не позволю. Ни за что на свете. — Уйди прочь с моей дороги! — Не уйду! Я не позволю разрушить жизнь моего сына. — Сейчас ты об этом думаешь, не так ли, Кериме? А о чем же ты думала тогда? Когда продавала своего сына? Когда обвиняла моего брата в ужасном преступлении? — Я была вынуждена. Другого выхода не было. Я виню себя, да, но не жалею, что защитила своего ребенка. — Это не аргумент, — отрезала госпожа Гюзиде и вновь предприняла попытку вернуться в зал. Кериме схватила ее за локоть и отшвырнула к лестнице. На этот раз бедная женщина упала. Хазан дернулась в их сторону, но заставила себя остаться на месте. В висках пульсировало, пальцы судорожно сжимали гладкую поверхность колонны, но голова работала на удивление ясно. Нельзя выдать себя до тех пор, пока она полностью не оценит ситуацию. — Ты ничего не расскажешь, а иначе… — Иначе что? — с трудом поднимаясь на ноги, перебила госпожа Гюзиде. Внезапно откуда-то из складок платья Кериме достала столовый нож, ярко блеснуло стальное лезвие. Хазан приглушенно вскрикнула, но ее заглушил более громкий крик Гюзиде. — Помогите! Кто-нибудь, сюда! — А ну не ори! Хазан не на шутку перепугалась. Пора действовать, а то неизвестно, чем все это может закончиться. В зале громко играет музыка, гости шумят. Вход в него отрезала Кериме, выход из особняка она скорее всего перекрыла бы тоже, в комнате, откуда они появились, — тупик. Как и просчитала Хазан, Гюзиде бросилась вверх по лестнице так быстро, насколько позволяло строгое платье-футляр. Не самое логичное, но единственно верное в сложившейся ситуации решение. В тот момент, когда Кериме с ножом побежала за ней, и Хазан сорвалась со своего места, молясь лишь о том, чтобы не запнуться о подол платья. Она почти догнала Кериме, уже ступила на лестницу, перепрыгнула через первые ступеньки, даже протянула руку, чтобы выхватить нож, но вдруг что-то тяжелое обрушилось на ее голову. Она успела лишь издать нечто, похожее на всхлип, падая с лестницы. А потом уже было не до криков — тупая боль в затылке превратилась в кромешную тьму.

***

Сначала пробудилась боль, лишь потом сознание. Хазан поморщилась и облизнула пересохшие губы. — Очнулась, очнулась, слава Аллаху! Воды, ну же, что вы стоите, остолопы? Немедленно принесите воды! Мама. И еще куча незнакомых голосов, кто-то подложил что-то мягкое ей под голову. Но как же сильно болит!.. Она попыталась открыть глаза, но тут же их зажмурила. От яркого света боль вспыхнула яркой вспышкой, словно кто-то взорвал фейерверк прямо в ее голове. — Хазан, как ты? Скажи же что-нибудь! Его голос. Хазан ухватилась за него, как за нить. Он здесь. Ну конечно, здесь, ведь она умудрилась хлопнуться в обморок прямо на его свадьбе! Но как же это произошло? Попыталась вспомнить, однако это не принесло ничего, кроме новой вспышки боли. Кто-то поднес к ее губам стакан воды и почти насильно влил в рот. Она сделала пару глотков, облизнула губы и вновь предприняла попытку открыть глаза, на этот раз удачную. Единственное, что она успела увидеть, было его побледневшее напряженное лицо. Заметив, что она открыла глаза, он вздрогнул и наклонился ниже. — Хазан? — Ягыз… — Хазан, не теряй сознание, пожалуйста, врач скоро будет. Слышишь меня? Я здесь, Хазан, пожалуйста, не отключайся! — Ты здесь, — прошептала она, чтобы услышал только он. И снова темнота.

***

— Ну сколько можно? — в очередной раз захныкала Эдже. Ягыз потерял последние остатки терпения. Еще одно слово, и он выгонит ее, хотя не имеет на это права. — Может, поедешь домой? — совладав с собой, вежливо предложил он. — Нет, что ты! Я должна убедиться, что с сестрой все в порядке. Было уже за полночь. Госпожа Фазилет, Эдже и вся его семья находились в больнице уже около двух часов, и он устал успокаивать то брата, то жену, то тещу. Когда на самом деле успокаивать нужно было его самого. Медсестра выходила лишь пару раз, заверяла, что все в порядке, но ничего более конкретного не говорила. Он так и не понял, что произошло, никто не понял. Полиция прибыла на место сразу же после скорой, и насколько он знал, они до сих пор находились там. Отцу докладывали о положении дел каждые полчаса. Предполагалось, что она упала с лестницы. Ведь ходить на каблуках Хазан так и не научилась, и подол платья поправляла ежесекундно; он сам видел, как она чуть не запнулась об него. Версия вполне правдоподобная, и все же что-то в этом не давало ему покоя. Ягыз заметил, что теребит пуговицу своего пиджака, да так, что она почти оторвалась, держась лишь на тонкой ниточке. Эдже накрыла его руку своей, и он поднял на нее взгляд. — Ты так переживаешь. Спасибо тебе за поддержку. Ягыз кивнул, ничего не ответив. Ему бросилось в глаза, что кожа на ее руках покрылась мурашками. Ну конечно, в одном-то платье. — Возьми. — Он снял с себя пиджак, протянул ей и встал. — Я пойду попробую поговорить с врачом. — Пожалуйста, пусть с моей сестрой все будет хорошо! Эдже снова заплакала, но он оставил ее на попечение госпожи Фазилет, которая не переставала причитать и промакивать глаза салфеткой. Ягыз прекрасно понимал их чувства, но его раздражало такое бурное их проявление. Наверное, потому что сам он на это не имел никакого права. — Отец, — тихо обратился он к Хазыму, — думаю, вам стоит поехать домой. Мы с Эдже и госпожой Фазилет вернемся, как только узнаем, что с Хазан. — Хорошо, сынок. Я немного устал. Держи нас в курсе. — Я тоже остаюсь! — заявил Синан. — С места не сдвинусь, пока не узнаю, что ей ничего не угрожает. — Как пожелаешь. Гекхан, Ясемин? — И мы поедем, брат. Пусть все пройдет. — Пусть все пройдет, — эхом повторила за мужем Ясемин. — Кстати, а где тетя? — нахмурился Гекхан. — Не отвечает. Наверное, раньше уехала домой и ни о чем не знает. Ягыз вспомнил, что она даже не подошла его поздравить, но среди гостей точно была. В отличие от Селин и ее муженька, которые куда-то делись еще до начала церемонии. А тетя, должно быть, плохо себя почувствовала и уехала, но странно, что никого не предупредила. Раздался звонок, звонил телефон Хазыма. Ягыз напрягся; скорее всего, это был кто-то из полиции. — Слушаю, — поднес телефон к уху отец. — Да, это я. Все верно. Что?.. Отец изменился в лице и начал хватать ртом воздух. Его рука метнулась к горлу, как будто стало нечем дышать. Все трое братьев бросились к нему, Эдже и госпожа Фазилет встали со своих мест. — Отец! Синан, сбегай за врачом, быстро! — отдал приказание Ягыз, пока они с Гекханом с двух сторон помогали Хазыму, который все еще держал у уха телефон, сесть. — Папа, что там? — Что вы такое говорите?! — упавшим голосом почти шептал Хазым в трубку. — Нет, не может быть… Это какая-то ошибка. Разве может такое… — Папа, ну что там, что случилось? — нервно перебил Гекхан. Но Хазым его уже не слышал. Он выронил телефон и начал по-настоящему задыхаться. — Отец! Ягыз, сделай что-нибудь! Не поддаваясь панике, хотя это и удавалось ему с трудом, Ягыз быстро расстегнул верхние пуговицы на рубашке отца и слегка похлопал по щекам. — Отец, ты слышишь? Твою мать, да позовете вы врача или нет?! — заорал он на весь коридор. На крик кто-то высунулся из палаты, а в дальнем конце коридора показался Синан, за ним бегом следовал врач. — Что же вы кричите, это ведь больница! — А что же вы тормозите, раз это больница, тут человеку плохо! — в тон врачу вновь почти закричал он. — Успокойтесь, господин Ягыз. Он не успокоится. Нет, его запас спокойствия за этот вечер исчерпан полностью, даже резервов никаких не осталось. Он не успокоится. Врач оказался профессионалом, и привел отца в чувство за считанные минуты. Все это время Ягыз ходил туда-сюда, нервно отвергая усилия Эдже успокоить его. Синан сжимал руку отца, сидя рядом, Гекхан тщетно пытался дозвониться до Селин. Госпожа Фазилет и Ясемин молча ждали в стороне. Вдруг Хазым выпрямился и попытался что-то сказать сквозь хрипы: — Тетя… Ваша тетя… — Что наша тетя? — наклонился к нему Синан, сжимая руку. Все напряженно ждали, пока Хазым соберется с силами. Физически ему стало лучше благодаря усилиям врача и стакану воды, поданным Эдже, чего нельзя было сказать о его моральном состоянии. Из глаз отца струились слезы. Ягыз уже знал, что за этим последует, и приказал себе морально подготовиться. — Ее… — Простите, вы родственники госпожи Гюзиде Эгемен? Он резко обернулся и увидел перед собой молодого комиссара полиции. Ничего хорошего это не предвещало. Ягыз вышел вперед, как будто хотел взять весь удар на себя. — Мы ее семья, в чем дело? — Мне очень жаль. Я сразу выехал, чтобы сообщить вам. Господину Хазыму должны были позвонить. Я собирался ехать к вам домой, но мне доложили, что вы здесь и… — В чем дело? — нетерпеливо перебил Ягыз. — Мне жаль, но мы обнаружили тело госпожи Гюзиде на втором этаже особняка, где… проходила свадьба. — Что… Что значит «тело»? — нахмурился Синан и схватил Ягыза за предплечье. — Брат, что он говорит?.. — Мне очень жаль сообщать вам это, но госпожа Гюзиде скончалась. Предварительная версия — убийство. Ягыз пошатнулся, несмотря на обещание самому себе стойко отреагировать на новость о смерти тети, о которой он уже догадался. Но убийство?.. Прежде, чем кто-либо успел задать вопрос или хоть как-то отреагировать, комиссар опередил их. Он достал из кармана какую-то вещь в маленьком зип-пакете и протянул Ягызу, держа двумя пальцами. На первый взгляд показалось, что это картинка или открытка, но, разгладив зип-пакет пальцем, он разглядел маленькую выцветшую фотографию. — Мы нашли ее на месте преступления. По предварительным данным, это обронил убийца. Эта вещь говорит вам о чем-то? Ягыз сглотнул и медленно поднял взгляд на комиссара. — Да. Это моя детская фотография.