Твои волосы пахнут смолой

– Знаешь, ведь мы уже не просто напарники или собутыльники. Мы нечто большее. По крайней мере, я на это надеюсь, – Кейт откинулась на спинку скрипучего стула и пристально посмотрела на Кару. – Просто хочу услышать, что ты чувствуешь нечто похожее. После этих слов у выжившей в голове развернулась целая война. Вернее, война там у нее шла уже очень давно, просто слова рыжей засранки из Боевой Зоны заставили ту вспыхнуть сильнее обычного. Кара вертела в пальцах сигарету, другой рукой щелкала зажигалкой, открывая и закрывая крышку. Сейчас решающее действие, когда нужно либо сказать все, либо замолчать навсегда. Девушка оттягивала этот момент, как могла, но он сам настиг ее. Кара глубоко вдохнула прохладный ночной воздух. Слишком многое нужно обдумать за слишком короткий срок. Ветер затих, спрятавшись в высокой траве, выжидая, чем же закончится этот разговор. Сейчас Кара сама захотела стать ветром и просто наблюдать со стороны, надеясь на лучший исход. Но она этого сделать не может, придется самой принимать решение, и оно вполне может стать одним из самых сложных в ее жизни. С холма открывался прекрасный вид на залив, на большой разрушенный дом и на изрытую выбоинами дорогу. Девушки сидели во дворике маленького фургончика, который кто-то неизвестный обустроил под свои нужды. Хозяина они не нашли, а потому решили, что этой ночью он послужит им. Ведь не зря же они сражались с роботом-охранником, патрулирующим окрестности этого маленького оазиса посреди неприветливой пустоши. – Да, – наконец произнесла Кара, убрав сигарету. – Я тоже люблю тебя, Кейт. *** Она проснулась от странного сна. Он не задержался в памяти, лишь оставил после себя несколько размытых образов и тлеющие угли в груди. Кара осторожно потянулась к пип-бою и посмотрела на время. Еще можно было спать и спать. Рядом, поджав ноги под себя, мирно дремала ее подруга. Эта ночь выдалась довольно прохладной, поэтому девушкам пришлось улечься вдвоем на узком диване, укрывшись дырявым одеялом, найденным в этом же доме. Через дыру в крыше было видно крону дерева, с его ветвей капала вода, оставляя на полу влажные следы. Значит, ночью шел дождь. Кара еще раз посмотрела на пип-бой. Радиационный фон в норме, дождь пришел не с юга. Вот и хорошо. Девушка сильнее натянула на себя одеяло и попыталась вновь уснуть, но странное чувство в груди не давало ей этого сделать, тревожа мысли и беспокоя душу. Постаравшись абстрагироваться от него, Кара почти с головой укрылась одеялом и тяжело вздохнула. В этот момент она почувствовала запах волос своей подруги. Кейт что-то простонала во сне и сильнее обняла колени. Немного помедлив, Кара чуть придвинулась к ней и еще раз понюхала волосы. Они пахли смолой. Девушка уже знала об этом, просто не хотела признавать самой себе, что это не первый раз, когда она так, словно бы невзначай, зарывается носом в рыжую нечесаную гриву ирландки. – Ты пахнешь смолой, – одними губами произнесла выжившая и тут же испугалась; Кейт чуть повернула к ней голову и опять что-то пробормотала. Каре потребовалось несколько секунд, прежде чем она поняла, что ее подруга все еще спит. Разозлившись на себя, она осторожно вылезла из-под одеяла и отошла к окну. Дом окружен предрассветным туманом, таким густым, что почти ничего не было видно. Могло сложиться впечатление, что они остались совсем одни, что весь остальной мир словно исчез. К своему стыду, Кара почувствовала облегчение от этих мыслей. Мысленно одернув саму себя, она достала из кармана брюк помятую пачку сигарет и нервно закурила. Кейт еще сильнее завернулась в одеяло. Выжившая отвернулась от окна и посмотрела на подругу. Раньше они никогда не спали вместе. Даже если одной из них предстояло спать на полу, девушки просто спорили до хрипоты, кто займет почетное место на диване или кровати. Заканчивалось тем, что они просто скидывались на «камень, ножницы, бумага», предоставляя столь важное решение на волю случая. Но однажды, когда ночь была даже холоднее чем сейчас, Кара, сама не зная почему, предложила ей поспать вместе, под одним одеялом. Она аргументировала это тем, что так банально теплее, но уже сама понимала, как на самом деле все сложнее. Кейт довольно быстро согласилась на предложение, пригрозив, что если Кара начнет к ней приставать, то к утру недосчитается зубов. Выжившая тогда засмеялась, но все веселье у нее мигом прошло, как только ирландка легла рядом и девушка впервые почувствовала, что ее волосы пахнут смолой. Кара даже не поняла, почему именно эта ассоциация пришла ей в голову, зато поняла, как сильно ей нравится этот запах. Сигарета уже догорала, когда выжившая прошла от окна обратно к дивану и села рядом на корточки. Она смотрела на умиротворенное лицо, покрытое веснушками, и ей вдруг захотелось плакать. Сейчас, только сейчас, она поняла, почему эта грубая девушка так легко смогла найти место в ее сердце. Она была чертовски похожа на ту Кару, которая еще не встретила Нейта, не поступила на юридический, не ждала с нетерпеливым трепетом своего первого ребенка. Она была похожа на Кару, которая навсегда осталась в прошлом. Потеряв остатки самообладания выжившая нежно касается пальцами щеки подруги. От этого легкого прикосновения ирландка просыпается и щурится от света. – Нам уже пора? – сонным голосом спрашивает она. По спине Кары пробежал холодок, она резко одернула руку и отскочила в сторону. – Да, завтрак почти готов, давай, вставай, – с этими словами девушка полезла в рюкзак, силясь найти в нем консервы. – Ты еще даже ничего не достала, – недовольно пробормотала Кейт, натянув одеяло себе на голову. – А ты встаешь по два часа постоянно, – выпалила Кара, грохнув банками о ветхий стол. – Я заранее тебя бужу. *** Кейт зашипела от боли и бросила злобный взгляд на свою спутницу. Так крепче сжала ей руку и полила на рану еще водки. Ирландка вновь зашипела. – Да хватит уже, лучше в меня влей, – бросила она, наблюдая за тем, как Кара перевязывает ей руку. – Конечно, – спокойно ответила девушка, заматывая плечо бинтами. – И чтобы заражение у тебя пошло, да? А потом сиди, Кара, ампутируй руку ножом величайшего из художников современности, – при всей назидательности, тон Кары, по какой-то причине, вовсе не раздражал. – Тоже мне, – отмахнулась Кейт, подхватив бутылку и сделав пару жадных глотков прозрачной жидкости. – До тебя как-то жила, и с обеими руками до сих пор. – Зато мозгов не осталось, – выжившая словно бы нарочно слишком туго затянула бинты, от чего ее пациентка еще раз вскрикнула. – Ошалела совсем! – крикнула она, а когда боль прошла, добавила уже тише. – Спасибо. – Не за что, – ответила Кара. Выжившая положила руку на то место, куда полчаса назад ее подругу укусил кротокрыс. Она хотела убрать ее, но пальцы сами собой сжались. Тогда девушка заметила, что другой рукой крепко держит Кейт за запястье. Первым ее порывом было срочно отпустить руку ирландки, но вместо этого она подняла взгляд и заглянула в зеленые глаза. Вопреки ожиданиям, Кейт не собиралась вырываться, и не смотрела недовольно или зло. В ее взгляде читался вопрос. Но вот какой? Этого Кара понять не смогла. Или все же поняла, но спрятала ответ так далеко внутри себя, что сама толком понять его не успела. Выжившая медленно разжимает пальцы, встает и пытается найти хоть какие-нибудь слова, дабы вся ситуация не выглядела столь неловко. – Ладно, пошли, дел еще много, – сказала она, а потом взволнованно выпалила. – Рука ведь не сильно болит? Кейт коротко усмехнулась, подхватила с земли двустволку и, вскочив на ноги, бодро произнесла: – Вперед, навстречу неприятностям. *** – Даймонд-Сити – вонючая помойка, так что блюй, моя родная, куда хочешь, – Кейт держала волосы подруги, когда та вываливала из себя так до конца и не переварившийся ужин. Напиваться сегодня Кара не хотела. Хотя, как только они вошли в город, девушка сразу поняла, что ее «не хочу» никого не интересует. Разумеется, они сразу же направились в Скамью Запасных, сняли комнату, бросили там вещи и вернулись в бар. После недолгого перекуса Кейт предложила заказать Бобровской Бражки. Это было предложение, от которого невозможно отказаться. И вот девушки уже вливали в себя третью бутылку, когда Кару вдруг замутило, и она помчалась на улицу. Кейт побежала за ней, прихватив со стола бутылку, дабы никто не присвоил ее себе. – Воды, – попросила выжившая, закончив изливать из себя содержимое желудка. – Ты же не думаешь, что я из горла тебе дам пить, – ирландка вынула из кармана большую флягу с водой. – Подставляй руки. Теплая жидкость полилась на ладони Кары, девушка сполоснула рот, а после стала жадно пить ее. Да, не такого она себе хотела сейчас. Помнится, еще до войны, она всегда оставляла себе в холодильнике бутылку с водой, перед тем как сбегала из дома, с целью хорошенько выпить. Как уже после Нейт приносил им утром холодного пива в постель. Как она потом научилась не напиваться до беспамятства. Теперь же она пьет теплую, немного застоявшуюся воду, а умение не уходить в алкогольный астрал ушло с тех пор, как она повстречала эту чертову ирландку. – Эй, что ты там про Даймонд-Сити сказала? – услышала Кейт голос у себя за спиной. – Воу, а что, теперь сюда гулей пускают, – сказала она, театрально отшатнувшись от приближающегося мужчины. – А, нет, ты не гуль, просто урод. Ладно. Приятно осознавать, что некоторые вещи никогда не меняются. Изрядно выпивший мужчина тяжело засопел носом и ускорил шаг, все ближе и ближе подходя к рыжей бестии. Та сжала кулаки, приняв боевую стойку, в ее глазах разгорелся огонек воинственного азарта. Всем своим видом она показывала, что готова сейчас сражаться хоть с целой армией генномодифицированных синтов накаченных психо и вооруженных корабельными орудиями. Кару же воевать сейчас не особо тянуло, потому она встала меж почти сцепившимися оппонентами и примирительно вскинула руки. – Народ, мы все тут выпили, давайте… – Заткнись! – бросил выпивший громила. – У меня дело к этой… – Пошел ты! – перебила его Кейт. – Чтоб тебя синты в жопу… В этот момент Кара хватает подругу за руку и со всех ног бежит прочь, слыша за спиной отборный мат местного алкоголика и ее подруги. Они бежали по узкой улице, залитой жидкой грязью. Вообще, здесь лежали доски, чтобы людям было удобнее ходить в сезон дождей, но и они скрылись под слоем чавкающей жижи. Ирландка не понимала, куда они так несутся, не понимала, на какой улице они. На секунду ей показалось, что они пробежали мимо вывески детективного агентства Ника Валентайна, но сказать точно она не могла. Остановились они только около тюрьмы города, запыхавшаяся Кара села у здания и стала шарить по карманам в поисках сигарет. – В номере оставила, подруга? – спросила Кейт, зажав в зубах сигарету. – Да, – выдохнула выжившая. – Поделишься? – Не вопрос, – небрежно произнесла ирландка, протягивая напарнице столь желанную ею вещицу. – Слушай, а давай заберемся на эту... как ее? – она подняла руку над головой и несколько раз покрутила ею. – Луну? – засмеялась Кара, поджигая сигарету. – Да нет, дура. Поближе. – Ты про трибуну? – Да-а-а, – протянула Кейт, тряхнув головой. Девушки докурили и стали забираться на крышу тюрьмы. С нее было легко запрыгнуть к трибуне. Вот они уже идут меж тех мест, где покоятся покрытые пылью щербатые сиденья. Сверху светят фонари, из-за них плохо видно звезды, что немало раздражает Кару. А ведь в Добрососедстве можно выйти на центральную улицу, лечь посреди нее, запрокинуть голову и наслаждаться ночным небом, обдолбавшись предварительно морфином или винтом. – Я воды хочу. Где вода? – обратилась Кейт к подруге. Кара посмотрела на свои руки, словно бы в них и должен был заключаться ответ. Черт возьми, действительно, она держала в руках флягу с водой. Нервно обернувшись на город, выжившая скривила лицо. Надо же было так напиться. – Кажется, вода где-то там, – она указала пальцем в сторону Даймонд-Сити, и тут в ее голове возник вопрос. – А где Бражка? – Упс, – Кейт невинно развела руками, только что она хотела основательно накричать на подругу, но тут поняла, что сама облажалась. – Там же, где и вода. Кара издала страдальческий стон и села на чудом уцелевший стульчик. Кейт стояла рядом, виновато морща носик. Где-то внизу ходили люди и о чем-то разговаривали. С центральной площади доносился приглушенный гомон, который, тем не менее, не нарушал спокойствия двух девушек, занявших места на трибуне. Каре никогда особо не нравился спорт, лишь пару раз она сходила с отцом на матчи, и то только из глубокого уважения к нему. Возможно, тогда она, будучи еще совсем юной девчушкой, сидела именно на этом месте, а внизу люди в спортивной форме кидали друг другу мяч, а потом бегали за ним. Теперь здесь город и, возможно, это куда более удачное использование такого громадного пространства. Сейчас вряд ли бы кто пошел на бейсбольный матч, даже если бы играли «Янкис» против «Бостон Ред Сокс». Но и в парки нынешние люди уже не ходят. «Может, оно и к лучшему», – подумала выжившая: «там теперь больше места. Хотя…», – она посмотрела на свою подругу, ковыряющую пальцем дырку в сиденье: «я ведь тоже уже не хожу в парки». – Кейт, у тебя ведь есть чего веселого? – спросила Кара, отогнав тягостные раздумья. – Ты меня до сих пор так плохо знаешь, – покачала головой ирландка. – А вот я тебя очень даже хорошо, – с этими словами она вытащила из кармана два шприца мед-х. – Ты словно ангел, спустившийся с небес, – промурлыкала Кара, потом отвернулась в сторону и очень элегантно вывернула из себя все то, что не смогла у Скамьи Запасных. – Только, – Кейт одернула руку со шприцами. – Только в таком случае, с Вадимом ты расплачиваешься, когда вернемся. Выжившая закатила глаза и, в знак согласия, протянула руку. Шприц лег в ладонь, как влитой. Словно был создан именно для Кары. Ее подруга чуть отвернулась в сторону и отработанным движением всадила препарат себе в руку. Кара же все смотрела и смотрела на нее, не в силах отвести взгляд. «Твои волосы пахнут смолой. Ты чертова сука. Почему я не могу забыть запах твоих волос?», – выжившую немного передернуло: «нет-нет-нет, все это неправильно, так недолжно быть». Но разбуженные мысли уже не хотели засыпать в глубинах подсознания. То ли Бобровская Бражка так подействовала, то ли Кара просто устала отрицать очевидное. Сколько времени она боролась, прежде чем сказала сама себе «я люблю эту дуру». Вот так, именно дуру. Потому что вся ситуация дурацкая. И Кейт дура. И Кара, получается, тоже. Ей вспомнились два мальчика из школы, которых заметили за обменом слюной на дежурстве в классе биологии. Житья им после этого не было. Один, в итоге, перевелся в другую школу. А второго вообще отправили учиться в Нью-Йорк. Забавно, но и Кара приложила руку к тому, чтобы превратить их жизнь в сущий кошмар, хотя, в то время, она не смотрела с такой стороны на это. Все происходящее ей казалось весьма закономерным. «Интересно, что бы они подумали, узнай, в какую ситуацию я влипла сейчас», – девушка опустила взгляд и невесело вздохнула: «они, скорее всего, уже оба мертвы». – Что зависла, красотка? – Кейт ткнула подругу в плечо. – Да так, ничего, – отмахнулась та. – Поставишь мне? – А сама никак? – девушка положила в рот сигарету. – Хочу, чтобы ты за мною поухаживала. – Негодяйка, – она подожгла сигарету, взяла у Кары из рук шприц и аккуратно вколола ей морфин. Приход накрыл быстро. Вкупе с алкоголем, он создал совершенно неповторимый эффект. Кара легла меж скамеек, сцепив пальцы в замок на животе. Ей дышалось легко. Куда легче чем обычно. Яркий свет прожекторов сделался мягче и совсем не слепил глаза. Кейт сидела рядом, качала головой в такт лишь ей слышимой музыке и докуривала. Выжившая посмотрела на нее и рассмеялась. Все ее тревоги ушли на второй план, открыв путь подлинным чувствам. – Что ты ржешь? – ирландка стукнула подругу в плечо. – Ничего, просто ты смешная, – ответила девушка. – Ничего подобного, – отозвалась Кейт и тоже засмеялась. – Ложись ко мне, – пригласила Кара. Недолго думая Кейт скользнула вниз и улеглась, закинув руки за голову. Так они пролежали, наверное, целую вечность. Молча разглядывая небо, залитое светом треклятых фонарей. Город окончательно уснул, люди закрылись по домам. С верхних трибун, тех, где жили местные богачи, еще доносилась музыка, но она была так далека и иллюзорна, что не в силах была разрушить мечтательную тишину. Кара просунула руку под голову подруги, притянула ее ближе и уткнулась носом в ее волосы. – Эй, ты чего? – спросила ирландка, закинув ногу на Кару. – Ничего, – ответила та. – Просто твои волосы пахнут смолой. *** – Стоп, подожди, – Кейт вскочила со стула, сделала шаг навстречу Каре, но тут же отошла назад. – Ты, что только что сказала? Выжившая швырнула на землю пачку, схватилась руками за голову. Эмоции, долго сидевшие взаперти в темнице ее самых тягостных мыслей, вдруг резко высвободились и накрыли девушку с головой. «Дьявол, лучше бы я молчала. Всю оставшуюся жизнь», – пронеслось у нее в голове. Мысль обжигающая, словно выстрел из огнемета. – Знаешь, ничего. Ничего не сказала, – девушка тоже поднялась, отошла к покосившейся калитки. – Просто забудь, ладно. – Забудь! – у Кейт искры из глаз полетели. – Ты только что сказала «я люблю тебя». Эта фраза из той категории, которую нельзя забыть. Сразу между «я трахнул твою сестру» и «я придушу твоего котенка». Кара медленно повернулась к подруге, попыталась поднять взгляд, но у нее не вышло. Она снова отвернулась и стала разглядывать подорванного ими несколько часов назад робота-охранника. – Я сказала, что тоже люблю тебя, – произнесла выжившая, сделав акцент на слове «тоже». – Мне показалось, что я должна это сказать. Но, может быть, я ошиблась. Кейт за пару уверенных шагов преодолела невыносимо большое расстояние, разделяющее их, одной рукой вцепилась в лямку портупеи своей подруги и резко повернула ее к себе. Несколько секунд и невероятная сила воли потребовались Каре, чтобы посмотреть в уже успевшие стать родными зеленые глаза. Еще столько же, чтобы не отвести взгляд. – Хочешь отказаться от своих слов? – с вызовом спросила ирландка. – Хочешь списать все на две… три бутылки вина, да? Вместо ответа Кара обеими руками схватила девушку за волосы, притянула к себе и начала целовать столь настойчиво, что отказать ей было просто невозможно. Кейт и не стала отказывать. Она прижалась всем телом к подруге, крепко обхватила ее руками, сдавила до хруста в ребрах. Словно боялась, что все это просто пьяное наваждение и скоро все растает. Девушка тяжело засопела носом, кислорода не хватало, он стал горячим и тяжелым. Кара немного отпрянула, и Кейт ощутила ее дыхание на своем лице, прерывистое и изнеможенное. – Хочешь сказать, я впервые выложила все карты и моя ставка сыграла? – ирландка чуть подняла голову, чтобы лучше видеть лицо подруги. – Так ты это имела ввиду, когда говорила, что мы – нечто большее? – Кара выжидающи закусила губу. – Я… я не знаю. Я и подумать не могла, что все так обернется. Но в глубине души, наверное, надеялась, – она уткнулась носом в плечо выжившей. – Не понимаю, как ты могла влюбиться в такое ничтожество, как я. – Рот свой закрой, – Кара укусила подругу за ухо. – Иначе ударю. Клянусь, очень больно ударю. Выжившая приподняла лицо ирландки за подбородок и вновь впилась в нее жадным поцелуем, на что Кейт ответила не менее горячо и жадно. Она приподнялась на носочки, чтобы Каре не пришлось сильно наклоняться к ней. Ветер, дождавшийся кульминации, взвился вверх, потревожив стаю засевших на дереве воронов. Кара подхватила подругу на руки и потащила к фургончику. Грохнула входная дверь, отрезав их от всего внешнего мира. *** Кара вцепилась зубами в на удивление чистую простыню. Ноги сводило судорогой, а перед глазами черти плясали. – Скоро ты кончишь, моя дорогая, – продышала ей в затылок Кейт и глубже засунула внутрь партнерши пальцы. – Закройся, – простонала Кара; она хотела сказать что-то еще, но у нее из груди вырвался иступленный стон. Кейт упала рядом на кровать, растирая себе по животу оставшуюся на пальцах влажность выжившей. Она тоже тяжело дышала, капелька пота скользнула у нее со лба. Кара, улыбнувшись, игриво слизала ее. – Это было так… хм-м, – она на несколько мгновений задумалась. – Чертовки круто, – подкинула ей идею ирландка. – Да, но… я хотела сказать… это было весьма необычно, – их взгляды встретились и взяли друг друга на абордаж, разорвать зрительный контакт было просто невозможно. – Необычно? – удивилась Кейт. – Мне показалось, что сегодня все вышло по классике. Никаких тебе удушений, наручников, укусов до крови… – Нет, ты не поняла, – выжившая притянула к себе подругу и наконец, не стесняясь, понюхала ее волосы. – У меня первый раз был. В смысле с девушкой. – Серьезно? – Кейт приподнялась и еще внимательнее посмотрела в глаза подруги. Уже не просто подруги. – Если честно, я долго не могла признаться себе, что влюбилась в тебя, – Кара часто заморгала, стараясь загнать обратно предательски накатившие слезы. – Потому что я… – Потому что ты девушка, – прервала ее выжившая. – И я девушка. Знаешь ли, я всю жизнь считала, что это неправильно. А в двадцать семь мало кто начинает столь кардинально менять свои убеждения. – Неправильно? – ирландка вновь легла на подушку, положив под голову руку. – А почему это неправильно? – Да потому, что все так считали, ясно, – вспылила Кара, скорее даже на себя, чем на Кейт. – Потому что мальчикам должны нравиться девочки, а девочкам мальчики, а остальное… дерьмо, – девушка потерла пальцами глаза, надеясь, что ее возлюбленная не заметит, как она вытирает слезы. – Эй, – Кейт положила руку под левую грудь выжившей. – Отключи ты свой довоенный мозг, и послушай, наконец, что говорит твое сердце. Кара убрала руку от лица и вновь окунулась в зеленую бездну таких чудных глаз. Она приблизилась к Кейт, шумно втянула носом воздух и тихо произнесла: – Оно говорит, что твои волосы пахнут смолой.