Эмоциональная связь

- Прости. - Первое, что говорит большой хмурый... бывший альфа. - Синий цвет мне нравится больше, чем красный, - невпопад отвечает Стилински, прижимаясь спиной к дверце джипа. Заметно, что он часто об этом думал. - За что мне тебя прощать? Ты сделал все, что мог и все кончилось достаточно хорошо... Ну, за исключением того, что Дитон говорит, что Бэйкон Хиллс теперь светится как сверхъестественный Лас-Вегас. Но твоей-то вины здесь нет. - Не за это, - глухо проговаривает Хейл. - За что тогда? - Стайлз растерянно смотрит в серо-зеленые глаза волка, нервно передергивая плечами. Жизнь давно приобрела некую стабильность. Стабильно хорошие отношения у Скотта и Элисон, стабильно нормальная работа у отца, стабильно ломающийся джип, стабильно фиговый лакросс, стабильно протекающие недели. Где-то под ребрами сжимается тугой мертвенно-холодный узел. - За что, Дерек? - Не Лидия должна была вытащить тебя, - качает головой оборотень. Стайлз плотно сжимает губы, потому что он прекрасно понимает, что это действительно должна была быть не Лидия. Но сказать "Я знаю" - будет слишком... смело. - Да какая разница, чувак, спорим, в идеальном варианте Скотта бы тоже не Дитон вытаскивал, а? Да и Элисон с Айзеком... В общем-то тогда ведь все шло наперекосяк, помнишь? Так что какая разница кто это сделал? Тут два основных плюса - мой отец жив и я, слава богу, не помню того, что провел в ледяной воде шестнадцать часов. Шестнадцать, ты представляешь? Под водой. Со льдом. Это тебе не шуточки, это полный копенгаген, чувак... Хейл изгибает бровь, насмешливо оглядывая подростка. - Я рад, что ты в порядке. - Я... - Стайлз запинается на мгновение, но продолжает, - я в порядке. Ты надолго приехал? - Надеюсь, - жмет плечами Хейл. Только сейчас Стилински понимает, что Дерек стоит слишком близко - так, что можно уловить запах кожаной куртки, одеколона, бензина... и самого оборотня. Стайлз растягивает губы в глуповатой растерянной улыбке, стараясь продавить спиной дверцу джипа, лишь бы не находиться в настолько непосредственной близости от ликана. - Что ты дергаешься? - непонимающе хмурится Дерек, не двигаясь с места. - Я привык, что у вас, оборотней, совершенно нет представлений о личном пространстве, зоне комфорта и прочих глупых человеческих заморочках, но по-моему даже ты должен понимать, что ты сейчас на мне чуть ли не лежишь и честное слово, ну это уже перебор, отодвинься, а? Хейл делает шаг назад, чуть запрокидывая голову и хмыкая. - И я не виню тебя. Может, действительно было бы лучше, если б это был... была не Лидия. Может, ничего бы не изменилось. Неважно, я ведь в порядке. Со мной все хорошо, - не слишком уверенно произносит Стайлз, обезоруживающе улыбаясь оборотню. - Я слышу твое сердце, - серьезные интонации с лихвой компенсируют отсутствие рыка. - Ммм? С аддералом, наверное, переборщил. Не обращай внимание. А еще у меня бывают панические атаки. Я бы не надеялся особо на этот глупый орган. Я поеду, Дерек? Я обещал заехать к отцу в участок, - Хейл кивает, делая еще шаг назад. - Хорошо, что ты вернулся. Правда, я рад. А Кора и Питер? - Кора со мной, - снова кивает оборотень. - Где Питер я не знаю. - Ну, значит, добро пожаловать обратно домой, Дерек. Хейл как-то неопределенно усмехается, провожая взглядом джип Стилински. ~*~ - Ты что, сам себе глазки в зеркале строишь, что ли? - Стилински прячет ухмылку за крышкой ноутбука, поднимая глаза на Дерека. - И я, заметь, даже не спрашиваю, почему для этого увлекательного занятия ты выбрал мое зеркало. Хотя, постой, дело наверняка или в моем ни с чем не сравнимым природным обаянием или в твоем скрытом мазохизме, потому что я совершенно точно знаю, что я сейчас тебя дичайше раздражаю, хотя, о чем это я... Ты же Дерек Хейл, тебя раздражает все, что способно издавать звуки... Тебя, наверняка, даже шум растущей травы раздражает. - Я никогда не слышал, как растет трава, - начинает мысль Дерек, но Стайлз не дает ему закончить. - Значит, чувак, ты еще не познал дзен. И ты чертовски далек от нирваны. - Я похож на человека, близкого к нирване? - Ты не похож даже на человека, знающего что это такое. Разве что в смысле музыки. Дерек осуждающе качает головой, рассматривая замершего перед ним, замолчавшего, наконец-то, подростка. Только Хейл может так смотреть - Стайлз точно знает. Смотреть так, что холодный скользкий узел вновь затягивается под ребрами, обдавая все тело зябкой дрожью. Так, что кажется, будто он не просто слышит сердце, а прикасается к нему пальцами, когтями. Так, будто знает что-то, о чем никогда не расскажет Стайлзу. - И я правда не виню тебя ни в чем, Дерек, - серьезно произносит Стилински. - То есть ты уверен, что с тобой все в порядке? Стайлз запрокидывает голову, откидываясь на спинку стула, опасно покачиваясь на двух ножках и без того не слишком устойчивой конструкции. "Нет, со мной не все в порядке", - посылает он мысленный вопль в пустоту, его окружающую. Почти всегда вокруг Стайлза пустота. И тишина. Которую он неумело залатывает собственными почти бесконечными монологами. Легче становится, когда рядом есть кто-то из друзей. Но все остальное время - тишина. Пустота. Одиночество. Страх. - Все в порядке, - обращается он к потолку. - Я иногда даже похож на обычного подростка. Почти забываю, что мой лучший друг - оборотень, его девушка - охотница, а девушка, в которую я был влюблен с третьего класса вообще, прости господи, баньши. Все нормально. Волк подмечает ключевое "был влюблен". Усмехается, довольно урча, но только глубоко внутри, не показывая ни капли эмоций. Почти как всегда. - Я не об этом говорю, Стайлз. - Да я знаю, - устало сдается Стилински. - Я знаю, о чем ты говоришь. Тьма в сердцах и все такое. Я похож на жертву чего-то темного и страшного? Хейл не говорит, что Стайлз выглядит так, будто на нем вспахали полштата. Потому что на самом деле он выглядит еще хуже, но это почти не заметно, если не знать куда и как смотреть, если не искать чего-то вполне конкретного. - Вот видишь - не похож, - Стайлз воспринимает молчание оборотня по-своему. - Может быть, Лидия была не тем человеком, но что это меняет? И в любом случае - откуда ты знаешь, что ты прав? Ее я знаю десять лет, а тебя сколько? Год? - Я не знаю... - Тогда я вообще не... - Я уверен, что я прав. Эмоциональная связь, - пытается объяснить. Дереку никогда не давались объяснения чего бы то ни было, кроме, пожалуй, каких-нибудь боевых планов. - Эмоциональная связь сглаживает последствия, - оборотень как-то неловко взмахивает руками, сжимая пальцы, будто пытаясь ухватить ускользающую мысль. - Элисон общается с Айзеком? - Да... Они вроде как друзья, да, - кивает Стилински, - и что? Глупо, конечно, упираться и делать вид, что не понимаешь, о чем речь. Стайлз отлично знает, к чему клонит Дерек, и знает, что ответить ему будет нечего. - МакКолл работает с Дитоном. Они по-прежнему близки? - Да... Скотт всегда говорил, что он ему как отец, - Стилински нервно сглатывает ком в горле, в ожидании следующего вопроса. Холодный скользкий узел, стягиваясь туже, будто выпускает не менее холодные и скользкие плети, обвивающие позвоночник, ноги, подбирающиеся к горлу, перетягивающие, не давая двинуться, запястья и лодыжки. - А ты? - щадяще-тихо произносит альфа. Бывший альфа - вспоминает Стайлз. - У меня есть Скотт. И отец. Хейл качает головой, собираясь что-то произнести, но Стайлз опережает. - А ты? - волк вскидывает голову, настороженно хмурясь. - У тебя же нет стаи. Что происходит с тобой? Оборотень улыбается искаженной, половинчатой улыбкой, не утруждаясь смягчить взгляд. - У меня есть Кора. И Питер. Где-то. От Хейла веет одиночеством, Стайлз чувствует. Только с Дереком всегда так было. Всегда, когда рядом не было стаи. - Чувак... - оборотень вопросительно поднимает взгляд, секунду назад сосредоточенный на собственных руках. - Я надеюсь, что ты все-таки присмотрел себе квартиру, потому что я не приглашаю тебя ночевать. Ты уж извини, у меня, безусловно, очень понимающий отец, но он точно не оценит, если у меня будет ночевать здоровенный оборотень. Знаешь, какие-то приличия надо все-таки соблюдать, и... - Я не собирался оставаться, - немного удивленно произносит Хейл. "Жаль", - думает Сталз. - О... очень хорошо, чувак... Ты не подумай, что я прям-таки тебя выгоняю, но уже достаточно поздно, я тебе прямо скажу - очертенски поздно, а завтра в школу... Оборотень делает несколько шагов к открытому окну, с любопытством прислушиваясь к хрусту под своей ногой. - Ты беспощадное чудовище, - констатирует Стайлз. - Что ты сделал с моими чипсами? Дерек неопределенно хмыкает, пожимая плечами, всем своим видом показывая, что ему глубочайше плевать на гастрономические страдания Стилински. Подойдя к подоконнику, оборотень оборачивается, задумчиво постукивая пальцами по пластиковой поверхности. - Первое, о чем ты заговорил со мной - это мои глаза, - он произносит это с откровенно вопросительной интонацией. - Я просто сказал, что синий цвет мне нравится больше, чем красный, вот и все. Я не подразумевал ничего такого. Просто... можешь считать это моим эстетическим капризом. Тем более, я как всегда испугался, увидев тебя, - Стилински улыбается во весь рот. - Ты по прежнему большой и грозный, если тебя это волнует. Хорошей ночи, Дерек. - Хорошей ночи, Стайлз, - как-то слишком вежливо отвечает Хейл, спрыгивая с подоконника на землю. Тишина, пустота, страх - нераздельна троица, свитой следующая за главной проблемой - всепоглощающим одиночеством. Стайлз гасит свет почти сразу после ухода ликана, падая на кровать, раздеваясь уже лежа. Дерек обдумывает дальнейший план действий, точнее его отсутствие, потому что никакие планы, включающие в себя разговоры, не могут работать в отношении Стайлза, разбиваясь о невероятную болтливость последнего. Оборотень прислоняется спиной к стволу дерева, стараясь держаться в тени, напрягает слух, чтобы услышать беспокойное дыхание подростка. Слишком беспокойное и сбивчивое для нормального сна без кошмаров. Хейл качает головой, вновь уходя в свои мысли.