Великая Эволюция

      Стук каблуков гулким эхом отражался от каменных колонн и сводов длинных анфилад лекционного корпуса Академии Пилтовера, ритм стремительного бега множился во сто крат, вторя бешено колотящемуся сердцу студента, торопяшегося в аудиторию.       Опоздание на презентацию проекта по робототехнике, над которым выпускники трудились три недели, было смерти подобно. Никто не мог позволить себе подобную дерзость – тем более на курс, лектором которого был самый строгий и въедливый профессор Стенвик.       Стенвик не имел любимчиков, Стенвик всегда искал повод придраться… Проклятье! Как бы так пробраться в зал незаметно, тихо, бесшумно, как мышь…       Нерадивый студент сделал глубокий вдох и толкнул створку твердой рукой, прижимая к груди листы с чертежами и формулами – словно бросился в омут. Как назло высокая, тяжелая и массивная дверь аудиторию скрипнула, и скрежет петель на вековой конструкции прозвучал жалобно и нелепо.       Протиснувшись в узкую щель – будто ловкая кошка – Алекс де Блан мгновенно присела и ринулась за спинки заднего ряда парт, скрываясь от дюжины пар глаз, тотчас обративших на нее внимание. Под фоновый ропот студентов, прокатившийся по аудитории журчащей волной, девушка решительно кралась вдоль парт галерки, а затем, по-прежнему в полуприседе, спускалась вниз по левому проходу зала до первого полукруга лавок. Стенвик невозмутимо вещал о полупроводниках из композитных материалов – теме, по которой потребуется сдать работу для зачета до конца семестра, – и не обращал внимания на попеременно возникающие цепочки перешептываний и переглядываний.       За цирком наблюдал весь поток, и большая его часть – с предвкушением прилюдного выговора и наказания. Когда де Блан уселась на место – самое крайнее слева, лишь бы остаться незамеченной, – профессор тоже не повел и бровью.       Девушка выдохнула, расправляя на столе чуть помятые страницы проектной документации, плечи расслабились, а на бледном лице появилась робкая, но радостная улыбка. Взор темных глаз был направлен в сторону соседнего сектора, отделенного центральным проходом, через нескольких студентов, исправно занимавших первые ряды отличников и зануд.       Пару секунд спустя, будто почувствовав на себе взгляд, ощутив его затылком, по которому буквально пробежали мурашки, объект пристального внимания Алекс обернулся.       О, сколько эмоций было одновременно написано на его лице! И облегчение, и беспокойство, и негодование… Виктор успел вообразить кучу причин отсутствия своей напарницы на одно из ответственнейших учебных мероприятий, и ни одна не оправдывала опоздания!       Виктор не ожидал от нее подобного. От кого угодно – но только не от нее. Когда Виктор чуть ранее спрашивал у ее приятеля Лео, что случилось, тот тоже, на удивление, оказался в неведении.       «Где ты была?!» – прошептали его губы. «Я рад тебя видеть», – говорил весь его облик.       Алекс грустно и виновато улыбнулась, и игра в гляделки на расстоянии могла бы продолжаться до бесконечности, если бы не строгий голос лектора, прервавшего повествование на середине фразы.       – Де Блан, напомните мне, как звучит основное правило относительно опозданий? – грозно спросил Стенвик, и воздух в аудитории задрожал от благоговейного трепета и ожидания развязки.       – Опоздавший не является на занятие вовсе, сэр, – четко и смело отозвалась студентка.       «У любого другого бы голос дрожал, – про себя отметил Виктор в привычном внутреннем монологе. – Пожалуй, она единственная, кто смеет противостоять авторитетам ученых мужей кафедры. Может, ее опоздание было своеобразным протестным актом?»       – Вы опоздали и имели дерзость явиться в аудиторию, вопреки правилу. Да еще и устроили шоу, отвлекая на себя внимание. Потрудитесь объясниться.       – Сейчас он ее выгонит, – ехидным шепотом раздалось с третьего ряда. – Совсем оборзела.       – Или даже отчислит, – подхватил другой голос, с той же злорадной интонацией.       Виктор закусил губу. Ну зачем же она так… Как безрассудно!       – Сэр, прошу прощения, сэр, – без смущения отвечала де Блан. – Я опоздала, потому что не сразу смогла отпереть дверь своей комнаты в общежитии, произошел конфуз, сломался замок. Я взяла на себя смелость явиться в аудиторию, потому что данное занятие – не занятие, а защита проекта. Мое отсуствие бы повлияло на балл моего напарника.       Негодница ничуть не раскаивалась! На бледном красивом лице не проявлялось ни угрызений совести, ни смущения, ни страха.       Но Виктор видел, как кисти с тонкими музыкальными пальцами сжимаются в кулаки – так, что белеют костяшки. Всего на секунду… но Виктор слишком много времени наблюдал за ней, у него была возможность изучить оттенки ее эмоций, да и вообще он наблюдательный…       – Неслыханная дерзость, – то ли одобрительно, то ли порицающе кивнул Стенвик. – Если вы с той же резвостью сдадите проект, прямо сейчас, я сочту это юношеским максимализмом и одержимостью ученого. Пусть ваш напарник скажет вам «спасибо».       По аудитории тут же россыпью отголосков эха прокатились возгласы недоумения.       – У вас пять минут на подготовку – и ни секундой больше. Де Блан и Виктор первые.       – Да, сэр, – не сговариваясь одновременно заявили напарники.       Мгновение спустя Алекс уже неслась к тележке с необходимым оборудованием, доставленным Виктором заранее в лабораторию, примыкавшую к лекционному залу. Виктор же, в свою очередь, с максимальной скоростью, которую ему позволяла его хромота и трость, поднялся из-за парты и приступил к подготовке демонстрационного стола.       Когда девушка заняла место рядом за стойкой, тихо, так, чтобы слышала только она, Виктор спросил:       – Сломался замок? Ты серьезно? Я думал, твоя фантазия более изобретательна.       Он уже не злился, но нахмурил брови – для приличия.       – Меня заперли, – произнесла Алекс шелестящим шепотом, будоражащим нервные окончания на коже щеки, которой касался воздух, когда она наклонилась к его уху. – Кто-то снаружи закрыл меня, замкнув металлической трубой ручки ставней.       Глаза Виктора округлились, нахмуренные секунду ранее брови поползли вверх сами собой.       – Я даже догадываюсь, кто это был, – невесело усмехнулась де Блан. – Но доказательств у меня нет.       Виктор ошарашено молчал, даже руки замерли на полпути к инструментам, раскладываемым из ящика на стол.       – Я провозилась с дверью слишком долго… Я собиралась выйти намного заранее, чтобы дотащить наше барахло, – вздохнула девушка, а напарник, казалось, ушел куда-то глубоко в свои мысли. – Труба была из суперпрочного сплава, ее не согнуть, а ручки на дверях общежития оторвать сможет только лазер… Мое правое плечо теперь один большой синяк, такой жести не было даже когда я выпадала из окна.       Юноша открыл было рот, чтобы что-то сказать, но де Блан его опередила.       – Прости, Виктор, что заставила тебя переживать. У меня и в мыслях не было тебя подводить.       Он не успел ответить и на это – как строгий возглас профессора возвестил о начале защиты.