14
5 апреля 2022 г. в 14:30
– Если раньше мы использовали определенные комбинации рун, найденные в манускриптах, и регулировали лишь частоту, чтобы «сработало», – вещал Виктор, параллельно крутя ручки на приборной панели, – то сейчас мы можем перебрать все возможные комбинации рун и проверить реакцию кристалла на них.
– Взломать код, – улыбнулась де Блан, перекидывая ногу на ногу, сидя на столе слева от устройства. – Ловко придумано.
– Хекс-ядро, – Виктор указал кивком головы на многогранник с нанесенными на пластинах рунами, при вращении которых устройству подавался нужный сигнал, – позволит обнаружить новые коды. Тысячи, сотни тысяч!
– Восемьдесят один триллион четыреста семьдесят четыре миллиарда девятьсот семьдесят шесть миллионов семьсот десять тысяч шестьсот пятьдесят шесть, – прочитала Алекс с планшета число невероятного размера.
– Кроме того, – подхватил Виктор, – Хекстек запоминает команды. Он обучается. Последовательностью комбинаций мы можем составлять целые цепочки фраз из рун!
– Вы хотите сказать, Хекстек обладает памятью? – изумился Джейс.
Он наклонился чуть ниже к сверкающему многограннику, приходящему в движение от каждого поворота управляющих рычагов. Синие искры плясали и трепетали в причудливом танце, издавая едва различимый звон, похожий на песню.
Виктор тем временем сосредоточенно перебирал комбинации.
– А что если легенды не лгут, и это не мы управляем магией через Хекстек, а магия говорит с нами через него? – рассуждал мужчина.
– Мы проанализировали все имеющиеся рабочие «слова», – добавила де Блан, изображая пальцами кавычки, – но между ними нет никакой взаимосвязи и закономерности. На первый взгляд похоже на бессмыслицу. Однако один раз «услышав» команду, – она повторила жест руками, – кристалл начинает реагировать на нее, фиксируя положение рун при подаче нужных частотных значений.
– Если мы постигнем их логику, – кивнул Виктор, – мы постигнем всю суть магических манипуляций.
Джейс ушел впечатленный и озадаченный, а двое ученых продолжили работу. Еще недавно они и представить не могли, что ответ лежал на поверхности! Очевидное решение увлекало и будоражило, однако спустя какое-то время энтузиазм начал растворяться, ибо количество возможных комбинаций было неисчислимо.
– Все, бросай это, мы делаем перерыв, – скомандовала де Блан, буквально силой убирая руки коллеги с приборной панели. – Ты все равно вручную не перепробуешь, завтра я напишу скрипт, который сделает это за несколько суток. И запишет результаты. Виктор, ну же, хватит…
Виктор не сразу повиновался. Он был и зол, и раздражен, и раздосадован… Он предполагал, они сразу подтвердят теорию воспроизводимым опытом, но вышло не совсем так, как он рассчитывал.
Время, время… Нужно больше времени!
– Не может быть, чтобы мы что-то упустили, – бормотал он, уже откинувшись чуть назад на табурете и упираясь лопатками в стоящую у него за спиной де Блан, куда-то в районе живота и бедер.
Он не замечал странного положения их тел, не осознавал, почему вдруг поза ощущается удобной и расслабляющей. Ноющая спина, казалось, уже не беспокоила, и головная боль, сжимавшая черепную коробку тугими кольцами, отступила…
Алекс улыбалась, когда осторожными движениями массировала его затылок, запускала пальцы в густые каштановые волосы на макушке, наблюдая, как Виктор блаженно закрыл глаза и, наконец, замолчал.
Кажется, последний раз она делала это в прошлой жизни. Тогда они были студентами Академии, которые провели несколько часов собирая детали робота с человеческий рост, и так же, как и сейчас, Виктор не желал делать паузы на отдых.
На его лбу появлялись две вертикальные морщинки, как обычно, когда он хмурится продолжительное время, сосредоточившись на мелочах… А она в тот момент просто отобрала у него инструменты, стащила сварочные очки и усадила на пол перед собой, сев позади.
Он забавно выдыхал в моменты особого удовольствия от массажа головы, а от некоторых прикосновений к шее и плечам наигранно охал, переходя на хихиканье и многозначительное молчание.
Тогда в Викторе была жажда жизни, которая проявлялась в невероятной любознательности, а сейчас была лишь болезненная одержимость, а изможденное тело умоляло об отдыхе.
Он давно не расчесывался и давно не ходил в душ. Может, его силой спать уложить?
– Почему ты себя не бережешь? Тебе нужен отдых, – промолвила де Блан, и Виктор вынырнул из сладкой полудремы, навеянной ее ласковыми руками.
Он все еще сидел на стуле, прислонившись к Алекс спиной, и ее ладони лежали у него на плечах.
– Мне нужно работать, – неуверенно отозвался он, пытаясь пошевелиться.
Однако ладони крепко зафиксировали его положение, ощущаясь теплом и приятной тяжестью.
– Ты продолжишь завтра, а на остаток сегодняшнего дня я тебя сменю, – предложила женщина.
Виктор ответил не сразу.
– Нет.
– До чего упрямый, – незло фыркнула де Блан.
– Сейчас будет лучше. Меня просто отвлекал этот звук…
– Какой звук?
– Писк, – подбирал слова Виктор, задумчиво кривя губы, – вероятно, от приборов.
Де Блан вцепилась в его плечи, и он в недоумении запрокинул голову так, чтобы видеть лицо собеседницы.
– Ты тоже это слышишь?!
– Ну да, – непонимающе приподнял брови он.
– Такой противный, прерывистый, заполняющий все?
– Да.
– Вот и сейчас он тоже…
– Да… А почему ты…
Алекс резко развернула сидящего на крутящемся рабочем табурете Виктора в свою сторону, склоняясь над ним так близко, что он едва не смутился.
– Ты его всегда слышал?
Странный вопрос… И странная реакция. Это же всего лишь шум и фон оборудования.
– Эм, нет, не всегда… – протянул он, отводя глаза, думая вовсе не о глупом шуме, а затем пояснил: – Но в последнее время его много, я даже поставил фильтры на аналитические приборы, чтобы они не ловили помехи.
– Хм-м…
Де Блан, наконец, отпустила ничего не понимающего Виктора, и скрестила руки на груди, выпрямившись. Ее колени по-прежнему подпирали стул по обе стороны от вытянутых вперед ног молодого мужчины, и даже если бы он хотел, он бы никуда не делся.
– То есть, ты думаешь, это шум?
– Конечно, – Виктор сложил губы в улыбку. – Что же еще?
– Проклятый шум… Но ты определил источник?
– Нет, – покачал он головой. – Но почему тебя это так волнует?
Де Блан замешкалась. На красивом бледном лице отразилась задумчивость, и на мгновение даже промелькнула тревога.
– Я слышу этот шум не только в лаборатории, я слышу его везде. Он разный, он звучит как сигнал, иногда как стих, как песнь, а иногда как надоедливое бормотание.
Виктор молчал и не сводил с нее янтарных глаз.
– Образно выражаясь, конечно, – добавила она.
– Я понял.
– Я пыталась систематизировать некоторые последовательности, рассматривать это как символы или фрагменты сигнала… Получилось неудачно, но это очень похоже на ребус с рунами и Хекстеком, с которым необходимо найти общий язык.
Вскоре они уже обсуждали, как собрать звуковые сигналы с помощью тех же настроек фильтров Виктора, чтобы однозначно понять природу помех… Если бы фон был кодом, открывающим Хекстек, их теория выглядела бы сказкой.
– Смотри, – де Блан указывала на графиках области звуковых аномалий, – вот эти повторяются раз в одну целую и тридцать восемь сотых суток, я проверяла, это достоверное число, а вот эти…
Она, действительно, уже обладала набором данных, которые, при дальнейшем рассмотрении, можно использовать для экспериментов. Виктор с приятным изумлением осознавал, что, несмотря на то, что он сам до этого не догадался, де Блан в очередной раз открылась ему с неожиданной стороны.
Она умела удивлять даже спустя столько лет знакомства. Он любил в ней это.
Вот уже какое-то время он таращится на нее, что-то с горящими глазами рассказывающую, и она стоит рядом, оперевшись на стол, за которым он сидит, чтобы делать заметки на чертежах Хекс-ядра… Она поворачивает голову в его сторону, и ее губы так близко, что он вдруг забывает обо всем на свете.
Их взгляды встречаются, и впервые он не убегает от влечения и не отстраняется, пугаясь непривычных чувств – он смежает веки и подается вперед, ощущая тепло ее приближающегося дыхания.
– Я принесла сводки испытаний за последний месяц, – раздался голос за их спинами, и мыльный пузырь интимности тут же лопнул, исчез без следа.
Ассистентка Скай, казалось, тоже растеряна от повисшей в лаборатории паузы. Она не поняла, что произошло, но чутье подсказывало, что она помешала чему-то важному.
– Да, спасибо, они очень кстати, – откликнулся Виктор, малодушно разрывая необъяснимый контакт со стоящей рядом де Блан и меняя положение тела на стуле.
– Я оставлю бумаги на столе в углу, – робко промолвила Скай, прижимая к груди папку.
– Нет-нет, лучше сразу сюда, – ободрила ее Алекс, выпрямляясь и протягивая руку.
Пока ассистентка, повинуясь невербальному жесту, шагала к приборной панели, де Блан положила ладонь Виктору на плечо.
– Пообещай, что не останешься допоздна, – ласково, но бескомпромиссно потребовала она.
Виктор поднял на нее взгляд.
– А ты…
– Мне нужно идти, – грустно улыбнулась она. – Пообещай.
– Хорошо, – нехотя отозвался мужчина.
– Вот и славно. Спасибо, Скай, – обратилась она к ассистентке. – Пожалуйста, останься и помоги Виктору с отчетами, он тебе все объяснит. А потом, когда закончите, выпроводи его домой.
Не дожидаясь согласия коллеги, де Блан, наконец, отпустила острое плечо, не обращая внимания на его вопросительное выражение лица.
Она бы не ушла, если бы не знала, что без регулярной дозы Шиммера она будет бесполезным куском мяса с вживленными внутрь шестеренками.