* * *
Холод… Она помнила холод… Холод и темнота — вот, что запечаталось и въелось в её сознании. И не только в сознании: прямо сейчас она отчётливо видела перед собой темноту, а её тело обдувалась холодным, леденящим кожу ветром. А потом в нос ударил острый запах соли. Запах был настолько невыносим, что она даже наконец открыла глаза и сильно вздохнула. Однако, свежего воздуха она не почувствовала, поскольку вокруг неё было много… рыбы. Девочка буквально лежала на них — скользких и дурно пахнущих огромных рыбьих тушах — а над ней, сквозь прижимающую её к рыбе сеть виднелось тяжёлое хмурое небо. Кое-как повернув голову влево она увидела просторную водную гладь, в которой отражалась серость небосвода. Океан… Сеть, в которой она оказалась, медленно раскачивалась в такт лениво накатывающихся на побитую обшивку судна волн. Девочке было до жути холодно, но она не могла даже пошевелиться, чтобы хоть что-то предпринять. Лишь сырость, ужасный запах протухших морских обитателей и скрип старых досок — вот, чем она сейчас могла «довольствоваться». Нахлынул новый поток леденящего ветра, девочка поёжилась; от беспомощности по её щеке прокатилось несколько тёплых слезинок, но, к сожалению, их тепла было недостаточно, чтобы согреться… Все эти мучения продолжались ещё какое-то время — сколько именно его прошло, сказать было трудно, ведь когда ты оказался в одной сети с огромной кучей рыбы, счёт времени как-то теряется — а затем, прервав все размышления на тему близости смерти от холода, раскачивание судна заметно поубавилось. Вдруг сеть начала своё движение, а после, когда она остановилась на месте, девочка почувствовала как её «подушка» из рыбы внезапно исчезла, и в следующую секунду она осознала, что падает вниз. С глухим стуком ударившись об палубу, по её спине пробежалось несколько лёгких стуков — это падали рыбьи туши, однако боль от них была просто подарком на фоне той, которую девочка почувствовала после не самого благополучного приземления на твёрдую древесину. Осторожно откатившись по скользким от сырости доскам в сторону, девочка случайно переехала край борта и вновь полетела вниз, но на этот раз уже в более подходящую для падений воду. Хорошо, что резкий всплеск воды остался ни кем не замеченным на фоне громкого недовольства чаек, которые никак не могли ухватиться за склизкую добычу, разваленную по всей палубе. И снова холод, снова темнота… Однако, сейчас ей было уже всё равно — провисев длительное время на морском ветру в одних лишь промокших до нитки футболке и шортах, её тело словно перестало чувствовать всякую дрожь, а темноты она и без этого особо не боялась, скорее всякий раз остерегалась её — мало ли, что может в ней таиться… Резко вынырнув из воды, девочка схватилась за обломок доски и жадно вдохнула полную грудь воздуха, хорошенько отдышалась и огляделась по сторонам. Возле неё находилось покрытое ржавчиной и водорослями небольших размеров рыбацкое судно, а рядом с ним из густого тумана проглядывался облик покрытого различным мусором берега с причалом, сразу за которым взмывали вверх кривые, заметно покосившиеся многоэтажные дома какого-то неизвестного города — такого же серого и дождливого, как и тучи над ним. Не смотря на то, что своим удручающим видом город лишь отталкивал от себя, деваться сейчас было некуда — там хотя бы можно отогреться, отыскать сухую одежду и еду. А дальше — как пойдёт… И девочка начала действовать. Принявшись грести ногами, она поплыла вперёд, к берегу, благо, до него было всего-ничего, буквально десять метров. Заплыв под гниющий причал, под её ногами наконец появилась долгожданная суша, и теперь можно не волноваться о возможности утонуть или быть проглоченной подводными гигантами. Тут же девочка услышала скрип досок — кто-то очень тяжёлый бродил по периметру причала — и поэтому не решилась подниматься наверх, ибо заведомо знала, что там её будет ожидать; вместо этого она прошла дальше, к широкой сливной трубе. Решётки не было, так что пролезть внутрь оказалось не сложно — подтащив полузатопленный ящик, девочка ловко вскарабкалась по нему и проникла в трубу. Теперь под её босыми ногами шлёпала грязная вода, льющаяся ей навстречу медленным потоком. Чем дальше она продвигалась внутрь, тем темнее становилось, и лишь только сейчас девочка обеспокоилась тем, что не поискала на берегу что-нибудь такое, что вполне могло бы осветить ей путь в тёмных местах. Но возвращаться назад не хотелось, а потому, положив левую руку на край ребристой трубы, девочка продолжила свой путь во тьму. К счастью, идти пришлось не долго, спустя минуту странствий по темноте, впереди показался долгожданный свет, лившийся бледными лучами откуда-то сверху. Воодушевившись небольшим, но, всё же, хоть каким-то успехом, она слабо приулыбнулась и поспешила к выходу. …Приложив немало усилий, чтобы сдвинуть с места тяжеленный люк и при этом издать как можно меньше привлекающих не нужное внимание звуков, девочка наконец оказалась на поверхности. Она находилась на краю опустевшей улочки, где не было ничего кроме старого мусора и помятых газет, исписанных неизвестными символами, а над её головой склонились всё те же кривые дома. В целом, всё здесь выглядело довольно заброшенно, что уже можно было понять из внешнего вида местных домов, в которых отсутствовала большая часть окон, а уцелевшая — забита досками. Пустота — это и хорошо, и одновременно плохо. Хорошо потому, что не возникнет никаких проблем при проникновении в то или иное место, где можно будет разжиться хоть какой-нибудь пищей и одеждой: да, мародёрство — плохо, но по-другому в этом ужасном мире попросту не выжить, и с этим фактом девочка смирилась уже давно; плохая сторона всеобщей опустошённости заключается в том, что если здесь нет жителей, то значит обязательно есть что-то куда более опасное и, возможно, даже страшное — такого придётся остерегаться, а лучше вообще не попадаться на глаза. Вопрос лишь в том, почему здесь всё заброшенно? Этот город ей незнаком и она не знает не то, что его историю, а даже просто названия. Тем не менее, никогда ничего не бывает просто так, значит и во всей этой истории с покинутым городом есть своя весомая первопричина… Но сейчас все подобные вопросы следует отложить на потом, ибо особняком идут вопросы о выживании — поиск тепла, одежды и еды: ощущение холода рано или поздно вернётся, а на голодный желудок или с босыми ногами далеко не уйти. А уйти придётся — видя местную обстановку и всеобщий упадок, у девочки не возникало и мысли о возможности остаться здесь на длительное время. Как можно сильнее прижавшись к краю улочки, она побрела вперёд. Осматриваясь по сторонам, она более не замечала ничего примечательного, если только не брать во внимание разбросанные то тут, то там разбитые вдребезги телевизоры. Вдруг по каменной брусчатке заплясали капельки воды — хлынул дождь, который тут же перешёл в полноценный ливень. Девочка поспешила войти в первое же попавшееся на пути укрытие — им оказалось помещение с огромной витриной возле входа. Оказавшись внутри и изучив интерьер, она поняла, что попала не абы куда, а в самый настоящий магазин одежды — план по спасению собственной шкуры начал выполняться сам по себе. Теперь дело за малым: найти эту самую одежду, ведь с учётом роста и крайне тощего телосложения, отыскать подходящие куртку со штанами, или на худой конец, хоть какое-нибудь платьице, задачка не из лёгких. Про подходящую по размером обувь можно было даже не заикаться — это всего лишь не сбыточная мечта. Хотя, кто знает… Как ни странно, многие лампы, что свисали с потолка, были включены и озаряли помещение призрачно-белым светом. Значит, здесь кто-то есть или, по-крайней мере, был. Однако, при обходе и осмотре всего помещения не удалось обнаружить ни единого взрослого человека или монстра — и всё-таки, куда же все подевались?.. Ни на секунду не теряя бдительности, девочка прошлась мимо каждого из огромных прилавков, заваленных всевозможным подгнившим тряпьём (которое теперь годилось разве что для мытья полов), и потратила порядка десяти минут, чтобы наконец найти небольшую комнатку с детской одеждой, отгороженную от всего остального помещения рваной ширмой. Опрокинув на пол несколько тяжёлых ящиков, она перебрала множество вещей, в поисках чего-нибудь подходящего по размеру, но всё оказалось тщетно. И когда уже вся надежда была почти потеряна, а руки опущены, не иначе как по великой случайности её взгляд зацепился за совсем крохотных размеров манекен. Однако, внимание девочки привлекла не столько деревянная копия себя самой, только без лица, а то, что было на ней надето. А именно: небольшой резиный дождевик жёлтого цвета с забавным треугольным капюшоном — точно такой же дождевик был в её распоряжении, когда она сбегала из таинственного поместья, расположенного на маленьком скалистом острове, затерянном посреди океана… Не став поддаваться воспоминаниям, девочка незамедлительно примерила находку. Тёплый и не сковывающий подвижность, дождевик прекрасно подошёл к её фигуре, словно его изначально шили специально под талию маленькой и худой девицы. Но одним дождевиком согрет не будешь, и теперь ещё предстояло найти штаны, носочки, ботиночки и вязанную шапку, да потеплее — показываться на промозглом осеннем ветру без такого комплекта одежды, будет крайне плохой затеей… На глаза попалось высокое и покрытое паутинкой трещин прямоугольное зеркало, вмонтированное в одну из стен комнаты, и, не смотря на повреждения, оно всё ещё подходило для оценки нового наряда со стороны. И, только собравшись узреть своё отражение, как девочка заметила, что стоящий рядом шкафчик был приоткрыт, а внутри него виднелось великое множество самых различных девичьих заколок, бантиков и ленточек. Из всего этого красочного разнообразия девочка выбрала несколько заколок, которые убрала в карман, а также красную ленту, после чего принялась разбираться со своими, уже заметно подсушившимися волосами. Спустя всего несколько минут на неё из зеркала начала смотреть всё такая же невысокая, тощая и одетая в жёлтый дождевик девочка с бледной кожей, уставшими карими глазами и собранными с помощью красной ленты в длинную косу коричневыми волосами. Остался последний штрих — примерка капюшона. Медленно подняв и опустив на голову жёлтый треугольник, он тут же отбросил на глаза девочки густую тень. Продолжая рассматривать себя в зеркале, девочка даже не заметила, как в его правом нижнем углу отразился свет от внезапно включившегося телевизора, в экране которого показался тёмный силуэт с короткими растрёпанными волосами…* * *
Он содрогался от каждого шороха и прятался от каждой тени, поскольку отчётливо помнил тот страшный сон. Кошмар, в котором ему не посчастливилось нарваться на высокую даму в странном наряде и фарфоровой маской. Встретившись с ней лицом к лицу, что тут же схватила его и словно силой мысли подняла вверх перед собой… а затем воздух вокруг него затрясся, последовала яркая вспышка, после которой он упал обратно на пол уже не маленьким мальчиком, а крохотным созданием с бледной кожей и конической головой без глаз, больше похожей на шляпку гриба… Проснулся он на краю очень просторного, но тёмного помещения посреди которого расположилась огромная — относительно его роста — железная печь, дышащая жарким пламенем. А вокруг, прижавшись к стальным стенам, стояло множество высоких шкафов с выдвижными ящиками, чьи стенки были украшены кривыми каракулями в виде играющих детей, огромных глаз или летящих в неизвестную даль птиц. Ко всему прочему, парнишка оказался здесь совсем не одинок, а в компании тех самым крохотных созданий, что по началу не обращали на него абсолютно никакого внимания. И если внимательно вглядеться в тени этих существ, которые они отбрасывали стоя перед печью, в них без особого труда можно было различить силуэты маленьких детей… Громко сглотнув накатившую от волнения слюну, мальчишка, наконец, отошёл от стены и присел на пол, запустил правую руку в густые тёмно-коричневые волосы и задумался. Существа не проявляли к нему особого интереса — хотя совсем недавно он вместе с ними привёл в работу двигатель этого таинственного места, огромного подводного корабля — и никак не тревожили, лишь изредка бросали на парнишку короткие, изучающие взгляды, но потом быстро теряли к нему всякий интерес. И, поскольку его никто не тревожил, он наконец сможет перевести дух после побега с нижних ярусов корабля, а после продолжить свой путь наверх, к спасению. Избавиться бы, конечно, от стального кольца на правой ноге, которое осталось от кандалов — условия содержания детей в этом месте были сродни тюремным — но всему своё время. Уже было несколько возможностей сделать это в мастерской местного сторожа — низкорослого монстра с длинными руками и сросшейся на глазах кожей, делавшей его слепым, но не глухим — но, когда это существо бродит прямо над головой и пытается тебя найти, шуметь инструментами становится крайне рискованной затеей. Да и сейчас как-то не хотелось думать на эту тему… Все мысли сосредотачивались возле одного: хотелось вспомнить забытое прошлое и ко всему прочему понять, почему в этом мире столько злобных существ, готовых незамедлительно расправиться с любым встречным ребёнком?.. Да хотя бы элементарно вспомнить своё собственное имя будет уже огромным счастьем, что уж тут говорить про какие-то более глобальные вопросы… Но он его не помнил. Вместо этого мальчишка помнил лишь лодку, огромное антропоморфное существо в буром пальто и шляпе, что называло себя Перевозчиком, тёмные волны холодного океана и маленький лучик света на горизонте. Затем ему на голову опустился мешок, а когда он наконец-то спал с его головы, мальчишка обнаружил себя прикованным к небольшой железной кровати без матраса и с тонким, проеденным насквозь мушками одеялом… После этого наступили месяцы изнурительных работ, начиная уборкой туалетов и работой в котельных, заканчивая доставкой блюд тем мерзким существам — толстым «шарам» с выпученными глазами, кривыми носами и растрёпанными губами, облачённых в самую различную одежду — гостям этого корабля… А ещё он помнил лицо своей сестры. Маленькая и милая, в свои тринадцать лет от своих немногочисленно уцелевших сверстников она отличалась очень длинными волосами и синими, как море, глазами… Но только лицо. Где она, жива ли, и что с ней сейчас происходит — всё это тайны, окутанные мраком неизвестности… Тайны, на которые хотелось найти ответы. Только вот сделать это будучи рабом, запертым на судне посреди океана, было невозможно. Но в один день терпение мальчика иссякло: желание найти сестру вышло на первое место и захватило весь его рассудок… И пока все остальные дети на корабле, сломленные и потерявшие надежду на всякое спасение, смиренно занимались вверенной им грязной работой, мальчишка не терял времени зря: на каждой уборке он запоминал расположение помещений, а также что и где лежит, рисовал чернилами на своём животе планы воздуховодных вентиляции, а после переносил их на бумагу. Однажды он и вовсе стащил со склада небольшую шпильку, после чего в течении нескольких ночей спиливал звено цепи, которое удерживало его возле кровати в свободное от работы время. Исчерпав руки мозолями и кровоточащими ссадинами, в один момент крепкая цепь поддалась. Освободившись от оков, сегодняшней ночью он, одетый лишь в голубую толстовку и тёмно-синие штаны, вооружённый картой и найденным по пути фонариком, ловко сбежал из детского отсека корабля. Так начался его тернистый путь к спасению… Сначала он пробрался через затопленные нижние уровни, где ему удалось уничтожить жуткое существо, охотившиеся на него из тёмной и грязной воды — таким образом он обезопасил путь остальным детям, что захотят сбежать. После этого отважный мальчишка добрался до машинного отделения, где располагался двигатель корабля — исполинских размеров котёл, что работал от каменного угля — и запустил его на полную мощь, благодаря чему разблокировались все проходы на верх и пробрался выше. И теперь он здесь, в убежище этих крохотных бледных существ, сидит на жёстком железному полу, переводит дыхание и пытается вспомнить хоть что-нибудь из своего утраченного прошлого… Только вот прошлое никак не вспоминалось. Наоборот, ему всё чаще стало казаться, что чем сильнее он пытается его вспомнить, тем дальше оно отстраняется, становится всё более далёким и от того более желанным… Просидев так ещё несколько минут, мальчишка наконец отбросил в сторону горевание о забытом прошлом, встал с места и побрёл поближе к печи. Но заполнить внутреннюю пустоту теплом огня не удалось, а потому направился к выходу — огромной дыре, что расположилась в стене справа от него, и над которой чёрным угольком был сделан корявый рисунок с изображением дверей лифта. Но, перед тем как покинуть убежище, он окинул взглядом хозяев этого места — этих существ, что грелись возле печи. Заметив их общий подавленный вид, на душе мальчишки вдруг стало тяжело и горестно, что он никак не может им помочь. Единственное, что было в его силах (хоть и с почти нулевым шансом на успех) — это отомстить тем, кто сотворил с ними такое бесчинство: превратил ни в чём неповинных детей в крохотных и беспомощных существ…* * *
Он вынырнул из телевизора с характерным треском разбитого стекла, и тут же бросился на замершую в оцепенении возле зеркала предательницу. Сбив с ног и навалившись на неё всем телом, парнишка вложил всю злость, гнев и ярость в свой правый кулак возмездия, который занёс над тем, кого он когда-то считал лучшим другом… Как вдруг увидел её лицо… — Т-ты… — дрожа от волнения, прошипел мальчишка, смотря изумлёнными глазами на незнакомую девочку, — Ты… Не она… Девочка не отвечала. Она лишь смотрела на незнакомца застывшими в испуге глазами, от которых в разные стороны устремились дорожки слёз. В её лице читался страх и смирение перед неизбежным шквалом ударов, который он был готов вот-вот обрушить на неё, но… Всё обошлось. — Кто?.. А-а… — прошептал парнишка сам себе под нос, но вдруг опомнившись и осознав то, что сейчас натворил, тут же поспешил встать, а после протянул девочке руку, — И… извини, я не хотел тебе навредить! Я-я… — замямлил он в попытке принести свои извинения, — Клянусь, я действительно не хотел!.. Я перепутал тебя с другим человеком!.. Тяжело дыша и смотря на представшего перед ней незнакомца. Это был примерно её роста — может, чуть выше — мальчик с бледной кожей, растрёпанными чёрными волосами и угольными глазами, одетый в коричневые штаны, серую рубашку и серо-зелёное пальто. Смотрела и не могла понять: кто это и за что он так с ней?.. Оторваться от давящих на мозг мыслей помогла протянутая им рука и глаза, в которых гнев сменился на изумление и сострадание. С опаской посмотрев на руку, девочка зажмурила глаза и протянула в ответ свою… Однако никаких побоев не последовало: когда она вновь открыла глаза, то уже крепко стояла на своих ногах перед мальчиком. Тут к ней снова вернулась присущая ей смелость, и она отважилась одарить незнакомца… слабой пощёчиной. Смиренно приняв удар, он не стал противиться случившемуся и, лишь дотронувшись до горящей щеки, произнёс грустным тоном: — Да, да, я заслужил это… Кое-как отдышавшись, девочка вдохнула полную грудь воздуха, а затем выдохнула с облегчением. — Ты-ы-ы… — с сомнением протянула она тонким голосом, внимательно осматривая мальчика перед собой, — Не монстр?.. Эм-м, кто ты?.. — А на кого я могу быть похожим?.. — слабо приулыбнулся тот в ответ, — Нет, не монстр, не переживай. Обыкновенный мальчик. Ребёнок, как и ты, — и вновь протянул девочке правую руку, — Моно. — Ч… что? — не сразу поняла девочка. — Меня зовут Моно, — сохраняя улыбку и терпение, повторил мальчишка. Девочку снова охватило волнение. Неужели это настоящий ребёнок? И при этом ещё дружелюбно настроенный?.. Она не могла подобрать слов, чтобы описать всю ту радость, что она сейчас чувствовала, и только смущённая улыбка выдавала в её лице едва заметный восторг. Тем временем Моно уже собирался опустить руку, поскольку ответа от девочки всё не следовало, но не успел — незнакомка осторожно протянула свою правую руку и вложила её в ладонь мальчика. Они поприветствовали друг друга неторопливым рукопожатием и, возможно, даже ознаменовали начало своей дружбы… Почувствовав тепло его руки, девочка окончательно убедилась, что перед ней находится самый настоящий мальчик, который по-прежнему смотрит на неё виноватыми глазами. — Прости, я не знаю своего имени, — честно ответила девочка, и с грустью посмотрела в пол, — Вернее, не помню его… Моно такому ответу не удивился. Своих имён не помнила большая часть детей, которых ему доводилось повстречать. Почему так — он не знал. Никто не знал. Не помнила своего имени даже Предательница, а потому он всегда обращался к ней просто на Ты… — Хорошо, обсудим это позже, — чтобы лишний раз не вспоминать Предательницу, Моно перевёл тему разговора, — Ты всё ещё дрожишь… — заметил он, — Успокойся, я тебе не наврежу, обещаю. Или-и… — задумался, — Тебе холодно? — И г-голодно, — ещё больше смутилась девочка и дотронулась руками до своей косы. Мальчишка призадумался… Прикинув в уме все «за» и «против», он пришёл к решению, которое могло кардинально изменить дальнейший путь до…он сам не знал, что его ждёт впереди и какая цель предстанет, но сейчас не об этом. Для начала нужно обогреть и накормить — в перспективе — нового союзника. Именно союзника. Товарища, компаньона — но не друга. Больше никаких друзей — хватит. Одна такая «дружба» уже закончилась ужасным заточением, а повторение этого крайне не хотелось… Плюсом к союзничеству было то, что в одиночку в этом мире выжить крайне сложно (почти нереально), а вот вдвоём есть хоть какие-то, пусть и небольшие, шансы на успех. Да и когда рядом есть тот, с кем можно поговорить, поделиться мыслями и просто по-человечески выговориться — всё становится как-то проще… — Что ж… — медленно почесав подбородок, начал размеренно говорить Моно, — В таком случае, предлагаю тебе объединить наши усилия в поисках еды, тепла и… и… — на секунду он замолчал, взял свои руки в замочек и посмотрел в глаза девочки, — И просто держаться рядом друг с другом. Так будет лучше и безопаснее для нас обоих. Ты согласна? От услышанных слов брови девочки устремились вверх. Впервые за всё то короткое время, как она очнулась в этом безумном мире, девочка встретила умеющего членораздельно говорить и логически думать человека, адекватного сверстника, а не мычащего и гонящегося по пятам на одних лишь инстинктах монстра — для неё это уже было замечательным событием. А когда этот сверстник ещё и предлагает объединиться в команду… на душе девочки вдруг стало легко и даже как-то безмятежно. За то недлительное время пребывания в этом мире, она впервые почувствовала настоящее спокойствие. И теперь ей хотелось отплатить мальчику благодарностью за проявленную к ней доброту и сострадание. Внутри себя она уже твёрдо решила, что не бросит Моно даже под угрозой смерти и при возможности будет всячески помогать ему. — Да… — покраснев, тихо проговорила девочка своим красивым голосом. Теперь смутился и Моно — смущение достигло пика тогда, когда девочка сделала два быстрых шага вперёд и обняла его, прижалась к груди и опустила голову. Вот так. Едва знакомого человека, который просто предложил ей действовать вместе. Покрасневший Моно почти поддался и уже было собирался обнять её в ответ, но в последний момент осторожно опустил руки — он не хотел привязываться, как однажды привязался к другой девочке… Мальчик всячески боялся повторения той истории с обрывом, пусть даже он и знаком с этой девицей без имени всего несколько минут, но… кто знает, на что она способна? Лучше перестраховаться и не терять бдительность… Спустя несколько секунд девочка отлипла от своего друга и отвела в сторону смущённый взгляд. Спроецировав на своём лице слабую улыбку, мальчишка осмотрелся по сторонам — вокруг себя он увидел покосившиеся деревянные полки и шкафы с одеждой. Значит… — Получилось… — тихо прошептал он себе под нос. — Я выбрался… — ему было сложно в это поверить, но это действительно так, он сумел выбраться из своего заточения. — Хах!.. А ведь я даже не сразу понял это… — Что? Девочка смотрела на Моно с лёгким удивлением. Поняв, что сейчас не самое лучше время для длительных бесед, он поспешил сменить тему: — Долгая история, может потом расскажу… Давай-ка лучше выберемся на улицу и отыщем продуктовую лавку, что скажешь? — Давай, — согласилась девочка, — Только там сейчас дождь. Я-то в дождевике, а вот ты промокнешь… — Пф-ф, пустяки, — отмахнулся мальчишка. — За меня не переживай, мне уже приходилось бегать по крышам под грозой, так что, как-нибудь переживу, — и добавил в пол голоса: — Заодно и голову «освежу»… Девочка ничего не ответила, лишь смиренно кивнула головой. Собираясь покинуть комнату, Моно, сам того не заметив, по старой привычке протянул руку своему новому компаньону. И понял, что сделал только тогда, когда его ладонь обхватила холодная рука спутницы. На секунду ему показалось, что рядом с ним стоит не новая знакомая, а бывший друг — Предательница. Резко тряхнув головой, секундное видение тут же исчезло. — Пойдём, — сказал Моно и повёл за собой спутницу; но вдруг остановился, посмотрел на неё и неуверенно сказал: — А, и… Рад знакомству. — Я тоже… — искренне улыбнулась девочка. И они пошли вперёд, навстречу неизвестности и новым опасностям, которыми был наполнен этот, с первого взгляда, безобидный город…* * *
Посреди огромного пустого и затемнённого помещения стоял одинокий стул, на который, с бездонного потолка падал рассеянный лучик бледно-серого света. Стоявшая здесь абсолютно мёртвая тишина была прервана не понятно откуда раздавшимся гулом, похожим на удар по большому колоколу. Следом за этим в темноте позади спинки стула послышался вой ветра — мгновение — в луче света показалась пара длинных рук, облачённых в рукава строгой белой рубашки. Они взяли лежащую на стуле классическую мужскую шляпу с широкими полями и приподняли её с места. — Как интересно… По помещению разнёсся глубокий звучный голос. Он принадлежал обладателю столь длинных рук, чьё тело, впрочем, было скрыто в темноте — или этого тела и вовсе здесь не было… — Что вы имеете ввиду, мой Повелитель? К стулу из темноты вышла фигура в чёрном саване, с большими часами на груди, чьё лицо скрывал глубокий капюшон. Её голос заметно отличался от голоса того, кого таинственная фигура назвала «своим повелителем» — он был лишён всяких эмоций не похож на мужской или женский, взрослый или детский. — Мальчишка нашёл лазейку и сбежал, — ответил голос незримого Повелителя. Его руки, немного повертев бесхозную шляпу, вскоре положили её обратно на твёрдую сидушку стула. — Думаю, тебе не стоит повторять его значимость для нашей великой миссии? — Конечно, мой Повелитель. — с почтением ответила фигура в саване. — Я прекрасно помню о роли Моно. — Молодец, мой мальчик! Я рад, что не ошибся в тебе! — восторженно отозвался Повелитель довольным голосом. — Разыщи сбежавшего мальчишку и проследи, чтобы с ним ничего не случилось — он нужен мне живым. Из всеобщей темноты выпорхнула чёрная, как смоль, ворона. Плавно облетев стул с высока, птица опустилась на правое плечо фигуры в саване и сложила крылья. — Не переживайте, мой Повелитель, у меня глаза по всему миру: мальчишка не сможет скрыться от моего взора, — заявил обладатель савана, погладив вороний клюв. — Но хочу знать, буду ли я действовать один или у меня будут помощники? Было бы неплохо получить помощь одного из вассалов. — Городская гвардия выступит твоим подспорьем. — ответил голос Повелителя. — Но ты прав — это всего лишь пешки, а тебе нужна более могущественная фигура… Хм-м-м… Я предполагаю, что мальчишка отправится на поиски нашей новой Хозяйки. Только вот никакой помощи от неё нам ждать не стоит. Поэтому твоим главным помощником выступит вассал под номером два — госпожа Клоринда фон де-Грамоунс. Что скажешь, вестник Анкоу? — Только не она… — едва слышимо вздохнул тот, кого Повелитель наконец назвал по имени. — Да, у юной госпожи де-Грамоунс сложный характер и жётские методы. Но поверь мне — у неё будет своя заинтересованность в этом деле, а значит она выложится по максимуму и не подведёт. — поспешил успокоить Повелитель, жестикулируя длинными руками в такт голоса. — А ты — я очень надеюсь — не подведёшь меня, Анкоу… — Не подведу, мой Повелитель.