Одна жизнь на двоих

      — Потерять голову от любви иногда можно, главное не потерять при этом всё остальное.       — Не надевай этот кошмар, а? Ты что, опозориться хочешь? Я заметил, что у твоего приятеля неплохой вкус и костюмы итальянские. А ты что на себя нацепить собрался? Дорогой, конечно, но выглядишь ты в нём так, будто бы зачёт идёшь сдавать, а не на светскую вечеринку намылился…       На докторе Ко был синий брючный костюм с белой рубашкой и синим галстуком в белую косую тонкую полосочку. По правде говоря, он и правда когда-то сдавал экзамен в этом образе. Только боялся признаться в этом критически настроенному и без того оборотню.       — Ботинки можешь свои оставить, остальное я сам подберу, — проворчал кумихо, снова скептически оглядев паренька, а затем пошёл копаться в чемодане.       Уже через пять минут на ординаторе были чёрные брюки, чёрная шёлковая рубашка с белой окантовкой по вороту, краям с обоих сторон и манжетам без пуговиц на последних. Поверх был надет пиджак цвета «кофе с молоком». От галстука лис вообще отказался, оставив две верхних пуговицы рубашки не застёгнутыми. Использовал уже знакомый ординатору парфюм с ноткой цитруса и морского бриза. Видимо, это был один из любимых его ароматов. Сын Так подумал о запонках, но Ли Ран просто выпустил манжеты из рукавов пиджака и расправил их. Затем он взял немного геля и аккуратно уложил волосы, не поменяв основную причёску. Но теперь на голове был лёгкий беспорядок, который придавал некоторый шарм внешнему виду. Образ получился ярким и непривычным для молодого врача, и он ему действительно нравился.       — Ну что, не кажется, что так поэффектнее будет? — Лис улыбнулся правым уголком губ, немного надув их, и вопросительно приподнял левую бровь.       — У тебя было гораздо больше времени для практики… — Ординатор насупился, не желая признавать поражение.       — Отнюдь, просто я иногда интересуюсь модой и советуюсь с профессионалами. И это мне тут шестьсот лет, а не тебе. Не кажется, что должно быть наоборот? — Он вздохнул и покачал головой, улыбаясь и щурясь. — Учись, пока я здесь, малыш. А сейчас пойдём-ка к твоему профессору. Я есть хочу.       Оказавшись в банкетном зале, Ко Сын Так понял, что и сам голодный, как волк… ну, в его случае, как лис. От запахов в животе моментально заурчало, глаза разбегались от разнообразия на столах, но полукровка тут же пресёк его попытку схватить тарелку и нагрести всего подряд.       — Испачкаешься — покусаю. Ты в приличном обществе, не веди себя, как маленький. К тому же, если ты нагребёшь и съешь всё, что собирался, объешься и придётся мучиться от несварения, а впереди целый вечер и ночь. Учись держать себя в руках.       — Уж кто бы про сдержанность говорил, — голодный Сын Так снова потянулся за тарелкой, но набирать ничего не спешил. — Вспомни себя и Ли Ёна. — Парень почувствовал клыки на языке, которые тут же исчезли.       — Ладно. Один-один, ты прав. — Кумихо запыхтел, а потом стал серьёзным. — Но хотя бы ешь понемногу. Переешь — начнёт в сон клонить. Потом живот заболит. Я думал, что у тебя с профессором планы на ночь. А так ты всё сам же и завалишь. Отдыхать, так полноценно.       — Ну да, — ординатор немного покраснел, — тут ты прав. — Он не стал уточнять, в чём прав лис, стараясь ничего не загадывать.       — По правде говоря, я тоже хочу немного отдохнуть от наших будней, раз уж мы здесь. Когда вернёмся, проблемы вернутся тоже. — Ран снова посерьёзнел, а потом улыбнулся. — Начни с чего-нибудь лёгкого.       — Пусть это будут наши общие выходные, — усмехнулся ординатор и набрал себе пять тарталеток с закусками.       По правде говоря, кумихо и сам зверски хотел есть, но прекрасно знал по собственному опыту, что кидаться на еду сразу чревато последствиями, поэтому сейчас смиренно позволял Ко Сын Таку жевать тарталетки с лёгким сыром, кусочками белой рыбы и нежной соево-бобовой пастой, от которых аппетит разыгрывался всё больше.       — Ко Сын Так? — позади послышался знакомый голос, и ординатор обернулся.       — Здравствуйте, профессор Ман! — Ординатор почтительно поклонился тому самому мужчине, на чьём выступлении едва не заснул на конференции. Тому самому, с темой про инфаркт миокарда. — Как вы поживаете?       — Хорошо, спасибо. А вы здесь какими судьбами, доктор Ко? — Мужчина снисходительно улыбнулся, явно глядя на молодого врача сверху-вниз, хотя был на голову ниже его. — Неужели тоже выступаете?       — О, нет, я приехал со своим наставником. Он выступает здесь. С темой про травмы сердечной мышцы. — Парень широко улыбнулся.       — Так ты ученик Ча Ён Мина?! Поздравляю. Хотя у кого ещё может учиться будущий хозяин больницы? Даже будь ты полной бездарностью, его бы заставили тебя учить, Сын Так… Впрочем, тебе всегда не хватало ни профессионализма, ни трудолюбия. Сколько раз видел тебя спящим на моих предметах. Тебя всегда выручала хорошая память, но получал ли ты реальные знания, вот в чём вопрос… Хотелось бы мне увидеть тебя в операционной, Ко Сын Так, что же ты там делаешь, интересно? Говорят, ты постоянно прогуливал практикумы. В больницу тебя взяли только благодаря дедушке. Наверное, тебя никуда там не пускают или используют, как медицинский справочник. Ты же даже скальпель правильно держать не можешь… до сих пор, наверное. Тебе ведь это не особо важно, как внуку председателя Го. Хотя под руководством такого профессионала, как профессор Ча, можно и не думать вообще, просто инструменты не путать во время операции. — От неприкрытого сарказма и издёвки в голосе и перехода на неформальный тон доктору Ко стало очень обидно за себя и Ча Ён Мина. Всё выглядело так, будто бы он глупенький наследник богачей, которого просто навязали лучшему хирургу больницы в качестве балласта.       — Я всегда знаю, как доходчиво всё объяснить и прекрасно справляюсь со своими обязанностями, профессор. Нареканий от Ча Ён Мина я ещё не получал… — Ординатор мягко улыбнулся, собеседник непонимающе вскинул брови, но продолжения не последовало.       — Сын Так, что ты имеешь в виду?! — Учёный муж опомнился, но ничего лучше в ответ просто не придумал.       — Даже во времена Чосона одно слово хорошего оратора или учёного могло решить исход самой кровавой битвы, но сейчас этот талант утерян у большинства учёных мужей. — Ординатор умолк, покачал головой, изображая расстройство и доброжелательно улыбаясь, прямо посмотрел на своего преподавателя, но тот ничего не ответил и даже как-то стушевался под этим, казалось бы, открытым, но очень неуютным взглядом своего бывшего ученика. Было заметно, что намёк он понял. — Впрочем, хотя бы во врачебном деле ещё достаточно профессионалов, которые умеют спасать жизни не только словом, но и «в поле». Вспомнить хотя бы доктора Ча. Кстати, он считает, что я прекрасно справляюсь с обязанностями ординатора, — он выдержал паузу, снова посмотрел на своего бывшего профессора, который, кажется, стал ещё меньше ростом. — Даже позволял мне проводить операцию, я был так рад и увлечён. О ней даже в газетах писали. Двенадцать часов в операционной и успех сложной операции. Наверняка, вам попадалась статья, профессор Ман, правда? — Ординатор счастливо улыбнулся, мужчина продолжал молчать. Только лицо пошло красными пятнами.       — А вы очень изменились за то время, что мы не виделись, доктор Ко, — выдавил из себя учёный лишь бы сохранить лицо.       — Разве? — притворно удивился Сын Так, а потом снова беззаботно улыбнулся. — Что ж, в моей жизни произошло достаточно событий, чтобы я изменился и научился поддерживать светские беседы с коллегами, не позволяя им заскучать во время своего монолога. Если у вас будет желание что-то обсудить, вы найдёте меня в зале и на конференции. Всего наилучшего, профессор. Был крайне рад повидаться.       — Да как ты смеешь, щенок, так себя вести со мной! — взвился профессор Ман, чей голос перешёл на фальцет.       — Так а что я такого сказал, профессор Ман? Разве я где-то вам солгал? Оскорбил? Или предложил что-то непристойное? Мы же просто поговорили. И я с удовольствием, поверьте, продолжу наш диалог, если у вас возникнет в том потребность.       — Да ты… выскочка. Самовлюблённый хам! — Полненький и без того, от злости учёный надулся и стал ещё круглее.       — Простите, профессор, но я не понимаю на основании чего вы позволили себе сделать такие выводы. — Ординатор недоумённо поднял брови, почесал затылок, а потом отвесил собеседнику шуточный поклон и поднял на него лукавый взгляд с кривой ухмылкой. — Простите, но я пойду. Мне ещё очень многое нужно сделать за сегодня, а я что-то засыпаю, — он выпрямился и показно зевнул в кулак, — переутомился, наверное. Мы с Ча Ён Мином прямо со смены сюда прилетели. И очень есть хочется. Всего наилучшего.       Не давая шанса ответить, ординатор отошёл к дальнему столу с едой, больше не оборачиваясь на побагровевшего мужчину.       — Ли Ран, ты что натворил?! Это же уважаемый человек!       — И что, что он уважаемый. Это даёт право унижать других? А ты бы просто проглотил обиду и смолчал из вежливости, и он бы дальше ездил по тебе. Может быть даже при Ча Ён Мине. Тебя бы это устроило? — Лис положил себе мяса и жареного риса с соусом, с удовольствием взял в рот немного и начал медленно жевать. — Острое. Весьма неплохо сделано.       — А что, помягче нельзя было?! — Ординатор пытался дуться и негодовать, хотя в глубине души был благодарен кумихо за то, что тот за него заступился.       — Он неприкрыто тебя унижать начал. Я был достаточно мягок и добр. И, заметь, даже напрямую ничего такого не сказал. Он сам прекрасно понял, что я имел в виду и всё додумал самостоятельно. Мне даже прямо говорить не пришлось. Этот профессор сам постоянно думает про себя подобным образом. Просто сам себе признаться не хочет в этом, потому это так и задело. В другой раз будет думать, как вести себя с людьми. Вы уже не учитель и ученик, а коллеги. И общаться должны соответственно. — Голос полукровки подрагивал. Было видно, что он зол.       — Ты истинный кумихо, Ран… сильный, хитрый, прямолинейный… — парнишка говорил с замиранием и толикой восхищения.       — Ещё скажи, что злой и расчётливый? — Лис хмыкнул. — Я действительно кумихо, малыш. И жизнь не поощряет слишком добрых и открытых. Одно время я был, пожалуй, «чистым хаосом», разрушающим всё, и себя в том числе. Это часть моего прошлого, признаю. Но сейчас я злой по-настоящему лишь когда для этого есть веский повод. И я разозлился потому, что этот твой бывший учитель нёс откровенный бред. Ему не понравилось, как его приняли здесь, и он нашёл жертву, чтобы выплеснуть свою злость и негодование, а я просто ответил на откровенное хамство и мне даже не пришлось его оскорблять. Он сам переварил мои слова и оскорбился. Слишком умный. Тебе не кажется, что сейчас было необходимо разозлиться и дать отпор, чтобы больше он к тебе не цеплялся? Ты же едва сдерживался от обиды. И то, что я сказал, было не расчётливостью или хитростью, тут даже прямолинейность не понадобилась. Достаточно было подобрать правильные фразы и цепочку событий. Хотя я умею быть и таким, каким ты меня назвал. Я другими словами выразил не только то, что думал сам и что думал ты, но и помог ему оскорбить себя собственными мыслями, восприняв мной сказанное. Даже не пришлось говорить всё в лоб самому. И твоё лицо сохранил, просто «поддержав разговор». И никто не упрекнёт тебя в обратном. Если я не прав в том, что сделал, поправь меня.       — Ну…да, наверное… ты прав, Ран, — ординатор покусал губу.       — Вот и не бери в голову. А если считаешь, что я сделал это зря, то иди и извинись перед ним. Я мешать не буду. Могу даже и сам…       — Нет, пожалуй так даже правильнее, Ран. Он всегда недолюбливал меня и гнобил из-за происхождения, что бы я ни делал. Я плюнул и спал на его лекциях, а на экзамене он просто не мог поставить мне низкий балл, я учил его предметы так, что «от зубов отлетало», — ординатор взял ещё немного свинины и риса с тарелки и отправил в рот. — Сейчас он снова решил отыграться на мне за всех, как это было на занятиях. Спасибо, что заступился. Сам бы я действительно не смог из чувства уважения к старшему.       — Сейчас старший тут я, и я с ним говорил, так что давай есть и отдыхать. — Ли Ран положил на тарелку ещё мяса. На этот раз куриного, гарниром выбрав овощи. Сын Так одобрительно промычал, тут же набив полный рот и быстро прожевав. Он прикончил всю порцию почти сразу, затем положил немного рыбы.       С тарелкой в руках молодой врач и кумихо начали обходить зал, выхватывая из толпы попеременно разных участников конференции и организаторов, но Сын Так никак не мог увидеть Ча Ён Мина. Сделав третий круг по залу, он даже столкнулся со своим бывшим однокашником, которого с трудом узнал, как и тот его, впрочем. Они довольно непринуждённо беседовали, вспоминая студенческие годы и ненавистные лекции профессора Мана, с которым тот тоже успел уже столкнуться и даже перекинулся «парой слов». Из разговора Ко Сын Так понял, что профессор Ман пытался задеть не только его, но он хотя бы смог отбиться от нападок. Его собеседнику досталось немного меньше, видимо потому, что столкнулся он с бывшим наставником перед Сын Таком, и лис ещё не успел того «опустить» и разозлить. Но однокашник не пробовал отбиваться и теперь говорил о Мане с неприкрытым негодованием и ненавистью. Видимо, тот и правда вымещал злость на всех окружающих, кто позволял это сделать сегодня. Теперь они вдвоём следили за передвижениями «врага» по залу и со смехом обсуждали его выступление днём, а заодно ординатор успел узнать, что однокашник тоже работает в кардиохирургии в больнице совсем рядом с Ын Сан в команде другого профессора с их факультета, который сразу же взял товарища к себе после учебы. Тот, в свою очередь, восхитился тем, что Сын Так учится и работает в команде у Ча Ён Мина, но злобной зависти с его стороны не было, поэтому ординатор с охотой рассказывал о своих буднях, слушая рабочие байки однокашника и комментируя их. Они даже договорились как-нибудь встретиться и пообедать в один из выходных. Ко Сын Так даже сумел немного развеяться после неприятного диалога до этого. В какой-то момент знакомого подозвал к себе один из присутствующих на фуршете, которого молодой врач не знал, и они распрощались. И ординатор продолжил поиски Ча Ён Мина, постоял у стены, поел десерт из азалий, который обнаружился и здесь.       — Ко Сын Так, а я тебя ищу. — Подошедший внезапно Ча Ён Мин с открытым ртом уставился на своего ученика, подскочившего от неожиданности. — Не знал, что ты умеешь так одеваться. Мне казалось, модой ты вообще не интересуешься. — Хирург даже дважды обошёл вокруг него и оглядел с головы до ног. — Ты мне нравишься таким…       — Насколько сильно? — Немного зарделся доктор Ко.       — С головы до пят! — Улыбнулся врач, осторожно приобнимая его за талию. — Пока ждал тебя, ещё больше проголодался! Что тут дают? — Он действительно держал пустую тарелку и теперь с жадным интересом разглядывал стол, затем наклонился чуть ближе, и Сын Так ощутил лёгкий запах спиртного. — Прости, поднял пару бокалов вина с коллегами, тебя долго не было, малыш. Стоять с пустыми руками было неприлично. Только заесть не успел. Хочешь чего-нибудь?       — Я уже перекусил, тут всё довольно вкусно, — в компании подвыпившего профессора Ко Сын Так ещё не бывал и было немного непривычно.       Они вместе подошли к кому-то, кто был знаком с Ча Ён Мином. Кардиохирург представил своего ученика, но Сын Так не запомнил имени собеседника и почти сразу отключился от разговора, благо, врачи ни о чём не спрашивали его, погрузившись во что-то своё, поэтому ординатор просто наслаждался близостью со своим профессором… хотя бы такой. Больше он сейчас позволить себе не мог. Ча Ён Мин взял у официанта полный бокал, отдав свой опустевший, чокнулся с коллегой и отпустил шутку, которой не понял ординатор, потом продолжил разговор. Сын Така о чём-то спросили. Он ответил обще и от него отстали. Потом мужчины снова произнесли тост, проигнорировав его. Если бы не рука Ён Мина на его талии, парень вообще давно почувствовал себя забытым, но он, тем не менее, всё острее ощущал, что «выпал» из общения. И даже тост поддержать не может. Просто не с чем. И почему-то ему стало неловко, что он сам ещё даже бокал шампанского не взял, только наедался. Эта мысль и ревность из-за того, что его Ён Мин так мало обращает на него внимание, начали тихонько грызть ординатора, и всё больше хотелось присоединиться к происходящему и чего-нибудь выпить, чтобы не выглядеть «белой вороной» и хотя бы так сейчас стать ещё ближе к кардиохирургу, а заодно и попробовать то, чего он самостоятельно не пробовал раньше. Он осторожно высвободился из рук кардиохирурга, увлёкшегося беседой, и отошёл немного в сторону, ища глазами официантов с бокалами.       — Сын Так, а ты вообще уверен, что хочешь этого? — Кумихо услышал его мысли и напрягся. Такой идеи он от ординатора не ожидал. — Ты же не пьёшь и начинать не собирался… — Услышанное не на шутку обеспокоило лиса.       — Ран, мы же на отдыхе, верно? К тому же, ты ведь не дашь мне сделать глупостей… — Первый раз Ко Сын Таку захотелось позволить себе то, что он никогда не позволял до этого, боясь «потерять тормоза», а именно просто выпить чуть больше, чем один бокал шампанского за вечер. Ведь теперь рядом был кумихо, который опьянеет гораздо позже него самого, если вообще до этого дойдёт, и в случае чего обязательно убережёт его от беды. Если бы не пример профессора Ча рядом, он наверное вообще не решился бы на такие мысли. — Ну пожалуйста, я просто хочу попробовать…       — Ты уже пробовал со мной. И тебе совершенно не понравилось. Что за глупости тебе в голову взбредают сейчас? — Ран покачал головой. — Поверь мне, малыш, как тому, кто был зависим от алкоголя столетиями, это пагубная привычка и от неё крайне трудно избавиться. Я жив лишь потому, что человек отчасти. Тебя он убьёт за несколько лет. И это не то, что будет тебе нравиться. Когда ты ощутишь его пагубное влияние на себе, но отказаться уже не сможешь. Даже я позволил напиться себе всего однажды, пока мы вместе, потому что у нас одно тело, и меньше всего я хочу, чтобы, когда мы расстанемся, ты уже пристрастился бы. Сейчас я отвечаю не только за себя и впутывать тебя в непоправимое желания не испытываю. Хочешь знать моё мнение по поводу этой затеи? Я против. Что за ребячество вообще?! Да и как твой приятель на это посмотрит? Об этом подумай…       — Он не знает, что я не пью совсем, я не рассказывал. И другие тоже не говорили. А всё это время я не бывал на корпоративах под разными предлогами. Всего один раз…       — Уберечь от глупостей я тебя, само собой, сумею, об этом можешь даже не беспокоиться, — лис протяжно вздохнул, — вот только не пожалеть бы тебе самому потом об этом…       — Это моя идея, мне и отвечать, — быстро отговорился ординатор, понимая, что кумихо вот-вот уступит.       — Нет уж, в случае чего, мы оба вляпаемся. Мог бы, не ушёл, ты и так постоянно дров наламываешь, а сейчас-то тем более. — Ли Ран всё ещё колебался. Он не собирался пить на фуршете, хотя в принципе был не против, но действительно хотел сохранить трезвую голову, чтобы, в случае чего, качественно помочь пареньку в постели, если он сам не справится. После самолёта лис чувствовал не спадающее напряжение между Сын Таком и Ён Мином и предполагал, во что оно выльется ночью.       — Ли Ран, почему ты сам спокойно принимаешь решения, а мне всё запрещаешь? На минуточку, это ты в моём теле, а не наоборот! — Доктор Ко начинал откровенно терять терпение.       — Да потому, что я старше, и опыта у меня жизненного побольше будет. И вот сейчас конкретно мне кажется, что я ещё и намного умнее тебя! — Ран тоже огрызнулся.       — Я давно уже не ребёнок! Мне скоро тридцать будет… — Надулся совсем Ко Сын Так. — Не надо так ко мне относиться, пожалуйста.       — Ладно. Но напиться я тебе не дам, так и знай. — Кумихо наконец сдался. — Не больше двух бокалов!       — А кто сказал, что я собирался? — Ещё больше обиделся парень. — Просто хотел попробовать вино вместо шампанского. Соджу или виски я точно не буду. Это такая гадость, что до сих пор вспоминать противно.       — Вино ты тоже уже пробовал со мной, и я сомневаюсь, что здешнее пойло будет сравнимо с тем, что пью я даже близко. И зачем тебе это…       — Я пробовал, да, но не по собственной воле и только то, что хотел выпить ты… сейчас я хочу сам…       — Хорошо, демоны с тобой, пробуй, только помни, не больше двух бокалов. И то, что ты будешь пить, выберу я! Иначе наглотаешься всякой гадости и к утру вообще не встанешь. И такие эксперименты у нас первый и последний раз! Я не хочу, чтобы ты гробил себя. Тем более, смотря на мой дурной пример. Если ты заметил, я почти не пью сейчас. Зная себя, это действительно так. Пусть хотя бы это будет не напрасно, и ты сам не «полезешь в бутылку», парень. — Ли Ран закончил отповедь и направился к столу с напитками.       — А что это? Тут совсем немного… травами пахнет, — подойдя к столу, ординатор увидел маленький стаканчик с зелёным напитком, взял его и тут же получил по рукам от полукровки.       — Ты в своём уме?! Ты хоть знаешь, сколько градусов в абсенте?! Тебя вынесут уже после этой рюмки! Даже я его почти никогда не пил. Поставь на место! — Ли Ран опустил рюмку, упреждающе рыкнув, а потом прошёлся вдоль ряда с винными бокалами, принюхался и выбрал самое приличное из имевшихся. — Вот, вроде бы пить можно. Хотя я бы не стал. По крайней мере, лучше тут всё равно ничего нет.       Ко Сын Так сделал пару глотков и сморщился.       — Какая гадость… сухое…       — А ты чего ждал… Поставь на место и возьми минералку. — Ран спокойно сделал ещё глоток, ординатор бокал не отставил, и они направились к Ча Ён Мину. — Это ведь из-за своего профессора ты решил попробовать то, что пьёт он… Глупость какая. Своё здоровье должно быть тебе дороже.       Подойдя обратно на прежнее место, ординатор и лис поняли, что кардиохирург теперь говорит с профессором Маном, и они явно упоминали в разговоре доктора Ко, так как Ён Мин тепло улыбнулся, увидев вернувшегося ученика, а профессор Ман скривился, как от дольки лимона с солью. Ординатор тут же встал под защиту своего наставника, игнорируя профессора Мана. Ён Мин с удовольствием подставил ему своё плечо, на которое Ко Сын Так облокотился спиной, не стесняясь пристального взгляда своего бывшего учителя. Старшие мужчины разговаривали, а Сын Так потягивал алую жидкость из бокала, стараясь не сосредотачиваться на её вкусе и не слушать разговора. А в какой-то момент он почувствовал, что рука Ча Ён Мина, казалось, всё ещё поглощённого беседой, начала блуждать по его талии и бёдрам, и теперь изо всех сил старался не краснеть. Механически взял у проходившего мимо официанта полный бокал, на этот раз с белым вином, и отдал ему свой пустой. Когда доктор Ко выпил третий бокал, уже с шампанским и потянулся за четвёртым, очнувшийся от своих мыслей Ли Ран пресёк эту попытку. В это время рука Ён Мина уже открыто покоилась на ягодице молодого врача, активно её ощупывая. Сам хирург уже допил третий бокал только при них и явно стал более раскованным. Хотя, судя по всему, уже успел поесть и пил не на голодный желудок. Ран этого момента просто не видел, а Сын Така спрашивать уже было бесполезно. Ординатор порозовел и теперь совсем плохо пытался скрыть своё смущение от происходящего.       — Ты чего творишь, щенок, а?! Стоило мне задуматься! — Лис рыкнул, заставив парня сфокусироваться на себе. — Ещё и на понижение градуса! А последствия?! — Отвесив разомлевшему Сын Таку мысленную затрещину, заставившую того взбодриться, Ли Ран начал активно выводить алкоголь из организма, ругая себя за невнимательность.       — А ты не лучше. Что ты устроил на пляже? Кто же в одних плавках купается… — весело отметил Сын Так, и Ран возликовал, что хотя бы не вслух.       Уже через двадцать минут, как раз к концу разговора с профессором Маном, который весьма затянулся, полукровка отметил наконец, что парня отпускает, и выдохнул, но при этом Ча Ён Мин выпил ещё, и теперь его взгляды на своего ученика беспокоили Ли Рана уже больше, чем состояние последнего. Одновременно он чувствовал, как заводится и Ко Сын Так от этих взглядов, пусть лис уже успел его «протрезвить». К счастью кто-то из коллег кардиохирурга решил выступить с речью, и на фуршете завязались дебаты, за время которых протрезвел и Ён Мин. Ну, по крайней мере, он стал вполне вменяемым по ощущениям оборотня. Полукровке совсем не хотелось отбивать Сын Така от подвыпившего приятеля, если тот позволит себе грубость или проявление силы по отношению к ординатору, хотя он бы сделал это без колебаний в случае опасности, но это точно бы положило конец отношениям врачей.       Однако к моменту, когда фуршет закончился и Ча Ён Мин и Ко Сын Так покинули банкетный зал, Ли Ран уже не сомневался в том, как они проведут эту ночь. Как только парочка немного нетвёрдой походкой вошла в лифт, лис молился, чтобы они не начали прямо в кабине. В принципе кумихо прекрасно знал, что сегодняшний день закончится этим, но не ожидал, что оба участника будут несколько нетрезвыми. Он не мог предугадать, как теперь поведут себя и профессор, и ординатор. И это очень сильно беспокоило его. Но оборотень пока решил просто ждать и наблюдать, а вмешаться только в том случае, если здоровью или жизни доктора Ко будет что-то угрожать. Ну или если молодой врач снова не справиться с ролью любовника. И теперь Рану казалось, что это будет меньшее из зол.       Ён Мин ждал Ко Сын Така уже около двадцати минут, но ординатор в банкетном зале так и не появился. Он решил пойти искать своего ординатора, но, как всегда бывает, в самый неподходящий момент появился один из коллег, с которым он несколько раз работал во время подготовки к симпозиумам, а также делил какое-то время с ним студентов, а потом пришёл ещё один, с которым Ча Ён Мин заканчивал ординатуру. Они оба тоже выступали с докладами и пожелали обсудить свои темы с известным знакомым. Разумеется, их очень интересовал и его доклад. Конечно, уйти теперь не представлялось возможным. Он старался не выпасть из разговора во время их попеременного монолога, время от времени давать свои комментарии. Затем начал рассказывать про свою тему. Параллельно они выпили пару бокалов довольно неплохого и достаточно крепкого красного вина. Мужчина ничего не ел, и алкоголь довольно быстро начал «отдаваться в голове», мешая связно мыслить. К тому моменту, когда гениальный кардиохирург смог закончить разговор, он был уже слегка нетрезв, но всё равно отправился на поиски своего ученика, а найдя его, снова понял, что его мальчик меняется на глазах. И эти изменения всё больше возбуждали его и будоражили воображение. Увидев Ко Сын Така в довольно ярком и соблазнительном новом образе и услышав дурманящий запах его одеколона, кардиохирург едва сдержался, чтобы не зажать парня у ближайшей стены. Решив перевести тему на еду, заодно немного перекусив и протрезвев, он собирался забрать Сын Така и постоять с ним где-то в уголке, пока фуршет не кончится. Безумно хотелось овладеть им. Однако, ожидаемо, нашёлся ещё один знакомый, который непременно хотел с ним что-то обсудить прямо сейчас. Мысленно застонав, Ча Ён Мин включился в разговор, надеясь, что доктор Ко ещё немного потерпит. Как назло, диалог затянулся. Коллега отпускал шутки и говорил тосты, пришлось выпить ещё. Отпустить шутку самому. Они попытались вовлечь в разговор молодого врача, но тому явно было не очень интересно и не особенно уютно. Профессор приобнял ученика за талию, чувствуя возбуждение, но желая пока только поддержать своего мальчика морально, чтобы тот не чувствовал себя одиноко. К сожалению, разговор никак не заканчивался, и Ко Сын Так через какое-то время высвободился и отошёл куда-то. Ча Ён Мину очень хотелось пойти за ним, но бросить всё на полуслове он не мог, а отговорки на не слишком трезвую голову не придумывались. Он решил найти ординатора после, но едва только разговор кончился, и Ён Мин сумел поесть немного и собрался найти Сын Така, к нему тут же подошёл ещё один выступающий на конференции. Это был профессор Ман. Ён Мин слышал о нём много, но лично до сих пор не общался. В процессе разговора выяснилось, что профессор Ман был бывшим преподавателем Сын Така. И, судя по всему, недолюбливал ординатора. Профессор Ча сразу стал заступаться за ординатора, пытаясь не перейти на личность самого Мана при этом, чьё выступление и манера разговора были ужасно утомительны и раздражали. В середине разговора рядом появился Ко Сын Так и сразу прижался к его плечу. Это помогло Ча Ён Мину немного остыть и сдержаться. Одновременно запах ординатора, который, кстати, тоже взял себе выпить, просто сводил врача с ума тем сильнее, чем дольше парень находился рядом. Низ живота начинал требовательно ныть, и чувствовался откровенный стояк, который удавалось скрыть с трудом. Ён Мин взял бокал, потом ещё, надеясь отвлечься выпивкой хоть как-то, но помогало это плохо. В итоге он начал откровенно лапать своего ординатора, уже еле сдерживая себя, и немного успокоился, только нашарив рукой ягодицу доктора Ко, которую гладил весь остаток разговора, воспринимая как своеобразную «игрушку антистресс», а подвыпивший тоже Сын Так оказался совсем не против, начал краснеть и посмеиваться от смущения и возбуждения, которое тоже плохо скрывал. Ча Ён Мин заметил стояк ординатора. И это заводило ещё сильнее. Потом, когда профессор Ман наконец-то отстал, какая-то зараза начала дебаты на одну из самых «скользких» тем конференции. Ён Мин просто не мог смолчать и был втянут в спор. За то время, что говорил, профессор успел протрезветь немного, как и Сын Так, но возбуждение обоих не спадало. Нетвёрдой походкой покинув банкетный зал, напарники направились к лифту. В тот момент профессор Ча мог думать уже только о своём ординаторе. Была мысль начать уже в лифте, но Ён Мин точно знал, что не сможет остановиться, а лифт приедет на место назначения очень быстро, поэтому кардиохирург решил добраться до номера и взять ординатора прямо на входе, а пока просто прижимал его к стене кабины, рвано и тяжело дыша в шею парня, едва удерживаясь от жадного страстного поцелуя. Больше он просто не мог терпеть.       С того момента, как Сын Так вернулся к Ён Мину с бокалом и занял место рядом с ним, он постоянно чувствовал на себе внимательный взгляд своего учителя. Сначала мимолётный и более сдержанный, но с течением времени взгляды профессора Ча становились всё более откровенными, а прикосновения, сначала редкие и спокойные, всё более горячими и требовательными. В конце разговора ладонь хирурга уже в открытую покоилась на его ягодице, а движения его пальцев всё больше возбуждали. К сожалению, уйти сразу после конца разговора не удалось и ещё какое-то время Ко Сын Так наблюдал за спором Ён Мина с коллегами и всё больше ревновал его к ним, поэтому, когда дебаты окончились, едва ли не вис у него на шее, и они почти сразу покинули банкетный зал. Оказавшись в лифте, ординатор был почти сразу прижат к стенке кабины. Затуманенный алкоголем мозг соображал плохо, но от дыхания Ча Ён Мина на своей коже молодой врач всё больше терял голову, а опьянение мешало контролировать себя.       Едва оказавшись за дверью номера, Ко Сын Так был почти сразу прижат к стене. И сам обвил шею своего наставника руками. Гениальный врач впился в губы своего ординатора страстным, несколько порывистым поцелуем. Не дав ординатору ничего сообразить, Ча Ён Мин обхватил парня за талию и попытался приподнять его на руках. Сын Так крепче прижался к своему напарнику, требовательно толкаясь языком ему в рот. Профессор ответил не менее активно и порывисто. Казалось, бешеный танец их языков может продолжаться вечно, и ординатор был готов отдаться ему целиком, чувствуя, как возбуждение и желание накрывают его с головой. И тут всё резко закружилось. Доктор Ко понял, что они начинают заваливаться назад. Он успел отпустить своего Ён Мина, но на ногах они не удержались и почти сразу рухнули на пол. Профессор Ча поморщился, было видно, что ему больно, но молодой врач не успел ничего спросить, руки старшего мужчины уже притянули его к себе, а горячие губы увлекли в новый поцелуй. На этот раз более медленный и чувственный. Сын Таку стало очень жарко от возбуждения. Стараясь не отрываться от губ Ча Ён Мина, ординатор попытался снять с себя пиджак, но тот никак не поддавался. Попробовал расстегнуть рубашку, но пальцы не слушались. То ли из-за алкоголя, то ли от возбуждения. Он досадливо застонал в губы партнёра, и тот сам взялся снимать с него одежду. Пиджак оказался на полу. Ординатор Ко хотел откинуть его в сторону, чтобы не помять, но не успел ничего сообразить, а Ён Мин уже перевернулся, уложив парня на пол и теперь, нависая над ним, взялся за пуговицы шёлковой рубашки Ли Рана. Сын Так начал копировать его движения и с третьей попытки всё же сумел расстегнуть на Ён Мине пиджак и рубашку. Прервав долгий поцелуй, сделал судорожный вдох, который почти сразу перешёл в протяжный стон удовольствия, ведь доктор Ча начал слегка посасывать и покрывать длинными поцелуями шею своего ученика. Ко Сын Так весь задрожал, подаваясь навстречу ласкам, и понял, что у него снова кружится голова. Очень некстати накатила алкогольная дурнота, и вспомнилось предупреждение кумихо о том, что ему не стоило пить, но было поздно. Постаравшись сосредоточиться на том, чтобы отогнать тошноту, парень напрягся, и ласки тут же прекратились. Ён Мин смотрел на него с настороженностью и беспокойством.       — Сын Так, что случилось? — Голос гениального врача был хриплым, дыхание тяжелым, было видно, что ему очень тяжело сдерживаться, но он не возобновлял своих действий, внимательно смотря в лицо Сын Така.       — Н-ничего, просто голова закружилась… — Низ живота требовательно заныл. Молодой врач и сам был возбуждён до крайности, и последствия алкоголя пришлись очень не кстати. Мысленно воззвав к лису, ординатор сам потянулся к оголенной груди профессора, медленно обводя языком соски, стараясь действовать аккуратно и размеренно. Комнату тут же заполнил стон хирурга, а его руки подняли Сын Така под спину, и теперь он стал ещё ближе к телу Ён Мина, чувствуя его твёрдый член, упирающийся в низ живота ординатора. Его член уже был не менее твёрдым, и иногда Сын Так инстинктивно толкался вперёд, подаваясь навстречу ласкам Ча Ён Мина. Теперь профессор переключился с шеи на грудь молодого врача, а затем на его торс, всё сильнее и настойчивей засасывая кожу, чередуя засосы с поцелуями, пока его руки оглаживали спину парня. Сын Так заткнул собственный стон, присосавшись губами к животу своего профессора, потом, с трудом фокусируя взгляд, взялся за ремень мужчины, который, убрав одну руку со спины молодого врача, тоже расстегивал его брюки. У Ко Сын Така ничего не получалось, но в какой-то момент ремень легко расстегнулся, как и тугая пуговица, и он мысленно возблагодарил Ли Рана. И тут же застонал в голос, когда Ча Ён Мин спустил его брюки и обвёл языком низ живота, немного задев потом головку возбуждённого члена ординатора. Между тем его наставник уже вовсю играл одной рукой с его яичками, опустив Сын Така на пол, а указательный палец второй уже был смочен в обильной смазке доктора Ко и теперь ласкал его простату. С каждым движением Ко Сын Так стонал всё отрывистей и дёргался всем телом. Обхватив сзади руками широкую спину наставника, он оставил несколько царапин на его коже, и профессор зашипел в губы ученика, накрыв их новым поцелуем, а потом резко прервался, приподнявшись на вытянутых руках над молодым врачом, и ординатор понял, что сдаётся.       — Ён Мин, пожалуйста, — перед глазами всё плыло от возбуждения и алкоголя, голова кружилась, а тормоза срывало совсем.       — Ты хочешь, чтобы я взял тебя? — с придыханием произнёс Ча Ён Мин, язык кардиохирурга немного заплетался. В какой-то момент у него явно закружилась голова, но он удержался и не упал на парня.       — Да-а-а. — Ординатор снова застонал от накатившей волны возбуждения. Его язык тоже заплетался, он уже не знал от чего больше: алкоголя или накрывшего желания. И профессор Ча перевернул его на живот, а потом поднял на колени. Ординатор едва не упал обратно. Он не мог держать себя сам в этом положении, попытался опереться на руки и понял, что Ран снова помогает ему.       Между тем Ча Ён Мин уже начал вылизывать его ягодицы, пальцами продолжая стимулировать попеременно простату, отчего Сын Так всё больше задыхался и терял контроль. Потом, смочив ещё раз указательный и средний пальцы правой руки в смазке ординатора, заодно немного поиграв с его головкой, Ён Мин осторожно вошёл и на миг замедлился.       — Сын Так, почему ты растянут… — Едва он это произнёс, как внутри всё напряглось под активным содействием кумихо, и профессор хмыкнул с сомнением, — или нет… — Ординатор подался ягодицами на пальцы своего наставника, и тот тут же забыл обо всём, возобновил ласки, начиная сам глухо стонать в унисон с ординатором Ко.       Когда стоны обоих, кажется, почти заполнили всю комнату, Ён Мин вытащил пальцы, придержал ординатора за ягодицы и под живот и осторожно вошёл внутрь. Сначала он двигался медленно и осторожно, хотя никак не мог подобрать правильный темп, мешал алкогольный дурман, а ординатор не мог подстроиться под него, не понимая, что должен делать. Постепенно становилось очень тяжело терпеть, начала сильно кружится голова, и он едва не упал, но Ча Ён Мин тоже никак не мог помочь.       — Помоги, пожалуйста… — Полустон вышел едва слышным, потонув в полувсхлипе от новых волн возбуждения, которые никак не удавалось направить в нужное русло, и профессор не отреагировал на него. Зато отреагировал тот, к кому на самом деле обращался доктор Ко.        Мышцы сами напряглись независимо от воли Сын Така и теперь сокращались почти синхронно со сбивчивыми движениями кардиохирурга, которому тоже стало легче уловить нужный темп. Потом темп и давление начали меняться под каждым толчком, принося всё более «осознанные» такты возбуждения и вызывая откровенное блаженство у обоих мужчин. Профессор Ча начал стонать даже громче парня и толкаться сильнее, явно приближаясь к кульминации. Ко Сын Таку в какой-то момент стало немного больно, и внутри снова возросло напряжение, не давая старшему мужчине толкаться глубже, вынуждая замедлиться. Боль почти сразу отступила, и снова накрыло удовольствие. В какой-то момент Сын Так понял, что больше не может сдерживаться, чувствуя, что сейчас кончит сам просто от ощущения профессора внутри него. Он буквально ощущал, что смазки стало настолько много, что она начала стекать с головки. Осознание того, что он не сдержится, вызвало обиду и досаду. И снова темп и скорость поменялись, а возбуждение слегка схлынуло, облегчив молодому врачу задачу. Одновременно с этим тело подалось назад, позволив члену гениального врача войти ещё немного глубже, выбив снова синхронный стон у обоих мужчин. Ча Ён Мин толкнулся внутрь Ко Сын Така ещё несколько раз особенно быстро. Ординатор чувствовал, как тело само помогает ему, и наконец почувствовал влагу внутри себя и ослабевающее напряжение. Ча Ён Мин вышел и буквально чуть ли не рухнул на него. Сын Так уже снова едва терпел и понял, что Ран разворачивается лицом к Ён Мину, нарочно демонстрируя профессору состояние его ученика и подаваясь вперёд. Доктор Ча вгляделся в глаза своего напарника, затуманенные возбуждением, с усилием поднялся и почти сразу, обхватив губами член Ко Сын Така, взял достаточно глубоко. Доктор Ко начал довольно сильно толкаться в рот наставника, чувствуя его язык на головке своего члена и давление от горла профессора вокруг него. Он понял, что сейчас делает Ён Мину больно, но ничего не мог с собой поделать, не в силах сдерживаться дольше. Одновременно Ча Ён Мин подался навстречу доктору Ко, усилив напряжение, а его руки начали ласкать ягодицы ординатора, чьи ногти снова царапали спину старшего мужчины. Сын Так толкался вперёд всё сильнее и стонал с каждым разом всё надрывнее, а профессор глухо стонал в ответ, отчего парень возбуждался ещё больше. Наконец Ко Сын Так начал выпадать из реальности, остались только волны блаженства и желания. Толкнувшись наиболее сильно и агрессивно ещё три раза, доктор Ко наконец-то почувствовал, как кончает в рот своего профессора. Тот трижды сглотнул, явно едва не подавившись от количества спермы, но не спешил отпускать своего мальчика. Осторожно подвигав головой вдоль члена молодого врача ещё несколько раз, позволив остаточному напряжению отступить, он наконец выпустил его член изо рта, запечатлев на головке лёгкий поцелуй в самом конце, и позволил Сын Таку, всё это время чудом державшемуся, почти рухнуть на себя, а потом сам откинулся назад. Теперь они уже несколько минут лежали на полу и тяжело дышали. По телу ординатора разлилась неимоверная слабость, он понял, что сейчас заснёт, и даже не пытался с этим бороться. Угасающим сознанием он почувствовал, что встаёт на ноги и, кажется, помогает встать Ча Ён Мину. Ощутив под собой мягкость кровати и услышав сбивчивое дыхание Ён Мина над ухом, чьи руки теперь лениво обнимали его, Ко Сын Так моментально провалился в сон.       Он уже не знал, что через несколько минут после того, как оба мужчины отключились, Ли Ран перехватил управление общим телом, выбрался из объятий кардиохирурга, сходил в душ и собрал одежду. В углу на полу зазвонил телефон Сын Така, который чудом не разбился, выпав из кармана брюк Ли Рана, когда Сын Так и Ён Мин ввалились в комнату и «приступили к делу». Кумихо взглянул на экран и тут же ответил на вызов. Это был Ли Ён. Поговорив с ним около пяти минут, Ран был вынужден закончить разговор. Ён был занят и позвонил с коротким сообщением, а сам полукровка слишком устал, чтобы продлить разговор, выясняя какие-то подробности. Отключившись, кумихо попил воды, вернулся в постель и почти мгновенно отрубился, даже не успев переварить услышанное. Он неожиданно измотался, пытаясь «сделать всё в лучшем виде» и помочь Сын Таку. И надеялся переварить всё уже по возвращении в Сеул.