А вы заложник страстей и святой мученик?

      Грациозность в деталях видна сразу. Особенно, если эта грациозность рождает чужие страдания.

***

Ты идёшь по улице. Только вышел из школы, конечно. А выражение лица! Лицо, а-ля «как я ненавижу всё и вся, закопайте меня». В прочем, в глазах преследуется нотка задумчивости. Думаешь о ней? Конечно-конечно… Её глаза и голос тебе не забыть никогда. Не думаешь, что это вообще был парень? Да какая разница! Ты же знаешь, что сейчас произойдёт. Три… Два… Один… Падение в лужу. —Триста! — проноситься сладкий и такой высокий голос с характерной усмешкой, — ровно триста! Мне захотелось ответить в рифму, но я, из-за своей прилежности, промолчал и стал подниматься из лужи. Этот мальчишка до безумия похож на Тома, в который раз я удивляюсь. Но, конечно, он читать вряд ли умеет. Мариус Трафн — удивительный человек. —Ха-ха! — смеётся кареглазый крашенный блондин, протягивающий мне руку помощи, которую я, разумеется, беру. —Не хочешь извиниться? —Конечно, нет. Каждый раз спрашиваешь с такой детской наивностью! — усмехается тот. Я вздыхаю, а после небольшой паузы спрашиваю: —Мариус, ты идёшь на скрипку, да? —Да. А что? Засунуть тебе в задний проход смычок, геюга? — спрашивает Трафн, а я отвожу взгляд в сторону. Его шутки несмешные, а я почему-то продолжаю с ним общаться. —Просто интересуюсь? — в голове я добавил «тупой глистоопарыш», но вскоре мы дошли до его дома, — не думаешь, что нужно поуважительнее относиться к тем, кто помогает тебе с математикой? —Ну… Прости, да… Но я правда тупой и ты это знаешь, Готтл. —Нет… Всё не так плохо… — я пытаюсь исправить ситуацию, которая, по-моему мнению весьма глупая. Я подхожу к нему ближе. —Что у тебя по математике в семестре? —Ну… Высший балл… —Вот именно, — он разворачивается и не даёт мне ничего сказать. Я лишь успеваю поднять палец и что-то сказать, но этого не слышал никто, даже я сам. Спустя пару минут я опомнился и развернулся, уходя вдаль. Вдруг прямо передо мной возникла девушка, Солли. —Честно сказать, это было похоже на низкосортный фанфик. —Не каждому дано быть Достоевским. —Докажи. —Бесталанность — не порок, это истина. Но стагнация, милостивая дама, стагнация — порок-с. —Звучит убедительно. Мы так постояли пару минут, а после она проронила: —Получается, пока. —Да, пока! — говорю я и ухожу. Мне безумно хотелось что-то сказать, что-то спросить, обнять её… Но я не смог. Снова. Опять. В какой раз? Здесь бы пригодился талант Мариуса, считать безошибочно мои неудачи, которые он, зачастую, вызывает сам. Я посмотрел на брюки, которые были в грязи. Наверно, это моя судьба… Мне стало казаться, что я заперт в комнате удаления…