Благородная кровь

Стекло хрустело под тяжелыми ботинками, никотин магловских сигарет приятно наполнял легкие, а волшебная палочка лежала в левой руке, готовая в любой момент выпустить заклятие, какое пожелает ее хозяин. На правой щеке в районе скулы уже запекалась кровь, становясь совсем темной, почти черной. Сегодня он не использовал Аваду, ибо демоны внутри возжелали крови, а не души. — Я могу быть верен Темному Лорду! Прошу, не убивайте, — молил мужчина, отползая все дальше от юноши, вляпываясь рукой в лужу крови, что медленно вытекала из его жены. Ее тело со вспоротой режущим проклятием глоткой лежало рядом с работником министерства, смотря своими остекленевшими карими глазами прямо на мужа. Тот одернул руку от крови, в которую вляпался, словно от огня и опустив взгляд на нее, в глазах застыл ужас от мертвого взора женщины. Его палочка валялась в полуметре от него, сломанная пополам. — Был отдан приказ — убить. Я не вправе вести переговоры и щадить, — сказал волшебник сдавленным из-за выпущенного изо рта никотинового дыма голосом, что на мгновение скрыл его взгляд пеленой. — Радуйся, что здесь нахожусь я, а не Лестрейндж. Думаю, мне не стоит рассказывать ее методы и чрезмерную любовь к Круциатусу. Его глаза в панике бегали по лицу Пожирателя смерти, возможно, стараясь найти хоть каплю сожаления или сомнения. Однако оно было холодно, как мрамор. — Не волнуйся. Твоих детей я не убью. Найду, но не трону. Они волшебники? — поинтересовался, кинув тлеющую сигарету под ноги и потушил ее ботинком. — Советую не врать мне, а иначе все же и с ними хорошо познакомлюсь. Это только в твоих интересах. Работник министерства не спешил отвечать. Он не верил ни единому его слову. Но в то же время и сомневался, желая верить, что это правда. — Только старший...ему десять... Пожалуйста, не убивай его! — И не собирался, — лениво произнес убийца. — Брось палочку! Сейчас же! — донесся женский голос за его спиной. Яркая зеленая вспышка осветила темную комнату, все разделилось на до и после. Один из троих волшебников безжизненной тушей упал на пол, пробивая затылок острой частью люстры, осколки которой валялись на полу. Душа второго волшебника раскололась, пуская демонов все дальше, все глубже к самому центру. — Без проблем, — хищно улыбнулся парень, поворачиваясь к новой гостье и цепляясь взглядом за ее лицо. — Не ожидал тебя здесь встретить. Палочка оставалась у него в левой руке. Ее белые волосы растрепались и лезли в лицо. Из-за короткой длины — каре — некоторые пряди не удалось собрать в хвост, хотя толку от него уже не было ведь резинка потерялась где-то пока бежала. Она с сожалением смотрела на то, как кровь скатывалась по золотой части люстры. Не успела. Мысленно убеждала себя в том, что он не почувствовал это ведь был уже убит Авадой. — Ты либо до идиотизма смелая, либо все же передумала раз пришла сюда одна, либо... — прищурился Пожиратель, наклонив голову в бок. — ...хочешь умереть. Потому что у меня нет другого объяснения. Ты уже увела отсюда детей, однако все равно вернулась. Ради чего? Он дважды слышал приглушенный аппарационный хлопок. Перед вторым были слышны несколько голосов: ее и детей. — Ради тебя, — голос ее дрогнул, но вот рука с вытянутой палочкой оставалась ровной. Пожиратель тихо рассмеялся. С его губ сорвалось проклятие, направляя палочку на девушку, атаковал. Она парировала его атаки так, как знала, что быстрой смертью для нее это вряд ли закончится. Заклятия колликвационного некроза, сдирания кожи, разложения внутренних тканей, срастание костей с мышцами — все эти периодически летящие в нее заклятия были ей знакомы. Он не подарит ей спокойной смерти из-за приказа Темного Лорда. Жалящее проклятие попало в правую руку, в которой волшебница держала палочку из-за чего пропустила еще пару не смертельных проклятий. Волшебник пытался ослабить ее. Опухшая рука с палочкой дрожала, норовя вот-вот отпустить единственный предмет способный спасти ей жизнь. — Круцио! Вскрикнув от боли, девушка согнулась пополам, стараясь не опуститься наземь. Это возможно стерпеть. Грудную клетку будто разрывало на куски мешая сосредоточиться на заклятиях в голове, как темных, так и светлых. Новая волна боли заставила ее упасть на пол, скрючиваясь в позу эмбриона, крик, разрывающий связки и слезы. Она пыталась возвести стены в своем создании с помощью окклюменции, но постоянные судороги мышц не позволяли реализовать это. Пожиратель сел у ее головы на корточки, пальцами убирая белые волосы с лица. От него потоками исходила темная магия, слово яд, отправляя все кругом и его самого. — Сейчас прекрасный момент чтобы убить тебя Авадой, а Темному Лорду скажу, что иначе не мог, да вот только я уже ее использовал. Мне не приносит удовольствия разделение собственной души. Я не хочу убивать тебя, но Темный Лорд жаждет твоих мучений именно от моей руки. Ее взгляд затуманен после проклятия, поэтому смотрела на фортепиано напротив них. Оно было закрыто, сверху накрыто салфеткой, на которой стояло какое-то комнатное растение — она не разбиралась в них. Слушая приятный голос парня, уже смирилась со своей ситуацией. Она не встанет, не сможет. Из коридора донеся топот и голоса. Знакомые ей голоса. — Похоже, выбирать не приходится. Уже знакомое ей движение палочки заставляет зажмуриться чтобы хотя бы после смерти не смотреть своими глазами на этот мир. Топот пары ног оказался совсем близко. Зеленый свет пробился даже сквозь тонкую кожу век. — Экспульсо! — дрогнувший от страха голос, выкрикнул заклинание. Пожиратель отразил заклинание взрыва, смотря в глаза того, кто потревожил их, обращаясь в клубы тьмы и покидая дом через окно. Спаситель склонился над девушкой, в панике осматривая. После того, как она открыла глаза, тут же услышала облегченный выдох. — Не пугай так больше, я тебя прошу. — Ничего не могу обещать, Уизли, — медленно вставая, сказала волшебница, держась здоровой рукой за голову. Пахло кровью и гниением. Обернувшись, она заметила то, как стремительно разлагалось тело работника министерства, которого должна была спасти по поручению Кингсли. Ее начало тошнить от этого сладковатого едкого запаха, а лицо брезгливо исказилось. Буквально через от силы минут десять от тела останется только скелет. Казалось, перед ней разлагалось вовсе не тело, а ее надежда на лучшее, также ужасно стремительно. Вид на это заставлял чувство одиночества сдавливать грудную клетку все сильнее. То, что было во время обучения в Хогвартсе с третьего курса по пятый оказалось лучшими годами ее жизни. В пальцах крутила серебряную цепочку на шее, на которой висел символ Даров Смерти. Сказка, которую она знала наизусть:

«Жили-были трое братьев, и вот однажды отправились они путешествовать. Шли они в сумерках дальней дорогой и пришли к реке. Была она глубокая — вброд не перейти, и такая быстрая, что вплавь не перебраться...»