Легион Урфина Джюса (хроники дуболомов)

Солнце, отливая красным, нависло над западной кромкой Великого Леса, обещая в скором времени укрыться за Кругосветными горами. Кровавые отблески заплясали на волнах Большой. Дуболомы, очень профессионально обвязав себя ветками (всё-таки - благодаря большой практике и многочисленным учениям в плане маскировки - дендровоенные достигли выдающихся результатов), укрылись в густых кленовых кустах. Целая дюжина воронов, усевшись на ветвях деревьев, внимательно следила за окрестностями. Ещё две пары чёрных птиц барражировали на большой высоте. Лодка была вытащена на берег и тщательно замаскирована. Вместе с ней укрылись и гребцы из взвода Бефара. Именно они осуществляли ночные переброски всех групп через реку. А по завершению операции именно они должны были эвакуировать пластунов. Ну а если операция сорвётся, то им предстоит вывозить все группы за несколько рейсов. С юга прилетел ворон, и, усевшись на протянутую руку прапорщика, прокаркал: — Хитррый — Брревну: «поленница сложена». Доложил — Кррыло-8. — Благодарю за службу, Крыло-8. Передай Хитрому: «пень-колода». — Служу НАУД, сэрр. Перредам Хитррому: «пень-колода». Взмахнув крыльями, ворон отправился в обратном направлении. Прапорщик Бревнюк два раза покрутил рукой над головой. Увидев сигнал, к нему слетел другой ворон. — Кррыло-14, сэрр. — Ну что, дорогой мой товарищ Крыло-14. Передай Крылу-1, что мы выдвигаемся. Пусть выделяет сопровождение. Через минуту двенадцать укрытых ветками дуболомов двинулись в путь. Воздушное прикрытие группы осуществляли четыре пары во́ронов, которые выполняли роль передового дозора и боевого охранения. Командир 1-го Чёрного авиакрыла, Крыло-1, тоже отправился сопровождать сводный отряд. Сержант Арум вёл свой взвод вразброд, дабы не привлекать внимание возможных наблюдателей правильной геометрией построения колонны. Прапорщик Бревнюк шёл в авангарде и с обосраться каким деловым видом осматривал каждое дерево и каждый куст на пути следования взвода. С наступлением темноты дуболомы прибыли в прилегающую к городу ивовую рощу, которая была назначена исходным рубежом. По данным авиаразведки, кагги-карровские птицы в городе были, однако наблюдение за объектами не вели, а страдали всякой хернёй — как правило, набитием собственного брюха на полях, огородах и помойках. Так что с этой стороны проблем не ожидалось. Древоногий в сопровождении своих коряг убыл из города ещё пять дней назад и пока ещё не вернулся. Офицеры гарнизона в отсутствии большого начальства позволили себе расслабон. Естественно, что солдаты отзеркалили поведение своих командиров. За исключением караульной службы, войска занимались усиленным понижением боеготовности, как правило посредством пьянства и блядства. Единственные, кто хоть как-то занимался службой — это были сержанты (на которых держится любая армии). Однако и эти младшие командиры утруждали себя лишь тем, что пару часов в день проводили строевые занятия с личным составом, ну а далее уже с чистой совестью предавались моральному разложению. Что характерно, темпы земляных работ по рытью рва вокруг города тоже резко снизились. Та же самая ситуация наблюдалась и на корабельной верфи. Глядя на всё это безобразие, можно было смело утверждать, что в отсутствие начальника ГШ ОАСМ загаситься решил весь город. С наступлением темноты дуболомы прибыли в прилегающую к городу ивовую рощу, где соединились с пластунами и корягами. Благодаря во́ронам была произведена рекогносцировка и составлена схема предназначенных для атаки объектов: корабельный пакгауз, где хранились всевозможные снасти (якоря, паруса, вёсла, канаты и тд и тп), верфь, мастерские, сами корабли, смоловарня, казарма, караулка. Начало операции по старой-доброй традиции было назначено на час после полуночи. Участвовавший в освобождении взвода Ватиса сержант Шед категорически настоял на том, чтобы было выбрано именно это время. Бревнюк в своё время тщательно изучал опыт операции в Когиде, поэтому согласился, хотя свои акции в Даруме он предпочитал проводить под утро. Но сейчас случай был особый — для успеха атаки был необходим максимально продолжительный отрезок ночного времени. Действовать предлагалось двумя группами. Первая (основная) группа под управлением прапорщика Бревнюка (который к тому же осуществлял общее командование операцией на начальном этапе) состояла из трёх пластунов и взвода Арума. Второй группой командовал сержант Шед, и в неё, помимо рядового Тёхи, входили коряги Драной Рожи. Тут стоит сказать, что ещё по прибытии в Замок Людоеда вся ОГДР (отдельная группа дальней разведки) была тщательно просмолена ефрейтором Олдом для лучшей скрытности в ночное время. Прилетевший ворон доложил прапорщику: — Всё в поррядке, командирр. — Пластуны, пошли, — скомандовал Бревнюк. Ефрейторы Олд и Большой Марк двинулись вперёд. Первый приготовил струну, прихваченную когда-то в пещере Гингемы для нужд диверсантов, а второй, сжимая заряженный арбалет, должен был его прикрывать. Две чёрные тени двигались в сторону пакгауза, где скучал часовой. Кадл, насобачившийся на маршруте ходить по лесу бесшумно, крался как кошка. Марк двинулся в сторону мастерских, отрезая тем самым путь часовому к бегству. Солдат, облокотившись на копьё, смотрел в сторону реки, за которой расположился страшный лес, о котором ходило столько жутких слухов и легенд, и где обитали саблезубые людоеды и прочие кровожадные чудовища. Струна разорвала горло часового мгновенно. Бедняга не успел даже пискнуть. Кадл Олд поднял руку, и сидевший на пакгаузе ворон трижды прокаркал. Это был сигнал для Бревнюка — первый взвод, включая самого прапорщика, бросился вперёд. Следом за дуболомами семенил рядовой Метла, который, не задерживаясь у корабельного склада, сразу же направился в сторону достраиваемых кораблей. Большой Марк, проводив взглядом уходящую в темноту вторую группу, аккуратно положил арбалет и приготовился поджигать корабельные мастерские. Бревнюк достал свои знаменитые кусачки с серебряными лезвиями, обработанными Лунным Маслом, и спокойно перекусил ими замо́к. Дуболомы ломанулись вглубь пакгауза, а прапорщик двинулся вслед за Метлой. Ефрейтор Олд, приняв от одного из дуболомов бутыль с маслом, принялся поливать им стену склада. Все подгруппы, на которые разбились группы, уже были готовы к дальнейшим действиям — ждали лишь дуболомов. Однако, ждать пришлось недолго — вскоре 1-й взвод, нагруженный вёслами, баграми, канатами и корми́лом, покинул пакгауз и направился к кораблям. Два недостроенных корабля находились на стапелях, а ещё один был спущен на воду и пришвартован к пристани. Корпус этого корабля был почти полностью готов, оставалось только установить мачту и оснастить его парусным вооружением. Вот именно к нему и направлялся 1-й взвод ДА. И вскоре дуболомы, подгоняемые Бревнюком и Арумом, с грохотом посыпались на корабль. Пока прапорщик устанавливал корми́ло, деревянные солдаты, временно исполняющие обязанности деревянных матросов, вставляли вёсла в уключины и усаживались на банках. — Всё готово, сэр! — браво отрапортовал Арум. — Отходим, — распорядился Бревнюк. Арум перерубил концы людоедовским тесаком, а солдаты левого борта оттолкнулись от причала баграми. Дуболомы ударили вёслами по воде. Ну как ударили… Как обычно… Кто в лес, кто по дрова… — Таащи матросские солдаты, если вы не разгоните это трухлявое корыто до устраивающей меня скорости, то клянусь сердцевиной, я отправлю вас в изумрудное путешествие, к любимому вами Страшиле, — прогрохотал Бревнюк. — А ну навалились, древесина! Не заставляйте меня краснеть перед прапорщиком! — взревел Арум, после чего начал отбивать счёт. Благодаря действиям сержанта, дуболомы смогли отладить более-менее единый ритм, и корабль гораздо увереннее заскользил по водной поверхности. — Веселей, веселей, ребята! Нам надо победить это трухлявое течение! Иначе опять попадём к Чучелу в подстилки! — подбадривал дуболомов прапорщик, управляя рулевым веслом. — Вроде пошло по-малу… , — ощерился сержант Арум, — что скажете, сэр? Прапорщик Бревнюк сперва оглядел корабль, затем вспыхнувшие на берегу пожары и, скорчив довольную рожу, произнёс: — Сарынь на кичку. * * * Как только судно с дуболомами отчалило от пристани, рядовой Метла зажёг факел и начал поджигать один из кораблей. Увидев свет факела, ефрейтор Олд запалил пакгауз с двух сторон и бросился помогать Метле жечь корабли. В это же самое время Большой Марк занялся мастерскими, которые тоже вскоре стали разгораться с рёвом гудящего на ветру пламени. Рядовой Тёха, точно также как и ефрейтор Олд, незаметно подкрался к охранявшему казарму и прилегающую к ней караулку часовому, и, накинув сзади струну, моментально разорвал ему горло. После чего, оттащив труп в сторону, отправился к сержанту Шеду помогать ему поджигать казарму. Два рейдовых разведчика расположились напротив входа в караульное помещение и, вывалив перед собой камни из сумок, приготовились открыть стрельбу. Драная Рожа, вместе с двумя оставшимися корягами, произвели те же самые действия, только напротив входа в казарму. А Шед и Тёха там временем поджигали с двух сторон здание казармы. Вскоре дверь в караулке скрипнула, и в хлынувшем наружу свете показался силуэт — видимо, кто-то из готовящихся заступать на пост решил справить нужду. Огромный булыжник ударил человека в лицо, и он, рухнув на землю, жутко взвыл. — К бою! Нападение! Тревога! — донеслось из караулки. В дверном проёме мелькнул человек в шлеме и с мечом в руке. На него тут же обрушился град камней. — Ай, йоб! Сука! — проревел от боли человек и скрылся внутри помещения. — Тревога! Тревога! — истошно вопили в сторону казармы часовые через бойницы в караульном помещении. В казарме услышали таки звуковые сигналы своих товарищей и подняли тревогу. Не очень трезвые бойцы, подгоняемые лаем команд пьяных сержантов и капралов, хватали оружие и мчались на выход. Первому выбежавшему из казармы военнослужащему булыжник со звоном шарахнул в шлем, и он рухнул замертво. Второму камень впечатался в грудь, раздробив грудную клетку, от чего захлёбывающийся кровью боец не мог даже вскрикнуть. Первый этаж, где базировались копьеносцы, заголосил: — Лейтенанта убили! — По нам обстрел! — Щиты! Щиты давайте! — Пятый-сука-взвод, строиться со щитами! Шевелись, ублюдки! Не отстал и второй, арбалетный этаж: — Сука, пожар! — Горим! — Отставить панику! Арбалеты к бою! — Чё, сука, дрочим?! Приготовить факелы! — Второй взвод — жгёт и кидает факелы! Четвёртый взвод — бьёт на свет! Остальные, сука, заряжают! Бегом, бля! Прикрываясь щитами, вооружённые мечами солдаты пытались прорваться наружу, но град тяжёлых булыжников сбил с ног первых двух бойцов, и образовалась давка. Тем временем, со второго этажа стали швырять факелы, однако рейдовые разведчики находились на недосягаемом для горящих палок расстоянии, и в итоге стрелки били из арбалетов вслепую. Поскольку личный состав караула наглухо забаррикадировался в караульном помещении и не предпринимал попыток к активным боевым действиям, то атаковавшие их чёрные коряги перенесли огонь на второй этаж казармы, ну видимо, чтобы засевшие там арбалетчики не словили расслабуху. Расстреляв боекомплект, группа Драной Рожи рванула прочь из города. Шед и Тёха, которые свинтили сразу же после поджога, уже успели присоединиться к своим коллегам на пристани и теперь со всех ног ломились в сторону той самой ивовой рощи, которая послужила им в качестве исходного рубежа. Тем временем копьеносцы вырвались из казармы, вслед за ними высыпали и арбалетчики. — Твою же мать!!! — Блядь, пристань горит! — Кто видел нападавших? — Да какое там видеть, сержант? Какие-то чёрные тени! — Эй, в караулке, вылазь, уроды! — Проспали, твари вонючие! — Слушай мою команду!!! — взревел здоровенный сержант, — четвёртая полурота — спасать матчасть! Как всё вытащите, можете тушить, ну если будет какой-то смысл. Все остальные — за мной на пристань! Бегом! Это был сержант Балген — командир взвода копьеносцев 2-й полуроты, который после гибели дежурного офицера взял командование на себя, поскольку ни капитана Гампа, ни других офицеров в расположении воинской части не было. Увидев пылающую пристань, сержант сразу же понял, что главной целью нападавших была именно она. Поэтому он отказался от первоначального плана действий, включавшего в себя организацию тушения пожара, а также поиск и преследование нападавших. Балген понял, что их пытаются отвлечь, поэтому плюнул на казарму и бросился спасть корабли. — Туллон, прибегут гражданские — гони всех на пристань! Хер с ней, с казармой! Главное матчасть вытащи! — оглянувшись, прогрохотал сержант Балген своему коллеге из 8-го взвода, и повёл своё разношёрстное войско к реке. Полторы сотни бойцов, вооружённых кто мечом, кто копьём, кто арбалетом, остервенело матерясь, неслись к пристани. Туда же неслись корабелы и прочий проживающий вблизи гражданский люд. Вот только пластунов там больше не было. Предав огню всё, что может гореть, диверсанты укрылись в роще, где намеривались дождаться рейдовых разведчиков, а также отдышаться и двинуться в путь к ожидавшей их лодке. Группа Драной Рожи тоже ушла без проблем и вскоре должна была соединиться с пластунами. А вот у кого дела шли не очень хорошо, так это у деревянного конунга Бревнюка и его дендровикингов. Справиться с течением реки у них никак не получалось, и их сносило вниз по течению. Как и было приказано, всех появившихся штатских сержант Туллон гнал на пристань. А тем временем бойцы 4-й полуроты успели вытащить с обоих этажей и оружие, и доспехи, и поддоспешники, и прочие всякие шмотки и манатки, свалив всё это подальше от горящей казармы. В подвал соваться не стали — была большая опасность задохнуться от дыма. Теоретически, можно было попробовать потушить пожар, вот только само здание для жилья уже было непригодным. Именно поэтому сержант Туллон решил не заморачиваться огнеборчеством, а вместо этого приказал бойцам полностью экипироваться. Вскоре два закованных в доспехи и полностью вооружённых взвода выстроились перед ИО комроты Туллоном. — Копейщики — изобразить защитный периметр вокруг матчасти! Стрелки — зарядить арбалеты! — сержант не знал, что делать дальше, поэтому не придумал ничего лучшего, как заняться обороной вооружения и имущества. А вскоре нарисовался и капитан Гамп, который полностью одобрил действия сержанта. * * * Сержант Шед с нескрываемым удовольствием наслаждался видом ночного пожарища. Зрелище было шикарнейшее, и к тому же гораздо масштабнее и восхитительнее, чем вид горящей Когиды. Пристань, верфь, корабли, постройки — всё горело ярким пламенем. Парни из его группы восхищённо комментировали происходящее. Нак Шед вспомнил реакцию ребят, когда Урфин излагал план операции. Да что там парни… Он сам тогда считал этот план безумием. Однако Урфина не зря называли — Потрясатель Вселенной. План действительно был хоть и отчаянно дерзкий, но в тоже самое время — гениальный. Ещё тогда в Когиде он почувствовал, что именно такая война ему по вкусу - когда можно минимальными силами наносить противнику колоссальный урон. В особенности, как это было сейчас — один лихой прорыв на территорию врага, и в итоге уничтожен не только флот противника, но и вся кораблестроительная материальная база. Что любопытно, казарма вдали тоже полыхала. Хотя Шед был уверен, что её успеют потушить. Ну а раз не успели, тем хуже для противника. Несмотря на то, что казарма была лишь отвлекающим манёвром, сержанту было приятно любоваться тем, как она горит — всё-таки сам поджигал. Внезапно огненная вспышка осветила город и прилегающие окрестности. Там, где была казарма, — в небо рванул гигантский сноп огня. В тот самый момент, когда рвущееся к облакам пламя приняло грибообразную форму — громыхнуло так, словно одновременно шарахнула сотня громов, и небо рухнуло на землю.