Легион Урфина Джюса (хроники дуболомов)

При подходе к горному хребту Берега Скелетов в небо потянулось большое количество дымов — словно где-то там располагался крупный промышленный город. Лемминкайнен по этому поводу заявил, что это скорее всего лагерь либо наёмников, либо какого-нибудь хораловского полка, недавно высаженного на берег. — А может лучше не идти туда, а высадиться где-нибудь здесь и попробовать пройти скрытно, а, дяденька Лемминкайнен? — казалось, что и без того огромные глаза Элли сейчас вылезут из орбит. — Что, ягодка-малинка, боязно? — чудин лукаво усмехнулся, любуясь игрой агента Смит в детскую наивность. — Ещё как боязно, дяденька Лемминкайнен. — Понимаю… Как тут не бояться, когда Армия Тьмы… Тут любой забоится… — Угу, — Элли совершенно по-детски шмыгнула носом. — Высадиться где-нибудь здесь, конечно же можно… Можно и попытаться пройти скрытно… Вот только если обнаружат, то могут посчитать шпионами, а тогда и мой дипломатический статус может не помочь. Так что, ягодка-малинка, самое безопасное — идти в открытую. Так нас точно никто не тронет. Через пару часов, когда уже можно было различить детали, информация чудина полностью подтвердилась. Теперь отчётливо было видно, что прибрежные воды буквально кишат кораблями Тёмной Флотилии. Одни корабли были пришвартованы к пристани, другие вытащены на берег для осмолки, а третьи стояли на внешнем рейде и охраняли подходы к военно-морскому порту. Сам порт расположился в самом начале хребта, на вершинах которого виднелись сторожевые башни. Среди стоявших на рейде галер и ладей выделялась громада триремы «Дракон» — флагмана капитана Харнама, который, судя по всему, и командовал всей этой армадой. Вскоре их чёлн заметили, и к ним направилась патрульная бирема, в которой Лемминкайнен безошибочно опознал «Каракатицу», после чего чудин сплюнул и грязно выматерился, так как это был каббарский корабль, а с этими тварями он встречаться не хотел, предпочитая делать дела с людьми из Тёмного Войска, а не со всякой нелюдью. Однако выбора не было, и Лемминкайнен повёл чёлн встречным курсом. Элли не без интереса наблюдала за приближением чёрного корабля каббаров, а также за перемещениями ещё нескольких судов, которые явно патрулировали акваторию. — Дяденька Лемминкайнен, а все эти корабли охраняют порт, правильно? — Правильно, ягодка-малинка, правильно… — А почему столько много кораблей? Неужели кто-то осмелится напасть на Тёмную Флотилию? — Эх, детонька, не знаешь ты нынешних порядков… Вот как ты думаешь, кого больше всех атакуют на нашем море? — Кого? — Нас, ягодка, нас — Чудь. А также Тёмную Флотилию, да и вообще любые территории, подконтрольные маршалу Хоралу. Глаза Элли изумлённо полезли на лоб. Тогда Лемминкайнен поведал ей о том, что пиратство в их краях профессия очень почётная. Любая группа лиц могла снарядить корабль и заняться этим опасным, но очень уважаемым и доходным бизнесом. Особым шиком среди пиратов считался грабёж Чуди. А поскольку эта самая Чудь всегда обижала слабых, а главное, была очень зажиточной, то, исходя из всего этого — вломить чудинам считалось делом по всем понятиям правильным и благородным. Но! Было одно очень жирное «НО». Если кто-то хотел серьёзно войти в профессию, то ему необходимо было атаковать Чёрную Флотилию либо какой-то из подконтрольных Хоралу островов. Это был как входной билет. Если ты это сделал, то ты уважаемый человек, чьё слово имеет вес. А вот если не сделал, то просто шпана, а проще говоря — непацан и слова не имеешь, и не под какие понятия и прочие законы чести не попадаешь. Тогда ты просто беспредельщик и вне закона. А вот, что было очень любопытно — ненападение на Тёмных считалось полным зашкваром, однако наём к ним на службу зашкваром не считался. Наоборот, если тебя нанимал адмирал Дагон, то это было как знак качества. Это означало, что чувак ты более чем серьёзный, раз уж сам адмирал нуждается в твоих услугах и это только ещё больше поднимало твой авторитет. Так образом, Хорал и Дагон не только принимали правила игры, но и сами в ней активно участвовали. Ну, прежде всего речь идёт о том, что пакнировцы не считали, если так можно выразиться, за людей тех, кто на них не нападал. А вот к нападавшим (если им конечно же удавалось уйти живыми, либо выкупить себя из плена) относились вполне уважительно. Мало того, к капитанам, совершившим наиболее дерзкие нападения, всегда посылали извещение о том, что его были бы рады нанять на работу. Таким образом, чтобы стать настоящим уважаемым пиратом — нужно было напасть на тёмных. А если уважаемый пират нанимался к адмиралу Дагону, то это только прибавляло ему веса и авторитета. Что характерно, в зачёт шло любое нападение — удачное, неудачное — совершенно неважно. В данном случае, в зачёт шёл сам факт атаки, а не взятая добыча. А тёмные на этом умудрялись ещё и зарабатывать себе авторитет, и как итог — заманивать перспективных наёмников. Всё дело в том, что тёмные порой устраивали соревнования — объявляя, что в таком-то месте находится такой-то приз, который до определенного времени можно будет забрать. Ну например — на острове Тьмы в южном форте находится сундук серебра. Гарнизон форта — 100 человек (ну или 50 каббаров). Акватория возле форта не защищена. Через столько-то времени прибудет эскадра, которая либо заберёт сундук, либо атакует нападавшего, либо отправится за ним в погоню. Ну это был лишь один из возможных вариантов, а вообще квесты могли быть самыми разными, но смысл всегда один и тот же — либо приз, либо смерть, либо плен. Правда, маршал Хорал редко развлекался подобным образом, а вот адмирал Дагон и ярл Хагни любили устраивать подобные азартные игры. Таким образом, из пиратства и их понятий очень многие извлекали свою выгоду. Кстати, чудины не были исключением в этом празднике жизни. Справедливости ради стоит сказать, что у чудинов не всё в этих вопросах было честно. Всё дело в том, что тёмные порой скидывали Чуди информацию о том, где, кого и когда удобнее будет атаковать. Таким коварным способом Хорал и Дагон избавлялись от неугодных и провинившихся. Либо тому же Дагону требовалось нанять к себе богатырей князя Йоукохайнена, и тогда первый сливал информацию о расположении какого-нибудь склада с богатой добычей, но слабой охраной. И вот тогда появлялись весёлые чудинские хлопцы, которые резали малочисленную охрану и уходили с добычей. Правда погоня в таких случаях всегда была настоящей, но тут уж по-другому никак — ротозеи никому не были нужны. Вот таким вот образом хитрожопые чухонцы порой легко пробивались в реальные пираты. Неважно, что атака на пакнировцев подставная, а кто это может доказать? Никто. А раз атака была — ты реальный пират. И раз тебя после атаки нанял адмирал Дагон — то ты уже авторитетный реальный пират. Поскольку формально всё было по-понятиям, то чудинских пиратов реальные морские пацаны признавали. Признавали, но не любили. Видимо, чуяли какой-то подвох. Однако, несмотря на всё вышеперечисленное, среди пиратов попадались вполне идейные ребята, которым было западло наниматься к тёмным. Эти правильные пираты, как правило, окучивали Чудь, а также устраивали засады на корабли Тёмной Флотилии. А что касается всяких банд беспредельщиков, не считающихся с понятиями, то их тоже хватало. Да и настоящими беспредельщиками и шпаной они зачастую являлись лишь с точки зрения реальных авторитетных пиратов, так как зачастую ребята чисто физически не имели возможности получить входной билет. Если у тебя утлое судёнышко и команда морд десять-пятнадцать, то какие уж тут атаки на тёмных… Остаётся только щипать побережье. Ну а пока весёлый Лемминкайнен рассказывал Элли о всех тонкостях местного морского бытия, по приказу первого кавалеристы укутывали деревянных слуг всякими тряпками, ибо привлекать внимание своей необычной древесной внешностью было совершено ни к чему. А тем временем приближающийся чёрный корабль стал сбавлять скорость, видимо, на биреме узнали колоритный чёлн Лемминкайнена. А когда боевая галера стала видна во всех деталях, над водной гладью прогрохотало: — Лемминкайнен, ты ещё не сдох, старая сволочь? — Ну то, что ты ещё не сдох, Виррал, я почувствовал ещё за двадцать миль отсюда! Так гнусно вонять можешь только ты! — прокричал в ответ чудин. Когда чёлн подошёл на полкабельтова к сушившей вёсла галере, можно было разглядеть свинообразную морду капитана Виррала — командира биремы «Каракатица», который в это время разглядывал в подзорную трубу судно Лемминкайнена. — Кто это с тобой? — прогрохотал каббар. — Мои компаньоны! — прокричал чудин. — И куда ты с ними чапаешь? — В порт! Кто там сейчас рулит? — Куртис! — Ого! Отлично! — Знаешь его? — Знаю! Отличный парень! — эта новость действительно обрадовала Лемминкайнена, поскольку капитан Куртис был человеком. К тому же чудин был с ним не только лично знаком, но и обделывал кое-какие делишки. — Пойдёшь отмечаться? — Ну, а как по другому?! Я всегда соблюдаю установленный порядок! Сам же знаешь! А что там за лагерь? — Эй, старая плесень, а это тебя уже не касается! Или ты с официальной миссией? — Нет, вонючая тухлятина! Я по своим делам! Вот только мне идти на север! Так что главному в лагере тоже надо будет доложиться о прибытии! Чтобы не сочли шпионом! — На север? Уж не к рудокопам ли? — К ним, сердешным! К ним! — Ты, безмозглая селёдка, совсем рехнулся?! Ты что, баранья башка, ничего не знаешь? Не прикидывайся, старая плесень! — Да всё я знаю, приятель! Вот только в плен к рудокопам попал один хороший парень! Надо помочь бедняге! Ну, а кто же ещё, если не я?! Сам же знаешь — мне постоянно приходится за всеми дерьмо разгребать! — Понятно! К Харнаму на доклад не пойдёшь? — Нее! Шёл бы я в море, тогда другое дело! Тогда конечно! А так, нахера отвлекать многоуважаемого капитана пустой болтовнёй! Мне и так докладов хватит! Так кто там в лагере главный? — Полковник Шарк! Лемминкайнен невольно присвистнул, а затем выпалил: — Обосраться… — Удивлён? — Не то слово… Честно говоря, я не думал, что всё так серьёзно… В это время чёлн уже проходил на расстоянии весла галеры. И глядя на звероподобную, свинообразную морду капитана Виррала, агенту Смит стало не по себе. А от вида откровенно пялившихся на неё матросов-каббаров, ей стало совсем нехорошо. Мозг отказывался верить в реальность происходящего — настолько нечеловечески жутко выглядели эти твари. — Так что смотри, старая плесень, ещё не поздно встать на нашу сторону. А то как бы потом жалеть не пришлось, — каббар зловеще оскалился, обнажив свои жуткие зубы и клыки. — Ты знаешь, приятель, мне доводилось пару раз вместе с маршалом ходить на Город Семи Владык. И это всегда заканчивалось тем, что появлялся Ящер, и мы огребали на всю кадушку. Сам маршал не даст соврать. Я понимаю, что многоуважаемый Хорал в этот раз собрался воевать по-взрослому, и буду очень рад, если ваши накостыляют рудокопам — я же их тоже терпеть не могу. Однако, у Чуди теперь свой путь. Ну, по крайней мере так считает князь Йоукохайнен. А я — человек маленький… Так… Помогаю порядочным парням по доброте душевной… Ладно, тухлятина, рад был увидеться! Привет капитану Харнаму! Пойду на доклад к Куртису. Бывай! Не кашляй! — Чтоб тебе провалиться, старая сволочь! На такой дружеской ноте стороны разошлись, как в море корабли. Ну, а вообще-то они и были корабли, и разошлись они в море… Ой, всё… В общем, вскоре наши путешественники высадились на берег, где Лемминкайнен доложился капитану Куртису и сдал ему на хранение свой чёлн. Ну а далее их путь лежал в лагерь полковника Шарка, чьё появление так удивило чудина. А удивление Глашатая Чуди было вызвано тем, что этот самый Шарк командовал одним из полков Тёмной Гвардии — элиты маршала Хорала. И раз уж в дело пошла гвардия, то становилось совершенно очевидным, что ставки в начатой маршалом игре очень высоки. К большому огорчению для Лемминкайнена, полковник Шарк встречаться с ним не пожелал, а передал через посыльного, что чудин может валить куда хочет, лишь бы под ногами не путался. Нет, конечно же чудин не горел желанием личной встречи с полковником. Всё дело в том, что Глашатай хотел позырить на лагерь, где можно было увидеть очень много чего интересного. Хотя кое-что он всё-таки увидел. И это самое кое-что подтвердило его догадку о том, что в данный момент Шарк командовал гораздо более крупным соединением, чем его полк*. Ну а теперь немножко поподробнее об этом самом «кое-что»… Ещё на подходе к лагерю, который вопреки ожиданиям состоял из ровных палаточных рядов, Элли обратила внимание на группу пехотинцев. Не менее двух сотен латников вышли из лагеря и следовали к большому вытоптанному полю. Как ей поведал Лемминкайнен — это поле использовалась как плац для строевых занятий, что подтверждалось наличием у солдат тяжёлых, толстых орясин, выполнявших функции учебных копий. А привлекло Элли в этом отряде то, что их доспехи, шлемы и щиты выглядели один-в-один как оснащение римских легионеров. — Дяденька Лемминкайнен, а это кто? — прощебетала агент Смит. — А это, ягодка-малинка, когорта Главка. Всё, что осталось от дважды пропавшего легиона. — Дважды пропавшего? Это как? — Ну как… Сперва легион пропал в вашем мире. А потом пропал отсюда. Вот только одна когорта и осталась. — А здесь они как пропали, дяденька Лемминкайнен? — Обыкновенно. Как и все. Дезертировали. — А куда? — Ходят слухи, что их видели в лесах по ту сторону моря. — Дяденька Лемминкайнен, так это же такая силища! Неужели никому не интересно, где они? — Ну… Полторы тыщи мечей, это конечно серьёзно… Вот только, ягодка-малинка, считаются с той силой, которая на что-то претендует. Вот если бы они осели где-нибудь на побережье, или островах, завели бы флот — вот тогда да. Вот тогда они были бы силой, которая имеет вес и с которой считаются. А эти забились в какие-то глухие леса, в которых, наверное, давно уже выродились, либо какие-нибудь дикари их давно перебили. — А гномы тоже флота не имеют, однако с ними считаются. Как так, дяденька Лемминкайнен? — Ну ты сравнила, дитятко! Гномы нанимаются к маршалу. Гномы долбят весь запад побережья. Даже торцев долбят. Да и из этого порта порой воруют людей. Бывает — и нам от них прилетает. Так что эта мелкая пакость постоянно всем гадит. Вот и получается, что их бы и рады забыть — да не получается. Эх… Хорошо бы, чтоб рудокопы их побольше перерезали. — Дяденька Лемминкайнен, а ты же вроде рудокопов не любишь? — Элли хитро прищурилась. — Конечно не люблю! Вот только рудокопы — люди, а эти — нелюдь поганая. А про этот легион забудь. Была когда-то сила — да вся вышла. Как оказалось, речь шла о пропавшем в 3-м веке VI Легионе, который был каким-то образом завербован Пакниром. А затем, когда сын Имира куда-то исчез, легионеры посчитали, что делать в составе Тёмного Войска им больше нечего, и с чистой совестью дезертировали. И Лемминкайнен, мягко выражаясь, лукавил, когда говорил, что ничего не знает о пропавшем легионе. Всё он знает. Вот только всячески старается отвлечь внимание Элли от южного направления. А вот в том, что судьба легиона никого в Нижнем Мире не интересовала, тут чудин говорил чистую правду, поскольку потомки гордых римлян действительно забились в лесную глушь и исчезли из местной большой дипломатии. — Дяденька Лемминкайнен, а ты в Риме был? — Нет, ягодка-малинка. Не сподобил Йомала. А вот в Константинополе был… Твою же мать! Смотри! Внимание чудина привлекала кавалькада всадников, приближавшихся к лагерю. Первым на огненно-рыжем жеребце ехал настоящий богатырь в чёрных шипастых рыцарских латах. С левого бока у воина висела огромная тяжёлая сабля, а за поясом торчала железная булава с шипами. Воин был без шлема, и его чёрные, как смоль, волосы развевались на ветру. А следом за воином шествовал… Я даже затрудняюсь, как это назвать… Слоноконь, что-ли… В общем огромный, чёрный конеподобный монстр с очень толстыми ногами и огромными копытами. Боевой скакун был закован в шипастую чёрную броню. К передней луке седла был приторочен огромный двуручный меч, а к задней — шлем с чёрным плюмажем. Как объяснил Лемминкайнен, это был сам капитан Абар — самый лучший поединщик Тёмного Войска, а также личный телохранитель маршала Хорала. Даже могучие каббары не могли с ним тягаться, чем люди из ТВ (Тёмное Войско) очень гордились, поскольку в основной своей массе каббары были сильнее людей. Однако несмотря на то, что в бою ему не было равных, Абар был совершенно обделён полководческими талантами. Нет, он, конечно же, командовал «Драконом» — эскадроном тяжёлой конницы личной гвардии маршала. Однако это был его абсолютный потолок. Что же касается эскадрона, то это были четыре десятка самых сильных всадников на самых мощных лошадях, способных проломить любой строй. И вот сейчас эти самые всадники, ощетинившись тяжёлыми пиками, и проезжали мимо наших путешественников. Исходя из всего увиденного, Лемминкайнен сделал вывод, что это был не просто лагерь полка, а здесь базировалось нечто гораздо масштабнее. Поскольку когорта Главка и эскадрон Абара не входили в полк Шарка, то из этого следовало, что перед ними какое-то сводное соединение Тёмной Гвардии. А учитывая наличие Абара, можно было предположить, что в лагере находится и сам маршал. Кстати, именно это и могло быть причиной того, что чудина не пустили в лагерь. Ну а далее наши путешественники двинулись на север. Дорога проходила вдоль реки Серебряной, которая брала начало в горах рудокопов и, спускаясь вниз, впадала в море. Через два дня путешественники догнали огромную орочью орду. В обычных условиях люди никогда бы не смогли догнать сильных и выносливых орков, однако последние сейчас тянули тяжёлые стенобитные орудия. Путешественники обошли стороной это двухтысячное орочье войско, поскольку оно, мягко выражаясь, очень сильно воняло. Однако Лемминкайнен всё-таки сгонял к старшему этой орды, которой, как оказалось, командовал каббар полковник Ирган, а также ещё два десятка каббаров-офицеров. Тут всё дело в том, что орки были отличные бойцы, но при этом умом совершенно не отличались. Именно поэтому частями и соединениями орков командовали каббары. Обходя этот полк, Элли смогла разглядеть его авангард, и вид орков её совершенно поразил. Если каббары были реальными сказочными чудовищами, как на картинках в книжках, то орки были очень сильно похожи на первобытных людей, о которых рассказывал Чарльз Дарвин. Все воины были оснащены доспехами и шлемами, только совершенно разномастными — от всяких чешуйчатых и ламилярных до кольчуг и обшитых бляхами кожаных рубах. Судя по всему — доспехами орки оснащались по остаточному признаку. А вот оружие было одинаковое. Приблизительно половина полка была вооружена длинными тяжёлыми копьями, палицами и пращами, а вторая половина — тяжёлыми луками и палицами. Судя по вытоптанной и капитально засранной окрестности, Лемминкайнен сделал вывод, что большая часть войск уже ушла далеко вперёд, а полки Иргана и Шарка — это арьергард армии, к которому в ближайшее время должны были присоединиться и гномы короля Эйкинскьяльди. Осознавая масштаб происходящего, агент Смит поняла, какими же дураками они все были там наверху, когда строили планы по завоеванию Нижнего Мира. Неизвестно, какими силами располагают рудокопы, однако та армия, которую сейчас собрал маршал Хорал — там наверху смела бы любое сопротивление разрозненных государств Магиланда. * * * В отличие от клюющих говно на помойках сотрудников госпожи Кагги-Карр, филины были птицами гораздо более сообразительными и внимательными, а уж филин Карин (начальник авиаразведки Пёплландского направления НАУД) и подавно. Именно поэтому и он сам, и его подопечные очень внимательно следили за процессом производства артиллерии в целом, и за Аргутом в частности. Таким образом, разведке НАУД стало известно о мастере то, чего не знал о нём вообще никто. Никто и не догадывался, что у Аргута есть тайник в лесу, возле са́мого Волчьего ручья, что впадал в Кану — небольшую речушку, которая в свою очередь впадала в Большую. Именно в этот тайник мастер стаскивал оружие, доспехи, всевозможные припасы, деньги. Стаскивал по ночам. И вот когда Аргут в последний раз покидал свой дом, он был практически налегке: котомка с провизией, фляжка с водой, сабля и охотничий арбалет — этот груз совсем не отягощал могучего богатыря. Как оказалось, на берегу ручья была замаскирована лодка, в которую Аргут и начал переносить всё, что нажито непосильным трудом: три замшевые куртки, три магнитофона отечественных… ладно-ладно — шучу. В общем и целом, загрузив лодку, мастер отправился в путь вниз по течению. Ручей был мелкий, поэтому лодку Аргут буксировал на верёвке. Дорога была не простой, поскольку вдоль ручья было очень много поваленных деревьев, поэтому мастер всё время вынужден был пробивать путь для своего судёнышка, порой пробивать в сплошном буреломе. Исчезновение Аргута вызвало в Басте недурственный переполох. Что, в свою очередь, не осталось без внимания разведки НАУД. В данной ситуации филин Карин не знал, о чём докладывать в «центр», поэтому пока предпочитал просто следить за событиями и передвижениями Аргута. А вот когда произошла диверсия и беглого мастера объявили в розыск, тогда Карин решил лично вступить в игру… * * * Солнце зашло за верхушки деревьев. Вытащив из воды очередную лесину, преграждавшую путь лодке, Аргут решил остановиться на ночлег. Пробивать путь в темноте его не втыкало, да и усираться особенного смысла не имело, так как если выдвинуться в путь с рассветом, то к полудню уже можно выйти к речке. Ну а там уже спокойно идти по воде до Большой. Едва он вытащил лодку на берег и не успел даже разогнуться, как услышал хлопанье больших крыльев. Мастер быстро развернулся и увидел крупного филина, усевшегося на ближайшую корягу. — Приветствую тебя, почтенный мастер Аргут, — произнёс филин, театрально разведя крылья в стороны. — Привет, птица! — мастер не менее картинно покряхтел, разгибая спину. Затем он отвернулся и, склонившись к лодке, сделал вид, что собирается выкладывать груз, а сам в это время пытался зарядить охотничий арбалет. — Не надо стрелять в доброго филина, мастер Аргут. Добрый филин совсем не враг мастеру. — Почём я знаю, что не враг? — мастер отложил самострел и повернулся к птице. — Ну… Посуди сам… Как может порядочный филин быть врагом человеку, который устроил такую шикарнейшую пакость железному остолопу и соломенному чучелу? — Мой пернатый невраг, по-моему — ты слишком много знаешь, тебе так не кажется? — Не кажется. Я следил за тобой. И не только я. И не только за тобой. Порядочным птицам, в отличие от безмозглого поголовья госпожи Кагги-Карр, далеко не безразлично происходящее в стране. Поэтому я и прилетел выразить тебе своё восхищение и сказать спасибо за доставленное удовольствие — зрелище было восхитительное! Добрый филин подобного ещё никогда не видел. Доброму филину очень понравилось. — А скажи-ка, добрый филин, кому-нибудь ещё понравилось зрелище? — О-о-о! Как мне сообщили из Изумрудного Города — весь двор Его Величества, включая его самого, от радости какает жёлтыми кирпичами. А что касается местных почитателей вашего таланта, то всё руководство Пёплланда дало самую высокую оценку вашей работе, а мастера Варабана вообще разорвало от восторга. — Разорвало, говоришь? — Аргут хохотнул. — Разорвало. Вместе с пушкой. — А кого-нибудь ещё разорвало? — Так… Одного из подмастерий Варабана. К сожалению, никому из руководства не удалось ощутить на себе ваш талант. Но, тем не менее, они очень высоко оценили ваше мастерство — назначив за вашу голову пятьсот маглов**. — Ого! Действительно высоко оценили… — Добрый филин может узнать, куда направляется мастер Аргут? — А зачем это доброму филину? — Добрый филин много знает. У доброго филина много друзей. Добрый филин может помочь… Добрый филин понимает, что мастер хочет спуститься в Кану. Ну а далее, видимо, в Большую. А вот куда же направится мастер потом — это загадка… — Ну допустим, что мастер направится к марранам… — К марранам? Ну что же… Не самый плохой выбор… А почему именно к ним? — А куда? Сам же говоришь, что меня везде ищут. А у марранов меня не найдут. — Марраны не любят чужаков… Хотя, такому мастеру везде будут рады… Князь Торм наверняка примет такого великого мастера… Вот только сможет ли мастер жить среди этих полулюдей? — Ну если не сможет, то уйдёт к рудокопам. — Как Руф Билан? — Он у рудокопов? — Он ушёл к ним. А вот дошёл или нет — этого добрый филин не знает. — А у доброго филина есть имя? — Конечно. Добрый филин известен всем, как Ка́рин. — Что Карину известно о Руфе Билане? — Мало. В отличие от Энкина Фледа, Руф Билан не попал в руки ОАСМ и ушёл в подземелье, ведущее в Страну Рудокопов. А вот что с ним было дальше — мне неизвестно. Таким образом, можно сказать, что Энкину Фледу повезло больше — по крайней мере, он точно жив. — В гробу бы я видел такую жизнь… Жалко парня… — Мастер Аргут симпатизирует Энкину Фледу. Могу я узнать — почему? — Как почему? Потому, что он нормальный парень. Этого мало? — А то, что он служил Урфину Джюсу — это мастера не смущает? — А кому надо было служить?! Чучелу Огородному? Урфин парень толковый! Посмотри на мои руки, Карин, — мастер протянул к птице свои лопатообразные ладони, — что ты видишь? — Я вижу руки, — недоумённо произнёс филин. — Они в мозолях! И у Урфина руки в мозолях! Пусть я мастер по металлу, а он мастер по дереву — это неважно! Важно, что он мастер! Он человек труда! Он знает, чего стоит трудовой пот! А уж человек, создавший своими руками Деревянную Армию — это уж точно не белоручка! Этот человек знает цену труду и кое-чего понимает в жизни! А что может знать и понимать это сраное чучело? Ну ладно там Гудвин — великий волшебник, спору нет, но это чучело-то… , — мастер сделал «рука-лицо», — чучело… — Значит, мастер уважает Урфина? — Да, Карин! Мастер уважает Урфина! Аргут сам мастер и поэтому уважает другого мастера! — Так может быть тогда мастеру не надо идти к марранам? Может быть тогда многоуважаемому мастеру Аргуту пойти к Урфину? — А он жив? — глаза Аргута полезли на лоб. — Жив и здоров. — Это точно? — Добрый филин имеет честь служить в разведке Непобедимой Армии Урфина Джюса. Причём не на самой маленькой должности. Так что Урфин Джюс жив и здоров. И у него всё очень хорошо. — И где же он? — Этого я пока не могу сказать. — Это он тебя послал? — Ну… В общем, дело было так — мы вели за тобой наблюдение. И когда твоя диверсия реализовалась — я доложил обо всём Урфину. А сегодня я получил от него ответ. — И что же он сообщает? — Потрясатель Вселенной шлёт тебе привет, многоуважаемый мастер Аргут. А также предлагает тебе присоединиться к нему. Он тоже уважает тебя как великого мастера и обещает тебе — защиту, опеку, любую помощь, ну и главное — свою дружбу. — А ты не врёшь мне, добрый филин? — Ну хорошо… Ты можешь взять меня в заложники. Сделай клетку и посади меня туда. И если что-то пойдёт не так — ты меня убьёшь. — Ладно-ладно… , — мастер начал ходить кругами, — верю. Аргут не из тех, кто сажает в клетки и темницы! К Урфину можно! Урфин — парень, что надо! Мы с ним таких дело́в наворотим — ого-го! Ну то, что он потерял Деревянную Армию — это не беда! Мы обязательно что-нибудь придумаем! — Потрясатель Вселенной вернул себе армию. — Как? — мастер опешил и грохнулся жопой на кочку. — Я бы конечно же с удовольствием поведал эту увлекательнейшую историю, однако, думаю, что Потрясатель Вселенной сам захочет её рассказать при встрече. Так что я не рискну лишать Урфина Джюса такого удовольствия. — И что, прям всю вернул? — Угу. Всю. — Твою же мать, а! Да мы же теперь горы свернём! Слышишь, филин?! Да мы же с ним такого… Погоди? А как я к нему попаду? — А тут всё просто, мастер Аргут. Это очень хорошо, что ты решил уходить именно по реке. Сейчас, я думаю, уже поздно куда-то идти. А вот завтра с утра — двинемся на Кану, как ты и планировал. А уже там на Кане — есть много мест, где можно спрятаться самому и замаскировать лодку. — А прятаться-то зачем? — Чтобы ждать дуболомов. — Объясни? — потребовал ничего не понимающий мастер. — Ты спрячешься и будешь ждать, когда за тобой приплывут дуболомы. — Дуболомы?! Приплывут?! Как? — На лодке. — Дуболомы умеют плавать на лодках? — Аргут отказывался верить своим ушам. — Умеют. Они теперь очень многое умеют. Потрясатель Вселенной теперь создал по-настоящему непобедимую армию. — Прах тебя побери, птица! Вот уж действительно — добрый филин! Да это же самая лучшая новость, наверное даже за всю мою жизнь! Мой мозг даже верить не желает в то, насколько это всё чудесно! — В этом есть и твоя заслуга, мастер. Потрясатель Вселенной очень высоко ценит сделанное тобой. Тебя ждёт большая награда, мастер Аргут. — Да срать я хотел на награды! Не в наградах счастье, филин! Каждому большому мастеру — нужно больше дело. И теперь это большое дело у меня есть! Эх… Ну ничего, Карин, ничего! Мне тоже есть, что предложить Урфину! Со мной его непобедимая армия станет вдвое непобедимее! — Аргут зловеще расхохотался. — Ну так что, мастер Аргут, отправляем гонца к Урфину? — Ну конечно! — Хорошо, — филин встрепенулся и выдал в эфир, — угу-угу, угу-угу, угу-угу. Откуда-то сверху спикировал огромный ворон и, усевшись напротив филина, прокаркал: — Клюв-13 пррибыл, сэрр! — Клюв-13, принимай сообщение: «Глаз-6 — Древоделу — без ансамбля». — Клюв-13 прринял: «Глаз-6 — Дрреводелу — без ансамбля». — Клюв-13, выполнять. — Есть, сэрр! — ворон взмахнул крыльями и улетел. — Твою же мать, филин, что это было? — выпалил удивлённый мастер. — Это армия, уважаемый мастер Аргут. Непобедимая Армия Урфина Джюса. *Полк — основной боевой юнит Тёмного Войска, который по своей структуре являлся именно соединением, а не частью. То есть в переводе на наши деньги — это некий аналог бригады. Состоял полк из пехоты, кавалерии и всяческой камне-стреломётной артиллерии. **Магл — серебряная монета и основная денежная единица Магиланда. Были и золотые монеты — колды, а также медные — гудвинники.