Люби и отпусти

Йен сидел на ступеньках своего дома и ждал Микки. Своего парня, а точнее, бывшего парня. Галлагер пытался придумать слова помягче, чтобы было проще. Попрощаться. Йен явно не собирался после этого хоть как-то заговаривать с Микки. Он попросту не сможет смотреть ему в глаза, пусть и будет знать, что так лучше для него. Может, попытается забыть, а может оставит это в своём сердце, как напоминание о лучших днях его жизни. И это будет греть душу тёмными, безоблачными ночами, когда болезнь будет наступать, а он не сможет её сдерживать. Надеясь, что где-то там лежит Микки и думает точно также. Он крутил в голове одно и тоже уже несколько минут, но от этого легче не становилось. Зачем вообще это делать? Чего он добьётся, если просто оттолкнёт его? Счастливой жизни для него? Но будет ли она таковой? Кто знает… Подготовленная речь и вовсе свелась на нет, когда парень услышал учащенное дыхание Милковича. Тот подбежал к воротам дома и остановился. Он внимательно разглядывал Йена, на предмет чего-то странного. Всё ли в порядке с ним. На первый взгляд — да, но вот на самом деле — нет. Это нельзя было разглядеть невооружённым глазом. Всё скрывалось слишком глубоко, чтобы вовремя обнаружить. — Где ты был? — странный вопрос, на который Микки и так знал ответ. — С матерью и её новым парнем, который, кажется, толкает что-то, — ухмыльнулся рыжик и отвернулся, дабы не смотреть парню в глаза. Слишком больно. Он не смотрел в них ещё ни разу, как подошёл Микки. Йен не смог бы перенести, заметив в них хоть что-то вроде переживания и заботы. Сейчас это лишь усугубит ситуацию. — Ты что-то сказать хочешь, так говори, — довольно быстро проговорил Милкович, жестикулируя руками. Конечно, неудивительно, что он сразу же обо всём догадался. — Понимаешь, Мик… — он встал, так как не мог сдерживать внутреннее напряжение. — Я не хочу, чтобы ты носился за мной как нянька. Ты не хочешь этого, я знаю, — каждое слово давалось с трудом и от побега его останавливало лишь то, что он уже начал говорить. — А ждать когда таблетки будут не нужны? Это же лет сорок! — он отчаянно взметнул руки вверх. — Ты… Меня бросаешь? — слегка выгнув одну бровь, спросил брюнет. Его глаза будто мгновенно погасли и потемнели. От прежней голубизны не осталось и следа. Будто сама жизнь, да и всё хорошее угасало вместе с этими словами. Три слова поднимают отношения и также три слова их уничтожают. Три заветных слова… — Да, — просто кивнул Йен, пытаясь оторвать взгляд от тёмных голубых глаз. В них бушевало отчаяние и что-то ещё, что Мик пытался всячески скрыть. Боль. Ему было больно не только задать вопрос, но и услышать ответ, который будто перечеркнул всё. Это уже не стереть ластиком и не начать заново. Конец. Йен был не в силах сказать что-то ещё. На него сильно повлияло все, что произошло за этот год и он так запутался, что всё это казалось одной большой кучей проблем. Возможно, так оно и было. Внезапно, раздался женский голос: — Микки! Оба парня обернулись на крик и заметили Сэмми — старшую дочь Френка. Она была одета в принципе как всегда, а это значит, что не очень. Порванные джинсы и свитер в полоску, предавали ей лет, хотя она не была такой уж старой. Но главным элементом этого костюма был пистолет. Сэмми неумело держала его в руке, крепко сжимая рукоять. И нацелен он был на Микки. «Вот дура, даже пользоваться не умеет наверное» — думал про себя Мик. Но после того, как женщина угрожающе начала надвигается по пути что-то сплевывая, он произнёс: — Ебаный в рот… Йена мало заботила эта сцена и он хотел как можно быстрее удалиться в дом. Но ему чем-то мешал угрожающий вид Сэмми. Мало ли что? — Это Сэмми? — для чего-то уточнил Галлагер. Хотя и так всё было ясно, но просто так стоять он не собирался. — И у неё нахуй ствол, — все же, не один Йен такой капитан очевидность. — Микки! — непонятно зачем, прокричала женщина ещё раз и сильнее сжала пистолет в руке. Между тем, сидящие на кухне Ви и Фиона, были вынуждены пригнуться от пуль, попадающих в окно. На улице слышались громкие маты как Микки, так и Сэмми. Правда, кроме Дэбби, подробностей про попытку убийства их сестры, никто не знал. И поэтому, всё происходящее казалось чем-то диким. Микки перепрыгивал все препятствия на своём пути, но Сэмми всё не унималась. — Ты хотел меня убить, уёбок, — выстрел. — Нахуй пошла! — крикнул Мик. — И тебя туда же! — новый выстрел. Как только парочка завернула за угол, то рядом с домом показалась полицейская машина. Чёрт… — Что здесь происходит? — всполошилась вышедшая из дома Фиона. На глаза ей попался Йен, который не хотел участвовать в продолжении этого «веселья» и отправился спокойно посидеть на диване перед телевизором, размышляя о всякой херне. — Микки хотел убить Сэмми, а теперь Сэмми хочет убить Микки, — пожал он плечами и уже направлялся к двери, как услышал вопль Микки: — Сука! Что-то заставило Йена повернуться и увидеть на асфальте валяющегося Милковича. Его лицо медленно начало бледнеть, а под телом наливалась тёмно-красная лужа. Рядом копошились полицейские, быстро говоря в рацию указания. — Пулевое ранение в грудь. Удивительно, как он ещё жив. — Микки!