Аневризма

— Армин! Армин, ты на дежурстве сейчас?       Арлерт никогда не слышал обычно невозмутимого Райнера Брауна таким напуганным, таким громким — а потому даже не сразу понял, с кем разговаривает. — Да! — отвечал он поспешно, ощущая, как дурное предчувствие скапливается в районе груди. — Что случилось? — Мой друг… — Захлебнувшись в начале фразы, Райнер взял себя в руки и добавил отрывисто: — Ему ни с того ни с сего стало плохо, вызвали скорую, везут к нам. Он без сознания. Его зовут Бертольд Гувер. Армин… — Я тебя понял. Жду.

***

      Спустя много часов Армин Арлерт вышел из операционной, не чувствуя ни рук, ни ног, ни земли под ногами.       Но физическая усталость — ничто.       Он был полностью опустошен, сломлен, раздавлен. Единственной потребностью было закрыть глаза и лишиться хотя бы на время всех чувств, но.       Ещё одна его обязанность.       Девушка, сидящая в коридоре со сложенными на коленях руками, сжатыми в кулаки пальцами. Звук открывшейся двери заставил её встрепенуться, она встала и подошла к Армину. — Ну что там, доктор? — спросила бесцветно, глядя на Арлерта из-под полуприкрытых век. Маленькая, светловолосая и вся какая-то будто прозрачная.       Армин откашлялся и открыл было рот, но так и не смог выдавить из себя ни звука.       Девушка не торопила. По её глазам Армин понял, что и она уже всё поняла — но ждала, когда он скажет об этом вслух, цепляясь за последнюю, самую безумную и отчаянную надежду. Он был сосредоточен на словах, которые обязан был произнести.       А она всё смотрела ему прямо в лицо, не отводя взгляд и как будто даже не моргая. Лицо её было неподвижно, голубые глаза казались выцветшими, выгоревшими. — Мистер Гувер скончался. Мы его не спасли. Мне очень жаль, мисс… — Леонхарт, — потерянно бросила девушка. — Меня зовут Анни Леонхарт.       Сказанное повисло в воздухе, будто сразу ставшем в сто раз холоднее. Анни Леонхарт спрятала лицо в ладонях, и кольцо на её безымянном пальце, поймав отблеск пробившегося сквозь жалюзи солнечного света, сверкнуло яркой вспышкой.        Армин не знал, что делать — просто взять и уйти казалось бестактным, но наблюдать за чужим горем, к которому сам причастен, и того хуже. Он чувствовал себя так, будто на него рухнул целый дом, и он не в силах ни вдохнуть, ни пошевелиться. Он боялся — её взгляда, её слёз и того, что она может сказать. — Мне очень жаль, — прозвучало снова, безжизненно и сухо, будто говорил вовсе не он, а кто-то другой.       «Мы сделали всё, что могли». — Я могу его увидеть? — Женщина, которой уже никогда не было суждено стать миссис Бертольд Гувер, отняла руки от лица. Её глаза были совсем сухими, только будто слегка подёрнулись туманом. За спиной Армина раздались громкие торопливые шаги. — Арлерт! — прежде, чем обернуться, Армин с ужасом узнал голос Райнера. — Я сама скажу ему, доктор, — бесцветно проговорила Анни и устремилась к Брауну, не ожидая ответа доктора и не глядя на него.       Армин развернулся и побрел в раздевалку. Больничный коридор был холоден и пуст.