Синий жемчуг

Безымянный небольшой остров, расположившийся с северной стороны Билджвотера, привлекал своей пустынностью не только чаек, но и торговцев редкими безделушками, которых было не встретить даже на чёрном рынке. Разумеется, Билджвотер — один сплошной чёрный рынок, но даже там есть свои нюансы и правила, нарушения коих страшный, но очень прибыльный грех. Оттого там и поселился Бензо: официально — владелец лавки с антиквариатом; за закрытыми дверями и глубоко ночью — коллекционер редкостной дряни и смертельно опасных артефактов. Торговец не спал сегодняшней ночью в ожидании своего лучшего покупателя и поставщика в одном весьма запоминающимся лице. Ветхий старый причал встретил Силко скрипом гнилых досок. Молодой мужчина привязал лодку и, выбравшись на берег, огляделся: полуночная тьма окутывала бескрайние просторы, и никакой лучик света, казалось, не смел ей перечить. Лишь на половине острова были расположены какие-то здания: десяток лавок, рынок, немного жилых домов и нечто, что здесь с ироничной гордостью называли гостиницей, идентифицированное Силко как отвратительный сарай. В общем, сей безымянный клочок суши, что так и именовали местные – Безымянный остров, не мог похвастаться развитой инфраструктурой или хотя бы нормальным освещением, так что брюнет двинулся вглубь острова на слабое свечение. И действительно, стоило распахнуть двери магазинчика, как огоньки керосиновых ламп приветливо задрожали гостю. Но вот уродливый череп огромной рыбы, варварски прибитый гвоздями к стене напротив входа, недобро глянул на вошедшего. Как и Бензо, нервно дёрнувший губами вместо приветствия. Он боялся Силко и плохо это скрывал. Торговец коллекционировал не только вещи, но и слухи, а слава «всевидящего пирата» шла впереди него, и рассказы ходили о нём самые разные. Поводов сомневаться в этих рассказах не было: Бензо уже доводилось видеть то, что так старательно скрывалось за кожаной повязкой. Пират в свои-то года, а ему было около тридцати пяти, добился уважения у опытных капитанов, стал одним из баронов Билджвотера, да и многие торговцы островов хотели бы купить его товар. — И тебе доброй ночи, — холодный тон разрезал тишину помещения. Пожилой мужчина содрогнулся от голоса своего клиента и поспешил нацепить на широкое лицо идиотскую улыбку. — Да, дружище, ночь и правда неплоха, только тёмная очень. Ну что, ты… — уж слишком весело начал Бензо, что явно не понравилось Силко. — Ближе к делу. Брюнет выудил из внутреннего кармана плаща небольшой свёрток и положил на прилавок. Бензо недоверчиво зыркнул на контрабандиста, но принялся быстро разворачивать слои бумаги и выглядел при этом абсолютно как ребёнок, распаковывающий долгожданный подарок. — Это то, о чем я думаю? Силко многозначительно промолчал в ответ. Лавочник же аккуратно щупал металлическую сферу исписанную рунами и рассматривал её со всех сторон. — Ты безумец, Силко, абсолютный безумец, — завороженное бормотание. — Неужели..? В глубине души пирату, разумеется, льстил ошарашенный вид Бензо, но куда больше его интересовала прибыль. — Да, я был на Сумрачных островах. Кажется, за око Стража мне полагалось вознаграждение? — мужчина самодовольно хмыкнул. Каждому торговцу было известно о ценности данного артефакта, поэтому купец не стал даже пререкаться, как делал это обычно, и достал из-под прилавка увесистый мешок с монетами и парочкой драгоценных камней. Силко закинул монеты в подсумок и продолжил выжидающе смотреть на лавочника, всё ещё завороженного новой опасной игрушкой. Бензо заметил на себе тяжёлый взгляд и спохватился. — Ах, да, как я мог забыть, — мужчина зашарил рукой по нижней полке прилавка и вскорости достал оттуда бутылку виски. — Вот, прошу. Силко взял предмет и смерил его коротким взглядом. Удовлетворившись, брюнет развернулся к выходу и уже возле самой двери, не оборачиваясь, пожелал Бензо доброй ночи. Пират быстро добрался до своей лодки. За время, проведённое в магазинчике, облака почти совсем рассеялись, и теперь небесный купол был усыпан тысячами звёзд. Силко задумчиво оглядел водную гладь — море было удивительно спокойным, совсем не таким, как тогда. Тогда был шторм. А его снова тянуло к тому заливу на другой стороне острова; лагуне, окружённой лесом и спрятанной от всего мира, где он потерял жизнь, но обрёл что-то гораздо более важное. Он снова плывёт туда, в надежде прикоснуться к этому «чему-то» ещё хотя бы раз. *** Юного Силко всегда шутливо называли «моральным компасом», хотя он сам никогда не понимал, почему, и чаще придерживался серой морали. Однажды ему с названым братом не посчастливилось служить на судне работорговцев. Это, в принципе, был худший вариант, где только можно было служить. Самые грязные и жестокие пираты были просто одуванчиками на фоне капитанов таких кораблей. Такая работа была опасна не только из-за возможности быть забитым насмерть плетью за любую провинность, но и охотой: рабовладельцы торговали не только людьми. Часто они отлавливали разных морских тварей и монстров, чтобы потом поиздеваться или продать. Тогда юный моряк насмотрелся ужасных зверств, но до конца был противником такой жестокости. В отличии от брата Вандера, которому резня, кажется, пришлась по вкусу. Однажды Силко в одном из портов разговорился с мальчишкой, который, оказалось, уже подался в пираты. Ребенок поведал ему о увлекательной, хоть и опасной жизни пирата; о свободе людей, избравших этот путь. Уставший от суровой дисциплины, жестокости и несправедливости на торговом судне, Силко воодушевился идеями свободной жизни. Это стало его роковой ошибкой и самым верным решением в жизни. План его был прост по своей сути, но трудноисполним в реальности. Основную часть команды составляли тру́сы, которые вряд ли бы согласились на бунт, остальную — разбойники, насильники и головорезы похлеще пиратов, которые не шли служить на корабли под чёрным знаменем лишь оттого, что здесь они делали всё легально. Рабов втягивать в восстание было опасно, ведь они ненавидели Силко так же, как и всю остальную команду. Но парень рискнул. Вандер не одобрил эту затею с самого начала, когда брат только рассказал о своих мыслях. Сначала несколько таких же юнг разделяли его идею, всё шло по плану. После о мятеже узнали и старшие из команды, но молчали, боясь доложить старпому или боцману, не говоря уже о капитане. Казалось, всё потеряно. Если кто-то из старшин узнает — Силко пройдётся по рее. Так и случилось, только вот одного юнга не учел — не родной, но всё же брат сдал его с потрохами. Более того, Вандер своими же руками, по приказу старпома, исполнил казнь, и тело Силко было выброшено за борт, когда, казалось, жизнь уже покинула его. Сухая запись в бортовом журнале с именем и датой смерти стала точкой в той истории. Для всех, но не для самого парня. Он помнит мучительные мгновения, когда соль попала в раны; когда в разбитую глазницу попал яд морского чудища, смешиваясь с кровью и навсегда становясь частью организма; когда горькая вода наполнила лёгкие до огненной боли, а после принесла долгожданное спокойствие. Силко умер. Он точно знал, что умер, и был крайне удивлен, обнаружив себя утром на неизвестном берегу. Он до сих пор не знает, кому теперь принадлежит его душа, но уверен, что не ему. *** Пират вновь пришвартовал лодку, только теперь привязал её к корню дерева. Сегодня в планы на ночь входило опустошение бутылки виски и мирное созерцание водной глади под светом луны, которая как раз соизволила появиться. Первый пункт Силко начал осуществлять уже по дороге, а посему чувство алкогольной лёгкости превратило обременённый тяжёлыми мыслями разум в приятно затуманенное сознание. Прогретый за день песок также располагал к себе, поэтому мужчина оставил плащ в лодке и примостился на берегу. Силко сидел у самой кромки воды. В этом заливе был причудливый брег — небольшая полоса мелководья шириной с локоть, а дальше глубокий провал. Вода была прозрачной, но как бы пират не силился — дна ему никогда было не разглядеть. Тяжёлые думы прервал неизвестный шорох. Через мгновение в ночной тишине явственно можно было услышать девичий смех: тихий, звенящий, красивый. Мужчина напрягся, но, списав всё на проделки опьянённого мозга, ничего предпринимать не стал. Версия со слуховыми галлюцинациями пошатнулась, когда к ним добавились ещё и визуальные — из воды на Силко глядели два больших синих глаза. Проморгавшись, он удостоверился в том, что всё наяву. Всё-таки настолько не доверять своему разуму у пирата оснований не было. Синяя макушка немного приблизилась к берегу. Силко не двигался, только аккуратно шарил рукой по карманам в попытках достать оружие. — Ну привет, русалочка, — не сводя с гостьи взгляд, прошипел мужчина. Вдруг из воды уже целиком выглянуло бледное лицо и широко улыбнулось в два ряда острых зубов. Немигающий взгляд также придавал «очаровательности» существу. Силко должен был признать, что это самая обворожительная и пугающая сирена, которую ему когда-либо доводилось видеть. — Твой револьвер остался в лодке. Лицо мужчины вытянулось в удивлении, но в сумраке этого не было заметно. Голос этой русалки был совершенно точно не нежным и тонким, как у других её сестёр, но оттого не менее завораживающим. Да и сам факт, что она говорила, а не пела свою убийственную песнь, вводил в ступор. Пират наконец нащупал стилет и крепче сжал его в руке, то ли готовясь напасть, то ли обороняться. Это не укрылось от глаз внимательной сирены. Силко чувствовал себя совершенно беспомощно сейчас, под её пристальным взглядом, опьянённый алкоголем и чарами. Охотился на русалок он, обычно, совершенно не так. Синеволосая дева снова недобро захихикала и подплыла совсем близко к берегу, высунувшись из воды уже по плечи. — Я не собираюсь тебя есть или утаскивать на дно, глупый. Быть может, позже, но не сейчас-с-с, — переходя на вкрадчивый шёпот, прошипела она, как если бы была змеёй, а не ундиной. Между ними оставалось всего пару метров, и при желании и Силко, и она могли бы наброситься друг на друга, но никто такого желания не изъявил. — А чего же ты тогда желаешь? — Ты хоть представляешь каково быть русалкой? Это смертельно скучно, — сирена подпёрла голову руками и снова хищно улыбнулась. — Поговори со мной, пират, и я сохраню тебе жизнь. Силко всё ещё был напряжён, но ввязываться в битву с нежитью ему сейчас совершенно не хотелось. — Кто кому сохранит жизнь, — огрызнулся мужчина. — Я знаю, чем ты занимаешься, и знаю, сколько сирен ты убил. Не пытайся напугать меня этим. Пират только больше удивился. Обычно юные русалки опасались людей и выходили на охоту только при крайней необходимости. Да и действовали совершенно иначе. Древние сирены или одичавшие выглядели иначе, были сильнее, опаснее и уродливие. Теперь в мужчине проснулся научный интерес, ведь незнакомка вела себя странно и совершенно для него непонятно. Он сдался, здраво рассудив, что диалог сейчас дастся ему легче, чем борьба. — Ты странная. У тебя есть… имя? — Силко немного замялся, подумав, что его вопрос может прозвучать глупо. Он иногда охотился на сирен, но никогда не интересовался ими самими. Только теми их частями, которые можно продать. Синеволосая убрала мокрые пряди чёлки с лица. — Джинкс… Меня зовут Джинкс. Пират кивнул, думая, прозвище это символическое, каламбур или просто имя, но уточнять не стал. — А как тебя зовут? Теперь лицо девушки выглядело невинно, совсем не так хищно, как раньше. Мужчина помедлил немного, но всё же сказал. — Силко. Сирена повторила имя пирата одними губами, будто пробуя его на вкус. Брюнет немного расслабился и даже разжал ладонь с оружием, делая новый глоток из фляги. Смертельная усталость давала о себе знать. — Могу я тебя кое о чём попросить? — Попробуй, — хмыкнул мужчина. Джинкс аккуратно, будто бы опасаясь спугнуть гостя, высунулась из воды по пояс. Внимательно оглядев Силко, который так же внимательно смотрел на неё, она села на берег, оставляя в воде только плавники. Пират изучающе рассматривал сирену: на вид хрупкая верхняя половина тела была мертвенно-бледной, а хвост был ярким, чешуя в лунном свете красиво переливалась розово-бирюзовым. Тело Джинкс было почти полностью прикрыто синими длинными локонами. — Позволь мне прикоснуться к тебе. Я так давно не ощущала человеческого тепла, — грустно и совершенно серьёзно промолвила дева, утаив, что это была не единственная причина. Мужчина криво усмехнулся. Он хотел пошутить про то, что она просто голодна и ей не хватает человеческого мяса, а не тепла, но что-то в её взгляде, таком живом, настоящем и чистом, заставило его замолчать. «Если суждено умереть, то хотя бы от рук красивой девы», — пронеслось в мыслях, и Силко протянул ей ладонь. Сирена аккуратно и неспеша прикоснулась к мужской ладони подрагивающими пальцами. Брюнет же рассматривал её руки: аккуратные и миниатюрные кисти и пальцы, только вот вместо ногтей самые настоящие острые когти. Но дева прикасалась так аккуратно к его коже, боясь поранить или напугать, что от новых ощущений у Силко спёрло дыхание. Её руки были очень холодными, мёртвыми. Его руки были сухие и тёплые. Джинкс, кажется, была заворожена новыми ощущениями не меньше Силко, а то и больше. Она немного крепче сжала ладонь и тут же испуганно вскинула взгляд на пирата, беспокоясь, что сделала больно, но он всё так же сидел спокойно. — Я так хотела почувствовать это снова, — шёпот на грани слышимости. Мужчина не был уверен в том, что услышал правильно. — Спасибо, Силко, — загадочно улыбнулась ундина, наконец отпуская руку. Брюнет выдохнул с облегчением, но отметил, что её прикосновения были весьма приятными. Он никогда думал, что после встречи с сиреной оба останутся живы. — Что ж, русалка Джинкс, я вынужден откланяться. — Сними повязку, я хочу увидеть. — Что? — пират был обескуражен просьбой. — Я хочу увидеть твой глаз. Силко, проигнорировав просьбу, поднялся с песка и отряхнул штанины. После он поклонился в шутливо-вежливом жесте и произнёс ироничным тоном: — Быть может, в другой раз. Прощай, русалка Джинкс. Он развернулся и бодро зашагал к своей лодке, но услышал голос из-за спины. — Пускай, Силко, я всё равно знаю что там. Я видела янтарь. Но ловлю тебя на слове и жду в гости ещё. Сирена вновь захихикала и скрылась в толще воды, так что когда моряк обернулся, её уже нигде не было. Силко предстоит многое обдумать, но это было определённо самое странное знакомство в его жизни. Это была самая странная русалка в его жизни.