поцелуешь меня ?

После того инцидента прошло пару дней, всё это время Бруно думал, почему же его племянник так поступил. Может, это просто очередная шутка? А может, он кому-нибудь проспорил? У мужчины было много догадок. Настолько много, что по ночам спать просто не удавалось. Как бы мужчина не старался заснуть, ничего не выходило. Даже снотворное, в этом случае, было бессильно. В ту ночь, сомкнуть глаз не мог не только Бруно. Камило очень сильно корил себя за свой поступок, можно сказать, даже в какой-то степени ненавидел себя за совершенное. Он хотел извиниться перед мужчиной, но как только он видел своего дядю, щёки заливались яркой краской, а дар речи пропадал. Камило знал, что это неправильно. — ты его поцеловал?! Серьёзно? — пытаясь громко не засмеяться, воскликнул парнишка, сидящий рядом с лицедеем на скамье за домом. — хватит смеяться, Санчо! Если моя сестра услышит, то мне конец! — лицедей дал другу слабый подзатыльник. — ай! Да ладно тебе, не кипятись, — пытался утешить разгневанного Мадригаля парень с волнистыми русыми волосами, потирая затылок. Парни сидели в тишине минут пять, но потом Камило решил спросить у лучшего друга совет. — слушай, у тебя же много парней было, может, ты посоветуешь, как мне поступить? — немного растерянно произнёс карамельный мальчишка. — я с родственниками не встречался, знаешь ли, так что ничего сказать не могу, — с некой насмешкой ответил Санчо. — Санчо, мать твою! — не выдержав, выругался лицедей. — эх, горе ты мой луковое, — выдохнул зеленоглазый, закинув руку через плечо друга — просто поговори с ним, попробуй сказать ему о том, что ты любишь его, ну, не как родственника. — если бы всё было так легко, — тяжело вздохнув и сделав небольшую паузу, сказал кудрявый — я бы давно всё ему рассказал. — ты всё ещё считает, что ты ненормальный? Камило, я такой же, я же живу как-то с этим и радуюсь жизни. А ты чего? Не стесняйся этого, веди себя, как обычно, да и сердцу не прикажешь. Ты нормальный, amigo, — Санчо обнял Камило, на что тот обнял его в ответ и тихонько заплакал. Санчо заметил что друг плачет, поэтому просто сильнее обнял его. — у тебя нет тех, кто тебя осудит, — отстранившись и вытирая слёзы сказал Камило, после чего отвёл взгляд в сторону зарывшись в пончо. — тебе всё равно на других, тебя принимает семья, — на глазах вновь накатывались слёзы, но Камило сдерживался из-за всех сил, что бы опять не поддаться эмоциям. — ты свободен, Санчо. Ты имеешь право выбора на счёт твоего будущего, — эмоции одержали верх, и слёзы потекли ручьём. Санчо хотел уже обнять своего товарища, тем самым успокоить его, но тот отдёрнулся. — я пожалуй домой пойду, — вытирая лицо рукавом и вставая со скамьи, сказал кудрявый парнишка. — как скажешь, amigo, — сказал Санчо, засовывая руки в карманы. Он отошёл достаточно далеко, но резкое объятие сзади заставило парня остановиться. Это был Камило. — спасибо тебе большое, и…и спокойной ночи, — сказал Камило, после чего отпрянул от своего друга и направился домой. Санчо лишь улыбнулся, и пошёл дальше. *** После ночных посиделок с другом, Камило был вялым, потому что достаточно мало поспал. Рядом с Бруно, уровень тревоги повышался, ладони начинали немного потеть, но сил проявлять это не было от слова совсем, чему Камило был даже рад. На удивление окружающим, кудрявый шалун, который постоянно кого-то разыгрывал, сегодня был достаточно спокоен и выполнял, что ему скажут без какого-либо нытья. Всё семейство Мадригал списало это на жару, которая стояла уже достаточно давно. Но Пепа всё же забеспокоилась за своего сына. — Камило, у тебя ничего не болит? Всё хорошо? — с неким беспокойством в голосе поинтересовалась Пепа. — всё хорошо, мам, не беспокойся, — сказал мальчишка, после чего приобнял свою мать. — ладно, но если что то случится, обязательно скажи мне об этом, — отпрянув от сына, женщина пошла заниматься своими делами. Лицедей сделал все свои дела и хотел по-тихому уйти, пока бабушка не дала ему ещё заданий. Когда лицедей убедился в том, что никого из родственников нет рядом, он поспешил к Касите. По приходе на виллу, парнишка увидел своего дядю. Кареглазого охватила паника по поводу того, что Бруно может сообщить бабушке о его уходе. Но всё было намного хуже, чем он думал. — Камило? — окликнул тот мальчишку. Этой ночью Камило думал над словами Санчо. Он думал, что днём сам подойдёт к дяде и во всём сознается. Тогда он вообще хотел, прямо в тот момент, соскочить с кровати и побежать к Бруно, но всё же не осмелился. Камило слепо считал, что сказать о своей любви будет просто, но наяву всё оказалось намного сложнее, чем казалось. — ты что-то хотел? — лицедей ответил достаточно уверенно, но посмотреть в глаза мужчины, так и не решился. Поэтому он стоял к дяде полубоком, скрестив руки на груди и держа взгляд в сторону. — я не заставляю тебя говорить прямо, да и вообще говорить о том, зачем ты поцеловал меня тогда, ну, то есть я хочу, чтобы ты сказал, но если ты не хочешь говорить, то не говори, — провидец перебирал руками и показывал какие-то жесты во время своего монолога. Он также не осмеливался посмотреть в глаза своему собеседнику. — я люблю тебя. — выпалил кудрявый мальчишка. — Камило, я тоже тебя люб… — не как родственника, — тем самым перебив Бруно, сказал лицедей. Мужчина стоял в недоумение. Он хотел что-то сказать, но слова застревали в горле противным комом. — слушай, я знаю, что тебе противно, — прикрыв глаза и тяжело вздохнув, сказал Камило. — но, пожалуйста, давай это просто останется между нами, хорошо? — парнишка посмотрел в глаза своему дяде, в которых читалось недоумение. Там не было отвращения, как предполагал Камило, не было ни злости, ни ненависти, было лишь недоумение. — Камило,…я…я не знаю, что мне сказать, — растерянно пролепетал мужчина. — я…мне нужно это обдумать, — Бруно хотел было уйти, но на последок сказал — и я никому не расскажу, обещаю, — немного улыбнувшись, сказал провидец, после чего скрылся за углом дома. Раскрасневшийся мальчишка стоял и смотрел вслед дяде. Камило простоял до тех пор, пока с улицы его не окрикнул его брат. — братик, почему ты весь красный? — сказал Антонио, попутно гладя тигра, который пришёл с ним. — просто очень жарко, Тонито, — улыбнувшись сказал тот, смотря на маленького братца.