Давай дружить!

- Я не очень доволен твоим последним занятием, - с места в карьер начал босс. Осаму лишь дёрнул уголком рта и смело посмотрел на Мори. {пять минут назад} Мы оставили Акутагаву и Чую в подвале, толком не рассказав, чем закончились драка двух младших исполнителей и тренировка. Давайте вернёмся к этим событиям. - В следующий раз... - Дазай выдержал зловещую паузу, - я ударю дважды и выпущу пять пуль. - Ответом ему был хриплый надрывный кашель. "Такими темпами он помрёт", думал старший, наблюдая за тем, как ученика выворачивает наизнанку кровью. "Неужели он так ничего и не понял? За всё то время, что я его учил..." И тут он понял, что что-то не так. Что-то случилось. Тишина. Её не было раньше. За его спиной стояли лучшие охранники Портовой Мафии, что... Со стуком упал на пол автомат. По спине желтоглазого пробежала предательская холодная дрожь. Парень медленно, не представляя, что он сейчас увидит, обернулся... Боже мой... Картина, представившаяся его взору, была воистину ужасна. Словно заспиртованные в банках органы, вытянувшись в воздухе, плавали силовики... Без сознания. - Следующего раза, - раздался из темноты издевательский, подрагивающий от ярости голос, - не будет. - На этих словах Осаму отбросило к столбу посреди подземелья. Тот с чудовищным грохотом переломился пополам и рухнул наземь. По свежему пласту штукатурки пошли трещины-паутинки... Опал один кусок, второй... И с потолка снежной лавиной обвалились обломки штукатурки вперемешку с бетонными камнями. Аку едва успел метнуться в дальний угол подземелья, и тут же на место, где он только что сидел, хлопнулся белый пласт размером с его голову. Из своего укрытия брюнет мог лишь с содроганием наблюдать за боем двух сильнейших эсперов если не мира, то Японии. Дазай почти ничего не успел сделать, чтобы защититься от новой атаки Накахары. Конечно, мощный удар под дых он успел нанести своему противнику, но это, казалось, только больше разозлило и раззадорило рыжика. Куда делась его обычная сдержанность? Голубые глаза полыхали пламенем и ненавистью к Осаму. Способность шатена была сильна, но с гравитацией потягаться ей было сложно... Одним словом, когда Рюноскэ немного опомнился и начал соображать что-то сквозь пелену ужаса, Осаму уже растянулся во весь рост на полу, а Чуя наводил пистолет. Дуло уставилось своим холодным отверстием в разбитое двумя ударами в кровь лицо, переместилось на с трудом поднимающуюся грудь, и решительно перешло на правую руку. Пять выстрелов прогремели почти без перерывов. Кровь. Запах крови. Это очень страшно на самом деле. Раньше он думал, что не испугается никогда. И жестоко ошибался. Это правда пугает. До одури. До белого тумана в голове, который застилает рассудок напрочь. Вырваться из этого очень сложно. Можно. Но это крайне трудно. Нужно воскресить в памяти, кто ты, что ты, где ты сейчас, и что есть твоя цель, а при таком состоянии это затруднительно. Он сидел, поджав ноги, и смотрел невидящим взглядом прямо перед собой. Акутагава не видел до последнего момента подошедшего Чую, и опомнился только когда его голос раздался прямо над ним. "Аку... Ты как? Пошли отсюда..." ... Шестым чувством Накахара понимал, что опять дал маху, снова ошибся. На том же самом месте. Но чёрт возьми, что же в таком случае ему надо было делать?! И как тогда, в тот раз, защемило в груди. Жалко Рю... Жалко парнишку. - Пойдём, - позвал он опять. Темновласый поднял голову, затуманенным взглядом посмотрел на него, и встал. Утёр кровь из носа и вытер руку о плащ. Не глядя на Дазая, пошёл рядом с рыжеволосым. На лестнице они столкнулись с Каджи, Тачихарой и Гин. Мотоджиро поражённо присвистнул, Мичидзу резко остановился и едва не покатился кубарем вниз, а сестра Рюноскэ испуганно выдохнула : "Боже..." и стала подниматься вместе с парнями. "Рюноскэ, ты как?" - голос Гин. "Нормально. Раз жив, уже нормально." "Зайдём ко мне." - Это уже Чуя. "Хорошо." Они поднялись. Чуя хотел уже пойти в сторону лифта, но тут Акутагава-младшая цепко ухватила его за рукав и потянула к себе. - Спасибо, - со всей признательностью, на которую была способна, прошептала она, - спасибо тебе. - Не за что, - так же шёпотом ответил Накахара. Зайдя в кабинет, голубоглазый запер за собой дверь, затем подошёл к столу и, как когда-то, достал перекись и вату. Рюноскэ сумрачно наблюдал за его приготовлениями, и когда Чуя подошёл к нему с явным намерением подлатать, нерешительно поднял руку : - Спасибо, но не надо. - Просто постой смирно, - устало вздохнул рыжик. - Это приказ младшего исполнителя. Аку недовольно посопел, и из носа снова потекла красная струйка. Парень шмыгнул. Накахара хмыкнул и вручил ему ватку. - Заткни ноздрю этим, - велел он. Приказ так приказ. Рюноскэ ничего больше не оставалось, как слушаться Чую и терпеливо ждать, пока кровь перестанет. А рыжеволосый тем временем протёр всё той же перекисью рассечённую кожу на переносице, окинул критическим взглядом паренька и уже хотел было того отпустить, как вдруг в глаза ему бросилось кровавое пятно на воротнике плаща. - А ну-ка стой! Это ещё что такое? - Что? - удивился Рю, искренне не понимая, о чём говорит Накахара. - Да вот же! - с этими словами голубоглазый приподнялся на носочки и пробежался глазами по шее Акутагавы в поисках пореза. - Ё... - поражённо протянул он. Чтобы не упасть, ему пришлось ухватиться за плечо сероглазого. - У тебя тут царапина длиной с палец, ты знал? И глубокая, причём. - Честно, нет, - отозвался младший. - Да ладно, пустое, Чуя... - Чёрта с два пустое, - сердито ответил рыжеволосый, - я тебя так не отпущу! (Действительно, отпускать такое тёплое и любимое плечо ему ой как не хотелось. А на эту белоснежную, манящую своей чистотой кожу... Он бы мог смотреть часами и любоваться ей, как ничем другим.) ("Да, пожалуйста, не отпускай. Твоя рука такая нежная, такая приятная... Не отпускай меня", думалось Рю.) - Так, снимай давай плащ и садись на стул, - приказал рыжик. "Боже, до чего же это странно прозвучало." - Ну! - Х-хорошо, - неуверенным голосом ответил Аку. Все мысли в его голове разом скакнули куда-то и приняли совсем другой ход. Сомнения, робкие мечты и надежды, мятущиеся отрывочные думы, всё вдруг метнулось и в полной сумятице приняло новые очертания. Тогда всё стало понятно... И почему он тогда отметил на карте дом Чуи флажком любимых цветов, и почему он позволял Чуе обрабатывать ему царапины, и почему ему было так приятно рядом с ним... "БО-ЖЕ-МОЙ". Сидя на стуле за письменным столом Накахары, Рюноскэ не особо соображал, что происходит. Он только ощущал, как по всему телу расходится волна сладкой дрожи от прикосновений рыжика. До чего тёплые пальцы... Эти мгновения ему хотелось растянуть как можно дольше... Он буквально чувствовал шеей горячее дыхание Чуи каждый раз, когда тот наклонялся немного ближе позволенного, чувствовал сладкое смущение и вместе с тем блаженство, и как бы он желал, чтобы Накахара сейчас приблизился почти вплотную и дотронулся до шеи, но уже не чтобы вытереть кровь или промокнуть царапину ватой, а... - Вот, всё, - вернул его с небес на землю голос рыжика. Тот уже убирал вату и баночку с перекисью обратно в стол. - Жив, не помер. Нормально всё? - А, да, - как будто во сне отозвался Рюноскэ. Он встал и с затаённой тоской посмотрел в незабудковые глаза. Размечтался... Ты же ему просто "симпатичен", какая там любовь... Или дружба... Действительно, какое ему до тебя дело? - Спасибо. - Не за что, - улыбнувшись, ("Боже мой, какой же он красивый!") ответил Чуя. Рю поднялся на ноги и было направился к двери... - А, чёрт, стой, погоди! - едва ли не в последний момент воскликнул рыжик, когда Аку уже взялся за дверную ручку. - Я же так и не сказал тебе... Прости. Младший, который готов было выйти, замер. "Что?" Он непонимающе обернулся к Чу. "Он так к такому и не привык", с некоторым умилением и усталостью думал Накахара, заглядывая прямо в ртутные глаза напротив. - Прости, за то, что то накричал на тебя тогда на складах, - царапая за спиной руки от конфуза, продолжал уверенно Чуя, - за то, что метал в Дазая штукатурку с помощью гравитации... Я проигнорировал твою просьбу не трогать его тогда, и теперь, если бы я не извинился перед тобой, - тут рыжеволосый позволил себе лёгкую усмешку, - меня бы загрызла совесть. - Он на секунду опустил глаза и тут же поднял. В них читалась твёрдая, чуть ли не отчаянная решимость. - Но сегодня, видя, как он тебя бьёт, я не смог сдержаться. Я не мог допустить такого, понимаешь? Хотя я и так пришёл слишком поздно... - ноготь прорезал кожу на запястье, и парень еле слышно цыкнул. - Поэтому ещё раз прости. Как бы это банально ни звучало. Акутагава стоял, не в силах осознать и поверить тому, что только что услышал. Во-первых, то, что Чуя попросил прощения, уже само по себе было необычно. Но то, что он всё это запомнил, было для сероглазого ещё более поразительно и невероятно. Да, рыжик был абсолютно прав - Аку к такому так и не привык. Не привык к тому, что это нормально. То есть... - Ничего, - неожиданно осипший голос темновласого громко послышался в наступившей тишине. - Я... Давно простил. - Теперь он стоял, полностью развернувшись к старшему. - Фф, - явно не зная, что делать дальше, просопел Чуя. - Хорошо тогда... - Чуя... Но почему? "Так и знал, что он спросит." Собственно говоря, это звучало не "Почему ты извинился". Скорее это было "Почему ты делаешь для меня всё это ?" - Ну... Как почему... - протянул голубоглазый. - Ведь мы же друзья - так ведь? - Друзья... - ошарашенно эхом повторил Акутагава. "Мы разве друзья?" Паренёк ничего почти не знал о дружбе. За исключением той, которую он водил с шпаной со Дна, пока их всех не прикончили наркодилеры. Да и была ли то дружба?.. Сделай то, сделай это, принеси сё... Постоянные наркотики и выпивка, что ни капли не интересовало его, но он тусил и пил с ними за компанию - но не кололся и не принимал никогда. Уже к тому времени он возненавидел весь алкоголь - кроме коньяка. Наверное, потому, что пока его не пробовал. Почему он так делал? Зачем гулял с ними? До сих пор не понимал. Да, то была ненастоящая дружба. Но что же это такое тогда? - Ты что... Шутишь? - Накахара подозрительно оглядывал замершего парнишку. Смутное подозрение закралось к нему в голову. - Ты что... Ах ты... - Теперь он всё понял. На смену удивлению приходило некое чувство облегчения, несильной досады и тёплой нежности. Господи, ну какое же дурко! - Дурашка ты! - смеясь, воскликнул Чуя. Рюноскэ, ничего не понимая, недоумённо смотрел на рыжеволосого. - Ты что, совсем ничего и не понял? Ну, если ты хочешь так официально... - принял Чуя деловой тон. Он выпрямился, откашлялся и начал речь. - Рюноскэ, - заговорил он, ощущая, как поднимается откуда-то из груди чувство неуёмной радости и счастья, - у нас в мафии много людей, - да ты и сам знаешь, - но ни с одним из них мне бы не хотелось так сильно общаться и дружить, как с тобой. Я не знаю, почему так - но это чистая правда. Ты хороший человек, Рюноскэ. С тобой мне приятно говорить, приятно находиться рядом (не то, что с Осаму). (Рю неуверенно улыбнулся, что сделало его юношеское лицо ещё очаровательней и милей). В общем, - Чуя решительно протянул Аку руку, затянутую в чёрный бархат, - давай дружить! Давай дружить? Давай дружить?! Давай дружить!!! - Да, давай, конечно! - Рюноскэ схватил быстро, будто боясь, что она сейчас исчезнет, руку Накахары, крепко стиснул и пожал. Серые глаза полуиспуганно шарили по лицу Чуи, отыскивая там тень насмешки или презрения... Но ничего подобного не было. Рыжик так светло и открыто улыбался, что невозможно было усомниться в нём. Теперь они друзья! - Друзья навсегда? - не веря своему счастью, спросил высоким голосом Рю. Он так и забыл про руку Чу, которую всё ещё держал. - Навсегда-навсегда! - ликующе рассмеялся Накахара, хватая второй рукой руку паренька и тряся её. Это окончательно сбило остатки недоверия с младшего, и тот звонко подхватил смех своего нового друга. Они стояли и хохотали во всё горло, и никто из них доселе не чувствовал себя настолько живым и счастливым. Огненные локоны Чуи разметались по всему лицу и закрыли глаза, когда тот откинул голову назад и залился звонким-презвонким смехом. Два молодых голоса голоса слились и теперь дрожали по воздуху в унисон. Выдохшиеся от такого веселья ребята с размаху сели на кожаный диван рядом со столом и посмотрели друг на друга блестящими от восторга глазами. Оба они устали смеяться, и наступила своеобразная минута молчания. - Устал? - выдохнул Чуя. - Ага... Ещё немного помолчали. "Это всё было так по-детски", думалось рыжику, "но ведь я сделал всё правильно? Да, я всё сделал правильно." - А тебе раньше так не предлагали дружить? - полюбопытствовал он. - Не, - мотнул головой Рю. - Те, с которыми я раньше водился, были так себе... Даже и не друзья по сути. - Рад? Тому, что мы теперь о-фи-ци-А-а-льно друзья? - озорно спросил голубоглазый, коверкая слова. - Да, - тихонько усмехнулся Рюноскэ. - Ещё как рад. "А ты не представляешь, как я рад, Рю-чан", думал тем временем Чу, ласково глядя в светящиеся топазовые глаза Акутагавы, "теперь у меня есть шанс." "Что ж, может, и не всё потеряно", размышлял в свою очередь брюнет, "ведь сейчас мы с ним ближе, чем раньше... Кто знает, может быть, мы станем с ним большим... Чем друзья."