Все в жизни происходит последовательно и постепенно.
Окруженный загадочным мраком густой флоридской ночи, Дрим сидел за монтажем нового видео. Его уставшее измотанное лицо освещалось тусклым экраном монитора, спина неловко изогнулась в попытках правильно настроиться на погруженную работу, под столом раздавался обеспокоенный топот его собственной ноги, что не могла уняться уже… Пару месяцев? Что ж, круто. Приятные щелчки клавиш дорогущей механической клавиатуры, бесконечное кликанье мышки, и вот, отрезан кусок, где Сапнап очень неудачно пошутил про их личную жизнь, выдавая их отношения с потрохами, а здесь Карл на своей веб-камере засветил засос на бледной ключице из-за чуть съехавшей толстовки, черт, они же договорились не ставить их на видных местах… За пределы видеодорожки отправляется и очередной стон Гоги, но, вы спросите, с какой стати? Джордж часто позволял себе недовольные или взбудораженные стоны на камеры раньше, но это продолжалось ровно до того момента, как он переехал к ним, и, не поверите, Дрим начал ревновать своего любимого к его же аудитории. Чертов собственник, который прикрывается неважностью вырезанного отрывка. Восхитительные, очаровательные, воспламеняющие глубоко внутри души невообразимых размеров пожар, стоны британца может слышать только он, Сапнап и Карл, никто другой… Стоны Карла заметно отличаются, они являются чем-то заветным, скрытым, по-своему ангельским, сокровенным и невинным… Этот тонкий высокий голосок, когда он приближается к концу, и Дрим с чистой совестью может назвать его аппетитным, потому что именно после таких небесных возгласов появляется желание полностью сожрать свою ненаглядную прелесть, и оставить в чужом искаженном сознании ничего, кроме имен его и его парней и приятного тепла, что расходится по твоему телу, словно ты прикасаешься к небесам… И, честно говоря, Клэй по-настоящему горд, что удостоился услышать полный экстаза, эйфории, удовлетворения и наслаждения стон его лучшего друга, подростковый максимализм и резкость которого хочется оставить, сохранить, словно самое драгоценное, что у тебя есть, и совместить это с возбуждением, отчего искры вылетают из любых взаимных соприкосновений, мягких поглаживаний, поцелуев в самые разные части тела, получая самый безумный микс из резкости и нежности, который только можно себе представить. И хоть Дрим не считает себя старым, с Ником ощущаешь себя попаданцем в то самое время, когда они оба были молоды и полны энергии и идей, а не сейчас, когда ты стыдливо прячешь от тех, кого любишь больше жизни то, что постепенно увядаешь и грязнешь в этом болоте предрассудков, страха и загонов… Пересматривая короткий кусочек видео, что получился у него за полчаса настроек после долгого перерыва, он нервно кусал неровные изгрызенные ногти, а когда его пальцы оказались заняты печатанием очередного запроса в интернете, он спохватился за нижнюю губу, что уже не успевала регенерировать новую плоть, и при малейшем нажатии или растяжении при улыбке или приеме пищи раздавалась острой колющей болью, иногда выпуская кровоподтеки, окрашивая счастливую (нечастую) улыбку или изумительный завтрак, что Карл любит готовить для своих парней ближе к обеду, в горячий металлический привкус. «Как перестать волноваться?» — этим вопросом он задавался довольно долгое время — в первый раз он вбил его, когда публично заявил, что когда Джордж приедет во Флориду и увидит его вживую, то покажет лицо. В тот день он долго думал над этим заявлением, а точнее, стоит ли его рассказывать, и обдумав все по-конкретней, полностью удостоверился в том, что это обещание он выполнит. Глупые буквы разъезжались по экрану, размывая весь текст к чертям. Все ссылки на первой странице отсвечивались фиолетовым, что значило, что их уже посещали, и вся информация из них была как минимум прочитана, обработана, и в редких случаях использована. Но ни разу не помогало. Вторым разом был тягучий, как мед, и неприятный, как деготь, период ожидания переезда Гоги к нему. Тогда было намного проще — вокруг него постоянно кружились Сапнап и Карл, засыпая с ним в обнимку, когда за окном уже рассветало, а у Дрима случался очередной приступ паники на тему непринятия своей скрытой от общественности внешности Джорджем. Карл и Ник уже наизусть выучили главные причины для прекращения беспокойства Клэя, но оба знали, что эта гложущая херня работает на подсознании, и бить надо туда же, а не в здравый смысл. Поэтому блондин навсегда запомнит их искреннюю и столь востребованную в тот момент поддержку, те бормотания на ухо, те мягкие, пронизанные проницательной и преданной любовью голоса, которые произносили самые теплые и щипающие за самое сердце комплименты, что словно колыбель позволяли ему засыпать до тех пор, пока время на часах не подойдет к полудню. Но, к сожалению всех сторон, это происходило далеко не каждый день, поэтому именно в те дни Дрим практически лишился сна. Когда же Джордж приехал, произошло слишком много событий, и алеющие засосы на разных частях тела, что будет невозможно скрыть на монтаже, будут откровенно портить идиллию их «дружбы» для сумасшедших и немного повернутых фанатов, которые в тот же момент распишут их горячий секс в ближайшем непубличном (или публичном, кто их знает) месте от локации съемок. Но, как бы то ни было, обещания нужно выполнять, ведь долго свое пребывание в Америке Джордж скрывать не способен. Даже если и захотел бы, все темы для разговоров на совместных стримах сводились к тому, как Карл глупо запорол свои фирменные вафли, целуясь с соскучившимся по нему за ночь Сапнапу, или когда Джордж случайно сломал любимую игрушку Патчес, случайно сев на нее в гостиной, и ему приходилось искать точно такую же по необъятным просторам интернета, чтобы ранимая кошечка на него не обиделась. Смех, да и только, но вот Дриму с его волнением, привычно трясущимися пальцами, что не позволяли ему печатать с обычной скоростью, обгрызанными ногтями, что, между прочим, иногда не с первого раза попадают в рот блондина из-за непрекращающихся трястить кистей рук, не смешно от привычного сообщения Ника. Порой, им легче написать друг другу в Дискорде, Твиттере или Снэпчате, чем поднимать пятую точку с кресла или кровати, проходить длинные коридоры, и лишний раз проверять свою удачу. Но на этот раз, разговор оказался далеко не бытовым. Sapnap 06:28 РМ чел, ты вообще живой? цены на ритуальные услуги возросли из-за пандемии, имей в виду.06:28 РМ Dreamwastaken
очень смешно
Sapnap 06:28 РМ может, поешь хотя бы? вместо сожженной кухни у гоги получились изумительные панкейки, ты вознесешься от их вкуса Sannap 06:29 РМ я не слышу топота из твоей комнаты06:29 РМ Dreamwastaken
я не хочу, ник
Sapnap 06:29 РМ прикинь как фаны приколятся, если ты умрешь от стресса до фейс ривила а если серьезно, то мы все сильно волнуемся. тебе что нибудь нужно?06:29 РМ Dreamwastaken
бля, не напоминай
нет, ничего не надо. я сейчас немного занят, пытаюсь домонтировать видео.
Дрим убрал телефон подальше, вспомнив, что у Карла запланирован стрим через полчаса, и ему пора торопиться. После трансляции он гарантированно отрубится, ведь отсутствие сна на протяжении двух с половиной суток и загруженность по монтажу дают о себе знать, но ролик еще должен зарендериться и пройти стадию финальной обработки, на что он и потратит завтрашний, до невозможности долгий день. Заранее поставив телефон на полностью беззвучный режим для стрима, его чуть померкший от долгого отсутствия пользователя экран вновь засветился с прежней яркостью. Обессиленным, потускневшим глазам представился отрывок из середины, который он так и не мог доделать на протяжении всего времени работы над видеорядом. Стук в дверь разразил грузную тишину в комнате. Клэй уже было хотел воскликнуть, мол, занят, как в его комнату нахально вломился Сапнап, держа в руках тарелку с выпечкой, от которой все пространство заполонил изумительный аромат. — Прошу прощения за вторжение, но ты должен как минимум попробовать этот шедевр, а как максимум поесть хоть что-то, — безапелляционно заявил младший. Дрим взглядом проследил за Ником, что стремительно направился к его столу, и саркастически изобразил из себя официанта из ресторана Люкс, наклонившись перед «посетителем» и поставив тарелку с вилкой прямо перед ним. Пористые, воздушные панкейки были сложены в аккуратную небольшую стопку, каждая сторона обжарки была идеальна — без единого пупырышка, без единой неровности. Сверху был заботливо разлит молочно-шоколадный соус с разложенными кусочками свежей клубники сверху. Шоколад аппетитной капелью стекал по краям панкейков, достигая поверхности тарелки, местами поблескивая на свету. Вокруг пышных панкейков были выложены нарезанные фрукты: кусочки банана, ломтики яблок, сзади были мило разложены крупные вишенки. Приглядевшись, можно заметить небольшое количество сахарной пудры, присыпанной на блюдо. Набор диабетика, но выглядит слишком аппетитно для того, чтобы не попробовать. Сапнапу понравился оценивающий взгляд Дрима — уже шанс на то, что попробует, — но когда он переменился на восхищение и блеск в глазах, он решил подойти к старшему со спины, наклониться и поцеловать его в макушку. — Хочешь поговорить? — Прости, нет настроения, — немного сухо ответил Клэй, но в голосе все также была слышна нотка слепого разочарования в самом себе. — Знаю, что мне полегчает, но сейчас не время. Да и стрим Карла скоро начнется, надо к нему подготовиться, поставить видео на рендеринг, да и подарки вам всем пои-… — Клэй, пора и вправду пора задуматься о себе. Твоя бескорыстная забота важна нам, но альтруизм — это не про то, чтобы чувствовать себя недостойным своих возлюбленных, делая для нас в убыток себе. — Дрим виновато опустил голову, прекрасно понимая слова своего парня. Он разрывался между тем, чтобы пережить этот период как раньше: в гордом одиночестве, медленно и муторно раскладывая по полочкам все мысли и последовательно принимая какой-то вывод и смиряясь с ним, или же… Просто стать по-настоящему любимым? Поделиться с ними тем, что они могут и должны знать. — Я тебя услышал, Сап, но все-таки, давай после трансляции? Правда, осталось мало времени, — Клэй взял немного измазанный в шоколаде кусочек клубники с верхнего панкейка, и практически не задумываясь закинул в рот. Восхитительно, как и всегда. — Передай пожалуйста Карлу, что это охуенно вкусно. Ник наклонился, и обнял блондина за плечи, собираясь покинуть комнату. — Спасибо, Клэй. До встречи на стриме. Тот стрим прошел на удивление удачно, очередные катки в Джекбокс не обошлись без пошлых шуточек со всех играющих сторон, но не просочилось никакой личной информации. Казалось бы, опытные стримеры со стажем должны уметь скрывать личную жизнь от общественности и зрителей, но когда каждый час нахождения в изолированных комнатах с полным стримерским оборудованием ограждают тебя от людей, которых ты готов быть без ума каждый день и час, язык справляется без участия мозга. Четыре часа беспрерывных эмоций, смеха и позитива были сродни каторге для Дрима, что сразу после завершения трансляции закрылся в комнате, бездумно блуждая по закоулкам своего чутка поехавшего мозга, в поисках ответа на главный вопрос — почему он лежит здесь, на простынях этой темно-зеленой кровати? Почему он не может зарыться в объятия к ним и беспечно провести время, как раньше? И дело даже не об интиме или сексе, дело о простой, но на деле такой эффективной поддержке, а о просто чувстве защищенности. Вместо того, чтобы попросить помощи у своих парней, он лежит здесь и пытается окончательно доебать свои мозги. Как же все заебало… Навязчивые мысли подсказывали ему, что поддержка дорогих ему людей является вынужденной, и вообще, как-то он еще не привык обращаться за поддержкой к людям вживую, а не к никам в соцсетях и мессенджерах. Кажется, он не спал уже третьи сутки… После сильного выброса адреналина на MCC последовала еще большая апатия, он почти пожалел, что поучаствовал. Дрим оказался в бесконечном замкнутом круге, который словно червяк пожирал его былую уверенность и рвение к открытости по отношению к собственной аудитории, с каждым кусочком становясь все больше в размерах, тем самым поглощая намного больше и больше. С каждым днем блондин все сильнее загибался в потоках собственных мыслей, от которых вечно раскалывалась голова, так как прилетали они по щелчку и отвергались его наполовину работающей здравомыслящей частью мозга. Он очень волновался, все чаще рассматривал мельчайшие детали своего лица в зеркале, с таким усердием, что казалось, что видит себя в последний раз. Частично, это является правдой. Находясь в кромешной темноте, в которой не может быть и маленького, такого крошечного лучика света, что предвещал бы собой долгожданное спасение и вылазку из этой кучи мусора, в которую он сам себя загнал. Пронизывающий до костей сквозняк из приоткрытого окна бил по сосудам, заставляя их перегонять кровь чаще, дабы согреться. Несмотря на тропический климат во Флориде, лето еще только набирало обороты, и глубокой ночью по улицам гулял самую малость прохладный свежий ветер. В попытках встать, закрыть окно, сделать водные процедуры и хотя бы попробовать лечь спать, Клэй случайно наступил на мирно лежащую на полу толстовку своего мерча, белоснежная улыбка которой проглядывалась сквозь ночную мглу и словно под ультрафиолетом заглядывала ему прямо в душу, усмехаясь над ним.То, что тебя построило, является твоим приговором.
:)
Кое-как встав с кровати, не забыв прохрустеться суставами, он вышел в их с Гоги общую ванную комнату, и поковылял к раковине. У него не хватило сил взглянуть на себя в зеркало — он прекрасно знал, кого бы там увидел. Неряшливого, на деле молодого парня, что выглядел на десяток лет старше, чем есть на самом деле, с побелевшей от недоедания кожей, с огромными мешками под глазами и с приевшимся алым цветом и железным вкусом на губах. Намеренно отводя взгляд от куска стекла с прослойкой какого-то драгоценного металла сзади, он потянулся к зубной щетке, включил воду, прополоскал, надавил мятной пасты и оперевшись об раковину принялся чистить зубы, еле шевелясь. Клэй выключил воду, когда услышал разговоры за спиной, со стороны комнаты Джорджа. Он сразу же выключил воду, нет, не потому что хотел подслушать, потому что не хотел, чтобы его заметили людиВсе же хорошо, что он купил кровать побольше.