My little moon

Стоило Ханьгуан-Цзюню, переступить порог Облачных Глубин, с детьми на руках, как слухи об этом разлетелись по всей Поднебесной. Каждый пытался приукрасить их еще больше: кто-то говорил, что он спас этих детей, кто-то что это его внебрачные дети. На Советах, Главы мелких Орденов все чаще задавали вопросы Ордену Гусу Лань о загадочных детях, но Лань Сичэнь и сопровождающие его адепты хранили молчание. В один из таких Советов, Главу Лань заменял его дядя – Лань Цижэнь. В тот же день Лань Цижэнь объявил, что наследником Ордена Гусу Лань объявлен таинственный сын Ханьгуан-Цзюня – Лань Сычжуй. Заклинатели были удивлены такому повороту событий, подобное заявление полностью опровергало слухи о том, что дети Ханьгуан-Цзюня внебрачные. Глава Ван поднял тему обучения наследника, и Лань Цижэнь подробно поведал присутствующим об успехах мальчика. Глава Ордена Яо, же поинтересовался о втором ребенке Ханьгуан-Цзюня: — Если мне не изменяет память, то у Ханьгуан-Цзюня есть еще один ребёнок. Девочка. Каковы же у Ордена Лань на нее планы? — Девочка наделена прекрасной внешностью, со временем станет завидной невестой, — скрипя зубами ответил Лань Цижэнь. Подобное описание заинтриговало заклинателей. Главы наперебой стали предлагать своих сыновей, дабы породниться с Великим Орденом. В то время Цзян Чэну искренне было неинтересно слушать о непойми откуда взявшихся детях Ханьгуан-Цзюня. У него были куда более насущный проблемы. Он был занят восстановлением могущества своего Ордена и воспитанием упавшего на его плечи, осиротевшего племянника. — Глава Цзян до сих пор не женат, — совершенно случайно заметила Глава Мэшань Юй. — Союз двух Великих Орденов был бы как нельзя удачлив для Юньмэна и Гусу. Мужчина о котором зашла речь, бросил на женщину недовольный взгляд. Та лишь, оскалилась ему в ответ. Нынешняя Глава Мэшань Юй, приходилась Цзян Чэну двоюродной тёткой, и довольно часто присылала ему списки незамужних красавиц Поднебесной, надеясь, что племянник наконец обзаведется женой. Глава Цзян, выбрасывал их даже ни разу не взглянув. Но кажется такой поворот событий весьма заинтересовал Лань Цижэня, тот задумчиво погладил свою козлиную бородку, приковав свой взгляд к Главе Цзян. Цзян Чэну оставалось лишь смириться. Союз с Орденом Лань действительно мог принести свои плоды, но до того момента пройдет еще немало лет. После того Совета, окунувшись с головой в дела, Цзян Чэн уже совсем забыл о попытке тетки женить его. Но отвертеться от предложения женитьбы не получилось. Уже через месяц в Юньмэн стали приходить письма от Лань Цижэня. Цзян Чэну пришлось долго и хорошенько все обмозговать. Орден Лань являлся одним из Великих Орденов. Так ещё и имел тёплые отношения и с двумя другими Цинхэ Не и Ланьлин Цзинь, в то время как Юньмэн Цзян мог лишь надеяться на помощь Ланьлин Цзинь из-за общего с Главой Цзинь племянника, и на воспоминания о старой дружбе с Не Хуайсаном. Если все же согласиться на брак, то Юньмэн Цзян обретёт сильных союзников со стороны всех Великих Орденов. Обдумав все за и против Глава Цзян дал свое согласие, решив что брак будет хотя-бы полезным. Цзян Чэн так ни разу и не виделся с предполагаемой невестой, лишь с каждым годом все чаще слышал об ее успехах, и выдающихся способностях. Слава о детях Ханьгуан-Цзюня бежала вперед них самих. Народ не переставал восхвалять новое поколении Нефритов. Тогда-то самого Цзян Чэна настиг интерес. Что же это за дети? Неужели, такие же ледышки как и Лань Ванцзи? На Советах в Облачных Глубинах, он никогда не встречал кого-то из его детей, да и самого Лань Ванцзи не видел уже гуй знает сколько лет. Советы проходящие в других Орденах посещали лишь Цзеу-Цзюнь со своим дядей. Когда же ему с адептами, доводилось выезжать на охоту близ Гусу, он ожидал хоть раз встретить кого-то из этих новых Нефритов. Но ему так ни разу не удалось столкнуться не то что с новыми Нефритами, даже с адептами клана Лань они ни разу не пересеклись. Зато посетив городок Гусу, Главе Цзян удалось услышать много историй о молодой Деве Лань. Цзян Чэн еще со времен обучения в Гусу знал, что заклинателей там почитают словно небожителей, что почтили смертных людишек своим присутствием, в годы юности его так это веселило. В Юньмэне к заклинателям относились, как к обычным людям. Поэтому молодой мужчина был крайне удивлен, когда услышал, как спокойно люди стали говорить о заклинателях Лань. Адепты его Ордена интересовались какие у жителей деревни есть развлечения, а те наперебой рассказывали как адепты Ордена Гусу Лань, устраивают бои на мечах и разные представления для детей. Когда люди рассказали, что зимой адепты устраивают гонки на мечах, спускаясь с заснеженных вершин гор, не сдержавшись Цзян Чэн выглянул в окно и проверил, не перепутали ли они случайно деревню. Мало ли какой поворот, могли по пути пропустить... Ему так сильно захотелось в тот момент увидеть лицо одного человека, когда тот узнал бы о подобных развлечениях в Гусу. Вот только этого человека нет уже двенадцать лет. За последние годы мужчина все чаще ловил себя на мыслях о Вэй Усяне. Ему вспоминалось детство, учеба, даже моменты войны, когда они сражались бок о бок. Он раз переносился в тот день, когда пришел на гору Луаньцзан в надежде, что его брат одумается, и вернется к семье. Как же он был удивлен, когда придя, увидел на руках Вэй Усяня ребёнка. Его ребенка! Почему-то эти воспоминания, были ему приятны. Пусть Цзян Чэну было неприятно, что его брат променял их с сестрой, на этих Вэней, но...Но впервые за долгое время Вэй Усянь выглядел по настоящему счастливым. Он с таким озорством всучил ему в руки дочь, и еще долго хохотал над его попытками, взять маленького ребенка поудобнее. Эти воспоминания грели его душу, до тех пор пока Цзян Чэн не вспоминал, что этого всего больше нет. Ему даже не удалось узнать у Вэй Усяня кто был матерью, его ребёнка. Он даже не спросил, как так все получилось. Тогда это было ему неинтересно. А сейчас уже некому об этом рассказать. На смену этим воспоминаниям приходили другие. Вэй Усянь улыбается ему, а затем его разрывают на части лютые мертвецы, в то время как с Саньду продолжает капать кровь. Ребёнок. Его гнев отступил, а сознание стало проясняться. Что он наделал? Почему не пришёл один? Он был так поглощён ненавистью к брату, что забыл, что кроме Вэй Усяня здесь были обычные люди. Здесь были дети. Цзян Чэн вспоминает лицо сестры. Чтобы сказала А-Цзе, если бы узнала о том что он виновен в смерти дочери А-Сяня? Что он виноват в смерти беззащитных детей? Он ищет их. Стоило остальным заклинателям скрыть из виду, мужчина хотел найти их. Вэй Усянь ведь не мог просто оставить их? Он точно должен был их спрятать. Проведя на горе всю ночь Цзян Чэн так никого и не нашёл, даже детских останков. Этот груз все еще висит на нем. Его слепая злость была направлена лишь на Вэй Усяня. Только вот, почему тогда он стоит на кровавой земле, которая стала такой по его вине. Он пытается отыскать детей, которые скорей всего мертвы по его вине. Подобные мысли преследовали его до сих пор, наверное неудивительно, что ему явился призрак. После очередного дня проведенного под завалами документов и прошений, Цзян Чэну удалось выбраться на свежий воздух. Время уже перевалило далеко за десять, и территорию Пристани освещали лишь многочисленные фонари. Но даже столь поздний час не мог заглушить смех и крики адептов. Юньмэн Цзян был снисходителен к своим ученикам, и как таковых правил поведения для них нет. У них не было строгого режима сна как в Гусу, главным было, появиться во время на утренней тренировке. Поэтому Цзян Чэн не был удивлен, когда на его пути попадались адепты Цзян. Молодые люди при виде своего Главы весело приветствовали его, при этом незаметно пряча в складки одеяний кувшины с вином. Цзян Чэн на это лишь качал головой: «Сколько же лет прошло с тех пор,как он сам прятал кувшины с вином в своих одеяниях?». Ноги сами повели его знакомой тропой, к излюбленному месту – старой беседке за резиденцией. В детстве мужчины, там часто можно было встретить Мадам Юй, отдыхающую после целого дня тренировок. Сам же Цзян Чэн вместе с братом играли там, под присмотром старшей сестры. Вэй Усянь еще часто говорил, что когда цветут лотосы, это место становится самым красивым на Пристани. Мужчина заимел привычку посещать беседку, когда начинали цвести лотосы. Сидя там в тишине, можно было расслабиться, и побыть наедине со своими мыслями. Беседка встретила его привычной тишиной, после тяжелых загруженных дней, эта тишина оказалась настоящим спасением. Вот только все спокойствие мужчины улетучилось. В беседке кто-то был. Адептам было запрещено посещать эту часть Пристани, она принадлежала исключительно главной семье. Человек сидевший к нему спиной, опустил ноги в воду. Лица его не было видно в темноте, но на нем были надеты фиолетовые клановые одежды. — Что ты тут делаешь? — подойдя ближе спросил мужчина. Человек дернулся и обернулся: — Прошу меня простить... Цзян Чэн замер, словно громом пораженный. Цзыдянь непроизвольно заискрился, а сердце мужчины забилось быстрее. Губы произнесла лишь одно имя: — Вэй Усянь? Глаза «Вэй Усяня» расширились, и он рванул к выходу. Прежде, чем шок мужчины спал, и он побежал следом, призрак уже испарился. — Что за черт... — Оставшись в беседке один, мужчина опять посмотрел на то место, где сидел призрак. Мокрые следы ног свидетельствовали, о том что это было реально, но след обрывался на середине пути. После этого случая Цзян Чэн сам не замечая, стал искать любые признаки присутствия призрака на Пристани Лотоса. Вначале он решил, что ему все это в самом деле почудилось, но уже через пару дней по рыночной площади пошли слухи. Старые торговцы стали утверждать, что видели призрака молодого господина Вэя, такого каким тат был в годы своей юности. Тогда-то Цзян Чэн понял, что ему не померещилось. А затем был Совет в Облачных Глубинах, приглашение на который выслал лично Лань Цижэнь. Цзян Чэн был очень удивлен, увидев на нем Лань Ванцзи. Мужчина уже не помнил, когда они виделись в последний раз. Рядом с его бывшим одноклассником сидел юноша лет шестнадцати-семнадцати. Еще в годы свое обучения в Гусу, Цзян Чэн понял, что в Ордене Лань просто нет уродцев. Вот и юноша рядом с его бывшим одноклассником обладал утонченной внешностью, правда вид у него был крайне взволнованным и он нервно косился на дверь. Не удержавшись Цзян Чэн решил подойти к ним. — Ханьгуан-Цзюнь. — Поприветствовал он старшего мужчину, а затем перевел свой взгляд на юношу. Тот оторвав наконец взгляд от двери, спешно кивнул Цзян Чэну. — Лань Сычжуй, Глава Цзян. Мужчина кивнул в ответ, про себя подумав: «Значит это и есть сын Лань Ванцзи?» Цзян Чэн с интересом оглядел юношу с ног до головы, подмечая, сходство в том, как мальчик старался держаться подобно отцу. Выходило у него так себе. Заметив его взгляд, Ханьгуан-Цзюнь придвинулся ближе к сыну: — Совет еще не начался, можешь идти. Кивнув отцу, Лань Сычжуй точно не бегом, побежал к выходу. Бровь Цзян Чэна, непроизвольно дёрнулась вверх: — Даже нечего не скажешь? Раньше тебе нравилось поучать других. Лань Ванцзи смерил его ничем не выражающим взглядом. Усевшись напротив Лань Ванцзи, Цзян Чэн поприветствовал появившихся в зале Лань Сичэня вместе с Лань Цижэнем. На мгновение Главе Цзян померещилось, что на лице Лань Ванцзи, появилось беспокойство, когда наследник Лань вошел в след за своими родственниками. Лань Сычжуй вернулся на свое место, и склонив голову к Ханьгуан-Цзюню что-то быстро проговорил ему на ухо. Ему точно почудилось, или уголки губ Лань Ванцзи, на секунду дрогнули!? Этот вопрос так и остался без ответа. Лань Ванцзи кивнул сыну, и как ни в чем не бывало принял свой обычный вид, ледяного истукана. Когда все заняли свои места, Лань Сичэнь начал рассказывать о существенных проблемах. Речь Главы Лань прервал звук распахнувшихся дверей. Те со всей силой ударились об стены, при этом чуть не слетев с петель. Сидящие рядом с дверьми заклинатели подпрыгнули от неожиданности, а внутрь влетел ураган в белых одеяниях. Влетев внутрь «ураган» спешно оправлял белые одеяния, завязывал волосы лентой, которую при этом держал в зубах. Остановившись на входе «ураган» оглядел комнату. Цзян Чэн во второй раз чуть не отправился к праотцам. Это был Вэй Усянь. «Вэй Усянь» спешно принёс присутствующим извинения за опоздание, мелодичным голосом. Ни капли вины не проступило на его лице. — Лань Венлинг, в следующий раз будь осторожнее. Ты могла кого-нибудь сбить с ног, — мягко улыбнулся Глава Лань. Призраком Вэй Усяня оказалась девушка. Цзян Чэн не отводил от неё взгляда. Виновато улыбнувшись Главе Лань, девушка грациозной походкой прошла к свободному месту рядом с Лань Ванцзи, под пристальными взглядами заклинателей. Теперь по обе стороны от Ханьгуан-Цзюня сидели юноша и девушка. Усевшись девушка улыбнулась Лань Сычжую и кивнула мужчине. При одном взгляде на неё, весь вид Лань Ванцзи словно потеплел. Стоило Главе Лань продолжить свою речь, заклинатели наконец оторвались от разглядывания загадочной девушки. Но та стала с интересом разглядывать присутствующих в ответ. Когда очередь дошла до Цзян Чэна, глаза ее расширились, и она тут же отвела взгляд. «Она узнала его?» Все внутри мужчины замирало при взгляде на нее. Его пугало сходство девушки с Вэй Усянем. «Могло ли быть что Усянь переродился? Нет. Ей на вид не меньше пятнадцати, в то время Вэй Усянь еще был жив...» Как ещё можно было объяснить их сходство? Если Вэй Усяня переодеть в женские одеяния и наложить макияж, а затем усадить его рядом с его мини-копией... Да, они бы сошли за близнецов! Эти черты лица, завораживающие любого, кто только посмотрит в ее стороны, тонкие губы, которые словно были созданы, чтобы растягиваться в обворожительных улыбках и яркие, светящиеся словно изнутри серые глаза. Эти серые глаза... За все годы проведенные с Вэй Усянем, Цзян Чэн не раз удивлялся их цвету. Ему еще ни у кого не доводилось видеть подобного свойства радужки глаз. Будь на небе солнце или луна, они будто впитывает весь свет в себя. Отец как-то рассказал сыну, что Вэй Ин унаследовал их от своего отца – Вэй Чанцзэ. Получается наследственность... И тут пазл неожиданно сложился. Девушке около пятнадцати. Осада горы произошла тринадцать лет назад. Ей на тот момент могло быть около двух. «Может ли быть, что ей удалось выжить?» Мозг Цзян Чэна лихорадочно пытался осознать сей факт, в груди зародилась надежда. Он бросил потерянный взгляд на Лань Ванцзи. Тот видимо все время наблюдал за ним со стороны, так что стоило их взглядам встретиться, как по спине Цзян Чэна пробежал холодок. «Ты забрал их?» — хотелось закричать Цзян Чэну. Сжав руки в кулак, Глава Цзян продолжал смотреть на Лань Ванцзи словно ведя с ним немой диалог. «Неужели, Ханьгуан-Цзюнь? Ты нашёл их и забрал в Гусу? Объявил их своими детьми? Ты ведь не мог не знать об их происхождении...?» Голос Главы Лань, отвлек его: — Если говорить подробнее о проблеме с нашествием лютых мертвецов близ Ланьлина, думаю, что лучше будет если об этом расскажут, адепты лично столкнувшиеся с ними. Сычжуй, Венлинг прошу Вас рассказать о вашей охоте. Лань Венлинг переглянулась с Лань Сычжуем, после чего юноша начал рассказывать первым: — Местные жители стали жаловаться на пропажу людей, рядом с Ланьлином. Мы с сестрой и ещё одним адептом, как раз были на ночной охоте у границ с Орденом Цзинь, поэтому решили проверить с чем столкнулись обыватели. Поерзав на своем месте, Лань Венлинг нетерпеливо перебила юношу: — За несколько дней до этого, я услышала, как в Гусу ходили слухи о том, что местные жители той деревни куда мы и отправились, видели лютых мертвецов. Правда когда мы прибыли на место, нам не удалось засечь ни одного мертвеца. Если бы не Цзинъи, мы бы и не заметили их присутствие. Цзян Чэн покосился на Главу Лань, Лань Сичэнь попытался скрыть улыбку, за рукавом. В то время как его дядя неодобрительно буравил девушку взглядом. — А-Юи, не перебивай брата, — сказал Лань Ванцзи. Сердце Цзян Чэна остановилось. Девушка опомнилась, виновато улыбнулась брату: — Прости отец. Продолжай Юань. Сжимая до белых костяшек свои колени, Цзян Чэн окончательно потерял нить разговора. «Юи. А-Юи – именно так Вэй Усянь назвал дочь. Сестра ещё говорила, что девочке подходит это имя: «Если А-Сянь сияет, словно солнце, то малышка будет сиять подобно луне». Этот идиот ещё ласково звал её «моя маленькая луна». А Юань... Это ведь А-Юань, тот ребёнок Вэнь, что прилип к Вэй Усяню, когда он приходил к нему. Значит и он тоже выжил!» С плеч мужчины спал огромный груз, что бы в следующую секунду его прошибло осознание: «Я дал свое согласие на брак с дочерью Ханьгуан-Цзюня... Я дал согласие на брак с дочерью Вэй Усяня?!» Остаток Совета мужчина так и просидел, смотря в никуда. Из раздумий его вывел, раздавшийся над головой голос Цзеу-Цзуня. Оглядевшись, Цзян Чэн понял, что Совет уже завершился, но он все продолжал сидеть. — Глава Цзян, с вами все хорошо? — поинтересовался Лань Сичэнь. — Лань Венлинг – это Вэй Юи, — Цзян Чэн сам не заметил, как сказал это. — Дочь Вэй Усяня... Она жива? Произнеся эти слова, Цзян Чэн наконец окончательно осознал их смысл. Настороженно оглядевшись по сторонам, Лань Сичэнь по смотрел на сидящего перед ним мужчину. Глава Лань увидел надежду зародившуюся в его глазах и не стал ему врать: — Брат принёс её в Облачные Глубины через два дня после Осады. «Два дня? Они провели на горе два дня?» Цзян Чэн собирался встать, когда тяжёлая рука пригвоздила его к месту. Так и не убрав руку с его плеча, Лань Сичэнь заставил его оставаться на месте. — Глава Цзян, я очень надеюсь, что вы не станете рушить репутацию моего брата и подвергать опасности моих племянников, — глядя ему прямо в глаза, серьезно сказал Лань Сичэнь. — Не хотелось бы рушить отношения между нашими Орденами. За все эти годы Цзян Чэн впервые довелось увидел Главу Лань – доброго и мягкого Лань Сичэня, подобного Ханьгуан-Цзюню. Пусть братья и были словно близнецы, отличить их было легко. Сейчас же Лань Сичэня, вполне можно было спутать с его братом. — Глава Цзян, я не хочу, чтобы своими действиями вы подвергли опасности невинных детей. А-Юи – дочь господина Вэя, но последние тринадцать лет забота о ней лежит на плечах моего брата и меня, — в голосе Лань Сичэня послышались стальные нотки. — Юи – дочь моего брата. Нам всем нужно радоваться, что при Осаде мы не допустили ошибку, унеся жизнь ни в чем не по винных детей. Цзян Чэн не задумываясь кивнул: — Она помнит что-то? — Вы и сами это уже поняли, — улыбнулся Лань Сичэнь. Цзян Чэн не знал, что ему делать. Избегать её, или поговорить. Но видимо сама судьба решила за него. Идя по резиденции Ордена Лань, Цзян Чэн искренне негодовал всем своим естеством: — Какой черт дернул Лань Цижэня обсудить произошедшее в библиотеке после отбоя? Неужто все Правила в Гусу неожиданно перестали действовать? Придя раньше, мужчина хотел подождать Учителя Лань снаружи, но увидев горящий в окне свет, решил, что тот тоже пришёл раньше. Стоило ему переступить порог библиотеки, как Глава Цзян мысленно выругался. До его ушей донесся уже знакомый голос: — Если ты сейчас же не соберёшься, то опять завалишь экзамен, и забудь о следующей охоте. «Значит она не одна?» Какая-то сила не позволила ему просто развернуться и уйти. Цзян Чэн так и остался стоять на входе. Следующий голос принадлежал юноше: — Я не сдам этот экзамен! Шицзе это бесполезно. Раздался глухой стук. Любопытство пересилило здравый смысл, и заставило мужчину подойти к стеллажу. Осторожно взглянув сквозь полки заставленные книгами, Цзян Чэн увидел сидящего за столом юношу, бьющегося головой об стол. Рядом с ним с абсолютным спокойствием сидела Лань Венлинг. Стол перед ними был завален свитками и книгами. Заметив истязания юноши, Лань Венлинг заботливо подложила под его голову стопку книг. — Мне конец, Учитель Лань ни за что не допустит меня до самостоятельных охот! — всхлипнул юноша. — Что мне тогда делать? Девушка покачала головой, взяв лист бумаги, Лань Венлинг быстро скопировала записи из лежащей рядом книги. Закончив, она протянула юноше листок: — Навряд ли дедушка поменял задания теста с прошлого раза. Цзинъи, если вдруг попадёшься, так и знай я больше не буду тебе помогать! Резко подняв голову, Лань Цзинъи схватил листок и проглядев его, громко воскликнул: — Шицзе, ты гений! Вот увидишь, я все напишу и на следующую охоту мы полетим вместе! — Беги, и только попробуй завтра не сдать его, — улыбнулась девушка и потрепала младшего по голове. Лань Цзинъи кивнул, и собирался помочь ей убрать разбросанные книги, но Венлинг покачала головой. — Уже поздно, иди. Я сама все уберу. — Спокойной ночи, Шицзе. Ты лучшая! Спасибо. Прячущийся за стеллажом мужчина не заметил, как задержал дыхание, когда юноша проскочил мимо него. Венлинг принялась за уборку, а Цзян Чэн все продолжал наблюдать за ней. Взяв стопку книг, девушка подошла к стеллажу, за которым прятался Глава Цзян. — Долго вы ещё будете прятаться? — холодно произнесла Венлинг. Усмехнувшись про себя, Цзян Чэн вышел из своего укрытия. Венлинг смотрела на него, и взгляд её сквозил холодом. Глава Цзян про себя подумал: «Неудивительно, что все думают, что она дочь Ханьгуан-Цзюня». В отличие от Лань Сычжуя, Лань Венлинг легко держалась подобно Лань Ванцзи. Поиграв какое-то время в гляделки, Лань Венлинг продолжила расставлять книги. Перестав обращать на мужчину какое-либо внимания, а тот все продолжал наблюдать за ней с искренним удивлением. От заботливой и мягкой шицзе, что помогала своему шиди, не осталось и следа. Теперь движения девушки пусть и были плавными, но в них явно чувствовалась напряжённость. Закончив уборку, Венлинг хотела уйти, но Цзян Чэн сам не понял, какой гуй его дернул остановить ее. — Вам что-то нужно Глава Цзян? — вежливо поинтересовалась Венлинг. — Прошу меня простить, но отбой уже давно был. Мне не хотелось бы получить наказание. — Хм. Твоего отца это никогда не останавливало, — ухмыльнулся Цзян Чэн. Лань Венлинг замерла, а Цзян Чэн уже хотел было извиниться, подумав, что своими словами расстроил её. Когда резко развернувшись, Лань Венлинг вынула меч из ножен. Острие меча оказалось ровно у его шеи. — Вы не имеете никакого права, говорить о нем, — сквозь зубы прошипела Венлинг. — Или у Главы Цзян плохо с памятью? — Опусти меч, А-Юи, — отступив к стеллажу, спокойно произнёс Цзян Чэн. Ошибка. Лань Венлинг, последовала за ним, пока мужчина не уперся спиной в книжный стеллаж. — Не смейте произносить это имя! — закричала девушка, сильнее прижимая меч к горлу. — Что будет если я не отпущу меч? Глава Цзян, вам не кажется, что это было бы логично? Жизнь за жизнь? — Ты этого не сделаешь, — Цзян Чэн продолжал говорить с Венлинг совершенно спокойно, понимая ее чувства: — Если тебе станет легче, то я рад, что вы с тем мальчишкой выжили. После смерти Вэй Усяня, я хотел отыскать вас. Но не смог. — Вас опередили, — горько усмехнулась Венлинг. — Думаю это и к лучшему. Неужели вы бы позволили мне спокойно жить? Видеть напоминание о Вашем шисюне? Вы бы оставили меня в живых, так же как и его? Или же оставили в живых последнего из Вэней? Вот теперь Цзян Чэн напрягся, стоило ему ощутить нарастающий гнев, от ее слов: — Ты ничего не знаешь... — Это Вы возглавили Осаду! Вы истребили остатки Вэней! Вы лишили меня и А-Юаня семьи! — воскликнула Лань Венлинг. — Надеюсь в тот день Вы были довольны, проделанной работой. Цзян Чэн больше не мог терпеть. — Лань Венлинг! — мужчина сорвался на крик. — Что ты можешь знать о том времени? Из-за него сгорел мой дом! Из-за него убили моих родителей! Из-за твоего отца, мой племянник остался сиротой! Лезвие меча девушки со всей силы вонзилось в цуне от него, лишь слегка задев шею. — Я тоже сирота! — закричала Венлинг. Сейчас слова девушки, были пропитаны лишь горечью. А весь ее вид, напомнил Цзян Чэну, что все это время мужчина вел диалог с ребенком. Лань Венлинг больше не строила из себя ледышку. Она позволила эмоциям захлестнуть себя. — Единственное, что у меня осталось от отца это имя! Но даже им я не могу пользоваться! Мне даже интересно, через сколько толпа заклинателей вонзит в меня мечи, стоит мне произнести фамилию Вэй? Девушка истерически рассмеялась, но лишь мгновение и Лань Венлинг вернула себе самообладание. С каменным выражением лица, она вновь схватилась за меч: — Можете не волноваться Глава Цзян. Придет день, и все узнают правду. Вам даже не придется пачкать руки. Вытащив меч из стеллажа, позади мужчины, Венлинг вернула его в ножны. Опешив от стремительной смены эмоций, Цзян Чэн не последовал за ней. Мужчина молча смотрел, как девушка стремительно выскочила из библиотеки. Стоило Лань Венлинг уйти, в библиотеку вошел Лань Цижень. Оглядев стоящего у стеллажа Главу Цзян, его взгляд задержался на самом стеллаже: — Вижу, что Вы поговорили с девчонкой. Приношу свои извинение, за ее поведение Глава Цзян. — Не нужно, — придя в себя сказал Цзян Чэн. — Почему вы не сказали мне? — Видите ли Глава Цзян, я не думаю, что это как-то изменило бы ситуацию, — Лань Цижэнь прошел в перед. — Уже в тот день когда Ванцзи привел ее в Облачные Глубины, мне стало ясно, что покой всем может только сниться. Я прекрасно знал, что своим происхождением она принесет моей семье лишь беды. Как бы я не сопротивлялся, я не смог отказать Ванцзи в просьбе усыновить детей. Он действительно стал им хорошим отцом, а мне со временем стала не безразлична их судьба. Их обоих. Глава Цзян, пусть я и отказываюсь считать девчонку своей родней, пока что она приносит Ордену Лань лишь славу. Но она растет, и с каждым годом походит на Вэй Усяня все больше. Вы не знаете, но когда-то давно я учился вместе с Вашим отцом. В тот год Цансэ Саньжэнь спустилась с горы, и присоединилась к нашему обучению. Венлинг столь же энергична и безнравственна, как и её родные отец с бабкой. Но как бы мне не хотелось признавать, я не могу не отметить, что ее знаниям и силе может позавидовать, любой адепт. Вот только, Венлинг переняла от отца слишком многое, это и пугает. Лань Цижень замолчал, приглашая Цзян Чэна сесть за стол. Глубоко вздохнув, он рассказал: — Не знаю, что именно на меня нашло, но на одном из занятий, я задал ей тот же вопрос, что и тогда Вашему бывшему шисюну. Цзян Чэну пришлось порыться в воспоминания, чтобы выудить оттуда случай, что был не единственным на его памяти. — Про мясника? — наконец уточнил Цзян Чэн. — И что же она ответила? Лань Цижэнь погладил свою козлиную бородку, и устало вздохнул. — Вы и сами знаете ответ. Дочь мыслит подобно отцу, и ничего хорошего из этого не выйдет, — Лань Цижэнь замолчал, прикрывая глаза. Какое-то время они сидели в тишине, а Цзян Чэн с удивлением заметил в волосах старого учителя седые пряди. Его поколение, которому довелось проходить обучение в Гусу, всегда называли Лань Цижэня стариком, хотя тот происходил из одного поколения, что и родители Цзян Чэна. Учитель Лань в лучшие свои годы вполне мог посоперничать по силам, со своими племянниками, но видимо время и тягости жизни, все же стали подвергать тело Учителя возрастным изменениям. — Глава Цзян, если когда-нибудь, на Венлинг ополчатся заклинатели... Лань Цижэнь помедлил с дальнейшими объяснениями: — Мои племянники приняли ее в семью. Одним своим неверным действием, она может навлечь гибель не только на себя, но и на них. Ванцзи не задумываясь пронзит себя мечом, если это будет необходимо для ее спасения. Он считает ее дочерью. В этот раз он пойдет до конца. Венлинг смогла запасть даже в сердце Сичэня. Пусть в это сложно поверить, но Сичэнь был не рад ее появлению, но сейчас, если потребуется он будет готов защищать ее. Глава Цзян, я не хочу потерять своих племянников, ровно так же, как и внуков. — Чего вы хотите от меня? — поинтересовался Цзян Чэн. — Если все обернется так как я и сказал, нам нужна будет поддержка, — продолжал Лань Цижэнь. — Многие Ордена пострадали из-за Вэй Усяня. Сичэнь не задумываясь выступит в защиту Венлинг. За ним последуют Главы Цзинь и Не. Но даже, если Великие Ордена окажутся на ее стороне, я не уверен в успехе. Поэтому Глава Цзян, если же вы вступите в брак с дочерью Вэй Усяня, заклинатели увидят, что даже тот кто больше всего из-за него пострадал и в конечном счете убил его, выступает за защиту его дитя. Заклинатели должны понять, что Венлинг не виновата, в том кто её отец. Я хочу знать Глава Цзян. В этом вопросе Вы будете на нашей стороне? Вы защитите ее?

***

Сейчас сидя напротив повзрослевшей девушки, Глава Цзян искренне радовало, что их отношения улучшились. Лань Венлинг, больше не хотела его убить, а ее ненависть не была направлена на него. Ненароком Цзян Чэн, засмотрелся на неё. Лань Венлинг сидела развернувшись к пруду с лотосами. На протяжении всего рассказа, девушка не переставала хмурить брови, обдумывая услышанное. В ее глазах можно было разглядеть отражение водная глади. Какое-то время они так и сидели, слушая лишь стрекот сверчков и цикад. — Удивительно, как перекликаются людские души, — словно поняв о чем он думает, сказала Венлинг. — Судьбы врагов обязательно пересекутся. — Мы не враги, — заметил Цзян Чэн. Во взгляде Лань Венлинг появились веселые искорки: — Но в первую нашу встречу, я чуть не проткнула Вас мечом. — В нашу первую встречу, я подумал, что спятил и мне мерещатся призраки, — с улыбкой фыркнул Цзян Чэн. Венлинг рассмеялась, но тут же замолчала. Какое-то время они сидели в тишине. Наконец, Лань Венлинг оторвалась, от созерцания воды, поворачиваясь к нему. Глядя в фиалковые глазами, она поинтересовалась: — Что же вы решили, Глава Цзян? — Я обещал сохранить эту тайну, и держу обещание, — глядя на нее ответил Цзян Чэн. Девушка улыбнулась, и повторила свой вопрос: — Что вы решили, Глава Цзян? — Я буду на твоей стороне, — вновь ответил Цзян Чэн. Рассмеявшись, Лань Венлинг отвела от него взгляд. Когда она вновь посмотрела на Главу Цзян, глаза её заволокло алым. В воздухе появился виток Темной энергии, заставивший Цзян Чэна напрячься. — Даже такую сторону меня? — заметив его реакцию, спросила заклинательница. Мужчина не ответил. Венлинг приняла свой обычный вид, и продолжила: — Глава Цзян, готовы ли вы защищать меня, даже если весь мир заклинателей ополчится против меня? Если они потребуют выдать меня? Потребуют выбор: я или Орден? Глава Цзян нахмурился. — Так я и думала. Девушка встала собираясь уйти, когда Цзян Чэн дал свой ответ: — Разве тебе нужно, чтобы я сделал выбор? Ты ведь ни за что не позволишь страдать своим близким, не захочешь причинять вред невинным. Ты сама сдашься, лишь бы Орден не пострадал. Если заклинатели потребуют выбор, ты не дашь выбора другим, приняв все сама. Тогда-то, в тебе и проснётся отцовский комплекс героя, вот только... Ты не он. Позволь мне быть на твоей стороне. Прошу А-Юи, дай мне помочь. Я хочу защитить тебя. Глаза Венлинг распахнулись, девушка не знала, что ей ответить: — Я... Не знаю, что сказать. Мужчина поднялся со скамьи, и подошел к ней. Первая мысль была отступить, но Венлинг продолжала стоять. Подойдя к ней Цзян Чэн достал шкатулку, и протянул ей. — Еще рано что-то говорить, но он должен принадлежать тебе, — неловко улыбнулся Глава Цзян. Лань Венлинг осторожно взяла ее. Сделана она была из чёрного нефрита, а на крышке был изображен цветок лотоса. Открыв ее, девушка подняла изумленный взгляд на Главу Цзян. На фиолетовой подкладке, лежал круглый серебряный колокольчик с выгравированным на нем девятилепестковым лотосом. К нижней части колокольчика была прикреплена полупрозрачная отдающая в голубизну, подвеска из лунного камня, заканчивалось все красной кисточкой. Венлинг почувствовала предательскую влагу на глазах. — Глава Цзян... Это же... — прошептала девушка. — Цзян Чэн. Зови меня Цзян Чэн, — поправил ее мужчина. — Он очень красивый. Спасибо Цзян Чэн, — искренне улыбнулась Лань Венлинг. Улыбаясь Цзян Чэн кивнул, его взгляд переместился за ее спину: — Кажется тебе пора А-Юи. Венлинг обернулась, на дорожке с которой они с Цзян Чэном сошли, стоял отец. Увидев его, девушка вспомнила зачем они прибыли в Ланьлинь. Повернувшись к Главе Цзян, Лань Венлинг извинилась: — Мне нужно идти. Еще раз спасибо! Я буду рада, если завтра вы проведете мне экскурсию по другой части Башни Кои. — Не дождавшись ответа, девушка побежала к Ханьгуан-Цзюню, по пути пряча колокольчик в рукаве. Чуть не снеся отца с ног, Венлинг виновато улыбнулась: — Прости, пожалуйста, я совсем забыла о времени! Отец встретил ее беспокойным взглядом, заметив это девушка смахнула слезы с глаз: — Не бойся отец, я в порядке. Давай поскорее разберемся с этим делом. Лань Ванцзи остался стоять на месте: — Ты плакала? Взяв отца за руку, Венлинг потянула его в сторону гостевых покоев: — Меня растрогал один подарок Главы Цзян. Позже, я обязательно покажу его тебе, а сейчас давай вернемся к делу. Увидев обычное состояние дочери, Лань Ванцзи кивнул. Вместе с Венлинг они направились в Башню Кои.