My little moon

Снаружи Зала Познания Меча слышалось летнее пение цикад; внутри разворачивалась картина, заставляющая отвести взгляд, — множество голых тел, лежащих вповалку. — Ооооо, — глаза Венлинг расширились. Больше десятка молодых парней, голых по пояс, распластались на деревянном полу зала, время от времени переворачиваясь, будто жареные лепёшки, пропечённые до хруста, и издавая страдальческие стоны. — Как… Жарко… — Кхм, — раздался настойчивый кашель. Заклинатели посмотрели в сторону Учителя Лань, что буравил Вэй Венлинг многозначительным взглядом. — Что? — удивилась Венлинг, посмотрев по сторонам, она заметила, что большинство заклинательниц отвернулись. — Ааа. Да что я там не видела? — В прошлый раз ты помнила о манерах! — напомнил Лань Цижэнь. — Так в прошлый раз там был мой отец! — ответила Венлинг. — И один, и второй! А сейчас люди, которых я знать не знаю! Лань Цижэнь поднял руку и указал на валявшегося на полу юношу. Вэй Усянь лежал, прищурив глаза. — Это другое! — крикнула Венлинг. Cквозь туман в голове пробивались мысли: «Будь здесь так же прохладно, как в Облачных Глубинах, вот была бы красота». — Пфф, — фыркнула Венлинг, но вместо того, чтобы отворачиваться, просто улеглась на колени сидящего отца. И вместо того, чтобы смотреть на воспоминание, смотрела на него снизу вверх. Лань Ванцзи смерил её насмешливым взглядом, на что девушка усмехнулась. — Правда папа красивый? Было очень приятно наблюдать, как у отца краснели уши. Деревянный пол под Вэй Усянем нагрелся, поэтому юноша снова перевернулся. В это же время Цзян Чэн решил сменить положение, поэтому они задели друг друга — рука Цзян Чэна улеглась поверх ноги Вэй Усяня, который незамедлительно возмутился: — Цзян Чэн, убери руку, ты горячий, как кусок угля. — Это ты убери ногу. — Ногу убрать труднее, чем руку, нога ведь тяжелее, так что подвинься. На такое заявление молодые люди рассмеялись. — Неужели это действительно так? — не смог удержаться от вопроса Цзинъи. — Поверь в такую жару в Юньмэне, голова вообще не соображает, — ответил один из юношей, которого Цзинъи опознал, как Лю Янга, что обнимал его шицзе. Юноша предположил: — Скорей всего Вэй Усянь уже успело напечь голову, и он несёт всякий бред. — Вэй Усянь! — начал сердиться Цзян Чэн. — Я тебя предупредил, имей совесть. Замолчи и не разговаривай со мной. Мне и без того жарко! — В таком случае и Главе Цзян напекло голову? — невинно поинтересовалась Венлинг. Лю Янг промолчал, с опаской глядя на своего Главу. Тот смерил их не добрым взглядом. У Мин проклял день, когда в его жизни появился этот дурак. — Хватит вам ссориться, мне жарко от одних звуков вашей ругани, даже пот побежал быстрее, — вмешался Шестой шиди. На это Венлинг лишь рассмеялась, а Цзинь Лин громко фыркнул, увидев взгляд своего дяди, он невинно улыбнулся беря пример с Венлинг. Цзян Чэн приподнял бровь, после чего закатил глаза. «И как эти двое, умудрились спеться?» Тем временем Вэй Усянь и Цзян Чэн уже обменялись тумаком и пинком, при этом бранясь друг на друга: — А ну проваливай! — Сам проваливай! — Нет уж, нет уж, лучше ты проваливай! — Ну что ты, только после тебя! Остальные адепты дружно выразили недовольство: — Хотите драться, так деритесь снаружи! — Выкатывайтесь оба, ну, пожалуйста, умоляю! — Слышал? — воскликнул Вэй Усянь. — Все хотят, чтобы ты проваливал. Ах, ты… Отпусти мою ногу! Ты сейчас её сломаешь, дружище! На лбу Цзян Чэна вздулись вены. — Да это же тебе сказали выметаться… Сначала руку мою отпусти! Вдруг снаружи на веранде послышался шелест платья по деревянному полу, и дерущиеся мигом отпрянули друг от друга. В тот же миг приподнялась бамбуковая занавеска, и внутрь заглянула Цзян Яньли. — Мама, — радостно прошептал Цзинь Лин. — Ой, так вот где вы все спрятались! Лань Цижэнь не мог не удивиться тем, как эти два смутьяна уважали Цзян Яньли. Юноши тут же заголосили «Шицзе!», «Здравствуй, шицзе». Некоторые, самые застенчивые, не выдержали смущения и, прикрывая грудь руками, спрятались подальше в углу зала. — Бесстыдство! — прошипел Глава Яо. — Вы что-то сказали Глава Яо? — переспросил ледяным тоном Цзян Чэн, кольцо на его пальце полыхало искрами. — Ничего. — Вот видите Учитель Лань, Цзян Яньли ни капельки не стесняется этих юношей! — возмутилась Венлинг, Лань Цижэнь смерил её презрительным взглядом, но промолчал. Победно улыбнувшись Венлинг стала наблюдать за воспоминанием. — Что же вы сегодня не тренируетесь? — спросила Цзян Яньли. — Ленитесь? — Сегодня такое пекло, на поле для тренировок ужасно жарко, после такого фехтования с меня слой кожи слезет. — жалостливо запричитал Вэй Усянь. — Шицзе, только не выдавай нас. Цзян Яньли внимательно оглядела его и Цзян Чэна и спросила: — Вы двое опять подрались? — Неа! Цзян Яньли вошла в зал и внесла большой поднос. — И кто же тогда оставил отпечаток ноги на груди А-Чэна? Вэй Усянь, едва услышав, что оставил улики, торопливо бросил взгляд на Цзян Чэна и убедился в этом сам. — Ох, Вэй-сюн, нужно заметать следы, — покачал головой Не Хуайсан, на слова Главы Не Венлинг и Цзинъи согласно закивали. Уж кому как не им знать, что значит оставить улики. Венлинг бросила на полу голового Главу Цзян лишь один взгляд, которого хватило, чтобы её дедушка зашипел с новой силой. Венлинг закатила глаза отмечая про себя, что Глава Цзян действительно красив. Лань Ванцзи смерил дочь предупреждаю зим взглядом, на что та лишь рассмеялась, но слегка отвернулась от полуголого юноши. Но никому уже не было дела до того, подрались они с Цзян Чэном или нет, — Цзян Яньли внесла на подносе порезанный арбуз, так что юноши подлетели к ней, будто пчёлы на мёд, за пару секунд всё расхватали и теперь сидели на полу, с аппетитом поедая угощение. Очень скоро арбузные корки образовали на подносе небольшую гору. Вэй Усянь и Цзян Чэн, чем бы ни занимались, непременно затевали соревнование. Не Хуайсан восторженно пискнул. И поедание арбуза не стало исключением — не жалея живота своего, они нещадно дрались за каждый кусочек, так что остальным пришлось отбежать подальше, освободив пространство для их «битвы». Вэй Усянь вначале жевал довольно усердно, а потом вдруг ни с того ни с сего прыснул со смеху. — Что ты опять замыслил? — насторожился Цзян Чэн. По привычке Лань Ванцзи и Лань Цижэнь напряглись. Вэй Усянь взял ещё кусок арбуза. — Нет! Не подумай, ничего такого я не замышлял. Просто вспомнил кое о ком. — О ком? — О Лань Чжане.　　 Вэй Венлинг довольно рассмеялась, Лань Цижэнь поперхнулся кровью, а уши Лань Ванцзи запылали с новой силой. — Чего это ты о нём вдруг вспомнил? Скучаешь по тому, как тебя наказывали переписыванием книг? Цзян Чэн невольно задумался, этот идиот так часто говорил о Лань Ванцзи. Могло ли быть... Посмотрев на сидящую рядом с Лань Ванцзи Вэй Венлинг, что с насмешкой смотрела на своего отца, Цзян Чэн подавился воздухом. — Цзян-сюн! — воскликнул Не Хуайсан, и принялся стучать по спине друга. — Глава Цзян с вами все в порядке? — спросила настороженная Венлинг. — Лучше и быть не может, — прошипел Цзян Чэн. Вэй Усянь выплюнул косточки. — Соскучился по времени, которое провёл, потешаясь над ним, — ответил он. — Ты не представляешь, какой он забавный. Я как-то сказал ему, что их блюда такие отвратные, что я лучше съем жареную арбузную корку, чем то, что подают в их ордене. И пригласил его в Пристань Лотоса… Не успел он договорить, как Цзян Чэн едва не выбил арбуз у него из рук. — Ты с ума сошёл, звать его в Пристань Лотоса? Сам себе ищешь проблем на голову? Цзян Чэн поежился от двух вопросительных взглядов в его сторону, он махнул рукой показывая, что дальше будет объяснение. — Чего ты всполошился! У меня чуть арбуз из рук не вылетел! Я просто так сказал. Конечно, он не приедет. Ты вообще когда-нибудь слышал, чтобы он выходил куда-то веселиться в одиночку? Вэй Венлинг нахмурилась. — Давай договоримся. Я против, чтобы он приезжал, — совершенно серьезно сказал Цзян Чэн. — Не надо разбрасываться приглашениями. — Что-то я не замечал раньше, что ты его не выносишь. — Я ничего против Лань Ванцзи не имею, но что если он правда приедет, и моя матушка увидит, как ведут себя отпрыски других кланов? Тогда и тебе несдобровать. «Ах, Мадам Юй» — поняла Венлинг, по взгляду отца она заметила, что он пришёл к той же мысли. Только вот ей совсем не нравилось то что она слышала и видела. — Ничего страшного, я не боюсь. Если он и правда приедет, скажи дяде Цзяну, чтобы его положили спать со мной. Обещаю, меньше чем через месяц я сведу его с ума. — О. Венлинг нервно усмехнулась. — Юи. — Прости. — Ты ещё и хочешь спать с ним целый месяц? — презрительно фыркнул Цзян Чэн. — Мне кажется, не пройдёт и недели, как он тебя мечом продырявит. — Ставлю один день, Глава Цзян! — вдруг крикнул Цзычжэнь. От показанных картин, Глава Цзян стал казаться менее устрашающим. Цзян Чэн вопросительно посмотрел на юношу, заставив того взять свои слова назад. Оуян Цзычжэгь тут же перевел взгляд на Венлинг. — Вэй Юи, а ты как думаешь? Венлинг задумалась. — Ставлю на один час, — наконец сказала она. Взгляд отца явно говорил, что она его предала. Венлинг улыбнулась. — Ханьгуан-Цзюнь, не стал бы дырявить господина Вэя мечом! — возмутился Цзинъи, за что получил полный благодарности взгляд Лань Ванцзи. — Он бы просто свернул ему шею, — закончил за друга Цзинь Лин. — Не думаю, что все было бы так плохо, — заметил Сычжуй. — Боялся я его! — не воспринял его слов всерьез Вэй Усянь. — Если мы и правда подерёмся, ещё неизвестно, сможет ли он побить меня. Лань Ванцзи кивнул. В первый же день их знакомства с Вэй Ином они умудрились сразиться, тогда он был очень удивлён увидев равного ему по силе. — Меня одного насторожило, то что никто это не отрицает? — подал голос адепт Яо. — Господин Вэй был Главным учеником Юньмэн Цзяна, наверняка он был очень силен, — напомнил Сычжуй, юноша спросивший об этом фыркнул. Остальные хором поддержали, и даже Цзян Чэн, упрекая Вэй Усяня в наглости, в душе понимал, что тот говорит правду, а не просто бахвалится. — Про кого это вы говорите? — села между ними Цзян Яньли. — Про вашего друга из Гусу? — Правильно! — кивнула Венлинг. Как же ей нравилась Цзян Яньли. — Ага! — радостно ответил Вэй Усянь. — И как у тебя хватает наглости назвать его «другом»? Иди спроси у Лань Ванцзи, захочет ли он дружить с таким, как ты. — Захочешь? — перевела взгляд на отца Венлинг, тот кивнул. — Захочет. Цзян Чэн поперхнулся во второй раз. — А ну катись. Если не захочет, я так к нему пристану, что мы ещё посмотрим, что он скажет. — Он повернулся к Цзян Яньли. — Шицзе, ты слышала о Лань Ванцзи? — Слышала, это ведь тот самый второй молодой господин Лань, которого все называют красивым и талантливым? — ответила Цзян Яньли. Лань Цижэнь довольно кивнул. — Он правда настолько красив? — Очень красив! Вэй Ин в который раз упомянул о том что он красив. Мужчина чувствовал, как его сердце забилось сильнее. — Красивее тебя? — Может быть, немного красивее, чем я, — задумался Вэй Усянь. — Совсем немного. Цзян Чэн вздохнул. — То что он назвал тебя совсем немного красивее его, — начал мужчина. — Многое говорит. Вэй Усянь всегда хвалился своей внешностью перед шиди. Так что его комплимент был...искренним. Лань Ванцзи замер, услышать подтверждение этим словам от Цзян Ваньиня было приятно. Его кровь прилила к ушам, вот только на душе было не спокойно. Говорил ли он когда-то Вэй Ину, что он красивый? Венлинг одобрительно кивнула Главе Цзян, заработав нервный смешок от мужчины. Что ж теперь и он понял о сложных взаимоотношениях этих двоих. Он изобразил двумя пальцами маленькое-маленькое расстояние. Цзян Яньли поднялась, взяла поднос и лучезарно улыбнулась. — Значит он и правда красавец. Новые друзья — это хорошо, в будущем вы можете иногда ходить друг к другу в гости и веселиться вместе. Цзян Чэн, услышав, подавился арбузом, а Вэй Усянь помахал рукой: — Ну уж нет, у них в ордене отвратно кормят, а правил сколько! Я туда не поеду. Те кто посещал Орден Лань согласно закивали. Еда там и вправду отвратительная. Венлинг вздохнула, как же хорошо, что отец всегда приносит ей приправы. Есть эту пресную дрянь у неё не хватит ни каких сил! — Но ведь ты можешь пригласить его сюда? В этот раз была прекрасная возможность, почему же ты не взял своего друга в Пристань Лотоса погостить немного? — Сестра, не слушай его болтовню. В Гусу он так всем надоел, разве Лань Ванцзи согласился бы поехать с ним? — Ерунда! Он бы согласился. — Да очнись ты, Лань Ванцзи крикнул тебе убираться, ты разве не слышал? Или забыл уже? — Отец... — Что бы ты понимал! Да, он сказал мне убираться, но я-то знаю, что в душе он наверняка хотел отправиться со мной в Юньмэн. Очень хотел. — Я посетил Юньмэн, — вдруг произнёс Лань Ванцзи. Венлинг ошарашено на него посмотрела. — Позже. — Я каждый день задаюсь только одним вопросом: ну откуда в тебе столько самоуверенности? — Хватит уже думать об этом. Столько лет не можешь найти ответ на один и тот же вопрос, на твоём месте я бы давно сдался. Цзян Чэн покачал головой и уже собирался бросить в Вэй Усяня кожурой от арбуза, как вдруг послышался грозный стук шагов, который приблизился с молниеносной скоростью, а следом раздался женский голос, от которого юношей пробрало холодом: — А я всё думала, куда они попрятались! Так и знала… Не Хуайсан задумался о том, что страшнее его Да-гэ в гневе может быть лишь Госпожа Юй. Даже после стольких лет Цзян Чэн все равно напрягся. Юноши моментально переменились в лице и повыскакивали из зала, как раз вовремя, чтобы увидеть на другом конце длинной веранды повернувшую из-за угла Госпожу Юй. Подол её пурпурного платья красиво развевался по полу, однако от женщины исходила угрожающая аура, а глаза горели поистине пугающей злостью. Вэй Венлинг напряглась совсем по другой причине. При виде молодых парней, чьи оголённые плечи и ноги являли собой грубое нарушение правил приличия и верх вульгарности, лицо Госпожи Юй от гнева исказилось, прекрасные тонкие брови поднялись так высоко, что, казалось, вот-вот взлетят птицами. Юноши поняли — дело плохо. Душа ушла в пятки, они сорвались с места и дали дёру. Увидев это, Госпожа Юй наконец пришла в себя и разразилась гневным криком: — Цзян Чэн! Немедленно оденься! На кого ты, чёрт побери, похож! Голый как дикарь! А если тебя кто-то увидит, что мне делать с таким позором? Цзян Чэн устало прикрыл глаза. Его мать всегда думала о том, что о них могут подумать другие люди. Венлинг не нравилось это. Цзян Чэн и остальные юноши находились в уединённом месте, куда никто из посторонних не мог прийти. Что плохого в том что юноши пытаются хоть как-то спастись от жары? Перегрев будет намного хуже, чем какой-то упрёк о внешнем виде в их сторону. Одежда Цзян Чэна была повязана у него на поясе. Услышав ругань матери, он впопыхах надел всё разом как попало. — А вы? Разве не видите, что здесь А-Ли? Кучка мелких негодников, разделись перед девушкой, совсем стыд потеряли? Кто вас надоумил? — продолжала браниться Госпожа Юй. Взрослые заклинатели согласно закивали. Дети детьми, но о правилах приличия стоит помнить. Конечно, даже думать не приходилось, чтобы понять, чья это была идея. Поэтому следующей фразой Госпожи Юй по обыкновению прозвучало: — Вэй Ин! Тебе жить надоело, как я посмотрю? — А? Венлинг в искренне замешательстве посмотрела на Цзян Чэна. — Простите! — громко ответил Вэй Усянь. — Я не знал, что шицзе придёт… Я прямо сейчас побегу за одеждой! — Ты ещё и сбежать вздумал? А ну вернись и встань на колени! — еще больше разгневалась Госпожа Юй, и она достала кнут. Вэй Усянь только и успел почувствовать, как спину обожгло болью, громко вскрикнул и едва не покатился по земле от удара. — Вэй Ин! — Папа! Раздались крики. Заклинатели вздрогнули от звука соприкосновения Цзыдяня с телом юноши. Венлинг продолжала смотреть на искалеченную спину своего отца. — Это было жестоко, — подал голос Цзинъи. — Из всех юношей, кто там находился, досталось именно папе! — воскликнула Венлинг. — Мадам Юй его ненавидела? Глава Цзян, скажите сразу к чему мне готовиться и ожидать! — Дальше будут только крики, — произнёс Цзян Чэн, заставив Венлинг взвыть. Госпожа Юй вдруг услышала чей-то тихий голос рядом с собой: — Матушка, хотите отведать арбуз?.. — Кажется, Господин Вэй научился переводить темы у своей шицзе, — удивился Сычжуй. Цзинъи согласно кивнул, Цзинь Лин не мог не удивиться тому, как его мама не боялась прервать его бабушку в гневе. Госпожа Юй едва не подскочила от неожиданности, когда Цзян Яньли вдруг появилась рядом, и секундного замешательства «мелким негодникам» хватило, чтобы бесследно испариться с веранды. В гневе женщина развернулась к дочери и ущипнула её за щёку. — Отведать… только и думаешь, что о еде! — Если еда вкусная, то почему о ней не думать? — удивился Цзинъи. От щипка у Цзян Яньли из глаз выкатилась слезинка, девушка тихонько произнесла: — Матушка, А-Сянь и остальные прятались здесь от жары, я сама пришла искать их, они тут ни при чём… Вы… вы отведаете арбуз? Не знаю, кто его принёс, но он очень сладкий. Летом арбуз спасёт от жары и внутреннего огня, такой сладкий и сочный… Я вам порежу… У Цзян Чэна больно кольнуло сердце, его сестра была самым настоящим спасением. Яньли не раз прикрывала их от матушки, и никогда не говорила упрёки в их сторону. Тем временем юноши, с таким трудом сбежав из Пристани Лотоса, бросились к причалу и запрыгнули в маленькую лодку. Цзян Чэн улыбнулся. Остальные заклинатели были удивленны столь беззаботным и совсем недисциплинированным поведением адептов. Венлинг же на время забыла о своём возмущение и вместе с младшим поколением с интересом наблюдало за молодыми адептами. И лишь спустя долгое время, убедившись, что за ними нет погони, Вэй Усянь наконец успокоился. Он пару раз с усилием налёг на вёсла, но почувствовал, что спина до сих пор болит, и бросил вёсла другому. Лань Ванцзи нахмурился. Сам юноша уселся в лодке, потёр горящую огнём спину и произнёс: — Несправедливость средь бела дня! Давайте поговорим начистоту. Ясно ведь, что никто из вас не был одет, почему отругали меня одного и избили тоже только меня? Лань Цижэнь удивился тому, что точно такая же ситуация произошла и на обучение Вэй Усяня в Облачных Глубинах. Тогда его одного наказали, в то время как виноваты были все. Венлинг думала о том же. — Наверняка потому, что только на тебя без одежды больно смотреть! — бросил Цзян Чэн. Лань Ванцзи мог поклясться, что это не так. Вэй Усянь уставился на него, потом вдруг подскочил и прыгнул в воду. Остальные, будто повинуясь сигналу, попрыгали следом. Спустя мгновение в лодке остался один Цзян Чэн. Тому произошедшее показалось подозрительным, юноша крикнул: — Что за шутку ты затеял?! Вэй Усянь подплыл к лодке сбоку и резко ударил ладонью о борт. Лодка немедля перевернулась кверху дном и грузно качнулась на воде, будто поплавок. Отовсюду послышался хохот заклинателей. Венлинг послала Главе Цзян сочувственный взгляд, а Не Хуайсан сочувственно похлопал друга по плечу. Вэй Усянь, звонко хохоча, запрыгнул верхом на дно лодки, уселся, скрестив ноги, и крикнул в сторону, куда в воду свалился Цзян Чэн: — Тебе все ещё больно смотреть, Цзян Чэн? Скажи что-нибудь, эй, эй! Он позвал снова и снова, но никто не ответил, только пузыри забурлили на поверхности. Вэй Усянь протёр мокрое лицо. — Почему он до сих пор не всплывает? — недоумевая спросил Вэй Усянь.  — Он же не мог утонуть?! — обеспокоенно спросил Шестой шиди, подплывая ближе. — Да бросьте! — Вэй Усянь уже вознамерился прыгнуть в воду, чтобы вытащить Цзян Чэна, как вдруг услышал за спиной победный вопль и успел крикнуть «ой!», прежде чем его столкнули в воду. «Даже не веря в то что я утонул, он все равно хотел прыгнуть за мной» — думал Цзян Чэн, сильнее сжимая руки на своих коленях. Лодка снова перевернулась, расплёскивая брызги. Цзян Чэн, которого Вэй Усянь сбросил с лодки, проплыл по дну, сделал круг и оказался у него за спиной. Обе внезапные атаки удались на славу, и теперь юноши плавали вокруг лодки, настороженно озираясь друг на друга. Остальные начали дурачиться в воде и окатывать друг друга брызгами. — Цзинь Лин! — восторженно крикнул Цзинъи. — Мы просто обязаны это повторить! Ты же пригласишь нас в Пристань Лотоса? Цзинь Лин удивлённо посмотрел на юношу, а затем перевёл взгляд на резвящихся юношей из воспоминаний его дяди. Сам Цзинь Лин ещё не разу не дурачился не с кем таким образом, но то что он видел было очень весело! Юноша перевёл взгляд на дядю, тот пожал плечами. — Делай что хочешь, — сказал Цзян Чэн, под смешок Венлинг он добавил: — В рамках разумного. Венлинг одобрительно посмотрела на Цзинь Лина. Лань Цзинъи посмотрел на неё умоляющими глазами. — Шицзе, ты ведь тоже поедешь? — А я там нужна? — удивилась Венлинг. — Вы ведь будете все промокшие, а затем снимите свои одежды, чтобы они просохли. — Девушка озорством посмотрела на покрасневших юношей. — А я ведь все таки госпожа, негоже мне смотреть на такое. Адепты Лань удивлённо подняли бровь. — Когда это тебя останавливало? — удивился Лань Мин. — Если мне не изменяет память, то ты чуть ли не силком стягивала с Лань Чуя одежды! — воскликнул другой адепт, заставив Венлинг бросить на него предательский взгляд. Заклинатели тут же принялись шептаться, Лань Цижэнь почувствовал как его левый глаз задергался. Поняв, что он сказал, юноша тут же пояснил: — Лань Чуй упал в озеро, и его одежды промокли! Шицзе заставила его снять их, чтобы он не заболел. Лань Цижэнь выдохнул. — Тебе не отвертеться от этого! — подвёл итог Цзинъи. — Ладно! — согласилась Венлинг. — Всё равно у меня намечается куча дел в Юньмэне. — Мне начинать бояться? — задал вопрос Цзян Чэн, ответом ему была абсолютно невинная улыбка, и сочувственный взгляд Лань Ванцзи. — Чего ты хватаешься за оружие? А ну положи весло! — прокричал Цзян Чэну через лодку Вэй Усянь. — Если такой смелый, сразимся в рукопашную! — Ты меня за дурака держишь? Я положу, а ты схватишь! — ехидно усмехнулся Цзян Чэн. Весло в руках Цзян Чэна просвистело ветром, Вэй Усяню пришлось несколько раз торопливо увернуться от удара, а младшие адепты разразились ободряющими криками. Вэй Усянь, оказавшись в непростой ситуации, старательно уклонялся, при этом, пытаясь, оправдаться: — Да разве я настолько бессовестный?! — Да! — согласился Цижэнь. Со всех сторон раздался свист: — Шисюн! И как у тебя язык повернулся сказать такое? Далее развернулось самое настоящее водное побоище, к которому присоединились остальные юноши. В ход пошли все приёмы — «пест великой доброты и великой скорби», «ядовитые травы змей и скорпионов», «смертельная водяная стрела»… Юноши с таким удовольствием наблюдали за их борьбой. Цзян Чэн решил, что как только они выйдут отсюда,они тут же сиганут в ближайшее озеро. Вэй Усянь пинком столкнул Цзян Чэна, с огромным трудом забрался в лодку, выплюнул озёрную воду и поднял руки вверх: — Ну всё, хватит сражений, перемирие! Битва была в самом разгаре, и остальные, каждый с пучком ярко-зелёных водорослей на голове, тут же возмутились: — Это ещё почему? Давай, сражайся! Значит, как начал проигрывать, так запросил пощады? — Кто сказал, что я запросил пощады? В другой раз продолжим. Я так голоден, что не могу пошевелиться. Сначала добудем чего-нибудь съестного. — Борьба борьбой, а обед по расписанию, — рассмеялся Не Хуайсан. — Тогда, может, вернёмся? — спросил Шестой шиди. — Перед ужином ещё успеем поесть арбуз. — Если сейчас вернёшься, кроме плети, ничего на ужин не получишь! — съязвил Цзян Чэн. Вэй Усянь тем временем уже всё придумал и теперь объявил остальным: — Мы не станем возвращаться. Мы поплывём собирать отцветшие лотосы! — Ты хотел сказать «воровать», — насмешливо бросил Цзян Чэн. — А? — удивились заклинатели. — Но ведь я каждый раз возвращаю деньги! — ответил Вэй Усянь. Всё вопросительно посмотрели на Главу Цзян, но его пояснения опередил голос какого-то духа: — Орден Юньмэн Цзян часто оказывал помощь простым людям, живущим в окрестностях, и не взимал плату за избавление от водной нечисти. Поэтому на несколько десятков ли вокруг простой народ с радостью готов был подарить им целое озеро лотосов, выращенных специально для заклинателей, не говоря уже о нескольких стеблях. Каждый раз, когда адепты ордена ели чужие арбузы, воровали чужих куриц или кормили чужих собак снадобьями, от которых животные засыпали, Цзян Фэнмяню приходилось посылать людей, чтобы расплатиться за все понесённые хозяевами убытки. — Воровали куриц? — Кормили собак снадобьями? — Ох, А-Мянь, — устало вздохнул Цижэнь. — Ты их разбаловал! — Глава Цзян, вы кормили собак снадобьями? — спросила Венлинг. — После появления Вэй Усяня, в Юньмэне не было ни одной собаки, — сказал Цзян Чэн, Венлинг с восторгом смотрела на него. — Только бродячие иногда заходили, и тогда адепты скармливали им снадобья, и относили куда подальше. Всё в Юньмэне знали о страхе Вэй Усяня, никто не был против таких мер. Голос продолжил: — Что до причин, по которым юношам непременно хотелось что-то украсть, дело тут вовсе не в тяге к пижонству или намеренному хулиганству. Просто молодые люди более всего стремятся к веселью и забавам, жаждут тех переживаний и эмоций, которые можно найти лишь в драке или погоне, в насмешках и брани, которая сыплется на них. — С этим я должна согласиться, — кивнула Венлинг. — Дети легче усваивают знания только на опыте. А если после этого они получат и кучу эмоций, эти уроки они запомнят до конца жизни. Лани кивнули, уроки полученный от Вэй Венлинг они точно никогда не забудут. Юноши из города И, вспомнили её урок храбрости, и тоже согласно кивнули. Юноши уселись в лодку. Пришлось грести довольно долго, прежде чем они подплыли к лотосовому пруду. Огромный лотосовый пруд полнился яркой зеленью изумрудных листьев, которые росли целыми зарослями друг над другом, маленькие — размером с тарелку, большие — будто раскрытый зонт. По краям пруда листья росли пореже и пониже, качаясь на поверхности воды. Ближе к центру — теснились друг к другу и поднимались высоко на стеблях, скрывая под собой и лодку, и людей на ней. Но если где-то листья начинали шевелиться, задевая друг друга, становилось ясно, что внутри кто-то есть. — Цзян-сююююн, – протянул Не Хуайсан. — Да нарисуешь, ты все это! Успокойся. Маленькая лодка из Пристани Лотоса заплыла в этот изумрудно-зелёный мир. Вокруг свисали целые заросли больших зелёных отцветших лотосов, набитых семенами. Один юноша остался править лодкой, остальные принялись за дело. Крупные головки лотосов росли на тонких стеблях, гладкую поверхность которых покрывали мелкие колючки. Но они совсем не ранили ладони — стоило только согнуть стебель, и он легко обламывался. Юноши срывали лотосы вместе с длинными стеблями, чтобы по возвращении можно было поставить их в вазу. Говорят, так можно сохранить лотосы свежими несколько дней. — По крайней мере, в этом клятвенно заверил юношей Вэй Усянь, который тоже где-то услышал, но не знал наверняка, правда ли это, — сказал голос. Лань Ванцзи приподнял бровь. Сам он сорвал несколько стеблей, тут же почистил один, полный семян, и забросил горсть в рот. Поедая нежные сочные плоды лотоса, Вэй Усянь начал бормотать себе под нос что-то вроде напева: — Я угощу тебя лотосами, а ты чем меня угостишь? — Кого ты собрался угощать? — спросил Цзян Чэн. Венлинг посмотрела на отца. — Ха-ха, уж точно не тебя! Он как раз собрался сорвать ещё лотос, чтобы запустить им в лицо Цзян Чэну, как вдруг зашипел «Тсс» и проговорил: — Нам конец, старик сегодня здесь! От упоминания о старике, Цзян Чэн ощутил двоякие чувства. — Стариком Вэй Усянь называл пожилого крестьянина, который выращивал лотосы в этом пруду. Насколько он старый, Вэй Усянь точно сказать не мог, но по его разумению, если Цзян Фэнмяня он звал дядей, то всех, кто старше Цзян Фэнмяня, можно называть стариками. Лань Цижэнь нахмурился. Он был с Цзян Фэнмянем были одного поколения, а его в то время уже нарекали стариком! Сколько Вэй Усянь себя помнил, мужчина был хозяином этого пруда. Каждое лето он заявлялся сюда воровать лотосы, частенько был пойман стариком и им же бит. Вэй Усянь даже подозревал, что старик — перерождение лотосового демона, поскольку, если лотосов в пруду становилось меньше, он видел это как на ладони, и наносил столько ударов, скольких лотосов не досчитался. — До сих пор пытаюсь понять, можно ли это назвать талантом, — усмехнулся Цзян Чэн. Его лодка легко скользила по воде, а вместо весла старик пользовался бамбуковым шестом, который с глухими ударами пребольно обрушивал на нарушителей. Адепты Цзян переглянулись. — Что? — удивилась Венлинг. — Разве там такое сильное течение? Цзян Чэн покачал головой. — Увидишь, — сказал мужчина. — Шицзе, что ты увидела? — поинтересовался Цзинъи. — Лодка движется слишком быстро, старик даже ею не управляет. Теперь и остальные это заметили Остальным юношам раньше тоже доставалось бамбукового шеста, поэтому они тут же зашипели друг на друга: — Быстрее, бежим! — затем похватали вёсла и бросились наутёк. Впопыхах они выплыли из лотосового пруда, затем воровато оглянулись и увидели, что лодка старика тоже выплыла из зарослей лотосовых листьев и теперь скользила в погоню за ними по открытой воде. Вэй Усянь наклонил голову набок, внимательно вгляделся и вдруг произнёс: — Странно! — Почему лодка старика плывёт так быстро? — вставая рядом с ним, спросил Цзян Чэн. Они увидели, что старик сидит к ним спиной и пересчитывает лотосы в лодке, а бамбуковый шест лежит в стороне, неподвижно. Но при этом лодка плывёт быстро и плавно, ещё быстрее, чем их собственная. Юноши разом насторожились. — Давайте подплывём к нему, — предложил Вэй Усянь. — Тебе так и хочется получить Вэй-сюн, — недовольно проворчал Не Хуайсан. Когда они оказались ближе друг к другу, юноши увидели за кормой лодки старика белый силуэт какого-то создания под водой, который то исчезал, то становился отчётливо виден! — Это же речной гуль! — воскликнул Цзинъи, Сычжуй согласно кивнул. Вэй Венлинг подошла ближе к лодке, с интересом разглядывая мелкую нечисть. Вэй Усянь обернулся и сделал остальным знак вести себя тише, приложив указательный палец к губам, чтобы не напугать старика и того речного гуля под водой. Цзян Чэн кивнул и беззвучно, стараясь не привлекать внимание шумом и не поднимать волн, направил лодку вперёд. Цзинь Лин вновь удивился тому, как слаженно работал его дядя и Вэй Усянь, эти двое понимали друг друга с полу слова. Когда между суднами осталось около трёх чжанов, из воды протянулась мертвенно-бледная рука, которая незаметно стащила из горы лотосов в лодке один, затем вновь тихо и незаметно исчезла под водой. — Ох. Венлинг задумчиво смотрела на место, где только что был гуль. Цзян Чэн с интересом наблюдал за сменной эмоций на лице девушки. Через мгновение на поверхность всплыли кожурки от семян лотоса. — Невероятно! — потрясенно воскликнул кто-то из юношей. — Речной гуль тоже ворует лотосы! — Разве такое возможно? — Цзинъи посмотрел на Сычжуя, но его шисюн выглядел слишком задумчивым. Юноша посмотрел на Ханьгуан-Цзюня, тот кивнул ему. — Возможно, — сказал Лань Ванцзи. — При жизни он скорей всего очень любил лотосы, а после смерти его желанием было съесть их как можно больше. Лань Цзинъи поклонился: — Спасибо за объяснение, Ханьгуан-Цзюнь! Старик наконец заметил подплывшую к нему лодку и с большим лотосом в одной руке и шестом в другой развернулся к ним. Это движение напугало речного гуля, послышался всплеск, и белый силуэт исчез. — Куда собрался?! — тут же закричали юноши. Бултых! — Вэй Усянь прыгнул в воду, ушёл на самое дно и вскоре вынырнул, держа тварь в руках. — Ого! Заклинатели прибывали в настоящем шоке. Одно дело говорить об этом, другое видеть. Прошло меньше двух минут, а гуль уже был пойман! Венлинг продолжила умоляюще смотреть на Главу Цзян, тот стоически игнорировал её, под одобрительный взгляд Лань Ванцзи. Все увидели, что он схватил за шиворот маленького речного гуля с зеленовато-бледным лицом, по виду напоминающего ребёнка лет тринадцати, крайне напуганного — под взглядами юношей он будто бы сжался в комок. — Бедненький, — протянула Венлинг, даже Не Хуайсан не спрятался за веер увидев этого гуля. Он действительно выглядел очень жалко. Тут Вэй Усяня настиг бамбуковый шест старика, мужчина забранился: — Опять пришли хулиганить! Вэй Усяню только что досталось кнутом, а теперь ещё и шестом — он вскрикнул от боли и едва не выпустил добычу из рук. — Давайте поговорим спокойно, зачем вы сразу набросились с шестом? Мы же вам помогли, а вы приняли нас за злодеев?! — рассерженно воскликнул Цзян Чэн. — Ничего, ничего! — тут же вмешался Вэй Усянь. — Де… Дедушка, посмотрите внимательнее, мы не гули, а вот это — гуль! — Вздор! — прикрикнул на него старик. — Я старый, а не слепой. А ну, отпусти его! — А? — удивились заклинатели. Вэй Усянь в недоумении застыл, посмотрел на речного гуля у себя в руках и увидел, что тот глядит на него чёрными влажными глазами и, сложив ладошки в мольбе, будто просит о чём-то, всем видом вызывая жалость. При этом держит за стебель большой лотос, который только что стащил, и никак не желает отпускать. Лотос был уже раскрыт, но, видимо, гуль не успел съесть и пары семян, когда Вэй Усянь его схватил. Послышался вздох умиления, и заклинатели неодобрительно перевели взгляд на Венлинг. Чего ещё они могли ожидать от дочери Старейшины Илин! Цзян Чэн подумал, что старик просто-напросто несёт какую-то нелепицу, и сказал Вэй Усяню: — Не отпускай, мы заберём речного гуля с собой. Услышав его, старик снова замахнулся бамбуковым шестом, а Вэй Усянь взмолился: — Ни бейте, ни бейте! Я отпущу его, как скажете! — Не отпускай! Если этот гуль кого-нибудь утопит, что тогда? — Но от него не исходит запаха крови, он ещё маленький, и не станет покидать этот пруд. К тому же я не слыхал, что в последнее время в здешних местах кто-то тонул. Наверное, он не причинял никому зла. — Это все равно тварь! — воскликнул Глава Яо, многие с ним согласились. — Если гуль не причинит больше вреда, то в чем проблема? — спросила Венлинг. — Откуда тебе знать это? — Мой отец ни за что бы не отпустил его, если не был бы уверен в том, что он не причинит людям вреда! — Он Старейшина Илин! — возмутился Глава Яо. — Он пятнадцатилетний юноша! — не отставала Венлинг. — Он ещё ребёнок! Такой же, как и находящиеся здесь дети! — Если раньше не причинял, невозможно утверждать, что в будущем не станет… Договорить он не успел — в воздухе просвистел бамбуковый шест, и Цзян Чэн, на которого обрушился удар. Заклинатели тут же замолкли, переведу взгляд на Главу Цзян. Тот никак не отреагировал, лишь недовольно потёр плечо, на которое много лет назад и прилетел удар. — Этот старик ещё жив? – поинтересовался кто-то. — Он был на Пристани, когда Вэни напали, — сказал Глава Цзян. — Я думал его убили после того, как он ударил наследника, — раздался шёпот. Цзян Чэн закатил глаза, под смешки Венлинг. Ох, ей определённо нравился Юньмэн, тем что там было все равно на твой социальный статус. — Ах ты, старикашка, добро от зла не можешь отличить?! — в гневе заорал юноша. — Знаешь, что это гуль, и не боишься, что он тебя утопит?! Старик упорствовал, не сомневаясь в своей правоте: — Чего мне бояться, я уже одной ногой сам в могиле! Вэй Усянь решил, что в случае чего гуль всё равно далеко не убежит. — Ни бейте, ни бейте! — крикнул он. — Я его отпускаю! И в самом деле разжал руки — речной гуль проворно заплыл за лодку старика, больше не решаясь показываться им. Вэй Усянь, с которого ручьями стекала вода, забрался в лодку. Старик же взял отцветший лотос и бросил в воду, но гуль не удостоил его вниманием. Тогда старик выбрал другой, побольше, и снова кинул в реку. На этот раз лотос немного покачался на поверхности, и из воды вдруг наполовину показалась белая голова, которая, будто большая белая рыба, схватила зубами оба лотоса и утащила под воду. — Какой разборчивый! — усмехнулась Венлинг. Ещё через пару мгновений гуль снова появился над водой, теперь уже показались его плечи и руки. Существо спряталось за лодкой старика и принялось грызть лотос с довольным чавканьем. Юноши, наблюдая, с каким аппетитом он ест, преисполнились недоумения. Глядя, как старик бросил в воду ещё один лотос, Вэй Усянь потёр подбородок и с некоторой досадой спросил: — Дедушка, почему вы разрешаете ему воровать ваши лотосы да ещё кормите его? А если мы воруем, то вы нас бьёте… — Он помогает мне толкать лодку, — ответил старик. — Что с того, что я дам ему немного лотосов? А вы, стая мелких демонов, сколько сегодня украли? Юноши пристыженно потупились, Вэй Усянь же, бросив взгляд в их лодку, насчитал явно больше пары десятков и понял, что дела их плохи, поэтому торопливо крикнул: — Уносим ноги! Венлинг рассмеялась. Старик взмахнул шестом, его лодка ветром заскользила по воде. Юноши похватали вёсла. От мысли, что их вот-вот настигнет бамбуковый шест, волосы зашевелились на голове. Торопливо размахивая руками, они принялись грести словно умалишённые. Лодки проплыли друг за другом два огромных круга по лотосовому пруду, старик нагонял их, подплывая всё ближе, и вот уже Вэй Усяню досталось несколько ударов шестом. Заметив, что больше не попало никому, юноша схватился за голову и завопил: — Не честно! Почему побили только меня? Почему опять досталось только мне? — Я задаюсь тем же вопросом! — согласилась с отцом Венлинг. Остальные прокричали: — Шисюн, держись! На тебя вся надежда! — Даа, держись молодцом, — вторил Цзян Чэн. Если папа понимал, что его все равно накажут, то это наверное могло объяснить его принцип жизни. «Зачем ему беспокоиться, если виноватым будет он?» Вэй Усянь, разъярившись, плюнул: — Тьфу на вас! Я не продержусь больше! — схватив лотос с лодки, он бросил его в воду. — Лови! В воду с громким плеском полетел большой отцветший лотос, поднявший фонтан брызг. Лодка старика сразу встала на месте — речной гуль радостно поплыл за лотосом, выловил его и принялся уплетать. Из всех учеников именно Вэй Усянь нашёл способ увести старика. Воспользовавшись моментом, лодка из Пристани Лотоса рванула прочь. — Шисюн, разве гуль может почувствовать вкус еды? — спросил один из юношей на обратном пути. Младшие заклинатели навострили уши. — Обычно не может. Но… видимо, этот гуль, должно быть… при… а… апчхи! Лань Ванцзи напрягся. День склонился к вечеру, налетел ветер, принёсший зябкую прохладу. Вэй Усянь чихнул, потёр лицо и продолжил: — Наверное, при жизни он очень хотел попробовать лотосы, да никак не удавалось, а когда тайком пробрался за лакомством на пруд, свалился в воду и утонул. Поэтому… а… а… — Поэтому, поедая лотосы, он тем самым выполняет свою последнюю волю, наедается до полного удовлетворения, — закончил за него Цзян Чэн. — Ага, верно. Лань Цзинъи весь светился, он то узнал об этом куда раньше остальных. Так ещё и лично от Ханьгуан-Цзюня! Вэй Усянь потёр горящую огнём от старых и новых ран спину и, всё-таки не выдержав, высказал то, что скопилось на душе: — Вот уж точно вопиющая несправедливость. Ну почему каждый раз чуть что, бьют только меня? Венлинг нахмурилась. Никто из адептов Цзян не видел в этом нечего особенного! Могло ли это быть подтверждением того, что Мадам Юй всегда наказывала отца? — Потому что ты самый красивый, — ответил один шиди. — Потому что ты самый сильный, — подхватил другой. — Ты и без одежды краше всех, — добавил третий. Остальные согласно закивали. Послышались приглушённые смешки. — Спасибо всем за похвалу, — произнес Вэй Усянь. — Я даже мурашками покрылся. — Странная реакция на комплименты, — заметил Цзычжэнь. — Не все воспринимают комплименты в свой адрес, — сказал Сычжуй. — Не благодари, шисюн. Каждый раз ты закрываешь нас собой и этим заслуживаешь даже больших похвал! Лани вздрогнул, переведу взгляд на Венлинг. Та хмурясь смотрела на раз вернувшийся разговор её отца со своими шиди. Их, шицзе всегда защищала, вспомнить хоть деревню Мо, когда Мадам Мо обвиняла их в гибели своего сына, они ничего не ответили, а Венлинг встала на их защиту. Из всех них в открытую защитить Венлинг могли Цзинъи и Сычжуй. Остальные юноши решили почаще помогать своей шицзе, и вступаться за своих товарищей, как и она. — Ого! Ещё больших? — удивленно спросил Вэй Усянь. — А ну-ка, я хочу послушать. — А ну, замолчите! — не в силах больше слушать, перебил их Цзян Чэн. — Если не прекратите эту глупую болтовню, я проткну дно лодки, и мы все пойдём ко дну. Не Хуайсан рассмеялся, Венлинг с удовольствием заметила, как губы отца слегка дёрнулись в улыбке. Они как раз проплывали через водные угодья, по берегам которых раскинулись пахотные земли. На полях трудились крестьянские девушки, хрупкие и симпатичные. Когда лодка проплывала мимо, одна из девушек подбежала к краю воды и издали закричала: — Хэй! Юноши ответили приветственным криком, затем принялись всячески подталкивать и подпинывать Вэй Усяня: — Шисюн, тебя зовут! Девушка тебя зовет! Вэй Усянь, пригляделся, взгляд его засиял узнаванием. Тёмные тучи в его сердце в мгновение ока унеслись прочь, оставив лишь безоблачное небо. Венлинг хотела рассмеяться от того как её отец поджал губы, но в который раз она поблагодарила дедушку за уроки самообладания. Он поднялся и помахал рукой: — Что такое А-Лан? — А-Лан? — переспросила Венлинг. — Это внучка той старой пары? Цзян Чэн кивнул. Венлинг пригляделась. На ней были обычные крестьянские одежды, подвязанные поясом под грудью. Хоть одежды и были свободными, при движенье можно было заметить округлый живот девушки. Лодка плыла по реке, и девушка вместе с подругами пошли следом по берегу, на ходу выкрикивая: — Вы опять ходили воровать лотосы? — Признавайтесь, сколько раз получили шестом? — Или опять кормили чужих собак снотворным снадобьем? Цзян Чэн, услышав, всем сердцем пожелал лишь одного — пинком столкнуть Вэй Усяня в воду, и с лютой злобой в голосе прошипел: — Ты уже и здесь ославился, позор нашего клана. Венлинг послала Главе Цзян неодобрительный взгляд. — Разве Вэй Усянь не принёс Ордену Цзян славу? — поинтересовался Лю Янг. — Он ведь выиграл соревнования в Ордене Вэнь. — Принёс, — согласился со своим адептом Цзян Чэн. — Они сказали «вы»! — принялся оправдываться Вэй Усянь. — Мы в одной лодке, ясно? Если уж позориться, то всем вместе. — Вот оно братство, — усмехнулась Венлинг. Пока они препирались, девушка, которую Вэй Усянь назвал А-Лан прокричала: — Вкусный? Вэй Усянь, пытаясь отбиться от Цзян Чэна, который схватил его за шею, с трудом нашёл момент, чтобы переспросить: — Что? — Тот арбуз, что я вам принесла, вкусный? Вэй Усянь, будто на него снизошло озарение. — Так это ты принесла арбуз? А-Лан, я же говорил бабушке Лу, что сам за ним приду! Тебе незачем таскать тяжести! — негодовал Вэй Усянь, на что девушка лишь рассмеялась. От их взаимодействия Лань Ванцзи нахмурился. Цзян Чэн же пытался вспомнить, говорил ли ему что-то об этой девушке Вэй Усянь. — Ох, Вэй Усянь, ты смущаешь меня, — прокричала она. — Нечего из меня больную делать! Арбуз то хоть понравился? — Очень! — крикнул Вэй Усянь. — Почему же не зашла погостить, мы бы налили тебе чаю! — Когда я приходила, вас не было, — засмеялась девушка. — Так что я оставила арбуз и ушла, не решившись заходить. Рада, что тебе понравилось! — Спасибо! — Вэй Усянь взял со дна лодки несколько крупных лотосов. — Возьмите лотосы, а в следующий раз заходите посмотреть, как я тренируюсь с мечом! Лань Ванцзи вновь почувствовал накатывающую ревность. — Думаешь, ты настолько красиво смотришься с мечом? — насмешливо бросил Цзян Чэн. — Шисюн, разве это не Мин Лан? — удивился один из юношей. — Разве она не вышла замуж? Другой юношу толкнул его вбок. — Ты разве не слышал, что жених ее бросил. — Но ведь она... — Чего вы там обсуждаете? — поинтересовался Вэй Усянь. — Шисюн, что же теперь будет с Мин Лан? — А что с ней будет? — не понял вопроса Вэй Усянь, когда юноши покраснели, он сказал. — Вам ли не знать, что в Юньмэне люди не будут её порицать в случившемся. — Правда? — удивилась Венлинг, Цзян Чэн кивнул. — Это ведь не было её виной. — Это ведь не её вина, что так получилось. А вам это хороший урок думать о последствиях! — Кажется хоть что-то полезное он запомнил, — пробурчал Лань Цижэнь, Венлинг вопросительно подняла бровь. Лань Цижэнь пояснил: — Думать о последствиях. Юноши дружно закивали. — И все же это позор, — сказал один из них. — Её же теперь никто замуж не возьмёт! — Кто это юноша? — спросила Венлинг. Цзян Чэн нахмурился. — Это Юй Синь, он был приглашённым адептом из Ордена Мэшань Юй. Венлинг не требовалось больше объяснений. Мэшань Юй был полной противоположностью Юньмэна, как и Ланьлин. — Нечего обсуждать других за их спиной, — нахмурился Вэй Усянь. — А-Лан хороший человек, она точно сможет покорить сердце какого-нибудь мужчины, только в этот раз будет куда осмотрительнее. — Как же он примет её с чужим ребёнком? — спросил тот же юноша. Цзян Чэн перевёл взгляд на Лань Ванцзи. Венлинг невольно нахмурилась, и взглянула на отца. — Как ты смог принять меня? — вдруг спросила она. — Принять ребёнка любимого и другой женщины? Лань Ванцзи удивлённо посмотрел на неё. Цзян Чэн помнил, что тогда ответил Вэй Усянь. Теперь он знал, почему Лань Ванцзи так поступил. Почему забрал детей с горы. Почему воспитал их, как своих. — Полюбит и примет, — сказал Вэй Усянь. — И воспитает как своего. Он любил его. Лань Ванцзи любил его брата, он так же не смог защитить его тогда. Но сейчас он защищает его детей. — Точно также, — ответил Лань Ванцзи, Венлинг подошла к нему ближе. Этот разговор был личным для них. — Я люблю Вэй Ина, люблю тебя и А-Юаня, так же как и он. Ты дочь Вэй Ина и этого мне знать достаточно. Венлинг кивнула, прижавшись к отцу она прошептала: — Я ведь и твоя дочь. — Моя, — ответил Лань Ванцзи, целуя её в макушку. Вэй Усянь бросил лотосы в сторону берега, стебли улетели далеко-далеко и легко упали прямо в протянутые руки девушек. Юноша схватил ещё несколько и сунул их Цзян Чэну, толкнув того в грудь и подначивая: — Ну что ты застыл, давай быстрее. Цзян Чэну через пару настойчивых толчков пришлось принять лотосы. — Что — давай быстрее? — спросил он. — Ты тоже ел арбуз, не хочешь их отблагодарить? Давайте, не стесняйтесь, бросайте лотосы, все бросайте лотосы! — Вэй Усянь действительно не состоял в отношениях с девушками? — вдруг спросил Цижэнь, все взгляды переместились на Главу Цзян. — Как я и говорил, ему нравилось флиртовать, но он не заходил дальше этого, — сказал он, однако уловил насмешливый взгляд Венлинг. — Насколько я знал. Цзян Чэн язвительно усмехнулся: — Очень смешно! Чего тут стесняться? — это были его слова, но даже когда остальные юноши начали с огромным удовольствием бросать на берег лотосы, Цзян Чэн не пошевелился. Не Хуайсан едва мог сдержать рвущийся наружу смех. — Ну так бросай! — снова сказал ему Вэй Усянь. — В этот раз бросишь, так в следующий раз можно будет спросить, вкусные ли были лотосы, и опять завязать разговор! Другие юноши поняли его замысел: — Так вот оно что! — поняли его замысел другие юноши. — Благодарим за науку, шисюн, ты и правда уже опытный в таких вещах! Младшие юноши решили взять этот совет на вооружение. — Сразу видно, часто так делаешь! — Ну что вы, что вы, ха-ха-ха-ха… Цзян Чэн вначале правда хотел бросить, но услышав слова других шиди, понял, насколько это бесстыжий поступок, поэтому почистил лотос и принялся уплетать в одиночку. — Ох, Цзян-сюн, ты бы точно остался один если бы не Вэй-сюн! — прошептал Не Хуайсан. — Уж, он то позаботился об этом. — О чем это он позаботился? — удивился Цзян Чэн. — О невесте, — Не Хуайсан указал веером на сидящую Венлинг. — Идеальный вариант для тебя. Цзян Чэн с большим удовольствием ткнул другу под ребра. Лодочка плыла по течению, девушки неторопливо шли за ней по берегу и, смеясь, на ходу ловили брошенные юношами изумрудно-зелёные отцветшие лотосы. Вэй Усянь, приложив ладонь ко лбу, оглядел пейзаж на берегу, усмехнулся и вздохнул. — Шисюн, что это с тобой? — спросили его юноши. — За тобой девушки бегают, а ты вздыхаешь? Вэй Усянь, водрузив весло на плечо, усмехнулся: — Ничего, просто вспомнил, что когда я от всего сердца пригласил Лань Чжаня в Юньмэн погостить, он всё-таки посмел отказать мне. Лань Ванцзи удивлённо моргнул. — Даже рядом с девушками он думал о тебе, — вздохнула Венлинг. Юноши подняли большие пальцы вверх. — Ого! Смелый поступок, достойный Лань Ванцзи! — Прикусите языки!  — с неподдельным энтузиазмом заявил Вэй Усянь. — Когда-нибудь я непременно притащу его сюда, закину в лодку и обманом привезу на пруд, воровать лотосы. Чтобы старик побил его бамбуковым шестом, а потом он бы бежал позади меня, ха-ха-ха-ха… Венлинг подхватила смех папы, представив картину, как за её отцом бежит старик с бамбуковым шестом. Отсмеявшись, он обернулся и увидел на носу лодки Цзян Чэна, который с каменным лицом сидел в одиночестве и ел семена лотосов. — Эх, этот ребёнок совершенно не обучаем, — улыбка испарилась с лица Вэй Усяня. — О заткнись, Вэй Усянь! — проворчал Цзян Чэн, заработав смешок от Венлинг и племянника. — Может, я хочу один всё съесть, что с того? — вспылил Цзян Чэн. — Эх ты, Цзян Чэн. Ладно, тебя уже не спасти. Так и будешь всю жизнь есть их один! — Ох, нет Вэй-сюн, ты даже не представляешь, как ошибся, — протянул хихикая Не Хуайсан. — Ты что-то сказал Сан-гэ? — поинтересовалась Венлинг. — Совсем ничего А-Юи. Так лодка воришек лотосов снова вернулась домой с богатой добычей.