My little moon

— Юи, давай остановимся. — Нет, — прохрипела Вэй Венлинг. Бормоча себе под нос проклятья, Цзян Чэн помог девушке подойти к Ханьгуан-Цзюню и ее младшим братьям. — Осталось совсем чуть-чуть... Главе Цзян оставалось лишь качать головой. Кажется, впервые на его памяти они с Лань Ванцзи пришли к единому согласию, пытаясь убедить Венлинг прервать просмотр. Девушка была непреклонна. Оставался лишь один фрагмент. Юи больше всего на свете боялась его увидеть, но это было необходимо. Она обещала, что выдержит, и она это сделает. С громким нечеловеческим криком, Вэй Усянь поднялся с кровати. Голова гудела, и мужчина не мог ориентироваться в пространстве. Перед глазами была лишь одна картина. Женщина с пронзенным горлом. Цзинь Лин сильнее прижался к матери. Цзян Яньли нежно обнимала его, прижимаясь щекой к макушке сына. Как же ему было хорошо рядом с ней. Старейшина Илин попытался подняться с кровати, но лишь кубарем рухнул с нее. Продолжая кричать, прерывая крики на всхлипывание Вэй Усянь полз к выходу. До конца жизни заклинателям придется тянуть на своих плечах этот груз. В глазах стояла пелена из слез. Каждое имя слетавшее с его губ, отзывалось болью в сердцах заклинателей. В смерти каждого он был виновен. В скольких из них он был виноват на самом деле? «За что? Почему это должны были быть они? Почему это был не я?!» — Вэй Усянь! — хором вскрикнули Вэнь Цин и Цзян Яньли. Переглянувшись женщины на секунду опешили, но с негодованием в глазах две обе уставились на мужчину в воспоминании. «Он хочет, чтобы их жертва оказалась напрасной?» Прибывая в истерике Вэй Усянь даже не обратил внимание, как над ним склонился мужчина. — Господин Вэй... Вы очнулись, — Четвертый дядя без эмоций смотрел на истязающегося на каменном полу мужчину. В его взгляде не было ни ненависти, ни жалости. Не церемонясь, мужчина одним движением руки откинул голову Вэй Усяня назад и влил в раскрывший от удивления рот, целый сосуд с какой-то жидкостью. Вэй Усянь вначале давился ей, пока не начал глотать. По его телу разлилось приятное тепло, и крики прекратились. С покрасневшими глазами и с грязным лицом, Вэй Усянь взглянул на мужчину: — Ч..что это? — Вино, — похлопав Вэй Усяня по плечу, ответил мужчина. — Самое крепкое, что у меня было. Вэй Усянь огляделся, будто только сейчас понял где находится: — Как я здесь оказался? Несмотря на состояние Вэй Усяня, Учитель Лань мог бы соврать, если сказал, что не рад тому, что Печать решила пропустить момент с возвращением Вэй Усяня на Луаньцзан. Пусть заклинатели и осознали, что Ханьгуан-Цзюнь испытывал к Старейшине Илин искренние чувства, совершенно не похожие на ненависть. Мягко сжимая руку отца, Венлинг концентрировала всю свою энергию на Золотом Ядре. Ей нужно продержаться совсем немного. Вот только кажется ее тело было с этим не согласно. — Мы не знаем, господин Вэй. Несколько месяцев назад вы убежали ничего не сказав, а на следующий день, мы нашли вас без сознания возле пещеры. — Я был бессознания, столько времени?! — ужаснулся Вэй Усянь, мужчина схватился за голову. — Почему я ничего не помню!? Я совсем ничего не помню! — Господин Вэй, в Вас было столько Тьмы... — Отец! — прошептала Венлинг. Ей вспомнился рассказ дяди, и теперь все стало вставать на свои места. — Рассудок папы, был помутнен. Тогда в пещере... Он наверняка не хотел говорить тебе тех слов! — Я знаю, Юи, — вот только от его болезненного выражения лица, девушке легче не стало. — Нам еле удалось ее очистить, запасы Вэнь Цин совсем опустели... Услышав имя подруги, Вэй Усянь вспомнил о двух удаляющихся фигурах, что так несправедливо с ним поступили. Вэнь Цин обещала, что обязательно извиниться перед Вэй Усянем, после того, как узнала, что он перенес после их ухода. Но перед этим хорошенько истыкает его с ног до головы иголками! Он устало откинулся к стене, холод исходящий от нее пробрал его до костей: — Что-нибудь слышно из мира? — Господин Вэй... Вэй Усянь горько усмехнулся. Они уже не жильцы. Если бы заклинатели напали на них, до того как Вэй Усянь очнулся? Неужели на их руках была бы кровь детей...? Они бы просто ворвались на Луаньцзан, истребляя людей на право и налево, а затем кто-то из них застыл бы от того что на их пути появился напуганный детский взгляд. Мог он встретить рядом с телом Старейшины Илин или в одной из разрушенной ими хижин, неважно. Что бы они сделали? Как бы поступили? Если Тьма завладела им на глазах у всех заклинателей, то для него все кончено. Заклинатели больше не будут медлить с его убийством, а Вэй Усянь больше не будет спасаться. Он слишком устал для этого. — Он сдался...? — все краски сошли с лица Не Хуайсана. С громким треском второй по счету веер разлетелся на кусочки. — Цзян Ваньинь!? Цзян Чэн еще не отошедший от пронзившего его осознания, после произнесенных духом слов, даже не отреагировал, когда его лучший друг схватил его за шкирку. Заклинатели нервно сглотнули, что за тварь вселилась в Главу Не? С перекошенным лицом, тот взирал на Главу Цзян сверху вниз. — Это ты убил Вэй-сюна? — от его слов, Цзян Чэн наконец дернулся и повернул голову в сторону друга. Хмурясь тот повторил свой вопрос: — Я спрашиваю, еще раз. Это ты убил Вэй-сюна?! От его слов Цзян Яньли напряглась, а все взгляды младших заклинателей были направлены на двух мужчин. Старшие же замерли с задумчивыми лицами. У них возникли некоторые подозрения. — Я...Я пырнул его ножом, — промямлил Цзян Чэн. Глава Ордена Цзян с болезненным выдохом, повернулся к своей сестре, когда Не Хуайсан резко отпустил его. — Он оттолкнул меня, когда мертвецы... Подозрения разрастались в мыслях заклинателей, словно сжирающая их тела заживо болезнь. Четвертый дядя еще какое-то время смотрел на мужчину, пока не обернулся к выходу. В пещеру проникла черная макушка, и осторожно спросила: — Сянь-гэ, это правда ты? Вэй Усянь поднял голову. Переступая с ноги на ногу у входа стоял А-Юань и с беспокойством смотрел на них. Глядя на светящиеся глаза мальчика, его захлестнула вина. Заклинатели умоляли Будду простить их и даровать Вэням, переродиться еще раз. Эти люди не заслужили той жизни и смерти, что настигла их в конце концов. — А-Юань, — всхлипывая, прошептал Вэй Усянь. Новый приступ истерики готов был обрушиться на него. Воспоминания, об уходе Вэнь Цин и Вэнь Нина, все его крики и ярость, при каждой его истерике рядом находились дети. — Мы честно не помнили об этом, Сянь-гэ, — Лань Цзинъи боднул старшего юношу в плечо. Попытка успокоить шисюна не возымела отчетливый успех, но Лань Цзинъи был доволен уже тем, что тот бросил на него недовольный взгляд. Вэй Усянь ненавидел себя за это. Похлопав рядом с собой, Вэй Усянь позвал мальчика: — Иди ко мне, моя маленькая редиска! — Мэй! — громко прокричал А-Юань. — Папа вернулся! Лань Цзинъи искренне хотелось развеять эту тяжелую атмосферу в воздухе, и кажется он придумал, как. — Теперь все будут бояться тебя Сычжуй! — с притворным ужасом воскликнул Лань Цзинъи. — Кто обидит Сычжуя, лично встретится с гневом не только Ханьгуан-Цзюня, но и Старейшины Илин! — Цзинъи! — Лань Сычжуй покраснел толи от возмущения, толи от смущения. Это был первый раз, когда маленький А-Юань назвал Вэй Усяня папой. — Не забывай еще про Призрачного Генерала, диди! — устало улыбаясь, напомнила Вэй Венлинг, отчего сидящие рядом Глава Цзян и Ханьгуан-Цзюнь фыркнули. — Мэй! С этими словами радостный мальчик бросился на шею к удивленному Вэй Усяню. «Как он только что его назвал?» Мужчина на столько обессилил, что не удержавшись свалился на пол, когда на его шее повис А-Юань. После его крика, в пещеру влетела еще одна черная растрепанная макушка, Вэй Усянь повернул голову в ее сторону: — Юи... Девочка расплакалась, увидев лежащего на полу мужчину. Услышав свое имя, Вэй Юи бросилась к отцу. — Ты ведь обещал мне! — прижимаясь к нему кричала А-Юи. Вэй Усянь не мог дышать, чувствуя с какой силой девочка сжимает его ребра. — Обещал, что никогда не оставишь! Тебя не было так долго! Ты ушел, как тетя Цин и дядя Нин! Ты не сдержал его! Не сдержал обещания! — Прошу, молчите, — пряча лицо от взглядов заклинателей, с мольбой попросила Вэй Венлинг. Ей не нужны были их слова. Душой она понимала, что никто из них не мог поступить иначе и все делалось для их с братом блага. Предоставился бы им еще один шанс, и они не задумываясь поступили бы так же, если того требовала ситуация. А Венлинг, будь она на их месте, сделала бы все, чтобы родные и любимые могли жить. Только теперь во взгляде Четвертого дядюшки появилась жалость, глядя на двух детей, что крепко обнимали Вэй Усяня. — Чшшшш, — прохрипел мужчина гладя дочку по голове. Прижавшись к ее макушки, Вэй Усянь гладил по голове висящего на своей шее мальчика: — Я здесь. Сейчас я с тобой, моя маленькая луна. Того времени больше не будет. — Настанет время куда хуже... — А хуже ли? — с сомнением обратился к говорившему адепту Не, Цзинь Цзысюань. Ведь то время, как в жизни Венлинг было счастливым и радостным, но ровно до того момента, пока потери не настигла её семью одна за другой. Но в этой, новой жизни, Вэй Венлинг никого не теряла. — Даже я не найду ответ на этот вопрос, — с раздражением, но искренне ответила Венлинг. Разумеется заклинатели не могли немного помолчать. К сожалению. Каких-то несколько месяцев назад он задавался вопросом, что с подвигло его выступить против всего заклинательского мира? Ответ на этот вопрос сейчас лежал на нем. Ему хотелось, чтобы эти дети не знали что такое презрение и ненависть всего мира. Он пытался подарить им другой мир, но облажался. Он так облажался! — А-Юаню в этом вопросе повезло больше, к счастью, — вздохнув поделилась с отцом Венлинг. Не сдержавшись Ханьгуан-Цзюнь щелкнул дочь в лоб, чтобы лишний раз в ее голову не лезли всякие мысли. Пусть они и были правдивыми. — Мне так жаль, — вновь прошептал он. Подняв взгляд на Четвертого дядю, Вэй Усянь не сдержался: — Я так виноват перед Вами... — Никто из нашей семьи не винил тебя! — возмутилась Вэнь Цин. Брови Вэнь Нина же многозначительно дернулись. — Ну да, — неловко откашлялась женщина. — Разве, что один нашелся. Но и он делал это не со зла! Дети не понимали в чем виноват Вэй Усянь. А с жалостью смотрящий на него мужчина, покачал головой. Следующие минуты, часы, дни, проходили в мучительном ожидании. Каждый шорох, заставлял Вэй Усяня вздрагивать и коситься по сторонам. Дети не отходили от него ни на шаг, бегая за ним, как за мамой уткой. Сам мужчина еле переставлял ноги, но лежать у него времени не было. Собрав все записи валявшиеся на полу, он спрятал их в свой тайник. — Пусть хоть какая-то польза от меня будет, — усмехнулся он, оставляя на каменном полу некоторые листки и изобретения. И вот, все то что они называли своими трофеями после Осады, оказалось таким лишь по тому, что Вэй Усянь позволил им забрать свои заметки и изобретения. Никто из заклинателей ведь не пытался отыскать тайник Старейшины Илин, посчитав, что такого там просто не было. Но даже то, что в конечном итоге они забрали, облегчило жизнь не одному заклинателю на ночной охоте. И все благодаря Старейшине Илин. — Он действительно был гением, — Лю Янг согласно закивал. В отличие от У Мина он в этом не сомневался с самого начала! На горе еще никогда не было так тихо, и эта тишина пугала. Вершина Луаньцзан застыла в ожидании. Все те люди знали, что находились в шаге от смерти, а та с каждой секундой была все ближе. Остатки клана Вэнь не пытались бежать, они продолжали заниматься тем что делали и раньше, лишь изредка уставшие мужчины косились на тропу ведущую вниз с горы, а женщины замирали глядя на них. Или иногда кого-то из них можно было застать с пальцем у рта, пока окружающие молчали этот кто-то прислушивался, не слышны ли чьи-то крики и шаги в тёмных лесах. Заклинатели качали головами, удивляясь их силе. Весь первый день Вэй Усянь провел в компании Вэней. Сразу после того, как Вэй Усянь очнулся и наконец-то смог подняться на ноги, он признался им, что натворил. Мужчина слезно умолял их простить его и уйти, пока еще есть шанс скрыться от неминуемой гибели, но те отказались. Молча поклонились ему и вернулись к своим делам. Разве это не было похоже на самого Вэй Усяня? Окажись он на их месте, разве не поступил бы так же? Вэй Усянь за почти два года жизни бок о бок, стал для них не чужим человеком. Как он не мог оставить их, так и они отказывались покидать его, даже когда у них появилась возможность выжить. А утром, Вэни вместе с Вэй Усянем ужинали кашей на воде и хлебом. Мужчины спорили о чем-то между собой, женщины убирали посуду. Вэй Усянь не смог в себя ничего засунуть. Пока никто не видел, мужчина бросил хлеб в мешочек Цянькунь, где раньше лежала Стигийская Тигриная Печать. Сейчас же мешочек оказался пуст. После обеда, Вэй Усянь так и остался сидеть в кухне, наблюдая за тем, как бабушка Вэнь делала для А-Юаня тряпочную игрушку. На коленях старой женщины сидела Вэй Юи, с интересом следя за ее работой. Вэй Усянь готовился к тому, что заклинатели могут напасть ночью. И с нетерпением ждал этого времени, ему хотелось, чтобы все по скорее закончилось. «Нет! Ты ведь не такой, Вэй Ин!» — душа Лань Ванцзи разрывалась на часть. Нет. Вэй Ин не мог так просто сдаться! Он не мог опустить руки! «Кто бы мог подумать, что я буду так спокойно принимать смерть? — погружаясь в свои мысли, смеялся над самим собой Вэй Усянь. — Я человек всегда улыбающийся по жизни, буду рад наконец-то встретиться с ней...» «Что за глупый мальчишка!» А что на деле? Лань Цижэнь мог возмущаться лишь в своих мыслях. Вэй Усяня уже не вернуть, а их поступков было не исправить. Осада состоится, и он будет одним из тех, кто вместе с Сичэнем поведет своих соклановцев в бой. Все свободное время, он раздумывал, что уже достаточно прожил. — Мама! — Цзинь Лин с ужасом заметил, как все краски покинули лицо Цзян Яньли. Цзинь Цзысюань подскочил к супруге, но та лишь сильнее сжимала платье на своих коленях. Неужели она неправильно поступила, спасая А-Сяня тогда? Может если бы она не оказалась в Безночном городе, то смогла бы попасть к нему на Луаньцзан, позже? Это ведь ее смерть довела его до такого состояния, и заставила А-Чэна повести людей, чтобы убить А-Сяня... Неужели, она совершила ошибку...? Вэй Усянь ведь мог умереть еще в детстве. В пять лет он оказался на улице, после смерти родителей. Сколько он там прожил? Три-четыре года? Он вполне мог умереть не дожив до девяти. Воспоминание о маленьком худом детеныше, что с остервенением поедал арбузные корки и в страхе убегал от собак. Его покусанные руки и ноги, будут сниться Оуян Хуан в кошмарах. Дядя Цзян нашел его, привел в свою семью. Ему подарили возможность стать заклинателем, дали семью, а затем были Вэни. И всего этого он лишился. Ядра, семьи... В перевоспитательном лагерь, если бы не Лань Чжань, Вэй Усянь мог умереть в пещере Черепахи-губительницы, а его останки либо очутились в желудке Сюаньу, либо навсегда упокоились на дне озера. Во время нападения на Пристань, лишь благодаря Мадам Юй, Вэй Усянь не оказался в той куче трупов, сброшенных Вэнями на тренировочном поле Пристани. Если бы не золотые руки Вэнь Цин, он бы умер на ее столе во время пересадки Золотого Ядра. Он мог умереть на Могильных Курганах, будучи сброшенным Вэнь Чао, если бы не смог подчинить Тьму. У него был ни один шанс умереть не дожив до восемнадцати. Заклинатели пришли в ужас. Сколько лет было Вэй Усяню, когда Вэни напали на Пристань Лотоса? Около семнадцати. В этом же возрасте Вэй Усянь пережил пересадку Ядра и Могильные Курганы. Лань Цзинъи и Цзинь Лину было семнадцать. Вэй Венлинг сейчас была ровесницей своего отца, когда восемнадцатилетний Вэй Усянь, на равне со старшими заклинателями воевал на войне. В девятнадцать Вэй Усянь получил неотъемлемую роль в планах Цзинь Гуанъяо и Цзинь Гуаншаня. В двадцать он впервые взял на руки своего ребенка и восстал против всего мира, спасая Вэней, чтобы спустя столько лет, Лань Сычжуй в свои двадцать смог быть тем, кем он стал. Двадцати двух летний юноша в одиночку боролся со всем миром. В двадцать два его жизнь оборвалась. А их жизнь продолжалась. Раздавшийся смех, заставил заклинателей и мужчину вырваться из мрачных и тяжелых для них мыслей, взглянуть на громко хохочущую на коленях у бабушки Вэй Юи. Пожилая женщина, щипала девочку за пухлые щеки, отчего та громко смеялась, пока Вэнь Юань щекотал ее босые пятки. Весь гнев и ярость, что буквально несколько месяцев назад были направлены на весь заклинательский мир в один миг обрушились на него самого. «Это я дал ей жизнь. Я был тем, кто принес ей страдания. Я всем приношу лишь страдание. Вэй Усянь, ты ведь клялся, что не позволишь ей умереть, что она вырастет и у нее будет счастливая жизнь... Почему ты ничего не сделал, чтобы это случилось?» — Ты сделал! — лица заклинателей исказившиеся вначале от осознания возраста, когда умер Старейшина Илин, а после посерели от криков девушки в чёрном. Вэй Венлинг плакала, ей было больно. Боль сжирала ее изнутри, поглощая ее все глубже. — Ты сделал, все что мог, папа! Каким же жалким он был. — Сянь-гэ! — обернувшись к сидящему мужчине, позвал его А-Юань. Мальчик высоко поднял игрушку, что сделала ему бабушка: — Смотри какую игрушку, мне сделала бабушка! Не дожидаясь ответа мужчины, А-Юань стал хвастаться игрушкой пред собравшимися на его крик тетушками. С уставшим лицом Фу Донг, принялась громко расхваливать игрушку мальчика, отчего тот весь сиял. Остальные тетушки согласно кивали, под смеющиеся над хвастливым ребенком взгляды А-Юи. «Мне так жаль, что Вашим отцом стал именно я. Надеюсь когда-нибудь Вы сможете меня простить» Глаза Лань Сычжуя были на мокром месте. Почему Сянь-гэ так нравилось брать вину на себя? Как он мог извиняться, за то что был их отцом? Он никогда не простит его, за те мысли что были в его голове. — Вы ужасный человек, господин Вэй, — Вэй Усянь был абсолютно согласен с подошедшим к нему Вэнь Чуем. Лань Ванцзи совершенно не нравился этот человек. Его отношение к Вэй Ину, он ведь совершенно не щадил его чувства. Он даже не думал, что Вэй Ину больно от них! Опустившись рядом с ним, тот с жалостью смотрел на смеющихся детей: — Когда-то А-Цин спрашивала у А-Нина, Ваша с ними встреча, была удачей или несчастьем для нас? — Это была судьба, — повторил сестре Вэнь Нин. Вэнь Цин болезненно усмехнулась. Она ведь тоже так думала. — И какого же твое мнение? — совершенно без интереса поинтересовался Вэй Усянь. Он прекрасно знал ответ. — Это была удача, — наконец ответил тот, удивляя при этом Вэй Усяня. — Это была удача, что повлекла за собой лишь несчастье. Но даже в Вашем появлении, что погрузило нас всех в темноту, были белые пятна. — Во всех есть белые пятна, — прошептал себе под нос Глава Не. — Как по мне, так вся моя жизнь, сплошное черное пятно, — хмыкнул Вэй Усянь. — Тогда зачем Вы боролись? Этот вопрос заставил Вэй Усяня нахмуриться. Зачем он боролся? Может, потому что когда-то дал обещание помочь Цин-цзе, если та будет нуждаться в нем? А затем, потому что хотел для них лучшего. Для всех них. — Господин Вэй, что с Вами не так? — не сдержавшись, выругался Вэнь Чуй. Вэй Усянь совершенно перестал его понимать. — Почему Вы просто не можете взять Вэнь Юаня с Вэй Юи и уйти? Неужели Вы хотите, чтобы они погибли? Что же Вы за отец то такой! — Отец, дядюшка Вэнь Чуй не был плохим, — глядя на то с какой неприязнью смотрит на мужчину Ханьгуан-Цзюнь, заступилась за мужчину Венлинг. Ей хотелось хоть немного отвлечь себя от внутренних переживаний. — Он просто такой человек, но он правда беспокоился о папе, как и тетя Цин, дядя Нин и остальные! Вот только взгляд ее отца не теплел. — А смысл? В мире не осталось ничего хорошего. Стоит ли детям в нем жить? Я ужасный отец, спасибо за напоминание! — Этот мир прогнил не до конца, — сквозь сжатые зубы, выдавил из себя Лань Сычжуй. — И ты это знаешь! Вэнь Чуй смотрел на него, словно не видел. Его черные глаза смотрели сквозь него, но ничего не мог увидеть. — Вы не ужасный отец, господин Вэй, — впервые за весь разговор, голос Вэнь Чуя стал спокойным. — Тебе то откуда знать? — усмехнулся Вэй Усянь. — Потому что мой сын, в отличие от вашего ребенка – мертв. Заклинатели вспомнили, те ощущения, что настигли их, когда они узнали, что на Луаньцзан были дети. В лагере пленных были дети. Только поэтому, Ханьгуан-Цзюнь прощал Вэнь Чую подобное отношение к его Вэй Ину. «Мертв». Вэй Усянь вспомнил, то чувство, впервые настигшее его на Луаньцзан, после того, как Цин-цзе сообщила ему о потерях. Трое детей! Тогда в первую же ночь, умерло трое детей. Что он тогда испытал? Отчаяние? Боль? Гнев? А что ощущали их родители? Что ощущали родители этих детей, глядя на их безжизненные тела? Зная, что они никогда больше не назовут их мамой и папой? Не будут смеяться и просить их быть рядом? Одна из женщин не выдержав боли, умерла вслед за своим ребенком. Вэнь Жу, несмотря на свое горе, взялась ухаживать за его А-Юи, а Вэнь Чуй сейчас сидел перед ним, и называл себя ужасным отцом. Видя, что Вэй Усянь задумался над его словами, Вэнь Чуй продолжил: — Господин Вэй, вы ведь любите А-Юи? Глаза Вэй Усяня сверкнули алым: — Что еще за вопрос? Над его реакцией Вэнь Чуй рассмеялся, поднимая руки вверх в знак защиты. Выдохнув, Вэй Усянь успокоил бушевавший внутри него гнев, лицо мужчины омрачилось, и когда он вновь посмотрел на своих детей, тихо прошептал, так чтобы Вэнь Чуй смог услышать его. — Я очень люблю тебя, Юи, — дрожащим голосом говорил мужчина. Когда Вэй Усянь опустил голову, Вэнь Чуй, больше не мог смотреть в его лицо спрятанное за волосами. Венлинг уже не обращала внимания на слезы, застилавшие ее веки и струящиеся по щекам. Девушка даже перестала пытаться вытереть их и хоть немного привести себя в более презентабельный вид. Какой был смысл, если через какое-то время она вновь разрыдается. Цзян Чэну с Ханьгуан-Цзюнем лишь оставалось изредка бросать на нее горькие взгляды, понимая, что ничем не могут помочь. Старейшина Илин был на грани, слез: — Спасибо тебе. Спасибо, что вошла в мою жизнь. Если бы не она и А-Юань, я принял смерть намного раньше. Я благодарен ей, за то что она позволила мне быть ее отцом, хоть я и не справился... Юи, я так сильно тебя люблю. Если бы ты только знала, как ты любима. «Я знаю, папа. Я знаю, как сильно я любима!» — Но я прошу тебя...В следующей жизни, когда тебе вновь предоставиться возможность родиться, осчастливь этим того, кто сделает твою жизнь самой счастливой и станет тебе достойным отцом, не таким каким был я. Слова Вэй Усяня не смогли оставить кого-то равнодушным. Он считал себя полным разочарованием, потому что считал, что разрушил жизнь своего ребенка. Обрел его на верную смерть, не зная, что подарил дочери и сыну жизнь, которую они любят, в которой они любимы. — Вы ужасный человек, господин Вэй, — когда Вэй Усянь разревелся от собственных слов, повторил свои слова Вэнь Чуй. — Вы самый ужасный человек, который мне когда-либо встречался. — Вэнь Чуй покосился на ни в чем не подозревающую девочку: — Милая, мне искренне жаль, что тебе в отцы достался этот грязный врун. Сквозь слезы, Венлинг смогла рассмеяться, заставляя заклинателей отводить от неё множественные взгляды. Ей хотелось плеваться от них. Вэй Усянь поднял на мужчину, мокрое от текущих из глаз слез лицо. — Вы врун, господин Вэй, — смеясь над ним повторил Вэнь Чуй. — Знаете почему? Ни один ужасный отец, не плакал бы из-за своего ребенка. Цзинь Цзысюань был абсолютно согласен с ним. Его отцу наверняка было плевать на то что он лишился сына. На его смену ведь придет еще один, а затем еще. — Господин Вэй, Вы помните, как впервые увидели ее? Как готовы были пойти на все ради это непонятное и совершенно не знакомое Вам, но такое родное существо в ваших руках? Господин Вэй, Вы воевали с целым миром ради них. Неужели сейчас Вы готовы сдаться? Я не поверю в это. Никто не мог в это поверить. Никто ему не верил. Не после того, как они увидели, насколько Вэй Усянь стремился к жизни. Стремился вернуться к своей семье после того как его скинули на Луаньцзан, стремился отомстить... В том то и проблема. Каждый раз Вэй Усянь стремился возвращаться к жизни, к сестре, к брату. Он вернулся к жизни, после того, как оказался вдали от любимой семьи, зная, что необходим маленькому существу, что попросту не выживет без него. Но сейчас Вэй Усянь не был нужен никому. У него ничего не осталось, кроме этого уже подросшего существа наполненного жизнью, которой в нем самом уже не было. — Так поверь! Я не смогу больше ничего сделать! — прошипел Вэй Усянь. С исказившимся лицом, и красными глазами, он бросил: — Я не всесильный, Вэнь Чуй! Я всего лишь человек... Человек. Вот только тогда, шестнадцать лет назад, его таковым не считали. Монстром – да. Человеком – нет. Каких-то пару дней и заклинатели придут по его душу! Они перебьют всех без остатка...! Без остатка? Мужчина медленно поднял голову на остатки Вэней, окруживших двух веселящихся детей, подпитываясь от них светом. Все эти люди окажутся погребены навечно на Луаньцзан? Нет! Кажется Лань Ванцзи стал понимать, чего своими речами пытался добиться Вэнь Чуй. Брат и сестра Вэнь довольно переглянулись. Они не сомневались в нем. Вэй Усянь спрятал лицо в ладонях. Вэнь Чуй видел, как плечи мужчины подрагивали, но нужно было ковать железо, пока оно горячо: — Вы не всесильный, господин Вэй. Но Вы умеете творить невозможное! Стремитесь достичь невозможного, господин Вэй. Найдите выход. — Это ведь! — подпрыгнули возбужденные адепты Цзян. — Это наш девиз! На лице Цзян Чэна проступило удивление, в то время как его старшая сестра во всю улыбалась. А-Сянь никогда не забывал, откуда он! Их отец, всегда считал, что А-Сянь понимает этот девиз лучшего любого в Ордене Цзян, ведь даже в самые темные моменты А-Сянь не забывал девиз его сердца. Его слова достигли цели. Вэй Усянь подпрыгнул в ужасе глядя на него. — О..откуда, ты? — с бледным лицом, выдавил из себя Вэй Усянь. — А Вы разве не помните?... — Ну же А-Юи, это ведь совсем не сложно! — сидя на каменном полу, твердил Вэй Усянь. Заклинатели недоуменно переглянулись. Атмосфера ожидания была развеяна. — Это скачок? — удивился Лань Цижэнь. Вэнь Цин не находилась с ответом, женщина и сама была удивлена. Перед ними сидел пусть и бледный, но улыбающийся и все еще живой не только физически, но и духовно Вэй Усянь. Глаза молодого мужчины ярко горели. В нескольких фэнях от него, на полу сидела маленькая А-Юи. Девочка смотрела на своего улыбающегося папу, сидящего так далеко от нее и недовольно махала ручками, желая оказаться на его руках. После той напряженной и пугающей обстановки, которую довелось увидеть заклинателям, ярко улыбающийся Вэй Усянь позволял им снять напряжение сковавшее их тела. — Пааа! — хныкала А-Юи. Но Вэй Усянь был не поколебим. — Ну же, А-Юи! — поняв, что его слова не возымели на девочку смыла, Вэй Усянь сдался подходя к дочери. Мужчина наклонился к ней, протягивая руку, за которую Вэй Юи тут же крепко ухватилась и поднялась на ноги. — Неужели, тебе так нравится ходить за ручку с папой? Ты ведь уже такая большая! Вэнь Цин и Вэнь Нин весело переглянулись и женщина пояснила: — Вэй Усянь всеми силами пытался научить Юи, ходить самостоятельно. И Лань Ванцзи и Лань Цижэнь неожиданно придвинулись ближе. Если с Ханьгуан-Цзюнем все было понятно, то вот на Учителя Лань, Вэй Венлинг смотрела с подозрением. Заметив взгляд внучки, мужчина откашлялся: — Мне не довелось увидеть первых шагов Сичэня и Ванцзи... Венлинг грустно улыбнулась дедушке. Каким бы вредным не был этот старик, но его искренняя любовь к племянникам, всегда напоминала Венлинг, что Учитель Лань вовсе не плохой человек. — Да-да-да! — улыбаясь гоготала ему девочка. Вэй Усянь на это лишь рассмеялся. Вот уже несколько дней, он пытался заставить А-Юи начать ходить. Девочке уже исполнился год, и она смело и уверена ходила за руку, но стоило руке пропасть, как Юи садилась и больше не вставала. — Зачем ходить, когда тебя могут просто носить на руках! — закатил глаза Цзян Чэн, косясь на племянника. Цзинь Лин стушевал от его взгляда, и покраснел. Видимо, эти слова напрямую относились к нему... Во взгляде его родителей промелькнула грусть. — Вэй Усянь, тебе не надоело? — стоило Вэй Усяню показаться с дочерью в кухне, наехала на него хмурая Вэнь Цин. — Когда Юи будет готова, она сама пойдет. — Ну Цин-цзе! — когда Вэй Усянь так на нее смотрел, Вэнь Цин казалось, что на Луаньцзан не два ребенка, а три. — Так оно и было! А если взять еще в расчет А-Нина, так вообще четыре! — Цзе! Покачав головой, женщина закончила снимать кожуру с мандарина. Не Хуайсан кажется догадывался, что последует дальше. Грусть проскользнувшая на его лице, тут же сменилась искренней улыбкой с которой он наблюдал за дочерью своих лучших друзей. — Тетя! — учуяв запах, А-Юи потянулась свободной рукой к Вэнь Цин. — Кушать! Отломив дольку, Вэнь Цин дала ее девочке. С довольной улыбкой Юи принялась ее есть, усадив дочь на расстеленное на полу одеяло, Вэй Усянь уселся за стол. Остальные Вэни потихоньку стали собираться на кухне, готовясь к обеду. Рядом с Вэй Усянем на столе стояло блюдце с уже очищенными мандаринами. — Удивлен, что они еще не съедены! — прошептал на ухо Лань Сычжую, Цзинъи. Юноша согласно кивнул, опасливо косясь на сестру. Обсуждая с Четвертым дядей, заготовки планируемые на зиму, Вэй Усянь не обратил внимание на то, что его позвали. — Па! — недовольно крикнула Юи. Когда Вэй Усянь наконец отвлекся от разговора и взглянул на дочь, та хмуря свои бровки смотрела на него. — Что такое, моя маленькая луна? — удивился мужчина. — Хочу, еще! — Юи указала пальцем вбок, на блюдце с мандаринами. — Я бы с радостью, милая, — грустно вздохнул мужчина. — Но тетя Цин, сказала, что еще дольку ты получишь только после каши. Юи еще больше нахмурила брови. Вэй Усяню было не сложно, дать ей еще, вот только узнав об этом Цин-цзе хоть и не убьет его, но иглы ему вслед точно отправит. Женщина довольно оскалилась, под полный обиды взгляд племянницы. Заплаканное лицо Венлинг, конечно вызвало у нее неприятное чувство в груди, но виду она не показала. Может быть она попросит А-Нина, передать от нее пару мандаринов, после того, как все закончится. Так что, увидев, что Юи вроде приняла такой расклад, Вэй Усянь вернулся к разговору с Четвертым дядюшкой, но не надолго. — Ох, мама! — воскликнула одна из тетушек. — Ну же милая, давай! Обернувшись, Вэй Усянь так и подскочил на месте. — А-Юи встала! — Она встала сама! Вэй Юи размахивая руками пыталась устоять, но то и дело ее тело наклонялось назад или вперед. Вэй Усянь не заметил, как сжал кулаки. Вэни задержали дыхание, тихо подбадривая девочку. Младшие заклинатели искренне не понимали, того приятного напряжения с которым старшее поколение наблюдало за маленькой Вэй Юи. Неужели первые шаги ребенка вызывают такой трепет? — Твой дедушка, так радовался, когда твой дядя делал свои первые шаги, — погладив сына по голове, поделилась с ним Цзян Яньли. Женщина тихо рассмеялась, заставляя мужа и сына таять от ее смеха. — Брови А-Чэна так сильно были нахмурены, что отец боялся, что он навсегда останется таким. — Ну же милая, — улыбнулся дочери Вэй Усянь, подзывая ту к себе. — Иди к папе! Вэй Юи удалось отыскать баланс, и девочка вполне ровно встала на двух ногах. Вэй Усянь не знал, обойдется ли дочь лишь этим? Или решит, что пора идти? Мельком он заметил, как на пороге появилась Вэнь Цин с тарелкой каши. Заметив стоящую девочку, она громко ахнула, но вовремя прикрыла рот. — Иди к папе, моя маленькая луна, — все продолжал мотивировать девочку Вэй Усянь. Но Юи не решалась идти дальше. — Юи, это не сложно! Совсем не сложно, просто шагни! Венлинг и Сычжую искренне хотелось смеяться над выражением лица их отца, сразу после того как они его зарисуют и передадут дяде. Вэй Юи понимала его, но сомнения в ее глазах, Вэй Усянь видел отчетливо. — Ну же, милая, — ему казалось, что он уже умоляет дочь сделать хоть один шажок. — Ну давай! Если тебе кажется, что это невозможно, никогда не сдавайся! Стремись достичь невозможного! — Серьезно Вэй Усянь? — дернул бровью Цзян Чэн, мужчина с усталостью потер свою переносицу. Даже он не додумался, твердить Цзинь Лину девиз Юньмэн Цзян, когда тот учился ходить. Вэй Усянь и сам не знал, почему в это момент вспомнил девиз Ордена Юньмэн Цзян. Вот только Юи не сдалась. Один шаг, и улыбка расплылась на лице Вэй Усяня. Лань Ванцзи казалось, что в тот момент он задержал дыхание. Второй шаг, и Вэни уже во всю поздравляли молодого отца. Заклинатели захлопали в ладоши, к удивлению собравшихся, громче всех хлопала чета Оуян. Третий шаг, и Юи потеряла равновесие. Вэй Усянь быстрым движение поймал дочку, и с громким смехом подкинул ее вверх. — Моя крошка! — хохотал он, обнимая и расцеловывая при этом лицо девочки. — Ты такая умница! Ты так сильно хотела к папе, что пошла? Нервно рассмеявшись, девушка неловко почесала затылок: — Скорее к мандаринам... — Скорее не к тебе, а к мандаринам, — оказываясь рядом с ним, фыркнула Вэнь Цин. Но лицо женщины, так же украшала счастливая улыбка. Ущипнув девочку за щеку, Вэнь Цин протянула ей целый очищенный мандарин. Мгновение и от счастливого события в жизни Вэй Усяня остались лишь светящиеся лица заклинателей. Они вновь оказались в настоящем, произошедшем в прошлом. Пока Вэй Усянь прибывал в своих мыслях переносясь в день, когда А-Юи сделала свои первые шаги, он не заметил, как Вэнь Чуй ушел, оставив его одного. Вэй Усяню не хотелось уходить от Вэней, но он понимал, что ему требовалось побыть одному. Побродив вокруг вершины, до сумерек, Вэй Усянь вернулся обратно. — Вы расскажете, что произошло за то время пока я спал? В пещере Фу Мо царила темнота и лишь над кроватью Вэй Усяня в воздухе все еще горел талисман, освещающий сидящих на кровати людей. В свете талисмана, лицо Старейшины Илин казалось мертвенно-бледным, а под глазами черными тенями виднелись синяки. Весь вид Вэй Усяня говорил об усталости. Перед ним с распущенными волосами сидела А-Юи, а рядом уже с расчесанными волосами положив голову под руку лежал А-Юань. Только эти двое заставляли его улыбаться. Легким движением руки, Вэй Усянь прошелся по всей длине волос А-Юи, пальцами отыскивая в них самые запутанные места. — Сянь-гэ, ты ведь больше не уйдешь? — рука Вэй Усяня дернулась, отчего Вэй Юи болезненно ойкнула, когда тот дернул ей волосы. Мужчина тут же поцеловал дочь в макушку и посмотрел на Вэнь Юаня. — Юань... Что он мог им сказать? — Папа обещал, что больше уйдет! — не дожидаясь ответа отца, воскликнула Вэй Юи. — Гэгэ, тебе нечего бояться! Папа всегда будет с нами! — Мэй, он ведь всегда с нами, — Лань Сычжуй ткнул пальцев в лоб Венлинг. Девушка замерла, глядя на брата, после чего мягко коснулась его груди. В то место где билось его сердце. — Он всегда с нами. Опустив голову Вэй Усянь кивнул и вернулся к расчесыванию девочки. Вэнь Юаня видимо успокоили эти слова, и он принялся рассказывать своему Сянь-гэ о том, как Четвертый дядюшка учил их чуйван. Хотя своими словами мальчик смог заверить Вэй Усяня в том, что тетушки и дядюшки прекрасно заботились о детях, душу изрезали когти тигра. — Маленькая луна, ты хорошо себя вела? — когда мальчик закончил рассказ, поинтересовался Вэй Усянь. Юи усиленно закивала, поворачиваясь к отцу. — Я всегда себя хорошо веду! — фыркнула девушка, за что получила совершенно не согласные с ее словами взгляды. — Дядюшка Вэнь Чуй, каждый вечер рассказывал нам истории! — Вэй Усянь удивился, но улыбнувшись себе под нос кивнул. Когда с волосами А-Юи было покончено, девочка легла рядом с братом. — И какие же истории он Вам рассказывал? — укрывая детей одеялом поинтересовался Вэй Усянь. — Дядя Чуй, рассказывал, как дядя Нин катал Сянь-гэ! — Ой... — Вэнь Цин устало вздохнула, когда ее младший брат виновато улыбнулся. Что только эти двое не делали пока она не видела. А эксперименты Вэй Усяня так вообще выходили за рамки разумного! Вот кто, кроме Вэй Усяня, мог догадаться проверить скорость живого мертвеца, на самом мертвеце? У Вэй Усяня перехватило дыхание при упоминании Вэнь Нина. В памяти тут же всплыл, очаровательный зеленоглазый юноша. Глаза заслезились сами собой. Личико А-Юаня и А-Юи тоже заволокли черные тучи: — Сянь-гэ, я скучаю. — Юань... Скрипя сердцем, Вэй Усянь заставил себя не плакать: — Я тоже, моя маленькая редиска. — Тетя Цин, обещала, что они вернуться, — обиженно, но со слезами на глазах пробормотала Юи. Вэй Усянь погладил девочку по щеке. — Мне жаль, — прошептал Вэнь Цин, ей не следовало давать это обещание. Наверное так было бы куда легче. — Есть такие обещания, которые человек выполнить не в силах, малыш, — с грустью сказал дочери Вэй Усянь. «Такое какое он дал ей». Поцеловав дочь и А-Юаня, Вэй Усянь укрыл их одеялом по самые макушки и молча сидел глядя на их умиротворенные лица. Следующий день прошел точно так же. Отличие было лишь в том, что когда Вэй Усянь вновь отказавшись от еды, спрятал свою порцию в мешочек Цянькунь, Вэнь Чуй молча протянул ему свою не съеденную еду. Мужчины лишь секунду смотрели друг на друга, но кажется пришли к единому мнению. Венлинг прекрасно помнила этот мешочек. Два дня они с А-Юанем держались на том, что оставил им отец и родные. Остальную часть дня, Вэй Усяню пришлось провести отдельно от детей. Мужчина обошел всю границу, проверив мертвецов и талисманы. Вернулся он уже в сумерках. Как всегда, его с нетерпением ждали. А-Юань с А-Юи выбежали к нему на встречу, когда он только подходил к вершине. Над его недовольствами, что они убежали из-под присмотра, дети показывали ему языки и тянули к кухне. Вэни уже поужинали, и даже оставили Вэй Усяню пару красных фруктов растущих у с другой стороны Луаньцзан. Поблагодарив их, он бросил фрукты в мешочек Цянькунь к обеду, туда же отправились еще несколько порций отданных тетушками и дядюшками Вэнь. Пожелав всем добрых снов, Вэй Усянь зашел к бабушке и спел колыбельную Вэнь Юаню. Удостоверившись, что тот заснул, Вэй Усянь поклонился старой женщине, что тепло потрепала его по щеке и отправился вместе с Юи в свою пещеру. — Ты споешь мне? — идя рядом с отцом попросила девочка. То с какой силой Вэй Венлинг сжала руку Цзян Чэна и хрип, сорвавшийся с её губ, подготовили заклинателей к неизбежному. Лань Ванцзи обнял дочь и Венлинг тут же прижалась к его груди не отпуская при этом руку Цзян Чэна. Второй рукой он притянул к себе Лань Сычжуя, который утянул следом Лань Цзинъи. Обратный отсчет до неизбежного начался. — Конечно, — ответил ей мужчина беря Вэй Юи на руки. Устроившись на кровати, Юи с нетерпением ждала, когда папа обойдет всю пещеру и перепроверит свои раскиданные записи. Закончив с этим, Вэй Усянь лег на кровать. Поцеловав дочь, он прикрыл глаза, чувствуя, как под его боком, А-Юи завернулась в одеяло. Вэй Усянь тихо напевал так и не стертую мелодию из собственной памяти. Вэй Юи крепко уснула, обнимая тело отца руками и ногами. Мужчина уже не замечал, как из уголков глаз, пока он лежал вновь потекли слезы. Вэй Усянь совершенно не понимал, откуда они могут браться. Он пел колыбельную уже четвертый круг подряд, когда внезапно дернулся, и поднялся на трясущихся ногах с выступа. Выудив из рукава талисман исчерченный кровавыми иероглифами, все внутри Вэй Усяня сжалось. Талисман обратился в пепел в его руках, а лицо Вэй Усяня впервые с момента пробуждения усталость на лице Вэй Усяня исказила гримаса настоящего ужаса. «Что же я за человек? Каким отцом я буду, если отниму у Вас шанс спастись?» Вот это уже был настоящий Вэй Усянь. Все мышцы заклинателей пришли в напряжение. Резко развернувшись мужчина схватил комок одеял в который завернулась А-Юи, и прижав дочь к груди выбежал из пещеры. До рассвета оставалось не долго и на востоке небо уже стало светлеть. Ему нужно было торопиться. Однако разъярённые крики заставили Вэй Усяня замереть на месте, среди деревьев стали мелькать одежды разных цветов: золотые, серые, фиолетовые, белые... Заклинателям так и хотелось отвести взгляд в сторону. Два дня Вэй Усянь и Вэни провели в подвешенном состоянии и вот тот день настал. Из хижин показались остатки Вэней, на их костлявых лицах не было страха. Каждый из них давно готовились к этому. Вэнь Чуй стоял рядом с Фу Донг, и поймав на себе взгляд Вэй Усяня, мужчина довольно кивнул. Наконец ему удалось заставить Вэй Усяня бояться смерти. Теперь, тот хотя бы мог спастись. — Молодой господин Вэй. А-Юань, он в полом пне на другой стороне горы... — к Вэй Усянь подошла бабушка Вэнь. Женщина со слезами на глазах, смотрела на мужчину перед собой. — Найдите его и бегите отсюда. Мы постараемся их задержать. О нет. Вэй Усянь не мог так поступить... Он лишь воспользуется их выигранным временем. К недовольству Вэнь Чуя, Вэй Усянь хотел возразить. Но времени на пререкания уже не было. Из-за деревьев показались первые заклинатели. — Спасибо вам, — с благодарностью сказала бабушка. Старуха, что есть силы толкнула мужчина вперед, заставляя двигаться, оглянувшись Вэй Усянь в последний раз взглянул на ставших ему родными людей. Он последний раз видел их лица. Лань Сычжуй и Вэй Венлинг отстранились от отца, лишь бы еще хоть один раз увидеть их всех живыми. Вот только почему-то на месте Вэней им виделись лишь лютые мертвецы, пришедшие им на выручку в пещере Фу Мо. Вэни молча проводили его и направились в сторону заклинателей. Лишь Вэнь Чуй остался стоять глядя вслед убегающему Вэй Усяню. Развернувшись мужчина направился в пещеру Фу Мо, за его спиной раздались первые крики. Вэнь Чуй никогда не был сильным заклинателем и в медицине он совершенно ничего не смыслил. Только лишь А-Жу с ее любовью к семье и своему делу, заставляла его оставаться среди них. Только из-за нее он отказался уйти вместе со своим братом в земли вдали от заклинателей, когда судьба Вэнь Жоханя была предрешена. Он надеялся, что после рождения А-Хуа, А-Жу все же подумает о его благополучии и согласить уйти из-за напряженной обстановки, но нет. Как бы она не любила его и их сына, А-Жу несла на себе непоколебимую верность своему делу. У нее не получилось стать известным лекарем, но это не значило, что она не могла спасать чьи-то жизни. Жизнь их сына она спасти не смогла. Теперь Вэнь Чуй начал понимать отказ А-Цин от создания собственной семьи. Верность своему делу была не совместима с верностью своей семье. Теперь и Венлинг понимала чувства, которые тетя Цин испытала услышав от нее "мама". Цзян Яньли с жалостью взглянула на Вэнь Цин. У этой женщины была поистине тяжелая судьба, но ничего не смогло ее сломить. Наверное, ею стоит восхищаться. Сама женщина встретила жалостливые взгляды в свою сторону с прямой спиной и высокомерным взглядом. Да она не стала хорошей женой и любящей матерью. Но будучи лекарем она была первой, кто встретил в этом мире не одного ребёнка, среди которых был и А-Юань. Она воспитала брата, и принимала участие в воспитании еще двоих детей. У неё не было своих детей, но она любила всех детей так же, как любила бы собственных. Ей не удалось полюбить? Зато она искренне любила свое дело и семью. И даже при всем при этом рядом с ней все равно оказался человек, что мог заставить ее улыбнуться и когда это было необходимо окружал заботой. Да, она никогда не любила его, той любовью, что была между мужчиной и женщиной. Но это не мешало ей любить его по своему. Ей не нужна была их жалость, и мягкий смех раздавшийся у ее уха, лишь подтвердил это. Достав охотничий нож Вэнь Чуй порезал свою ладонь. «Чуй-сюн, прошу тебя, пообещай мне, что сделаешь одну вещь...» — Тетя? — А-Юань, точно опознал голос Вэнь Цин. — Печать спрятал, Вэнь Чуй? — неожиданно, догадалась Венлинг. Заклинатели наблюдали, как в каменном гроте пещеры, появляется уже знакомое магическое поле, что дало им спасение. Несколько штрихов, которые тут же впитались в землю, и осмотрев проделанную работу, мужчина удовлетворенно кивнул. Опустив руку в карман, Вэнь Чуй вынул знакомый каждому заклинателю предмет. Печать Воспоминаний. Оставив печать в центре магического поля, Вэнь Чуй развернулся к выходу. Смахнув кровь с лезвия ножа, мужчина бросился на верную смерть вслед за своей семье. Ветки царапали его лицо, пока Вэй Усянь пробирался через заросли. Чуть не упав мужчина, схватился за ближайший ствол дерева. Старейшина Илин постоянно оглядывался назад. С вершины доносились шум и крики, и казалось что те становились все громче. Времени оставалось все меньше. Пока Вэй Усянь стоял, из одеял выглянула А-Юи. Девочка потерла свои глаза, глядя на нее Вэй Усянь на секунду почувствовал себя слабым. — Папа? — огляделась Юи. — Папа, где мы? — Все хорошо, А-Юи, — улыбнувшись сказал Вэй Усянь. Он был слабаком, но даже слабак, может перед смертью стать сильным. Оттолкнувшись от дерева, Вэй Усянь побежал вперед. — Все будет хорошо. Его слова совершенно не успокоили ее в тот момент. А сейчас услышав их вновь, Венлинг хотелось выть. Все внутри нее злилось на него, и лишь разум твердил, что папа, сделал это потому что любил их. Борьба в ее теле продолжалась. Вэй Юи крепче вцепилась в одежды отца. А Вэй Усяню оставалось только крепче прижимать ее к себе. — Давай-ка найдем братика Юаня. Мужчина перехватил дочь поудобнее и теперь Юи утыкалась носом в его шею. Ее теплое, живое дыхание заставляло его двигаться вперед. В предрассветных сумерках Вэй Усянь увидел впереди то что искал. Рухнув на колени у старого полого пня, мужчина с горечью вспомнил, что чуть меньше года назад, на этом самом месте, они с Цин-цзе делились мыслями о будущем детей. Теперь же, тот станет укрытием, в котором они будут бороться за свое будущее. Вэй Усянь немедля заглянул внутрь пня, там внутри, укутавшись в одеяло сидел А-Юань. Увидев знакомое лицо, мальчик просиял. Выбравшись из пня, Вэнь Юань прижался к нему. — Сянь-гэ, А-Юи, — А-Юань плакал, однако увидев своего Сянь-гэ, тут же вытер слезы. Красными глазами мальчик смотрел на своего приемного отца. — Бабушка, принесла меня сюда и сказала, что я должен вас дождаться. Но где бабушка? Оуян Хуан расплакалась, а ее супругу оставалось лишь приобнимать женщину за плечи: «Что же они наделали...» От этого вопроса мужчина дернулся, сильнее прижав к себе мальчика. Вэй Усянь заставил свое тело не дрожать, и мягко погладил А-Юаня по голове. — Она... — мужчина сглотнул. — Она в лучшем месте малыш. Глаза А-Юаня заблестели, но он тут же вытер еще не выступившие из его глаз слезы: — Как мои мама с папой, тетя Цин и дядя Нин? В ту же ночь этот список пополниться еще на чуть меньше полсотни человек. Вэй Усянь заставил себя, кивнуть, донесшиеся до них крики, заставили его действовать: «Времени больше нет». Мужчина передал А-Юи в руки А-Юаня. Дети недоуменно смотрели на Вэй Усяня. — Папа, разве ты не останешься с нами? — спросила девочка, на глазах Юи начали появляться слезы. До девочки стало доходить, что они здесь не просто так. — Ты же обещал мне. Как же сильно эти слова ранили их. Те кто еще мог стоять рухнули на колени, теряя остатки самообладания и сил. На глазах заклинателей наворачивались слезы. Госпожа Цзинь прижимала к себе сына, не представляя, что ее А-Сянь мог испытывать прощаясь с ними. Даже ей не удалось это сделать... Вэй Усянь никогда не мог смотреть на плачущую дочь, то что она лила слезы из-за такого человека как он, заставляло его чувствовать себя еще хуже. Он погладил дочь по голове: «Почему из всех людей, ты осчастливила именно меня?». Ему пришлось выдавить из себя подобие улыбки. — Моя маленькая луна, маленький лучик света осветивший мою ничтожную жизнь. Я не могу обещать тебе, что всегда буду рядом. Однако это не изменит того, что я всегда буду здесь, — легким движением руки Вэй Усянь указал на голову дочери, и сердце сына. — И пока вы меня помните. Я буду рядом. — Вэй-сюююн! — Глава Не громко высморкался в носовой платок. Один из его адептов, протянул Главе своего Ордена еще один веер. Сквозь слезы, заклинатели искренне недоумевали, откуда они их берут. Вэнь Юань громко всхлипнул, когда мужчина взял его руку. — А-Юань, послушай меня. Я обещаю тебе, что твой Сянь-гэ позаботиться о том чтобы с тобой и А-Юи ничего не случилось, хорошо? Как только я уйду, тебе придется позаботиться об А-Юи. Оставайтесь здесь, и не выходите, — Вэй Усянь притянул мальчика в свои крепкие объятия и поцеловал его в макушку. Лань Сычжую не хотелось его отпускать. Он совсем не хотел увидеть удаляющуюся спину Сянь-гэ. Мягкое поглаживание Цзинъи по спине, прорвало его на громкий всхлип. Уткнувшись в плечо отца, А-Юань не смог сдержать горьких слез. Вэнь Цин и Вэнь Нин искренне жалели, что детям придётся видеть весь тот ужас, переживая его вновь. — Моя маленькая редиска, мне очень жаль. Прости, что не смог защитить твою семью. Прости, что не сдержал обещание, постарайся стать лучше, чем я, хорошо? — Пожалуйста, не надо... — умолял юноша, но его просьба так и осталась невыполненной. А-Юань с усилием вытер слезы и кивнул, только тогда Вэй Усянь повернулся к дочери. — Юи, — дрожащей рукой, Вэй Усянь прижал дочь к себе. — Ты самое дорогое, что есть в моей жизни. Прошу тебя. Какие бы несчастья не выпадали на твою жизнь – живи! Улыбайся и смейся во что бы то ни стало. Живи ради меня. Хорошо? Пообещай мне это. — Чшшш, — Лань Ванцзи мягко покачивал сына и дочь, на макушку Венлинг уже во всю лились его слезы. Но Ханьгуан-Цзюню было все равно, как и его дяди. Всхлипы Венлинг затихли. — Папа, — по щекам девочки текли слезы. Вэй Юи лишь сказала: — Я буду улыбаться, как ты. Сам Вэй Усянь больше не старался улыбаться. Последний раз прижав к себе дочку, он передал ее мальчику. Потрепав А-Юаня по голове, мужчина заботливо укутал детей одеялом и оставил им свой мешочек Цянькунь в который бросал свою еду. Щелкнув притихшую дочку по носу, Вэй Усянь собрался уходить, когда Юи схватила его за волосы. Он не остановился. Обернувшись он не сможет сделать то что должен. Длинные черные волосы рассыпались по его спине. «Что ж теперь ему было куда легче растворить в темноте» — Вэй Усянь истерически хохотнул, когда услышал тихий голосок дочери. Нет, Юи не собирала кричать или устраивать истерику. Ей просто хотелось к нему. «Я хочу к папе, — просила Вэй Венлинг. — Как же я хочу к тебе, хотя бы разок». Зажав рот рукой Вэй Усянь, что есть силы бросился обратно к пещере, туда откуда доносились крики боя. — Папа, — схватившаяся за папины волосы Вэй Юи, так и не отпустила их. В ее руках осталась лишь красная лента. Крепко сжимая ее в руке Юи, прижалась к А-Юаню. Прошло всего мгновение, и Юи отстранившись от Вэнь Юаня, побежала обратно. — Нет! — ужаснулся Лань Цижэнь. Чертовы гены Вэй Усяня! Почему эта девчонка не могла остаться на месте? Зачем нужно было бежать обратно. Юи всхлипывала, каждый раз когда падала, и ударялась о камни и твердую землю. Она неслась туда, откуда доносились крики. Девочка прикрывала глаза, когда пробиралась через колючие заросли, стискивая зубы. Её кожа царапалась, но А-Юи лишь сильнее сжимала красную ленту в своих руках. Этот ребенок слишком сильно был похож на своего отца, чтобы просто отсидеться вдали от опасности. Вэнь Цин ненавидела ее за это всей душой, ровно так же как и любила. Юи почувствовала облегчение, когда увидела знакомые постройки. Ее сердце замерло, когда кто-то кинул в них горящий талисман. Импровизированная хижина мгновенно воспламенилась. Труды Вэней возведенные с таким трудом были уничтожены в считанные секунды, а их жизни за которые они боролись в один миг закончились. Вэй Юи испугалась, прячась за каменным выступ. Всюду бегали люди, в разных одеждах. — Вэй Усянь! Выходи пока не поздно! — раздался громкий возглас. «Папа?» — дернулась Юи. Крик исходил из пещеры Фу Мо. Вэй Юи дождалась пока рядом с ней пройдет несколько мужчин, и выбежав из своего укрытия и устремляясь ко входу в пещеру. Уловив что-то боковым зрением, девочка обернулась. Глаза Юи расширились от страха и ужаса. Там лежали тела. Много тел в крови. Все было в крови. — Бабушка, дядюшка Вэнь Чуй, — из груди Вэй Венлинг вырвался мучительный крик. — Нет...! Почему знать, что они мертвы было не так больно, как видеть это!? Лань Сычжуй сложил руки в молитве, многие последовали его примеру. Эти люди...! Эти люди, были его семье! Они были их семье! Заклинатели видели, как последняя капля жизни исчезала в их бездонных глазах, превращая их в стекляшки. Все те, чьим упорством и силе они восхищались, больше не было, потому что они так решили. — Бабушка, — прошептала Вэй Юи, глядя в перекошенное лицо старой женщины, любившей с ней нянчится. Ее глаза были широко раскрыты и в них отражалось пламя, распространившее по сухой траве к хижине, бывшей когда-то кухней. Юи зажала себе рот, и бросилась в пещеру не глядя под ноги. Она знала каждую закоулку в пещере, даже лучше, чем папа вот и сейчас девочка спряталась в одной из многочисленных расщелин. В пещере Фу Мо находились люди, а впереди всех был Цзян Чэн. Глава Цзян опустил голову, скрывая лицо в ладонях. Каким же слепым идиотом он был? «Брат папы?» — удивилась девочка. Она была маленькой, когда они встречались впервые раз, но, как и папину сестру, она его хорошо запомнила. Только вот сейчас лицо Цзян Чэна искажала ярость. — Я такой идиот! — А-Чэн! — Цзян Яньли строго на него посмотрела, но из-за слез в ее глазах, ее слова оказали на Цзян Чэна обратное действие. Мужчина отвернулся от нее, и дал себе пощечину. Может Венлинг и могла бы его остановить от этого, но сейчас девушка находилась в своем ночном кошмаре, и связь с реальным миром для нее оказалась потеряна. — Вэй Усянь! — выплюнул он, подбегая к стоящему впереди мужчине. — Папа... — прошептала Юи. — Цзян Чэн... — выдохнул Вэй Усянь, когда лезвие Саньду вошло в его живот. Цзян Яньли зажмурилась. Она не могла видеть это. — Прости... Прости... Прости... — в отчаянии бормотал себе под нос Цзян Чэн. Юи сильнее зажала себе рот: «Я не могу кричать. Они найдут меня, и папа будет злиться» К ее глазам подступали слезы. Она видела, как ее папа оттолкнул от себя Цзян Чэна, и достал из мантии какой-то предмет. Стигийская Тигриная Печать. — Не надо, Усянь, — взмолилась Вэнь Цин, но было поздно. Мимо расщелины где пряталась Юи, тут же пробежали мертвецы. Девочка даже не шевельнулась. Вэй Усянь свистнул и мертвецы бросились к нему отталкивая всех заклинателей к выходу из пещеры. Цзян Чэн недоуменно взглянул на старшего брата. Юи видела как в руках отца появился черный туман, а его глаза вспыхнули красным. К девочке потянулись черные щупальца. «Нет» — на мгновение сверкнув красными глазами, приказала она и те отпрянули. Это был первый раз, когда Вэй Венлинг управляла Тьмой. А сейчас, она всеми силами сдерживала рвущуюся наружу истерику, понимая, что была в шаге от того чтобы вновь потерять контроль над Ядром. Она не могла сейчас все закончить. Еще не время. Вэй Юи слышала, как кричат заклинатели. А Вэй Усянь совершенно не реагировал на них, все его внимание было сосредоточено на предмете в его руках. Его брови нахмурились, и вдруг он оказался в эпицентре белой вспышки. Юи пришлось прикрыть глаза. Когда же она открыла их, ее папа пошатнулся. Из его рта и носа текла кровь. — Вэй Ин! — Лань Ванцзи не хотел его терять. Никогда не хотел! Почему судьба так распорядилась? Ужас в перемешку с болью, гнев в перемешку с отчаянием, все чувства прячущиеся внутри Ханьгуан-Цзюня вырвались наружу. Вэй Усянь посмотрел в сторону кричащего Цзян Чэна. Юи тоже не удержалась, и взглянула на него. На его лице больше не было ярости, как раньше, там появился страх. Цзян Чэн разрубал мертвецов, что теперь потеряли контроль, стараясь добраться до Вэй Усяня. То о чем говорила, Венлинг еще на Могильных Курганах. Тогда из ее сердца пропала вся ненависть к Цзян Чэну. В этот момент, она поняла, что он не хотел этого. Цзян Чэн испугался. Цзинь Лин был таким же, как его дядя. Он был дураком! Глава Цзян ненавидит Старейшину Илин? Да. Он ненавидит Вэй Усяня? Нет. Да, его дядя потерял последнего родного ему человека! И только он, свалившийся на дядины плечи, спасал того от отчаяния. Вот только мертвецы потеряли контроль... Заклинателям, которые были в тот день на Луаньцзан казалось, что они слышат их – истошные крики Вэй Усяня. Тогда казалось, что чавканье мертвецов не такое ужасающее, как и звуки рвущегося мяса. Вот только сейчас вспоминая все эти звуки, и все увиденное ощущалось совершенно по-другому. Крики Вэй Усяня разрывали души, топили их в чувстве вины и пропитывали заклинателей отвращением к самим себе. Вэй Усянь улыбнулся. «Прошу, будьте счастливы. Растите в любви... и не знайте что такое страх и боль» — пронеслось в его мыслях. — Они вырастут, Вэй Ин, — прошептал Лань Ванцзи. — Они выросли самыми чистыми и прекрасными людьми. Лучше, чем мы с тобой. Его улыбка была пугающей, весь его рот оказался наполнен кровью, что не останавливаясь продолжала стекать по его лицу и шеи. — Прости, — в слезах, прохрипел он. Мертвецы атаковали. Резко все оборвалось. Громкий полной боли и мучений крик прорезал пустоту. Тьма вырвалась наружу. Обрывая воспоминания, Венлинг схватилась за голову, громко крича. — За что? Зачем? Почему? — захлебываясь в рыданиях кричала девушка. — Что я сделала? Почему? Почему все кто рядом со мной гибнут? Я ведь не виновата, что родилась! Чем я это заслужила? Скольких родных я ещё потеряю? Скольких похороню? Давление, что обрушилось на заклинателей не шло в сравнение с тем, которое они ощущали в те разы когда Вэй Венлинг была на грани или просто пугала их. Теперь она переступила эту грань. Ханьгуан-Цзюнь, находившийся ближе всех к дочери попытался прижать ее к себе и достучаться до нее, но волна Тьмы, что вырвалась из ее тела отбросила мужчину и всех кто находился рядом на огромное расстояние. — ЮИ! — закричала Вэнь Цин, когда ее фигура растворилась в воздухе, словно ее здесь никогда и не было. Цзинь Цзысюань и Цзян Яньли, склонившиеся над бессознательным сыном, растворились следом за ней. Попытка искажение Ци, произошедшая с Венлинг после раскрытия правды о Золотом Ядре была лишь цветочками. Тело Лань Ванцзи словно прижало огромным камнем к земле. Его зрение затуманилось и лишь попытка развеять всю Ци по телу, а не концентрировать ее в Ядре дало ему возможность подняться. Он увидел, как Вэнь Нин застыл там где и стоял с абсолютно белым взглядом. Большинство заклинателей лежали бессознания, включая молодых адептов. Лань Ванцзи видел, что все вокруг Вэй Юи погрузилось в чёрный туман. Его взгляд зацепился за лежащего бессознания сына, тот оказался рядом с его дядей. — Юань! — Мужчина бросился к Лань Сычжую, и направил в его Ядро Светлую Ци. Юноша слегка пошевелился, но в сознание так и не пришёл. Боковым зрением Лань Ванцзи уловил, как Глава Цзян пытается привести в чувство племянника. Поняв, что у него не получается, Ханьгуан-Цзюнь бросился к дочери. Свернувшись калачиком, Юи плакала навзрыд. Глаза ее были открыты, но взгляд оказался не сфокусирован. Лань Ванцзи взял её за руку, но девушка даже не отреагировала на его прикосновения. Рядом с ним опустился Глава Цзян. Что они только не пробовали. Они пытались привести девушку в чувства. Из всех заклинателей лишь они вдвоем, все ещё имели возможность твёрдо стоять на ногах и находиться в сознании. Но даже на них Тёмная энергия имела слишком большое давление. В глазах Цзян Чэна полопались сосуды, а из уголка рта Лань Ванцзи текла струйка крови. Венлинг продолжала смотреть на них немигающим взглядом и захлебывалась в рыданиях, уже перешедшие на всхлипы. Никто из них не ожидал, что кошмар Венлинг перерастет в это. Ее тело отвергало Светлую Ци, и она никак не реагировала на их голоса. Лань Ванцзи чувствовал себя беспомощным. Он не понимал, что делать. Тёмная энергия виляла между ним и Цзян Чэном. И все большее её количество продолжало струиться из А-Юи. Лань Ванцзи казалось, что прошла вечность, когда Тьма вдруг застыла. — Что за черт?! — поймав, напуганный взгляд Цзян Чэна, Лань Ванцзи огляделся. Из всех заклинателей, без чувств лежавших на полу, выходила Тёмная энергия. Чёрные струйки тумана поднимались ввысь, та Тьма, что плавала в воздухе, заструилась к ней. Цзян Чэн почувствовал, как что-то выдернули из него. Его рука инстинктивно прикоснулась к даньтяну. Мимо носа мужчины проскользнул чёрный туман. Покосившись на Лань Ванцзи он увидел, как из его даньтяна так же выступила Тёмная энергия. — ЮИ! — тело Венлинг, трясли сильные руки, до боли сжимающие её плечи. — Да приди же ты в себя! Венлинг была окружена Тьмой, но вдруг девушка вздрогнула и с резким вздохом прояснила свой взгляд. Заклинательница схватилась за воротник Цзян Чэна, тот в последний момент успел подставить руку, прежде, чем упасть на нее. Девушка тяжело дышала, и оглядывалась по сторонам. Лань Ванцзи не смог скрыть своего облегчения, когда дочь пришла в себя. — Что... Что произошло?! — в ужасе воскликнула она, с потерянным взглядом глядя на нависших над ней мужчин. — Отец! П..почему у тебя кровь!? Цзян Чэн! Венлинг наконец опустила его воротник. Позволяя Цзян Чэну выдохнуть. За их спинами послышались тяжёлые вздохи. Вэй Венлинг взглянула на поднимающихся и шатающихся заклинателей. Какое-то мгновение назад, на ее лицо было искаженно болью, а сейчас на нем замер ужас. — А-Юань! А-Лин! — оба юноши были бледны, и недоуменно смотрели на девушку. — Дядя? — Цзинь Лин махнул головой, словно пытаясь самостоятельно вставить мозги на место. — Цзинь Лин, все хорошо? — спросил Цзян Чэн. Цзинь Лин кивнул, подскочил, юноша принялся оглядываться по сторонам. Но его родителей рядом не было. — А-Юань? — взглянув на пришедшего в себя сына спросил Лань Ванцзи. — Как твоё ядро? Лань Сычжуй попробовал вызывать духовные силы. У его пальцев появились голубые сполохи. — Всё хорошо, отец, — ответил Лань Сычжуй, помогая подняться столь же потерянному Лань Цзинъи. Заклинатели тяжело поднимались на ноги, опасливо косясь на Вэй Венлинг. — Я что-то сделала? — словно провинившийся ребёнок, Венлинг взглянула на отца и жениха. Мужчины переглянулись. — Ничего страшного, милая, — покачал головой Лань Ванцзи, крепко обнимая Венлинг. Девушка облегчённо выдохнула. — Г..г..глава! — раздался крик. Главы Орденов, кто уже пришёл в норму вместе с Лань Цижэнем обернулись. Не Жонг с ужасом в глазах смотрел на огромный шар Тёмной энергии, что опускался вниз. Венлинг раскрыла рот глядя на него. Лань Ванцзи поднялся на ноги передавая дочь в руки Цзян Чэну и вместе с Лань Цижэнем, Ханьгуан-Цзюнь хотел направиться к шару. — Стойте! — выкрикнул выбегающий вперёд Вэнь Нин, его зрачки вернулись на место. Но многим показалось, что мертвец выглядел бледнее обычного. — Не подходите! Лань Ванцзи и Лань Цижэнь послушно остановились. С поддержкой Цзян Чэна, Венлинг подошла к ним. Её взгляд не мигая смотрел на крутящийся шар Тёмной энергии. Цзинь Лин с Лань Сычжуем и Лань Цзинъи подошли к родным, за ними последовал Не Хуайсан. Глава Не выглядел болезненно, но смело встал рядом с юношами, крепко сжимая в руке веер. Шар крутился все быстрее и быстрее. В какой-то момент сквозь него стал пробивать яркий белый свет, заставивший заклинателей зажмуриться. Ещё мгновение и шар взорвался, обдав заклинателей волной сильной энергии. Глава Оуян прикрыл собой жену с сыном, не давая тем вновь упасть от ее давления. Глава Не вместе с Призрачным Генералом помогли Цзинь Лину и Сычжую. Лань Цижэнь подхватил Лань Цзинъи, когда тот потерял равновесие, прикрывая его вместе с Лань Ванцзи. Цзян Чэн и Вэй Венлинг прижимались друг к другу, прикрывая глаза. Свет ярко сиял, постепенно давление стало отступать. Венлинг попробовала приоткрыть глаза. Потихоньку все перед глазами, вновь начинало темнеть. Позволяя рассмотреть, что произошло. Прищурившись, девушка взглянула в сторону шара. Того что она искала там не оказалось. Лишь чёрный силуэт, подходя все ближе, становился все более и более узнаваемым. Черные сапоги на ногах, уверенная слегка подпрыгивающая походка, длинное чёрное ханьфу со свободными рукавами. Венлинг боялась поднять глаза выше. Шокированные взгляды заклинателей были прикованы к молодому человеку, шедшему прямо к ним. Лица некоторых бледнели, глаза других же оказались на мокром месте. Лань Сычжуй был куда смелее сестры. Подняв голову, он заглянул в лицо возникшего человека. Глупая улыбка озарила его лицо. Бледная кожа с озорной ухмылкой на губах и ясные серые глаза. Венлинг ощутила, как тело Цзян Чэна, что крепко прижимал её к себе задрожало. Весь ее мир рухнул. Девушка вырвалась из хватки мужчины, и повернулась к приближающемуся к ним человеку. Ее лицо исказилось от чувств бурлящих в ней. Мужчина улыбнулся так ярко, как когда-то в её детстве, глядя на нее. Все казалось каким-то нереальным. Вдруг Венлинг умерла? Или это вновь видение? Венлинг сделала шаг вперёд, и с ужасом отпрыгнула, ощутив легкое дуновение ветерка позади. Мимо неё пролетел веер. Девушка шокировано проводила веер взглядом. Тот с громким стуком раздавшимся в гробовой тишине, прилетел ровно в лоб мужчины в черном. С громким криком тот схватился за лоб, делая шаг назад. — НЕ-СЮН!? Венлинг больше не нужно было доказательств реальности. Девушка рванула вперёд. Венлинг помнила, что ноги совсем не держали её, когда она очнулась от забытья. Она не понимала откуда у неё вдруг появилось столько сил, которые за время просмотра она до последней потеряла. Она просто бежала вперёд. В глазах все плыло, но она отчётливо видела силуэт перед собой. Теперь она помнила его лицо. Она никогда не забудет это лицо. Тот развел руки в сторону, лишь для того, чтобы поймать влетевшую в него на всей скорости девушку. Мужчина пошатнулся, но равновесия не потерял. Его крепко обхватили руки и ноги. Все тело Венлинг дрожало в напряжение. Мужчина на мгновение замер, ощутив исходящее от девушки тепло. Его руки медленно опустились на её спину и крепко сжали ее. Венлинг вздрогнула от его прикосновения, но лишь сильнее прижалась к нему. — Моя маленькая луна, — прошептал мужчина, впервые за шестнадцать лет обнимая дочь. — Папа...! — едва слышно, всхлипнула Венлинг.