Keep The Streets Empty For Me

Утро встретило Джейса головной болью, хмурыми тучами и паршивым настроением. Хотелось засунуть себя в кокон из одеяла и никогда из него не выползать. Но воспитание в лучших традициях сумеречных охотников не давало лежать без дела дольше нескольких часов, если только он не находился при смерти по тем или иным обстоятельствам. Так что подняться-то Джейс поднялся, и состояние его от этого, разумеется, не улучшилось. А мысли, до этого лениво блуждавшие по черепной коробке, оформились в несколько четких и волнующих. И избавиться от них, как выяснилось позже, не помогли ни тренировка, ни утренний кофе, ни даже чудесный способ «прогуляйся и все пройдет». Прогулялся он, к слову, до кафе, где встретился с братом и сестрой, но и от их вида в его голове ничего не изменилось. Как замкнуло еще вчера, так и не перемкнуло. Они сели за столик у окна, Алек заказывал всем еду, Джейс смотрел по сторонам, иногда надолго задерживая свой взгляд на парнях - таких же посетителях кафешки, что и он сам. Он пытался оценить их по красоте и ответить себе на вопрос, хотелось бы ему пригласить кого-нибудь из этих парней на свидание, поцеловать или может даже переспать. Однако несмотря на то, что каждый, на кого он смотрел, был объективно привлекателен, ничего в романтично-сексуальном плане от этих парней Джейсу не хотелось. В отличие от Саймона, от которого теперь, кажется, хотелось всего и сразу. Не то чтобы до Льюиса его вообще никто из парней не привлекал. Были и неловкие полупьяные обжимания с незнакомцами, и мысли про Алека, который всегда был так близко, что даже мысли о сексе между ними не казались такими уж неожиданными. Однако, пожалуй, никто и никогда не привлекал его так сильно, так по-настоящему. И это было безумно, потому что Саймон Льюис был слишком собой, чтобы привлекать Джейса, и все-таки по всем признакам привлекал. Порой мыслями Джейс возвращался к Клэри и своей влюбленности в нее, к желанию защитить, сберечь, сбежать с ней от всего мира, наконец. Эти чувства, странные, болезненные чувства все еще жили в нем, где-то там, далеко, за запертой дверью с табличкой «не судьба», и уже не трогали, уступив чувствам к Саймону. Когда им принесли завтрак, Иззи начала рассказывать о чем-то, относящемся к Институту и тому, что творилось в нем с приездом Инквизитора. Попутно она воровала ломтики картошки с тарелки Алека, который делал вид, что не замечает этого, и активно жестикулировала. Джейс же мысленно находился так далеко от них, что не слышал ни единого слова. Будто все еще был во вчерашнем дне, в Дюморте, стоял напротив Саймона, смотря прямо в его глаза. Видеть его живым (хотя бы относительно) было чем-то, похожим на чудо. И облегчение, испытанное Джейсом по этому поводу, было ни с чем несравнимо. Окончательно обратившись в вампира, Саймон, тем не менее, оставался собой. Был таким же болтливым, острым на язык, порой бесячим до колик, но своим. Все в нем было узнаваемым и родным, без чего, казалось, уже невозможно. И вчера, когда он допытывался о том, что же произошло, Джейсу, по правде, очень хотелось все ему рассказать. Выложить вот так, как есть – и про Инквизитора, и про собственные чувства, и еще про многие вещи. Признаться, что давно не прочь его поцеловать, молясь про себя на взаимность. Еще хотелось положить ладонь на шею, касаясь кончиками пальцев забавно вьющихся крупными кольцами, ставших длиннее темных волос, и убедиться, что это не сон. Все эти мысли и чувства, которые, по правде, он испытывал довольно давно, но не давал им шансов, теперь походили на водопад, обрушившийся совершенно внезапно. И Джейсу было страшно, и странно, и волнительно, и даже радостно одновременно. - Джейс, что? – через какое-то время, отвлекая его от мыслей, вдруг просто спросил Алек, слишком привыкший замечать любые изменения в настроении парабатая. - Что? – переспросил Джейс, с внутренним сожалением понимая, что позволил себе выпасть из реальности на довольно продолжительное время. - Ты уже несколько минут следишь за барменом, взбалтывающим мохито для парня фейри, на котором ты залипал до этого. Джейс уставился на него вопросительно, не представляя, что вообще можно на это ответить, но прежде, чем успел хоть что-нибудь придумать, Иззи шикнула на брата, толкнув его в плечо: - Не мешай ему. На кого-то, похоже, наконец-то озарение снизошло. Теперь пришла очередь Алека смотреть вопросительно, пытаясь подобрать слова, но Иззи не обратила на это внимание, или заведомо для себя проигнорировала, и продолжила: - Вы, парни, такие идиоты… - девушка вздохнула, покачав головой. - Впрочем, мне отчего-то казалось, что Саймон первым допрет, - она пожала плечами, ухмыльнулась с хитринкой, и Джейс очень сильно захотел спросить, что таится под этими витиеватыми выражениями, однако раньше, чем успел открыть рот, у Иззи завибрировал сотовый телефон. Она вытащила его из внутреннего кармана куртки, посмотрела на экран с некоторым замешательством на лице и, ответив на вызов, практически сразу же нахмурилась. Кто бы ей ни звонил, было ясно, что там что-то срочное и без дивной драки вряд ли обойдется. И Джейс, почти сразу поняв, что кроме как здесь поесть им не удастся, возможно, вплоть до позднего вечера, принялся наспех запихивать в себя еду. - Да, мы втроем, - сказала Иззи в трубку, при этом кинув на Джейса тревожный взгляд. – Угум. Думаю, справимся, - покивала она головой. – Да-да, все понятно. Хорошо. Прямо сейчас. Позвоню, да. - Что там? – почти в голос спросили Алек и Джейс, стоило ей прервать разговор. - Звонил Ходж, - начала она. – Сказал, что в вампирском логове были замечены примитивные. - В Дюморте? – уточнил Алек, и Джейс подумал, что еще вчера вечером никаких примитивных Сантьяго у себя не держал, по крайней мере, так казалось. - Нет, в заброшенном здании в Бронксе на Бейчестер-авеню, - она пожала плечами, и при этом на ее лице отразилась озабоченность. - Что еще? – уточнил Джейс, кое-как дожевав сэндвич. - Оборотни. Насколько я поняла из слов Ходжа, там так же замечены оборотни. - Что за ерунда? – недоуменно спросил Алек. - Думаю, надо поехать и разобраться на месте, - хмыкнул Джейс. До здания заброшенного кафе они добирались на метро, что, конечно, немного подзатянуло их миссию по спасению примитивных. Джейс, взбудораженный маячавшей на горизонте дракой, почти всю дорогу говорил, в основном рассуждая про то, являются ли вампиры, засевшие в «Толстушке Молли», подчиненными Сантьяго или отдельным кланом, и если все-таки подчиненными Рафаэля, то какое наказание будет ждать тех, кто не умрет сегодня от ангельского клинка. Алек спорил с Джейсом, настаивая на том, что если бы это были люди Сантьяго, то сначала с ситуацией разбирался бы он сам, а уже после к конфликту подключили нефилимов. На это Иззи напомнила, что, помимо вампиров, в заварушке каким-то образом приняли участие оборотни, что уже не влезало ни в какие рамки, и поэтому к месту погнали как их, так и нескольких людей Инквизитора, недавно прибывших в Институт из Аликанте. Первоначальная цель их, конечно, была в том, чтобы в двухсотый раз опросить обитателей нью-йоркского Института о Валентине, всех его передвижениях и замыслах, и, конечно, одарить особым вниманием его сына Джейса, потому что в очень мудрых головах Конклава плотно засела мысль о том, что он, как сын, определенно в курсе всех планов своего отца и сам является их неотъемлемой частью. Поспорить с тем, что Джейс действительно был сыном Моргенштерна, знал о малой толике его планов благодаря непрерывным поискам похищенной Клэри и может быть являлся пешкой на игральной доске Валентина было сложно, но вряд ли такая правда когда-нибудь могла бы устроить Конклав. К тому же теперь Джейс, в числе прочих своих недостатков, считался еще и преступником, так что особой радости от встречи с инквизиторскими подчиненными, даже на поле боя, даже в лице союзников, он испытать не надеялся. Когда они добежали до «Толстушки Молли», там уже были другие люди Инквизитора, Джейс догадался по доспехам - выполненные из более грубой кожи, с почти невидимыми вырезанными на них рунами. Ну и еще потому, что кроме них прийти им на помощь было некому. - Что там происходит? - после короткого приветствия, поинтересовался у нефилимов Алек, благоразумно отгородив их от Джейса собой, не особо заботясь при этом о мнении последнего. Нефилимы Инквизитора смерили сына Моргенштерна долгими тяжелыми взглядами, от которых у менее подготовленных могла бы и язва резко развиться, а затем приняли такой вид, будто бы никто никого ни в чем не подозревает и пошли на контакт. - Там несколько вампиров, не принадлежащих к местному клану, двое примитивных и не больше пяти оборотней, тоже не из местных. Когда мы только пришли, то попытались незаметно проникнуть в кафе, но двери заблокированы, и что там происходит в настоящий момент одному Разиэлю известно, - заметила высокая женщина с короткими, свето-русыми волосами, показавшаяся Джейсу смутно знакомой. - Вы проверили все двери? – уточнила Изабель. Женщина посмотрела на нее как на ребенка, спрашивающего, отчего трава на газоне зеленая, а не, к примеру, голубая, но ничего не сказала. Иззи же сделала вид, что этого взгляда вовсе не заметила. Пожав плечами, она внимательно осмотрела невысокое обшарпанное здание, выложенное из красного кирпича, и двинулась вперед. - Куда?.. – недоуменно бросила ей в след женщина. - По моему опыту в старых зданиях всегда есть какая-нибудь затрапезная щель, - бросила Иззи через плечо. - Затрапезная щель, - проговорил Джейс по слогам, вместе с Алеком отправляясь вслед за сестрой. – Звучит как грязное ругательство, не находишь? Алек хмыкнул с намеком на веселье, но ничего не ответил, и Джейс расценил это как одобрение. Подойдя ближе к металлическому забору-решетке, огораживающему задний двор кафе, Джейс активировал несколько рун, готовясь к скорому, по всей видимости жаркому, бою, и, на мгновение задержав Алека, нанес несколько рун и на него. Иззи, которая уже перемахнула через решетку и, пригнувшись, рыскала по двору, видимо ни в чем подобном, на ее взгляд, не нуждалась. - У нас есть какой-нибудь план? – снова нагнав сестру, спросил у нее Алек. - Ворваться внутрь и набить всем морды? – предложил Джейс. - Поддерживаю, - кивнула Иззи. - У вас какой-то общий ген смертников, - покачал головой Алек, которому отчего-то никогда не нравились планы младших родственников. - Отчего же, - возразил Джейс. – Мы просто не озвучивали пункт про «непременно выжить», - с этими словами он откинул от небольшого подвального окна какой-то хлам вроде деревянных ящиков с ветошью и, присев на корточки, принялся аккуратно выдавливать стекло, натянув на руки рукава куртки. - А заглянуть внутрь для начала? – предложил Алек. - Стекло мутное, все равно ничерта не увижу, - отмахнулся Джейс и, с легким, едва слышимым треском, все-таки вынес окно, тут же заглядывая в подвал. Внутри было темно и пусто. Ну, не считая, опять же, всякого мусора. Никакой нежити или примитивных не нашлось, однако откуда-то издалека доносились приглушенные голоса. Возможно, все участники странного шоу разместились в одной комнате и, судя по возгласам, спорили. - Никого, - шепнул Джейс Лайтвудам и аккуратно пролез через окно внутрь подвала. В подвальном помещении - оно же, как понял Джейс, было обычной подсобкой, была всего одна деревянная дверь, обшитая тонкими металлическими пластинами, и кирпичные стены, выкрашенные в противный грязно-желтый цвет. И абсолютно ничего, что выдавало бы длительное проживание в этих стенах нежити, какой бы то ни было - сплошная запущенность и разруха. - Я так понимаю, за дверью лестница? - предположила Иззи, залезшая внутрь вслед за Джейсом и уже успевшая осмотреться. - Скорее всего, - подтвердил Джейс и снова прислушался. Все слова, крики и звуки шагов раздавались приглушенно, будто бы сверху, так что, скорее всего, основной зал, где расположились их предполагаемые противники, был на этаж выше, и из этого следовало, что они смогут подкрасться к ним почти незамеченными, если, конечно, во-первых, бесшумно откроют дверь подсобки, а, во-вторых, там, наверху, рядом с входом никто не стоит на стреме. - Предлагаю сначала отпереть дверь и, ну, осторожно выглянуть, - сказал Джейс, и, не став дожидаться одобрения со стороны Лайтвудов, подошел к двери. Алек, на тот момент уже присоединившийся к нему с Иззи, как всегда пошел вслед за парабатаем, на всякий случай держа наготове лук со стрелой, испещренной рунической вязью. Дверь на удивление поддалась Джейсу легко. Может, даже слишком. Натужно скрипнула, впрочем, когда он приоткрыл ее достаточно, для того чтобы высунуться наружу. Как оказалось, впереди было еще одно небольшое помещение, заставленное картонными коробками с бутылками внутри, и лестницей, обычной, деревянной, над которой виднелась еще одна дверь. - Все чисто, - прошептал Джейс и протиснулся внутрь, тут же легко перескакивая одну из коробок и оказываясь на ступеньках. - Можно попробовать заглянуть за эту дверь, - предложил Алек, кивнув на начало лестницы. Джейс промолчал. Осторожно поднявшись наверх, так, чтобы ни одна из ступеней под его ногами не вздумала скрипнуть, он нарисовал на второй двери несколько рун и достал ведьмин огонь, чтобы видимость сквозь преграду была четче. Через несколько мгновений перед ними появилась самая заурядная для кафе кухня, в которой стояли полуразвалившиеся тумбы, открытые холодильные камеры и старенькие, грязные от жира и копоти кухонные плиты с точно такими же духовыми шкафами. И, кроме того, в комнате находилось большое окно, открывающее вид на зону обслуживания, с выстроенными в ряд столиками, стульями и прочей, привычной для забегаловок мебелью. Возле барки стояло несколько человек и, судя по тому, что кожа некоторых из них отдавала мертвецкой синевой, а другие вполне походили на нормальных людей – это были и вампиры, и оборотни. - Нам было велено ждать, а не атаковать, - сказала высокая долговязая женщина, неприязненно поглядывая на одного из ликанов. - Да, но при этом не говорилось, что вся чертова кафешка будет окружена этими сраными ангельскими выродками, - рыкнул крепко сложенный оборотень и не стесняясь сплюнул на пол. - Где, кстати, люди Инквизитора? – только сейчас вспомнив о «подкреплении», очень тихим шепотом спросил Джейс у Алека. - Если ты не заметил, Скотт, их всех уже ветром сдуло, как он и обещал, - опередила ответ Лайтвудов женщина, и Джейс недоуменно переглянулся с Алеком и Иззи. «Куда?» - беззвучно уточнил Джейс, но Лайтвуды только пожали плечами. Судя по разговорам нижнемирцев — это была какая-то спланированная акция, а не ланч при свечах, однако откуда бы оставшимся снаружи охотникам об этом знать? И что могло быть важнее и срочнее спасения примитивных от скооперировавшейся толпы нижнемирцев? Однако прежде, чем Джейс успел поделиться с Лайтвудами мыслями, рядом с дверью прошел и остановился аккурат напротив нее мужчина, с первого взгляда ничем не примечательный: среднего роста, худощавый, с темными волосами, собранными в пучок, и лицом обычным, не запоминающимся, чуть смугловатым. "Оборотень", - решил про себя Джейс. Мужчина смотрел прямо на дверь и, кажется, принюхивался, в то время как они, все втроем, смотрели прямо на него, в любую секунду готовясь пойти в атаку. На секунду оборотень замешкался, переступив с ноги на ногу, будто то ли спорил с собственными органами чувств, ощутившими чужаков, то ли гадал, не лучше ли сделать вид, что вообще ничего не заметил. Впрочем, еще через мгновение он потянулся к дверной ручке. Та прокрутилась. Дверь услужливо открылась. Вечеринка началась. Увернувшись от первой атаки-броска, Джейс затем сбил оборотня с ног и так сильно приложил того головой о пол, что тот потерял сознание. Других нижнемирцев, не сразу уловивших начало драки, нефилимы застали уже в зале. Всего их оказалось около одиннадцати, при этом примитивные – мужчина и женщина – сидели в углу зала, привязанные к стульям и, кажется, без сознания. В бою, особенно в замкнутых помещениях, Джейс редко когда следил за тем, что делает Алек, больше полагаясь на связь парабатаев, чем на собственные глаза - пока нигде ничего не болит и чувствуется посторонняя, не принадлежащая самому себе сила, все определенно в порядке. Но вот Алек, Джейс был уверен в этом примерно так же, как и в том, что он сумеречный охотник, определенно наблюдал практически за каждым его шагом, то ли потому что не до конца полагался на связь, то ли потому что не очень верил в его благоразумие. Что, в некоторых случаях, уберегало Джейса от летального исхода на работе, например, как и в этот раз, поскольку, Джейс готов был поклясться, оборотень вылетел на него будто бы из ниоткуда, когда он и так только-только разобрался с дамочкой-вампиром, решительно настроенной его прикончить. Все происходило очень быстро - оборотни и вампиры были все-таки не сверх медлительными демонами, которые в основном брали силой и всякими отравленными шипами-когтями-прочими частями уродливых туловищ. Поэтому стоило Джейсу наконец-то, после долгих унизительных минут ползания на коленях под столом, пронзить сердце вампирши клинком серафима, пронаблюдав за тем, как та медленно исстаевает, оседая на пол, и вылезти из своего импровизированного укрытия, как тут же на него напал здоровенный оборотень, не до конца обратившийся в волка, сшиб его с ног и оказался очень близок к тому, чтобы вгрызться в шею Джейса. Но, спасибо спец-режиму Алека под кодовым названием "нянька для младших", ангельская стрела прямо между глаз очутилась в оборотне быстрее. - Спасибо, брат! - придушенно крикнул Джейс, погребенный под туловищем нижнемирца. И услышал в ответ немного саркастичное: - Не стоит благодарности! Краем глаза Джейс увидел, как сам Алек вступил в схватку с обернувшимся волком, и тот выглядел немногим меньше, чем Гэрроуэй, а оборотня больше него Джейсу видеть в жизни еще не приходилось. На заднем же плане, очень стараясь отгородить примитивных от нижнемирцев, хлестала своей смертоносной плеткой сразу двух вампиров Иззи. Решив, что лежать ему, наверное, хватит, Джейс с силой оттолкнул от себя мертвое тело и, поднявшись, осмотрелся вокруг: если уж в кафе и была полная разруха, то теперь она стала еще очевиднее. Поверженные нижнемирцы лежали на полу и, по подсчету, их было больше, чем оставшихся в живых. Джейс высматривал очередного соперника, готовый к тому, что тот снова выпрыгнет из ниоткуда. Однако к тому, что по ним неожиданно откроют стрельбу, готов не был. - Какого... - прошипел он, услышав выстрелы, но успел разве что увидеть оборотня, вышедшего с оружием из кухонного помещения, а затем ринулся к ближайшему столу, чтобы обронить его на бок и спрятаться. Но прежде, чем успел нагнуться, услышал еще один выстрел, почувствовал, как правый бок опаляет жгучей болью и как его самого отбрасывает назад. - Джеееейс!!? - протянул испуганно и одновременно сердито Алек, и тот, с трудом перевернувшись, все-таки дополз до стола, дрожа всем телом и глядя на повреждение. Там, конечно, на первый взгляд все было плохо - защитная ткань была порвана сразу в нескольких местах, то есть большая дырка и еще несколько совсем маленьких, вокруг той, что побольше, виднелись следы опаления, а еще ото всюду шла кровь, что делало картину совсем не утешительной. - Что, ангельские выродки, не привыкли, чтоб по вам стреляли? – усмехнулся оборотень лающе, неприятно. Джейс выглянул из-за укрытия и очередной выстрел расколол столешницу на щепки в том месте, где еще мгновение назад была его голова. Алек вместе с Иззи скрывались за баркой, помимо оборотня, стрелявшего в них, в кафе оставалось еще двое вампиров. - Парень, это очень не честно! – крикнул Джейс, одновременно пытаясь не потерять сознание от боли и придумать, как бы обезвредить противника. Все вдруг в этой драке приобрело действительно опасный поворот. - А стрелять в нас своими нефилимскими стрелами или рассекать ангельскими клинками – верх честности по-твоему? – возмущенно прорычал оборотень. Джейс услышал шаги и Алек вместе с тем крикнул, на время выбираясь из своего укрытия и выпуская в оборотня стрелу: - Джейс, он рядом! Времени на то, чтобы поэтапно обдумать каждый шаг не было, да еще и боль была настолько сильной, что думать практически не получалось. Считая про себя каждый шаг оборотня, Джейс дождался, пока те будут звучать совсем близко и, перегруппировавшись, с силой толкнул ногами стол по направлению нижнемирца. Раздался грохот и выстрел - оборотень упал и случайно нажал на курок. Джейс, в этот момент запретив себе думать о боли, встал на ноги и, резко подскочив к мужчине, полоснул его клинком по горлу. На лицо брызнула кровь, оборотень начал хрипеть, одной рукой хватаясь за шею, а другой все еще пытаясь навести на Джейса дробовик, но тут вмешался Алек, который добил врага точно выпущенной стрелой. Тело обмякло. Дробовик выпал из рук. Иззи, поняв, что оружие больше не угроза, вышла из своего укрытия и убила оставшихся вампиров. В кафе, кроме них и примитивных, благостно прибывающих в забвении, из живых никого не осталось. По крайней мере, так казалось, пока Джейс не вспомнил про того оборотня, который раскрыл их присутствие. Подняв с пола ангельский клинок, он, прихрамывая, дошел до помещения кухни и тут заметил, как тот, явно приходя в себя, начал шевелиться. Первым вполне естественным желанием было его добить. Но тут вмешался Алек, который подошел к оборотню и вновь приложил его головой о пол. - Они говорили о том, что их кто-то сюда отправил. Нам нужны сведения, - объяснил он Джейсу, морщась от его боли, в который раз ощущая ее как свою собственную, и тот лишь кивнул, медленно оседая на пол. Крови из полученной раны вытекало все больше. Снимать куртку-доспех и смотреть, что же там такое, не хотелось. Джейсу доводилось получать много ранений от разного вида оружия и от разных когтистых тварей, но он и не думал, что когда-нибудь словит банальный огнестрел. - Что-то мне... - прошептал он, положив руку на бок, едва ниже ребер. - Мне нехорошо. Мир перед глазами начал расплываться. Отдаленно подумалось, что умереть вот так - в далеко не самой серьезной из его драк - оказалось бы верхом глупости. А потом все резко перестало существовать.

***

Клэри не спалось. В голову лезли тревожные мысли, а когда она впадала в полудрему, обязательно приходили дурные сны. В них было разное - начиная от смерти близких и заканчивая ее собственной. Как-то раз во всем этом хаосе ей даже приснился Валентин, спокойный, безмятежный, закончивший все свои поиски, примирившийся с самим собой. В этом сновидении они сидели на скамейке в парке, смотрели на проходящих мимо людей и просто говорили. Валентин держал ее руку в своей, иногда поглаживая большим пальцем выступающие косточки кисти, и ей это нравилось. Нравилось быть с ним, ничего не боясь, не ожидая, что в следующий миг он выйдет из себя и сделает что-нибудь ужасное. Ворочаясь на кровати и пытаясь хотя бы ненадолго по-настоящему глубоко уснуть, она промучилась до рассвета и встала. В особняке стояла абсолютная тишина - Валентин и Себастьян еще спали, и Клэри не хотелось их будить. Заварив себе крепкий кофе и прихватив несколько свежих булочек с маслом, она взяла блокнот и плед и спустилась вниз, к берегу моря, к причалу. Там по-прежнему стояла яхта, на которой она вместе с Моргенштерном приплыла сюда - стоило только забраться внутрь, и вот он, обратный билет домой. Но Клэри больше не чувствовала в себе решимости для побега. Там, за этим скрытым от посторонних глаз месте, существовало зло, которое, как говорил Валентин, обязательно придет за ней, чтобы убить и сделать ему больно. И злу будет все равно, кто в этот момент окажется рядом с ней. Погруженная в собственные мысли, она выводила руны на бумаге. Те самые, что уже успела создать, пока была рядом с Валентином, и другие, только проступавшие в сознании, еще не до конца оформившиеся - им пока не находилось предназначения. Соленый легкий бриз обдувал ей лицо, играясь с медными волосами, шум прибоя нашептывал свою незамысловатую мелодию покоя, необъятные просторы открывали сознание, расширяя его, позволяя исследовать его грани. В какой-то момент от рисования рун Клэри перешла к рисованию людей. На бумаге проступили резкие черты лица Эрондейла. Его изогнутые, будто вечно нахмуренные брови, взгляд исподлобья, заостренные крылья носа, губы, сжатые в тонкую полоску. Иногда ей казалось, что если бы не Валентин, то Себастьян давно бы ее убил. А временами и вовсе думалось, что однажды он так и поступит, несмотря на всю ярость, которую обрушит Моргенштерн за ее смерть. Несмотря на уверенность Валентина в том, что в Себастьяне нет души и потому он не способен ни на что, кроме присущей всем демонам агрессии, в том определенно были чувства, но разглядеть их можно было только если знаешь, куда внимательно смотреть. Себастьян ревновал Валентина к ней. Себастьян искренне и бескорыстно переживал за него, заботился о нем. Иногда, думая, что за ним никто не наблюдает, он улыбался, совсем немного, но все-таки. Клэри была убеждена, что Моргенштерн глубоко ошибался, полагая, что ничего живого, присущего обычным людям в его сыне нет. С другой стороны, она допускала мысль, что, возможно, Валентину было проще думать, что Себастьян - бесчувственный, способный лишь на выполнение приказов монстр, - чувств, с которыми необходимо считаться, попросту нет, а значит рядом с ним открывался путь к вседозволенности. Иногда Клэри специально провоцировала названного брата, испытывая его прочность, ожидая, когда же плотину равнодушия снесет и сквозь нее хлынет неумолимый поток эмоций, любых, пусть даже самых темных и отравляющих. А еще она с ним разговаривала. Несмотря на свой страх и боязнь оказаться зарытой где-нибудь посреди чудесного сада, который Себастьян так усердно оберегал от посторонних. Клэри просто приветствовала его на завтраках, желала спокойной ночи, интересовалась, как у него с настроением сегодня и не хочет ли он о чем-нибудь поговорить. Несмотря на явную неприязнь, если не ненависть, которую испытывал к ней Себастьян, ей было интересно, увлекался ли он чем-нибудь помимо идей отца, боев и сада. Отчего-то было интересно хотя бы иногда понимать, что творится в его голове, о чем он думает. Был ли ее интерес связан с тем, что Эрондейл представлялся ей закрытой книгой и воспитывался ее отцом все эти годы? Или же он был любопытен ей потому, что в нем, в отличие от нее, текла кровь демонов, и он словно бы был ее зеркальной противоположностью? Клэри не знала. Порой ее занимал вопрос, что, кроме умения сражаться и внешнего сходства, роднило Себастьяна с Джейсом, были ли они похожи еще в чем-нибудь? Она наблюдала. Точно так же, как наблюдала и за Валентином. В конце концов, ей не оставалось ничего, кроме этого. Когда рисунок был закончен, а на берегу стало слишком жарко от поднявшегося высоко на небо солнца, Клэри решила вернуться обратно в дом. И, судя по запаху яичницы с беконом, тянувшимся из кухни, его обитатели проснулись. Поднявшись к себе в комнату, Клэри убрала блокнот подальше от посторонних глаз, и пошла было на кухню, как встретилась в коридоре с Себастьяном. - Доброе утро, - поздоровалась она, чуть улыбнувшись. И встретилась с холодными черными как ночь глазами. - Доброе, - буркнул он и пошел вместе с ней. От Себастьяна веяло напряжением, оно читалось в его скованной походке, в бровях, сведенных у переносице, в том, как он распрямил руки вдоль туловища, хотя обычно прятал их в карманы. К тому же, не понравилось Клэри и облачение сумеречных охотников, которое Себастьян надел, пожалуй, впервые с момента их встречи. - Ты куда-то уходишь? - спросила Клэри, покосившись на названного брата. - Не твоего ума дело, - грубо ответил он и вошел на кухню первым. "Ну, хотя бы не молчит", - засчитала в свою пользу его ответ Клэри. - С новым днем вас, Джонатан, Кларисса, - поприветствовал их Валентин, уже сидя за столом и завтракая. - Здравствуй, отец, - ответил Себастьян. - Привет, - сказала Клэри и села неподалеку от Моргенштерна, тут же принимаясь накладывать в тарелку еду, исподтишка наблюдая за отцом и названным братом. Странностей почти не было. Только немой обмен выразительными взглядами, который показался Клэри что-то значащим, и непривычный для их семьи вопрос Валентина "как ты себя чувствуешь?", обращенный в адрес Себастьяна. - Все нормально, - заверил отца тот, принявшись за завтрак. - Вот и славно, - улыбнулся Валентин немного пугающе, будто бы по-злодейски чему-то радуясь. - День должен быть отличным, - добавил он немного погодя, и тут Клэри действительно испытала родство с Себастьяном, почувствовав напряжение. Моргенштерн, при всем своем обаянии, вряд ли мог похвастаться адекватным восприятием хорошего, поэтому и "отличных" в его жизни дней было не много. Определенно отличными для него были те дни, когда он напал на Институт, пытаясь захватить Чашу, или похитил Клэри. Возможно, отличным днем для него был тот, в который он впервые добился результата в проводимых им экспериментах или же обвел всех вокруг пальца, подожгя дом Фэирчайлдов и разыграв сразу две смерти. Исходя из этого, сегодняшний отличный день, на взгляд Клэри, не нес миру ничего хорошего. - Отчего же он отличный? - будто бы из праздного любопытства поинтересовалась Клэри. - Увидишь, - продолжая загадочно, не добро улыбаться, ответил Валентин, и оставшуюся часть завтрака они провели в тишине. Моя посуду после еды, Клэри проследила за тем, как Валентин и Себастьян вышли из кухни, поднимаясь на второй этаж. И, когда с тарелками было покончено, пошла вслед за ними. Дверь в кабинет Валентина была слегка приоткрыта, и Клэри остановилась возле нее, обратившись в слух. - И помни, Джонатан, никого не убивай, просто зайди в библиотеку, забери карту и уходи. На глаза, желательно, никому не попадайся, - давал наставления Себастьяну отец. На свой страх и риск Клэри осторожно заглянула в дверной проем, мельком замечая, что Эрондейл уже был во всеоружии, и увидела, как Валентин передает ему свое кольцо-телепорт, с помощью которого он мог переноситься абсолютно в любую точку земного шара. В голову пришла одна очень нехорошая мысль. Стараясь не выдать своего присутствия, Клэри спряталась обратно за дверь и попыталась выдохнуть. "Библиотека, карта, никого не убивать..." - повторила она про себя, чувствуя, как ужасающее понимание начинает сковывать ее легкие. - Кларисса, не стоит там стоять, заходи! - позвал ее Валентин, и от неожиданности она вздрогнула. - Я... Я не хотела подслушивать, просто... - начала было она, зайдя в кабинет отца, в котором уже не было Себастьяна. - Не оправдывайся, дорогая, все хорошо, - поспешил успокоить ее Валентин. - Ты ведь все поняла, верно? - спросил он, ухмыльнувшись. Клэри вдруг вспомнила все эти странные ощущения - все те разы, когда будто бы покидала собственное тело, заполняясь абсолютно чужими, не ее чувствами, как всякий раз четко видела Валентина, знала, что он делает, как смотрит, улыбается ли, хотя даже не видела его, закрывая глаза. Понимание ужасной неисправимой ошибки затопило ее с головой. Связь, о которой говорил Валентин, действительно существовала. И Клэри, сама того не осознавая, дала ей укорениться в себе, дала ей развиться. - Ты теперь читаешь мои мысли, да? - уточнила она, хотя и так знала ответ. - Как и ты мои, родная, - улыбнулся Валентин и, приблизившись, поцеловал ее в макушку. И в эту минуту Клэри, без преувеличений, почувствовала жгучее желание исчезнуть.

***

Институт встретил его спокойно – земля под ногами не загорелась, умирать, развеявшись прахом, не хотелось, и двери открывались легко, будто принимая за своего. Как и говорил Валентин. Вполне ожидаемо, в Институте было пусто. Никто не встретил его у входа, никто не окликнул, когда он поднимался по лестнице. Нью-йоркская обитель нефилимов не была совсем пуста - он чувствовал чужое присутствие, постороннюю энергетику, но людей было слишком мало для того, чтобы оказать ему настоящее сопротивление. Дойдя до библиотеки, он скинул капюшон, уже не думая, что будет замеченным, но как только коснулся дверной ручки, чтобы войти внутрь, услышал встревоженный женский голос позади себя: - Джейс?! Он знал Джейса. Джонатана Кристофера. Мальчика, похожего на него практически всем. Только он сам сломал соколу голову, когда отец попросил, а Джейс плакал над мертвым телом птицы. Джейс отличался от него наличием души. Повернувшись, он посмотрел на женщину - худощавая, красивая брюнетка, с тщательно скрытым страхом на самом дне чудных голубых глаз. - Кто ты? - спросила она, понимая, что ошиблась, приняв его за Джейса, и интуитивно потянулась к ангельскому клинку. Он не ответил, дернул на себя дверь и оказался в библиотеке. Внутри было пусто и пыльно, как и в остальных частях Института. Раньше, по словам Валентина, сумеречных охотников было куда больше. До того, как нефилимы перестали чтить традиции и превращать простаков в себе подобных. До тех пор, пока не решили пойти по пути вырождения. - Кто ты и что тебе здесь нужно? - войдя вслед за ним, повторила вопрос женщина, направляя в сторону него оголенный клинок. - Если хочешь и дальше оставаться живой, лучше сделай вид, что не видела меня и уходи, - посоветовал он, положив руку на рукоять собственного меча. - Кольцо Моргенштерна? - спросила женщина, заметив на нем перстень-телепорт, принадлежащий отцу, и, не дожидаясь ответа, сделала выпад в сторону него. Выражение ее лица в тот момент приобрело решительность. Он увернулся от клинка, выхватил меч и отразил еще один удар. Отправляя его в Институт, Валентин запретил нападать на живущих там нефилимов, заверил его, что он не встретит сопротивления. Однако отец ничего не говорил о самообороне. Женщина нападала настойчиво, раз за разом, пыталась делать подсечки, надвигалась подобно шторму. Но его тренировали с раннего детства, буквально на выживание, поэтому практически не было техники, с которой он бы не мог справиться. "Ты - идеальное оружие", - повторял отец, и действительно сделал его таковым. В ходе битвы они оказались на втором этаже, как раз там, где располагались стеллажи с книгами, в одном из которых Кларисса Моргенштерн спрятала сокровище, наивно полагая, что так защитит его. - Для чего ты здесь? - задала вопрос женщина, когда он вновь оттеснил ее от себя. - Чтобы нести смерть, - ответил он. Женщина снова атаковала, полоснув его щеку острием лезвия. Его охватила злость. Никому, ни единой живой душе, кроме отца, не разрешалось прикасаться к нему и уж тем более причинять боль. Охваченный своей яростью, он схватил ее за руку, в которой она держала клинок, и с силой сжал запястье, от чего женщина вскрикнула и выронила оружие. И именно в этот момент он резко пнул ее ногой в грудь, так жестко, что та отлетела назад, ударилась о деревянное ограждение, сломала его и полетела вниз. Взглянув на женщину мельком, он увидел, что она упала на полки с какими-то экспонатами и теперь лежала на полу без сознания. Хмыкнув, он пошел мимо книжных стеллажей, роняя их один за другим и вытряхивая все находившиеся там книги - в одной из тех скрывалась ценная вещь, в которой так остро нуждался Валентин. Он создавал много шума, совершенно не беспокоясь о том, что его пребывание в этих стенах раскроется еще кому-нибудь. Все достойные его противники были далеко от Института. Наконец, взявшись за старый, местами порядком истрепанный кодекс сумеречных охотников, он встряхнул его, и оттуда выпала карта таро - очень красиво оформленная, совершенно уникальная по своей сути, с нарисованной на ней золотой чашей. Сунув карту во внутренний карман плаща-доспеха, он уже собирался было уходить, как в библиотеку забежало сразу несколько нефилимов, во главе которых была пожилая светловолосая женщина с лицом строгим и будто бы безжизненным, как у мраморной статуи. - Мариза? - сразу кинулся к поверженной им женщине один из охотников. Не долго думая, он перемахнул через деревянное ограждение и, приземлившись на ноги, посмотрел на нефилимов с вызовом. - Ты еще кто такой, мальчишка? - недовольно спросила женщина, и он лишь пожал плечами. - Это ты пытался убить Маризу Лайтвуд? - вновь спросила она. - Может быть. - Кто ты? - поинтересовалась она. - Не имеет значения. Женщина нахмурилась - ей явно не нравилось, когда кто-то позволял себе не отвечать на поставленные ею вопросы. - Что стоите? Атакуйте его! - приказала она своим людям, и он вновь оказался впутан в драку, хоть и не сказал бы, что не хотел этого. Сражались сумеречные охотники неплохо, и все же недостаточно хорошо для того, чтобы действительно навредить ему. Последним поверженным им оказался мужчина, чье сердце он проткнул с особым непередаваемым наслаждением, буквально чувствуя, как сила его недавнего врага перетекает в него через меч - продолжение его руки, тела, сознания. Воспользовавшись тем, что он отвлекся, женщина с силой схватила его за плащ, прижав к горлу нож, но не успела ничего сказать, как сама же выпустила его из рук. - Стивен? - изумленно выдохнула она. Он огляделся. Кругом никого не было - все были либо убиты, либо без сознания. - Что? - спросил он, глядя на нее с удивлением. - Откуда у тебя... откуда у тебя родимое пятно? Он замешкался. Видимо, именно в тот момент, когда женщина потянула его за горло плаща, участок между шеей и плечом оголился, открыв ее глазам то самое пятно, больше похожее на небольшой шрам, природа которого была ему неизвестна. - Кто ты? - снова спросила она, на этот раз смотря на него как-то иначе, шокировано, со смесью надежды и ужаса. Из коридора тем временем раздались звуки шагов и посторонние голоса - кто-то пришел в Институт на помощь. Он почувствовал себя странно - ошеломленным, не знающим, как лучше поступить, и потому не нашел ничего лучше, чем дернуться в сторону от незнакомки и, на бегу высадив витражное окно, покинуть стены Института. Сердце бешено колотилось. Такого не бывало практически никогда. Отряхнувшись от стекольных осколков и кинув полный смутной тревоги взгляд на выбитое им только что окно, за которым осталась приведшая его в замешательство пожилая охотница, он провернул на пальце отцовское кольцо и в ту же секунду испарился в воздухе, будто его никогда и не было.

***

Несмотря на ощущение наступающего конца, очнулся Джейс все в том же кафе - болевой шок прошел, начала действовать нанесенная иратце, и жизненная сила Алека, которой он вновь щедро поделился с ним, вернула Джейса в сознание. Приведя в чувство примитивных и убедившись, что те смутно помнят произошедшее, они вышли из кафе. Алек и Иззи тащили под руки оборотня, пребывавшего в отключке. На улице возле кафе не оказалось ни одного сумеречного охотника из числа людей Инквизитора, и объяснений этому практически не находилось. По крайней мере до тех пор, пока раненый Джейс, все еще чувствующий себя не слишком хорошо, не дошел до своего убежища и не принял звонок от Лайтвуда. - Было совершено нападение на Институт, - сказал Алек очень напряженным голосом. - А Мариза?.. - тут же спросил Джейс, уже готовый доставать из импровизированного гаража свой байк и мчать на нем через весь город. - Ей досталось, но она жива, - поспешил успокоить его Алек. - Только не вздумай приезжать. Тут происходит что-то странное. - В каком... - начал было Джейс. - Убито несколько человек Имоджен, по словам мамы на Институт напал всего один человек, сумеречный охотник, судя по тому, что он спокойно вошел на нашу землю. - Как он выглядел? Валентин? - не то чтобы Джейс всерьез думал о том, что отец появится в нью-йоркской обители так просто. - Нет, какой-то парень. Сначала мама подумала, что это ты - он был очень похож, - пояснил Алек. - Не понятно, что конкретно он хотел найти в библиотеке. Но судя по тому, что он ушел - цель была достигнута. Джейс вспомнил кое-что, являвшееся серьезным секретом, не принадлежащем ему до конца. И от того, что это был за секрет, и что о нем знали всего два человека, внутри похолодело. - Он приходил за Чашей, - сказал Джейс, больше чем уверенный в своей догадке. - Что? За Чашей? - не понял Алек. - Разве Клэри не спрятала ее... - Да-да, она снова засунула Чашу в карту и спрятала ее в Инстиуте, прямо в библиотеке, в одной из книг - это был почти беспроигрышный вариант, никто бы никогда не догадался, - пояснил Джейс, чувствуя, как внутри зарождается еще более неприятное понимание - если о местонахождении чаши никому не говорил сам Джейс, то значит сказала Клэри. Она сказала Моргенштерну, где именно искать. Благодаря ей Валентин снова напал на Институт, от чего пострадала Мариза, от чего погибло сразу несколько человек. И эта акция в кафе? Не была ли она спланирована именно для того, чтобы выманить как можно больше народа из Института? - Это в корне все меняет, - еще более убитым голос сказал Алек. - Чаша у Моргенштерна, а мы даже не знаем, для чего конкретно она нужна ему. - Что говорит Инквизитор? - не стал развивать мысль о предназначении Чаши Джейс, хотя прекрасно знал мотивы отца. С помощью Чаши можно было создать армию и вместе с тем с ней же можно было откупиться от некоторых из его врагов. И то, и другое было не хорошо. Но еще хуже было реальное осознание того, что Клэри предала их. По крайней мере, так обязательно подумает Имоджен, а значит и Конклав. В голове рождались ужасные образы того, каким именно способом Валентин добился от Клэри правды. Он мучал ее? Пытал? Угрожал ей смертью? Ни один из этих вариантов не казался Джейсу менее ужасным. Когда его воображение дошло до того, что Валентин, вполне возможно, уже давно насилует свою же дочь, Джейс с такой силой сжал телефон, что чуть было не сломал его. - Джейс? Ты меня вообще слышишь? - позвал его Алек, вырвав из круговорота жутких иллюзий. - Прости, я задумался. Алек вздохнул. - Я говорю, что Имоджен злится и выглядит какой-то подавленной, она вновь строит теории о заговоре, в котором, конечно, ты главный герой. - Это не я был в Институте, - заметил Джейс, который уже давно не реагировал на выпады в свою сторону - как когда-то сказал Саймон, он был рыжей женщиной, вдруг объявленной ведьмой. - Да, более того, она знает, что ты был вместе с нами в «Толстушке Молли», но именно поэтому еще больше склоняется к мнению, что ты к этому причастен - отличное алиби, в конце концов, - по голосу Алека он понял, что тот злится. И от абсурдности ситуации, и от того, что они, оказывается, потеряли орудие смерти, и от того, что его, Джейса, обвиняют во всякой ерунде. - Черт, мне нужно идти, тут объявлен общий сбор, - недовольно пробурчал он. - Пожалуйста, Джейс, не появляйся в стенах Института. И он отключился. Джейс положил телефон на диван и пошел в душ. Встреча с Инквизитором теперь казалась еще неотвратимее. И тем тревожнее становилось от того, что он может просто не успеть спасти Клэри, не суметь разобраться во всем творившемся кошмаре, виновником которого был его отец. Валентин. Как скоро у него получится заставить Клэри вытащить из карты Чашу смерти и как он ее использует? Дурацкая битва в кафе. Если бы не это, возможно, ему бы удалось остановить прихвостня Валентина и сохранить Чашу. Джейсу хотелось замедлить время и замереть вместе с ним. Теплая вода лилась сверху, но попадала на рану, и та противно щипала. Глядя на нее, Джейс представлял, какой забавный останется шрам - словно солнце с хаотичными лучами вокруг. Дурацкое сравнение. Это было простое пулевое ранение со следами рассыпавшейся еще в воздухе дробью, которую из него вытащили, пока он был без сознания. Выйдя из ванной, он подумал было позвонить Магнусу и спросить, нет ли там какой информации на счет настоящего местонахождения Клэри, но потом подумал, что сейчас маг, вероятнее всего, занят решением вновь поступивших проблем, и ему не до него. Потом пришло чувство голода. В холодильнике было шаром покати, куда-то идти не хотелось и, подумав, что вполне справится и без еды, Джейс лег на диван, устроившись так, чтобы не напрягать ноющий болью бок, и просто закрыл глаза. Хотелось ни о чем не думать. Ну то есть вообще. А если и думать, то о чем-нибудь хорошем. Сознание услужливо подкинуло воспоминания из детства - первую встречу с Алеком, рождение Макса, попытки Иззи приготовить что-нибудь съедобное, клятвы, данные им перед Алеком. Потом в голову пришла Клэри, ее светлый образ и то всепоглощающее чувство родства душ, которое он испытывал рядом с ней. Наконец вспомнился недавний завтрак у Джослин и Люка, то, как Джослин взъерошила его волосы, как заботливо постирала и высушила его одежду, как не выпустила из дома, пока он не поел. А еще ее взгляд, теплый, нежный взгляд. Пожалуй, она не бросала его, вот что он теперь думал. И ему, наверное, было не за что ее прощать. Наконец он вспомнил про Льюиса. Про их дурацкую первую встречу. Тогда он подумал, что Саймон придурок, как и большинство примитивных - ходят, не замечая ничего вокруг, уверенные, что демоны, вампиры и оборотни - обычный вымысел, сказки для детских неокрепших умов. Но Саймон оказался не обычным примитивным, и точно не был придурком. Надоедливым и слишком шумным - да. Но точно не придурком. Телефон оповестил о входящем смс-сообщении. Джейс открыл глаза и, нащупав его, посмотрел на дисплей. "Ты в бет-пещере?" - стоило вспомнить, и Саймон тут как тут. "Хозяин вернул тебе телефон?" - ответил он вопросом на вопрос, потому что, насколько помнил, Сантьяго забрал у своего новоприобретенного дитя ночи абсолютно все гаджеты. "Так да или нет?" - не сдавался Льюис. "Допустим, что да, и?" - продолжил Джейс. "Можно мне зайти?" Он занервничал. Вчера их встреча с Саймоном почти закончилась поцелуем, и теперь он не знал, чего ждать от сегодняшней. Тем не менее, он написал "да" и тут в дверь позвонили. - Зачем ты спрашивал разрешения, если уже был здесь? - открыв ему дверь, спросил Джейс. - Ну, я стоял за дверью, переминаясь с ноги на ногу, и гадал, пустишь ли ты меня, - Саймон пожал плечами. В руках у него были обычные пакеты без какого-либо рисунка. - Рафаэль отправил меня к Люку, чтобы убедиться, что все нормально, и передать, что им обоим будет необходимо участвовать в переговорах с сумеречными охотниками по поводу случившегося сегодня в кафе, - начал объяснять Саймон, между тем сняв кеды и пройдя на кухню. - А дома у Люка была Джослин, которая попросила передать тебе еду, и вот я здесь вместе с едой, - он поставил пакеты на барную стойку, доставая из них контейнеры. При этом он старался не смотреть на Джейса, и тот не понимал причины. Выглядел он довольно бледным, но при этом привлекательным. Его хотелось коснуться, обнять, прижать к себе и не отпускать. Никогда. Странно, что для всего этого потребовалось буквально похоронить его, засыпав землей. Возможно раньше, и сейчас Джейс это понимал, ему тоже хотелось этого. Но он не позволял себе об этом думать. Теперь же все чувства рождались внутри сами собой, и от них даже не хотелось избавляться. Сглотнув, он перевел взгляд с Саймона на все контейнеры и спросил: - Что тут? - Свинина му-шу по-домашнему, манго в сахарном сиропе, суп из морепродуктов, должно быть вкусно, - он хмыкнул. - Ты уже слышал про Институт? Джейс вздохнул, решая, стоит ли говорить Саймону про орудие смерти. - Да. Валентин похитил карту с Чашей, - он и так многое скрывал от Льюиса, так что подумал, что еще из этого делать секрет не стоит. Саймон наконец взглянул на него. Ошарашенно. Новость была не из приятных. - Ты думаешь, это Клэри сказала ему, где находится Чаша? Джейс кивнул. - Черт возьми, - он плюхнулся на стул, закрыв лицо ладонью. - Теперь, кроме Клэри, у него еще и Чаша. Что он будет с ней делать? - Создавать армию, расплачиваться ею с силами зла, проводить новые эксперименты по созданию сверхнефилима. Что угодно, на самом деле, - Джейс, который уже более менее принял все это, достал ложку и принялся есть суп. Пахло от него на самом деле восхитительно, и на вкус он тоже не подкачал. Саймон пробурчал под нос еще несколько грязных ругательств, пока снова не поднял взгляд на Джейса. - Ты думаешь, он ее пытал? По телу пошли мурашки. От интонации, с которой Саймон произнес эти слова. От боли в его голосе. Особенно от боли. В самую последнюю очередь Джейсу хотелось бы, чтобы помимо своей смерти и перерождения в вампира, Саймон переживал еще и все то, что и так уже переживал он сам. Отложив ложку, Джейс протянул руку и не решительно, очень медленно, накрыл ею руку Саймона. - Эй, не представляй себе лишнего, - с внутренним трепетом, надеясь, что Саймон не почувствует его дрожь, Джейс пару раз провел большим пальцем по его запястью. Он хотел подбодрить его, помня о том, как обычно, еще даже до своего обращения, Саймон реагировал на его касания, успокаиваясь всякий раз, приходя в себя. Льюис встряхнул головой и попытался улыбнуться. - Иногда мне кажется, что только я виноват в том, что ты тогда не пошел в Идрис вместе с ними. Ведь, если бы не я и мое дурацкое состояние, никому бы не пришлось оставаться рядом, чтобы контролировать меня, и тогда... - он не закончил, потому что Джейс прервал его. - И тогда я попал бы в ловушку Валентина вместе с остальными, и вряд ли что-нибудь бы действительно изменилось. Не вини в этом себя. Саймон фыркнул чуть смешливо. - То есть, это только тебе можно винить себя во всех неудачах человечества? Джейс улыбнулся. - О чем ты? Я идеален. Какое-то время он молчал, продолжая есть суп. Потом спросил у Саймона, как Сантьяго вообще решил выпустить его из Дюморта. Оказалось, что из-за ментально-физической связи, наподобие той, что была между парабатаями, но только сильнее, Рафаэль просто почувствовал переживания Льюиса, когда тот узнал про заварушку в кафе, и решил, что его дитя, несмотря на юный возраст, неплохо справляется с самоконтролем, раз вчера вечером не сожрал сумеречного охотника, и потому выпустил его в люди, чтобы не дожидаться, пока он отгрызет себе руки по локоть от волнения. - Чтобы уж совсем меня не баловать, он сказал, что мне строго настрого запрещено изменять маршрут, и я должен дойти только до Люка и обратно. - Но ты здесь, - добавил Джейс. - Здесь, - ответил Саймон, и от его взгляда кольнуло в груди. Джейс предпочел не развивать тему о причинах появления Саймона в его убежище. Он просто пришел, чтобы передать еду, которую отправила Джослин, и все. Это хорошая причина. Зачем им еще какая-то? Наевшись. Джейс встал для того, чтобы убрать остатки в холодильник, а ложку помыть, однако не успел выпрямиться, как тут же почувствовал легкое покалывание в боку и поморщился. - Это еще что за херня? - вместе с этим возмущенно и одновременно тревожно произнес Саймон. - Что? - не понял Джейс. - Что с твоим боком, Вейланд? - он смотрел на него так, будто на месте заживающих ранок по-прежнему зияли кровоточащие дыры. - Ммм, я словил огнестрел, - сухо пояснил Джейс, хотя, по правде, был до сих пор неприятно удивлен данным фактом. Саймон тоже встал. Подождал, пока он уберет еду в холодильник, а потом подошел ближе. И вот опять - настойчивое желание близости. Прикоснется или нет? - Где ты мог его словить? - не верил тому, что видит и слышит, Саймон. - Ну, один из оборотней решил, что это более эффективный способ от нас избавиться и достал дробовик. Саймон покачал головой. - Господи, настоящее пулевое ранение? - продолжая смотреть на рану, спросил Саймон. - Ну уж точно не грим, чтобы сойти за плохиша, - вспомнив все те фильмы, что он уже успел посмотреть с Льюисом, буркнул Джейс. И тут Саймон прикоснулся к ране. Джейс зашипел, ожидая, что сейчас снова начнет щипать, но, внезапно, прикосновения прохладной руки Саймона оказалось довольно приятным. Льюис поводил по большой ране рукой, затем огладил ранки от дроби, и все это время не переставал хмуриться. - Было сильно больно? - спросил он с сожалением. - Да нет, - соврал Джейс, решив не упоминать, что от боли потерял сознание и вообще думал, что, возможно, умрет. - В который раз убеждаюсь, что если бы не руны, сумеречные охотники не дожили бы до двадцать первого века, - он слабо улыбнулся, в последний раз провел по ране, и отошел. - Для того руны и нужны, - заметил Джейс. - Чем займемся? Льюис, стягивая в тот момент толстовку, посмотрел на него из-под натянутой на голову задравшейся футболки и ответил: - Можем посмотреть телевизор и поболтать, ну, знаешь, как обычные люди. Джейс хотел было сказать, что они не обычные, но не стал. В конце концов, какая вообще разница, кто они, когда можно просто посидеть рядом друг с другом и поговорить, будто все совершенно хорошо. Плазменная панель, висевшая на стене напротив его дивана, по правде, никогда не использовалась. Когда он оборудовал квартиру под свои нужды, то в первую очередь озаботился душевой, кроватью, оружием и комнатой, где бы мог ставить байк, а все остальное появилось просто так, для создания атмосферы. До Саймона он никого не приводил в это место, оно всегда было для него одного. Да что там, даже Алек о нем не знал. Просто иногда Джейсу хотелось приходить куда-нибудь и притворяться, что он нормальный. Отсюда и телевизор, и холодильник, и все остальное. Кое-что, правда, уже было здесь, когда он пришел. Видимо, оставили предыдущие владельцы. Например - барная стойка, или перегородка, отделявшая кровать от остального помещения, и даже диван. - У тебя даже в сеть телек не подключен, - с укором заметил Саймон, но затем воткнул вилку в розетку, выбрал первый попавшийся канал и сел на диван рядом с Джейсом, плечом к плечу, при этом поджав ноги под себя. - Тебе не холодно в одних спортивках? - чуть позже озаботился Льюис и, взяв со спинки дивана плед, протянул его Джейсу. - Не то чтобы, - пожал плечами тот, но все таки принял предложенное, и накинул плед на плечи. Он не надел ни футболку, ни что либо еще из-за раны, которой не особо нравилось соприкасаться с тканью, но плед, вроде бы, никак не мешал. - Что там вообще было, в этом кафе? - спросил Саймон, не особо увлеченный фильмом, что шел по телевизору. - Да ерунда какая-то, если честно, - ответил Джейс, а потом рассказал все, как было. Со своей стороны Саймон добавил, что Рафаэль узнал об этом так же от Ходжа и был очень зол, по крайней мере, так это ощущалось. Несмотря на то, что вампиры, участвующие в заварушке, не принадлежали их клану, он, как местный глава, так или иначе должен был следить за всеми вампирами и пресекать их действия на корню. Но когда он узнал, что в этом же замешаны и оборотни-одиночки, ему даже стало весело. Саймон все говорил и говорил, и Джейса это больше не раздражало. Его вообще перестал раздражать Саймон. Пусть говорит, или молчит, задает глупые вопросы или понимает все без слов - главное, что рядом. Он рассказал Джейсу, что когда Рафаэль отдал ему телефон, то он наконец-то позвонил маме, и с ней все нормально. А еще его потеряли друзья, которые за время его отсутствия уже несколько раз поменяли название их группы. Рассказал, что вчера, после ухода Джейса, Рафаэль даже не злился, что вообще-то до сих пор казалось Саймону странным. Он говорил и говорил, иногда позволяя Джейсу превращать свой монолог в подобие диалога, и, слушая его, Джейс наполнялся спокойствием. С Саймоном все и вправду было хорошо. Конечно не так, как когда он был примитивным, а главное - по-настоящему живым, - но все-таки. Плечом Джейс чувствовал его плечо, их колени немного соприкасались, его рука лежала рядом с рукой Саймона, и все было замечательно. Может быть, кроме того, что ни один из них не решался заговорить о чем-то большем, например о том, что между ними происходит. Джейс хотел бы услышать, что не навыдумывал себе лишнего, и в том, что чувствует, он не одинок. Но правильные слова не находились, и он молчал. Фильм давно закончился, время перевалило за полночь, Джейс практически засыпал. Но тут Саймон вздрогнул, будто его кольнуло невидимой иглой, и соскочил с дивана. - Черт, это Рафаэль, - произнес он, немного паникуя. - Что Рафаэль? - не понял Джейс. - Позвал меня. - Сейчас? - Ну да, - кивнул Саймон и снова вздрогнул. - Похоже бесится. Пора идти, - он с долей сожаления взглянул на Джейса, будто не хотел уходить, и тот нахмурился. - А нельзя просто... Ну, не знаю, игнорировать его? Саймон всплеснул руками. - Нет, это невозможно игнорировать, - похлопал по карманам брюк, явно проверяя, на месте ли телефон и ключи. - Сейчас ночь. Зачем тебе вообще возвращаться? - Джейс и сам не знал, почему вдруг начал злиться. То есть, еще в самом начале было ясно, что Саймону нужно будет уйти, так к чему это все? - Блин, Джейс, ты меня вообще слушал? Про мою связь с ним и все остальное? - Саймон был явно раздражен. - Да, как же, про вашу связь я слышал очень даже хорошо, - прошипел Джейс. Эта тема, сколько бы Саймон не говорил про то, что Рафаэль в общем-то неплохой парень, не воспринималась Джейсом спокойно до конца. Ему не нравилась идея о том, что Саймон связан с кем-то, вроде Рафаэля. Ему вообще не нравилось, что Саймон с кем-то связан. С кем-то, кто не он, например. - Все, я притворюсь, что не слышал этого, и просто пойду, пока он не взбесился окончательно, - снова вздрогнув и поведя плечами, будто прогоняя эту дрожь, Саймон развернулся и уже было собирался уйти, но Джейс оказался быстрее. Это было необъяснимо. То, что родилось в его голове. То, что он решил сделать. В доли секунды очутившись рядом с Саймоном, Джейс обхватил его запястье и с силой потянул на себя, другой рукой просто подхватывая его под затылок и целуя. Вспышка и рождение сверхновой - вот на что это было похоже больше всего на свете. Джейс не был грубым, не хотел быть. Он вкладывал в поцелуй все, что был не в силах сказать. То, как сильно хотел бы, чтобы Саймон остался, и то, как понимал, почему это невозможно. Он вложил в этот поцелуй весь страх от его потери, всю радость от того, что вновь обрёл его. Он раскрылся, вдруг не побоявшись показать, что по-настоящему нуждается в нем. Джейс прихватывал его губы своими, терся носом о его нос, вплетался пальцами в его волосы, оказавшиеся очень приятными на ощупь, такими, как и представлял. И Саймон, которые в первые мгновения не отвечал ему, просто потому что был в ступоре, в итоге, тихо простонав ему прямо в рот, обхватил ладонями его лицо, будто закрыв от всего мира, и ответил на поцелуй. - Боже, это круче, чем в Унесенных ветром, - жалобно прошептал Саймон, когда они оторвались друг от друга из-за нехватки воздуха. - Понятия не имею, о чем ты, - рассмеялся Джейс, слишком поглощённый своим счастьем, и вновь поцеловал Саймона, крепко прижимая к себе. Он чувствовал, как Саймон улыбается прямо в поцелуй. И это все еще было очень неловко - движения Саймона выдавали неопытность, сам Джейс слишком сильно волновался, и вообще этот поцелуй вроде бы не был самым сногсшибательным за всю его жизнь, но из-за того, насколько он был необходимым, и как долго они оба к этому шли, он казался самым лучшим, самым идеальным, из-за которого можно было бы и умереть. - Черт, сейчас я прозвучу прямо как один чувак из компьютерной игры, и ты нихрена не поймешь, но я правда должен идти, - простонал Саймон, которого, по всей видимости, одновременно скручивало и от поцелуя, и от настойчивого призыва родителя. И Джейс, нехотя отпрянув от него, произнес: - Я правда нихрена не понял, но иди уже, Льюис. И тот ушел, посмотрел на него с нескрываемым восторгом разве что, и ушел. Оставил Джейса с полным душевным раздраем и немым вопросом "что это только что было, во имя ангела?". Иррациональное счастье заполнило его до краев, и места еще недавней злости просто не осталось. Как можно злиться после того, как его вроде как приняли? Он дошел до дивана, думая лишь о том, что сам сделал первый шаг, и теперь обратного пути нет. Это, как обычно пугало, но и радовало, больше радовало. Тут он заметил толстовку Саймона, лежавшую на диване, и подумал, что Льюис все-таки растяпа. Поэтому, когда в дверь позвонили, он усмехнулся, подхватил толстовку и пошел к двери, более чем уверенный, что это Саймон вспомнил о своей потере. Однако за дверью его ждал вовсе не Саймон. Улыбка с лица исчезла сразу же. На пороге стояли два сумеречных охотника, настроенные крайне решительно. - Джонатан Кристофер Моргенштерн, по приказу Инквизитора вы будете доставлены в Институт Нью-Йорка для дачи показаний, прошу вас, вытяните руки вперед. Джейс почувствовал, как внутри все замирает. Он не планировал скрываться вечно, но и не думал, что Имоджен удастся найти его здесь. На автомате надев толстовку, принадлежавшую Саймону, он вытянул руки, будто со стороны наблюдая, как на него наносят руны, скрепляющие руки подобно наручникам и как, держа за плечо, уводят в сторону портала, открытого прямо посреди подъезда. Видимо вопросы, что хотела задать Инквизитор, больше не могли ждать, как и сама Имоджен.