«Прошел год с пропажи Розамунд Мэри Ватсон, объявленной пропавшей без вести, ранее вызываемую в суд, как единственную…»
Телевизор выключился, а Уилл бросил пульт в стену и сжал переносицу. Год. Прошел год, с тех пор как она пропала. Год он думал о ней каждую ночь. Год прошел с их последнего разговора.***
В тот вечер, когда Уилл вернулся в родной дом, вечно занятая Агнес все же приехала. За ужином парень решился рассказать семье о своем беспокойстве, на что сестра лишь фыркнула и сказала, что с его новоиспеченной возлюбленной все в порядке и та просто решила бросить его, убедив отца разыграть ту сценку с телефонным звонком. Поверили в эту версию все, кроме него. Не могла она просто бросить его. Не могла. Да и обеспокоенный голос ее отца, который наверняка нельзя было подделать, говорил об обратном. Уилл был уверен, что она не смогла бы просто взять и выбросить его из своей жизни, как ненужную вещь, ведь та химия, что была между ними, не могла пройти просто так. Кларк жил, казалось бы, обычной жизнью: наконец, окончил институт и получил диплом, уже шесть месяцев, как работал оперуполномоченным по особым делам в одном из полицейских участков Эдинбурга, конечно же, сначала ему пришлось доказать на практике, что он действительно готов к обязанностям, возложенным на него; начал общаться с друзьями, оставленными в Шотландии ради учебы; наладил отношения с семьей, что были натянутыми много лет. Вроде, все хорошо, но только старший брат, Ник, знал о ночных кошмарах младшего, что приходили каждые несколько недель, где он буквально задыхался от собственных приступов панических атак во сне. Кларк-младший даже начал курить, чтобы хоть как-то справляться с нервами. В кошмарах Уилл видел мертвое тело Рози в палате больницы и стоял напротив ее кровати, не в силах оторвать взгляд от трупа, все в точности, как в кошмарах старшего брата, и это добавляло еще большей тревоги. Ник и Уилл спали в одной комнате и старшему брату, зачастую, стоило больших усилий, чтобы разбудить Уильяма, когда происходили такие приступы, также Нику приходилось давать брату сильное снотворное, выписанное ему психотерапевтом, у которого он наблюдался с того времени, как умерла его жена, дабы тот хоть как-то спал, и с каждым разом, из-за накопительного эффекта, приступы становились все хуже, но Уилл упорно отказывался показываться специалисту.***
Двадцать второе сентября
В комнату вошел отец и застал пульт, развалившийся по частям, и сына, вцепившегося руками в волосы. Он шумно вздохнул и присел на диван рядом с Уиллом. Приобняв того за плечи, отец сказал: — С ней все хорошо. — Откуда такая уверенность? — Уилл взглянул на отца глазами, к которым подступили слезы. — Я просто знаю. — А когда пропала Аннабель, ты тоже был уверен, что она жива и с ней все в порядке, черт возьми, и где она сейчас?! Она в могиле! Потому что полгода ты сидел на одном месте и заверял, что все будет в порядке, что она вернется! — Уилл… — Из-за тебя я потерял родную сестру и никогда не прощу тебе этого! Мне было всего пять, а я до сих пор помню, что творилось те последующие полгода, с тех пор как она впервые не пришла ночевать домой! Тринадцатилетняя девочка! — Она была и моей дочерью! Ты не в праве обвинять меня, щенок! — выкрикнул отец, сдерживая гнев и слезы, что рвались наружу. Услышав крики, в гостиную вбежала мать и, застав ругающихся мужчин, встала между ними. — Заткнулись оба! Выйди, Оскар! Как бы отец ни противился, он знал, что идти против матери, женщины со стальным внутренним стержнем, равносильно попытке достать с земли до небес, бесполезная трата времени. Мужчина вышел из комнаты, громко хлопнув дверью, а мать возвела глаза к небу и обняла сына. — Мальчик мой, перестань винить отца в смерти Анны, он делал все, что мог, просто ты был еще мал и не понимал этого. А ты сделал все, чтобы найти Рози, — она замолчала и взяла лицо сына в свои теплые, слегка морщинистые руки, посмотрев ему в глаза. — Все. Дальше пусть ее поисками занимаются родители. — У нее остался только отец с затянувшейся депрессией. — Это не твоя забота, милый. Я повторю, ты сделал все, что смог. Посмотри, ты устроился на престижную работу и получаешь немалые деньги, закончил обучение с отличием, общаешься с новыми знакомыми. Ты сможешь так жить и дальше, и когда-нибудь встретишь свою любовь. — Нет, мам, я так просто не смогу «жить дальше», ты не знаешь, что происходит. Тому свидетельствует твое спокойствие, — попытался воспротивиться Уилл. — Ну так расскажи мне, — мать смерила взглядом Кларка. — Нет, не хочу, мам. — Уилл немного помолчал, но все же решился добавить. — Хорошо, я постараюсь сделать так, как ты попросила. Мать широко улыбнулась и обняла сына, его губы также растянулись в улыбке, но менее скромной, он сильнее сжал мать в объятьях, вдыхая родной запах, чувствовавшийся от ее кожи, который нельзя было спутать ни с чем. Материнский аромат, который любой ребенок узнает из тысячи. Еще давно ему не было так уютно, давно он не был настолько расслаблен. В голове промелькнули воспоминания: каждый день после долгого рабочего дня родители приходили домой, а маленький мальчишка бежал их встречать, спотыкаясь и обгоняя нерасторопную соседку-сиделку, бросался на родительские шеи и крепко-крепко обнимал. Спустя пару минут в комнату вошел Ник. — Уилл, тебя тут… Я похоже не вовремя? — Я уже ухожу, разговаривайте, мальчики, — разомкнув объятья, сказала мать, потрепав старшего сына по волосам. — В общем, тебя зовет твой напарник, говорит, что что-то срочное, — сказал Ник, когда мать скрылась за дверью. — Я понял. Выйдя из комнаты, Кларк-младший направился вдоль по коридору, становясь все ближе ко входной двери, где его уже ожидал Марко. — Привет. Что-то очень срочное, раз приперся в мой дом посреди выходного? — улыбнувшись спросил Уилл. — Да вот передали тебе, — Марко протянул конверт в руки Уильяма. — Что это? — Без понятия. Ты думаешь, что я буду вскрывать твои вещи? Тем более, попросили передать лично. — Ладно, спасибо, Марко, до подельника! — Пока! — крикнул Марко, отошедший уже на приличное расстояние от двери. Поднимаясь по лестнице, Уилл начал распечатывать письмо. Его бумага была пожелтевшей, а печать, благодаря которой конверт открывался с усердием, была бордового цвета, что также показалось Кларку странным. Войдя в комнату, он закрыл за собой дверь и сел на кровать. Еще немного и он узнает его содержимое. «Может, это Рози? Может, с ней что-то произошло? Может, это известие о ее смерти…» — мысли роились в голове, не давая трезво оценивать свои действия. Наконец Уилл решился открыть листок, но вместо объемного текста, на нем было выведено два слова неаккуратным почерком: «СПАСИ МЕНЯ». Листок был сжат в руках, а Кларк лишь бегал глазами, перечитывая вновь и вновь эти два слова. В комнату зашел Ник с тарелкой хлопьев в одной руке и телефоном в другой, заметив напряженного брата, он поставил завтрак на прикроватную тумбочку и вплотную приблизился к Уильяму. — Что там? — спокойным тоном спросил Ник, когда же Кларк-младший молча протянул ему листок, он прочитал написанное, но ничего не понял. — И что это? — Письмо, как видишь, — Уилл демонстративно покрутил в пальцах конверт. — Откуда пришло? — США, штат Массачусетс, — прочитал Уилл. — А имя отправителя? — Ник озадаченно почесал макушку, все еще смотря на листок. — Элизабет. В фамилии прочерк. — Так. Что-то ещё там есть? — Адрес откуда было отправлено, то есть адрес почтового отделения, но думаю, что это нам сейчас не поможет. — Хм-м-м, — протянул Ник. — Это не Рози… — Вот это ты гений! — язвительно воскликнул Уилл. — Я не договорил… У нее не было подруг с таким именем? — Не знаю. Мы толком и не успели обсудить многие вещи. Знаю, что у нее есть отец, бывший военный врач, на данный момент занимающийся общей практикой и лечащийся от депрессии после смерти жены, и друг отца, с которым она проводила много времени в детстве, он — детектив-консультант. Живут все в Лондоне. Многое ещё из детства, но, думаю, что это не столь важно сейчас. — Тебе нужно в Лондон, поговорить с ее отцом, — сказал Ник, уставившийся в одну точку, что происходило, когда он о чем-то задумывался. — У меня работа, Ник! Я уже не беспечный студент и просто так не могу оставить свой пост посреди недели. Тем более, скоро зарплата и нужно обеспечить родителей. То, что отправляет Агнес — мизерная сумма, мне кажется, что она зарабатывает больше нас вместе взятых, но не хочет тратиться на содержание родителей. — Начнем с того, что мать прекрасно работает в пекарне, а отец плотником в одной из лавок, по их словам, этого хватает. Им всего по пятьдесят пять, Уилл, они в состоянии о себе позаботиться, — возмутился Ник. — Может и так, но… — Слушай, мне кажется, что ты страдаешь от гиперопеки. Они уже взрослые люди и в состоянии обеспечить себя финансово, ты не должен трудится только на их благо, тем более, что это твоя зарплата, а квартиру в Калгари ты так и не продал, а в Бостоне от тебя ответа ждёт хозяйка. — Может, ты и прав… Ладно, я отработаю еще неделю, как раз к концу месяца выплатят зарплату, и поеду в Лондон. Заодно разберусь с недвижимостью. — Тебе нужна моя помощь? — поинтересовался Ник, приметив напряженность брата. — Нет, не нужно, спасибо, — Уилл улыбнулся. — Встреться уже наконец с Селеной. — Так! Как это мы перешли с письма на нее?! — возмутился Кларк-старший, положив письмо на тумбу брата. — А вот так! — Уилл улыбнулся еще шире. — Ты же видишь, что она сохнет по тебе, может, пора уже обратить на нее внимание? — Даже не знаю, — взяв тарелку с хлопьями, Ник уселся на край кровати и отправил ложку в рот. — Что ты там не знаешь? — Ну, понимаешь, она хорошая и, может, что-то, да и сложилось… — с полным ртом проговорил Кларк-старший. — Черт побери, Ник! Сначала прожуй, а потом говори! Прям как маленький! — сердито воскликнул Уилл, но улыбка не сошла с его лица. — Она слишком занудная, — продолжил Ник, прожевав. — Ну вот нет в ней того женского огонька и задорности, блеска в глазах, понимаешь? — А ты попробуй разбудить в ней это. Просто удели ей, хотя бы немного, внимания, она ведь так и будет чахнуть от неразделенной любви. Стоит попробовать, — улыбка сползла с лица, и его выражение приняло просящий вид. — Может, и стоит, но какие у нас перспективы? Я работаю в дипломатической компании, а она лишь официантка в кафе. Я, черт побери, даже не знаю ей сколько лет! Я уже не молод — тридцать три, солидный возраст, — язвительно приметил Кларк-старший. — Ну прекращай, просто попытайся, я видел, как ты на нее смотрел и вот только скажи, что не понравилась… — улыбка вернулась на лицо Уилла и стала еще шире прежней. — Спорим, что ты испугался? — Я?! Ладно, уговорил, но пойдешь ты со мной! — Когда? — моментально парировал Кларк-младший. — Сегодня в девять. У тебя же выходной? — с азартом во взгляде, Ник посмотрел в глаза брату. — А давай! — Ну все, готовься! На что спорим? — Ты обязан взять у нее номер и пригласить на свидание. — И что мне будет за это? — Сюрприз. — Мы так не договаривались. — Он тебе понравится, будь уверен, — Уилл ехидно улыбнулся. — До вечера, братец. Уильям помахал вслед брату, который уже вышел из комнаты. После разговора с братом Кларк был в приподнятом настроении, но понимая, что это письмо не даст ему покоя, решил пойти на прогулку. Надев футболку, спортивные штаны, толстовку и беговые кроссовки, а также прихватив с собой книгу, бутылку воды, наушники и телефон, он вышел из дома и направился в сторону своего любимого леса, где можно было провести много времени в одиночку, с уверенностью, что тебя никто не будет беспокоить. Легкая пробежка по тропинке прошла незаметно, еще немного и он у цели. Сердце замерло, когда Уилл увидел открывшийся перед ним осенний пейзаж: берег, усыпанный листьями разнообразных оттенков красного, рыжего и желтого, сквозь опавшие цветные лоскуты пробивались редкие зеленые травинки. Юноша прошел по шуршащим листьям и, разложив на берегу плед, выложил книгу и небольшой термос с чаем, поправил наушники и, включив расслабляющую музыку, принялся за чтение, попутно любуясь осенним пейзажном, отражающимся в водной глади озера, до которого было всего несколько шагов. Полностью погрузившись в мир фэнтези, юноша потерял счет времени и, когда произведение закончилось, он заметил, что близился закат. Допив последние глотки чая, остававшегося в термосе, Кларк убрал плед и остальные вещи в рюкзак. Уилл взглянул на озеро, в котором отражались последние лучики солнца и малиновый закат. Ему не хотелось возвращаться домой. Не хотелось снова окунаться в рутину, хоть он и любил свою работу, поскольку каждый день судьба преподносила все более интригующие случаи. За все свое время работы Уилл видел множество случаев пропажи девушек, которые, зачастую, заканчивались летальным исходом жертв, и начал задумываться насколько тяжело родителям этих девушек, что просто не пришли домой в один из вечеров, и сейчас он имел возможность утешить их, предложить специализированную помощь и не справляться с горем в одиночку, как первое время делала он, не желая, чтобы хоть кто-то увидел его слабость. Однако сейчас его донимали лишь кошмары, но они были намного ужасней навязчивых мыслей, ведь казалось, что все происходит наяву, эти кошмары отражали один из его главных страхов — найти тело. Не живого человека, не девушку, которую он любил и любит до сих пор, а тело, безжизненное и безобразное тело. Спутанные волосы, посиневшие ладони, бледное лицо со множеством ссадин и синяков, изорванная одежда и измученный мертвецкий взгляд — все то, что посещало его в кошмарах, с каждым разом становившееся все четче и реалистичней, все то, от чего нормальному человеку хотелось кричать или испытывать отвращение лишь при малейшем взгляде, но Уилл лишь молча смотрел на все это, не в силах пошевелиться или оторвать взгляд от ужасающей картины, внутри все сжималось, хотелось кричать от страха, хотелось сбежать, но он лишь молча стол и взирал с высока на изуродованный труп. Погрузившись в воспоминания Уилл почувствовал печаль и напряжение, с каждой секундой накатывающих все сильнее. Однако, когда в наушниках, висевших на шее, заиграла песня группы «Nirvana», воспоминания отошли на второй план, позволяя юноше насладиться музыкой. Уилл в последний раз за этот вечер взглянул на озеро и, надев наушники, с шага перешел на легкий бег, все дальше удаляясь от прекрасного места. Дорога от леса до дома заняла не меньше получаса, когда же Уилл ступил на порог дома, ему на шею тут же прыгнула Агнес, а за ее спиной показались две подруги — Лилит и Клэр. — Братик! — воскликнула девушка. — Привет, сестренка, — Уилл покружил сестру, что ему не составляло ему труда, благодаря миниатюрности девушки, крепко обняв. — Мы-то думали ты уж заплутал, — Ник привалился к косяку, сложив руки на груди. — Книга была интересная. — Прими душ и спускайся на ужин! — донесся с кухни голос матери. — Прими душ? — тихо переспросил у брата Уильям. — От тебя воняет, как от дворового пса, — съязвил Ник, стоявший в метре от брата. — Агнес, я вообще не понимаю, как ты к нему приблизилась… — Да заткнись ты уже, дурачок! — перебила Агнес. — Мы ждем тебя в гостиной, Уилл. Ухмыльнувшись Кларк-младший сбросил рюкзак и, поднимаясь по лестнице, бросил взгляд на семью и друзей, собравшихся в гостиной. Они оживленно играли в настольные игры, пили лимонад, приготовленный отцом, как всегда, по особому случаю. С тех пор как Агнес нашла престижную работу в качестве ассистентки влиятельной женщины в Англии, редко стала появляться дома и каждый её приезд не обходился без празднества. Ее русые, как у матери, волосы были чуть длиннее плеч, маленький рост и утонченная фигура придавали ей еще более изящный вид, но характер говорил об обратном — вспыльчивость, грубость, упрямство, жесткость, казалось, что выбивались из идеальной картины, но в кругу семьи и близких друзей она становилась полной противоположностью самой себе — нежной и мягкой, словно ребенок. Уилл всегда поражался сестре-хамелеону, что в зависимости от ситуации моментально менялась, искусно скрывая истинную сущность дьявольского характера. — Иди уже! — крикнула Агнес, заметившая брата. Кларк показал сестре язык. Поднявшись на второй этаж Уилл прихватил чистую домашнюю одежду и направился в ванную. Теплые струйки воды обволакивали тело, давая расслабиться. Голова была пуста от дурных мыслей и мыслей о работе, на которую уже завтра ему предстоит пойти. Запах жасмина от нового геля для душа, казалось, что заполонил все пространство, но оставаясь легким и непринужденным на коже. Пена падала на дно ванны, постепенно уходя в канализацию, наконец, закончив гигиенические процедуры, Уилл вышел из ванны, встав на мягкий коврик, полотенцем прошелся по всему телу, почти насухо вытирая кожу. Протерев запотевшее зеркало, он вгляделся в свое отражение: синяки под глазами никуда не делись, но стали намного меньше, чем были до приезда в родительский дом, скулы стали более выраженными, а мокрые волосы, слегка вьющиеся, но аккуратно подстриженные, спадали на лоб. В целом, его внешность поменялась только в лучшую сторону. Уилл возобновил тренировки и пробежки, которые он безумно любил, но предпочитал отдавать это время учебе, начал спать больше пяти часов и полноценно питаться, что в первые недели он делать и вовсе не мог. Выйдя из ванной, он направился на первый этаж, но ни гостей, ни семьи в гостиной не было, все уже собрались за столом ожидая Уилла. Юноша вошёл в кухню, и старший брат первым обратил на него внимание. — Не прошло и года! — воскликнул Ник. — Ники! — отвернула мать. — Молчу-молчу, — в жесте подчинения, мужчина поднял руки. Все рассмеялись и принялись пробовать блюда, приготовленные матерью. Уилл сел за стол и оглядел еду: сконы с беконом, мясная запеканка, яйца по-шотландски и множество других национальных блюд, из которых выбивался тыквенный пирог, на этот раз приготовленный отцом, а не матерью. Положив на тарелку кусочек пирога, Уилл будто бы перенесся в детство, это был именно тот вкус, что на протяжении всей жизни он не мог найти нигде, кроме родительского дома. Стук вилок о тарелки прервал голос Ника. — Агнес, может, познакомишь нас с новыми подружками? — Это — Лилит, Уилл её знает, она устраивала бал в честь приезда новоиспеченных студентов, а это — Клэр, она помощница по дому у той женщины, которой я работаю. — Что-то сухо… — ответил Ник. — С мясом что-то не то? — обеспокоенно поинтересовалась мать. — Да нет, Агнес решила что-то не договаривать. — Отстань от нее, Ники, она только пару часов назад приехала, дай ей оклематься. — Лилит, а ты знаешь Розамунд Ватсон? — вклинился Уилл. — Ну началось, — Агнес возвела глаза к небу. — Да, она, кажется, была на балу. В новостях слышала, что она уже как год считается пропавшей без вести, бедняжка. Есть адрес ее официального проживания, если ты хочешь спросить о данных, что у меня есть на нее, – девушка поправила манжету платья на правой руке, прикрывая кисть. — Отправишь сообщением? — Не думаю, что это хорошая идея… — Ладно, еще успеете обсудить, — перебила Агнес. — Предлагаю выпить за этот чудесный вечер! Все вознесли стаканы и ужин продолжился как ни в чем не бывало с бытовыми вопросами и обсуждением таинственной жизни Агнес.***
Звон будильника вырвал Кларка из забвенного сна. Уилл поднялся на ноги и, потерев заспанное лицо руками, направился в ванную, дабы привести себя в порядок. К тому времени, как утренние процедуры были закончены, Ник постучался в дверь. — Ты там долго еще? — Уже все, — сказал Уилл, открывая дверь. Ник потрепал брата по макушке и закрылся в ванной, в то время как младший брат пошел в комнату, чтобы облачиться в полицейскую форму. Взглянув на стол, он приметил вчерашнее письмо и взял его, мало ли что смогут выяснить эксперты. Выходной закончился и началась рабочая неделя. Внезапно зазвонил телефон, а на экране высветилось: «Елена», Уилл взял трубку. — Привет, — раздался голос девушки. — Привет. — Как поживаешь? — Неплохо, но, если я опоздаю, меня уволят. Ты что-то хотела? — Да. Мне позвонил отец Рози. — И что сказал? — сердце Уилла забилось чаще. — Тебе нужно приехать к ним. Я не знаю для чего. — Почему он не позвонил напрямую? — Мы поддерживаем контакт и зашла речь о тебе, вот он и сказал. — Ясно, передай, что я приеду. — Хорошо. Береги себя. — И ты. На этом их разговор закончился. Некоторое время Уилл был в смятении, и эта просьба показалась ему достаточно странной, с одной стороны, они могли узнать, где находится Рози, но, с другой, какое-то странное чувство все не давало ему покоя. Однако курс мыслей приключился на то, чему действительно сейчас стоило уделить внимание — как добраться до работы. От участка до дома на машине было около двадцати минут, на общественном транспорте — час, за счет объездных дорог, самым оптимальным транспортом оказались собственные ноги — и бесплатно, и пятнадцать минут, если срезать дорогу по лесу. Надев куртку и прихватив необходимые вещи, Уилл направился в участок, по пути прихватив кофе и сэндвич на завтрак. Когда Кларк пошел в офис, его тут же поприветствовал напарник. — Доброе утро! Рад тебя видеть, — сказал Марко и протянул руку. — Доброе, — Уилл пожал ему руку. — Можешь занести это в лаборантскую? Хейли пусть проверит, может, выяснит что-нибудь. — Прям так и передать «ищи то, не знаю что»? — усмехнулся парень. — Ну да. — Ладно, все, что сегодня на тебе — лежит на столе. — Хорошо. Уилл направился к своему рабочему месту и увидел несколько папок с бумагами. Сев за стол и отпив глоток кофе, он принялся внимательно читать дела, потеряв счет времени: насилие в семье, нападение, насилие над животными, мелкая кража, заявление об угоне, кто-то испортил чей-то газон… — Уилл! В морг поступило тело, — раздался голос Марко. — Пойдем. — Минутку. Выбросив стаканчик и убрав дело, которое он читал пару минут назад, Кларк проследовал за Марко в здание морга. Надев маски, поскольку трупный запах перенести мог не каждый, они вошли внутрь. На секционном столе лежала девушка лет двадцати пяти с длинными волосами пшеничного цвета, а около нее, рассматривая пальцы, судмедэксперт. — Как давно она поступила? — спросил Уилл. — Час назад, прямиком из Нового Орлеана, их заинтересовала татуировка, мы только раздели ее, так что никаких точных заключений дать пока не могу, — сказала женщина, бросив взгляд на юношей, но позже добавила. — Татуировка в виде ястреба, — женщина указала на запястье. — А почему ее левая рука сжата в кулак? — Сейчас посмотрим, — женщина подошла к столу с другой стороны и разжала пальцы, откуда на пол упал клочок бумаги, она, предварительно попросив следователя надеть перчатки, передала его. Уилл взял его и аккуратно развернул. Он не мог поверить своим глазам. На пожелтевшем тетрадном листе было написано: «СПАСИТЕ НАС».