Семейные ценности

Рива собирала вещи в сумку, которую вчера ей занёс Степан. Женщина пожила туда последним семейный альбом и закрыла молнию. — У меня всегда смешанные чувства, - в дверях появилась Карина с документами в руках. - И радость и тоска. Радоваться надо, что люди отсюда выходят в новую и перспективную жизнь, а тоска... Всегда жалко расставаться с чуткими и хорошими людьми. Рива слабо улыбнулась ей и села на кровать. Ей уже приходилось слышать эти слова. Карина приблизилась и присела рядом. — Ты уже попрощалась с остальными? - спросила у Ривы. - Вернее, сказала им: «До встречи»? — Да, - кивнула та и, опустив голову, нервно стала перебирать пальцами. - Помнишь, ты говорила, что будет нестерпимо больно. Ещё в первый день, когда сидели в парке. — Помню. Карина заметила, как Рива нервно перебирает пальцами. — Мне сейчас нестерпимо больно, Карина, - женщина глянула на врача слёзными глазами, от чего та растерялась. - Больно, что так относилась к своему ребёнку. Я... Я могла радовать его. Сделать выпускной бал незабываемым и радостным событием в его жизни, а не позорить перед всей школой, - Рива вытерла ладонью скатывающие по щекам слёзы. - Могла печь пироги на День рождения. Карина... Я могла... Я ничего не делала, чтоб порадовать его, а он по-прежнему со мной... Мой сын всё это время поддерживал меня, не смотря на то, что не раз оскорбляла его и унижала. Карина... У меня сердце разрывается от этой невыносимой боли. Мне тяжело дышать. Я сейчас понимаю, каким ничтожеством была всё это время, - лицо Ривы исказилось болью. Карина отложила документы в сторону и обняла её. — Я ничтожество, Карина, - вырвалось у Ривы с хрипом. - Ничтожество. — Всё хорошо, - Карина успокаивающе гладила её по волосам. - Это не конец. Всё только начинается. У тебя замечательный сын. Ты замечательная мать. Непременно порадуешь его пирогами ещё не один раз. Главное - тебе хочется теперь его радовать. Хрип с плачем продолжал вырывать у Ривы. Карина смотрела в окно. — Ты не ничтожество. Это было в тебе. Теперь его нет. Этой грязи больше нет. Карина сильнее прижала её к себе, желая усмирить сильный озноб Ривы. *** Эдик со Степаном шли по улице, направляясь в цветочный магазин. Оба всю дорогу молчали. Они зашли за угол школьного забора и первым делом увидели большую фуру. Из магазина выносили стеллажи, мебель и прочий инвентарь. Степан глубоко вздохнул и отправился дальше, Эдик следовал рядом. — С этим постаментом осторожнее, пожалуйста, - Астра обратилась к грузчикам и вышла из магазина. - Это очень хрупкая вещь. Из Венесуэлы. Ой, а эта расписная ваза из Австралии. Осторожнее. Женщина повернула голову и увидела двух парней. — Я Вам ещё нужна? - спросила у рабочих. — Нет, - трое грузчиков ответили в один голос. Астра отправилась навстречу ребятам. — Заколебала блин, - пробормотав, рабочие переглянулись между собой. Степан и Эдик остановились, не доходя до магазина. — Через неделю на этом месте будет кондитерская, - Астра с улыбкой приблизилась к ним. - Удачное вложение. Рядом школа, офисы. Дети сладкое любят. Будут на переменах за булочками с изюмом бегать. Степан улыбнулся уже бывшей начальнице, пытаясь не выдавать своё расстройство. Сегодня у него трудный день: он прощается с Астрой и провожает любимого человека. Улыбаться и делать вид, что всё прекрасно давалось нелегко. С Эдиком они договорились ничего ей не говорить. — Чем Вы будете заниматься? - Стёпа поглядывал на рабочих. — У Фрица намечается экскурсия в саванну Танзании. Поеду на зебр и жирафов посмотрю. Забыла уже, как они выглядят. Раздался звон мобильного телефона. Эдик достал телефон и глянул на дисплей. — Антон звонит, - начал отходить в сторону. - Оставлю вас. Алло?.. Астра достала из кармана конверт и протянула Степану. — Значит так, - стала пояснять. - Тут деньги за целый месяц. Внутрь магазина уже не зайти грузчики всё перевернули там вверх дном, поэтому даю здесь. Степан заглянул в конверт и нахмурился. — Месяц? Вы ничего не перепутали. Тут за два месяца. — За месяц плюс премия за хорошую работу. Остальное в качестве пламенного привета от Дианы. — Она уже вернулась? — Нет, - Астра покачала головой. - Мы связывались вчера по электронной почте. «Фантазия» сейчас пришвартовалась в Эквадоре. Диана пожелала тебе успеха и удачи. Не понаслышке знает, что парикмахерам нужно приходить со своими инструментами. Купишь себе ножницы, расчёски, фен и всё необходимое. Считай это её подарком. Степан опустил голову. Женщина взяла его за подбородок и подняла голову. — Держи голову поднятой. Всегда. — Спасибо, - тихо поблагодарил. - И Диану поблагодарите от меня. — Обязательно, - Астра кивнула. Эдик продолжал в стороне общаться с Антоном. Астра глубоко вздохнула. Вот он тот самый момент расставания. Становилось грустно на сердце. — Мы многому учим своих детей, - женщина тихо проговорила. - Но и родители многому учатся от своих детей. Я помогла тебе - ты помог мне. — Да, с цветами я вроде как неплохо спелся. — Не в этом смысле ты мне помог, - слабо покачала головой. - Тебе удалось расшевелить меня и вызвать желание продолжать танцевать. Буду продолжать танцевать с Фрицем. Я продала магазин и квартиру. Сама перебралась к нему, а Нике купим квартиру в другом городе. Она уже успела выбрать себе её. Теперь у моей дочери будет своё место. Ты включил пластинку. Я начала танцевать. Степан смотрел в спокойный взгляд Астры. Женщина вытянула руку и провела по щеке парня, затем приблизилась и нежно обняла его. — Спасибо тебе за эту прекрасную летнюю, знойную мелодию, - тихо прошептала. С минуту они так стояли, затем Астра отстранилась и заглянула ему в глаза. — Вчера моя любимая кинозвезда в четвёртый раз вышла замуж, - слабо улыбнулась. - Всё ищет семейное счастье, семейную ценность и никак найти не может. Ты говорил, что нищий и у тебя ничего нет. Степан, ты глубоко заблуждаешься. У тебя нет бриллиантов, нет шикарного дома и яхты с бассейном на борту, как у неё. Но у тебя есть то, что она не может приобрести за все эти миллионы. Ей этого не получить ни за какие деньги. Это маленькое зёрнышко, - Астра продемонстрировала на мизинце. - Его закапываешь в землю и растишь: поливаешь, обрезаешь, удобряешь. Только через время это дерево принесёт плоды. Семейная ценность кроется не в создании семьи, а умении сохранить её. Степан не отводил от неё взгляда. Как и всё лето, он слушал её и не перебивал. — Семейная ценность начинается с маленького зёрнышка - отношения двух людей. А что из этого вырастет?.. Зависит лишь от того, как к этому относиться. Многие не желают долго ждать и забрасывают. Ты не дал погибнуть этому зёрнышку. Продолжал заботиться. Наберись терпения. Корни пущены в землю. Дерево ожило и вскоре даст плоды. Обязательно даст. Эдик вернулся к ним. Астра перевела взгляд на него. — Береги его, - подошла к Эдику и обняла. - И себя тоже. Вы посадили зёрнышко. Только Вам решать, как о нём заботиться. Ни правительство, ни священники никто другой не сможет лишить вас возможности вырастить свою семейную ценность. Они могут не продать вам удобрение, но выход всегда есть. Женщина отстранилась и посмотрела на них добрым взглядом. — Дуйте отсюда, пока не запрягла вас мебель из магазина выносить. Ребята заулыбались. И это были искренние улыбки. — Всего Вам хорошего, Астра, - Эдик кивнул ей. Он отвернулся и принялся отдаляться. Стёпа продолжал стоять и смотреть на Астру. Парень не мог пошевелиться. Не мог ступить и шага. Астра глянула на своего бывшего помощника и её глаза внезапно заслезились. Она рванула к нему и крепче обычного обняла. — Дуй отсюда, - резко оттолкнула Степана от себя, словно желала этим самым помочь сдвинуться ему с места. - И не оборачивайся. Никогда не оборачивайся назад. Только вперёд с поднятой головой. Иди. Степан стал отходить спиной вперёд. Внутри всё до боли сжималось. Астра смотрела слёзными глазами на него, провожая взглядом. Жестом руки она приказала ему обернуться. — Только вперёд, - с дрожью в голосе произнесла. Степан развернулся. Эдик приблизился к нему и обнял. Вскоре оба парня скрылись за углом. — С поднятой головой, - Астра потёрла глаза и направилась к магазину. Грузчики продолжали освобождать магазин от мебели и прочего инвентаря. — Пожалуйста, - Астра приблизилась к рабочему с упакованной коробкой в руках. - Поставьте это куда-нибудь с краю, чтоб пока Вы будете в пути, на неё ничего сверху не упало. Там очень хрупкие вещи из Танзании. Мужчина вяло улыбнулся хозяйке и направился к грузовой машине, бормоча себе под нос: — Антикварная лавка какая-то, а не цветочный магазин. *** Входная дверь квартиры открылась. Рива прошла в квартиру и закрыла её за собой. Женщина поставила сумку на пол. Минуту она стояла и смотрела на ухоженный коридор. Пол покрыт линолеумом. Стены коридора оклеены светлыми обоями. Плафон под потолком вычищен изнутри от мёртвых насекомых и вымыт. Он стал таким, каким купила его несколько лет назад. Шкаф-купе в прихожей покрыт лаком. Она медленно раздвинула дверцу: куртки с плащами висели на вешалках; шапки, шарфы, перчатки разложены по полкам; обувь выстроена по парам. Рива задвинула дверцу и сделала шаг вперёд. Двигалась медленно и неуверенно, словно опасалась, что ошиблась дверями квартиры. Женщина прошла на кухню: пол покрыт тем же линолеумом, стены, оконные рамы, шкафчики окрашены и выглядели как новые. Кухонный стол также обновился. Его ребята покрасили в бежевый цвет, а поверх краски покрыли слоем защитного лака. Не оставили они без внимания и кухонный шкаф. Вместо липких приманок к лампе крепились бамбуковые палочки. Пользоваться приманками больше не было надобности. Защитная сетка на окне не пропускала в квартиру насекомых с улицы. На подоконнике стоял горшок с растением. От стебля цвёл небольшой сиреневый цветок. Женщина развернулась и покинула кухню. Рива прошла в гостиную. Первое, что бросилось в глаза, это отсутствие ковра. Она прекрасно понимала, что его никакими средствами не вычистить и ему только одна дорога - на помойку. Под потолком вместо обычного плафона крепилась люстра в виде пятиконечной звезды. Рива приблизилась к включателю и включила свет. Звезда засветила. Более яркий свет исходил от её середины, а менее тусклый свет из пяти острых окончаний. Диван остался тот же, но был вычищен и застелен декоративным покрывалом. Телевизор отсутствовал. На подоконнике стояло два горшка с цветами. В секциях аккуратно сложены: сувениры, вещи, книги, фотографии. Степан с Эдиком и здесь покрыли мебель лаком, а так же поклеили обои. По гостиной витал слегка улавливаемый носом душистый аромат. Рива обратила внимание на розетку, куда ранее подключался шнур с вилкой от телевизора. Теперь туда крепился освежитель воздуха с двумя флаконами жидкости. На самом столике из-под телевизора стоял макет круизного лайнера «Фантазия». Рива выключила свет и вышла в коридор. Женщина проверила остальные три комнаты. В них тоже был сделан косметический ремонт, кроме спальни родителей. Степан с Эдиком заменили шторы, вычистили до основания ковёр, заменили постельное бельё. Мебель в спальне родителей ребята покрыли тем же лаком, от чего та стала выглядеть свежее. Всё вокруг было прибрано и сложено по своим местам, лишь обои прежние остались. Они решили не обдирать их, чтоб не оставлять голые и мрачные стены. Во всех комнатах оконные рамы покрашены белой краской, а стёкла вымыты. В спальню сына Рива прошла самой последней. Рукой она прошла по обновлённым обоям. Женщина приблизилась к кровати и села на край. Раздался глубокий вздох. Квартиру было не узнать. Рива и представить себе не могла, что квартира может так ухожено выглядеть. Ей казалось, что невозможно сделать что-то подобное. Квартира стала гораздо светлее и по-домашнему уютна. Её ждали. Степан с Эдиком старались и не покладая рук трудились, пока проходила курс лечения. Они ждали её обратно. Готовились несколько месяцев к этому дню. Всё это время Степан думал только о ней, а не о себе. Эдик помогал ему во всём и не отходил ни на шаг, потому что ему хочется каждый день быть рядом с её сыном. Рива сидела и смотрела на стену перед собой. «Дети должны быть счастливы», - слова Карины всплыли в голове, когда расставались на стоянке клиники. - «Таков наш родительский долг». Женщина повернула голову в сторону окна, словно услышала некий приказ. Она поднялась с кровати и приблизилась к занавеске. Из окна сына открывался вид на детскую площадку и дом, в котором проживал Эдик. Рива сложила левую руку в локте, а правой рукой обхватила горло и погрузилась в раздумья. *** Эдик вышел из комнаты в коридор. Он поставил чемодан рядом с первым, затем отправился за последним. Степан стоял у дверей кухни и потерянным взглядом сверлил багаж. Он пообещал себе не плакать и держаться изо всех сил. Сердце в груди неутолимо больно сжималось, от чего хотелось кричать и волосы на голове рвать. Он ни в состоянии на чём-либо сфокусироваться. Подобно торнадо, который сметает всё на своём пути и перемалывает жилые дома в мелкие щепки, образовывалась каша в его голове. Все мысли смешивались воедино, и ничего не удавалось разобрать. Эдик, мама, папа... Его как будто держали за руки и ноги, а затем тянули, медленно разрывая на части. Они все ему дороги. Почему нужно всегда кого-то выбирать? Почему нельзя просто любить? Разве этого мало? ЛЮБИТЬ и быть любимым. Виски пульсировали, словно одержимый своим ремеслом барабанщик сидит рядом и всё никак не может остановиться. Полный хаос. Сердце бешено забилось, когда Эдик вышел из комнаты с последним чемоданом. «Нет-нет, останься», - хотелось крикнуть и броситься в объятия, а следом добавить: - «Эдик, я разучился жить без тебя». Потерянный взгляд Степана не менялся. «Удержать. Не дать уйти. Дать слабину и расплакаться горькими слезами. Это не позволит ему уехать. Так ведь? А может бросить всё и уехать с ним? Стёпа, а как же мама? А как же папа? Ты их оставишь? Они нуждаются в тебе сейчас, как никогда. Снова нужно делать выбор. Почему нужно выбирать? Я не умею выбирать. Я не хочу делать выбор. Такую мать! Угомоните этого ненормального барабанщика, наденьте ему барабаны на голову. Эдик, посмотри в мои глаза. Что ты видишь? Прочти. Не могу сказать тебе этого напрямую. «Моби-Тайм» твоя мечта, не хочу ломать твои планы. Ты останешься, если скажу. Бросишь всё и не поедешь. Будешь рядом, а я долгими ночами глаз сомкнуть не смогу, думая о том, что лишил тебя мечты. Не хочу разрушать твои мечты. Потому что, люблю тебя. Я люблю тебя. Лучше собою пожертвую ради тебя, чем ты своей мечтой, ради меня». Торнадо беспощадно продолжал крушить, перемалывая мысли. Эдик повернулся к Степану и приблизился. — С тобою всё хорошо? - Эдик смотрел в его потерянный взгляд. — Нормально, - как же сложно было собраться и сказать это единственное слово без предательской дрожи в голосе. — Я тебе не верю. Тебе плохо. — Да, - Степан кивнул. — А почему говоришь «нормально»? — Потому что для меня это нормально. — Иди ко мне, - Эдик ухватил его за майку и притянул к себе. Эдик не предлагал Стёпе отправиться с ним. Он не хотел ставить его перед очередным выбором. Степану нелегко и он всеми своими чувствами осязания это чувствовал. Эдик сам себе не принадлежал. Было сложно. Было тяжело. И до глубины души нестерпимо больно. Степан крепко прижался к нему, как и сам Эдик. Они бы стояли так вечность. Им не хотелось разъединяться. Их нельзя разъединять, ведь они - единое целое. Но настойчивая мелодия мобильного телефона заставила это сделать. — Алло, - Эдик тихим голосом проговорил. — Ваше такси прибыло, - оповестил женский голос. — Спасибо, - и положил трубку и глянул Степану в глаза. - Машина подъехала. Степан сглотнул и кивнул. Эдик обхватил ладонями лицо парня. — Береги мать. Береги себя. Как только у меня получится вырваться, сразу приеду. Я обязательно приеду. Слышишь? — Да, - с хрипом вырвалось. Степан напрягся, желая удержать подкатывающие слёзы. — Я люблю тебя, - Эдик прошептал. Поцелуй. В нём было всего по чуть-чуть, но больше выделялась горечь расставания. Он был длинным, чувствительным, запоминающим... Это был последний поцелуй. *** Рива продолжала стоять у окна и вдумчиво смотреть вдаль. Взгляд перевёлся на жёлтую машину с шашечками. Женщина собиралась отойти от окна, но увидела, как из здания с двумя чемоданами вышел Эдик, следом её сын с третьим чемоданом. Рива осталась стоять наблюдать. Таксист вышел из машины и помог погрузить чемоданы в багажник. Эдик повернулся к Степану. Тот потерянными глазами смотрел на него. У него был такой же взгляд, когда обнаружили его на море. Эдик приблизился и крепко обнял его. Рива находилась в соседнем доме, но ей передалась дикая боль сына. Очередной раз он отказывается от Эдика и выбирает семью. — Стёп, - Эдик тихо прошептал, чувствуя, что не может отстраниться. - Отпусти меня. — Не могу, - тяжело ответил. - Это не я. — Отпусти, - Эдик ещё крепче прижался к нему. - Прошу. Рива опустила голову, затем вновь продолжила смотреть в окно, хоть было и тяжело. — Стёп, - Эдик сдерживал слёзы. - Таксист ждёт. Мне нужно ехать. Эдик взял его руки и разомкнул, этим самым высвободив себя. — Прости, - Степан потёр глаза. — Мне нужно ехать, - Эдику тяжело давалось что-либо говорить. — Да, - Стёпа кивнул. - Я буду ждать. Эдик нехотя открыл дверь автомобиля. Раздался хлопок дверью. — Можем ехать? - поинтересовался таксист. — Да, - Эдик кивнул, лицо исказилось болью. Степан стоял у дверцы и смотрел на него. Эдик, продолжая смотреть вперёд, приложил ладонь к стеклу. Степан хотел дотронуться до стекла, но машина тронулась и ладонь Эдика следом. Перед ним осталась лишь пустота. Медленно Стёпа опустил руку. — Счастливо, - выдавил последнее, что мог. «Упасть. Скрутиться волчком. Пусть прохожие смотрят, пусть крутят у виска. Сердце болит. Барабанщик нервно стучит по барабанам. Тяжело дышать. Хочу упасть вместе с миром, который рухнул с хлопком запирающей двери такси. Упасть и не вставать». Торнадо всё это время не переставал свирепствовать в душе Степана. Он пытался себя уговорить: «Стёпа, постой. Ещё немного. Да, ещё чуток. Лишь встретить мать, поговорить немного, а потом внезапно вспомнить об Астре. Сказать, что нужно в магазин, а сам на пляж. Море тебя уже ждёт. Оно готово принять боль. Но не здесь. Не сейчас. Не выпускай разъярённого и израненного зверя. Ещё немного. Потерпи. Удержи». Машина скрылась из виду. Степан развернулся и пустым взглядом побрёл к дому. Полгода. Что ему делать без Эдика полгода? Сложно день прожить. Как шесть месяцев стерпеть? Идти было сложно. Каждый шаг давался с трудом, словно к ногам прикрепили гири. Рива наблюдала за сыном. Тот с поникшей головой пересекал детскую площадку. Взгляд женщина изменился. Она достала мобильный телефон из сумочки и направилась к шкафу. — Алло, - открыла дверцу шкафа. - Будьте добры... *** Степан брёл. Он даже не заметил, как очутился у дверей своей квартиры. Парень прошёл внутрь. Прислонившись спиной к дверям, стоял минуту, не открывая глаз. До слуха дошёл непонятный шорох. Степан открыл глаза и взгляд изменился. Мать вернулась. Он увидел, оставленную у входа, сумку с вещами. — Мам? - тихо позвал. — Я в твоей комнате, - раздался её голос. - Будешь идти сюда, захвати по дороге свои чёрные туфли, из шкафа в прихожей. Степан направился по коридору в спальню, пропустив мимо ушей просьбу матери. — Почему ты не позвонила?.. - появился в дверях и замер. Рива собирала его вещи в чемодан. — Что ты делаешь, мам? Женщина глянула на него, затем на пустые руки. — Сказала же, захвати свои туфли, - быстро она приблизилась к шкафу, достала два свитера и сложила в чемодан. - Стёпа, сбегай за туфлями. Поезд ждать не будет. — Какой поезд? - не понимал её. - Что ты делаешь? Степан быстрым шагом прошёл внутрь и закрыл чемодан. — Я никуда не поеду, - заявил ей. Рива вернулась с двумя рубашками и открыла чемодан. — Мам, - глаза парня начали слезиться против собственной воли. Он схватил чемодан и отшвырнул в сторону. Вещи рассыпались по полу. Рива бросила рубашки на кровать и приблизилась к сыну. Обеими руками она обхватила его лицо. — Ты поедешь, - тихо и уверена прошептала. - Поступишь в парикмахерское училище и станешь профессиональным стилистом. Поедешь и будешь рядом с человеком, которого любишь не меньше нас. Тебе трудно решиться. Я делаю этот выбор за тебя. Ты поедешь с Эдиком. И точка. — Мам... Крепко женщина обняла сына и поцеловала в голову. — Мам, - Степан упёрся головой. - Как же ты? — Пришло моё время подумать о тебе. Ты достаточно сделал и даже больше. Рива отстранилась, продолжая смотреть сыну в глаза. Большим пальцем вытерла ему слёзы. — А теперь живо принеси свои туфли из прихожей. В них ты будешь поступать в училище, - Рива толкнула его в сторону дверей. - И захвати разом тёплую куртку. Скоро похолодает. Это твой поезд. На этот раз он не уедет без тебя. Живее. Степан остановился в дверях и обернулся. Рива подняла с пола чемодан, положила на кровать и продолжила складывать вещи. *** Степан стоял у входных дверей с собранным чемоданом. Торнадо в душе бушевал с новой силой. «А если она вновь возьмётся за старое? Нельзя оставлять её в такой сложный момент. Стёпа, а если она сорвётся? Не выдержит. Что если мать снова начнёт?..». — Доверься мне, - мать прочла по глазам его волнение и обняла сына. - Дай последний шанс. Я много раз не сдерживала обещаний. Прошу дай мне последний шанс. Доверься мне, милый. — Я верю тебе, мам, - с дрожью в голосе произнёс. Раздался звон мобильного телефона — Алло, - ответила на звонок. - Хорошо, спасибо, - спрятала обратно телефон. - Машина приехала. Тебе пора. Не опоздай на свой поезд. Не дай Эдику уехать в одиночестве. Обещай позвонить, как только сядешь на поезд. — Обещаю, - кивнул ей. — И когда приедешь, позвони мне. Безмолвно Степан кивнул. — Люблю тебя, - погладила по голове. - Ты мой грациозный лебедь. Расправь крылья и пари в воздухе. Лети. — Мам... — Живее, - не давала ему слова сказать. - И не оборачивайся. Смотри только вперёд. Степан взял чемодан и открыл входную дверь. Последний раз он посмотрел на мать. — Я люблю тебя, - тихо прошептал. — И я никогда не переставала. Лети навстречу своему счастью. Входная дверь закрылась. *** Такси подъехало к зданию вокзала. Водитель также помог парню с багажом. Эдик расплатился. — Счастливого пути, - пожелал таксист. — Спасибо. Эдик отправился с багажом в здание вокзала. Он приблизился к кассе. — Здравствуйте, - придвинул кассиру бумажку с номером. - На моё имя зарезервирован билет. Женщина взяла бумажку и пробила в своём компьютере. — Здесь указано два билета, - проговорила она. — Да, - кивнул ей. - Два билета. Кассир распечатала билеты и протянула парню. — Счастливого пути. — Спасибо, - взял их и отошёл в сторону. Эдик посмотрел на часы. Через двадцать пять минут поезд унесёт его далеко отсюда. С багажом Эдик отправился на перрон, смешавшись с толпой. Среди них были как пассажиры, которые дожидались своего рейса, так встречающие и провожающие. Эдик посмотрел в сторону раздвижных дверей вокзала. В глубине души очень надеялся, что оттуда выскочит Степан. Ему больше всего на свете этого хотелось. Парень не терял надежды. Через динамики оповестили о прибытии поезда, а также время стоянки. Снова этот взгляд полон надежды смотрит в сторону дверей. Поезд прибыл. Вагон под номером «7» до него не доехал. Эдик отправился назад. Он не спешил проходить и пропускал вперёд других пассажиров. Всё это время Эдик не спускал глаз с привокзальных дверей. — Молодой человек, - рыжеволосая проводница сорока лет обратилась к парню. - Через восемь минут поезд тронется. — Да, - кивнул ей. — Ваш билет. Эдик протянул один билет. Женщина проверила и одобрительно кивнула, затем жестом руки пригласила пройти внутрь. Парень ступил одной ногой в вагон, и последний раз бросил взгляд на раздвижные двери вокзала. Стёпы нет рядом. Он не с ним. Сердце сжималось до невыносимой боли. Не судьба. Им не суждено быть вместе. В горле образовался ком. Медленно парень опустил голову. — Счастли... — Эдик! - раздался громкий выкрик. Присутствующие обратили свои взоры на Степана. Эдик повернул голову. Степан спешил к нему, везя за собой чемодан. Волосы были растрёпаны, лицо порозовело. Всё это время Степан бежал и не оборачивался. Эдик рванул к нему. Они встретились и объятиями вжались друг в друга. — Стёпа... - у Эдика слёзы навернулись на глазах. — Я разучился жить без тебя, - со всей силы сжимал майку Эдика в кулаке. Эдик обхватил ладонями его лицо. Слёзы не давали нормально разглядеть его. — А как же мать? - Эдик провёл рукой по глазам. Он надеялся, что подобно дворникам у автомобиля сможет очистить глаза от скапливающих слёз, но картинка по-прежнему оставалась расплывчатой. Эдик не мог это контролировать. Его переполняло чувство радости. — Как же Рива? - повторил вопрос. — Мама сказала, что я не должен отпускать тебя одного. Это наш поезд. Эдик ещё крепче обнял его. — Молодые люди, - проводница соседнего вагона обратилась к ним. - Поезд через две минуты тронется. Поспешите занять свои места. Иначе уедем без Вас. — Пошли, - Эдик резко отстранился и повёл его к соседнему вагону. Рыжеволосая проводница проверила второй билет и оба парня прошли в вагон. Раздался протяжной гудок. Женщина вошла внутрь и подала сигнал свернутым жёлтым флажком. Поезд тронулся. Подождав, пока он минует перрон, она закрыла дверь вагона и обернулась. Брови женщина взмыли вверх. Эдик и Степан целовались. Они полностью растворились друг в друге. Проводница прошла мимо них и собиралась войти в коридор вагона, но остановилась. — Вам чай или кофе предложить? Ответа не последовало. — Позже к Вам подойду, - закрыла двери и оставила их одних. Барабанщик смолк. Торнадо утихло. Грозовые тучи разошлись. Засветило солнце. В душе обоих наступила теплая и безоблачная погода. Они парили. Два лебедя расправили крылья и отправились в полёт к своему будущему с поднятыми головами. Только вперёд.